До ужина мы своих соседей не встретили, лишь когда собрались в столовую увидели тащащих позвякивающие сумки мужчин.

— Праздновать что-то собираются? – задумчиво спросила Вероника.

— Да у них каждый день праздник, постоянно по вечерам квасят, - успокоил её я.

Но тут я оказался не прав. После ужина выяснилось, что ассортимент напитков сегодня чувствительно расширился. Вместо обычного для вечерних посиделок пива, сегодня была целая батарея разнокалиберного пойла.

— Никушка-лапочка, ты что предпочитаешь, - спросил Сергей Юрьевич, показывая батарею банок и бутылок.

— Ну не знаю. Я не особо люблю. Может чего-нибудь лёгкого если только, - скромно ответила моя супруга.

— ВерОника, смотрите! Как знал, для вас подбирал. Коктейльчик женский – слабенький и сладенький, - Борис Маратович даже пытаясь сунуть член в ладошку супруги был подчёркнуто вежлив и всегда обращался к ней на Вы. Вот и сейчас приобняв её и почти касаясь груди не отступил от этого правила, похоже считая вежливость своей фишкой.

…

— Дашь попробовать? – попросил я, когда мы всей компанией гуляли по бесконечным дорожкам в вечерних сумерках.

Меня смутило, как быстро стала хихикать моя ненаглядная попивая коктейль. Он и правда был очень сладким, однако на упаковке гордо светилась надпись о девяти процентах спирта. Ещё и газированный. Не мудрено, что мою малопьющую супругу так быстро развозило.

— Мне кажется хватит, - пролепетала моя милая, когда, как по волшебству, в руках Бориса Маратовича оказался ещё один коктейль, стоило ей только опустошить первый.

— Да просто подержи, что с пустыми руками идти. Там же сок один, только горло смочить.

— Ну не знаю. Голова кружится, - с сомнением ответила Вероника.

— Устала, наверное, просто. Редко гуляете? Здесь воздух такой волшебный. Давайте присядем, - Борис Маратович одновременно умудрился открыть коктейль, вручить его моей жене, подвести к лавочке и усесться рядом с ней оттеснив меня.

Становилось всё темнее. Супруга продолжала выпивать, баюкаемая разговорами о красоте и чудодейственной силе местной природы. Впрочем, и я тоже пил, благо Анатолий Михайлович взял с собой целый рюкзак припасов. Настроение было благодушным, ночной воздух и мерный стрекот цикад и правда пьянил сильнее алкоголя. И если вначале я всё косился на Веронику, зажатую между теннисистом и волейболистом в надежде хоть что-нибудь разглядеть, то сейчас больше болтал с Анатолием Михайловичем.

— Никогда ночью не купалась? Серьёзно? – голос Сергея Юрьевича прозвучал громче и заставил обратить внимание.

— Нет. Холодно же, - язык Вероники слегка заплетался, но отвечала она связанно.

— Ты что! Знаешь ночью какая вода тёплая! Пойдём! Сама увидишь.

Не давая времени на размышление, компания тронулась в сторону пляжа, увлекая и жену.

— И правда тёплая, - удивлённо пробормотала Вероника, которую чувствительно качнуло, когда она склонилась к воде.

— ВерОника, пойдёмте! – сказал Борис Маратович, скидывая футболку и хватая её за руку.

— Нет! Давайте не сегодня, - вырвала руку моя жена.

— Смотри, какая погода стоит, - поддержал друга Анатолий Михайлович, - Ветра совсем нет. А вдруг завтра дождь.

— Я даже купальник не брала, - Вероника оглянулась на меня, ища поддержки.

— Ты совсем без ничего? – стояла темень, луны не было и мне казалось, что в такой темноте никто не увидит разницы между нижним бельём и купальником.

— Без верха, - даже не видя лица, я почувствовал, как смутилась Ника.

Меня бросило в жар. То-то Борис Маратыч, обнимая всё пытался провести рукой повыше.

