У Кайдена есть кое-какие мысли:

Я думал о том, что со мной происходит, я имею в виду несоответствия. Я знаю эту женщину всего четыре дня: Я чувствую, что моя жизнь меняется, и я не уверен, имеет ли это какой-то смысл. Я помню старый фильм, что-то под названием «Люди будут говорить». В нем снимались эти старые киноактеры Кэри Грант и Жанна Крейн. Он был тем доктором, который встретил и влюбился в девушку вдвое моложе себя, все это произошло всего за несколько дней. Все это действительно не имело никакого смысла, в любом случае, это был просто фильм. Я имею в виду, что я не влюбляюсь, но я знаю, что что-то чувствую. Я думаю, она тоже что-то чувствует. Кто знает? Черт, моя жизнь в любом случае дерьмо.

Сегодня Страстной четверг, и Каприс глубоко задумалась.

Кайден такой засранец. Он думает, что сможет восстановить мое тело, и я чудесным образом стану кем-то другим. Он этого не понимает. Он просто не понимает этого. Я шлюха. Это все, на что я гожусь. Я никогда не смогу вернуться... вернуться... вернуться к... о, неважно. О Боже, кого это волнует?

Кайден начинает действовать!

— Давай. Ты не можешь проспать весь день!

Каприс перевернулась и посмотрела на часы, было уже за полдень.

— Давай. Вставай, девочка. Я хочу показать тебе ферму, - я открыл шкаф и вытащил пару джинсов и оксфордскую рубашку на пуговицах. Я оглянулся на сонную женщину.

— Вставай, вставай, день уже наполовину закончился.

Я наблюдал, как она встала с кровати и подошла к комоду. Она вытащила пару трусиков и лифчик. Надев их, она натянула джинсы и рубашку. Она огляделась.

— У меня нет никаких носков.

Я изобразил гримасу. Черт возьми, ты не можешь помнить все.

— Просто надень сегодня теннисные туфли без носков.

Одетая, причесанная и умытая, она последовала за мной к большому пикапу. Я помог ей залезть. Я обошел вокруг, забрался на свою сторону и спросил:

— Готова?

Она была в каком-то сварливом настроении. Про себя я подумал, что это забавно, всего несколько дней назад она была напугана до смерти. Она посмотрела на меня и спросила:

— Что, ты собираешься показать мне?

Я засмеялся:

— Увидишь!

Следующие полтора часа я возил ее взад и вперед по ферме. Я показал ей амбары, лошадей, курятники, сараи где были свиньи и два бычка. Я отвез ее туда, где собирался посадить немного кукурузы, а потом отвез ее на свою территорию на берегу реки.

Я припарковал грузовик на возвышенности у реки:

— Что ты думаешь?

Она ухмылялась. Я подумал, что она действительно выглядела симпатичной, может быть, даже немного счастливой, она сказала:

— Ну, папа, единственное, чего не хватает, - это женщины и пары детей.

Я засмеялся:

— Скажи мне, ма, ты плодовита?

Я мог бы сказать, что она не считала это таким уж смешным. Ее лоб нахмурился:

— Помни, кто я такая. Я никогда не целую в губы, и никто не входит сюда, - она указала на свой куст, - без презерватива. Затем она добавила: Я удивлена, что у меня еще не начались месячные, потому что я уже несколько дней не принимала таблетки.

— Ты можешь иметь детей?

Она потерла живот, затем обхватила грудь ладонями:

— Я несколько раз пропускала месячные. Дважды они водили меня к врачу, я думаю, он был врачом, он вылечил меня, и через день я вернулась к работе, так что, я думаю, никто не перевязывал и не перерезал мои трубы.

— У тебя когда-нибудь был кто-то особенный? Я имею в виду кого-то другого, кроме сутенера. Кого-то, кого ты, возможно, любила?

— Это слишком личное.

— Значит, когда-то кто-то был.

— Нет, я так думала, но я ошибалась.

— Когда это было?

— Я не помню.

Я почесал лицо. Я знал, что мне придется снова побриться, прежде чем мы пойдем в церковь:

— Ты когда-нибудь думала о том, чтобы завести детей?

— Нет, я ненавижу детей. Я видела шлюх с детьми. Они маленькие грязные твари: насморк, дерьмовые подгузники, все время плачут. Они чертовски неудобны. Они мешают.

— Скажи мне, Каприс, что тебе нравится делать?

— Это чушь собачья. Как ты думаешь, что мне нравится? Помнишь меня, шлюху? Мне нравится, когда меня трахают в задницу! Мне нравится лизать измазанные дерьмом члены. Мне нравится, когда меня трахают снова и снова всю ночь, пока они не заканчивают тем, что заливают моторное масло мне в задницу и в мою грязную пизду, чтобы я была смазана. Мне нравится быть связанной и когда четверо или пятеро мужчин мочатся на меня. Потом мне нравится вставать рано на следующее утро и отсасывать каждому парню, который ночевал у меня. Мне нравится рассказывать семидесятилетним и восьмидесятилетним мужчинам, какие они замечательные.

— Хорошо, мне жаль. Не надо больше ничего говорить.

— Нет, я хочу. Ты когда-нибудь видел женщину, пристегнутую ремнями и получившую прекрасную возможность с радостью тащить мужчину в повозке. Тебя когда-нибудь кто-нибудь сажал в ёмкость и наполнял водой до тех пор, пока ты не начинал думать, что вот-вот утонешь? Как насчет того, чтобы лежать всю ночь на кровати, пока тебя трахнет столько мужчин, что ты сбиваешься со счета? Как насчет того, чтобы весь день носить анальную пробку или бегать голышом по какому-нибудь полю, пока кучка стариков стреляет в тебя из пейнтбольных ружей? Это еще веселее зимой, когда на земле лежит снег!

Я протянул руку и схватил ее за запястье:

— Каприс, это...

Должно быть, она запаниковала. Она отдернула руку. Выскочила из грузовика и бросилась бежать. Я не знал, куда, по ее мнению, она направлялась и от чего убегала. Я знал, что должен поймать ее, пока она не поранилась. Я догадался, что она просто хотела уйти, может быть, уйти от меня, от моих вопросов.

Я проверил, чтобы убедиться, что грузовик припаркован и включен аварийный тормоз. Я вылез со своей стороны грузовика и помчался за ней. Для женщины, которую жестоко избили всего несколько дней назад и которая почти ничего не ела, она была довольно быстрой. Мне потребовалось около ста ярдов, прежде чем я догнал ее. Я подбежал к ней, попытался поймать и удержать, и в итоге схватил ее.

Я схватил ее и повалил на землю. Она начала кричать и вопить. Она пнула меня ногой. Она пыталась укусить меня. Для недавно избитой женщины я никогда не видел столько энергии. Затем так же быстро, как она начала бороться, она остановилась. Я наблюдал, как она разрыдалась. Огромные слезы покатились у нее из глаз. Я никогда не видел такой печали. Это было ужасно! Она была жалкой. Наконец, так же быстро, как драка и плач, все это прекратилось. Она просто лежала там, подо мной, на земле. Я почувствовал, как она медленно сворачивается в клубок. Гнев, за которым последовала боль, исчез, она была совершенно податливой и вялой. В ее глазах не было никаких эмоций. Как будто она была мертва.

Я испугался.

— Каприс! Каприс! Каприс!

Я притянул ее к себе и обнял так крепко, как только мог. Я пытался заставить ее ответить, выслушать, сказать что-нибудь, что угодно. Я даже слегка встряхнул ее. Она просто была в моих объятиях, как какой-то зомби. Я не знал, что делать.

Казалось, она медленно возвращается. Как будто она была в каком-то трансе или где-то далеко. Она снова зашевелилась. Я держал ее в своих объятиях. Я прижал руку к её щеке.

— Каприс, ты в порядке?

Она посмотрела на меня в полном замешательстве:

— Я не помню, что случилось. Я убегала. Кайден поймал меня. Нет, ты Кайден. Я была в твоих объятиях. Кайден, что случилось?

Я сказал ей:

— Я не знаю. Ты убежала. Я поймал тебя. Ты начала драться, потом ты начала плакать, а потом ты просто... ну, ты просто как будто исчезла. Как будто тебя не было.

— Я помню, ты задавал мне какие-то вопросы, что-то о детях, младенцах. Да, ты что-то говорил о детях. Я думаю, что у меня мог быть ребенок, может быть, я была беременна. Я думаю, что они забрали его, или убили, или что-то в этом роде, или он мог умереть. Они хотели перевязать мне трубы, но я тогда не позволила. Я помню, что не стал подписывать бумаги. Я знаю, что они наказали меня за это. Я не помню.

— Они наказали тебя? Что они сделали?

— Я не помню.

— Ты говоришь, у тебя был ребенок?

— Я думаю... Я не помню.

— Ты думаешь, они забрали твоего ребенка?

— Да. Нет. Я не помню. Я не помню. Я просто не помню!

— Они, должно быть, действительно причинили тебе боль.

— Я не могу вспомнить. Пожалуйста, не задавай мне больше никаких вопросов.

Я продолжал держать ее в своих объятиях. Я взял и притянул её к себе. Я поцеловал ее в щеки, в нос. Я поцеловал ее в губы, она попыталась отвернуться, но я не позволил ей. Я снова поцеловал ее.

— Остановись... пожалуйста.

Я улыбнулся, мне нужно было разрядить обстановку:

— Эй, посмотри на время. Если мы собираемся в церковь, нам нужно вернуться, - я встал и помог ей подняться.

— Давай, давай вернемся к грузовику и отправимся домой, я не знал, что случилось, но я знал, что мы должны попытаться выйти за рамки того, что бы это ни было.

Я повел ее обратно к грузовику. Она действительно была такой вялой. Затем она снова заговорила. Это было как-то бессвязно.

Она сказала:

— Я слышала, что ты сказал. Ты сказал, что мы едем домой. Ты не это имеешь в виду. Это уловка. Завтра или в понедельник после Пасхи я вернусь на работу. Ты пристроишь меня куда-нибудь, и я вернусь к работе.

Я был ошеломлен:

— Каприс, никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь.

Я бы мог сказать, что она мне не поверила. Мне было интересно, с кем я разговариваю.

Возвращаемся к Энджи, это Энджи, Эмили и миссис Брэдфорд.

Я посмотрела на часы. Было около 6:00 вечера, я прокричала через холл на кухню:

— Мама, сегодня вечером я иду на свидание с Бернардом. Не жди. Я выбежала за дверь и запрыгнула в его грузовик.

Бернард мне не очень нравится, он может быть злым, но он не дает мне скучать. Одна вещь: я знаю, что Кайден его терпеть не может. Это довольно круто - знать, что всякий раз, когда я с Бернардом, Кайден злится.

Кайден был моим мужем, пока мой отец не заставил меня подписать документы о разводе, которые он составил. Я думаю, папа был прав. Кайден был хорошим, но он просто не подходил мне.

Я так сильно любила его. Когда я училась в школе, мальчики обращали на меня внимание только тогда, когда им нужна была помощь с домашним заданием или когда они хотели над кем-то подшутить. Кайден на год старше меня. Я видела его повсюду с тех пор, как себя помнила. Он всегда был красивым, он нравился всем девушкам. Я была ужасно влюблена в него, когда он учился в средней школе, но он даже не знал, что я есть на свете. Он проезжал мимо моего дома по дороге в школу. Мне пришлось идти в школу пешком. Иногда он проезжал прямо мимо на своем пикапе. Он даже не замечал меня.

Но однажды он заметил меня. Это было через год после того, как он окончил школу, а я была старшеклассницей. Я знаю, что я некрасивая, и мое тело никогда не развивалось так, как у других девушек. У всех моих подружек есть сиськи, бедра и все такое. Все, что я получила, было не очень привлекательно. Ну, по крайней мере, у меня никогда не было прыщей.

Я помню, как однажды днем это было после уроков, и я шла домой пешком, конечно. На краю школьной территории стояло несколько парней. Они все разговаривали и вели себя как ни в чем не бывало. Кайден был с ними. Я старалась быть как можно более незаметной. Я не хотела, чтобы кто-нибудь, особенно Кайден, заметили меня. Один из парней увидел, что я иду, и закричал:

— Эй, Энджи, ты такая уродливая, что на это просто жалко смотреть!

Все остальные засмеялись, Кайден - нет. Он подошел к своему пикапу, открыл дверцу и спросил:

— Энджи, тебя подвезти домой?

Конечно, я сразу же согласилась. Все остальные просто смотрели, как Кайден помог мне сесть в машину и закрыл дверь. Он даже помог мне пристегнуть ремень безопасности. Это было все, что требовалось. Я безумно и глубоко влюбилась.

Кайден начал встречаться со мной. Сначала он водил меня в хорошие места. Мы ходили в кино, и он покупал мне попкорн и содовую. Он водил меня на пляж, ставил зонтик, и мы загорали. Он ходил за пиццей и колой, а мы сидели на одеяле и ели на пляже. Это было то, что делали только красивые девушки, и вот я здесь, эта женщина в теле ребенка, с самым крутым парнем в округе. Мы лежали там на одеяле и целовались. Он попытался пощупать меня. Сначала я не позволяла ему, но в конце концов он почувствовал меня. Я вспоминаю тот первый раз. Он шарил вокруг, и я услышала, как он пробормотал: «Где же это?», он типа искал грудь. Я откатилась в сторону и заплакала. Кайден, он очень расстроился. Он притянул меня обратно к себе и сказал, что размер не имеет значения. Он сказал, что у меня есть все, что он хотел, это заставило меня плакать еще больше. Он держал меня в своих объятиях, он целовал все мое лицо и говорил мне, что любит меня. Он сказал, что большие сиськи переоценивают. Он сказал, что у меня есть все, что он хотел. Он говорил это пару раз. Он сказал, что будет заботиться обо мне, любить меня и защищать меня всегда.

Мои мечты сбылись, ну, по крайней мере, на какое-то время. Где-то в конце лета, после моего выпускного года, Кайден начал меняться.

Я должна была уехать в колледж, но он отговорил меня от этого. Это разозлило моих родителей, но мне было все равно. У Кайдена была ферма, у него были деньги, и я была убеждена, что он любил меня. На самом деле я собиралась жить долго и счастливо, о чем мечтает каждая девушка. Все, чего я хотела, это быть с ним, но что-то пошло не так.

***************************

Итак, я сижу в этом грузовике с Бернардом. У меня ребенок от Кайдена, но я не подпущу его к ней. Я не знаю, что пошло не так. Кайден был таким хорошим, а потом стал злым.

Я маленькая, а Кайден... Ну, он большой, по крайней мере, намного больше меня. Раньше мне нравилось, когда он сажал меня к себе на колени и обнимал. Он брал свои руки, у него большие руки, и он мягко проводил ими по моему телу. В основном он делал это сверху моей одежды, но иногда он расстегивал мою блузку и гладил своими большими руками вверх и вниз по моей спине и груди.

После того, как он начал встречаться исключительно со мной, он сказал мне, что мне больше нельзя носить лифчики. Он сказал, что ему нравится видеть то немногое, что у меня было под одеждой. Он сказал, что ему нравится смотреть, как мои соски торчат под блузкой. Он покусывал и целовал мои соски, пока они не напряглись, затем он посасывал их. У меня не так много в области сисек, и он мог бы засосать целую грудь в рот.

Довольно скоро он мне запретил носить трусики и колготки. Потом он сказал, что я не могу носить брюки или джинсы. Я могла носить только юбки, предпочтительно мини, или платья. Он сказал, что ему нравится идея о том, что я всегда буду легкодоступна. Все это началось вскоре после того, как я позволила ему заполучить меня в первый раз. Иногда я сидела рядом с ним в его пикапе, и он сажал меня к себе на колени и засовывал в меня свою штуку. Это причиняло боль, это всегда причиняло боль. Мы сделали это однажды, когда стояли на светофоре. К тому времени я всегда была так увлечена им, что делала все, что он хотел.

Я говорила, что у него большие руки. Он мог почти полностью обернуть свою руку вокруг моей шеи. Однажды, когда мы остановились в пробке, он обхватил меня правой рукой за шею, а левой расстегнул молнию на штанах. Он вытащил свою штуку и медленно опустил мою голову вниз, так что мне пришлось засунуть ее в рот. Затем он схватил меня за волосы и продолжал толкать мою голову вверх и вниз, пока не кончил мне в рот. Мне пришлось проглотить всю его дрянь. Я закашлялась. Это было ужасно на вкус.

Я не знаю почему, но ему становилось все хуже и хуже. Он начал называть меня своей маленькой шлюхой всякий раз, когда мы гуляли. Он говорил это в присутствии других людей. А потом случилось самое худшее из возможного, а потом всё плохое закончилось.

Однажды ночью мы ехали в его пикапе и припарковались у океана. В ту ночь волны разбивались очень громко. Он взял одеяло и понес меня вместе с одеялом на пляж. Мне пришлось обхватить его ногами за талию, пока он обнимал меня левой рукой за поясницу. Вот как он нес меня в ту ночь. Он опустил меня на землю и расстелил одеяло. Затем он приказал мне снять всю одежду и лечь на одеяло. К тому времени я больше боялась его, чем любила, поэтому всегда делала то, что он мне говорил, без вопросов. Я не боялась, что он ударит меня или что-то в этом роде, Я боялась, что он разозлится и перестанет со мной встречаться. Я имею в виду, что я любила его так сильно, что если бы он сказал мне застрелиться, я бы это сделала.

Он велел мне встать на четвереньки. Я подумала, что он собирается сделать со мной по-собачьи, мы делали это раньше, и хотя это было больно, как я уже сказала, это всегда больно, я всегда позволяла ему это делать. Однако на этот раз он сказал, что собирается трахнуть меня в задницу. Я просила его не делать этого, но он сказал, что я принадлежу ему и он будет поступать так, как ему заблагорассудится. Он достал какую-то смазку, намазал ею пальцы и протолкнул их мне в жопу. Я закричала. Это действительно было больно. Он рассмеялся. Потом он встал у меня за спиной. Я умоляла его не делать этого, но он только смеялся громче.

