Глава 4

Мы снова лежали, переводя дыхание. Наконец я спросила: "Который час?".

Пэм ответила: "Начало десятого".

Я сказала: "Нам лучше встать и навести здесь порядок. Мы же не хотим, чтобы Джим вернулся домой и застал нас в таком виде".

Пэм согласилась. Мы встали, убрали мои игрушки и расправили кровать. Я надела другое платье, а Пэм снова надела трусики. Мы спустились вниз, и я поставила чай.

Я начала чувствовать себя немного иначе - я имею в виду, это медленно доходило до меня. У меня только что был самый умопомрачительный секс с моей секретаршей, и я наслаждалась каждой его минутой. Пэм, должно быть, думала о том же. Пэм сказала: "Мне так жаль, что я вошла и застала тебя. Ни одна живая душа об этом не узнает".

Я сказал: "Пэм, я рада, что ты это сделала. Я наслаждалась каждой секундой, проведенной вместе".

Пэм спросила "А как же работа?".

Я сказала: "Ну, если мы будем делать это на работе, нам придется быть намного тише". Мы оба разразились диким смехом.

В этот момент Джим открыл дверь и вошел. "Я вижу, вам двоим весело. Вы оба пропустили отличную службу. Томми сегодня был в ударе. Сегодня он был воодушевлен".

Я наклонилась к Пэм и сказала: "Я бы сказала, что мы сами сегодня были в ударе. Ты как считаешь?"

Мы с Пэм снова рассмеялись, когда Джим придвинулся ко мне, чтобы поцеловать меня. "Что смешного, детка?"

Я все еще смеялась и сказала: "О, милый, это девчачьи разговоры".

Пэм встала и сказала: "Я все сделала, чтобы поднять настроение. На сегодня моя работа здесь закончена".

Я прервала ее и сказала: "О нет, твоя работа не закончена. Ты должна подбадривать меня один или два раза в день, как ты это сделала сегодня, начиная с завтрашнего дня. А теперь иди домой и хорошенько выспись".

Пэм сказала: "О, конечно, если ты думаешь, что я смогу хоть немного поспать сегодня".

Я сказала: "Лучше выспись. Завтра ты будешь работать долго и очень усердно. Возможно, тебе даже придется работать допоздна".Джим услышал это и сказал: "Не позволяй ей обращаться с тобой, как с рабыней, Пэм. Скажи ей «Нет». Если ты этого не сделаешь, я знаю, что она просто загоняет тебя".

Пэм сказала очень сексуально и достаточно тихо, чтобы я услышала: "И чем больше, тем лучше". Мы обе снова засмеялись.

Джим сказал: "Ладно, ладно, я сдаюсь. Я иду наверх".

Когда он скрылся из виду, я проводила Пэм до двери. Она поцеловала меня в щеку и сказала: "Сладких снов. Я знаю, что ты будешь мне сниться. Надеюсь, мне удастся поспать".

Я сказала: "Ну, если не можешь заснуть, делай то, что я буду делать пальцами".

Пэм спросила "И что же это может быть, моя дорогая?".

Я поцеловала ее в щеку и сказала: "Я поработаю пальцами, чтобы расслабиться".

Она хихикнула и вышла за дверь.

Я поднялась наверх, Джим как раз ложился в постель. Я стояла там, снимала платье, и Джим, увидев, что я совершенно голая, сказал: "Боже, как ты хорошо выглядишь".

Я подошла к нему очень медленно и сказала: "Я хочу еще немного тебя. У меня есть еще кое-что, что я хочу попробовать. Ты согласен, милый?"

Джим сказал: "О, милая, уже поздно. Сегодня мы сделали это дважды. Может, подождем до завтра?"

Все время, пока он говорил, я двигалась ему навстречу. Когда он произнес слово "завтра", мои губы коснулись его сдувшегося члена. Я выпустила его изо рта только для того, чтобы сказать: "Я так не думаю", и снова принялась усердно сосать его.

Что касается Джима, он может быть и устал, но его член был жив и здоров. Продолжая держать его во рту, я перебралась на кровать и придвинулась прямо к лицу Джима. Он знал, чего я хочу, и я почувствовала, как его рот начал работать. Через мгновение он остановился и сказал: "Хммм, у тебя какой-то маслянистый вкус".

Я сказала: "Заткнись и лижи".