— Да смотри темно как! Мы отвернёмся, никто не увидит, - вставил свои пять копеек Сергей Юрьевич.

— Дим? Как думаешь? Может завтра? – переключилась жена на меня.

— Я бы купнулся, - если она думала, что я попытаюсь остановить, то глубоко ошиблась. Меня просто трясло от мысли, что моя супруга будет стоять полуобнаженной в толпе мужиков, пусть даже в темноте и сложно что-то разглядеть.

— Тогда дашь мне свою футболку? – Вероника победоносно оглядела мужиков, - У тебя же толстовка ещё.

— Хочешь мою майку, - влез Михалыч.

Вероника скептически оглядела тонкие лямки и отказалась.

— Пойдёмте туда. Там лодка. Будет где одежду сложить и ноги от песка отряхнём, - Борис Маратович похоже решил увести нас подальше от центральной аллеи, где нет-нет, но попадались прогуливающиеся компании.

Супруга какое-то время стояла, сомневаясь, но настойчиво подталкиваемая теннисистом всё же тряхнула головой и пошла за удаляющимся в темноту Сергеем Юрьевичем.

— На, глотни! Теплее будет, - услышал я, идя за супругой и разоблачаясь.

— Фу! Что это? – жена поперхнулась, сделав глоток.

— Коньячок. Давай ещё глоточек вдогонку.

— Нее!

— Ну на запей.

— Я думала тут сок, - попыталась отдышаться после ещё одного большого глотка из бутылки Анатолия Михайловича. Тот только захихикал.

Я разделся первым, протягивая свою белую футболку супруге. Голое тело чувствительно холодил ветерок, нужно было срочно нырять в воду, а то решимость быстро падала, несмотря на алкоголь в крови.

— Димыч, снимай трусы, потом сухие оденешь, быстрее согреешься, - услышал я голос Сергея Юревича. В темноте был виден только его силуэт, который нагнулся и стянул последний элемент одежды с себя, продолжая стоять передом к нам. От меня его причиндалов видно не было, но Вероника стояла к нему ближе.

— Отвернитесь, - Вероника нервно хихикнула, глядя с какой непосредственностью обнажился тренер. Скинула одежду и принялась напяливать мою футболку на себя.

Не знаю отвернулись ли мужики, поскольку первый двинулся к воде, чтобы не смущать жену. Судя по всему, они так и продолжали пялиться на неё. Я слышал, как за спиной, мужики уговаривают мою супругу снять трусики, чтобы они остались сухими. Но та стыдливо хихикала и отказывалась. Зайдя по колено в удивительно теплую, на фоне ночной прохлады, воду я остановился и оглянулся на почти не видимые в темноте четыре силуэта. Лишь супруга выделялась белым пятном моей футболки.

— Ну тогда пойдём, - вынес вердикт Сергей Юрьевич и протянул руку моей жене, - держись.

— Я с вами, госпожа ВерОника! Держитесь!

— Ай! Борис Маратович! – возмущенно воскликнула жена и одёрнула руку. По дружному хохоту я понял, что пытался вложить в руку жены хитрожопый теннисист.

Видя, что компания подошла к воде и я тронулся вперёд, настраиваясь морально окунуться в воду. После того, как супруга, пусть нечаянно, схватилась за чужой член, меня снова начало трясти от возбуждения. Что они будут делать? Теперь уже целенаправленно я двигался в сторону от компании, пытаясь не потерять их силуэты из виду и хоть что-нибудь разглядеть в темноте. Луны не было и видно было плохо. Но белое пятно футболки практически скрывали от меня тёмные тени, облепившие её. Поэтому приходилось больше полагаться на слух.

— Ныряем! Все вместе! Раз, два, три!

Довольный визг жены заглушил три слитных мужских выдоха.

— Классно же?

— Да! Шикарная водичка! Ой! Кто это? Борис Маратович, не прижимайтесь! Давайте лучше поплаваем, - жена попыталась разогнать в стороны сгрудившихся вокруг себя мужиков.