Он протолкнул свой член глубоко внутрь моей задницы. Он был действительно жестким. Я никогда не чувствовала его таким большим и таким твердым. Я никогда раньше не испытывала такой мучительной боли. Я закричала и начала плакать. Это было так больно, что я просто не могла перестать плакать. Он только один раз толкнулся внутрь и остановился. Он проник глубоко внутрь моего тела. Я чувствовала, как меня разрывает изнутри, мне казалось, что я разрываюсь на части. У меня пошла кровь. Я не могла видеть кровь, но я ее чувствовала.

Он вышел из меня и начал плакать. Он подхватил меня на руки и просто продолжал плакать. Он держал и обнимал меня так крепко, что я думала, что задохнусь. Он сказал, что ему очень жаль. Он продолжал извиняться, он продолжал говорить мне, что не знает, почему он это сделал. Он просто сказал, что сделал это только потому, что хотел причинить мне боль. Он продолжал говорить, что должен был наказать меня. Я до сих пор не знаю, что я сделала не так. Я любила его так сильно, что клянусь, он мог сделать со мной все, что угодно. Я бы умерла за него, если бы он попросил меня об этом.

Мы оба сидели там на одеяле и плакали около получаса. Потом он поднял меня и понес, как ребенка, обратно к грузовику. Это была та ночь, когда он попросил меня выйти за него замуж. Конечно, я сказала да. Несколько недель спустя мы поженились, но к тому времени я так глубоко погрузилась в алкоголь и наркотики, что словно заблудилась в другом мире.

И вот я еду к «Колесу Фургона» в грузовике Бернарда Кита. Я надеюсь, что Кайден узнает. Я надеюсь, что это его разозлит. Я не знаю, почему я этого хочу, но я действительно этого хочу. Я хочу, чтобы он был так зол, что нашел меня и хорошенько избил. Иногда он шлепал меня по заднице. Я знаю, что теперь заслуживаю хорошей порки.

Эмили:

Вернувшись в маленький дом на ранчо из красного кирпича 1960-х годов с облупившейся краской на входной двери, доказательством того, что дом был в аварийном состоянии, маленькая девочка выглянула из окна спальни своей мамы, когда ее мама запрыгнула в грузовик мужчины и уехала. Она посмотрела вниз на старую потрепанную коробку, которую крепко сжимала в руках. Это была игра ее мамы, когда она была маленькой. Мама обещала, что научит ее играть. Крышка коробки была поцарапана и потерта. Высохшая клейкая лента все еще едва удерживала два верхних угла вместе, название на верхней части коробки гласило «Страна конфет». Мама обещала, что однажды научит ее играть.

Эмили осторожно поставила коробку на старый деревянный пол. Она не умела играть, но сняла крышку, собрала карточки и начала раскладывать их аккуратными рядами по доске: одна для мамы, одна для бабушки и одна для меня...

Кайден:

Мне позвонила миссис Брэдфорд. Она сказала, что Энджи направлялась к «Колесу Фургона» вместе с Бернардом. В ее голосе звучал испуг. Она сказала, что Энджи действительно взбесилась, когда увидела Каприс в моем грузовике.

Мысль о том, что она снова встречается с Бернардом, действительно разрывала мне задницу. У нее был мой ребенок, и Эмили уже стала достаточно взрослой, чтобы начать понимать, что происходит. Скоро она начнет задавать вопросы, и я хотел, чтобы Энджи смогла дать ей правильные ответы. Она не смогла бы этого сделать, если бы была пьяна с таким бездельником, как Бернард Кит.

Я сразу же позвонил Дэлу. Ему не понравилось, когда я попросил его помочь мне. Он сказал, что у него есть планы, но я умолял его спуститься к «Колесу Фургона» и присмотреть за происходящим. Он попытался сбежать, сказав мне, что ему все еще только девятнадцать и он находится под законным ограничением. Я рассмеялся, но пообещал, что заглажу свою вину, если он будет сегодня начеку. Он сказал, что сделает это. Дэл - отличный парень.

Итак, я испортил вечер Дэлу, теперь нам с Каприс пора было идти в церковь и, вероятно, испортить вечер многим другим людям тоже.

Я был одет в летний светло-коричневый костюм с голубой рубашкой и темным галстуком. Каприс вышла в своем лососевом жакете, юбке и блузке. Как в первый раз, я был очарован:

— Господи, Каприс, ты такая красивая, ты - осязаемое доказательство того, что бог есть.

Я наблюдал за ней, она покраснела. Со мной была эта женщина, которая должна была быть какой-то старой шлюхой, и она выглядела прекрасно. Я начал чувствовать себя двенадцатилетним ребенком. Я знаю, что когда-то был девственником, вот как она заставляла меня чувствовать себя.

Она сделала еще один пируэт. Она знала, что мне это нравится.

Она посмотрела на меня и стала такой забавной:

— В тебе что-то есть. Я имею в виду, что есть что-то, что отличает тебя от других. Ты не такой, как другие мужчины.

Я улыбнулся:

— Ну, я не гей, если ты об этом думаешь.

Она ответила:

— Нет, я знаю это, но я имею в виду, что по какой-то глупой причине я продолжаю думать, что важно, чтобы я доставляла тебе удовольствие. Я не имею в виду, как тогда, когда я делала что-то для других мужчин. Я имею в виду, что ты заставляешь меня хотеть заставить тебя улыбнуться.

Я улыбнулся. Я не мог понять, имела ли она это в виду или это была просто болтовня шлюхи:

— Видишь, я улыбаюсь.

Она добавила:

— Могу я кое-что сказать, чтобы ты не подумал, что я лгу?

Я подумал, должно быть, она прочитала выражение моего лица. Я ответил:

— Если ты собираешься сказать мне, что я красивый, давай, говори.

— Ну, ты красивый. Я подумала, что ты красивый, когда увидела тебя в первый раз. Когда я увидела, как ты играешь в карты, ты мне сразу понравился. Я могла бы сказать, что тебе там не место. Я знала, что они планировали причинить тебе боль и забрать все твои деньги. Но ты не так умен, как думаешь. Я знала, какие у тебя были козыри. Я позволила Винсу думать, что он тебя победил. Я дала тебе этот горшок с сокровищами.

— Я этого не знал. Я думал, что держал все в секрете. Тебя чуть не убили, когда ты сделала это.

— Да, Винс воспринял это как-то близко к сердцу. В любом случае, большую часть времени он был довольно злым, но ситуация с пакетом и ремнем была хуже всего. Раньше он бил меня без всякой причины. Он обращался со мной хуже, чем с любой другой девушкой. Он заставлял меня спать на полу рядом с его кроватью. Иногда он приковывал меня цепью за шею к полу, чтобы я была готова отсосать ему, когда он проснется.

Я был удивлен тем, что она мне рассказала:

— Ты бы вернулась к нему, зная это?

— Кайден, сейчас мне это не нужно. Я принадлежу тебе.

— Я же сказал тебе, что я не сутенер. Я не владею ни тобой, ни кем-либо еще. Ты никому не принадлежишь.

— Кайден, я не знаю, что еще сделать. Я ничего не знаю, как делать. Кому нужна старая шлюха?

— Доктор Дин не думал, что ты старая. Он сразу определил тебя на тридцать. Тридцать, это молодой возраст, Каприс.

— Я бы хотела заняться тобой сегодня вечером, когда мы вернемся из церкви.

— Почему?

— Во-первых, я думаю, что тебе это нужно. Во-вторых, я хочу начать возвращать тебе деньги. В-третьих, ты мне нравишься. Я бы не стала делать это как шлюха. Это было бы просто для того, чтобы тебе было хорошо.

— Ты хочешь, чтобы мне было хорошо. Думай о чем-нибудь, кроме того, чтобы быть шлюхой.

— Пошел ты, Кайден.

— Я бы хотел. Я думаю, что ты прекрасна, но если бы я когда-нибудь это сделал, я бы хотел, чтобы это значило что-то большее, чем просто благодарность.

— Для меня было бы очень важно, если бы я могла трахнуть тебя сегодня вечером.

Я схватил свои ключи:

— Давай, ты можешь вывести меня из себя, помогая мне, когда мы будем петь сегодня вечером.

Должно быть, что-то щелкнуло у нее в голове. Ее глаза, казалось, загорелись. Она сказала:

— Я могу это сделать.

— Что? Я полагаю, ты когда-то был певицей или кем-то в этом роде?

— Может быть, я так думаю. Я не помню.

Я пошел и взял плащ, который купил ей.

— Вот, позволь мне помочь тебе надеть его. Я не хочу, чтобы ты простудилась.

Я усмехнулся:

— Ты можешь охрипнуть, и тогда я потеряю своего партнера по пению.

Я помог ей надеть плащ, помог пройти через дверь и забраться в грузовик. Я сел на свою сторону, завел двигатель, и мы направились в церковь.

Всю дорогу в моей голове проносились самые разные мысли. Должен ли я позволить соблазнить себя женщине рядом со мной? Боже, она была прекрасна, и Иисус знал, что я был возбужден.

Как Дэл поступит в «Колесе Фургона»? Я надеялся, что Энджи не слишком напилась, а если и напилась, то надеялся, что Бернард не сделал ей ничего плохого.

Была ли миссис Брэдфорд права? Должен ли кто-то, а именно я, подать жалобу на Энджи, и кого я мог бы попросить помочь мне найти ей работу. Я имею в виду, отреагировала бы она вообще ответственно на мою жалобу.

Если бы я подал жалобу, к кому мы могли бы обратиться, чтобы Энджи получила столь необходимую консультацию? Я боялся оставлять это только в Социальных службах. Я знал тамошнего начальника, и она была мерзкой сукой, которая уже крутилась вокруг Энджи, пытаясь придумать, как разлучить мою бедную бывшую жену с моей дочерью.

Наконец, я беспокоился о том, что со мной будет. Я все больше и больше чувствовал, что становлюсь похожим на людей, которые меня вырастили, и я не хотел в конечном итоге стать еще одним изолированным стариком, таким как Джон или Митчелл, живущим в одиночестве на большой ферме с кучей денег и плачущим каждую ночь, потому что никто не заботился обо мне настолько, чтобы разделить со мной свою жизнь.

Может быть, я был эгоистом, и, Боже, я знал, что все еще молод, но я не хотел умирать в одиночестве и чтобы кто-нибудь нашел мое окоченевшее и холодное тело через несколько дней после того, как я упал замертво.

Я помню, как они рассказали мне о том, когда умер дядя Джон. Дядя Митчелл нашел его за одним из сараев. Они сказали, что он, должно быть, точил топор на одной из шлифовальных машин, когда у него случился сердечный приступ. Врач, который заполнял свидетельство о смерти, сказал, что он, скорее всего, умер мгновенно или почти сразу. Он был мертв по меньшей мере целый день, прежде чем дядя Митчелл нашел его. Он умер так же, как и жил, один, без друзей, и почти некому было его оплакивать.

Джон жил в доме со своим братом, сестрами, мной и своей матерью, но с таким же успехом он мог бы жить совсем один. Все, что он делал, - это работал. Для каждой проблемы, с которой он сталкивался, существовало только одно решение - работать. Никто по нему не скучал. В конце, после его похорон, мне сказали, что все, мои братья и Митчелл, спорили о таких вещах, как, например, кто получит ботинки Джона, кто получит его двуствольное ружье. Они даже поспорили из-за полупустой коробки патронов.

Я понял, что с каждым днем становлюсь все больше и больше похожим на дядю Джона и дядю Митчелла. Все, что я делал, - это работал. Я не хотел закончить так же, как они. Это напугало меня.

Я хотел жену и детей. Я хотел больших семейных обедов со мной во главе стола, наблюдая за моими детьми, пока они ели, разговаривали и играли. И больше всего я хотел женщину, кого-то, с кем я мог бы разделить те же надежды, мечты, страхи и потребности. Я хотел просыпаться каждое утро рядом с теплой любящей и заботливой женщиной, с кем-то, кого я тоже мог бы любить и о ком заботился. О Боже, должен же был быть кто-то, кто хотел бы меня только ради меня! Не слишком ли многого я прошу?

Как Дэл помог Кайдену выбраться.

Моя девушка не была в восторге от моего решения помочь дяде Кайдену, но она поняла. Все, кто имел значение, беспокоились об Энджи. Люди привыкли винить Кайдена в тяжелом состоянии Энджи, но с тех пор, как он вернулся из армии, только слепой мог не видеть, как сильно он пытался ей помочь. Черт возьми, любой мог видеть, что если он и не любил ее, то все равно заботился о ней достаточно, чтобы хотеть, чтобы она была цела и невредима. Я был одним из тех, кто знал, что дядя Кайден думал только об Энджи. Она сводила его с ума.

Когда я добрался до "Колеса Фургона", то увидел, что пикап Бернарда уже там. Он припарковался прямо посреди кучи легковых и грузовых автомобилей, которые я и мои друзья называли Крысиный ряд, это была группа парней, которые проводили большую часть своего времени либо пьяными, либо в тюрьме. Держу пари, они были самой большой группой лжецов и неудачников на полуострове. Среди них были Дэйн Линч, Пол Саттерфилд, Брайан Хармон, Белокурый Ред Комбс и, конечно же, самый большой неудачник из всех Бернард Кит. Я не имел никакого отношения ни к одному из них. Мой отец предупредил меня, что если он когда-нибудь увидит меня с ними, то вышибет из меня все дерьмо и заберет ключи от машины.

Я припарковал машину, зашел внутрь и заказал кока-колу. Я увидел Энджи за угловым столиком. Бернард положил руку ей на плечо, а одна рука уже была у нее под блузкой. Энджи тоже видела меня, она знала, почему я здесь. Она устроила грандиозное шоу, позволив Бернарду пощупать ее.

Энджи:

Я видела Дэла. Он племянник Кайдена, действительно хороший парень. Я знаю, что теперь у меня есть голова Кайдена. Держу пари, прежде чем я закончу здесь сегодня вечером, у Кайдена будет достаточно забот, чтобы заставить его извиваться целую неделю, и я уверена, что смогу затолкать эту новую женщину обратно в дыру, из которой она вылезла.

Я посмотрела на Бернарда. Я вытолкнула его руку из своей блузки:

— Извините, мальчики, - я подошла к тому месту, где сидел Дэл,

— Что тебя привело сюда в такую ночь?

Дэл ответил:

— О, я просто подумал, что заскочу и выпью содовой. А как насчет тебя?

Я улыбнулась и положила руку ему на предплечье:

— Мне нравится компания, - я посмотрела на Бернарда.

— Я очень надеюсь, что сегодня вечером у тебя не будет синяков под глазами.

Мне это не очень понравилось.

— Я сегодня не с твоим дядей.

— Кайден никогда не бил тебя, Энджи, возможно, он совершал довольно подлые поступки, но он никогда не бил тебя.

— Ты уверен?

— Брось, Энджи, я знаю Кайдена. Ты же знаешь Кайдена. Ты должна дать ему передышку. Дай ему увидеть свою дочь.

— Эмили не его дочь. Она моя дочь. Он никогда не доберется до нее своими руками.

— Черт возьми, Энджи. Кайден - ее папа. Все это знают. Он хороший человек. Он был бы добр к тебе, если бы ты ему позволила. Он бы позаботился о вас обоих, и ты это знаешь. Черт возьми, девочка, он может даже согласиться снова жениться на тебе.

— О, да, скажи мне, а как насчет новой рыжей?

— Ты имеешь в виду Каприс, - спросил Дэл, она очень красивая леди. Я думаю, что Кайден проникся к ней симпатией.

Я услышала достаточно:

— Ты можешь сказать Кайдену, что он может забрать свою новую милашку. Скажи ему, что я сказала, что он может отвалить.

Дел сделал глоток содовой:

— Я сделаю это.

Я направилась обратно к Бернарду. Я очень старалась провокационно размахивать тем немногим, что у меня было. Никто в таверне не был впечатлен, и меньше всего Дел. Я подмигнула Бернарду. Кем этот сукин сын себя возомнил, что он привел в нашу жизнь новую женщину. Холодок пробежал по моей спине и позвоночнику, что, если это у них серьёзно? Я села рядом с Бернардом и прижалась грудью к его руке:

— Мне нужно выпить.

Бернард засмеялся:

— Теперь твоя очередь покупать, сука.

Я полезла в сумочку и вытащила пятерку:

— Вот, купи мне Джима Бима со льдом.

— Возьми это сама, и пока ты там, принеси мне еще одно пиво.

Я встала и вернулась к бару, чтобы купить себе Джим Бим, а Бернарду пива.

Кайден:

Я взял Каприс за руку и помог ей войти в парадную дверь церкви. Когда мы вошли в притвор, нас приветствовала или, лучше сказать, окликнула миссис Элис Стамп. Миссис Стамп - восьмидесятилетняя женщина, настоящая леди восьмидесятых. Ее семья - один из якорей церкви. Я присоединился к ее методистской церкви, когда узнал, что Энджи принадлежит к ней. Я знаю миссис Стамп всю свою жизнь, она из тех людей, которые вам просто обязаны нравиться.

Я помню, когда я был в одиннадцатом классе, заместитель директора нашей школы решил, что мне не следует разрешать парковать свой грузовик на школьной стоянке. В то время его доводы не имели для меня никакого смысла, они имели какое-то отношение к холодильнику с пивом, который я держал в салоне. Черт возьми, я подумал, что мой грузовик, мой холодильник, мое пиво, какое ему дело? В любом случае, без места для парковки мне пришлось бы идти пешком. Я зашел к миссис Стамп, она жила прямо через дорогу от школы, и мы мило поговорили. Я рассказал ей, что сказал мистер Эббот, вице-президент, и почему. Миссис Стамп сказала мне, что я могу припарковать свой грузовик на ее подъездной дорожке в любое время, когда захочу. Это всегда выводило Эббота из себя!

Миссис Стамп схватила меня за руку и развернула, прежде чем я успел сделать два шага внутрь церкви:

— Кайден, боже, ты хорошо выглядишь. Кто эта очаровательная леди?

Я сказал ей:

— Привет, миссис Стамп. Это моя подруга Каприс Фишер. Она приехала из другого штата. Она моя старая армейская подруга. Каприс, это миссис Стамп. Она милая леди, и я знаю, что она тебе понравится.

Миссис Стамп взяла молодую женщину за руку:

— Каприс, какое красивое имя, и разве ты не прекрасна, как майский цветок? Армейская подруга Кайдена, мне нравятся твои волосы. Эти глаза, они зеленые, - добавила она, - Ты методист? Ты ведь не католик, не так ли?