Он так и сделал и вернулся к работе. Я заставила его подняться и стать твердым как камень. Я позволила ему и дальше доводить меня до оргазма, но мне хотелось, чтобы его рот был свободен, чтобы дать мне знать, когда он кончит. Я быстро передвинулась и села на его бедра. Я опустилась на него. Его хуй, твердый и большой, не заполнял меня так, как я хотела. Я начала двигать бедрами и надавливать пиздой на пах Джима. Я сказала: "Ущипни меня за соски".

Джим сказал: "Что?"

Я сказала: "Возьми мои блядские соски и ущипни их очень сильно".

Он посмотрел на меня очень странно и схватил их. Я почувствовала, как он щипает и тянет их. От этого удовольствие в моих чреслах усилилось. Я начала выходить из себя и по-настоящему работать над его членом.

Джиму это понравилось. "О, детка, - сказал он, - сделай это, сделай это, милая. Трахни меня, Марлин. Я уже близко, детка, работай, давай, милая. О, я кончаю. Я кончаю".

Я закричала: "Скажи сейчас! Скажи мне СЕЙЧАС!"

Он закричал: "Сейчас, сейчас, Боже, сейчас!".

Я сильно и быстро двигала задницей, крича: "О Боже, двай! Еби меня, детка Ебиииииииииииии меняяяяяяяяяя!". Я работала на его хую, выдаивая его до последней каждой капли. Перестав кончать, я легла сверху на Джима.

Он лежал и наконец сказал: "Боже мой, Марлин, откуда это?".

Я ответила: "Я не знаю. Я просто сорвалась. Просто мне было так хорошо".

Джим сказал: "Ни разу в жизни я не слышал, чтобы ты произнесла хоть одно матерное слово".

Я сказала: "Дорогой, мы одни. Это наша спальня и наша кровать. В Библии сказано, что то, что мы здесь делаем, священно и благословлено Богом. Мы занимаемся любовью. Мы занимались любовью. Раньше у нас был секс, а сегодня мы ебались. Это было дико и хорошо. Разве тебе не понравилось?"

Джим ответил: "Я в восторге. Ты просто удивила меня. Я хочу повторить это завтра!"

Я сказал: "Держи этого малыша твердым, и сможешь брать меня в любое время, когда захочешь".

Джим сказал: "Похоже, у тебя сильное сексуальное желание. Может быть, мне стоит попробовать достать кассету типа той, что видела ты. Это может сделать нашу сексуальную жизнь немного пикантнее".

Я сказала: "Не делай этого. Если кто-нибудь узнает, что мы с тобой вместе смотрели порно, он не поймет. Как бы это выглядело, если бы лидер движения против порно смотрел порно у себя дома?".

Джим сказал: "Ты права. Может быть, ты сможешь достать ту кассету, которую ты смотрела. Допустим, мы можем просто одолжить его для изучения. Как ты думаешь, ты сможешь ее достать?".

Я сказала: "Не знаю, я сделаю несколько звонков и посмотрю. Мне нужно сделать еще одну вещь, прежде чем я пойду спать". Я приподняла бедра, повернулась и взяла в рот полуобвисший, очень мокрый член Джима. Одновременно я спустила свою пизду на рот Джима. Он понял, чего я хочу, и принялся за работу, вылизывая меня хорошо и чисто. Я тоже вылизала Джима хорошо и чисто.

Джим сказал: "О, Марлин, это было замечательно. Это еще одна вещь, которую ты видела на своем видео?".

Я ответила: "Нет, у меня просто было желание вымыть тебя и чтобы твой рот сделал мне то же самое".

Джим сказал: "Как только у тебя появится еще одна подобная идея, дай мне знать. Я в игре. А теперь, мы можем пойти спать?"

Я вернула свой рот к его члену и сказала: "Я точно не смогу заинтересовать тебя еще одним оргазмом, милый?" и снова начала обрабатывать его член своим ртом. Но ничто не могло заставить его член стать твердым. Я знала, что это была проигранная битва.

Я услышала храп Джима. Он провалился в сон, пока я сосала его.

Фил был прав. Бедный Джим теперь не сможет удовлетворить мои сексуальные потребности. Я просто не смогу насытиться его членом.