— Нет. Темно же. Вдруг мы вас потеряем.

— Не потеряете, - хихикнула жена и гораздо тише прошептала, - Что вы делаете? Не надо! Кто это? Анатолий Михайлович, скажите им.

— Что делают? – Михалыч попытался придать голосу строгость, - А чьи это тут руки? Непоняятно! Сейчас разберусь и накажу кого попало.

— Ну не надо! Отпустите! – шептала моя жена, похоже и Михалыч присоединился к ощупыванию её прелестей.

— Сейчас дядя Толя тебя спасёт! Иди ко мне на ручки! Ох, молодец! Да вот так! Прижмись, согрею!

Наверное, они думали, что шепчут очень тихо, но над водой звуки отлично разносились и всё было слышно, как будто эта сплетающаяся куча-мала была рядом со мной.

— Всё хорошо, малышка! Дай ручку. Вот так! – донесся до меня чей-то жаркий шепот.

— Пожалуйста!

— У меня тоже возьмите. Умница! Сожмите.

— Я замёрзла! Можно я выйду!

— Мы тебя согреем. Прижмись поближе! Давайте все вместе!

— Дима, ты где? Плыви сюда, – громко сказала моя жена, надеясь на то, что при муже охальники станут вести себя скромнее.

— Сейчас, до буйков сплаваю, - ответил я, оставаясь на месте.

— Давай мы тебя покачаем, как на волнах. Вот так! Расслабься!

— Не надо.

— Вам понравится, ВерОника! Ох, какая! Я же говорил снять надо было….

— Михалыч, помогай! Давай вот так! Не бойся. Ничего не видно.

— Ой! Ну не надо!

— Раздвинь, зайка! А аккуратненько. Вот так!

— Ай! Диимааа! – в голосе жены появились истерические нотки. Похоже она была не настолько пьяной, как все думали. Чтобы Вероника окончательно не впала в истерику, я решил вернуться к ним, громко молотя руками по воде и раздумывая засадили ей или не успели.

Член торчал, как мачта. Хорошо в воде не было видно.

— Всё хорошо, милая? – мужики, хоть и были рядом, но похоже клубок тел распался.

— Да. Замёрзла. Пошлите на выход, - жена решила не усугублять.

— Сейчас мы её разотрём, сразу согреется.

— Лучше Дима, - попыталась возразить жена.

— Я-то профессиональный массажист. Дима, у тебя корочка есть? – спросил Борис Маратович.

— Нет.

— Ну вот! Знаешь, как опасно замерзшие мышцы непрофессионалам доверять. Судорогой запросто свести может.

— Да, у нас в физкультурном преподавали. Мы все умеем. Не переживай, Димыч, всё в лучшем виде сделаем.

Мне оставалось только неопределенно хмыкнуть, оставив решение за супругой. Но она, видимо решила, что я рядом и ей больше не грозит такое наглое ощупывание. Поэтому спокойно шла к выходу из воды с обступившими её мужчинами. Исчезнувший плеск шагов заставил меня обернуться. Футболка лежала тонкой складкой на груди супруги, практически ничего не прикрывая. То ли всплыла сама, то ли мужики успели так задрать её. И сейчас Вероника пыталась стянуть её вниз, чтобы принять благопристойный вид.

— Никушка, давай снимем. Мокрая же, - попытался остановить её Сергей Юрьевич.

Но моя жена молча одернула футболку вниз и только после этого снова пошлёпала к берегу. Мой член всё не падал, и хоть я сам почти ничего не видел в темноте, всё же постеснялся поворачиваться к жене передом. Будет очень сложно объяснить свой торчащий орган, если она его заметит.

— Дим, ты куда? – Вероника удивленно посмотрела на меня, схватившего одежду и прячущегося за корпусом лодки.

— Я тут. Одеваюсь.

— Может мне одежду подашь сначала. Я вообще-то замерзла, - в голосе жены слышалась обида.

Я посмотрел на свой раздутый, только-только начинающий опадать член:

— А массаж? Вдруг мышцы судорогой сведёт?