Каприс ответила:

— Нет, я не католичка, вообще-то пресвитерианка.

Это меня удивило. Откуда она узнала, что она пресвитерианка? Где это выскользнуло? Она ничего не говорила мне ни о каких церквях. Я не думал, что она когда-либо часто бывала в церкви, какой бы она ни была, но я могу ошибаться, она должна была куда-то ходить, иначе как она узнала о Песчаном долларе? Что-то было подозрительное. Что-то было странное. Как она придумала такую фамилию - Фишер? Я имею в виду, внезапно так, как она это сделала.

Пожилая леди повернулась ко мне:

— Будь с ней повежливее, Кайден. Она выглядит очаровательно.

Я чувствовал себя так, словно вернулся в старшую школу:

— Да, мэм, но мы просто хорошие друзья.

Миссис Стамп вручила каждому из нас бюллетень:

— Наслаждайтесь.

Я снова взял Каприс за руку, и мы вошли в святилище и сели на одну из центральных скамей. Другая пожилая дама, миссис Макнил, начала играть на органе. Мы с Каприс тихо сидели и просматривали бюллетень.

Я наблюдал за Каприс, когда она просматривала бюллетень, что-то было не так, она вела себя так, как будто не могла его прочитать. Я спросил:

— С тобой все в порядке. Ты умеешь читать?

— Конечно, я умею читать, просто освещение плохое.

Освещение в церкви было прекрасным. Люди все еще входили и выходили. Я не думал, что она умеет читать. Я подумал, не нужны ли ей очки:

— Каприс, ты не видишь тут отпечатка, не так ли?

— Нет, это немного размыто. Наверное, я забыла свои очки.

У нее не было очков:

— Каприс, когда я привел тебя домой, на тебе не было очков.

Она ответила смешанным растерянным, обеспокоенным и, возможно, немного раздраженным взглядом. Я сказал ей:

— Ну, я думаю, очки - это еще одна вещь, которую нам придется добавить в список, и тогда она действительно удивила меня. Она одарила меня еще одной из своих особенных прекрасных улыбок. Я не думал, что это была улыбка шлюхи. Шлюхи не были хороши в таких вещах. Я надеялся, что это была настоящая улыбка. Мне очень понравилось, когда она так улыбнулась, я сказал ей:

— Я позвоню окулисту в понедельник.

Она одарила меня такой забавной улыбкой и пробормотала:

— Это было бы полезно.

Я огляделся, церковь выглядела не так уж плохо. Я предположил, что, может быть, восемнадцать, может быть, двадцать человек, довольно хорошее число для такой службы, как эта. Тон музыки изменился, затем пастор Кук пошел по проходу.

Пастор Билл Кук был пожилым джентльменом. Он был здесь пастором около десяти лет, он приехал из церкви примерно в двадцати милях отсюда. Методистские пасторы не остаются в одной церкви навсегда.

Пастор Кук произнес свое приветственное слово, зачитал список имен людей, за которых мы должны были молиться, и посмотрел на меня. Я незаметно дал ему понять, чтобы он не спрашивал, были ли какие-нибудь посетители. Он проигнорировал меня:

— У нас сегодня вечером есть какие-нибудь посетители?

Я посмотрел на Каприс. Я видел, что она была смущена. Мы застряли. Я поднял руку.

Пастор Кук улыбнулся:

— Ах, один из наших новых членов, Кайден Маклиш, привел кое-кого. Не хочешь представить нам свою подругу, Кайден?

Я встал и посмотрел на Каприс сверху вниз. Освещение ее волос и лица придавало ей ангельский вид, вырез ее блузки открывал ровно столько декольте, чтобы мое мужское достоинство заявило о своем присутствии. Как раз то, что мне было нужно, быть застигнутым стоящим со стояком посреди церкви.

— Это моя армейская подруга Каприс Фишер,

Каприс встала и снова села. Грациозная манера, с которой она вставала и садилась, то, как ее груди, казалось, мягко колыхались под жакетом и блузкой, вызвали еще один тревожный звоночек. Я огляделся и увидел кучу улыбающихся людей. Я ненавидел это дерьмо. Я снова сел, пока маленький солдатик в моих штанах не выставил меня полным дураком.

Служба, поскольку был Страстной четверг, была темной и мрачной. Гимны были пасмурными и печальными. Проповедь пастора Кука была короткой, он провел прихожан по церковному календарю, начиная с Рождества и заканчивая Пасхальным воскресеньем. Я был тронут. Я взглянул на Каприс и понял, что она тоже была тронута. Конечно, мы причастились. Я был удивлен, Каприс без очков не могла читать гимны, не могла читать ни Утверждение веры, ни что-либо из Литургии Причастия, но она знала каждое слово по памяти. Когда мы стояли на коленях впереди за вещами, мы могли получить что-нибудь из вина или виноградного сока. Она выбрала виноградный сок, я тоже так сделал.

Представьте себе шлюху с такой сдержанностью и духовными знаниями, что-то было не так. Я попросил доктора Дина взять у нее немного ДНК для возможной проверки, но потом меня осенила мысль: «А как насчет отпечатков пальцев»? Я не мог представить себе шлюху без судимости. Мне пришлось взять то, чем она пользовалась, стакан или что-то в этом роде, и отнести это в полицию штата. Я должен был выяснить, кем она была на самом деле.

Служба закончилась разоблачением алтаря. Все ушли в молчании. Мы с Каприс поехали домой, не обменявшись ни словом. Я хотел что-то сказать. Я хотел расспросить ее о том, что она знает, но она выглядела такой умиротворенной, что я решил оставить ее в покое.

Мы вернулись домой около 9:00 вечера, Каприс пошла в спальню, переоделась и вышла в пижаме, той же самой, что была на ней прошлой ночью. Она сказала, что была распутницей, женщиной, которая заводила стариков, выглядя такой милой и невинной. Сегодня вечером она определенно выглядела как надо, это сводило меня с ума. Я не мог быть уверен, была ли она собой или играла какую-то роль. Я держал свои опасения при себе.

Каприс:

Я хотела показать Кайдену, что ценю то, что он сделал для меня до сих пор. Я думала, он что-то затевает. Я видела это тысячу раз: парень ведет себя так хорошо и мило, а потом падает другой ботинок. Кайден не подходит под эту модель. Во-первых, он действительно фермер. Во-вторых, я не видела никого, кто соответствовал бы типичному приятелю сутенера, никаких льстивых, пускающих слюни подхалимов, никаких мускулистых телохранителей, никаких жирных интриганов. Господи, единственные люди, которых он знает, - обычные люди, бабушка, обычный племянник, цветная девушка, которой он помог закончить колледж, старушки в церкви. Я была прав насчет него, когда он играл в карты, он другой, он настоящий человек.

Я подошла к тому месту, где Кайден сидел на диване. Он был занят пультом дистанционного управления, переключая каналы, когда я опустилась перед ним на колени.

Кайден:

Я посмотрел на Каприс, Господи, она была прекрасна. Меня не волнует, что она шлюха, она прекрасна. Это самые совершенные груди, которые я видел за последние годы, идеальные груши с сочным ореолом и сосками идеального оттенка и формы. Эти большие зеленые глаза, и эти волосы, Господи, эти волосы, и этот рот, были невообразимы.

Она протянула руку и положила на внутреннюю сторону моего бедра. Она видела, что у меня встал. Она спросила меня:

— Могу я помочь тебе расслабиться?

Черт возьми, посмотри на эти руки, на эти длинные тонкие пальцы. У меня сейчас случится несчастный случай в штанах.

— Нет, - я наклонился и потянул ее к дивану за подмышки, - Я бы хотел этого, я бы действительно хотел, но это было бы неправильно. Я не чувствую себя хорошо из-за этого.

— Почему, это потому, что я шлюха?

— Да, я думаю, это все. Иисус Каприс, ты божественна, но я не готов к тебе. Я не знаю, кто ты такая.

Она села рядом со мной и положила руки на колени:

— Я понимаю.

— Нет, ты не видишь. Боже, я хочу тебя. Я думаю, что ты - все, чего может хотеть любой мужчина, но я не думаю, что это именно то, чего я хочу.

— Что ты имеешь в виду?

— Да ладно, Каприс - это не твое настоящее имя.

Она сменила тему:

— Ты серьезно относишься к тому, что, как ты сказал, собираешься сделать для меня?

— Это насчет зубов?

— И другие вещи тоже.

— Ты имеешь в виду свою прямую кишку, влагалище и получение очков. Да, я серьезно.

— Почему?

— Разве это имеет значение?

— Я так думаю.

— Послушай, когда я нашел тебя, твоя жизнь выглядела не слишком многообещающей. У меня есть собственность, деньги в заднице, и мне не с кем ими поделиться. Какая разница, если я сброшу несколько долларов, чтобы немного улучшить твою ситуацию?

— Я могла бы сказать то же самое. Хотя ты нравишься всем, кого я встречала, кто тебя знает, ты ведешь себя как ужасно одинокий человек. Посмотри на меня. Все, что у меня есть, - это разбитая задница, неряшливая пизда и рот, полный сломанных зубов. Какая разница, если я скажу, что хочу взять твой член в рот и доставить тебе немного удовольствия?

Я обнял ее одной рукой. Я наклонился и поцеловал ее в щеку:

— Давай пойдем на компромисс. Я положу голову тебе на колени, и мы вместе посмотрим телевизор.

Она сказала:

— Это не то, что я имела в виду.

Я опустил голову. Я обхватил левой рукой ее тонкую талию и положил правую руку на ее левое бедро:

— Ты хорошо пахнешь.

Она откинулась назад:

— Хорошо, дай мне пульт.

Я протянул ей пульт дистанционного управления, и она начала перебирать каналы, пока не нашла то, что ей понравилось. Это был старый фильм Мерил Стрип с Пирсом Броснаном, что-то глупое, что-то под названием «Мама Миа». Она села, а я лег, и мы начали смотреть это вместе.

Мы смотрели его недолго. Когда я лежал, я чувствовал запах ее киски, она хорошо пахла. Я начал мягко ласкать ее левое бедро своей рукой, в то время как правой рукой, хотя она была зажата у нее за спиной, я поглаживал ее левый бок.

Каприс наклонилась и поцеловала меня в щеку.

У меня зазвонил сотовый!

— Извини меня, это, наверное, Дэл.

Каприс переспросила:

— Дэл?

— Да, он присматривает за Энджи, мамой Эмили, моей бывшей женой.

Я встал, подошел к столу в столовой, и взял телефон. Это был Дэл. Я нажал соответствующую кнопку:

— Дэл, что случилось?

— Тебе лучше приехать сюда. Бернард отвел ее в заднюю комнату.

— В бильярдную?

Она вела себя так, как будто не хотела идти. Я думаю, у него что-то припрятано в рукаве. Весь его отряд там, сзади, с ним.

— Иисусово дерьмо!

— В чем дело, - спросила Каприс?

— Энджи, она подошла к «Колесу Фургона». Это таверна недалеко отсюда. Она там с тем придурком, который избил ее несколько дней назад. Дэл говорит, что они держат ее в задней комнате.

— Ты должен пойти к ней.

— Это отстой. Их там с полдюжины.

— Ты мог бы позвонить в полицию?

— Они ничего не сделают.

— У тебя есть друзья.

— Нет, здесь только я и Дэл, но я не могу просить его.

— Я пойду.

— Ты, что ты можешь сделать?

— Всё, что смогу

Я посмотрел на нее. Она говорила серьезно:

— Хорошо, хватай свой плащ.

Две минуты спустя мы были в грузовике, двадцать минут спустя мы были припаркованы у «Колеса Фургона».

Дэл был снаружи. Он подошел:

— Они отвели ее в заднюю часть.

Я не стал ждать, я не мог, она была моей женой, я направился к входной двери.

Дэл увидел Каприс в грузовике:

— Привет, Каприс, что ты здесь делаешь?

— Я пришла, чтобы предложить Кайдену всю возможную помощь.

Дэл оглянулся на входную дверь таверны как раз вовремя, чтобы увидеть, как входит Кайден:

— У него твердая голова. Я позвонил своему отцу, потом всем остальным членам семьи. Черт, я бы хотел, чтобы Кайден подождал...

Подъехал еще один грузовик, а затем еще один грузовик, всего из него вышли четверо мужчин. Тот, что выглядел самым старшим, подошел к Дэлу:

— Что, придурок, не мог подождать?

— Папа, ты знаешь Кайдена.

Отец Дэла посмотрел на остальных троих мужчин:

— Пошли.

Дэл ждал снаружи вместе с Каприс.

Каприс спросила Дэла:

— Кто эти люди?

Они братья Кайдена.

Глаза Каприс расширились:

Они...

Дэл улыбнулся:

— Это семейное дело.

Кайден:

Я подошел к бармену:

— Элвис, где моя жена?

Он указал на дверь, которая вела в бильярдную.

Я не колебался. Я направился прямо к двери, открыл ее и вошел. Там, на бильярдном столе, была моя бывшая жена. На ней все еще были блузка и трусики, но мужчины спустили ее брюки до лодыжек. Один из них зажал ей рот рукой, но я все еще слышал ее приглушенные мольбы. Ее лицо было залито слезами, и я мог видеть ужасные красные следы на ее запястьях и руках, где мужчины жестоко удерживали её.

Я вышел перед небольшой толпой:

— Отпустите ее.

Бернард держал одну руку у нее на горле, а другой зажал ей рот. Она извивалась и задыхалась.

— Ну, смотрите, кто здесь, это Маленький еврейчик.

Комментарий был встречен грубым смехом десяти пьяных мужчин.

Бернард продолжал:

— Что ты здесь делаешь, чтобы спасти свою уродливую маленькую бывшую жену-шлюху?

— Я сказал, отпусти ее.

Бернард бросил Энджи и направился ко мне:

— Тебе понадобится больше, чем то, что у тебя есть, маленький придурок.

Сзади все услышали другой голос, более глубокий, пожилой, мужественный, который ответил:

— У него есть больше!!!

Я услышал голос моего старшего брата.

Бернард посмотрел на четверых мужчин, которые ввалились в дверь бильярдной:

— Похоже, Кайден привел весь кибуц.

Я услышал шарканье позади себя, но пока не услышал замечание Бернарда, я не знал, что все мои братья были там.

Бернард оглядел своих друзей:

— Ну?

Это был Рыжий Комбс, который сказал:

— Отпусти ее, Бернард.

Бернард оглядел своих друзей. Хотя они превосходили Маклишей численностью два к одному, он видел, что никто не хотел брать их на себя. Он стащил Энджи с бильярдного стола, разорвав при этом ее блузку. Он бросил ее мне:

— Вот, возьми эту сучку.

Я потянулся вперед и подхватил на руки свою рыдающую бывшую жену. Держа ее в своих объятиях, я нахмурился Бернарду:

— Это в последний раз, слышишь меня?

Бернард просто стоял и пристально смотрел на меня, медленно его взгляд испарился, только чтобы смениться глупой ухмылкой:

— Держи никчемную суку. Она все равно слишком уродлива для меня.

Наконец я посмотрел вниз на свою бывшую жену. Ожидая увидеть пьяную дурочку, я понял, что она трезва, как судья. Я обнял ее чуть крепче:

— Давай убираться отсюда, - я повернулся, чтобы увидеть своих братьев. Не зная, что сказать, я ничего не сказал, я кивнул и прошел сквозь них.

Проходя мимо и направляясь к двери, я услышал, как мой старший брат заметил:

— Всегда мудак.

Я ускорил шаг и побежал, то есть почти побежал, к входной двери.

На улице я нашел Дэла. Сбитый с толку демонстрацией поддержки со стороны моих братьев, я, что было для меня важно, сделал предпоследнюю уступку:

— Я рад, что они были здесь.

Дэл хлопнул меня по руке:

— Это касается семьи Кайден. Даже такие говнюки, как ты, должны это знать.

Я хмыкнул и открыл дверь со стороны пассажира, а затем дверь, которая открывалась в задней части кабины. Каприс забралась на заднее сиденье. Я посадил свою жену рядом с ней:

— Каприс, это моя бывшая жена. Ее зовут Энджи. Энджи, это Каприс, она моя старая подруга по армии.

Каприс улыбнулась:

— Привет, Энджи.

Энджи выпила очень мало, но все равно чувствовала, что ей вот-вот станет плохо. Все, что она сказала, это «Привет», а потом начала хныкать и плакать.

Я спросил:

— Куда Энджи?

— Я не могу вернуться домой в таком виде.

— Как насчет пастора Кука?

Энджи фыркнула:

— Разве я не могу пойти с тобой домой?

Я вывел грузовик на гравийную дорогу. Я оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как мои братья и Дэл смотрят, как я уезжаю. У моего старшего брата было настоящее отвращение на лице. Ну, - подумал я, - я все испортил.

Я повернулся к Энджи:

— Хорошо. Ехать предстояло недолго, но мне все равно было не по себе. Прямо сейчас я ехал один впереди, со своей бывшей разведенной женой и шлюхой, которую я недавно купил, сидящими бок о бок сзади. Я думал, что это настоящая формула неприятностей.

Шлюха протянула руку и попыталась притянуть Энджи к себе. Энджи отстранилась:

— Ты Каприс, не так ли?

Каприс кивнула:

— А ты бывшая жена Кайдена.

Энджи ответила:

— Да, он бросил меня, он убежал и бросил меня.

Несмотря на то, что Энджи все еще сопротивлялась, Каприс снова попыталась дозвониться до нее:

— Мне сказали, что у тебя есть маленькая девочка.

— Есть. И я знаю, что он, - она повернула голову и посмотрела на меня, - хочет украсть ее у меня. Ну, он ее не получит, - она наклонилась вперед так, что уперлась в мой подголовник. Она крикнула мне в ухо:

— Она моя, и ты никогда ее не получишь!

Я резко повернул грузовик вправо, так что он оказался на обочине. Энджи бросилась в объятия Каприс. Я остановился, поставил на аварийный тормоз, повернул голову и обратился к своей бывшей жене:

— Я не бросал тебя. Я отвез тебя обратно к твоим родителям, и я не хочу красть нашу дочь, - я сделал дополнительный акцент на «нашу». Я только хочу помочь. Ради Бога, Энджи, она моя тоже. Разве у меня нет права?

