— Прекрасная идея! – выдохнула мама. – Невеста будет в белоснежном нижнем белье. Я, в розовом, как её подружка. Мужчины будут полностью голыми! Готовые ублажить нас, любыми способами.

— У меня тоже есть дополнение! – Яна захлопала в ладоши. – Маленькое уточнение. Раз уж вы развратили нас с сестрой на лесбийские ласки, будете ублажать меня сразу втроём! Мальчики лижут ножки, а сестричка - пизду! Если, вы получите от этого удовольствие, я не жадная. Жених, ты чего молчишь?

— Чего говорить, - я не ожидал такого внимания и немного смутился. – Всё началось, с моего призыва относится к этому серьёзно. Прекрасный способ, воплотить его в жизнь. Неплохо провести время. Только, за! Предложенные мамой наряды, мне уже понравились. Хотя, у меня тоже будет дополнение. Играть свадьбу, на берегу реки. Невеста меня здесь, соблазнила. Мы здесь, работали над зачатием. Здесь, родилась идея. Знаковое место!

— Теперь, когда каждый внёс лепту, где мне поднимать ногу? – Яна встала, отряхивая голую задницу от песка.

— У меня, есть ещё одна идея, - заявил брат, и все расхохотались. – Ложись тут на спинку, и подними ноги.

— На меня же, всё польётся! – возмутилась Яна, приняв указанную позу. Ей пришлось упереться в поясницу, чтобы удержать ноги задранными. - Как отец нашего будущего ребёнка, защити меня от такого унижения!

Возмущения в её голосе, я не заметил.

— Мы будем любоваться твоим прекрасным гибким телом, - улыбнулся я. – И горячим фонтанчиком, что из тебя польётся. Никакого унижения я тут не вижу. Можно, ещё у сестры спросить.

— Если сравнивать, что мне пришлось задирать ногу, как собачке, - хмыкнула мама. – Кстати, я себе всю ногу обоссала.

— Толик. Соглашаюсь, только ради любимых родственников! Когда они уедут, я буду писать, исключительно традиционным способам. Смотри, сколько влезет, но никакой акробатики!

Я взял за одну ногу, стараясь сохранить столь заманчивую позу, брат взял за другую, и мы, не сговариваясь, раздвинули Яне ноги. Её розовые складки разошлись, открыв возбуждённую щель. Как бы женщины не возмущались, но им точно нравились наши развлечения.

— Блять! Терпеть уже не могу! Вы специально целитесь? Я же себе в лицо нассу!

— Даже мысли такой не было, - нагло соврал я. - Если попадёт, мы оба тебя расцелуем.

Мы, ещё чуть подняли её бёдра, чтобы ей точно попало на лицо. Мне понравился мамин поцелуй, с привкусом мочи, и хотелось попробовать на вкус её сестру. Мама, встав на четвереньки, подползла поближе.

— Ну что, шлюха? Тебе же нравится, как с тобой обращаются? – прошептала она со смесью возбуждения и злорадства.

— Можно подумать, тебе такое не нравится?

— Я уже призналась сыну, что нравится. Я не боюсь, что он со мной будет вытворять. Я боюсь, что он перестанет это делать!

Неожиданное дополнение, к откровенной исповеди, которую я недавно выслушал.

Яна не стала отвечать, прикрыв глаза. Из распахнутой промежности, прямо вверх, хлынул бурный поток. Уже в воздухе, он разбивался на крупные капли, которые заливали лицо, волосы, грудь, живот...

— Довольны? Извращенцы! – заорала Яна, едва поток стих, и спокойно стекал по животу и груди. Она принялась отплёвываться, от оставшейся на губах мочи.

Брат отпустил её ногу, и тут же кинулся жадно целовать мокрое лицо. Я бережно опустил свою, и посмотрел на маму, которая, с загадочной улыбкой, продолжала наблюдать за происходящим.

— Мамочка! Мамуля! Прелестница моя! – бормотал Толик, не прекращая целовать мать, которая продолжала фыркать. – Что тебе сделать? Как тебя приласкать? Куда ты хочешь?

— Вылижи мне всё! – заявила Яна. – Лижи, пока я не кончу!

Брат, кинулся к мокрому лобку, тётя сама задрала и развела ноги. Моя помощь, уже не требовалась. Я обернулся к маме. Та, продолжая стоять на четвереньках, извлекла из сумки и протянула мне тюбик смазки.

— Я, сначала в пизду... потом, кончу в попку...

— Как захочешь, - мама кивнула головой, продолжая смотреть на стонущую сестру, которая извивалась от бурных ласк сына.