— Да! Обязательно нужно! Конечно! Сделаем! – чуть ли не в один голос загомонили преподаватели, и не обращая внимания на робкие протесты жены, как есть, голые, обступили её.

После того, как мужчины получили «добро» от мужа, похоже внимание на слова жены они обращать перестали.

— Давай помогу. Мокрая совсем!

— Я сама!

— Прикрою. Никто не увидит, - футболка снова поползла вверх.

— Борис Маратович, отвернитесь!

— Не бойтесь, ВерОника! Я вот так спрячу, - жена только тихо ойкнула, когда ладони теннисиста накрыли груди жены. Оглянулась на меня, пытаясь сообразить вижу ли я что происходит.

Я принялся скакать на одной ноге, пытаясь вдеть ногу в штанину.

— Видите, всё хорошо. Надёжно спрятал. Михалыч, подай мою водолазку. Мокрая совсем.

— Сейчас разотрём, сразу согреешься, Никушка, - судя по высокому силуэту, первым к жене подскочил Сергей Юрьевич и накрыл поблёскивающее от воды тело чем-то тёмным.

— Давай, глотни! – похоже Михалыч искал другой способ согреть Веронику.

— Опять коньяк? Не буду!

— Не спорь со старшими, дрожишь вся.

Моя жена протянула руку, приложилась к бутылке и закашлялась.

— Ещё глоточек и согреешься.

— Не могу. Дайте запить, - жена говорила одно, а сама в это время снова отхлебнула из бутылки.

— Видишь! Хорошо пошла, - похвалил Михалыч, - давай последнюю и хватит.

К моему удивлению Вероника не стала спорить и снова отхлебнула:

— Всё горит! - поделилась она ощущениями.

— Это правильно, сейчас согреешься.

Поскольку они снова перестали обращать на меня внимание, я тихонько сел на край лодки и принялся отряхивать ноги от песка, поглядывая на компанию. Только сейчас обратил внимание, что Борис Маратович так и продолжает держаться за грудь моей супруги. А вот Сергей Юрьевич и правда стал разминать её плечи.

— Ну хватит, - чуть слышно сказала жена, мягко отстраняя теннисиста.

— Да, конечно, - легко согласился тот, берясь за темную ткань и продолжая вытирать уже ниже.

— Не надо. Я сама! – похоже Борис Маратович попытался стянуть с Вероники трусики.

— Смотрите, я вот так обмотаю, - он и правда завязал рукава водолазки на талии, превратив её то ли в юбку, то ли в передник, и тут же сунул руки под неё, снова пытаясь стянуть трусы.

Сергей Юрьевич в это время опустился с плеч жены на её грудь, прошелся руками по округлостям и снова вернулся на плечи. Видимо супруга так опешила, что никак не отреагировала, когда теннисист встал перед нею на колени и потянул трусики вниз.

— Вот так! Умница! Сейчас сухие штанишки оденем и всё, - приговаривал он, всё ниже стягивая их.

Сначала я не понял. Но вглядевшись различил, что чернявой головы больше не вижу. Она скрылась под водолазкой между ног супруги.

— Ножку, - раздалось чуть приглушенно.

Вероника послушно подняла ногу, ожидая, что сейчас с ней окончательно снимут последний мокрый элемент одежды, но тут же дернулась, как от удара током. Вот только вернуть ногу на землю уже не смогла.

Испуганно ойкнув, она руками попыталась оттолкнуть голову, влезшего между ног, наглеца, но тот похоже не только не оторвался от промежности, но ещё и пристроил там же руку. И, судя по ритмичным движениям, начинал исследовать пальцами её внутренности.

Испуганно озираясь и пытаясь принять верное решение, Вероника зажала рот и уставилась прямо на меня. Я и сам замер, не в силах понять, как реагировать. Видимо жена размышляла, попытаться всё же сделать вид, что ничего не происходит и самой справиться с вторгшейся в неё проблемой или позвать меня на помощь.