Я легла рядом с Джимом и потянулась под кровать за одним из своих резиновых членов, который я спрятала там раньше. Внутри меня все еще была сперма Джима, и я чувствовал себя комфортно, не используя никакой другой смазки. Я развела колени и ввела член внутрь. Я лежала и медленно вводила и выводила его, наслаждаясь удовольствием. Мне хотелось прокричать мое заклинание, чтобы кончить, но я знала, что не могу, когда Джим рядом.

Мне нравилось это ощущение. Я жаждала хоть какого-то удовлетворения. Так, поебывая себя, я задремала.

Когда я проснулась, я почувствовала большой член между ног, но был уже не внутри.

Джим уже оделся и сказал: "Давай, соня, пора вставать".

Я ответила: "Но милый, сегодня понедельник. Мы сегодня не работаем".

Джим сказал: "Конечно. Но как насчет того, чтобы поиграть в гольф?".

Я лежала с моим резиновым членом, страдая по оргазму. Я знала, что должна еще немного поебаться, прежде чем встать с кровати. Я знала, что мне нужно кончить, и хотела, чтобы Джим снова выебал меня. Но я не могла. Я знала, что он найдет мой резиновый член, лежащий между моих ног в постели.

Я сказала: "Милый, у меня так много дел. Меня не было весь день в пятницу и субботу. Мне действительно нужно кое-что наверстать".

Джим сказал: "Хорошо, но ты не против, если я пойду?".

Я сказала: "Нет, иди и играй в гольф. Развлекайся. Увидимся вечером, и лучше будь готов хорошенько выебать меня — два, а то и три раза".

Джим засмеялся, подойдя к кровати и поцеловав меня на прощание. "Ты плохая девочка. Я буду с нетерпением ждать этого". Затем он повернулся и ушел.

Я потянулась вниз между ног и нащупала член. Я развела колени и ввела его внутрь. Я была сухой; я открыла ящик тумбочки и достала масло. Не теряя времени, я смазала его и свою пизду. Мне не терпелось трахнуть себя. Я вставила его и начала напевать мое мерзкое, грязное, любимое заклинание. "Еби! Еби эту мерзкую пизду! Еби. Я люблю это! Я люблю это! Еби! Еби меня!"

Я повторяла это снова и снова, и на десятый раз ждала, что кончу, и кончу сильно. Но я не кончила. И тут меня осенило. У меня не было члена в жопе. И рядом никого не было, кто мог бы помочь мне, сказав слово-триггер. Я могла бы сделать это сама, 10 раз произнеся свое заклинание "трахни меня" и работая в обеих дырах одновременно. Но я забыла, потому, что я проснулась чертовски возбужденной от случившегося вчера. Мне очень нужна был оргазм.

Все, что я делала, трахая себя, только усиливало желание в моей пизде. Я знала, что пока никого не будет рядом, чтобы сказать слово-триггер, я должна буду повторять свое "ебальное заклинание" и использовать резиновые члены. Я должна была что-то сделать, иначе весь день меня будет мучить эта неконтролируемая жажда секса. Я бы весь день жаждала ебли с мужчиной и/или женщиной или, не дай Бог, собакой.

Я вытащила другой член, смазала его и нанесла немного масла в свою жопу. Я вставила его и принялась за работу. Я знала, что смогу избавиться от этой тяги, если буду делать то, что должна. Я произнесла свою фразу, и произнесла ее громко: "Ебите меня, ублюдки! Ебите мою мерзкую пизду! Вставляйте! Ебите мою жопу! Я люблю ваши члены! Я люблю ваши ебаные члены! Ебите! Ебите! Я люблю это! Я люблю это!"

Я повторила это 10 раз, и на 10-й раз мой мозг взорвался. Я билась на кровати в диком оргазме. Я впихнула в себя оба члена до упора. Я содрогалась и кричала: "О Боже! Боже мой! Двай! Давай! ЕБААААААААААААААТЬ! Я КООООООООНЧАААААААААЮЮЮЮЮЮЮЮ!!!"

Через 10 или 15 минут я отошла от оргазма и начала чувствовать, что в конце концов смогу снова контролировать себя. Я просто должна была делать это каждое утро и каким-то образом избегать дел или обходить людей, которые всегда хвалили мои волосы.

Поскольку у меня такие красивые волосы, я постоянно это слышу. "Я знаю", - подумала я, - "я буду носить шляпы и укладывать волосы в пучки". Я знала, что могу поработать над тем, чтобы больше не слышать этих проклятых слов.

