Часть 3

Пианино издавало жуткую мелодию, когда пальцы Саймона перебирали клавиши из слоновой кости. Лунная соната Бетховена наполнила дом его бабушки. Слезы застилали ему глаза при звуках каждой ноты. Аргентинские лучи луны ползли по половицам, пока он вливал в свои движения все эмоции. Он давно научился играть эту песню для своей бабушки. Ее улыбка мелькнула в его памяти, когда его пальцы ударили по клавишам. Стук ее пальцев эхом отдавался в его ушах, когда она держала ритм, а струны гудели. Безмятежность на ее лице, когда она погружалась в поток мелодии. Соленые капли, бьющие по клавишам, когда он изливал свое горе в музыку.

Эми стояла в тени и смотрела, как играет ее брат. Прошли годы с тех пор, как она слышала его игру. Эми вытирала слезы, ее нижняя губа дрожала, когда его руки двигались по клавиатуре. Рука матери обхватила ее плечо и, притянув ее к себе, нежно поцеловала в висок. Ни одна из них не осмелилась прервать Саймона. Они знали, как ему это нужно. Они видели это в его глазах на похоронах вчера.

В голове Саймона промелькнули ее слова, когда он с трудом ходил. Ее поддержка, когда его тело окрепло. Ночи на его больничной койке, где они оба отдавали дань своим нуждам. Он знал, как повел себя, когда узнал о своей семье. Он чувствовал себя лицемером. Но, по прошествии дней, он не мог сказать, что это было неправильно. В ее глазах он нашел то, что не мог и подумать найти. Она помогла ему восстановиться не только после ранения, но и после той тьмы, куда он попал после того боя с ожесточенным огнем, который показался ему вечностью. Каждая секунда казалась часами, минуты — днями, а каждая пуля вылетала из ствола в замедленной съемке. Как Саймон молился, чтобы она услышала это, где бы она ни была. Он тяжело вздохнул, когда стихли последние ноты. Вытерев слезы, он вдохнул, собираясь начать новую песню. Небольшая улыбка появилась на его губах, когда зазвучали первые ноты "Vide Cor Meum" ("В сердце"). Саймон знал, что она любила эту песню.

— Саймон? — Памела спросила тихо, чтобы не отвлекать его. — Что это за песня?

— Это песня под названием " Vide Cor Meum". Она основана на первом сонете Данте "La Vita Nuova"("Новая жизнь"), — сказал Саймон, слыша в голове латинские слова.

— Она прекрасна, — сказала Эми, подойдя к нему и нежно положив руку на его левое плечо.

— Я знаю, — кивнул Саймон.

— Но почему ты ее играешь? — спросила Памела, садясь рядом с ним и положив голову на его плечо. Она не могла не согласиться со своей дочерью, это была прекрасная песня.

— Это то, что всегда играла бабушка, — ответил Саймон, опустив тот факт, что обычно это следовало после их нежных совокуплений.

— Я никогда не слышала, чтобы она играла ее раньше, – сказала Памела, недоуменно улыбаясь Саймону.

— Она сказала мне, что это... только для особых случаев.

— Что ж, — сказала Эми, опускаясь рядом с ним, — сыграешь ли ты ее еще раз... для... меня? — спросила она, проводя указательным пальцем по краю его уха.

— Хорошо, — ответил Саймон, доставая свой телефон, открывая YouTube и вводя наименование в строку поиска.

— Я думаю, вы хотели бы знать, о чем эта песня, — сказал он, положив телефон на музыкальный стол, чтобы они могли видеть английский перевод текста.

— И мама играла это... для тебя? — спросила Памела, глядя на своего сына.

Ей было интересно, почему ее мать играла что-то очень личное, интимное для ее сына.

— Да, — сказал Саймон, закрывая крышку над клавиатурой.

— Почему? Саймон, почему мама играла это для тебя? — спросила Памела, когда Саймон потянулся за своей тростью.

— Может быть, я отвечу на этот вопрос... когда-нибудь, только не сегодня, — ответил Саймон, сползая со скамейки.

— Саймон? — с напором сказала Памела, поднимаясь.

Но когда он повернулся, она увидела в его глазах обиду, потерю, печаль. Это была скорбь не по члену семьи, а по очень близкому человеку.

— Прости, я не буду лезть не в свое дело, — сказала она, глядя, как Саймон идет к своей спальне.

— Ну, мне пора в постель, — сказала Эми, отметив время и задаваясь вопросом, что происходит в его голове.

— Мне тоже, но я не хочу оставлять Саймона здесь одного, — сказала Памела, ненавидя тот факт, что ее выходной закончился. Она не хотела оставлять своего сына одного в том душевном состоянии, в котором он находился.

— Я заеду в свой обеденный перерыв и проверю, как он, — сказала Эми, кивнув матери.

*****

— Саймон, — сладко прошептала Эми, когда свет нового рассвета проник в окна.

— Хм? — пробормотал Саймон в полусонном состоянии.

— Я приготовила для тебя французские тосты, яйца и бекон, — сказала Эми, присаживаясь на край кровати и проводя пальцами по его волосам. — Он в духовке и будет готов, когда ты встанешь, — продолжила она, думая, как ей заставить его говорить о том, что было у него на уме прошлой ночью. — Я надеюсь, что смогу зайти и пообедать с тобой?

— Хорошо, — зевнул Саймон.

Эми боролась, пытаясь не улыбнуться.

— "Burner Boy" все еще открыт, я знаю, как тебе понравилось их барбекю. Хочешь, я принесу немного домой? — спросила Эми, проведя рукой по его голой руке.

Она ничего не могла с собой поделать, ей нравилось ощущать его кожу своими прикосновениями.

— Конечно, — сказал Саймон, чмокнув губами в своем полусонном трансе. — Не забудь про соус, — пробормотал он, перекатываясь на спину.

— Не забуду, — сказала Эми, и в уголке ее глаза что-то мелькнуло. — Тебе не стоит беспокоиться, Саймон, — сказала она, наклоняясь вперед, — я собираюсь...

Ее губы мягко прижались к его губам, ее рука двинулась вниз по его груди. и нежно обхватила твердый стержень, который она надеялась однажды почувствовать глубоко внутри себя.

— Всегда заботиться о своем братике, — прошептала Эми, отстраняясь. Оглянувшись в последний раз, она закрыла дверь его спальни.

В голове Эми промелькнуло воспоминание о том, когда Саймону было четырнадцать лет. В тот день, когда к ней приставали мальчики из ее школы. Как он толкал и отпихивал их от нее, когда они прижимали ее спиной к шкафчикам. Как он противостоял мальчикам, которые были старше, выше и сильнее его. Но это не остановило Саймона, нет, он набил им морды и сказал, что он о них думает. Конечно, его били, но это его не останавливало. Она знала, что большинство драк, в которые он попадал, происходили из-за нее. Как он завоевал ее сердце в тот день. Он всегда улыбался ей, несмотря на то, как болезненны, должно быть, были те синяки. Эми надеялась, что он сможет это понять. Что все эти годы она любила его. Тогда, возможно, они смогут стать ближе, как и должно было быть все эти годы.

*****

Саймон сидел за кухонным столом и жевал завтрак, который приготовила его сестра. Он должен был признать, что она умеет готовить. Французский тост с корицей был особенно хорош. Он собирался спросить Эми, как она это делает. Пока что любой другой французский тост не мог сравниться с ним.

Спасибо за завтрак, сестренка. — Саймон набрал и отправил сообщение, надкусывая бекон.

Не за что, Саймон, надеюсь, это было вкусно. — Отправила ответ Эми.

Как ты умудрилась добавить корицу в тост?!

Я добавила ее в яичную смесь *хи-хи* глупый.

О... это имеет больше смысла, чем то, о чем я думал, — признался Саймон, вытирая рот и откладывая вилку.

Значит... ты не будешь возражать, если я буду готовить для тебя?

Ты же знаешь, что не обязана, верно?

Я знаю, но я хочу, Саймон. Я хочу заботиться о тебе.

Я никак не могу отговорить тебя от этого, да?

Нет! — Эми написала ответное сообщение с улыбающимся эмодзи. — Мне пора идти, работа зовет. Я рада, что тебе понравился завтрак Саймона. Увидимся за обедом!

Поток эмодзи-поцелуев осыпал его экран. Помыв посуду, он потянулся к шкафу. Открыл пузырек с таблетками, быстро выпил две штуки, чувствуя, что действие нервного блокатора начинает ослабевать. Потянулся за своей тростью, которая висела на краю прилавка, когда раздался звонок в дверь.

— Привет, Саймон.

