Я вернулся домой я в полном раздрае и совершенно не понимая, что же мне делать дальше и как поступить. С одной стороны, мне хотелось идти дальше, с другой - я вспоминал то презрение, которое испытал сам к себе после того, как вычистил туфли Александры Викторовны языком. С другой стороны - я помнил и возбуждение, которое при этом испытывал. В общем, вечером вторника я напился. И вечером среды тоже напился. А в четверг утром на работе нам объявили о грядущих сокращениях. И в списках сокращаемых моя фамилия присутствовала. Условия увольнения, правда, были божескими - месяц на поиск работы и три оклада при увольнении, но все равно это усугубило мой стресс, так что вечером четверга, а также в пятницу и субботу я продолжал напиваться. И если на поиск работы время у меня еще оставалось, то на принятие решения, по поводу отношений с Александрой, его оставалось все меньше. В воскресенье утром я взял себя в руки и усилием воли прекратил алкогольный марафон. Проснувшись, принял таблетку от головной боли и душ, позавтракал через силу, и отправился гулять по городу, размышляя о том, что же делать дальше. По большому счету, я попал в классическую ситуацию из серии “И хочется и колется”, а любое решение имело как плюсы, так и минусы. Но многочасовая прогулка проветрила мои мозги и к вечеру воскресенья я все же пришел к выводу, что полное погружение в такие отношения мне совсем не нужно. Что я не хочу превращаться в безвольную прислугу и раба желаний Александры. А вот пикантные постельные игры как раз будут приятным дополнением к нашим отношениям. И чем дальше я думал на этот счет, тем сильнее склонялся к этому варианту. Утром понедельника, я был в нем почти уверен, а во вторник даже удивлялся, что мне могло прийти в голову обдумывать что-то другое. В 4 часа вечера телефон мне пискнул, сообщая, что я записан на прием в клинике “Медицинский стандарт” к доктору Ильиной А.А. Так что ровно в 18-30 я постучался в кабинет со знакомой табличкой и зашел внутрь. И хозяйка кабинета, и Александра уже были на месте и сидели вполоборота ко мне в мягких удобных креслах у стола. Я закрыл за собой дверь и остановился в центре кабинета. Хозяйка - в очках, снежно белом халате, на ногах черные туфли на каблуке. А Александра в одном из своих офисных костюмов, на это раз темно-синем, туфли тоже черные и тоже на высоком каблуке.

— Ну что, Максим, мы внимательно слушаем Вас - Анна Алексеевна задала свой вопрос, даже не поздоровавшись, как только я остановился. Я вздохнул, а после этого сказал, что я не готов довольствоваться только постелью, и что мне хочется большего. Я говорил, а сам удивлялся. Принятое еще в воскресенье и такое ясное до того, как я открыл дверь в кабинет, решение, было отвергнуто мной в тот же момент, когда я увидел Александру. Когда я закончил, в ее глазах было неприкрытое торжество и радость. Психолог тоже не выглядела удивленной. Тем не менее она уточнила

— Максим, я правильно поняла, что мы выбираем вариант, в котором Вы подчиняетесь Александре не только в постели, но и во всем остальном?

— Да, правильно.

— Ну что я Вам говорила - Анна Алексеевна обратилась к Александре. - я была уверена, что именно этот вариант он выберет. Та только кивнула в ответ, как бы подтверждая ее правоту.

— Тогда давайте обсудим наши дальнейшие действия, предложила психологиня, разворачиваясь ко мне. - Александра, у нас есть еще время, так что мы можем начать нашу работу уже сегодня. Вам предстоит пройти немалый путь. И Вашему подопечному тоже, она снова окинула меня каким-то оценивающим взглядом. Во-первых, Вам надо помнить, что Вы в ответе за тех, кого приручаете, и чем сильнее Максим к Вам будет привязан, тем болезненнее будет для него расставание. Но, надеюсь, его не случится в обозримом будущем. Во-вторых, предлагаю договориться о правилах поведения Максима в Вашем присутствии. Этикет для таких отношений имеет очень важное значение. Александра Викторовна снова кивнула, соглашаясь, а психолог продолжила - Насколько я знаю, форма обращения у вас уже присутствует - Максим называет Александру по имени-отчеству и на Вы, а она - так как считает нужным.