Я была рада, что я додумалась до этого. Теперь моей проблемой была вчерашняя ночь с Пэм. Что мне с ней делать? Она была моим секретарем уже 5 лет. До прошлой ночи она знала меня лучше, чем кто-либо другой. Теперь она попала в мой ад. Я понятия не имела, что ей нравятся женщины, и до этих последних выходных она интересовала меня только как друг и помощник. Это должно было быть неловко. Теперь она думает, что мне тоже нравится секс с женщиной.

Я должна была признать, что до пятницы я никогда бы не подумала о сексе с другой женщиной без желания блевануть. Сейчас, когда я лежала и думала обо всем этом, у меня было теплое чувство. Я знала, что Пэм будет в офисе, и я знала, что мне придется встретиться с ней лицом к лицу. Судя по тому, как она ушла вчера вечером, и по тому, как мы оба разговаривали, она, возможно, ожидает чего-то большего, чем просто офисная работа. Что же мне делать? Одно дело, когда я нахожусь под воздействием "Рыжих волос", потому что это вызывает желание секса, и я не могу его контролировать. Сейчас же я не находилась под влиянием или управлением этих больных желаний.

Затем я также поняла, что до прошлой пятницы я никогда, никогда даже не думала о том, чтобы прикоснуться к себе. И вот я лежу в постели под впечатлением от того, что не только играла с собой, но и использовала предмет, который поместила внутрь себя вместо мужа. Вдобавок ко всему, я говорила самые грязные вещи, когда делала это.

Теперь мне стало стыдно за это. Я поняла, что мне это так нравилось, что я почти готова была сделать это снова, только чтобы насладиться этим грязным чувством, когда я так мерзка сама с собой.

Я лежала и вспоминала, нежась в послевкусии. Я приказала себе встать. Я знала, что должна пойти в офис, чтобы сделать кое-какие дела, но в основном - чтобы прояснить ситуацию с Пэм.

Я встала, приняла душ и собрала волосы в пучок. Я подошла к комоду и достала чистый бюстгальтер. Я надела его и открыла ящик, в котором лежали трусики и колготки. Я посмотрела на них и уставилась на ящик. Я взяла трусики и надела их, затем колготки. Я стояла там и чувствовала себя так скованно. Я не могла дышать. Я знала, что единственный способ остановить это чувство - снять их, что я и сделала. Я знала, что должна надеть их снова, но все, что я могла сделать, это вспомнить, как плохо я себя чувствовала в них.

Я стояла и думала о том, что мне не следует выходить из дома голой под платьем, но я знала, что не смогу выйти из дома иначе. Постояв немного, я пошла к шкафу, чтобы взять платье. У меня есть все виды платьев. Из-за моего воспитания и церковной принадлежности я никогда не носила брюк или брючных костюмов.

Когда я была девочкой, мама разрешала мне надевать шорты только для походов, когда наша церковная группа девочек уходила куда-то одна. Все мои платья были очень консервативными. Все они были длинными, и даже короткие платья были на 3 дюйма ниже моих колен. Мои любимые платья - это мои льняные платья. Они, безусловно, самые удобные, и я чувствую, что они очень красивые. Я выбрала ярко-синее и надела его. Я знала, что должна пойти и купить в Target новые чулки. Тогда я буду голая и открытая - готовая к ебле твердым членом.

Я поймала себя на этих мыслях и разозлилась. Я никогда не должна так думать. Я подошла к зеркалу и посмотрела на себя с собранными в пучок волосами. Я знала, что с такими волосами мне никто не скажет этих слов.

Я спустилась по лестнице и с каждым шагом понимала, что я голая. Я также знала, что должна была что-нибудь надеть, но сказала себе, что у меня нет времени. Мне просто придется быть очень осторожной. "Кроме того, - подумала я, - я буду весь день сидеть за столом в своем личном кабинете".

Я прошла два квартала до офиса церкви, и с каждым шагом мне казалось, что я вспоминаю все, что я делала в парке. Поверьте, когда я прокручивала все это в голове, мне было не по себе.

Мне было плохо от самой себя. Еще хуже было то, что я не предохранялась. В моем теле была сперма, и любой из тех многих мужчин мог заразить меня венерической или какой-нибудь другой болезнью.

Когда я дошла до двери своего кабинета, я снова расплакалась. Что я скажу Джиму, что я буду делать, если кто-нибудь узнает, что я чем-то заразилась или, что еще хуже, заразилась, передала это Джиму или кому-то еще, и они умерли?