Энджи начала кричать:

— У тебя нет никаких прав. Ты сбежал от меня! Ты бросил меня с моим отцом. Он сделал меня пленницей. Я была заперта в его доме. Я не могла никуда пойти, ничего не могла сделать. Половину времени он держал меня взаперти в моей комнате. Посмотри на окна, ты их видел! Он повесил решетки на окна, чтобы я не могла выбраться. Вот что ты со мной сделал! Она моя малышка. Она - все, что у меня есть.

Я начал что-то говорить. Каприс обнимала мою бывшую жену.

Энджи закричала громче:

— Я любила тебя, Кайден! Я бы сделала для тебя все, что угодно! Ты оставил меня дома с этими стариками, в то время как сам каждую ночь гулял с этой женщиной!

Я снова попытался что-то сказать, но она продолжала кричать.

Я знаю о ней все. Ты знаешь, кого я имею в виду, эту Либби, да, ту женщину Либби, которая работала в закусочной!

Наконец-то я кое-что понял:

— Я никогда...

Она прервала меня, она все еще кричала, но в тоже время плакала:

— Ты не можешь лгать мне. Я знаю все. Мой отец сказал мне. Он рассказал мне о Либби. Он сказал мне, что когда ты выйдешь, ты позвонишь в Социальную службу и попросишь их забрать моего ребенка. Ты бы заставил их отдать ее тебе, - она бросилась на меня, но я сумел отступить, - Ты не можешь забрать ее. Ты никогда не сможешь заполучить ее!

Каприс притянула ее к себе и заключила в крепкие объятия. Она бросила на меня вопросительный, но слегка обвиняющий взгляд.

Энджи остановилась на секунду, она сидела сзади в объятиях Каприс и плакала, но я знал, что это была тишина перед бурей. Мне нужно было вразумить ее, прежде чем мы доберемся до сильной половины урагана:

— Энджи, я не знал о том, что сделал твой отец. Я имею в виду насчет решёток и прочего. Я никогда ничего не делал с Либби, кроме как выпил пару чашек кофе. Я не хочу красть твоего ребенка, - я видел, что она готова снова наброситься. Я говорил так быстро, как только мог: Я не хочу красть Эмили. Я просто хочу быть в ее жизни. Я хочу, чтобы мы были вместе. Черт возьми, Энджи, я хочу, чтобы мы были гребаной семьей!

Цунами обрушилось на пляж! Энджи вырвалась и врезалась в боковую дверь кабины:

— Выпустите меня отсюда! Я должна выбраться отсюда!

Она ударилась спиной о Каприс. Она размахнулась и ударила шлюху в челюсть.

— Я знаю тебя. Я знаю, кто ты такая! Ты здесь, чтобы схватить его и украсть моего ребенка, - она начала рыдать. Я знаю. Я знаю. Я знаю.

Каприс почувствовала вкус крови там, где Энджи ударила ее:

— Энджи, это так смешно, - она прижала Энджи к сиденью, - Я гребаная шлюха. Кайден купил меня неделю назад. Они собирались убить меня, и он купил меня, - она удерживала Энджи, - Энджи, почему ты поверила такому человеку, как твой отец, человеку, который, по твоим словам, держал тебя взаперти в комнате три года?

Энджи долгое время задавалась этим вопросом, у нее просто никогда не было альтернативы тому, что он сказал, что имело смысл. Все еще крепко держась за Каприс, она посмотрела на Кайдена и прорычала:

— Я ненавижу тебя. Ты это знаешь.

Я уставился на нее.

— Я слышал это сотни раз раньше, и это всегда причиняло боль.

Каприс старалась сохранять спокойствие:

— Давай вернемся к Кайдену. Мы примем душ. Мы найдем тебе что-нибудь из одежды. Мы все хорошо выспимся ночью, - она крепко держала Энджи, - Завтра Страстная пятница. Там, наверное, нет никаких служб, но мы могли бы сходить в церковь. Мы могли бы помолиться обо всем этом.

Энджи воспитывалась и училась в церкви, молитва всегда была отдушиной, она заметно успокаивалась.

У меня не было такого воцерковления, как у Энджи, но я начал понимать, что Каприс тоже откуда-то многое почерпнула:

— Я думаю, что Каприс права. У меня есть кое-какая одежда, которая подойдет тебе, Энджи.

Энджи снова начала:

— Откуда у тебя подходящая мне одежда?

Я признался:

— Однажды я купил кое-что сразу после того, как вернулся домой.

Обе женщины подняли глаза с легким удивлением. Каприс крепко держала Энджи. Энджи позволила ей.

Я завел грузовик, отпустил аварийный тормоз и выехал на дорогу. Как только мы вернулись в мой дом, я поднялся наверх, где хранил все вещи, связанные с Эмили и Энджи. Я отпер дверь спальни и подошел к комоду. Я вытащил все то, что купил для Энджи. Я достал белую блузку, брюки, трусики, лифчики, носки и туфли. Я аккуратно положил их на стул, а затем по наитию снова открыл морской сундук дяди Митчелла. Я просто хотел еще раз взглянуть на пару фотографий моей маленькой девочки.

Как раз в тот момент, когда я собирался снова закрыть крышку, я услышал крики внизу. Я побежал вниз.

Каприс держала в руках мой мобильный телефон. Она закричала:

— Этот человек, Бернард, поехал к маме Энджи в поисках Энджи. Должно быть, он напугал даму до смерти. Она звонила сюда в поисках Энджи. Я сказала ей, что она здесь и все в порядке. Леди хочет видеть тебя прямо сейчас.

Я был совершенно застигнут врасплох, забыв обо всем остальном, я откашлялся:

— Я оставил одежду, которую купил для Энджи, наверху. Вы двое можете пойти и забрать её. Я сейчас же пойду к миссис Брэдфорд.

Энджи заговорила:

— Я тоже хочу пойти.

— Нет, тебе лучше остаться здесь. Я буду не больше чем через час или около того.

Каприс бросила на Энджи сочувственный взгляд:

— Все будет хорошо. Мы можем привести себя в порядок и приготовиться ко сну.

Я видел, что Энджи была недовольна, но я был уверен, что так будет лучше всего. У меня мелькнула неожиданная мысль: "Эта Каприс, она от природы помогает людям".

Я отбросил эту мысль в сторону и схватил ключи:

— Я скоро вернусь.

Каприс взяла Энджи за руку:

— Пойдем посмотрим, что купил Кайден.

Энджи и Каприс поднялись наверх. Добравшись туда, они вошли в маленькую спальню. Каприс сказала:

— Смотри, вот одежда, - она подняла блузку. Стараясь быть оптимистичной, она сказала: она действительно красивая.

Энджи удается заглянуть в то, чего она не должна была видеть.

Меня не интересовала старая одежда, которую мог купить мне Кайден. Я видела старый морской сундук дяди Митчелла. Я знала Кайдена, и я знала, как он использовал этот сундук. Я подумала, что могла бы немного порыскать вокруг. Первое, что я увидела, была небольшая стопка чеков, которые Кайден, должно быть, только что положил туда. Я подняла их и сразу узнала в них чеки за пасхальные платья для меня и Эмили, а также еще один чек за платье моей мамы. Я начала копать глубже.

Каприс увидела меня:

— Эй, что ты делаешь?

— Иди сюда, посмотри на это.

Каприс подошла ближе. Поскольку у нее не было очков, все, что она увидела, была куча размытых бумаг:

— Я не думаю, что мы должны смотреть на все это.

Энджи ответила:

— Не смотри.

— Я ничего не вижу. Мне нужны очки.

Энджи подняла пачку бумаг, затем стопку фотографий:

— Это фотографии меня и Эмили, старые фотографии. А это чеки. Это чеки за вещи, которые, как я думала, купила моя мама.

— Что ты имеешь в виду?

Энджи начала вытаскивать все фотографии и бумаги из сундука. Там были сотни вещей.

— Все это время я думала об этом.

— Думала о чём?

— Вся одежда, уроки танцев, деньги на ее вечеринки по случаю дня рождения. Оказывается, Кайден платил за все.

— Я не понимаю?

— Ну, смотри, с тех пор как Кайден вернулся, он покупает все подряд. Я должна была знать, что у моей мамы не было денег, вся моя одежда, одежда Эмили, ее подарки, ее рождественские подарки. Он покупал все это. Здесь даже есть документы на пони, пони для Эмили.

— Так это же хорошо.

Энджи начала плакать:

— Нет, это ужасно. Все это время, все это время он был...

— Он присматривал за тобой и вашей дочерью.

— Я не знала об этом. Что мне теперь делать?

— Сначала давай уберем эти вещи, а потом спустимся вниз.

Вернув всё в сундук, они спустились вниз, приняли ванну и приготовились ко сну. Затем мы вернулись в гостиную, чтобы дождаться Кайдена.

Каприс спросила:

— Ты собираешься сказать ему, что узнала?

— Нет, я его знаю, он бы только разозлился. Я должна решить это по-своему.

— Это меняет дело, не так ли?

— Да, я так думаю.

Кайден возвращается домой.

Я вернулся к себе домой примерно через час. Я вошел внутрь, чтобы всех успокоить:

— Ложная тревога. Бернард пару раз проезжал мимо, но так и не остановился. Я думаю, что мои братья вложили в него страх Господень раньше. Он может скулить и стонать, но я сомневаюсь, что из этого что-нибудь выйдет.

Энджи посмотрела на Каприс, затем на Кайдена:

— Мы идем спать.

— Вы двое подружились, пока меня не было?

Каприс ответила:

— Ты бы удивился.

— Что это должно означать?

Энджи улыбнулась:

— Это секрет.

Энджи и Каприс оставили Кайдена в гостиной. Оказавшись в спальне, они разделись и вместе упали в постель.

Энджи лежала рядом с Каприс на большой кровати:

— Скажи мне, Каприс, кто ты такая. Я имею в виду, кто ты на самом деле?

Каприс ответила:

— Ты ничего обо мне не знаешь, не так ли, - она поколебалась, затем продолжила: Позволь мне сказать тебе, что я шлюха. Он купил меня и спас мне жизнь, но дело не во мне, а в тебе и в нем. Я наблюдала за ним и слушала его. Я думаю, он ненавидит себя. Он ненавидит себя за то, что сделал с тобой. Я не знаю, что это такое. Это между тобой и им, но я знаю это. Он глубоко заботится о тебе. У меня такое чувство, будто я прожил целую жизнь, а прошло всего каких-то пять дней. Я их не читала, но те чеки, которые мы видели...

Энджи лежала и слушала.

Всего несколько дней назад я прикидывала, как бы мне его обокрасть, теперь я не знаю. Ты знаешь, что он хочет сделать? Он хочет вылечить мои зубы, мою вагину и мою задницу. Он собирается проверить мое зрение и купить мне очки. И знаешь, что самое страшное? Я не думаю, что он чего-то ждет за это. Он просто делает это. Я говорю тебе, Энджи, если он готов сделать это для никчемной шлюхи, которую знает меньше недели, как ты думаешь, что бы он сделал для матери своего ребенка и женщины, на которой женился?

— Ты думаешь, он действительно заботится обо мне?

— Господи, Энджи, все, что тебе нужно сделать, это посмотреть на него. Каждый раз, когда он смотрит на тебя, у него сияют глаза. О, ему не все равно. Я думаю, он все еще любит тебя. Никто никогда не смотрел на меня так, как он смотрит на тебя. Я бы все отдала за такого человека. Почему сегодня вечером, когда позвонил Дэл, Кайден чуть не наложил в штаны, пытаясь выйти к тебе за дверь.

— Я думал, ты здесь, чтобы забрать его у меня. Вот почему я вышла сегодня вечером.

— Ты дура, Энджи. Я не знаю наверняка, но у меня такое чувство, что никто не заберет его у тебя, кроме, может быть, тебя. Только ты можешь убить так, как он чувствует, никто другой не может этого сделать - только ты.

— Как ты думаешь, что я должна сделать?

— Я скажу тебе, что твоя мать хотела, чтобы Кайден подал жалобу, чтобы он мог забрать твою дочь. Он не хотел этого слышать. На твоем месте я бы взяла себя в руки. Я мало что слышала, но мне кажется, ты заигрываешь с настоящими неприятностями. Тебе следует сходить к психологу. Найди работу, хорошую работу, и сосредоточься на том, чтобы быть той женщиной, которой ты была, когда он впервые влюбился в тебя. И забудь о Либби всего мира. Он даже не смотрит на них. Черт возьми, я пыталась заставить его трахнуть меня всю неделю. Он даже не смотрит на меня.

Энджи перевернулась и положила правую руку на щеку Каприс:

— Ты говоришь, что он все еще может любить меня? Ты видишь меня. Я плоская, у меня нет задницы. Мои ноги как палки. Во мне примерно столько же сексуальной привлекательности, сколько в куске бекона.

Каприс:

Я придвинулась ближе, достаточно близко, чтобы ее рот был прямо рядом с моим и сказала:

— Я была рядом со многими женщинами, поверь мне, Энджи, у тебя есть сексуальная привлекательность.

Энджи просто уставилась на меня - женщину с красивыми сиськами, идеальной задницей и стройными ногами.

Я наклонилась вперед. Я нежно прижалась губами к губам Энджи. Энджи попыталась посмотреть вниз и в сторону, но я своей левой рукой подняла ее лицо так, чтобы наши губы все еще соприкасались.

— Прикоснись ко мне, Энджи, прикоснись к моей груди.

Энджи неуверенно протянула руку и положила ее мне на левую грудь.

Я притянула ее ближе. Я наклонилась вперед и поцеловала правый сосок Энджи. Она была теплой и мягкой, и она начала отвечать на мои поцелуи.

Энджи протянула руку и притянула мою голову вниз. Я поцеловала ее снова, потом еще раз, во второй раз она почувствовала себя более смелой, она была более настойчивой. Я могла бы сказать, что она никогда раньше не была с женщиной. Мое мягкое тело рядом с ее было первым. Я могла сказать, что Энджи чувствовала себя неловко, она была напугана, но ее кожа была горячей. Я не могу сказать наверняка, но у меня есть предчувствие, что она прирожденная сабмиссивка. Я намеревалась сегодня вечером воплотить в жизнь эту часть ее личности:

— Поцелуй меня в ответ, Энджи. Прикоснись к моей груди.

Я была экспертом, когда дело касалось женского тела. Я взяла ее за руку и помогла ей почувствовать мою грудь, пока я искал ее влагалище.

Энджи вздрогнула, когда я прикоснулась к ней.

Я потянулась вверх и внутрь двумя пальцами и нашла это особое место всего в двух дюймах внутри капюшона ее киски. Энджи почувствовала меня, когда я начал массировать верхнюю часть ее влагалища, сначала я двигалась медленно. Я провела ладонями по мягким и тонким прядям ее волос. Я нажала на спуск. Я манипулировала мягкой плотью внутри ее канала двумя пальцами, в то время как большим пальцем надавливала на ее капюшон. Я неуклонно увеличивала давление. Я двигалась в медленном устойчивом ритме, всегда медленными круговыми движениями большого пальца, снова и снова по ее Холмику Венеры.

Энджи все больше нервничала, ей было так жарко. Я могла бы сказать, что ее никогда раньше так не массировали. Она дрожала от возбуждения. Я понимала ее чувства. Я сама испытывал их в прошлом, они всегда были неописуемы. Сегодня должна была быть очередь Энджи.

Она откликнулась на мои пальцы. Я надавила на нее тыльной стороной ладони, одновременно загибая пальцы вверх и обратно в канал женщины. Энджи прижалась ко мне бедрами. Когда я сняла напряжение, она тоже расслабилась. Мы были в истинной гармонии. Я была дарителем сексуальной радости, она была получателем.

Энджи была сухой, но я знала, что она чувствовала, что она становится все мокрее и мокрее. Мои пальцы возбуждали ее, я могла сказать, что она чувствовала невероятную чувствительность. Я знала, что в ее сознании она хотела, чтобы я остановилась, но в то же время ее тело хотело, чтобы я надавила еще сильнее.

Я продолжал удерживать голову Энджи в другой руке. Энджи хотела поцеловать меня, но я ей не разрешила. Я позволила своим коротким волосам упасть ей на лицо. Я знала, что они мягкие, я знала, что они пахнут жасмином. Я знала, что это возбуждало ее.

Я вытащила пальцы из ее складки и опустила ее лицо вниз к своему влагалищу. Я хотела дать ей попробовать, просто попробовать, мои соки. Затем я заставил ее поднять лицо и голову обратно.

Я скользнул вниз к ее влагалищу. Она почувствовала мое дыхание на своих половых губах. Я начала целовать складки Энджи. Я прижалась к ним ртом и скользнула языком вверх вдоль ее щели и между ними. Она была теплой и влажной. Я знала, что мой язык и губы вызывали самые восхитительные ощущения по всей внешней стороне ее сладких влажных половых губ.

Я начал давить и сосать внутренние стенки Энджи. Я покусывала ее клитор. Я ущипнула его зубами. Я взяла его зубами и осторожно потянула наружу, подальше от ее тела. Энджи вся дрожала, она отреагировала на нажатие на свой клитор, выгнув спину вверх, как будто могла следить за моим ртом и зубами. Я знала, как все было для нее болезненно. Я была уверена, что она никогда раньше не чувствовала себя так.

Я слышала, как она всхлипнула, а затем заплакала, достигнув оргазма. С ней никогда раньше не случалось ничего подобного, разве что, может быть, по-другому с Кайденом!

Я размышляла над тем, что знала. В конце концов, я шлюха, доставлять удовольствие другим людям было моей работой. Женщины могут испытывать оргазм тремя разными способами. Они могут мастурбировать, но это самое меньшее. Они могут заводиться от мужчины, но часто, потому что мужчины такие зануды, это может быть полной тратой времени. Последнее, что они могут сделать с другой женщиной, с правильной женщиной это лучше всего, и я всегда такая правильная женщина. Да, я блудила с женщинами, не похоже, что у меня когда-либо был выбор.

Она попыталась пошевелиться, чтобы добраться до моего влагалища, но я была сильнее и не позволила ей. Я заставила Энджи почувствовать себя слабой, я заставила ее почувствовать себя беспомощной. Энджи становилась похожей на замазку в моих руках.