На пороге стояла его тетя. Ее карие глаза пробежались по телу Саймона. Греховная улыбка украсила ее губы, зная, как он будет наслаждаться тем, что его ждет. Тонкое розовое летнее платье плотно прилегало к ее телу, подчеркивая ее грудь 3-его размера, плоский живот и соблазнительные бедра. Ее гладкие ноги ощущали тепло утреннего солнца, когда его лучи омывали ее открытую кожу. Каждая деталь на ее теле соответствовала ее наряду: розовые туфли, розовый клатч, оправа очков, серьги с розовыми сапфирами, кольца с розовыми опалами, украшавшие ее пальцы. Для Кэролайн ее наряд должен был быть идеальным.

— Здравствуй, тетя Кэролайн, — сказал Саймон, недоумевая, почему она здесь.

Он думал, что они с дядей уехали из города после похорон, но, видимо, он ошибался.

— Могу я войти? — спросила Кэролайн, и на ее розовых губах заиграла теплая улыбка.

Однако Саймон не знал, какой "голод" скрывается за ней.

— Конечно, — сказал Саймон, отступая в сторону, — Итак... что привело тебя сюда? Я думал, вы с дядей уехали после похорон?

— Роберт пытается оспорить завещание. Так что мы пробудем здесь еще несколько дней. Однако, я знаю, что дело не терпит отлагательств. Джуди была умной женщиной в бизнесе и других делах. Она бы не оставила все это тебе, не позаботившись о том, чтобы не было бы никаких недомолвок, — сказала Кэролайн, входя в дом. Ее клатч скользнул по спинке дивана и подпрыгнул на подушке.

— Не то чтобы я не был рад видеть тебя, тетя, но почему ты здесь? — снова спросил Саймон, закрывая дверь.

— Ты знаешь, я пыталась наладить отношения между мной и Робертом, — сказала Кэролайн, игнорируя вопрос Саймона.

— Но после шести лет можно было подумать, что он усвоил урок, — сказала она, ее пальцы прошлись по спинке дивана.

Медленно пробираясь вдоль нее, она гадала, как он отреагирует.

— И все равно этот человек думает, что может мне изменять! Какая наглость с его стороны — думать, что я не замечу сок пизды другой женщины на его хуе! — сердито прошипела Кэролайн.

— Если бы не ты, Саймон, — сказала она, поворачиваясь к нему. — Я бы никогда не узнала, что Роберт был мне неверен, — сказала Джоан, пробежав глазами по его телу и гадая, не повлияла ли травма на его мужское достоинство. — Теперь я покончила с неверностью Роберта!

— Хорошо... — сказал Саймон, немного встревоженный тем, что ее глаза следовали за ним, пока он подходил к стулу. – Но почему ты мне это рассказываешь?

— Почему? Мне интересно... — ответила Кэролайн, ее бедра покачивались, ее глаза блестели, ее рот наполнился влагой, когда она смотрела на Саймона.

Ее руки лежали на подлокотнике кресла, когда она наклонилась вперед, заполняя взгляд Саймона своими грудями.

— Твой хуй все еще работает? — с вожделением прошептала Кэролайн ему на ухо.

Протянув руку, она нежно погладила фаллос Саймона через шорты, призывая его пробудиться от дремоты.

— Кажется, да, — проворковала она, наблюдая, как "жезл" Саймона растет в ее руке.

С ее губ сорвался вздох. Ее глаза расширились, когда его член увеличился в ее руке.

Это невозможно! — Разум Кэролайн был в состоянии шока. Она никогда раньше не чувствовала ничего настолько толстого. — Он должно быть в два раза толще, чем у Роберта!

— Ну, и что же у тебя здесь, племянник? — промурлыкала Кэролайн.

— Эм... это мой хуй у тебя в руке, — ответил Саймон, наклоняя голову.

— Да, да, это он, — сказала Кэролайн, с голодом стягивая с него шорты.

— О боже! Саймон, это... очень толстый хуй! — задыхалась она, глядя, как член Саймона стал раскачиваться взад-вперед после того, как пояс опустился ниже головки его жезла.

— О, ты так думаешь? — сказал Саймон с застенчивой ухмылкой.

— Ммммм, — пробормотала Кэролайн, соблазнительно повернувшись.

— Расстегни мне молнию, Саймон, я хочу быть голой... для тебя, — сказала она, заглядывая через правое плечо.

— Он может стоять достаточно долго, чтобы трахнуть меня? — спросила Кэролайн, когда ее молния расстегнулась.

— Нет, — солгал Саймон.

Ему было интересно, как далеко она собирается зайти.

— Не беспокойся, — сказала Кэролайн, поворачиваясь обратно и прижимая платье к груди.

— Прошло некоторое время с тех пор, как я последний раз скакала на хуе, — сказала она, опустив глаза.

— А у тебя, малыш, действительно, чертовски хороший хуй, — сказала Кэролайн, отпуская платье.

— Теперь скажи мне, племянник, у твоей тетки — сексуальное тело? — спросила она, проводя руками по животику.

— Да... — его глаза пробежались по ее обнаженному телу и он кивнул: — Да.

— Ммм... хорошо, — с ухмылкой сказала Кэролайн, заметив, что член Саймон так и не смягчился.

Если бы перед ней сидел Роберт, его херок уже давно потерял бы свою твердость. Но нет, это был не Роберт, нет, это был хуй, который она так жаждала оседлать.

— Попробуй пизденку своей тети, Саймон, — сказала Кэролайн, поставив правую ногу на подушку сиденья.

Каблук ее туфли вдавился в подушку, когда она раздвинула половые губы. Ее левая рука провела по его волосам, когда Саймон наклонился вперед. Ее тело задрожало, когда она почувствовала, как его губы обхватили ее клитор. Прошло уже два года с тех пор, как она "была" со своим мужем, после того, как в тот последний раз она попробовала вкус какой-то чужой пизды на его хуе. Она знала, что Роберт никогда не будет верен их браку, даже после того, как она дала ему еще один шанс. Но теперь, похоже, ей придется уничтожить его в суде, чтобы показать Роберту ошибки его выбора.

— Да, Саймон, разве это не вкусно? Разве у твоей тети не самый сладкий сочок? — застонала Кэролайн, прижимая его голову к своей пизде.

— Да! Засунь язык в эту дырку!

Тело Кэролайн затряслось, когда его язык проник в ее горячий канал.

— О боже! Саймон! Да, еби языком эту пизду! — завывала она, ее соки текли рекой.

— Уже прошло чертовски много времени с тех пор, как мужской язык был так глубоко в моей пизде! —сладострастно стонала Кэролайн, нанизываясь своим бугорком на его язык.

— О, блядь! Да, Саймон, заставь меня кончить от твоего языка! — воскликнула она, хватаясь за его плечи, чтобы удержаться на ногах.

— Боже! Это было хорошо, — сказала Кэролайн, переводя дыхание. — Я так нуждалась в этом.

Она одарила Саймона довольной улыбкой. Провела языком по своим сокам, которые покрыли его подбородок, прежде чем прильнуть к его губам. Она задалась вопросом, смотрел ли он DVD, который Джуди оставила для него. Может быть, поэтому он не поднимал шума. Не то чтобы она сетовала, она хотела почувствовать этого зверя глубоко внутри себя.

— Теперь я думаю, что должна вернуть тебе долг, не так ли? — ворковала Кэролайн, толкая Саймона спиной на кресло.

Ее тело опустилось на колени, а ее рука пробежала по его груди. Она пробежалась языком по своим губам, а пальцы обвились вокруг ствола члена Саймона. Кэролайн немного опешила, когда Джуди предложила ей свой план. Однако теперь, когда она облизывала нижнюю часть члена своего племянника, ей стало интересно, как Джуди придумала свой маленький заговор.

Когда она заглотила хер Саймона, ей понравилось ощущать его на своем языке. Ощущать, как билось его сердце. Как он растягивает ее рот. Ощущение его предэякулята. Ее рука обрабатывала его ствол, пока голова качалась на его шесте. Ее левая рука обнимала его яйца, массируя их, пока ее сознание не стало пустым. Она задавалась вопросом, знала ли Джуди, что она станет зависимой от хуя своего племянника. Знала ли Джуди, что в тот момент, когда она попробует его на вкус, она будет всегда жаждать его?

— Теперь, я думаю, пришло время для основного блюда, как ты думаешь? — промурлыкала Кэролайн, в последний раз сильно пососав луковку головки.

— Посмотри на неё, Саймон, — сказала она, наклоняясь перед ним.

Саймон увидел ее анус и светло-розовые влажные губки киски.

— Разве она не зовет тебя? — спросила Кэролайн, проводя средним пальцем по половым губам.

— Саймон, эту пизду нужно выебать! Ты ведь позволишь своей тете трахнуться с твоим хером? — спросила она, глядя себе между ног.

— Конечно, — сказал Саймон, похлопывая себя по ногам.

— Отлично! — мурлыкнула Кэролайн.

Она посмотрела на кресло, затем на журнальный столик, понимая, что это идеальная высота.