«Внезапная смерть» звучала неплохо. Я вошла в свой кабинет, и Пэм очень бодро сказала "привет". Я прошла мимо нее, по моему лицу текли слезы. Я успела поздороваться с ней в ответ, затем закрыла дверь. Прислонившись к ней спиной, я почувствовала тошноту. Я подошла к своему столу и села.

Пэм вызвала меня по внутренней связи и спросила, все ли у меня в порядке.

Я ответила: "У меня просто плохое настроение. Мне нужно хорошенько поплакать. Дай мне 30 минут, и я буду готова приступить к работе".

Пэм сказала: "Надеюсь, не я являюсь причиной твоего настроения".

Я сказала: "Мне нужно идти. Поговорим позже", - и положила трубку. Я просто сидела. Я понятия не имела, что я могу сделать или что мне делать. Я думала о том, чтобы позвонить своему гинекологу и поговорить с ней, но что я ей скажу? Скажу ли я ей, что за последние 3 дня у меня был секс с более чем 200 незнакомцами и тремя собаками? Конечно, нет. Может быть, я могла бы сказать ей, что меня изнасиловали или что-то в этом роде. Я могу сказать ей, что несколько мужчин изнасиловали меня во время моей поездки, и они не использовали средства защиты. В этом был смысл. Может быть, она могла бы сделать мне какой-нибудь укол, чтобы убедиться, что я ничем не заражусь.

Я понятия не имею, сколько времени я просидела там, размышляя о том, что мне делать. Мысль о самоубийстве казалась самым простым выходом. Я просто знаю, что Бог не хотел бы, чтобы все вышло наружу, и то, что случилось со мной, опозорило бы Его работу здесь, которую Он совершил через Джима и меня.

Я услышала гудки интеркома. Я подняла трубку, это была Пэм. "Извините, что беспокою вас, миссис Джонсон, но по телефону звонит женщина, которая сказала, что была с вами в Абилине в эти выходные. Она говорит, что у нее есть большое пожертвование, которое она хочет передать вам для митинга в следующую субботу. Она находится на четвертой линии".

Я был ошеломлена. Я не ездила в Абилин. Кем могла быть эта женщина? Я нажала на четвертую клавишу и сказала: "Да, это миссис Джонсон. Чем я могу вам помочь?"

Я услышал женский голос и узнал в нем Джой. Она сказала: "Подожди, ты, четрова хуесоска. Как поживает наша жаждущая хуев большая шлюха?".

Когда я слышала, как она так грязно говорит со мной, мой разум и тело покалывало. Прости меня, Господи, это меня сильно возбуждало.

Затем я услышал голос Стива: "Ну, моя маленькая церковная шлюшка. Ты уже ебалась с кем-нибудь в своем офисе?".

Я сказала со слезами на глазах и пульсирующей от желания пиздой: "Почему ты не можешь оставить меня в покое? Я больше не буду с тобой бороться. Пожалуйста, оставь меня в покое". Я плакала, пока говорила с ним.

Стив сказал: "Огурец, огурец. Закрой глаза. Расслабься. Успокойся. Теперь прекрати плакать". Я услышала его и сделала это, я почувствовала, как расслабляюсь. Затем он сказал: "Марлин, все будет хорошо. Теперь расскажи мне обо всем, что ты делала, о всех, с кем ты вступала в контакт, и о чем ты думала с тех пор, как ушла отсюда вчера".

Я села за свой стол, почти в трансе, и рассказала ему все, что сделала. Я ничего не упустила. Я рассказала ему о том, как поехала в парк и занялась сексом с двумя мужчинами в туалете парка через дыру в стене. Я рассказала ему о пяти парнях снаружи и о том, как, когда все закончилось, один из них извинился за то, что испортил мои "прекрасные рыжие волосы", и я должна была начать все сначала, но у меня не было времени.

Я рассказала ему о том, как ебала себя и занималась сексом со своей секретаршей после того, как она застала меня за мастурбацией. Я рассказала ему о Джиме и о том, как мы занимались сексом три раза. Я рассказала ему, как он уснул, а я все еще испытывала сексуальную потребность. Я рассказал ему, как мне было плохо, потому что меня выебали более двухсот мужчин и трех собак по несколько раз. Я сказала ему, что боюсь чем-то заразиться. Я сказала ему, что подумываю о самоубийстве, и уже готова была позвонить своему гинекологу, чтобы он помог, пока он не позвонил.