Сначала, я старательно вылизал её намокшие губки, посматривая на пластиковый овал, зажатый пухлыми ягодицами. Решил, пока не извлекать пробку. Возбуждённые губки без труда впустили затвердевший член, и я тут же пожалел, что оставил её. Возбуждение оказалось гораздо сильнее, чем я рассчитывал. Делать ребёнка ещё и собственной маме, явный перебор. Вцепившись в основание пробки, я начал её вытаскивать, ощущая членом, как движется утолщение за тонкой перемычкой. Восхитительное ощущение, которое уже испытывал внутри Яны.

— Мама, тебе надо непременно попробовать два члена. Тебе, обязательно понравится, - прошептал я ей на ушко.

— Очень хочу! - поняла она. – Устрой мне такое, завтра утром. Только, не надо меня сверху.

Я с трудом извлёк пробку, и пока анус не успел сжаться засунул в него мокрый член.

— Конечно, мамочка! – с каждым толчком, я резко выдыхал фразу. -Ты получишь два молодых крепких стержня! Мы будем ебать тебя! Сразу, в пизду и в жопу! Как ты и хочешь! Мамочка, ты прекрасна! Твоя жопа, такая просторная!

Я не стал уточнять, что у Толика, гораздо просторнее. Всё же, у него опыт анального секса побольше.

— Сынок, мне так приятно быть твоей женщиной! Я доступна для тебя, со всех сторон! Умоляю, не оставляй меня совсем, когда найдёшь себе девушку!

С одной стороны, слышать такие слова было приятно и возбуждающе, а с другой...

— Всё! Я готова! – выкрикнула Яна. – Выеби, в рот! В глотку!

Они моментально осуществили задуманное, причём Толик, не церемонился. Вцепившись в волосы матери, он грубо сношал её в покорное горло.

Я поймал руками качающиеся мамины груди, начал их сжимать и оттягивать. Тихие стоны усилились, переходя в крик. Излившись в мамину кишку, я не спешил её покидать. Ощущать горячее упругое нутро, было приятно и увядающим членом. Я спокойно смазал пробку, и решительно вставил её в освободившуюся попку. В это время, брат кончил в свою маму, и они повалились на траву, тяжело дыша.

— Не представляю, что возбуждающего, нассать на себя? Если вас так заводит... Это, стоило того, - задумчиво произнесла Яна, глядя в темнеющее небо. – Надо искупаться. Если бы не запах, мне бы могло понравиться. Ты, тоже помойся. Я минет выбрала, чтобы ты не лез с поцелуями!

Толик покорно побрёл в воду. Яна направилась за ним. Мы, тоже решили искупаться.

— Предлагаю, завершить на сегодня нашу оргию, - повернулась к нам Яна. – У меня было ещё несколько пунктов, но сил не осталось.

— Согласна, - кивнула мама, залезая в воду.

Я тоже кивнул головой. Толик, промычал что-то одобрительное.

Искупавшись и обмывшись, мы вылезли на берег, собрали вещи. Я вкрутил маме хвостик, и мы пошли по тропе. Или Яна с сыном заранее договорились, или само так получилось, но Толик увлёк мою маму вперёд, а мы заметно отстали. Мама, действительно сильно виляла крупными бёдрами, помахивая хвостиком, что выглядело очень вульгарно, и ещё больше возбуждало.

— Слушай, а что ты чувствовал, когда сосал брату? – зашептала Яна, прижимаясь ко мне голым телом.

— Чувствовал во рту член, - я мог спокойно рассказывать, что мы делали, но делиться ощущениями... - Мне хотелось сделать ему приятно. Мне нравилось, как он... реагировал.

— Унижение, от того, что тебя имеют в рот, и ты властительница мужского наслаждения?

— Да, очень двойственное чувство. Приятное...

— Можешь не отвечать, если не хочешь. Ты не думал, попробовать так же... с другими парнями?

— Точно, нет. Мы говорили об этом с братом. Наши отношения... В смысле, всех нас... Откровенные, доверительные, возбуждающие... Это было всего лишь дополнением. Естественным, логичным. Заниматься сексом с кем-то другим... Именно, секс ради секса, ради удовлетворения... Даже думать о таком неприятно.