— Дай мне одну секунду, — сказала она, жестом указывая на него пальцем. Она бросилась к своей сумочке, щелкнула кнопку и достала смартфон. Она хотела ткнуть Роберта мордой. Схватив несколько книг с камина, она положила телефон на корешки книг. Ее задница покачнулась, демонстрируя Саймону шоу, когда она открыла свое приложение для камеры. Убедилась, что камера запечатлевает на экране только ее. Она не хотела, чтобы всё это вернулось к Саймону. Кэролайн побоялась, что если это произойдет, то он не захочет трахать ее снова, если это принесет ему много горя.

— Привет, Роберт, — холодно сказала Кэролайн в микрофон своего телефона, — Так ты думаешь, что можешь продолжать изменять мне, и я ни хрена не узнаю?! Ты думал, что я не почувствую вкус женской пизды на твоем хуе! Ты никогда не задумывался, почему я не прикасалась к тебе два года? Теперь я с тобой закончила! Ты будешь смотреть, как кто-то с настоящим большим хуем трахает меня, как мне пришлось смотреть, как ты ебал свою сестру этой своей мягкой лапшой, которую ты называешь хером! — сказала она, ее болтающиеся груди заполнили камеру, когда она отступила назад.

— Посмотри на это, Роберт! Вот это — ХУЙ! — сказала Кэролайн, дразня его, когда ее половые губы заскользили по члену Саймона.

Ее тело закрывало его лицо, чтобы Роберт не знал, кто будет ее трахать. Ее руки держались за подлокотник, когда она поставила правую ногу, а затем левую на подушку сиденья.

— Малыш, не волнуйся, я хочу, чтобы твоя горячая сперма была глубоко внутри меня. Так что не волнуйся, если ты кончишь слишком быстро. Моя пизда...

Кэролайн задыхалась, медленно опускаясь на жесткий, толстый, крепкий стержень своего племянника.

— О боже! Он такой охуенно большой! — громко стонала она, когда хуй Саймона растягивал ее.

— О... Я так хочу кончить на этот хуй, — пробормотала Кэролайн, проходя половину пути по восхитительному стволу члена своего племянника.

— Тебе нравится эта тугая киска, не так ли, малыш? — спросила она, закатив глаза.

Вдохнув, она приподнялась, чтобы только кончик члена остался внутри ее пизды, а затем снова опустилась на его твердый стержень.

— О-о-о, блядь! Да! Ты никогда не мог трахнуть меня так, Роберт! Нет! Когда ты в последний раз мог сохранить стояк без помощи таблеток? — спросила Кэролайн, теряя себя в экстазе, который заливал ее тело.

— О боже! Я сейчас кончу! — крикнула Кэролайн, запрокидывая голову назад.

Она крепче вцепилась в подлокотник кресла, когда ее горячие белые сливки размазались по члену Саймона.

— Посмотри на это, Роберт! Меньше чем за пять минут этот мужчина заставил меня кончить. Когда в последний раз ты хотя бы пытался довести меня до оргазма? — спросила она, задыхаясь, ее бедра медленно набирали обороты.

— Малыш? Я хочу, чтобы ты выебал меня. Я имею в виду, чтобы ты действительно отодрал меня. Я хочу ощущать это несколько дней...

Ее челюсть отвисла в тихом удивленном стоне, когда Саймон стал вбивать свой хуй в ее пизду. Его руки схватили ее за бедра, чтобы удержать ее на месте.

— О... боже! О да! Вгоняй свой хуй в эту пизду!

Ее голова беспорядочно дергалась, мышцы пульсировали, лицо исказилось, словно одержимое.

— Блядь! Боже! Да! Не останавливайся... еби... меня!

Кэролайн застонала, когда ее лоно взорвалось в самом бурном оргазме, который она когда-либо испытывала. В течение пятнадцати минут Кэролайн выла как баньши, когда Саймон безжалостно долбил ее пизду. Звуки их разнузданного секса раздавались по всему дому громкими влажными шлепками, когда Саймон долбил свою тетю.

— Я чувствую это! — промурлыкала Кэролайн с блаженным выражением лица, когда горячая сперма Саймона залила ее лоно.

Быстро соскочив с его члена, она взяла со стола свой телефон.

— Посмотри на это, Роберт! Посмотри на всю эту горячую богатую сперму, которую мой мужчина залил в мою оттраханную пизду, — сказала она, положив ногу на стол и заполнив экран своими влажными, пульсирующими, удовлетворенными губами, когда сперма Саймона медленно вытекала из ее канала.

— Теперь ты можешь ожидать известий от моих адвокатов, Роберт. Ты должен был попытаться. Ты не должен был нарушать мое доверие. Теперь я заберу все, что у тебя есть. Может быть, тогда ты научишься держать эту вялую штуку, которую ты называешь хером, при себе! А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно почистить этот великолепный хуй! — сказала Кэролайн, выключая камеру.

— А теперь... — сказала Кэролайн, поворачиваясь на пятках и бросая телефон на диван.

— На чем я там остановилась... ах да, мне нужно кое-что почистить, — сказала она, облизывая губы.

Ее руки лежали на коленях Саймона, когда она опустилась между его ног.

— Теперь всё чисто, — сказала Кэролайн, когда его член вышел из ее губ.

Она провела языком по своему рту, наслаждаясь вкусом своей пизды и последних капель его спермы. Она почувствовала, как его сперма стекает по ее бедрам, когда она в последний раз облизала его член.

— Застегни мне, Саймон, — сказала Кэролайн, стоя к нему спиной и прижимая платье к груди.

— Спасибо, Саймон, я ненавижу быстро трахаться и убегать, но у меня есть бумаги, которые нужно вручить этому поганцу, — сказала она, проверяя свой макияж в компактном зеркальце и нанося несколько штрихов.

— Но это не означает, что мне не понравилось быть выебанной тобой, племянник, — сказала Кэролайн, снова предоставив его взгляду свои груди.

Улыбнувшись Саймону, она посмотрела ему в глаза, надеясь, что завтра он захочет второго раунда.

— А теперь пойдем, проводишь меня до машины, — сказала она, похлопывая его по руке.

Она начала помогать ему подняться, но Саймон отмахнулся.

— Саймон? — сказала Кэролайн, обхватив правой рукой его левую, пока они шли по дорожке к ее машине.

— Да.

— Ты не будешь возражать, если я снова приду завтра утром, — сказала Кэролайн, наклоняясь к нему.

— Завтра я хочу, чтобы ты оттрахал мою тугую пизденку сзади. Я хочу чувствовать, как эти тугие яйца шлепают по моей щелке, когда ты трахаешь меня, — похотливо прошептала она ему на ухо.

— Конечно, — ответил Саймон с робкой улыбкой. Он должен был признать, хотя бы перед самим собой, что с Кэролайн действительно было превосходно, когда она каталась на его хуе.

— Хорошо, потому что я не собираюсь уезжать из города, — сказала Кэролайн, двигая своим телом перед его телом и зная, что ее машина и живая изгородь закроют их от посторонних глаз.

— Только не после того, как я почувствовала, как эта штука великолепно трахает меня, — промурлыкала она, потирая член Саймона.

— Я очень надеюсь, что ты сможешь быстро восстановиться. У меня нет никакого желания долго не чувствовать его.

Кэролайн сладко прильнула к его губам.

*****

Пробило десять часов, когда Саймон вышел на заднее крыльцо. В руке у него был стакан холодной пепси, а подмышкой — книга. Старое кресло-качалка скрипнуло, когда он опустился на это потертое сиденье.

Саймон не знал, сколько прошло времени, прежде чем он услышал щелчок каблуков по половицам крыльца. Его глаза с ненавистью сузились, когда она появилась в поле зрения.

— Тебе здесь не рады, — прорычал Саймон.

— Не будь таким, Саймон, — надулась Мелоди.

— Я подумала, что мы могли бы помириться, — сказала она, склонив голову, ее волосы рассыпались перед ней каскадом, а носки туфель на высоких каблуках скрежетали по крыльцу.

Черный жилет до середины бедра был единственным, что было на ней надето, кроме черного бюстгальтера и трусиков.

— Этого не случится, так что тебе лучше покинуть мою собственность, — сказал Саймон, возвращаясь к своей книге.

— Пожалуйста, Саймон! — умоляюще сказала Мелоди.

Загородив ему свет, она слегка наклонилась над ним, ее указательный палец уперся в уголок книги, когда она освобождала Саймона от его материала для чтения.

— Я обещаю, тебе понравится то, что я хочу тебе показать, — промурлыкала она.

— Если это твоя голая задница, то я видел ее уже много раз, — раздраженно ответил Саймон.

Он потянулся за своей тростью, но Мелоди выхватила ее у него и швырнула на другую сторону крыльца.

— Ты не сможешь убежать от меня, Саймон. Я твоя мачеха, — зашипела Мелоди, хлопнув руками по подлокотнику кресла. — Ты оценишь меня по достоинству!