Я взобралась на свою меньшую, более слабую подругу, я взяла свои руки и отодвинула её руки от её тела. Я приказала ей, чтобы она не двигала руками. Я была гончаром, Энджи - глиной. Я обхватила ее талию ногами. Я хотела, чтобы она чувствовала себя слабой, зависимой, покорной. Наверное, я стерва. Мне всегда нравилось это делать.

Я начал целовать ее снова и снова. Энджи попыталась поцеловать меня в ответ, но я заставила ее голову снова опуститься на подушку. Я держала ее лежащей на спине. Я не позволяла ей двигаться. Энджи была моей несчастной беспомощной девушкой-женщиной. Ее маленькое хрупкое, слабое детское тело было моим, чтобы манипулировать им, ласкать и мучить.

Я поцеловал сладкие губы моей крошечной партнерши, а затем приласкала ее скромные маленькие груди своим ртом. Я взяла каждый из ее сосков в рот, я поцеловала каждый из них. Я положила одну из грудей Энджи себе в рот. Я заставила ее почувствовать, что проглатываю её. Я был нежна, но тверда. Она была моей, и я могла делать с ней все, что захочу. Ей нужно было знать, что я здесь хозяйка, она была моей игрушкой. Боже, я все это сделала!

Я лизнула свой путь обратно к ее пупку, затем к животу, я пощекотала ее своими ресницами. Наконец-то я вернулась к крошечному влагалищу моей маленькой девочки. Все ее тело было горячим, я снова могла чувствовать ее, это было похоже на прилив тепла и энергии, который просто захлестнул ее. Я почувствовала это, это было похоже на рябь волны, которая поднялась от ее бедер по животу и животу, через грудь к лицу. Я уверена, что даже Кайден не делал с ней ничего подобного тому, что я делала.

Моя милая маленькая секс-игрушка была такой мокрой. Я знала, что она делает. Она чувствовала, что мочится, но это было что-то другое, другой вид жидкости. Моя маленькая безделушка сквиртовала.

И снова я была у входа в киску Энджи. Я прикусила ее, снова прикусила ее клитор и снова облизала все ее половые губы. Я втянула половые губы Энджи в рот и пососала. Я знала, каково это, мне казалось, что я поглощаю все ее тело. Она снова выгнулась дугой вверх, чтобы поприветствовать мой рот. Она почувствовала, как ее соки покидают ее тело и попадают в рот более сильной женщины. Энджи почувствовала прилив еще одного стремительного оргазма, он накрыл ее мощной горячей волной. Ее тело было покрыто потом, и все же я отказывалась сдаваться. Я была создана для этого, ее тепло делало меня горячим.

Я знала, что Энджи совершенно выбилась из сил. Я знала, что она чувствовала себя совершенно вялой и подавленной. Я должна была продолжать. Я знала, что это жестоко, но я просто должна была. Она должна была испытать полное и абсолютное подчинение.

Я подумала, молилась ли она. Я была уверен, что она молилась, чтобы я остановилась, но я также знала, что она была в ужасе от того, что я остановлюсь. Она была напугана сверх всякой причины. Она нуждалась во мне. Она жаждала меня! Она должна была заставить меня доминировать и заставить ее чувствовать себя слабой, беспомощной и полностью покорной. Она хотела, чтобы я продолжала и продолжала. Она не могла пошевелиться. Я парализовала ее волю к сопротивлению или даже к мысли о чем-либо, кроме ее непосредственных физических желаний.

Полночи я держала Энджи в состоянии физического и эмоционального смятения. Энджи была моей игрушкой, моей собственностью. Ни на секунду я не давала бывшей жене Кайдена покоя. Ее покорность была моей болезнью. Только после того, как я почувствовала, что Энджи совершенно и полностью измотана, я легла на спину рядом со своей маленькой, более слабой, послушной компаньонкой.

Я была уверена, что Энджи никогда не чувствовала себя такой совершенно и полностью одержимой. Я использовала ее сотней разных способов. Она была у меня, она принадлежала мне. Энджи была моей рабыней. Наконец я протянула руку и притянула ее к себе. Я обняла маленькую женщину и только тогда сказала, что ей пора спать.

Я поцеловала Энджи в лоб, как будто Энджи была ребенком, а я матерью. Энджи прижалась к моему более зрелому, более сильному женскому телу. Она положила голову между складками моих грудей, ее колени были прижаты к груди, руки под подбородком, пальцы почти во рту, как будто она сосала большие пальцы. Я знала, что Энджи никогда не чувствовала себя такой полной, такой полной и абсолютно счастливой.

Это было бы последнее, что Энджи запомнила бы о той ночи, но я знала, что утром она посмотрит на меня по-новому. С этой ночи Энджи была моей, ее воля, ее индивидуальность, ее способность мыслить независимо исчезли. Она принадлежала мне. Она была моей собственностью, моей игрушкой, моим объектом. С этой ночи я знала, что она будет подчиняться мне в каждом решении. Я была хозяйкой ее души. Я обняла ее и заснула.

Начало нового утра для Энджи.

В пятницу утром Каприс и Энджи встали рано. Каприс проснулась первой и разбудила Энджи поцелуем:

— Проснись, сонная голова.

Я открыла глаза и увидела самого красивого человека в мире, улыбающегося мне сверху вниз:

— Доброе утро, Каприс.

Это был новый день, совершенно новый мир. Я не могла припомнить, чтобы была так счастлива.

Каприс улыбнулась мне. Это была самая теплая, самая красивая улыбка, которую я когда-либо видела. Я никогда не мечтала, что улыбка может сделать меня такой счастливой. Она сказала:

— Давай, милая, пора приготовить Кайдену завтрак. Пока мы завтракаем, мы можем спокойно поговорить о твоем будущем.

— О моем будущем?

— Да, твоем будущем.

Кайден:

В ту ночь я спал наверху. Когда я спустился вниз, у меня возникло тревожное впечатление, что что-то явно изменилось. Когда я ложился спать, там были две женщины, одна явно враждебно относилась к другой. Этим утром казалось, что здесь царит такая гармония. Где-то между тем, как я лег спать, и тем, как я проснулся, произошло нечто важное.

Я спросил:

— Как дела сегодня утром. Похоже, вы двое хорошо поладили.

Энджи коротко взглянула на меня, а затем на Каприс:

— Мы с Каприс хотим сегодня утром встретиться с пастором Куком.

Я спросил:

— Что, вы двое собираетесь пожениться?

Энджи ничего не сказала, она просто продолжала смотреть на Каприс. Она улыбалась ей. Я узнал эту улыбку, Энджи была влюблена, нет, она была зависима.

Каприс на мгновение перевела взгляд с Энджи на меня:

— Энджи хочет начать консультироваться.

Я сразу обрадовался:

— Ты шутишь. Это замечательно.

Энджи повернулась и посмотрела на меня:

— Я хочу, чтобы ты помог мне устроиться на работу. Я имею в виду настоящую работу. Я не хочу работать в баре. Я хочу делать что-нибудь полезное.

Я ответил:

— Возможно, им нужен кто-то на неполный рабочий день в публичной библиотеке.

Каприс посмотрела на Энджи:

— Ты могла бы это сделать.

Энджи оглянулась на Каприс:

— Ты думаешь, я могла бы?

Каприс посмотрела на меня, затем снова на мою бывшую жену:

— Конечно, ты могла бы, - она повернулась ко мне, - Ты мог бы помочь ей получить эту работу, не так ли, Кайден?

Я сказал им обоим:

— Я позвоню Мэтту Деверо сегодня. Библиотека закрыта, потому что сегодня Страстная пятница, но я знаю, что он будет дома. Я думаю, что если я замолвлю словечко, он даст ей шанс, честно говоря, я не думаю, что он подумает об этом без моего согласия. Я знал, что он хотел больше денег на обновление программного обеспечения библиотеки. Я мог бы помочь ему получить это.

Я наблюдал, как Каприс нежно взяла Энджи за руку:

— Вот видишь.

Я был немного сбит с толку, как будто они общались на совершенно другом уровне, а я не был частью этого. Я почувствовал легкую ревность, но отогнал эту мысль в сторону. Каким-то образом Каприс уговорила Энджи сделать все то, что я хотел, чтобы она сделала.

Я наблюдал. У Энджи был один из тех забавных взглядов, как будто она была щенком, ждущим, когда ее хозяйка скажет ей, что делать. Я задавался вопросом, что, черт возьми, произошло, пока я спал. Я посмотрел на часы:

— Посмотрите, уже 8:00 утра, почему бы вам не позвонить доброму Пастору около 10:00? Мне нужно посмотреть на лошадей, и я хочу выбраться в поля. Каприс, я оставлю тебе ключи от Лексуса. Как только вы договоритесь с пастором, вы двое сможете поехать к нему. Энджи, тебе нужно вернуться домой.

Затем я бросил на Каприс, как я надеялся, строгий взгляд:

— Я могу на тебя положиться?

Каприс перевела взгляд с меня на Энджи:

— У меня все под контролем.

Я не совсем понял, что она имела в виду, но Энджи выглядела счастливой, так что я решил, что все будет в порядке.

Энджи посмотрела на меня:

— Каприс может прийти к моей маме. Я хочу, чтобы она познакомилась с моей дочерью, - она не стала дожидаться моего ответа, просто повернулась и посмотрела на Каприс.

Я сказал:

— Конечно, - я чувствовал себя пятым колесом в четырехколесном фургоне. Что было еще более примечательным, так это то, как вела себя Энджи, она была похожа на ребенка. Она даже попросила у меня разрешения познакомить кого-то с нашей дочерью. Я допил свой кофе и вышел оттуда так быстро, как только мог, но мне удалось расслышать кое-что из того, что они говорили.

Уходя, я увидел их в отражении штормовой двери. Я наблюдал, как Каприс ухмыльнулась Энджи:

— Это было невероятно. Он даже дал мне ключи от своей машины.

Энджи пробормотала:

— Мы можем ненадолго вернуться в постель.

Каприс взяла ее за руку, другой рукой обхватила голову Энджи и поцеловала её в губы:

— Только ненадолго. Мы должны спланировать наш день.

Я подумал, что все это сегодняшнее утро как бы внесло сумятицу в наши с Энджи взаимоотношения. Каприс была шлюхой, была ею долгое время, она знала, как использовать людей и манипулировать ими. Я имею в виду, что это было, какой-то план шлюхи? Она могла бы использовать Энджи, чтобы добраться до меня, я имею в виду мои деньги. Это отстой! Боже, я надеялся, что это не повредит Энджи, потому что, если Каприс действительно окажется сукой, она точно не доберется до моих денег.

Каприс планирует их день.

Предварительно позвонив, мы с Энджи поехали повидаться с пастором Куком. Он поприветствовал нас у двери и провел в свой кабинет. На вид ему было под шестьдесят, высокий и хорошо сложенный. Он мне сразу понравился:

— Доброе утро, меня зовут Каприс Фишер, и я думаю, вы знаете Энджи Брэдфорд. Если у вас есть время, мы хотели бы поговорить с вами.

Пастор Кук ответил:

— Через некоторое время я должен быть в больнице, чтобы передать пасхальное послание, а после этого я буду причащать некоторых затворников, но я думаю, что у нас есть немного времени. Чем я могу вам помочь?

— Это здорово, Энджи и я оба знакомы с человеком по имени Кайден Маклиш. Мы знаем большую часть его личной истории, его мать умерла, пытаясь сделать аборт, отец оставил его умирать, его прабабушка была равнодушна, и его воспитывала куча действительно старых людей. Есть ли что-нибудь еще, в чем вы могли бы нам помочь?

— Я слышал разные истории.

— Что угодно.

Пастор начал рассказывать:

— Я думаю, что, когда он был маленьким, в начальной школе другие дети доставляли ему неприятности. Я слышал одну историю, когда он был, по-моему, в первом классе, некоторые старшие мальчики издевались над ним. Я помню, как слышал, как они все ели на улице, а потом старшие мальчики катали большую покрышку от грузовика. Они заставляли его садиться в нее, а потом катали его внутри покрышки до конца обеда. Вы можете себе представить, как это срабатывало. Если он бы не отказывался от своего обеда, то ему пришлось бы носить грязную одежду весь остаток дня. Однажды я услышал, что в последний раз, когда это случилось, мальчики нашли действительно большую тракторную шину. Они запихнули его в нее и катали до тех пор, пока обед не закончился. Ну, шина упала на бок, но бедняга Кайден был слишком слаб, чтобы выбраться. Его руки были зажаты внутри, и хотя он плакал и кричал, никто ему не помог. Я слышал, что один из учителей заметил, что его нет в классе, и когда он спросил, где Кайден, все остальные дети начали смеяться. Вот тогда учитель вышел на улицу и нашел его в покрышке. Я слышал, он чуть не задохнулся.

Энджи прокомментировала:

— Я слышала эту историю, но никогда в нее не верила.

Пастор ответил:

— О, это правда. Я узнал об этом из слишком многих источников.

Каприс заметила:

— Это, должно быть, было ужасно. Представьте себе маленького мальчика, оставленного вот так на улице одного, и вы говорите, что никто, никто не пытался помочь?

Кук ответил:

— Никто, дома у него тоже было не так хорошо, но большая часть того, что я слышал о том, что произошло дома, казалось непреднамеренным.

Энджи спросила:

— Например, что?

Кайден был единственным ребенком. Однажды тетя Мэгги купила ему рождественский подарок. Он получал от нее по одному в год. Она купила ему настольную игру. Представьте себе, что Кайден прочитал и изучил все правила, но когда он спросил, не хочет ли кто-нибудь поиграть, все они сказали, что слишком заняты. Он играл в «Ключ» совершенно один.

— Я не могу представить, чтобы кто-то мог понять, как играть в Ключ в одиночку, - сказала Каприс.

Проповедник продолжал:

— Я слышал, что было время, когда Кайден увлекался головоломками, поэтому его тетя Олив купила ему большую головоломку. Это называлось «снежная буря» или что-то в этом роде. В любом случае, это была огромная головоломка из тысячи кусочков, но все кусочки были белыми. Можете ли вы представить себе восьмилетнего ребенка, пытающегося собрать такую головоломку?

Энджи нахмурилась, она начала думать об Эмили и игре в «Страну конфет»:

— Должно быть, это было ужасно.

Кук не закончил:

— Я думаю, что худшим, вероятно, была его бабушка или прабабушка, я все еще не могу до конца понять эту семью. Каждый год на Рождество все остальные ее правнуки или кто там еще, племянницы и племянники приходили к ней домой на рождественский ужин, и каждый год она раздавала подарки. У некоторых были электропоезда, иногда кому-то покупали велосипед, однажды я слышал, что она купила одному способному мальчику детский автомобиль. Каждый год Кайден получал одно и то же. Она дарила ему красную бондану и напоминала, чтобы он прикрывал ей лицо, когда он был рядом с ней, потому что она терпеть не могла его насморк и сопение.

Каприс чувствовала себя очень плохо:

— Это, должно быть, было ужасно. Он был всего лишь маленьким мальчиком.

Кук добавил:

— Вы можете себе представить, что ребенок вырос, зная, что ни от кого ничего нельзя ожидать ничего хорошего, и не доверяя слишком многим людям, - он посмотрел на Энджи, - то есть всем, кроме тебя. Я слышал, что он действительно думал, что ты искренна. Я слышал, он все еще не отказался от тебя, но это Кайден. Мне сказали, что ты можешь рассчитывать на одну вещь: он никогда не сдавался, и еще одна вещь: у него есть одно решение, одно и то же решение для каждой проблемы.

— Что это? - спросила Каприс.

Преподобный ответил:

— Работа. Когда что-то идет не так, или есть что-то, чего он не может понять или не может исправить, он просто работает. Он получил это от тех двух стариков. Я знал этих стариков, Митчелла и Джонни. Все, чем они занимались всю свою жизнь, - это работа. Кайден сейчас такой, - пастор Кук посмотрел на часы, - послушайте, мне нужно в больницу. Надеюсь, я вам чем-то помог.

Каприс ответила:

— О да, кстати, не мог бы каждый из нас время от времени видеться с вами наедине, может быть, поговорить о наших проблемах.

— Конечно, позвони мне позже вечером. Я включу тебя в свое личное расписание. Я люблю свою секретаршу, но она болтушка.

*********************

Обе дамы поблагодарили пастора и ушли. После того, как они сели в машину и уехали, Каприс сказала:

— Это многое говорит о Кайдене, не так ли?

— Я не могу представить, чтобы кто-то, даже кучка мальчиков, был таким жестоким.

— Мне нравится Кайден. Я удивлена, что он был так добр ко мне, но потом он увидела, как эти люди пытались меня задушить. Интересно, если...

— Ты когда-нибудь играла в «Страну конфет»?

— Ну да, когда я была маленькой.

— Ты хочешь поиграть в «Страну конфет» со мной и Эмили позже?

— Да, мне бы этого очень хотелось

Энджи:

Когда мы добрались туда, то увидели, что его нет дома. Я уговорила Каприс присоединиться ко мне и принять ванну. Мы наполнили ванну горячей водой и намылили друг друга. Я снова почувствовала себя маленьким ребенком. У Каприс красивое тело, но оно изрядно побито. Я могла бы сказать, что ее довольно часто пинали. И все равно она позволила мне прижаться к ее груди. Я убедила ее позволить мне подстричь ее киску. У нее большой куст, но она позволила мне подстричь его, чтобы я могла видеть ее влагалище. Ее половые губы действительно большие, они выступают намного дальше, чем мои. Ее киска была действительно отзывчивой. Я прикоснулась к ней всего несколько раз, и ничего себе, у нее действительно потекли соки. Когда мы вышли и вернулись в постель, я хотела доставить ей то же удовольствие, что и она мне прошлой ночью, но она мне не позволила. Однако она снова накинулась на меня, и я клянусь, то, как она использовала свой язык внутри меня, было умопомрачительным кошмаром, просто небесным чудесным захватывающим кошмаром возбуждения. Я никогда не чувствовала себя так раньше. Я никогда не была с женщиной до Каприс. Я не думаю, что я лесбиянка, но я знаю, что начинаю испытывать к ней настоящие чувства.