Стив сказал: "Послушай меня, Марлин. Слушай каждое слово. Я попрошу тебя повторять за мной все, что я говорю. Теперь слушай".

"Ты не можешь совершить самоубийство. Ты не можешь никому рассказывать о том, что с тобой произошло. Если ты это сделаешь, фильмы, в которых ты снялась для нас за последние три дня, будут опубликованы, и мы разошлем их всему вашему церковному совету.

Что касается венерических заболеваний или чего-то подобного, ну, жизнь - это риск. У меня здесь есть девушки, которые никогда не предохраняются, и они трахались с гораздо большим количеством мужчин, чем ты. Конечно, ты всегда можешь подхватить что-нибудь. Машина может сбить тебя, пока ты идешь на обед. Жизнь - это азартная игра.

Ты должна забыть об использовании любых средств защиты. Тебе не нравится секс, когда хуй мужчины прикрыт чем-либо, и ты должна чувствовать контакт кожи с кожей. Ты должна чувствовать, как он выпускает свое семя внутрь тебя. Оно нужно тебе для смазки, а также для оргазма. Ты откажешься от секса, если он будет настаивать на использовании каких-либо средств защиты. Помни, что риск заразиться чем-либо во время секса не больше, чем риск выиграть в лотерею.

Забудь о том, что ты вообще можешь чем-то заразиться. Твое тело не позволит тебе подхватить даже простуду, что уж говорить о таком удовольствии. А теперь расскажи мне все, что я тебе только что сказал".

Я повторила ему все слово в слово.

Затем он сказал: "Когда ты проснешься, ты будешь помнить все, о чем мы только что говорили по телефону, глубоко в своем подсознании. Ты больше не будешь плакать по этому поводу. Ты будешь продолжать жить и работать как обычно. Ты будешь наслаждаться своей новой сексуальной жизнью в полной мере, и все будут счастливы. Ты понимаешь, Марлин?"

Я ответила: "Да, я понимаю".

Тогда он сказал: "Расскажите мне, кто ты, миссис Джонсон".

Я ответила: "Я жаждущая хуя текущая сука. Мне нужна сперма и мне нужна киска. Я раскаленная докрасна пизда, ждущая любого хуя, который меня выебет".

Затем он сказал: "Отлично, миссис Джонсон, ты самая большая блядь, которую я знаю. Сейчас я досчитаю до трех, и ты проснешься. Ты все вспомнишь. Готова? 1... 2... 3... просыпайся".

Я открыла глаза и вспомнила все, что только что произошло.

Я все еще держала телефон, и Стив сказал: "Тебе сейчас, лучше, миссис Джонсон?".

Я ответила: "Да. Не могли бы вы оставить меня в покое? Я обещаю, что не буду участвовать ни в чем антипорнографическом. Я убью комитет по борьбе с порнографией здесь, в церкви".

Тогда Стив сказал: "Я знаю, моя маленькая хуесоска, знаю. Мы просто подумали, что было бы неплохо проверить тебя. Мы не желаем тебе ничего плохого. Мы все здесь хотим, чтобы ты наслаждалась жизнью и своим новым увлечением. Кстати, моя сладкая блядь, сосущая хуи и пожирающая пезды, я когда-нибудь говорил тебе, какие у тебя прекрасные рыжие волосы?".

Я слышала, как он и окружающие его люди смеялись, когда телефон отключился. Мой разум кричал: "НЕТ! НЕТ! О БОЖЕ, НЕТ!"

Это было бесполезно. Он спровоцировал это. Он позвонил мне, чтобы вызвать это. Он был злым человеком. Я чувствовала, как мое дыхание начинает учащаться. Я чувствовал жар в своих чреслах. Мой разум начал думать о членах, больших членах, толстых членах. Я начал думать о Пэм, о ее киске, ее замечательной киске и ее атласных губках.

Я потянулась к коленям и задрала платье, сидя в кресле. Я нашла клитор и начала тереть.

Дверь моего кабинета открылась, и вошла бледная Пэм. Она подошла к моему столу и села на один из двух стульев, которые я использовала для консультаций. Она сказала: "Мне очень жаль. Мне очень жаль. Я волновалась за тебя. Я так волновалась. Я знала, что что-то не так. Я не знала, что делать, поэтому подслушала ваш телефонный разговор. Ты должна позвонить в полицию. Что бы это ни было, ты не виновата".