— Отсоси! — прорычал Саймон.

Конечно, учитывая выражение ее глаз, это был не лучший выбор слов, чтобы сказать ей.

— С удовольствием, Саймон, видишь, это было не трудно...

Саймон не мог быть более счастлив, когда увидел кого-то в открывшейся задней двери. Зеленый халат был размыт стеклом.

— Какого черта ты здесь делаешь! — закричала Эми, глядя на голую задницу Мелоди, а затем на ее руку, которая сжимала член брата. — Тебе было сказано держаться от него подальше!

— Я могу видеть своего пасынка в любое время, когда захочу, Эми, — усмехнулась Мелоди, поглаживая рукой член Саймона.

— Я могу тебе не нравиться, но этому хую я нравлюсь, — ворковала она, пока член Саймона увеличивался в ее руке.

— Отъебись! — крикнул Саймон, отбиваясь от ее руки.

— О, я отъебусь, Саймон. Не сомневайся в этом, — шипела Мелоди, её лицо было в дюймах от его лица.

— Но... — ее глаза переметнулись на Эми.

— Когда не будет зрителей, которые могут помешать, — сказала она, потянувшись вниз и сжав член Саймона.

— Когда ты увидишь меня снова, тебе лучше быть в более восприимчивом настроении, — прорычала Мелоди.

Ее задница виляла, когда она, задрав нос, прошла мимо.

— Саймон! Она ведь ничего не сделала?! — спросила Эми, бросаясь к нему. — Где твоя трость?!

— Она бросила ее куда-то туда, чтобы я не смог захлопнуть дверь перед ее носом, — сказал Саймон, указывая на крыльцо.

— Вот сука! Не волнуйся, я принесу ее, — сказала Эми, сжимая его руку.

— Вот, — сказала она, покраснев, когда его рука легла на ее руку.

— Спасибо, — сказал Саймон, поднимаясь со стула, его спокойствие было нарушено. — Я очень рад тебя видеть, но не рано ли для обеда?

— Ну, — сказала Эми, проведя рукой по его правой руке, пока ее пальцы не переплелись с его пальцами. — Я ушла на обед пораньше, и я рада, что сделала это.

— Я тоже, иначе я не знаю, что бы я делал, если бы ты не пришла, — сказал Саймон, потянувшись вниз, чтобы забрать свои вещи.

— Я подниму! — немного поспешно сказала Эми. — Ты... просто иди, садись, и мы поедим.

— Хорошо, — ответил Саймон, слегка озадаченный ее тоном.

— У меня есть все твои любимые блюда, Саймон, — сказала Эми, и ее голос на секунду дрогнул, зная, что она и ее брат остались одни. — А еще я купила нам два фунтовых гамбургера, так что ты можешь их поесть.

— Круто, — сказал Саймон, беря две тарелки из шкафа.

Она прикусила губу, когда Саймон, прихрамывая, подошел к столу. Она знала, что даже если она предложит, Саймон заупрямится. И все же каждый вечер она считала его таблетки. Она была рада обнаружить, что он пробует нервоблокатор. Она не хотела, чтобы он так сильно зависел от перкоцета. Хотя она знала, что ему всегда придется его принимать, но она надеялась помочь ему принимать его как можно меньше.

— Саймон? Как нервоблокатор? — спросила Эми, доставая предметы из сумки.

— Нормально. А что?

— Никаких побочных эффектов? Никаких негативных взаимодействий с твоим перкоцетом? — уточнила Эми, проводя руками по его плечам, когда она шла позади него за булочками, двумя вилками и ложкой для соуса.

— Нет, сестренка, — вздохнул Саймо.

— Ты закончила играть в наседку? — спросил он дразняще.

— Еще один вопрос, и мы сможем поесть, — сказала Эми, наливая Саймону напиток.

— Хорошо, какой?

— Ты действительно собираешься позволить этой сучке трахнуть тебя?! — спросила Эми, глядя ему в глаза.

Она не ожидала, что Саймон разразится смехом.

— О, это хороший вопрос, ты ведь пошутила, да? — спросил Саймон, когда смог отдышаться.

— Я не стану трахать эту пизду даже десятифутовым шестом. Я лучше выебу тебя, прежде чем даже подумаю о том, чтобы засунуть туда свой хуй, — сказал он небрежно, потянувшись за своим стаканом, не зная, что Эми смотрит на него.

— Хорошо. Я больше не хочу, чтобы ее когти впивались в тебя, — сказала Эми, поцеловав его в макушку.

На ее губах появилась лукавая улыбка. Она знала, что он сказал это в шутку, но Саймон открыл эту дверь, и она собиралась войти в нее.

— Боже! Я и забыл, как они хороши, — застонал Саймон, когда они заканчивали свой ранний обед.

— Разве там, где ты живешь, нет барбекю? — спросила Эми, вытирая соус с уголка рта.

— Таких, как "Burner Boy", нет, — ответил Саймон, выщипывая в своей тарелки кусочки мяса, "сбежавшие" из булочки. Он не собирался выбрасывать ни одной крошки.

— Я рада, что тебе понравилось, Саймон, — сказала Эми, накрыв его руку своей и слегка сжав ее. Ее взгляд упал на часы, и она вздохнула, понимая, что ей пора уходить. — Мне нужно вернуться. Проводишь меня до двери?

— Конечно, — сказал Саймон, вставая со своего места.

— Саймон? Ты находишь меня красивой? — спросила Эми, заставая Саймона врасплох. — Ты находишь меня сексуальной?

— Ты всегда была красивой, Эми, — ответил Саймон, потирая затылок.

— Тогда, может быть, ты меня поцелуешь? — попросила Эми, проведя руками по его груди.

Она придвинулась ближе к Саймону, когда они стояли перед дверью.

— Это действительно то, чего ты хочешь?

— Да, Саймон. Это то, чего я хотела с шестнадцати лет, — сказала Эми, ее губы были в сантиметрах от его губ.

— Чтобы ты с желанием поцеловал меня. Чтобы почувствовать твою страсть, когда наши губы сомкнутся вместе.

Ее глаза распахнулись, а затем закрылись, когда она погрузилась в их поцелуй. Ее руки пробежали по его спине, прижимая его к себе.

— Ммм... — пробормотала она. когда ее глаза открылись.

Эми вздрогнула в объятиях брата, ее глаза округлились, когда раздался звонок в дверь.

— Что теперь! — заворчал Саймон.

— Я ищу рядового первого класса Уинтерса, — сказал мужчина, читая с планшета в руке, когда дверь открылась.

— Да? Могу я вам помочь...

Слова Саймона застряли в горле, когда мужчина поднял глаза от планшета.

— Саймон?! Это ты — рядовой Уинтерс? — потрясенно произнес он.

Он не думал, что наткнется на мальчика, которого он и его приятели когда-то избивали.

— Когда-то давно меня так называли. А теперь почему ты меня ищешь, Брэд? — спросил Саймон, загораживая обзор сестре.

— О, точно! Прости. Я просто не ожидал, что это будешь ты, Саймон, — сказал Брэд, расправляя плечи. — Члены местного Легиона хотели бы пригласить тебя в наш зал собраний. Мы надеемся, что ты захочешь присоединиться к нам.

— Легион? Где ты служил? — спросил Саймон, выгнув бровь.

— На подводном флоте, в Джорджии, — гордо ответил Брэд.

— О? Ты — бумер? Я не принимал тебя за подводника, Брэд. Держу пари, стальная труба, заполненная парнями, была как раз по твоей части, — ухмыльнулся Саймон.

— Эй, — сказал Брэд, пожимая плечами, — по крайней мере, у меня все еще есть две ноги, — сказал он с добродушной ухмылкой, указывая на его трость.

— А-а, это? — ответил Саймон, постукивая тростью по полу. — Ну, это для того, чтобы я мог поддерживать тот массивный хер, которым я тут размахиваю.

— Точно, — сказал Брэд, закатывая глаза. — Итак... как один из представителей Легиона выражаю наши самые искренние соболезнования по поводу твоей утраты. Мы подумали, что, возможно, твои братья и сестры помогут тебе справиться с этим трагическим периодом твоей жизни.

— Ты должен пойти, Саймон, — прошептала Эми, дергая его за рукав.

Она подумала, что, возможно, присутствие рядом с другими людьми, которые служили, поможет ему разобраться с тем, что происходит у него в голове.

— Конечно, наверное.

— Круто. Я заеду за тобой в 6:30. Так ты сможешь познакомиться со всеми членами клуба, — сказал Брэд, протягивая руку.

— Только бы ты не вел машину, как раньше, — ответил Саймон, пожимая руку Брэда.

— Нет, военный флот научил меня этому, — усмехнулся Брэд, помахав Саймону рукой, когда тот сходил с крыльца.