— Да, это так - подтвердил машинально я, все еще ошарашенные своим неожиданным решением.

— Хорошо. - продолжила Анна Алексеевна - Я бы предложила еще два момента, которые подчеркнут разницу в Вашем положении. Первый - Максим не должен смотреть в глаза Александре, только если она прикажет, а второй - если вы вдвоем куда-то идете, Максим отстает на полшага и идет сзади. Мне кажется, что это подчеркнет, и, прежде всего для Вас, Александра, подчиненную роль Максима. Что скажете? Александра Викторовна несколько мгновений что-то обдумывала, потом согласно кивнула головой. А психолог, увидев кивок, продолжила.

— Но главное, это то, как Вы воспринимаете друг друга. И если Вы не хотите оставить все на уровне игры, то именно над этим мы и начнем сегодня работать. Вы, Максим, должны понять и полностью принять тот факт, что хорошо вышколенная прислуга в присутствии своих хозяев, в Вашем случае - хозяйки, должна быть готова выполнить любой приказ, который ей отдадут и выполнить его не обдумывая, каким бы он ни был, и кто-бы при этом не присутствовал. Подчинение должно быть безусловным. Вы же, Александра, должны осознать две вещи прежде всего. Первая — это то, что Вы имеете право отдавать Максиму приказы, которые посчитаете нужным. А вторая, и она сложнее, что прислуга — это прежде всего удобный Вам инструмент, а не живой человек. Я понимаю, что это звучит цинично и непривычно, но именно за это Вы мне и платите.

— Вы понимаете, о чем идет речь? - и она посмотрела на Александру.

— Да, насчет приказов я понимаю. Насчет отношения как к инструменту - тоже понимаю, но не уверена, что смогу.

— Думаю, что сможете, но нужно время. А я постараюсь Вам в этом помочь. На меня они обе не смотрели. А Анна Алексеевна продолжила - давайте начнем с простого, с приказов. Потренируйтесь при мне, а я понаблюдаю за происходящим. Александра кивнула и повернулась ко мне. Я поймал ее взгляд, но, вспомнив., про то, что говорила психолог, опустил его в пол.

— Вот так, Максим, правильно - прокомментировала мои действия Анна Алексеевна. Я стоял и смотрел в пол. А сама ситуация меня начала дико заводить, что и отразилось заметным бугорком на моих брюках. Видимо это заметила и Александра Викторовна.

— Интересно, что тебя так возбудило Максим? Расскажи нам? - Я покраснел как рак.

— Максим, я, кажется, задала вопрос. - в голосе Александры появился лед. И я торопливо и сбиваясь начал объяснять.

— Понимаете, я стою как школьник в кабинете директора, а вы обе сидите и обсуждаете, почти не обращая на меня внимания, как меня превратить в... в вышколенную прислугу...

— А что конкретно тебя так возбудило?

— Ну наверное я почувствовал, что такое обсуждение как раз и подчеркивает мой статус прислуги. Вы не обращаете внимания на меня, но при этом обсуждаете.

— Вот теперь я все поняла. Хорошо, что тебя возбуждают такие вещи. Теперь закрой дверь в кабинет на ключ, и разденься полностью.

— Но...

— Максим! Я сказала - закрой дверь и раздевайся. Немедленно! - в голосе ее был не лед, в ее голосе был металл. И я, покраснев как рак сначала закрыл дверь, а потом вернулся в центр кабинета и начал снимать одежду.

— Быстрее! Не заставляй нас ждать! - подстегнул меня ее голос, металл из которого никуда не исчез. Я начал раздеваться быстрее и застрял в штанине, чуть не упав на пол. Обе женщины рассмеялись, наблюдая за этим процессом. В конце концов, я разделся, отодвинул ногой снятую и смятую одежду и остался стоять посередине комнаты, абсолютно голый, прикрывая рукам свой член, уже напрочь лишенный эрекции. Лицо и уши горели от стыда, взгляд направлен в пол.

— Руки за спину - голос Александры Викторовны не подразумевал возражений. Я убрал руки.

— Ну как? - Александра явно обращалась не ко мне, а к Анне Алексеевне.

— Вы меня впечатлили, Александра, если честно.

— То есть у меня получилось?

— Более чем! Но вот скажите мне, он стоит перед нами голый, красный от стыда, но даже не смеет закрыть руками свое хозяйство. Неужели это то, что стоит жалеть?