— У нас с Анькой, так же. Я пришла в ужас, когда вы нас заставили. Потом, оказалось так просто и естественно. Не представляю, чтобы начала лизать другой женщине. Кстати, ты можешь не верить. Когда мы шли с сестрой, останавливались передохнуть. Поцеловались друг с другом, начали трогать... Вообще, ничего! Ни одна сексуальная струнка не дрогнула. Вместе с вами – экстаз, и наслаждение. Ты верно заметил, про наши отношения. Поссать на саму себя! Сейчас, меня передёргивает, а тогда я чуть не кончила от ваших взглядов, - Яна немного помялась, словно собиралась задать слишком личный вопрос. – Извини, я уверена в вас обоих. Мне просто интересно... вы после обеда... совсем, никак?

— Ограничение было наложено только на меня, - усмехнулся я. – Толик нарядил меня в ваши трусы, с вырезанной задницей...

— У меня, таких нет.

— Теперь, есть. Он ножницами их доработал. Надел на меня пояс с чулками, так что мой член был плотно упакован. Не переживайте. И, продолжал трахать меня, до самого вечера.

— Тебе понравилось, такое... положение... отношение...

— Очень. Мне было приятно доставлять ему удовольствие. Было приятно ощущать его член в своей попке. Приятно, когда он... выебал меня в рот, как вас сегодня...

— Впервые встречаю такого парня. Обычно, все мужики эгоисты, думают только о своём удовлетворении. Даже, когда Толик стремиться сделать мне приятно, заметно что он для себя, на первом месте.

Мне помогала, девушка из зеркала. Или, мои извращённые наклонности...

Мы дошли до дороги, и Яна надела платье. Мамы с братом, не было видно.

— Ещё, я хочу сказать, - женщина опять колебалась. – Это началось, вроде шутки, но я очень ответственно отношусь к нашему решению, о ребёнке. Я уже договорилась со знакомым врачом. Поеду к нему, через пару недель. Если зачатие уже произошло, буду постоянно наблюдаться. Он сказал, в таком возрасте, это серьёзный стресс для организма, даже если всё нормально.

— Если не произошло, позвони, когда у тебя подходящие дни. Приеду, ради такого важного дела, - нежно поцеловал её в щёку, и усмехнулся. – Я не собираюсь относится к нему, как к учебно-тренировочному ребёнку. Мы уже говорили с мамой на одну тему, которая имеет к этому отношение. Пора мне браться за ум, устраиваться на работу, чего-то добиваться. Не хочу предстать перед ребёнком безвольным нахлебником, сидящим на шее матери.

— Ты действительно, становишься настоящим мужчиной, - Яна тоже поцеловала меня, в губы.

Недавно залитые мочой и спермой, эти губы несли запах травы, реки и лесного воздуха. Я закрыл глаза, стараясь сохранить в памяти аромат свежести и страсти, будущей матери...

Когда мы дошли, мама с Толиком, уже расстилали постели.

— Кушать, никто не хочет? – поинтересовалась мама. Никто не изъявил желания. – Ну и правильно. Давайте ложиться. Сынок, может хвостик, снимешь?

— Я собираюсь, периодически дёргать за него, - похотливо улыбнулся я. – Как тогда, на дорожке.

— Извини, Анька что так тебя подвела, - вздохнула Яна. – Не думала, что твой сын окажется таким тираном.

— Не переживай. Увидеть, как тебя заставили поссать, стоило того.

— Думаю, надо восстановить гармонию, - предложил я. - Завтра Яна ходит с хвостиком, а моя мама пописает на себя.

— Уж Толик, не станет возражать, - поморщилась тётя. – Он, давно мечтал засунуть в меня эту штуку.

— Зря отказывалась. Бодрит! - хихикнула мама, покачивая бёдрами. – Ладно, мы спать собрались. Сейчас договоримся, что опять сексом займёмся.

Мы разошлись по комнатам. Я привычно прижался к мягкому голому телу.

— Сынок, тебе понравилось спать со мной? - прошептала мама, ещё плотнее придвинувшись попой.

— Очень.

— Я подумала... Мы, дома... можем спать так же...

— Я заставлю тебя спасть со мной, даже если ты сама этого хочешь.

Мама тихо хихикнула.

— У меня тут, остался школьный передник. Можно взять его с собой. Только, он будет мне маленьким.

— Ничего страшного. Ты же, не голая под ним останешься. Наденешь ещё, чулки с поясом. Будешь вполне пристойно выглядеть, - я нащупал хвостик, и потянул за него.

Мама снова хихикнула.

— Если ты снова так сделаешь, я забуду про своё послушание, и насильственно отсосу тебе, - из соседней комнаты, раздались возня и стоны.

Играть с хвостиком, мне надоело. Я нащупал её груди, лежащие одна на другой, и сдавил сразу оба соска. Прямо в моих пальцах, они начали набухать и твердеть. Мама нырнула под одеяло, и мой поднявшийся член обхватили мокрые губы. Возможно, она сосала не так мастерски, как Яна или Толик, но она была моей любимой мамой...