— Можно мне еще один поцелуй, Саймон? — спросила Эми, стоя в дверях и прикрывая глаза.

Как ее язык наслаждался теплом его рта! Ее глаза распахнулись, когда руки Саймона схватили ее за задницу. Руки, которые она так хотела почувствовать на своем теле. Теперь она ненавидела тот факт, что ей нужно было уходить. Если бы у нее было больше времени, может быть, она смогла бы заставить его прикоснуться к чему-нибудь еще.

*****

— Саймон? — позвала Памела, входя в его дом.

— Что?! — отозвался Саймон из хозяйской спальни.

Большую часть дня он занимался перестановкой в комнате.

— Саймон! — взвизгнула Памела, выхватывая из его рук свое воздушное нижнее белье. — Что ты себе позволяешь?!

Ее грудь вздымалась, когда она прижала белье к груди.

— Что? Это моя комната, мама. На что она похожа? — спросил Саймон, показывая на свою сумку. — Что делает такое нижнее бельё в моем доме?

— Ну... — Щеки Памелы разгорелись, когда сын уставился на нее.

— Да? — спросил Саймон, скрестив руки.

— Разве это плохо, что я хочу чувствовать себя сексуальной и показать тебе, какой сексуальной я могу быть для тебя? – спросила в ответ Памела, делая шаг вперед. — Разве плохо, что ты возбуждаешь мое тело?

— Некоторые сказали бы, это неправильно, что ты так относишься к собственному сыну, не так ли? — сказал Саймон, переложив большую часть своего веса на правую ногу.

— Но разве ты считаешь это неправильным? В конце концов, я — твоё ведро для спермы, — сказала Памела, чувствуя жар своего тела, когда она стояла в нескольких дюймах от своего сына. — А ты, Саймон, считаешь неправильным, что твоя мать хочет чувствовать себя сексуальной для тебя?

— Нет... — ответил Саймон, почесывая щеку, — Думаю, нет.

— Тогда можно мне, пожалуйста, получить твою сперму?

— Я не знаю, мне нужно собираться, — сказал Саймон, посмотрев на часы.

— Пожалуйста! Я заставлю тебя быстро кончить, обещаю! — умоляла Памела.

Ей самой нужна была разрядка. Ей нужно было попробовать сперму своего сына.

— Пожалуйста, малыш! Не заставляй свою маму умолять!

— Ну, поторопись, — сказал Саймон, сбрасывая шорты на пол.

— Да, дорогой, — сказала Памела, бросая нижнее белье на кровать.

Стуча каблуками по полу, она скинула юбку вниз по ногам и быстро расстегнула рубашку, не желая, чтобы его сперма испачкала ее. Не тогда, когда ее кожа хотела почувствовать его семя.

— Ты всегда ходишь на работу в трусиках без промежности? — спросил Саймон, глядя на подстриженную копну брюнетистых волос своей матери в дельте между ногами.

— Только... — Лицо Памелы стало свекольно-красным. — Когда я хочу подрочить себя в офисе.

— О? Даже так? И о ком же ты думаешь?

— О тебе, Саймон, — сказала Памела, прикусив губу и глядя, как напрягся его член.

— Ну тогда, я думаю, мне лучше выгрузить это в определенное место, не так ли? — сказал Саймон с жеманной улыбкой.

— Саймон, что ты имеешь в виду? — спросила Памела, ее сердце трепетало в надежде, что это то, о чем она молилась с тех пор, как он вернулся несколько дней назад.

— Повернись, нагнись и обопрись о комод, — сказал Саймон, выходя из шорт, и его палец сделал медленный круг, направляя ее.

— Правда?! О, Саймон! — воскликнула Памела, ее глаза расширились, она чувствовала, как ее слизь сочиться внутри ее канала.

— Ну, ты же сказала, что быстро меня возбудишь, не так ли? И пизда, которую не трахали уже...

— Шесть лет, — пискнула Памела.

— Интересно, насколько тугой будет эта пизда? — сказал Саймон, приподняв бровь.

— Ну... — ответила Памела, быстро повернувшись и положив руки на край комода.

— Засунь этот хер в свой спермоприемник и узнаешь, — сказала она, виляя задницей перед сыном.

Ее глаза метнулись к зеркалу, когда Саймон ударил своим членом по ее клитору.

— О, Саймон! Я и забыла, какой ты большой!

Памела застонала, когда Саймон ввел свой хуй в ее жаждущую пизду. Ее ногти скребли по отполированной поверхности.

— Блядь! — вскрикнула она, когда Саймон сильно вошел в нее.

— Да, Саймон! Выеби свою мать! — Памела мурлыкала, когда его член начал все быстрее проникать в ее складки. — Ммм... боже! Так хорошо, детка! Вот так, используй эту дырку как свою игрушку!

— Тебе нравится быть моим контейнером для спермы? — спросил Саймон, шлепая ее по заднице.

— Ммммммм, — ворковала Памела, ее груди покачивались при каждом толчке. — Я буду для тебя тем, кем ты захочешь, малыш. Твоей помойкой, твоей шлюхой, твоей матерью-шлюхой, мне все равно, я приму любое наказание, которое ты захочешь мне дать. Лишь бы ты трахал меня этим ебаным хером! — сказала она, прикусив губу, когда ее лоно угрожающе затрепетало.

— Именно мать-шлюха становится такой мокрой, когда ее ебёт ее сын, — сказал Саймон, снова шлепая ее по заднице.

— О боже! Я сейчас кончу! — крикнула Памела, когда ее складки сжались на члене сына.

— Должен сказать, что у тебя тугая пизда, — хмыкнул Саймон, — Хотя и не такая тугая, как у тети Кэролайн, — сказал он с коварной ухмылкой.

— Что! — прорычала Памела. — Ты позволил ей трахнуть тебя!

— О да, и я планирую трахнуть ее снова, — сказал Саймон, засадив своей матери, когда она попыталась оттолкнуть его.

— Саймон! Вынь из меня этот хуй!

— Нет, я трахаю свою шлюху-мать, — сказал Саймон, потянувшись вверх и схватив ее за волосы, чтобы унять ее ярость.

— Черт возьми! Саймон! — прорычала Памела. Она знала, что не должна поддаваться своему гневу или похоти, так как приближался ее оргазм. — Черт! Я... не хочу, чтобы ты трахал ее... больше никогда, — сказала она, тяжело дыша.

— Я не думаю, что ты имеешь право указывать мне, кого я могу или не могу трахать, — сказал Саймон, теряя интерес к траху с ней. Не говоря об этом матери, он кончил в нее.

— Имею, когда ты трахаешь меня, — прорычала Памела, опираясь на комод, чтобы подтянуть ноги.

— Тогда, думаю, это будет в последний раз, — холодно сказал Саймон, направляясь в ванную.

— Что?! — ошарашено сказала Памела.

— Что? Мои слова были слишком трудны для понимания? — спросил Саймон, оглядываясь на нее и хватая полотенце.

— Но... Саймон....

— Ты однажды изнасиловала собственного сына и ожидала, что я буду трахать только тебя, — с отвращением фыркнул Саймон. — Если ты так думаешь, то можешь убираться из моего дома.

— Саймон! Пожалуйста! — Памела бросилась к двери. Ее кулак стучал по ней. — Прости, пожалуйста, не выгоняй меня! — умоляла она, прижимаясь лбом к двери. — Я люблю тебя, милый. Я хочу тебя только для себя, но я понимаю, к чему ты клонишь — сказала Памела, услышав звон душевой занавески, скользящей по перекладине. — Пожалуйста, не позволяй моей ревности к тому, что другая женщина может прикасаться к тебе, оттолкнуть меня.

— Тогда... — сказал Саймон, открывая дверь, — Я буду трахать кого хочу и когда хочу. Ты же — моя помойка для спермы, не больше и не меньше, — сказал он, видя, как дернулся ее глаз.

— Я понимаю, — вздохнула Памела, видя тлеющий гнев в его глазах. — Пожалуйста, Саймон, называй меня мамой, а не помойкой. Я могу быть такой, но ты не можешь использовать это как мой титул.

— Посмотрим, — сказал Саймон, закрывая дверь перед ее носом.

*****

— Мама? Почему ты плачешь? — спросила Эми, закрывая дверь.

— Думаю, что, возможно, я облажалась, — сказала Памела, вытирая слезы.

— Почему? — спросила Эми, оглядываясь вокруг в поисках брата, затем посмотрела на свой телефон.

Она тихо выругалась про себя, зная, что только что упустила его.

— Ты знала, что Кэролайн трахалась с Саймоном? — спросила Памела с нотками горечи.

— Когда? — спросила Эми, слегка раздражаясь на своего брата.

Если он мог трахать свою тетю, то почему не её?

— Я не знаю когда, но он трахал меня и...

— Что?! — крикнула Эми, хлопнув руками по спинке дивана. — Почему я единственная, с кем Саймон не трахается?