Каприс:

Энджи уговорила меня принять с ней ванну. У нее красивое тело, и оно прекрасно для меня. Мне нравится играть с ее клитором, он такой маленький, и она такая отзывчивая. Я могу представить себя заботящейся о ней, как будто я сделала ее своим собственным притворным ребенком. Я помню, как однажды была пожилая шлюха, которая заботилась обо мне.

После нашего особого времяпрепровождения мы еще раз вздремнули. Мы заключили особый договор, чтобы играть с Эмили каждый день. Энджи сказала мне, что в городе были другие девочки ее возраста, но их матери не хотели, чтобы Эмили играла с их детьми. Я думаю, что это было жестоко. Я не знаю, как долго я пробуду здесь, но есть три вещи, которые я хочу сделать. Во-первых, я хочу продолжать заниматься любовью с Энджи, во-вторых, я хочу познакомиться с ее дочерью, и в-третьих, я собираюсь найти способ заставить Кайдена трахнуть меня, нет, я хочу, чтобы он любил меня. Упс, ошибка по Фрейду, я имею в виду, заниматься со мной любовью.

Есть еще кое-что, что меня беспокоит. Я не привыкла ни о ком заботиться, я имею в виду других людей. Черт возьми, несколько дней назад мне было на все наплевать. Теперь я чувствую себя так, словно меня засасывает в зыбучие пески. Господи, я чувствую себя так, словно нахожусь в паутине, и каждый раз, когда я двигаюсь, на меня попадает все больше этой липкой дряни. Мне не к чему возвращаться. Винс хотел убить меня. Куда бы я пошла? Мне некуда идти. Есть ли здесь что-нибудь еще для меня? Я оглядываюсь вокруг, и все, что я вижу, - это люди, у которых есть жизнь, настоящая жизнь, и многие из них нуждаются в помощи. Я во что-то ввязываюсь. Я думаю, что мне это вроде как нравится. Я не знаю, что делать.

Кайден:

Я поехал к амбарам. Дэл уже был с животными. Я решил съездить на пляж и проверить придорожные киоски. Было еще рано, но пройдет не так уж много времени, прежде чем они отнимут уйму времени. Я хотел проверить поля. Я проделал довольно хорошую работу по вырубке сорняков вдоль берегов канавы, и каждый раз, когда я это делал, я находил все больше бутылок виски дяди Джонни. Я вспомнил, что долгое время думал, что он здесь весь день напивался, но я понюхал пару из них, которые были довольно плотно закрыты. Они были наполнены водой. Я думаю, в этом был смысл. Он работал там день и ночь, виски бы не помогло. Мне стало жаль бедного сукина сына. У него были все деньги в мире, но его единственным наследием была горстка бутылок на берегу канавы. Это напомнило мне, что мне нужно вернуться к работе.

Потом Энджи:

Мы с Каприс приехали к моей маме как раз тогда, когда Эмили вернулась домой из детского сада. После короткого сна мы втроем поиграли в «Страну конфет». Я не могла сказать, кому было больше всего весело. Мне, конечно, нравилось все, что я делала со своей маленькой девочкой, но я думаю, что это был первый раз, когда Каприс так играла. Может быть, в любом случае, не в последнее время. Эмили это особенно понравилось. Она то и дело перелезала с моих колен на колени Каприс. Однажды я подумала, что Каприс вот-вот заплачет. Эмили наклонилась и поцеловала Каприс. Это было полной неожиданностью. Потом мы сделали что-то совершенно новое.

Вернемся к Кайдену:

Когда я вернулся домой, то увидел, что Лексус припаркован перед домом. Я слышал всевозможные шумы внутри. Когда я открыл входную дверь, меня ждал самый большой сюрприз в моей жизни. Каприс и Энджи отодвинули обеденный стол к сене. Они нашли мой старый бумбокс, какая-то песня ABBA, "Танцующая королева", по-моему, гремела вовсю, и все они танцевали и резвились на деревянном полу. Сначала они меня не заметили, так что я просто наблюдал. Они были похожи на трех маленьких девочек, на самом деле двух женщин и ребенка, все крутились и вертелись. Я немного разволновался. Энджи привела Эмили в мой дом! Я попытался рассмеяться, это было глупо с моей стороны, но я попытался вести себя весело:

— Эй, дети, что происходит?

Я все испортил.

Как только они увидели меня, Каприс подбежала и выключила музыку, Энджи схватила Эмили, и Эмили выглядела так, будто хотела заплакать. Почему я должен был открывать рот? Я попытался это исправить:

— Не останавливайтесь. Это выглядело так, как будто вам всем было так весело.

Каприс реагирует:

Я не знаю, почему я выключила музыку. Лучше бы я этого не делала. У Кайдена было такое счастливое выражение лица. Думаю, это был первый раз, когда я увидел его по-настоящему счастливым. Я имею в виду, что улыбка не выглядела натянутой или фальшивой. Теперь он больше походил на самого себя, чувствовал себя неловко, я сказала ему:

— Извини, мы просто немного повеселились.

Энджи взяла дочь на руки:

— Думаю, нам пора идти.

— Нет, не надо, - ответил нервный Кайден, - останьтесь на ужин.

Я попыталась улыбнуться:

— Нет, я лучше отвезу Энджи и Эмили домой. Миссис Брэдфорд приготовила особый домашний ужин.

Я видела разочарование на его лице. Я подумала, черт возьми, что действительно все испортила. Я попыталась исправить это, поговорив с Энджи:

— Ты же знаешь, что у твоей мамы всегда есть что то вкусненькое.

Энджи прервала меня:

— Сегодня Страстная пятница. Она готовит крабовые пирожные по своему особому рецепту, - затем она посмотрела на Кайдена. - Извини, но мама пригласила только Каприс. Она и не подумала пригласить тебя. Ты знаешь, из-за того, как обстоят дела.

Я наблюдала, как Кайден попытался улыбнуться. Он сказал:

— Все в порядке. Я все равно не голоден. Вы, девушки, идите.

Затем он заставил себя улыбнуться мне. Я не знаю, но почему-то все, что я могла видеть, это как этот маленький мальчик получил красную бондану, в то время как все его двоюродные братья получили настоящие подарки. Он спросил меня:

— Каприс, тебе нужны деньги на бензин или что-нибудь еще?

Я увидела этот взгляд и подумала, что он не просто еще один Джон, и это было не просто еще одно одноразовое дело, черт возьми, люди злоупотребляли им всю его жизнь.

Я ответила:

— Нет, там почти полный бак.

Кайден:

Я чувствовал себя немного несчастным, но, думаю, довольно хорошо это скрывал. Я сказал им:

— Мне нужно принять душ. Вы все бегите. Мне нужно пораньше лечь спать, утром нужно рано вставать, и я пошёл наверх. Я не хотел оглядываться назад. Это был счастливый момент, а я его испортил. Как только я поднялся наверх, я услышал, как закрылась входная дверь. Я наблюдал из окна ванной наверху, как Лексус отъехал.

************************

Каприс увидела его в окне, когда они отъезжали:

— Ты думаешь, может быть...?

Энджи ответила:

— Нет, скоро, но не сегодня.

Эмили спросила:

— Почему ты говоришь, что он злой. Я думала, он сейчас заплачет. Держу пари, что этого будет достаточно, если мы его попросим.

Энджи ответила:

— Он не такой злой, как мистер Кит, но мистер Маклиш совершил несколько довольно плохих поступков.

В своей невинности Эмили ответила:

— Разве это то, за что мы могли бы его простить? Миссис Ньюленд - моя учительница в воскресной школе, и она говорит, что мы должны прощать людей, когда они плохие. Ты все время прощаешь меня, не так ли, мамочка?

Энджи уклонилась от вопроса дочери:

— Довольно трудно простить мистера Маклиша Эмили. Я расскажу тебе об этом когда-нибудь.

Эмили попыталась настоять:

— Скажи мне сейчас.

Энджи оборвала ее:

— Нет, когда ты станешь старше.

Мы поехали к миссис Брэдфорд. Я осталась и поела, и мы снова поиграли в страну конфет. Я ушла и вернулась к Кайдену после 10:00 вечера, было темно, но он оставил входную дверь незапертой. Я решила, что он спит, поэтому проскользнула в хозяйскую спальню, надела пижаму и быстро заснула.

Кайден:

Я плохо спал. Я слышал Каприс, когда она вернулась. Черт возьми, она пробыла здесь неделю, и за неделю она видела мою дочь больше, чем я за все эти годы. Она стала подругой моей бывшей жены и обедала за обеденным столом моей бывшей тёщи.

Мне казалось, что все, что я делал, - это ел, работал и спал. Все, что было у всех остальных, было хорошим. Все, что у меня получилось, было дерьмом. Я чувствовал себя парнем из какого-то старого фильма, мне казалось, что я стою возле какого-то модного ресторана, прижав нос к окну, в то время как все люди, о которых я заботился, были внутри и хорошо ели. Черт, я хотел быть внутри со всеми остальными.

Суббота прошла именно так, как я и ожидал. Я встал и ушел рано. Я надрывался весь день. Я пару раз проезжал мимо дома миссис Брэдфорд, оба раза мой Лексус был припаркован напротив. Когда я вернулся домой, было уже поздно. Лексус вернулся в гараж, а Каприс легла спать. Я принял душ и завел часы. Завтра было Пасхальное воскресенье. Я надеялся, что Дэл не забудет сделать снимки. Я был уверен, что Эмили, миссис Брэдфорд и Энджи будут в церкви. Я бы взял Каприс. У меня, по крайней мере, была бы возможность повидаться со всеми.

Когда наступило пасхальное утро, я должен был признать, что был немного взволнован. Я бы смог увидеть всех трех своих девочек. Я начал думать о Каприс как об одной из моих девочек, я не знаю, почему я только что это сделал. Я имею в виду, через неделю? Она вышла в платье и желтых туфлях, которые купила. Я подумал, что она выглядит элегантно, ничего похожего на шлюху, которую я привел домой:

— Каприс, ты очаровательна.

Она подошла и поцеловала меня прямо в губы:

— Я тебя не смущаю?

— Ты? Никогда, только не меня.

Мы взяли Лексус, и поехали.

Когда мы добрались до церкви, я обошел вокруг и помог ей выйти из машины. Я боялся, что ее платье задерется, но этого не произошло. Ее каблуки были как раз подходящей высоты, она была почти точно моего роста. Я не мог бы гордиться больше, если бы это было не так...

Я видел, как Энджи вышла из машины своей матери. Я наблюдал, как она помогала моей дочери выбраться. Ух ты! Они были одеты одинаково, на каждой было накрахмаленное бледно-голубое платье с широкими лацканами и красивыми бантами спереди. От них у меня перехватило дыхание.

— Они хорошо выглядят, не так ли? - тихо спросила Каприс вполголоса.

Я кивнул.

Мы все вошли и заняли места. Обычно я сидел где-нибудь в середине центрального ряда скамей. Энджи, ее мама и Эмили сидели дальше впереди слева. Мы все пришли туда пораньше, так что смогли сесть довольно близко к тому месту, где обычно сидели. Церковь быстро заполнялась.

Служба проходила по обычной схеме: несколько вступительных аккордов, несколько не в тональности, на органе, упоминание о тех, за кого нам нужно было молиться, служба для детей, проповедь, декларация веры, за которой следует подношение, а затем благословение. Все прошло так, как и ожидалось, за исключением одного примечательного сюрприза.

У Каприс не было очков, поэтому она не могла читать, но она знала каждое слово каждого гимна. У нее был чистый звонкий голос, на самом деле довольно красивый. Сюрприз наступил, когда все пели один из последних гимнов, я не помню, какой именно, но это было волнующе. Затем из ниоткуда, прямо на пике песни, Каприс запела вторым голосом. Это звучало так, словно было послано прямо с небес. Я был совершенно потрясен. Я оглядел собравшихся и увидел, что все остальные тоже.

Я посмотрел на нее и спросил:

— Откуда это взялось?

Она покраснела:

— Я не знаю, Кайден, так само получилось.

— Это было прекрасно Каприс, - я видел, что она смутилась.

После службы мы были снаружи на лужайке, когда к нам бочком подошел знакомый. Он был местным водителем грузовика на одном из птицеводческих предприятий. Он был крупным парнем, выше шести футов, тяжелым, с большим животом, кулаками, похожими на окорока, и большим красным лицом. На нем был слишком маленький костюм: темно-коричневое пальто, темно-коричневые брюки, черные ботинки и белые носки. На нем была белая рубашка со слишком маленьким воротничком. Его галстук был слишком коротким, он не доходил ему до талии. Я увидел его желтые зубы и почувствовал запах его дыхания еще до того, как он добрался до нас. Он мне никогда не нравился. Его звали Аарон Джайлс.

Аарон подошел к Каприс и мне и спросил:

— Разве мы не встречались где-то раньше?

Каприс ответила:

— Я так не думаю.

Аарон ответил:

— Вы когда-нибудь бывали в Дилсбурге?

Диллсбург, штат Пенсильвания, был тем местом, где я играл в карты неделю назад. Именно там я купил Каприс. Я сказал ему:

— Нет, ты, должно быть, ошибаешься. Каприс - моя армейская подруга.

Аарон продолжал пристально смотреть на нее:

— Я мог бы поклясться...

Я остановил его на полпути:

— Нет, Аарон, отвали.

Я взял Каприс за руку и направился к Энджи, Эмили и миссис Брэдфорд.

Каприс прошептала мне:

— Он видел меня. Он знает, кто я такая.

Я слегка сжал ее руку и сказал:

— Ты уже не такая, ты уже другая.

Она мне не ответила. Я знал, что она поняла, что я имел в виду. Я думаю, что разозлил ее. Мы подошли к девушкам, чем ближе мы подходили, тем более неловкой выглядела Энджи.

Когда мы добрались туда, я сказал:

— Прекрасная проповедь, не так ли.

Миссис Брэдфорд проигнорировала меня. Она посмотрела на Каприс и спросила:

— Ты придешь на пасхальный ужин?

Каприс посмотрела на меня. Я ответил за нее:

— Конечно, она придёт.

Миссис Брэдфорд, моя бывшая жена и дочь ушли.

Каприс снова посмотрела на меня:

— Я не пойду, если ты этого не хочешь.

— Нет, - сказал я ей, - я хочу, чтобы ты пошла, но ты должна пообещать рассказать мне, как Эмили отреагировала на пони.

Я мог бы сказать, что она забыла о пони.

Каприс подумала, что если бы Кайден был у миссис Брэдфорд, он бы своими глазами увидел реакцию своей дочери. Она подумала, что было бы неплохо, если бы она могла каким-то образом заставить миссис Брэдфорд пригласить и Кайдена, но она знала, что это не ее дело. Ей действительно было жаль его. Она сказала:

— Я посмотрю и расскажу тебе, когда вернусь домой сегодня вечером.

Наверное, я изобразил что-то вроде печальной усмешки:

— Скажи Энджи, что я разговаривал с Мэттом Деверо. Он хотел бы пригласить её на собеседование завтра.

Каприс спросила меня:

— Ты думаешь, у нее есть шанс?

Я ответил:

— Это верная вещь. Я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться.

Мне пришлось усмехнуться своему замечанию. Я взял ее за руку и повел обратно к машине. Мы молча поехали обратно ко мне домой. Чуть позже 2:00 она взяла свой плащ и ключи от Лексуса и поехала к миссис Брэдфорд. Я смотрел и махал на прощание, когда она уезжала. Я чувствовал себя дерьмово.

После того, как Каприс уехала, я сделал несколько очень нехарактерных для меня вещей. Я достал бутылку Джима Бима и налил себе большую порцию, выпил, потом выпил еще, потом еще. Я был расстроен. Я поднялся наверх и просмотрел все дерьмо, которое было у меня в старом сундуке дяди Митчелла. К тому времени было почти 7:00 вечера, я прикончил своего седьмого Джима Бима, сел в одно из кресел-качалок стариков и начал по-настоящему плакать.

Дэл:

Кайден попросил меня сделать несколько фотографий Эмили, когда она увидит пони. Я должен признать, что если бы у меня был ребенок, это было бы то, что называют золотым моментом. Выражение лица девочки было бесценным. Это был самый счастливый ребёнок, которого я когда-либо видел. Энджи тоже была счастлива. Миссис Брэдфорд улыбалась, но почти ничего не говорила, по крайней мере, я не слышал, чтобы она что-нибудь говорила.

Подарок Кайдена стал хитом года. Жаль, что эта маленькая девочка не знала, кто ей его дал. Я думал, что они могли бы позволить ему хотя бы наблюдать издалека, но я знал, что миссис Брэдфорд ненавидела его так же сильно, как Энджи. Я знал большинство вещей, которые он сделал, я не думал, что что-то из этого поднялось до уровня жестокости, не позволив ему хотя бы увидеть бесценное счастье на лице этой маленькой девочки. Я сделал кучу снимков и, заехав к родителям, поехал к Кайдену.

Я добрался до Кайдена чуть позже 7:00 вечера. Я услышал его, как только вошел в парадную дверь. Я знаю своего дядю, последнее, чего бы он хотел, это чтобы я увидел его пьяным и плачущим, поэтому я сел за обеденный стол. Я подумал, что Каприс скоро вернется домой и будет знать, что делать. Эта мысль меня отчасти поразила, она была здесь всего неделю, и я уже думал о ней как о члене семьи. Это было похоже на то, что она брала верх. Это немного напугало меня. Кайдену нужен был кто-то, кто управлял бы его жизнью, но Каприс была пугающей. Я имею в виду, что она была шлюхой.

Каприс:

Я вернулась около 9:00 вечера.

Грузовик Дэла стоял у входа. Я загнала Лексус в гараж и вошла внутрь. Дэл сидел на диване.

— Где Кайден?

— Он наверху. Он был пьян, я имею в виду, полностью вымотан, когда я пришел сюда. Я думаю, он сейчас спит.

— Почему, в чем дело?

— Он был наверху и плакал навзрыд. Я подумал, что лучше всего остаться здесь и подождать тебя. Как ты думаешь, что нам следует делать?

Я подошла к столу. Я просмотрела кучу фотографий, сделанных Дэлом:

— Он пропустил прекрасный момент, не так ли?

— Он их еще не видел.

Я прикусила губу. Я не знала, что делать.