Появившийся передо мной Анатолий Михайлович широким торсом скрыл нас друг от друга. Он достал из бездонного рюкзака пару бутылочек пива, одним движением сцепил пробками о открыл обе сразу. Протянул одну мне и как ни в чём ни бывало спросил:

— Оделся уже?

— Угу, - ответил я.

— Ну давай! За Победу! – он ударил своей бутылкой в мою.

— За Победу? – непонимающе посмотрел я на него, пытаясь собрать мысли в кучу. События стали развиваться слишком быстро.

— За нашу Победу, - он оглянулся назад, и я понял, что он говорит о Веронике.

— Ааа, - протянул я, не зная, что ответить.

Это «нашу Победу» без сомнений должно было сказать мне, что они уже считают Веронику не только моей. И если бы вопрос касался меня или опять торчащего, от увиденного, члена, то ответ был бы однозначным. Но вот Вероника. Что она скажет? Как отнесётся к тому, что я не вытащил её из лап этих любителей молодого женского тела? Может быть ещё не поздно остановить это?

— Сергей Юрьич, что вы…, - растерянные интонации голоса моей жены привлекли наше внимание.

Анатолий Михайлович снова повернул свой широкий торс к ним открывая и мне, скорее угадываемую, чем видимую в темноте, картину. Борис Маратович оторвался от нижних губок Вероники, стянув по дороге и импровизированную юбку. Она сейчас валялась темным пятном на песке и не скрывала, что пятерня теннисиста лежит на бритой пи3дёнке моей любимой и круговыми движениями натирает клитор. А вот Сергей Юрьевич, так и стоящий позади жены, похоже оторвался от массажа её плеч и пытался помассировать ей другую часть тела. Он взял член в руку и пытался им нащупать дырочку жены, слегка поддавая задом. Вероника дергала тазом, избегая встречи с тычущимся членом, но стоя на одной ноге особо не разгуляешься. Вторую продолжал придерживать теннисист.

Пока я смотрел и тупил, пытаясь решить окончательно «что такое хорошо и что такое плохо», Сергей Юрьевич добился своего. Видимо нащупав влажную, раздраконенную пальцами Бориса Маратовича расселину он прицелился и загнал «коня в стойло».

— Что вы деАААете, - всё же закончила фразу супруга и испуганно уставилась на меня, ожидая реакции.

А я так и замер с бутылкой пива в руке. Первым очнулся Анатолий Михалович:

— И всё заeблось! – резюмировал он, снова чокнулся со мной, отхлебнул из бутылки и поставил рядом. Встал и тоже направился к моей жене.

То ли двое оставшихся мужчин и правда замерли, насадив мою супругу на кол, то ли это выверты сознания, но мне показалось, что только сейчас всё снова завертелось. Бориса Маратовича не смутил воткнувшийся в непосредственной близости от его руки член, и он продолжил натирать клитор, приговаривая:

— Вот и славненько, вот и умничка! Всё хорошо, ВерОника, мы вас не обидим.

А Сергей Юрьевич, взявшись за талию, задвигАл член привставая на полусогнутых ногах и начиная выбивать вздохи из Вероники.

Когда Анатолий Михайлович подошел к жене, положил крупную ладонь на грудь и потянулся к ней поцелуем, она не отшатнулась, покорно принимая ласки мужчины.

Член, проткнувший её, как будто выпустил из жены остатки сопротивления, как из проткнутого шарика выходит воздух. Она, больше не пыталась вырваться. Не просила отпустить её. Лишь выглядывая из-за головы целующего её Михалыча, всё смотрела на меня и чудился в этом взгляде немой укор. Но было слишком темно, и я успокаивал себя, что это мне просто кажется.