— Ну... милая, он сделал это только потому, что торопился. К тому же, я не думаю, что ты захочешь стать тем, кем являюсь я.

— И что же это? — спросила Эми, скрестив руки, ее гнев был очевиден на ее лице.

— Я — его спермоприемник. Это мое наказание за то, что я с ним сделала.

— О... значит, он трахал тебя, а потом что? — спросила Эми, перекатывая свою руку.

— И Саймон сказал, что у Кэролайн была туже, чем у меня. Я потеряла разум. Подумать только, она трахалась с моим сыном. Была той, кто первой почувствовала его хуй. Я как бы... — Памела запнулась, повесив голову от стыда за свои действия.

— Что ты сделала, мама? — спросила Эми с усталым вздохом.

— Я сказала ему, что он больше не должен ее трахать.

— Мама, ты этого не делала! — в шоке сказала Эми.

— Я знаю. Я знаю. Я позволила своей ревности взять верх. Но думать, что он выгонит меня из этого дома... это было просто невыносимо, — снова всхлипывая, сказала Памела.

*****

— Так как ты узнал, где я живу? — спросил Саймон, когда они с Брэдом вошли в зал Легиона.

— Ну, президент нашел твой адрес в документах о твоей выписке, вместе с твоим жильем, — сказал Брэд, одарив Саймона знающей ухмылкой. — Как же ты заработал серебряную звезду?

В некогда шумном баре и конференц-зале наступила смертельная тишина, все ждали объяснений Саймона.

— Поверьте, я не очень-то хотел этого, — сказал Саймон, вздохнув, пока группа военных ждала с укоризненными взглядами. — Мы путешествовали налегке, так как не было необходимости в целом взводе для небольшого количества взрывчатки, которую они нашли. Так что нас было восемь человек, ехавших по этой пыльной дороге, — сказал он, опускаясь на стул, который один из членов группы придержал его для него. — Спасибо, — сказал Саймон через плечо.

— Не за что, — сказал мужчина средних лет, похлопав Саймона по правому плечу.

— Я никогда не знал, как называется эта деревня и есть ли у нее вообще название. Ведущий "Хаммер" был уничтожен выстрелом из РПГ, он перевернулся на крышу и раздавил водителя и пассажира "Хаммера", в котором ехал я. Я не знаю, как это произошло, скорее всего, от толчков взрыва, или кто-то привел его в действие повторно. В десяти футах слева от нас сработало СВУ. Большая часть брони поглотила взрыв, но недостаточно, — сказал Саймон, потирая ногу под столом, — я вытащил своего сержанта, пока она кричала от боли и страха из-за потери ног. Все это время я стрелял во все, что двигалось. После того, как я взял под контроль кровотечение, я обратил внимание на то, что осталось от моей икры. Вытеснив это на задворки сознания, я потащил свое тело обратно к искореженным останкам нашего "Хаммера", молясь, чтобы рация все еще работала. Я не собирался умирать в этой забытой Богом пустыне. Итак, после подтверждения того, что мой сигнал бедствия дошел, я потащился обратно к своей сержанту. В течение десяти минут я слышал только крики, стрельбу, вопли умирающих и мои слова, обращенные к сержанту, чтобы она не спала и не впадала в шок. Именно она внесла мое имя для награждения медалью. Я не считал, что заслужил ее. По мне, я делал только то, чему меня учили, — сражался и выживал. Потом я услышал рев лопастей вертолета и стрельбу из 50-го калибра из ротных "Хаммеров", приехавших к нам на помощь. Слова моего капитана прорвались сквозь туннельное зрение, которое я получил, когда эти десять минут показались мне вечностью. Следующее, что я помню, это то, что я очнулся в госпитале в Германии.

— Черт, — сказал Брэд, махнув официантке за двумя кружками пива. — Так что случилось с твоей сержантом?

— Уволена, как и я, поскольку... — сказал Саймон, постукивая рукояткой своей трости по столу. — Она и ее муж помогают местному филиалу проекта "Раненый воин".

Два пива и полтора часа спустя Саймон почувствовал себя странно, как будто он выпил пятую часть бутылки водки или ящик пива. Его глаза были затуманены, координация нарушена, речь невнятна.

Черт. Надо было посмотреть, как действует нервоблокатор с алкоголем, потому что такого никогда не случалось с прямыми обезболивающими, или это было и то, и другое? — спросил себя Саймон, пытаясь достать телефон из кармана.

Сестренка? — Саймон отправил сообщение, пытаясь сосредоточиться на маленьком экране.

Да, Саймон?

Что-то случилось, не могла бы ты приехать и забрать меня? — Саймон отправил ответное сообщение, пытаясь стряхнуть головокружение с головы.

— Что?! Хорошо! Оставайся там, я буду через десять минут! — ответила Эми.

Саймон поднял голову, когда в зале Легиона раздались свист и кошачьи вопли. Его адамово яблоко дернулось, когда каблуки его сестры цокнули по деревянному полу. Ее черная мини-юбка колыхалась, демонстрируя гладкие ножки. Красная кофточка прилегала к ее груди, подчеркивая каждый аспект ее небесных округлостей.

— Это... — начал говорить Брэд, останавливая себя, когда увидел, как красивая женщина обволакивает плечи Саймона. — Саймон? Ты знаешь эту женщину?

— Я его девушка, — сказала Эми, мило улыбаясь Брэду.

— Скажешь что-нибудь, что противоречит моим словам, и я сообщу всем присутствующим, что ты трахал свою тетю и свою мать, — прошептала она на ухо Саймону.

— Хорошо... — сказал Брэд, прочищая горло и глядя на Саймона в новом свете. — Я понимаю, но ты не можешь просто так войти сюда.

— О, простите! У Саймона проблемы, похоже, его новое лекарство не очень хорошо на него реагирует... — Эми посмотрела вниз на бутылки пива, — На алкоголь в этих бутылках, — сказала она, указывая на пустые бутылки.

— Чувак! Почему ты мне не сказал?! — спросил Брэд, вскочив на ноги.

— О, мой Саймон довольно упрям, — сказала Эми, проводя пальцами по его волосам. — Когда он сказал мне, что ты пришел к нему в дом, то он очень хотел быть рядом с теми, кто похож на него. Неважно, что он чувствовал, он просто не хотел портить тебе вечер, — откровенно солгала она.

— Все равно. Блин, Саймон, это неважно, ты должен был сказать мне, я бы отвез тебя домой, — сказал Брэд, качая головой, — Давай я помогу тебе довести его до машины.

— Спасибо, — сказала Эми, искренне улыбнувшись Брэду.

— Нет проблем, — ответил Брэд, поднимая Саймона со стула.

— Вот, держи, малыш, — сказала Эми, протягивая Саймону его трость, ее глаза дразнили его, чтобы он отверг ее слова.

— Спасибо, — прошелестел голос Саймона.

— Ты же знаешь, я всегда рада помочь тебе, — тепло сказала Эми, поглаживая его по спине, пока они шли к двери.

— У тебя случайно нет сестры? — спросил Брэд со скромной ухмылкой.

— Нет, — ответила Эми, покачав головой. — Зато у меня есть брат, — сказала она, бросив на Саймона лукавый взгляд.

— Жаль, — хмыкнул Брэд, помогая Саймону сесть на пассажирское сиденье.

— Я знаю кое-кого, хотя в последнее время у нее довольно напряженный график. Если ты ищешь девушку на одну ночь... — сказала Эми, глядя на Брэда и доставая свой телефон.

— Что?! Нет! Эти дни давно позади, — сказал Брэд, пораженный этой мыслью.

— Хорошо, — кивнула Эми, — мне бы не хотелось узнать, что ты хотел от нее только одного...

— Нет, мэм. Я бы не стал делать ничего подобного.

— Хорошо. Скажи Стейси, что я — Эми — дала тебе ее имя и номер телефона, — сказала Эми, быстро записывая номер своей подруги на ладони. — Только не сломай мою подругу, — ухмыльнулась она, коварно погладив его по щеке.

— Куда мы едем? — спросил Саймон, глядя вниз, так как пролетающие мимо деревья вызывали головокружение в его опьяненном мозгу.

— Это не дорога к моему дому, — пролепетал он. Интересно, как долго он еще будет себя так чувствовать.

— Куда-нибудь, где мы с тобой сможем поговорить, — сказала Эми, похлопав его по руке, пока ее пальцы не обвились вокруг его руки.

— Наедине, — сказала она, разгоняясь по шоссе.

— Но почему?

— Ты знаешь, почему, Саймон! — прошипела Эми, холодно глядя на Саймона.

— Не думаю, что знаю, — икнул Саймон.

— Сначала ты трахаешь тетю Кэролайн, потом трахаешь маму! Почему ты еще не трахнул меня, Саймон?!

— О!