— Дэл, иди домой. Сможешь ли ты завтра заняться фермой? Я не думаю, что Кайден сможет это сделать.

Он ответил:

— Конечно, Каприс. Какие у тебя планы?

— Я должна был отвезти Энджи в библиотеку для ее собеседования, и Кайден планировал отвезти меня в пару мест. Я думаю, миссис Брэдфорд отвезёт Энджи. Я останусь здесь и присмотрю за Кайденом.

Он вздохнул, что, как я предположила, было облегчением.

— Спасибо, Каприс.

Он взял ключи, и, начав уходить, обернулся.

Очень быстро он спросил:

— Ты же не причинишь ему вреда?

Я отмахнулась от него рукой и улыбнулась:

— Нет, я не причиню ему вреда.

Я стояла в дверях и удивлялась себе, когда Дэл уехал. За неделю все действительно сильно изменилось. Я сильно изменилась за неделю. Я была грязной избитой, почти задушенной шлюхой, и этот одинокий мужчина наверху приковал меня к кровати. Только в прошлый понедельник я решила, что Кайден ничем не лучше любого другого из дюжины сутенеров. А теперь, теперь, где я нахожусь?

Утро понедельника:

Я ждала с чашкой горячего черного кофе, когда Кайден проснулся. Было 7:00 утра. Прошла всего неделя, но в некоторых вещах я поняла, что он надежен, как часы. Он перевернулся и затуманенными глазами посмотрел на меня. Я могла бы сказать, что его голова, вероятно, казалась больше дирижабля Goodyear. Я протянула ему кофе:

— Вот, пожалуйста.

Он посмотрел на меня и спросил:

— Что случилось? Как я сюда попал?

Я улыбнулась.

— Ты глупый мальчишка. Ты был мертвецки пьян. Я принесла тебя сюда и уложил в постель.

Он посмотрел на себя под одеялом:

— Где моя одежда?

Я забрала полупустую чашку кофе обратно, прежде чем он пролил что-нибудь из нее:

— Эй, послушай, я не могла бы уложить тебя в постель и оставить полностью одетым, не так ли? Я имею в виду, что на тебе все еще был твой пасхальный костюм, - я понизила голос, наклонила голову вперед, чтобы он видел только мои глаза, когда я застенчиво посмотрела на него и добавила:

— Я могла бы приковать тебя к кровати.

Он одарил меня одним из тех взглядов: «мы что-нибудь сделали?», которые я видела у сотен мужчин. Я ответила притворно нахмурившись:

— Не волнуйся, я не воспользовалась тобой.

Затем я наклонилась и обхватила пальцами его мошонку. Я улыбнулась:

— Хотя я думала об этом.

Его пенис был твердым, как камень, вероятно, он сильно возбудился, но все равно ощущался и выглядел хорошо. Я решила, что его нужно немного подразнить. Я сжала его шест и пожурила:

— Вы, мужчины, всегда беспокоитесь о том, насколько вы велики. Вы, ребята, просто не понимаете, большинство женщин полностью довольны средним пенисом. Я должна был это сказать. Я просто сказала:

— Кайден, прости меня, но ты на маленькой стороне.

Он покраснел.

Хихикая, я забралась на него сверху:

— Я солгала, у тебя очень хороший инструмент.

Он попытался встать, но я толкнула его обратно. Он был намного сильнее меня, но его голова, вероятно, весила целую тонну, и я думаю, ему нравилось, что я была на нем сверху. Я сказала ему:

— Сегодня ферма у Дэла. Я позвоню миссис Брэдфорд через некоторое время. Она отвезет Энджи к мистеру Деверо. Это значит, что сегодня у тебя нет никаких дел, кроме меня, и я собираюсь сдержать твои обещания. Я думаю, что сегодня мы должны начать с очков и новых зубов.

Он заерзал:

— Мне нужно встать.

Я держала его член в своей руке. Он был приятным и толстым. Я знала, что ему нужно пописать, поэтому сжала его и спросила:

— Какое волшебное слово?

Он не колебался, должно быть, это было что-то из его детства:

— Пожалуйста, можно мне встать? Мне нужно в туалет.

Я последовала за ним, когда он направился в ванную. Он увидел, что дверь в соседнюю спальню приоткрыта. Он бросил на меня то, что сначала было вопросительным, но быстро превратилось в испуганный взгляд.

Я кивнула и сказала:

— Я видела, что в сундуке.

Выражение его лица было страдальческим, может быть, раздраженным.

— Послушай, Кайден, это нормально, нет, это хорошо - любить кого-то. Это хорошо говорит о тебе. Я говорю о тех замечательных вещах, которые ты сделал для Энджи и своей маленькой девочки. Видит бог, я видела и спала со многими мужчинами. Большинство мужчин - подонки. Большинству из них нравится, насколько они богаты, насколько велики их члены или насколько крепки их бицепсы. Я видела твой член и чувствовала твои бицепсы. Поверь мне, ты не уступаешь ни одному мужчине в этих вопросах, но мера твоей мужественности не в твоих руках или пенисе, а в этой груди. Ты больше, чем любые десять мужчин, с которыми я когда-либо была.

Кайден, хорошо, что ты фермер, потому что ты никогда не смог бы стать сутенером. Сутенеры любят женщин только за то, что они могут для них сделать. Большинство сутенеров ненавидят женщин. Ты любишь женщин. Ты единственный в своем роде, действительно редкий человек. А теперь поторопись и помочись. Я хочу, чтобы ты вернулся в постель. Я знаю, что ты не прикоснешься ко мне, но я не хотела бы ничего лучше, чем просто пообнимать тебя немного. Я бы хотела провести пальцами по твоей лохматой шевелюре. Кайден, когда я с тобой, я не чувствую себя шлюхой. Я чувствую себя просто другим человеком. Я рада, что ты купил меня.

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшую, потом пописал и заполз обратно в кровать:

— Если бы я мог еще немного поспать...

Я прервала его:

— Ты просто лежи здесь, пока я тебя обнимаю. Повернись на другой бок, чтобы у меня не возникло соблазна воспользоваться тобой. Я могла бы поцеловать тебя, но я не буду заставлять тебя заниматься сексом.

Я собиралась сказать «трахаться», но почему-то это слово не подходило к Кайдену. Я уверена, что, будучи в армии, он трахнул свою долю женщин, но траханье было не тем, что ему было нужно. Он лежал на боку. Я забралась следом за ним и заключила его в свои объятия. Я поцеловала его в затылок.

Я сжала его так крепко, как только могла. Я серьезно, если когда-либо и был мужчина, который нуждался в некоторой привязанности, то это был он. Я была шлюхой не знаю с каких пор. Притворная привязанность - часть работы шлюхи. Лежа рядом с Кайденом, привязанность, которую я разделяла с ним, не была притворной.

Я думала, что это действительно какая-то дерьмовая ситуация, я была на высоте, когда дело доходило до соблазнения глупых мужчин. Кайден был одним из самых глупых людей, которых я когда-либо встречала, но все, что я хотела делать, это то, что я делала. Я провела рукой по его голове и вниз по щеке. Говорят, некоторые вещи слишком хороши, чтобы быть правдой, но как вы это называете, когда то, что слишком хорошо, чтобы быть правдой, на самом деле оказывается правдой? Да, он поймал меня.

Кайден:

Господи, у меня болит голова. Кофе, который она приготовила, был очень вкусным. Я просто рад, что прошлой ночью это был Джим Бим, если бы это был Джек Дэниелс, я бы, наверное, сейчас был мертв. Я помню, как однажды мы с группой парней сбежали из Форт-Беннинга и поехали на винокурню «Jack Daniel's». Я был немного разочарован. Я думал, мы получим бесплатные образцы. Дерьмо, это место было даже в засушливом округе.

Я не знаю, что со мной происходит. Каприс сводит меня с ума. Я пожалел, что сказал, что не буду ее трахать. Я не думаю, что у меня хватит мужества продержаться еще долго. Господи, ее теплое дыхание на моей шее. Держу пари, ее губы сейчас были бы очень вкусными. Боже, я бы хотел ее поцеловать. Что мне теперь делать? За те несколько дней, что она здесь, она перевернула весь мой мир с ног на голову. Она спит с моей бывшей женой. Она завладела моей дочерью, а теперь забралась прямо мне в задницу.

Я должен признать это, я тот самый тупой фермер, которого она описала. Она пробралась прямо в мое сердце. Ее тело такое теплое, мягкое и податливое, то, как она трет меня, если я не сосредоточусь на чем-то другом, закончится тем, что я залью простыни своей спермой. Мысль о том, что кто-то мог захотеть задушить эту женщину, выше моего понимания. Говорят, из шлюх получаются лучшие жены. Я думаю, что мог бы в это поверить.

Каприс продолжает давить на меня. Она должна знать, что чем больше она пытается заставить меня чувствовать себя расслабленным, тем больше она меня возбуждает. Она продолжает водить рукой вверх и вниз по моему бедру.

И Каприс:

Я не могу позволить ему лежать здесь таким образом. Я просто медленно просуну левую руку ему под плечо. Теперь позвольте мне протянуть руку под и вокруг вот так. Его левая рука вытянута наружу, и я чувствую, что он держит правую руку рядом с головой. Он такой мускулистый. Я просто протяну руку и обхвачу пальцами левой руки его правое запястье. Я знаю, что никогда не смогла бы удержать его, но это могло бы отбить у него охоту сопротивляться мне. Теперь позвольте мне провести правой рукой по его талии, пока я не найду его член, о, он такой большой, теплый и твердый. Я чувствую, как в нем пульсирует его кровь. Я чувствую, как меня окатывает волна тепла. Господи, меня просто пробрала дрожь! Позволь мне взять свои пальцы и медленно провести ими вверх и вниз по его шесту, ах, вот так. Я чувствую, как он двигается. Я слышу, как он вздыхает. Я крепче обхватываю пальцами его шест. Он просто пошевелил бедрами, чтобы я могла достать его на всю длину.

Кайден и Каприс:

Господи, она поймала меня. Я не знаю, эмоционально это или просто физически. Я не думаю, что смогу продержаться.

*****************

Я чувствую его. Он переворачивается. Он смотрит на меня. О Боже, он держит меня в своих объятиях. Он поворачивается ко мне. Я чувствую запах кофе в его дыхании. Его губы накрывают мои. Я чувствую его язык, когда он засовывает его мне в рот. Мой язык приветствует его.

*****************

Я нахожу ее бедра. Я нащупываю ее куст. Она подстрижена, должно быть, это была Энджи. Я нахожу ее грудь, я чувствую ее половые губы. Боже, она насквозь промокла! Я медленно толкаюсь в нее. О, ей так жарко, она насквозь мокрая. Она так же взволнована, как и я. Я толкаюсь до упора. Она крепко прижалась ко мне. Она использует свои мышцы, чтобы плотнее обхватить мой стержень. Я медленно отстраняюсь. Она следует за мной своими бедрами.

*****************

Вместе мы медленно двигаемся взад и вперед в медленном устойчивом ритме. Я чувствую его внутри себя. Он такой большой. Он знает как обращаться с женщинами. Он не торопится. Я чувствую себя такой полностью заполненной внутри. Я так поглощена. Я не могу насытиться им. Его руки в моих волосах. Он крепко прижимает меня к себе.

****************

Я никогда не был с такой женщиной, как эта. Может быть, это мой голод, может быть, это её. Она полностью проглотила мой член своей киской. Я работаю взад и вперед. Она скользкая. Она продолжает двигаться вместе со мной. Это было так давно. Я не могу сдерживаться. Я шепчу ей на ухо:

— О Каприс, о дорогая.

****************

Я слышу его, он назвал меня дорогой, он использовал ласковое обращение. Он не сказал шлюха, свинья или сука, он сказал «дорогая»! Я чувствую его. Это… это… чудесно. Я не трахаюсь с этим мужчиной, я занимаюсь с ним любовью. Я не чувствую себя использованной. Я чувствую себя удовлетворенной. Он просто прошептал мое имя. Я отвечаю, я не использую ни одной из своих хорошо заученных шлюшьих речей. Я говорю ему, что я действительно чувствую:

— Кайден, обними меня. Ты мне нужен.

Он не трахает меня, он любит меня. Я прижимаюсь к нему так сильно, как только могу. Я кусаю его за ухо. Он так глубоко внутри меня.

***************

Каприс, ты мне нужна. Боже, мне нравится то, как ты чувствуешься. Ты моя Каприс. Ты принадлежишь мне!

***************

О Иисус Кайден, возьми меня, обними меня, останься внутри меня, о Кайден. Он кончает! Я чувствую его, когда он эякулирует внутри меня. Здесь так жарко! Я в огне. Я прижимаюсь к нему так сильно, как только могу:

— Боже... Христос... возьми меня, возьми меня... Я твоя... Кайден, возьми меня, сохрани меня... О Боже... как я хочу тебя!

Я начинаю плакать. Я не знаю почему. Я никогда раньше не плакала. За все годы секса, за все годы бессмысленного траха я никогда в жизни не испытывала ничего подобного ни к одному мужчине. Сквозь слезы я кричу:

— Обними меня, Кайден... не отпускай меня.

Это было так чудесно. У меня не было оргазма. Я никогда его не имею, но я чувствовала себя такой... ну... особенной... как будто мне было особенно хорошо.

****************

С меня хватит, по крайней мере сейчас. Я чувствую, что становлюсь меньше внутри нее. Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Я не вырываюсь. Она обхватывает мою голову обеими руками. Она продолжает целовать меня. Она плачет. Чувствует ли она то же самое, что и я? Я думаю, что да. Наконец я шепчу:

— Каприс, я хочу, чтобы ты осталась.

****************

Я слышу его, о, я слышу его, Я отвечаю:

— Я здесь, Я не оставлю тебя, Кайден.

Боже, это я или это просто секс? Это действительно не просто секс для него?

Он спрашивает меня:

— Хочешь немного поспать?

Я прижимаюсь к его подбородку:

— Мм-мм.

Энджи получает свой шанс:

Моя мама отвезла меня в филиал библиотеки к северу от города, именно там мистер Деверо согласился встретиться со мной. Мне так страшно. Я никогда раньше не пыталась устроиться на подобную работу. Работа в библиотеке - это настоящая работа. Что бы я делала? Достаточно ли я хороша? Будут ли они вообще рассматривать меня?

Мама взяла меня за руку, прежде чем я вышла из машины:

— Теперь просто расслабься и будь самим собой, и у тебя все будет хорошо.

Я не была так уверена, когда выходила из машины. Мои ноги стали ватными, когда я подошла к библиотеке и вошла. Я нервно подошла к стойке регистрации, там была пожилая седовласая дама:

— Здравствуйте, меня зовут Энджи Брэдфорд. Я здесь, чтобы увидеть мистера Деверо.

Седовласая дама указала на несколько стульев у двери, ведущей в кабинет:

— Просто присаживайтесь вон там. Мистер Деверо скоро вас примет.

Я подошла и нашла свободное место, там были ещё три другие женщины.

Одну за другой всех остальных женщин вызвали к столу, и провели в кабинет в задней части здания. Каждая из них, казалось, оставалась там около десяти минут, прежде чем вернуться. Наконец я подумала, что настала моя очередь, но мне пришлось ждать еще сорок пять минут, прежде чем меня позвали. Меня отправили в заднюю часть, где другая женщина помоложе вручила мне анкету для приеме на работу. Как только я взглянула на это, я поняла, что я не подхожу для этой работы. Это место было для закончивших колледж и имеющих предыдущий опыт работы, а у меня не было ни того, ни другого. Я заполнила анкету как можно лучше и передала ее молодой женщине. Я удивилась, почему они не дали мне её раньше, когда я только пришла. Я вернулась на свое место и села ждать. Прошло еще полчаса, прежде чем меня вызвали к мистеру Деверо.

Когда я вошла, он предложил мне стул. Я вспомнила свое обучение в средней школе и очень скромно присела на краешек сиденья. Я осторожно оглядела мистера Деверо. Он был худым. Он не мог быть намного старше меня. Он выглядел мускулистым, видно много времени проводит в спортзале. У него были самые мягкие, самые нежные голубые глаза. У него был вид парня, в которого я легко могла влюбиться. Мистер Деверо спокойно просматривал мою анкету, наконец, он поднял глаза:

— Я вижу, у вас нет опыта.

— Нет, сэр, - ответила я, - но я готова учиться.

У тебя нет образования в колледже.

— Нет, но у меня были очень хорошие оценки в средней школе.

Он перевел взгляд с меня на мое заявление, я знала, что оно было скудным.

— Здесь написано, что вы разведены, живете со своей матерью, и у вас есть ребенок.

Я ответила:

— Да, сэр.

Он посмотрел на меня через стол. Я знаю, о чем он думает. Вот я с ребенком, и я все еще живу дома со своей матерью. Я знаю, как я выгляжу. Я выгляжу как ребенок. Я выгляжу лет на четырнадцать.

Его следующий комментарий не был обнадеживающим:

— Я вижу, вы закончили среднюю школу несколько лет назад, и за все это время вы работали на четырех работах, не более нескольких месяцев, и ни одна из них даже отдаленно не готовила вас к работе в библиотеке.

— Пролёт, я знала это, но я должна была что-то сказать:

— Мистер Деверо, если бы вы наняли меня, я была бы лучшим работником, который у вас когда-либо был. Я могу учиться. Я усердно работаю, когда хочу, и прямо сейчас я действительно хочу быть такой.

Он только пристально смотрел на меня. Я чувствовала себя букашкой.

Мне пришлось заполнить тишину:

— Я боюсь, что мой бывший муж или кто-то еще собирается подать на меня жалобу. Кайден, это мой бывший муж, хочет моего ребенка. Если я не получу эту работу, я могу потерять своего ребенка. Пожалуйста, мистер Деверо, я сделаю все, что угодно. Я буду мыть полы. Я буду работать по ночам. Я буду работать сверхурочно бесплатно. Вы можете платить мне меньше денег. Пожалуйста, мне действительно нужна эта работа.

Он слушал. В то время я понятия не имела. Никто мне не сказал, пройдут месяцы, прежде чем кто-нибудь это сделает, но мой бывший муж уже пообещал помочь ему получить деньги, необходимые для обновления компьютеров его филиала. Все, что ему нужно было сделать, это взять меня на работу.