Я сидела так, словно сбылись мои самые большие опасения. Я снова начала плакать. Я была раскрыта. Я сказала между рыданиями: "Все не так просто. Я не могу никому рассказать. Если бы они узнали, что ты вообще знаешь, они бы выпустили более 50 секс-фильмов, которые сделали с утра прошлой пятницы. Хуже всего то, что это очень, очень отвратительные фильмы. Я имею в виду самое худшее".

"Они сняли, как я занимаюсь сексом со многими мужчинами - один за другим, секс с несколькими женщинами и собаками. Я ебалась с собаками снова и снова. Я ничего не могла с этим поделать. Я делала это, и они заставляли меня любить это, они заставляли меня жаждать этого"

.Пэм встала со своего кресла и подошла ко мне, пока я сидела в своем. Она сказала: "О, Марлин, с тобой. Я никому не скажу. Может быть, я смогу помочь тебе. Я могу поддержать тебя. Я сделаю все, чтобы помочь".

Я обхватила ее за талию и прижала к себе, говоря: "Ты не можешь мне помочь. Никто не может. Они использовали что-то, что заставляет меня желать секса. Они заставили мое тело жаждать его. Вдобавок ко всему они загипнотизировали меня, и всякий раз, когда кто-то говорит со мной грязные слова, я возбуждаюсь. Это возбуждает меня, и когда кто-то говорит: "Прекрасные рыжие волосы", это вызывает во мне такое сильное желание, что я не могу выбросить его из головы. Я должна трахаться. Я должен заняться сексом. И неважно, насколько это приятно, неважно, насколько это здорово, я не могу достичь оргазма, пока другой человек не скажет: "Сейчас". Только тогда я могу кончить, и когда это происходит, это самый лучший оргазм в моей жизни. Это всегда усиливает удовольствие".

Я сказала ей, что мне нужно заняться сексом с мужчиной и кончить четыре раза за 60 минут или заняться сексом с женщиной и заставить ее кончить три раза. Или я должна сделать то, за чем ты застала меня прошлой ночью, когда я трахала себя. Я должна кончить 4 раза за 60 минут".

"О, Пэм, я занималась сексом с тремя собаками. Я не помню, сколько раз".

Пэм спросила: "Они заставляли тебя заниматься сексом и с собаками?"

Я ответила: "Нет, они меня не заставляли. Просто у меня не было под рукой мужчины. Ну, да, то есть нет. Мне было необходимо кончить. Разве ты не понимаешь? Неважно, чей член меня ебал. Мне просто нужно было, чтобы член ебал меня".

Затем Пэм спросила: "... И они снимали фильмы о том, как ты трахаешь мужчин, женщин и собак?"

Я ответила: "Да. Все это. Я ничего не могла сделать. Они заставили мое тело предать меня. Я не могла сопротивляться. Я не могла бороться с желанием".

К этому времени моя пизда пульсировала. Я перестала плакать и начала дрочить левой рукой, пока разговаривала с Пэм. Я положила руку на ее колено, когда она стояла рядом со мной, прижимая мою голову к своему животу. Я очень медленно провела рукой по внутренней стороне ее ноги. Пэм спросила: "Когда у тебя впервые был секс с женщиной? Это было в эти выходные?"

Я продолжала очень медленно двигать рукой вверх по внутренней стороне ее ноги, нежно проводя пальцами по ее коже, медленно поднимаясь вверх. Я сказала: "Да, это было в пятницу".

Пэм спросила: "Что ты сделала? Расскажи мне, как это произошло".

Я знала, что возбудила Пэм, и хотела сделать это самым ужасным образом. Мне нужно было заставить ее кончить три раза. Мне было совершенно очевидно, что она была более чем готова. Она немного сдвинулась и раздвинула ноги, стоя рядом со мной. Я начал рассказывать ей, как проснулась от того, что Джой ласкает мой анус, и как она руководила почти всеми действиями. Я рассказал Пэм, как я лизала Джой на полу. Как она ебала меня, как я ебала ее, как я вылизала ее после того, как Стив ее выебал.

Пэм спросила: "Тебе нравилось ее лизать? Тебе нравилось ласкать ее пальцами?"