Впрочем, и это продолжалось совсем недолго. То ли необычность ситуации тому способствовали, то ли три пары рук, ласкающих женское тело, а может быть вложенный в ладошку жены крупный член Анатолия Михайловича…. Раньше я такого не видел: обычно я успеваю уловить приближение оргазма супруги. А тут… только что не издавала ни стона, как вдруг затряслась и сложилась пополам, опускаясь на песок. Мужчины лишь слегка придержали, не давая упасть, но не стали пытаться поднять или тыкать членами в её лицо:

— Спустила наша девочка, - прокомментировал Сергей Юрьевич и пошел к воде ополоснуть влажно блестящий член.

Борис Маратович подобрал с песка водолазку, встряхнул и бережно прикрыл плечи Вероники. И мужчины принялись одеваться не говоря ни слова. Судя по всему, они были уверены, что теперь жертва никуда от них не денется и можно перебраться в более комфортное место. А я встал и решил помочь одеться любимой. В душе ощущалась опустошенность и чувство вины. Что делать? Нужно попросить прощения или наоборот?

— Ты меня теперь бросишь? – тихо спросила поднимающаяся жена, начиная разговор.

— Нет! Что ты малыш! Я люблю тебя! – с жаром ответил я.

Похоже ответ жену озадачил, и она внимательно посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она в них разглядела, но чуть успокоилась:

— Я не хотела. Честно!

— Я знаю. Ничего страшного. Со всеми бывает, - ответил я первое, что пришло в голову.

— Со всеми? – Вероника даже вымученно улыбнулась такому утверждению, и я понял, что может быть ещё не всё потеряно. По крайней мере она не считает, что я предал её. Боялся прочитать в её глазах пустую обреченность или немой укор, но их не было. Поэтому попытался и дальше убеждать её, что ничего непоправимого не случилось.

— Ну может не со всеми, - тоже постарался ободряюще улыбнуться, - На отдыхе же… знакомых нет, никто не узнает. Не переживай!

Я оглянулся. Мужики сгрудились немного в стороне тихо переговариваясь и не мешая шептаться нам. Вероника тоже бросила быстрый взгляд на них:

— И как ты? Тебе всё равно что ли? Даже не ревновал?

— Не всё равно. Ревновал. Сильно. Но… я тебя люблю! – решил закончить я универсальной фразой, которую можно будет позже повернуть, как угодно. Мне казалось сейчас не самое лучшее время, чтобы признаться, что давно уже дрочу на них.

— А если они опять?

Хотя я понимал, что «если» в этой фразе лишнее, они абсолютно точно попытаются «опять», но решил ответить по-еврейски:

— Тебе не понравилось?

— Сначала нет. А потом… ну ты видел….

— Кончила? – решил расставить я точки.

Вероника кивнула, а потом всё же добавила:

— Резко так. Даже не поняла ничего.

— Хочешь?. .. Понять…, - попытался избежать я прямых слов, - Если что, я не против.

— Только я с Анатолием Михайловичем не буду. Ты видел у него?

— Нет. Большой? – я вспомнил, как он в самый первый вечер хвастался перед друзьями. Вроде они постоянно были голыми, но разглядывать в темноте мужские члены было стыдно.

— Слишком. Боюсь.

Чего боялась моя Вероника уточнять не стал, но нисколько не верил, что этот грубоватый мужик, больше похожий на гнома свои ростом и широкими плечами, не попытается присунуть моей жене. И от этих мыслей понял, что член снова стал наливаться силой. Благо хоть плотные джинсы неплохо сдерживали.

— Пойдём? – попытался я сменить тему и отвлечься.

Супруга взяла меня под руку, и мы пошли. Я оглянулся назад. На месте нашего грехопадения грязной тряпочкой остались, втоптанные в песок, трусики моей жены. Маленькие красные трусики, по которым прошлись сильные ноги опытных в соблазнении мужчин, оставив на этом пляже не только их, но и чистоту наших семейных отношений.  

Создал телеграмм канал t.me/xxxstoryhub

Подключайтесь. В нем я планирую публиковать наброски того, над чем сейчас работаю. Кроме того там же мы сможем обсудить продолжение понравившихся сюжетов и появятся другие рассказы недоступные на сайте по требованию закона.