Он вздохнул. В его голосе звучала скука:

— Ты понимаешь, я уже провел собеседование с тремя другими кандидатками на эту работу. Они все более квалифицированы, чем ты.

Наверное, я как бы упала духом. Я знала это.

Затем он добавил:

— Однако, есть своего рода позиция....

Я снова оживилась. Он продолжил:

— Это не совсем то, чем обычно занимается библиотека. У государства есть программа, программа для людей, скажем так, с особыми потребностями. На самом деле это выделено для людей с ограниченными возможностями, тех, кто может быть слегка отсталым или страдать от некоторых физических недостатков. Ты бы работала на государство. Ты бы работала всего четыре-шесть часов пять вечеров в неделю. Ты приходишь примерно за час до закрытия библиотеки и остаёшься там примерно до десяти каждый вечер. Если ты не водишь машину, то здесь должен быть кто-то, кто забирал бы тебя каждый вечер. Все, что ты делаешь, было бы черной работой: уборка туалетов, мытье полов пылесосом, полировка плитки, вынос мусора, перемещение новых книг и DVD-дисков, отправленных для распространения. Это работа с минимальной зарплатой, и ты, так сказать, окажешься в самом низу тотемного столба.

Работа, у меня была работа. Так что я бы чистила туалеты, пользовался пылесосом, ну и что, это была честная работа. Социальная служба не смогла забрать моего ребенка: Я примусь за неё.

— Там есть униформа.

— Я надену её. Я сама её почищу. Когда я могу начать?

Он сказал:

— Если ты дашь мне свои размеры одежды, я смогу заказать тебе униформу. Сегодня понедельник. Я должен позвонить тебе в среду, самое позднее в четверг.

Он встал. Основываясь на ее опыте работы, он сомневался, что она продержится больше недели.

Мистер Деверо встал, и я тоже встала. Я протянула руку:

— Спасибо, о, спасибо.

Он улыбнулся:

— Не благодари меня пока.

Я выскочила к маминой машине и запрыгнула в нее:

— Я принята.

Внутри Мэтт Деверо позвонил по телефону:

— Здравствуйте, мистер Маклиш... Да, это Деверо... У нас есть своего рода работа для мисс Брэдфорд, в основном это черная работа, она будет работать по вечерам. Мне жаль, но это лучшее, что я могу сделать. Она начнет позже на этой неделе, и, кстати, я хочу поблагодарить вас за вашу поддержку.

*****************************

Кайден, все еще лежавший в постели с Каприс, прислушался, а затем выдохнул.

Фух, она получила свою работу, у нее была бы своего рода рутина, а Деверо получил бы свои компьютеры. Он взглянул на Каприс:

— Это была библиотека. У Энджи есть работа.

Каприс наклонилась ко мне и прошептала:

— Ты хороший парень. Мы еще немного пообнимались и снова заснули.

Кайден и Каприс:

Я лежал и смотрел в самые зеленые глаза, которые когда-либо видел. Как она могла так поступить со мной? Я был железным человеком, никто не прорвался.

— Думаю, нам лучше двигаться дальше. Я записал тебя на час дня к дантисту. У меня нет записи на прием к окулисту, но я думаю, что если мы придем и согласимся подождать, он нас примет. Пойдем, нам нужно одеться.

Каприс поморщилась.

— Сначала нам нужно привести себя в порядок. Я не могу выйти, пахнущий как... - он не дал ей закончить.

Я улыбнулся ей:

— Как насчет душа?

Каприс последовала за мной в маленькую ванную наверху, которая примыкала к комнате. Я включил душ и обернулся:

— У меня здесь мало места, тебя это устраивает?

Она кивнула, и мы оба залезли в душ.

*****************

Мы с Кайденом решили принять душ. Это сработало не совсем так, как я думала. Как только мы оказались под водой, он прижал меня спиной к стене душевой кабины. Он потянулся вниз, и прежде чем я успела это осознать, он снова был внутри меня. Я обняла его за шею и поцеловала, пока он мягко входил и выходил. Раньше у меня не было оргазма. На самом деле я не могла вспомнить, когда у меня был последний настоящий оргазм. Я была шлюхой. Я продолжала думать о том, что делала всего неделю назад, как о чем-то, что случилось с кем-то другим. Быть шлюхой означало дать кончить парню, никогда не имело значения, кончила я или нет. О, я притворялась, но это все, что было, просто притворялась.

Теперь он снова был внутри меня, и я могла сказать, что он хотел сделать это для меня. Это было по-другому, Кайден не брал, он делился. Я почувствовала, как он снова кончил, его сперма хлынула очень глубоко. Я не получила оргазма но мне было все равно. Это было хорошо, мне было хорошо, что он был внутри меня, но еще лучше было то, что он держал меня, целовал и проводил руками по моим волосам.

******************

Я посмотрел в эти большие зеленые глаза, они заблестели. Я хотел просто стоять там, засунув свой член глубоко в ее киску. Я хотел, чтобы вода текла по нам, пока она не станет ледяной. Я спросил ее:

— Ты кончила?

*****************

Я хотела солгать, но знала, что не смогу:

— Нет, но мне было хорошо.

Он спросил меня:

— Ты обычно имеешь оргазм с другими мужчинами?

Это было больно, но, наверное, мне следовало этого ожидать. Я сказала ему:

— Другие мужчины никогда не спрашивают об этом. Обычно они говорят что-то вроде «Я был великолепен, не так ли», и я всегда отвечала «Ты лучший».

Я поцеловала его в грудь:

— Кайден, трудно сказать, но я хочу, чтобы ты знал, мне нравится, какой ты есть. Если бы у меня никогда больше не было оргазма, я была бы полностью удовлетворена, нет, я была бы абсолютно счастлива, просто чувствуя тебя, обнимая тебя, и чтобы ты обнимал меня.

Я видела, что он был разочарован.

— Секс не обязательно должен быть связан с тем, сколько у меня оргазмов. Я не могла солгать тебе и сказать, что у меня был оргазм, чего на самом деле не было. Я не могу объяснить, что ты заставляешь меня чувствовать. Я знаю только, что мне нравится, когда ты рядом со мной. Я чувствую себя прекрасно, когда ты внутри меня.

Я взяла его правую руку и поцеловала ладонь

— Я не чувствую, что я продаюсь, когда я с тобой, мне хорошо, когда я с тобой, ты - все, чего я хочу.

******************

Я был разочарован. Я хотел, чтобы она почувствовала то же, что и я:

— Позволь мне вытереть тебя, а потом ты можешь пойти вниз и одеться. Я сделаю то же самое здесь, и мы пойдем к дантисту.

Я крепко её обнял, и вышел из душа.

Эмили и Джонни:

Эмили сидела на своем пони. Ее пони звали Джонни. Миссис Брэдфорд стояла на крыльце, пока Обри Эллис прогуливался с маленькой девочкой по переднему двору. Обри был старшим сыном мистера Эллиса. Он был ростом шесть футов четыре дюйма и весил солидные триста фунтов. Большую часть своей жизни он был фермером. Он отслужил в армии, где был армейским санитаром, фактически помощником хирурга. Он думал, что вернется домой и устроится на работу фельдшером, но с работой было туго. У него были все необходимые навыки, у него был просто неправильный цвет лица. У него была небольшая ферма, большую часть своих денег он зарабатывал, продавая помидоры, дыни и арбузы розничным торговцам с придорожных лотков летом. Зимой он водил богатых спортсменов на болота, где они могли охотиться на уток и гусей. Аврора была его младшей сестрой.

Обри держал поводья с уверенностью, которую могли дать только годы верховой езды:

— Теперь держись, малышка. Твой папочка очень разозлился бы на меня, если бы ты упала и ушиблась.

— Вы знаете моего папу, мистер Обри? - спросила Эмили.

— Все знают твоего папу, милая.

— Скажите мне, мистер Обри, кто мой папа.

— Твой папа очень красивый мужчина. Он действительно хорошо известен здесь. Я думаю, ты видишь его почти каждый день.

— Мистер Маклиш - мой папа?

Он посмотрел на миссис Брэдфорд, и он знал, как она относится к Кайдену:

— Ты бы хотела, чтобы он был твоим папой?

— Я не знаю, мама говорит, что он злой, но он не выглядит злым, и он никогда не ведет себя подло. Мистер Кит злой.

— Эмили, Бернард Кит не твой папа, но держу пари, Кайден Маклиш был бы рад быть твоим папочкой.

Эмили потеряла интерес:

— Смотри, бабушка. Посмотри на меня!

Каприс:

Мы с Кайденом пошли к дантисту. Он сделал несколько рентгеновских снимков и обнаружил две крошечные полости. Он воспользовался своими инструментами и обработал мои сколотые передние зубы. Затем он сделал несколько оттисков и сделал временные колпачки, в то время как постоянные будут немного позже.

Потом Кайден отвез меня к окулисту. Нам пришлось немного подождать, но осмотр прошел гладко. Я была довольно близорука. Он выписал рецепт.

Теперь у меня есть пара черных и пара бирюзовых очков. Кайден сказал, что хотел бирюзовые, потому что они подходили к моим волосам и глазам, но ещё он хотел черные, потому что они напоминали ему о строгой учительнице. Я думаю, что он поглупел.

После того, как мы сделали все это, мы остановились у Венди. Мы оба взяли по салату. Мы сидели в грузовике и разговаривали. У меня было много вопросов.

Я спросила его:

— Почему ты решил заняться со мной сексом? Я думала, ты беспокоишься о ЗППП?

— У тебя нет никаких венерических заболеваний.

— Откуда ты это знаешь?

— Я просто знаю.

— Я не была уверенна. Винс всегда следил за тем, чтобы мы проходили осмотры, и я все равно всегда была очень осторожна.

— Почему ты тратишь на меня все эти деньги?

— Я так хочу.

Я спросила его:

— Но зачем тебе это нужно?

Он притянул меня к себе и поцеловал:

— Наверное, я просто тупой фермер.

Я покачала головой, выражая своё несогласие.

После того, как мы покончили с салатами, Кайден спросил меня:

— Что ты хочешь сейчас сделать?

— Кайден, у меня есть эти новые очки. Я бы хотела купить несколько книг.

— Какие книги ты хочешь, спросил он.

— Я бы хотела перечитать Отверженных Виктора Гюго, и есть кое-какие стихи, которые я хотела бы иметь.

Он снова рассмеялся, на этот раз еще громче. Мы отправились в торговый центр и провели большую часть оставшегося вечера, просматривая два книжных магазина, которые там были. Он купил себе Тома Клэнси и Роберта Гришэма и мне Виктора Гюго, немного Джин Остин, большую книгу американской поэзии и несколько сонетов. Мне пришла в голову мысль: «Откуда я знала, что уже читала Виктора Гюго»?

Позже той ночью мы оба свернулись калачиком на диване и читали. Я не могла вспомнить, когда в последний раз делала что-то подобное, но это было похоже на то, что я часто делала когда-то. Я просто не могла вспомнить, когда и где.

Кайден:

Пока мы читали, я думал о ДНК и задавался вопросом, будет ли много пользы иметь ее ДНК. Это все еще была довольно новая наука, и вам нужно было знать, где соединить точки. У меня здесь была Каприс, но она могла прийти откуда угодно. Самое лучшее, что я подумал, это отпечатки пальцев. Она долгое время была проституткой. Я предполагал, что ее когда-то арестовывали, ее отпечатки пальцев могли что-то рассказать о ее прошлом. Я подождал, пока мы не ляжем спать. Мы ничего не делали, мы обнимались, но никакого секса. Как только я понял, что она спит, проскользнул в ванную и заменил стеклянную чашку, которой она пользовались, чистой. Я взял использованную, аккуратно завернул ее в салфетку и спрятал наверху. Завтра я найду предлог, чтобы сбежать, и отнесу чашку в полицию штата.

Для меня все не могло сложиться лучше. На следующее утро позвонила Энджи и спросила о Каприс. Она хотела встретиться с ней, она сказала, что у нее есть кое-какие новости. Я прикинулся дурачком, я знал, что это было. Поэтому, пока Каприс была с Энджи, я сделал, что хотел.

Вторник и среда прошли примерно так же. Каприс вернулась домой и приготовила нам обоим ужин. Я был удивлен тем, как хорошо она умела готовить. Мы немного почитали, а потом легли спать. Мы не занимались любовью ни той, ни другой ночью. У меня были свои подозрения насчет Энджи и Каприс. Я был почти уверен, что между ними что-то происходит. Я не рассматривал это как мошенничество. Я не был женат ни на одной из них, и мысль о двух женщинах вместе меня тоже никогда не беспокоила. Двое мужчин вместе заставляли меня чувствовать себя неловко, но две красивые женщины, вплетенные друг в друга, сильно возбуждали.

******************

В четверг вечером позвонила Каприс и сказала, что останется на ночь у мамы Энджи. Я никогда ни о чем таком не думал, пока мне не позвонила Энджи около 10:00 вечера, она сказала, что мне нужно немедленно встретиться с ней возле дома ее мамы. Я спросил ее, что случилось, и она сказала мне, что не хочет разговаривать по телефону, но это связано с Каприс. Это действительно заставило меня забеспокоиться. Через несколько секунд я был в своем грузовике и на дороге.

Когда я добрался до дома миссис Брэдфорд, Энджи и Каприс были снаружи. Я выпрыгнул из своего грузовика и подбежал. Каприс выглядела так, словно ад замерз.

Она сказала:

— Кайден, тот мужчина на Пасху в церкви, он...

— Ты имеешь в виду Аарона Джайлса?

— Это его имя?

Он пытался схватить меня.

— Он знает обо мне.

— Он причинил тебе боль?

Энджи заставила Каприс показать мне свои руки там, где их вывернул Джайлс. Ей пришлось показать мне ту сторону головы, куда он ее ударил. Каприс и Энджи обе видели выражение моего лица.

Каприс сказала мне:

— Ничего не делай. Такое случалось и раньше. Она знала, что я не послушаюсь.

Я посмотрел на Энджи и Каприс:

— Вы обе возвращайтесь внутрь, - и побежал обратно к своему грузовику. Я знал Аарона и знал, где он будет. Он вернулся бы к «Колесу Фургона» со всеми своими грёбаными друзьями. Мне все равно никогда не нравился Аарон. Мне нужен был предлог, чтобы вывести его на улицу.

Я заехал на стоянку для фургонов. Заведение было битком набито. Я огляделся и увидел джип Чероки Аарона. Я подошел и заглянул внутрь. Я просто хотел убедиться, прежде чем войти. Я направился прямиком к входной двери. Я вошел внутрь. Как только я вошел, все стихло. Они ждали меня. Я огляделась вокруг, пока не нашёл Аарона. Он тоже увидел меня.

Аарон крикнул:

— Смотрите, это Маленький Еврей! Что ты пришел рассказать нам о своей еврейской шлюхе?

Я ничего не сказал. Я просто подошел и, подойдя достаточно близко, изо всех сил замахнулся правым кулаком. Мне следовало бы знать лучше. Аарон был крупнее, сильнее, быстрее и гораздо опытнее. Он легко парировал мой удар и нанес два своих. Я упал на пол, как камень. Все начали смеяться.

Аарон поймал меня, но я еще не закончил. Я поднялся на ноги и снова пошел за ним. Я попробовал комбинацию слева направо. Я даже близко не подошел. Он блокировал оба удара и продолжил наносить мне удары. Я снова оказался на полу. Он получил мой нос и левый глаз. Я чувствовал вкус крови, когда она вытекала у меня изо рта. Я думаю, он повредил зуб.

Ладно, у меня не было ни единого шанса, но я должен был сделать хотя бы один хороший выстрел. Я снова поднялся на ноги. На этот раз вместо того, чтобы наброситься на него с кулаками, я планировал ударить его в живот и выбить из него дух. Должно быть, он прочел мои мысли. Как только я оказался в пределах досягаемости, он сделал шаг в сторону и ударил меня правым кулаком в живот. Вместо того, чтобы он потерял дыхание, я хватал ртом воздух. Я наклонился, чтобы попытаться прийти в себя. Он поднял ногу, схватил мою голову и опустил ее себе на колено. Я упал спиной на пол.

К тому времени я стал посмешищем для всех в баре, но я не мог уйти. Дело было не во мне, а в одной из моих девочек. Именно в этот момент, я понял, что делаю. Каприс была моей девушкой, она действительно была моей. Может, она и шлюха, но мне нужно защитить её. Я знал, что не смогу уйти.

Кровь текла у меня изо рта. Оба моих глаза были полузакрыты, по голове словно ударили кувалдой, и я не мог свободно дышать. Я все равно встал. На этот раз он был мой. Он был уверен, что я больше не встану. Он стоял спиной и хвастался тем, какой он крутой. Я был полуслепой, но нашел стул и изо всех сил ударил его по голове. Стул был хорошим, тяжелым и крепко сделанным. Он врезался ему в голову, как гигантский камень. При ударе стул разлетелся на несколько частей. Я услышал, как его голова раскололась, прежде чем увидел это. Кровь хлынула из его черепа, как из техасской нефтяной скважины, заливая всё вокруг. Я схватил ножку от сломанного стула и приготовился прикончить его.

Вышибала и близкий друг Аарона был там через секунду. Он выхватил ножку стула у меня из рук и швырнул меня на стойку бара. Я знал, что мне конец.

К моему удивлению, вышибала не проломил мне череп. Он крикнул мне в лицо:

— Кайден, ты высказал свою точку зрения. Я предлагаю тебе убраться отсюда до приезда полиции.

Я посмотрел вниз на Аарона. Он избил меня до полусмерти, но я схитрил, получил один удачный удар стулом, и он оказался на полу, выключенный, как свет. Я, пошатываясь, вышел из таверны. Клянусь, вы могли бы услышать, как упала булавка. Как только я сел в свой грузовик, я взял свой мобильный и позвонил миссис Брэдфорд. Энджи сняла трубку:

— Энджи, ты можешь сказать Каприс, что я наказал ублюдка.

Я не знаю, как я добрался домой, но когда я подъехал, Энджи и Каприс ждали меня у входа. Как только они увидели меня, они обе начали плакать. Я думаю, что так они высвобождали свои эмоции. У меня все болело, но я чувствовал себя на миллион баксов...