Я очень тихо сказал: "Да", - как раз когда мои пальцы коснулись низа ее трусиков. Она была вся мокрая. Я чувствовала ее запах и ощущала, какая она мокрая, прямо через трусики.

Пэм застонала и сказала: "Да, пожалуйста, трогай меня так же, как ты трогала ее".

Пальцами я спустила ее трусики до колен. Я снова провела пальцами по ее дырочке и нашла ее клитор. Я снова была поражена тем, насколько он велик. Я взял его между двумя пальцами и начал поглаживать вверх-вниз, как будто это был маленький член.

Пэм крепко прижимала меня к своему животу и тяжело дышала, спрашивая меня: "Ты ебала Джой пальцами? Ты сосала ее клитор, когда ебала ее? Еби меня, как ебала ее. Засунь в меня свои пальцы. Выеби меня, Марлин".

Я погрузилась в нее. Я могла сказать, что Пэм приближается к своему первому оргазму за мои 60 минут. Я отпустила ее клитор и нашла ее влажную дырочку. Она казалась бархатной, когда я ввела в нее два пальца. Сначала я толкнула вверх, а на втором толчке я ввела в нее три пальца, и через несколько минут она уже умоляла меня.

"Еще! Еби меня. Заставь меня кончить".

Я не прикасалась к себе. Я чувствовала, как горят мои собственные чресла. Мне казалось, что я сама почти готова кончить. Пэм все крепче и крепче сжимала мою голову.

Я слышала, как она говорила: "Сейчас, сейчас, сейчас, сейчас, кончай, детка, сейчас, сейчас!". Я слышала ее, и мое тело содрогалось. Я имею в виду, оно тряслось так сильно, что если бы я не держалась за Пэм, я могла бы упасть со стула.

Я почувствовала, как киска Пэм сжимается вокруг моих пальцев. Она тоже кончила. Я снова услышала ее: "Сейчас, сейчас, сейчас, кончи для меня, детка, сейчас!". Я дрожала и дрожала.

Я начала задыхаться. Я сказал : "Пожалуйста, Пэм, не надо больше. Пожалуйста, позволь мне отдохнуть, пожалуйста".

Она сказала: "В последний раз, Марлин. Сейчас, сейчас, сейчас!"

Это было все, я больше не могла удерживать ее. Оргазмы продолжали нарастать и с каждым разом становились все сильнее. Пэм отстранилась, затем опустилась на колени и поцеловала меня.

Она сказала: "Итак, если я правильно тебя поняла, у нас есть еще около 40 минут, чтобы заставить меня кончить еще два раза. А что если я кончу, пока заставляю тебя кончать?".

Я ответила: "Не знаю. Думаю, это сработает, если ты кончишь три раза".

Пэм сказала: "Иди сюда, на диван. Ложись. Я собираюсь отлизать тебе и довести себя до оргазма специально для тебя".

Я легла на спину и задрала платье. Я раздвинула ноги, и Пэм опустилась на колени, прижавшись ко мне своим мягким ртом. Я почувствовала, как она схватила губами мой клитор и услышала ее стон. Я лежала, закрыв глаза.

Я слушала Пэм, ее дыхание было горячим и тяжелым. Время от времени она останавливалась и говорила: "Ммм, как ты хороша". Затем она возвращалась к работе над моей пиздой. Потом она сказала: "Я уже близко, Марлин. Я реально близко".

Я чувствовала, как ее пальцы проникают и двигаются в моей жопе, пока она работала языком над моей пиздой. Пэм быстро вводила и выводила пальцы, пока лизала меня. Она кричала: "СЕЙЧАС! СЕЙЧАС! О ЧЕРТ! Я КОНЧАЮ!"

Она прижалась губами к моему клитору и очень сильно сосала. Я почувствовала, как ее пальцы стали проникать в мою пизду. Я лежала и дрожала. Мое тело, казалось, подпрыгивало на диване.

"О Боже, дай мне это! Давай! О, ЕБААААААААААААТЬ!". Я кончила и снова затрепетала от ее пальцев в обоих отверстиях и ее рта, сосущего мой клитор.

Я едва слышала, как зазвонил телефон. Пэм услышала и встала, чтобы ответить на звонок. Когда она убрала свои руки и пальцы, я заменила их своими. Я все еще была чертовски возбуждена и нуждалась в еще одном оргазме.

******************************

89667   29 30359  174   6  +9.85 [32] Следующая часть

гипноз, секс-игрушка, censored