— Если честно, мне его все равно жалко, хотя да, он жалок, Вы правы

— Я вижу и понимаю. Но думаю, что жалость со временем исчезнет. И знаете, прислугу не надо жалеть, если ее жалеть, она наглеет. Это не я сказала, это во всех книгах еще с конца 18 века писали.

Слушая этот диалог, я опять начал возбуждаться. Прикрыться руками я не осмеливался.

— Хм.. Задумчиво произнесла Александра

— Я серьезно вполне. Так что подумайте на этот счет. И вот посмотрите, как он сейчас жалок, но при этом его возбуждает наш разговор. Мой член от этих слов вздыбился окончательно. Снова раздались тихие смешки.

— Уверяю Вас, Александра, таких как он очень мало. Он прирожденный слуга. Конечно, при желании можно воспитать большинство мужчин, но это требует времени, сил, аккуратности, такта и терпения. А тут уже все готово, только обтесать.

— А Вы убедительны, Анна

— Это моя специальность! Сразу такие вещи не происходят, но постепенно он станет для Вас именно прислугой

— И перестанет возбуждать как мужчина (при этих словах я сразу напрягся)

— Да, но это не значит, что Вы должны ему хранить верность. В разговоре возникла небольшая пауза.

— Хм.. Я даже не думала об этом

— А Вы подумайте, какие перспективы открываются.

— Я даже растерялась.

— Я понимаю, к этой мысли надо привыкнуть. Но я думаю, она покажется Вам не такой уж невероятной, когда Вы взвесите все за и против. И еще - согласитесь, что размеры у Максима достаточно средние, и даже если он умеет пользоваться своим членом, от него не такое сильное удовольствие как от большого члена.

— Я не спорю. Но хороший самец в принципе редкость!

— Конечно, но, я повторюсь, такие как Максим - редкость. И если уж он попался Вам, то имеет смысл пользоваться тем, для чего он больше всего предназначен!

— Я уже задумалась.

— Так думайте дальше. Мы же никуда не торопимся, правда? Думаю, что на сегодня все. Жду Вас в четверг, уже без Максима, думаю, ему пока не надо присутствовать. С ним Вы будете приезжать раз в месяц, чтобы продемонстрировать успехи.

Я стоял и слушал как две одетые женщины непринужденно обсуждают мои размеры, то, как меня лучше использовать, от секса с каким мужчиной они получают больше удовольствия. И, что странно, с одной стороны, головой я понимал, что это все неправильно и мне, по большому счету надо бежать от Александры как можно скорее, но при этом внутреннего сопротивления развитию событий я совсем не ощущал, мало того, возбуждение никуда не делось. Из размышлений меня вывел приказ Александры.

— Максим, скажи спасибо Анне Алексеевне и можешь одеваться!

— Спасибо, Анна Алексеевна!

— Не за что, Максим! Обращайтесь!

— Нет, Максим, не так - в голосе Александры звучали предвкушающие нотки - встань на колени, поцелуй ее туфли и потом уже поблагодари.

Я думал, что покраснеть сильнее невозможно, но я покраснел. Опустившись на колени, я наклонился к туфлям психолога. Она не изменила при этом позы и осталась сидеть, как и сидела - нога на ногу. Я осторожно начал целовать черную кожу ее туфель, но и после этого она не изменила позы, спокойно оставаясь в кресле.

— Теперь каблуки - усилила мой позор Александра. С верхней туфлей я справился легко, а вот та, которая была на полу не позволяла просто взять и поцеловать каблук, пришлось распластаться на полу и извернувшись поцеловать второй каблук. - Хорошо, теперь хватит, я думаю! - металл из голоса Александры исчез совсем. Я снова поднялся на колени и еще раз поблагодарил Анну Алексеевну, и так же не поднимая взгляда, встал и оделся. Открыл дверь кабинета и, пропустив вперед Александру Викторовну, вышел за ней, сопровождая ее на полшага позади, как и объясняла Анна Алексеевна.

В машине мы ехали молча. У подъезда Александры я остановился и открыл перед ней дверь. Она кивнула как бы благодаря и на ходу произнесла: “Завтра утром как обычно, а вечером мы с тобой поговорим”. Я придержал перед ней дверь подъезда, дождался, когда она туда зайдет и поехал домой.