— О! О! Это все, что ты, блядь, можешь сказать! — прорычала Эми, поспешно сворачивая на съезд к государственному парку.

Где, как она знала, они будут одни. Листья кружились в воздухе, когда ее машина мчалась по дороге, ее шины завизжали, когда она въехала на первую пустынную парковку.

— Теперь Саймон... — сказала Эми, выравнивая дыхание, — Ответь мне. Почему ты еще не трахнул меня? — спросила она, поворачивая его подбородок к себе. — Я недостаточно красива? Я недостаточно хороша? Разве я не была достаточно искренней в своих чувствах к тебе?!

— Эми, за эти шесть лет ты не потеряла той красоты, которая была у тебя, когда ты стояла в дверях нашего дома с чашкой горячего шоколада, — сказал Саймон, слова лились с его губ. Его опьяненный разум не мог остановить их слетание с губ.

Эми поднесла руку ко рту, чтобы спрятать дрожащие губы. Она была рада темноте, так что Саймон не мог видеть блеск ее глаз.

— Тогда почему, Саймон? Почему я не почувствовала твоих прикосновений, как мама и Кэролайн? — ласково спросила Эми.

— Потому что я не хочу влюбиться в тебя только для того, чтобы ты умерла, как бабушка, — сказал Саймон.

Его глаза расширились, когда слова покинули его губы.

— Что?! Саймон, что ты имеешь в виду? — в шоке спросила Эми.

— Она... помогла мне, она показала, что это нормально — чувствовать влечение к члену семьи. Она занималась со мной любовью на моей больничной койке. Я не думал, что секс с моей бабушкой может пробудить что-то. То, что, как я думал, присуще только нормальным отношениям, — сказал Саймон, по его щеке текла слеза.

— Что она показала тебе, Саймон? — спросила Эми, поглаживая рукой его предплечье. Она была шокирована тем, что два человека, которые были так расстроены их действиями шесть лет назад, сделали то, что разрушило их семью.

— Любовь. Я влюбился в нее. Я не знаю, как это произошло. За восемь месяцев моей реабилитации каждый раз, когда я смотрел в ее глаза. Я находил что-то, чего не ожидал найти. Так же, как ты смотришь на меня, — сказал Саймон, вытирая слезу, — Но она хотела, чтобы я вырос сам, а не был привязан к ней.

— Саймон, — сказала Эми, снимая каблуки.

Они только мешали тому, что она планировала.

— Может быть...

Она переползла через консоль, вставая коленями на сиденье, ее рука опустилась вниз и потянула рычаг. Греховная улыбка украсила ее губы, когда Саймон упал спиной на край сиденья. Сиденье почти стало плоским, как кровать, ее руки пробежали по его груди, когда она наклонилась вперед.

—. ..бабушка знала, что есть кто-то, кто может и всегда позаботится о тебе. Может быть, она знала, что ее время коротко, и надеялась, что ты найдешь этого человека. Но Саймон, разве ты не видишь, что я и есть этот человек, — с любовью сказала Эми, ее рука украдкой провела по его груди. Ее зеленые глаза дьявольски сверкнули, когда она посмотрела на своего брата, а ее рука скользнула под пояс его джинсов. — Все эти шесть долгих лет я думала только о тебе, Саймон. Ни о каком другом мужчине... — Эми нахмурилась, почувствовав, как его телефон завибрировал и зазвонил у нее на бедре.

— Как эта сука узнала мой номер! — прорычал Саймон, просматривая сообщение с фотографией, которое ему прислала Мелоди.

— Кто? — спросила Эми, поворачивая его руку. — Я всегда знала, что она гребаная шлюха, — прошипела она, глядя на фото обнаженной Мелоди, позирующей перед камерой. Ее глаза сузились, когда она узнала номер. — Это папин номер, почему он присылает тебе это?!

— Я, блядь, не знаю, ты мне скажи? Ты ведь трахалась с ним?

— Не эти шесть лет, Саймон, это то, что я пыталась тебе сказать, — сказала Эми, отталкивая его телефон, чтобы его внимание было сосредоточено только на ней.

— Нет, парень, — сказала она, взяв его правую руку. Ее левая рука накрыла его руку, когда она поднесла ее к своей левой груди. Ее знойные глаза смотрели на него, она прикусила губу, когда Саймон нежно сжал ее грудь. Он почувствовал, как ее тугой бутончик напрягся под его ладонью.

— Он прикасается ко мне, — ворковала Эми, проводя его рукой по своему животу. Ее мышцы взбугрились, когда он провел рукой по ее прикрытому бугорку.

— Вот! — громко промурлыкала она. Она откинула голову назад, ее глаза затрепетали, когда она почувствовала, как любимый мужчина наконец-то коснулся ее женственности.

— Может, выясним, правда ли это?! — спросил Саймон, не дожидаясь ее ответа. Его пальцы сдвинули в сторону ее трусики.

Глаза Эми расширились, рот застыл. Она почувствовала, как ее пизда жадно принимает пальцы брата.

— О да! Да, Саймон! Прямо здесь! — Эми вскрикнула, когда Саймон погладил ее по шершавому пятну размером с десятицентовую монету. Ее пальцы обхватили его футболку, когда его пальцы скользили по ее пробуждающемуся бугорку. Ее рот застыл в форме буквы "О", когда Саймон провел большим пальцем по ее клитору.

— Да, малыш! Не останавливайся, блядь! — взмолилась Эми, когда ее бедра задвигались сами собой. — О боже! Я всегда... Я молилась, чтобы это... твои пальцы ощущались... так хорошо... глубоко внутри меня, — заикалась она.

— Похоже, ты говорила правду, — сказал Саймон, усиливая толчки в пизду сестры.

— Мммммм, — сладко пробормотала Эми. Она хитро ухмыльнулась брату, расстегивая пуговицы его джинсов. — О, черт! Да, да, дай мне трахнуться на этих пальцах Саймон, — хныкала она, быстро раскачиваясь бедрами на его пальцах.

— Кончай, Эми, я знаю, что ты этого ждала, — дьявольски сказал Саймон, сильно надавливая на ее клитор, потирая пульсирующий розовый бутон.

— О, Саймон! — Эми застонала, когда из ее лона хлынул поток сливок. — Я нуждалась в этом так... долго, — сказала она, задыхаясь.

— Но мне нужно еще больше, — промурлыкала Эми, проводя рукой по твердому члену своего брата. Ее глаз дернулся, когда телефон Саймона зазвонил снова.

Саймон. Я знаю, что тебе нравится мое тело, всегда нравилось. То, что случилось много лет назад, возможно, я не должна была так поступать с тобой, но что было, то было. Теперь я твоя мачеха, и поэтому я требую, чтобы ты трахнул мою пизду. Поверь, моя пизда намного лучше, чем у твоей сестры. Не упусти этот шанс, Саймон, мы здесь всего на два дня, и я хочу почувствовать своего сына между моих ног, прежде чем мы уедем. Когда мы снова увидимся, я хочу, попробовать вкус твоего хуя.

Глаза Эми сузились от ненависти, когда она прочитала сообщение, которое Мелоди отправила брату, с крупным планом ее пизды. Которая, по ее мнению, выглядела как пережаренный сэндвич с ростбифом.

— Я покажу тебе, чья пизда лучше, — прорычала Эми в телефон, оттолкнув его.

Грубо спустив трусы Саймона и отодвинув в сторону свои собственные, Эми посмотрела на брата, приставив головку его члена к своему входу.

— О, Саймон! Я знала, что ты большой... но черт...

Вскрикнув, она быстро поднялась, сделав несколько вдохов, пока ее канал привыкал к его размеру. Ее тело затряслось в блаженстве, когда она опустилась на его твердый, толстый, горячий столб.

— Прикоснись ко мне, как к бабушке, — умоляюще прошептала Эми.

Мурашки побежали по ее коже, когда руки брата легкими движениями прошлись по ее телу. Как его большие пальцы обводили ее ареолы. Как его руки обхватили ее груди, когда ее бедра медленно покачивались на стальном стержне. Его правая рука нежно прижималась к ее шее. Ее сердце заколотилось в предвкушении, когда Саймон дюйм за дюймом приближал ее к своим губам. Ее мышцы дрожали, когда его левая рука танцевала по ее позвоночнику. Стон раздался в глубине ее груди, когда их губы соприкоснулись, а его рука сжала ее попку. Ее глаза расширились, когда толчок Саймона совпал с ее собственным толчком вниз. Он направил твердый инструмент в глубины ее женского естества, которое так долго не чувствовало мужского прикосновения. Эми завизжала ему в рот, оргазмируя на его члене.

— О... черт... да! Заставь меня кончить снова, Саймон! Твоей сестре нужно, чтобы ты заставил ее снова почувствовать себя женщиной, — жалобно стонала Эми.

Тяжело дыша в ее волосы, Саймон быстро вводил свой хер в ее разжижающуюся пизду.

— Боже! Ты так хорошо ощущаешься внутри меня, братишка! — застонала она от радости, что его толчки не ослабевали.

Пот капал с ее носа. Окна покрывал хороший слой тумана, так как их секс наполнял машину своим ароматом. Четыре раза Саймон заставлял ее кончать. Четыре раза он заставлял ее матку покрываться кремом. Четыре раза он заставлял ее выть, как баньши. И все же ей что-то было нужно еще. Ей нужно было что-то, что мог дать ей только Саймон. Эми знала, что находится на пике овуляции. Ее матери было 46 лет, а ее тетя была на несколько лет моложе Памелы. От нее зависело, чтобы именно она выносила ребенка Саймона.

— Саймон, — сказала Эми, от ее кожи исходило мягкое сияние. Ее пальцы провели по его щекам, когда она с любовью посмотрела в его глаза. — Я имела в виду каждое слово. Я действительно хочу заботиться о тебе. Я хочу по-настоящему стать твоей, сейчас и навсегда. Я люблю тебя с шестнадцати лет. Я не могу придумать ничего лучше, чем то, как мы сейчас. Быть вот так, разделяя все, что наши тела могут предложить друг другу, — сказала она, подражая словам, которые ее бабушка говорила на видеозавещании.

— Пожалуйста, малыш, не плачь, ведь бабушка показала тебе, что любить меня — это нормально. Любить свою семью вот таким образом, — сказала Эми, поцеловав его ладонь, прежде чем положить ее на свою грудь. Она знала, что эти слезы были скорее из-за того, что он провел время с бабушкой, чем из-за ее слов. Но ей было все равно. Все, что имело для нее значение, это то, что Саймон был с ней и глубоко внутри нее.

— А теперь кончи внутрь женщины, которая всегда будет твоей!

— Так ты больше не трахаешься с папой?

— Нееет, — заикнулась Эми, качая головой, — Я хочу только тебя, Саймон. О да! Да, Саймон! Наполни мое лоно! — застонала она, ее складки сжали его член, когда его горячее семя вырвалось наружу.

*****

— Похоже, я должен уничтожить эту сучку, раз она не поняла намека шесть лет назад, — сердито сказал Саймон, когда они ехали обратно домой. Его глаза сузились при виде текста и фотографий, которые прислала Мелоди.

— Саймон? Что ты собираешься сделать? — спросила Эми, беспокоясь о том, что творится у него в голове.

— Тебе не кажется странным, что с ними ничего не случилось?! Я, бабушка и тетя Кэролайн были теми, кому вы причинили больше всего боли. А с этими двумя ничего не происходит, они живут вместе, у них есть ребенок и что? Как долго Мелоди изменяла мне, Эми? — спросил Саймон, глядя на нее.

— Около года, Саймон, — прошептала Эми.

— И как она оказалась замешана в том, что я увидел в тот день?

— Она вошла к нам, когда маму жарили с обоих концов дедушка и дядя Роберт, а папа трахал меня, — сказала Эми совершенно серьезно, — Она угрожала нам всем. Сказала нам, что расскажет всему миру о том, что мы делали, и при этом все время смотрела на папин хер, — сказала она, ее рука крепче сжала руль.

— И как и почему ты во все это ввязалась? — спросил Саймон с подозрением.

— Ну... — Эми сказала, глядя в сторону и почесывая щеку. — Однажды ночью, когда ты крепко спал, я застала маму нагишом стоящей в дверях. Она устала от того, как дядя, дедушка и папа обращались с ней. Они всегда использовали ее как шлюху для удовлетворения своих потребностей. Она хотела, чтобы мужчина видел в ней женщину, а не игрушку для ебли. Она думала взять тебя, сделать только своим, показать тебе, что она может предложить тебе; заставить тебя увидеть, что она единственная, кто тебе нужен. Но тебе было шестнадцать, и вскоре мама одумалась. Она поняла, что не может так поступить с тобой, или я так только думала, — сказала она, намекая на то, что произошло шесть лет назад. — Поэтому я предложила ей себя, чтобы защитить тебя, Саймон.

— Защитить меня? — спросил Саймон в замешательстве.

— Да, Саймон, — кивнула Эми, — Я же говорила тебе. Я люблю тебя, и я твоя старшая сестра, это моя работа — присматривать за тобой. Поэтому я взяла ее за руку и отвела в свою комнату, и отдала свое тело маме. Я не хотела, чтобы ты был втянут в то, что мы делали, пока ты не сможешь принять решение сам. Поэтому я позволила им использовать мое тело, чтобы ты — Саймон — был защищен от них, — сказала она, сжимая руку Саймона.

— О?! — сказал Саймон, обдумывая это.

— Что бы ты ни делал, Саймон, помни, что я сделала это для твоей безопасности. Чтобы то, что ты собираешься сделать, не обернулось против нас, потому что я хочу, чтобы мы стали ближе друг к другу, — сказала Эми, молясь, чтобы Саймон прислушался к ее словам.

— Хм... — сказал Саймон, опустив подбородок на руку, когда они выехали на свою улицу.

— Мне нужно подумать об этом, — сказал он, глядя куда-то в угол. Интересно, была ли хоть часть того, что она сказала, правдой.

— Я хочу помочь Саймон. Ты даже не представляешь, как я ненавижу эту женщину. То, что она всегда говорила о тебе, при этом делая для тебя милое лицо, — с ненавистью прорычала Эми.

— Ты ведь знаешь, что я, скорее всего, уничтожу и папу, верно? Поскольку это с его телефона она отправила это дерьмо, — холодно сказал Саймон.

— Я так и думала, Саймон. Ты знаешь, что он имел наглость написать мне во время похорон бабушки. Просил меня пососать его хуй и встретиться с ним в ванной, чтобы он мог меня трахнуть?!

Саймон сдерживал свой гнев, теперь он был уверен. Он собирался заставить своего отца смотреть.

Никто не должен проявлять неуважение к моей бабушке! — сердито прошипел Саймон в своей голове.

*****

— Саймон? — сказала Памела, стоя на коленях на подушке и ожидая их возвращения. Ее глаза были опущены, руки сложены на коленях. Она молилась, она надеялась, что сможет заставить его передумать. — Пожалуйста, не выгоняй меня! — умоляла она со слезами на глазах, глядя на него, когда дверь открылась. — Я сделаю все, что ты захочешь. Я буду всем, что тебе нужно, только, пожалуйста, не выгоняй меня.

— Это правда? — спросил Саймон, когда Эми закрыла дверь.

— Что правда? — спросила Памела в замешательстве.

— Что когда мне было шестнадцать, ты стояла обнаженной в двери в мою комнату. Думала заставить меня увидеть в тебе женщину? — спросил Саймон, глядя вниз на свою мать.

— Эми рассказала тебе? — спросила Памела, глядя на Эми. — Да, Саймон. Хотя я не горжусь тем, какой низкой я была в то время. Но да, я была на волосок от того, чтобы забраться к тебе в постель и заставить тебя увидеть во мне женщину, а не мать.

— Значит, это правда, что они использовали тебя как мусорное ведро?

— Д-да, — сказала Памела, губы задрожали при воспоминании о своей юности, когда отец и брат пользовались ею. — Но! — сказала она, ее руки вырвались и схватили его за штанины. — Я буду им для тебя, малыш! Твоя мать будет всем, что тебе нужно, только, пожалуйста, не оставляй меня!

— Нет, — сказал Саймон, качая головой, — мне больше не нужно ведро для спермы...

— Тогда... — Памела начала говорить, но была остановлена рукой Саймона.

— Дай мне закончить.

— Хорошо, — сказала Памела, ее щеки разгорелись от смущения.

— Что мне сейчас нужно, так это мать-шлюха, — сказал Саймон, наклоняясь, его пальцы провели по ее челюсти, наклоняя ее подбородок вверх. — Разве ты так не думаешь?

— О да! Я буду твоей шлюхой, малыш, — заворковала Памела, потирая руки о его бедра. — Я всегда буду следить за тем, чтобы ты был удовлетворен, Саймон.

— У меня есть вопрос к тебе, моя маленькая шлюшка, — сказал Саймон, хитро ухмыляясь, глядя на свою мать.

— Да, я надеюсь, что я отсосу у тебя, потому что твоя шлюшка голодна, — промурлыкала Памела в ответ на его ухмылку.

— Может быть, позже, — сказал Саймон, проведя пальцем по правой щеке матери.

— Хорошо, тогда в чем дело? — слегка надулась Памела.

— Насколько, — сказал Саймон, его лицо было в нескольких дюймах от ее лица. В шоколадно-карих глазах Саймона вспыхнул злой, жестокий, греховный огонек. – ты хочешь помочь мне уничтожить отца и его маленькую шлюху?

— С превеликим удовольствием!