— Подрочи себе, шлюха! – выдохнул я.

Мама стащила одеяло со своей отставленной попки, и я увидел, как её рука подрагивает под свисающим животом.

— Умница, сама догадалась. Представляешь, что я начну вытворять с тобой, когда мы вернёмся домой?

— Я это, предвкушаю, - кокетливо улыбнулась мама, на секунду оторвавшись от члена.

Яна с сыном поняли, что мы тоже не спим, и можно не сдерживаться. Из соседней комнаты раздались громкие стоны. Я вновь поймал мамины соски, и начал сильно оттягивать её груди. Она замычала, ещё глубже заглатывая член. Как была скудна и уныла моя жизнь, без всего этого! Решил не предупреждать маму, что скоро кончу. Она сама всё поняла, вовремя подготовилась и всё проглотила.

— Я становлюсь опытной хуесоской, - пробормотала она, ложась рядом.

— Не совсем. Ты должна поцеловать своего сына, перед сном, - обессиленно пробормотал я.

Мама коснулась моих губ своими, пахнущими спермой, но почти сухими. Действительно, у неё прекрасно получается...

Проснулся я от нежного аромата возбуждённой маминой промежности. Этот волшебный запах, мне так хорошо знаком... Блаженно улыбаясь, я открыл глаза. Мама стояла на четвереньках, нависая попкой над моим лицом. Влажные складки, чуть разошлись, ягодицы округлились, открывая сморщенное колечко ануса. Какое восхитительное зрелище! Я не удержался, лизнув сочные губки. Мама охнула, и дёрнулась. Только сейчас я заметил стоящего рядом брата, с членом наперевес.

— Небольшие изменения проекта, - проворчал я. – Начинайте без меня. Но, не вздумайте кончать без меня! Мама, можешь дать племяннику в жопу.

— Как скажешь, сынок, - мама повернула задницу, и я побежал в туалет.

Есть что-то извращённое, сидеть на унитазе, зная, что сейчас в спальне трахают твою маму. Сделать бы клизму, и встать с ней рядом, рачком... Хм-м-м... Мне вовсе не хочется делать это при маме... Почему-то, мне не нравится такая идея...

Завершив дела, я быстро вернулся.

— Не переживай, - брат продолжал спокойные движения. – Твоя мамка хоть и шлюха, но она может быть очень сдержанной и скромной шлюхой.

Я лёг спиной на кровать, прямо под мамино лицо. Она покраснела, из полураскрытых губ свисала слюна. Открыв рот, я поймал её языком. Мама заметила это, шевельнула губами, и слюна обильно потекла в меня.

— Мама, как можно? – воскликнул я, приняв всю порцию. – Ты кончила в ротик своему сыну! Тебя только что назвали скромной шлюхой!

— Пока тебя нет, я могу быть скромной, - с каждой фразой она всё сильнее раскачивалась, наращивая темп. – Сейчас я развратная, похотливая шлюха! Меня ебут в жопу, на твоих глазах.

— Не переживай, сейчас, я сам тебя выебу! Мама, ты самая лучшая! – я обнял её за плечи, прижимая к себе. Мы жарко целовались, пока с другой стороны, брат продолжал засаживать член.

— Твоя очередь, - прошептала мама, разрывая поцелуй. – Мне, облизать брату?

— Конечно же! Кстати, а где Яна? – только сейчас я подумал, что без крайней необходимости, она не пропустила бы такое зрелище.

— Поехала звонить, - брат уселся на кровать, и мама начала обсасывать мокрый член. – Бабе Свете стало плохо. Той, что мы встречали.

С другой стороны тела, я полюбовался ещё не сжавшимся анусом, из которого вытекала тягучая капля. В предвкушении, я приставил головку и надавил... Впрочем, надавить я не успел. Член легко провалился в разработанное братом отверстие. Не было упругого сопротивления, что мне так нравилось. Зато, было скользко и просторно. В этом, была какая-то своя прелесть. Милая, скромная, домашняя мама, оказалась такой доступной развратницей... Оставаясь, всё такой же милой и домашней. Оставив брата в покое, мама начала полностью отдаваться мне. Я вовремя вспомнил, как ей нравятся ласки груди, и тут же принялся мять отвисшие конусы. Мама начала постанывать, как обычно, и принялась ласкать клитор... как обычно... Секс с мамой становился привычным, и казался мне ещё более приятным. Я привычно кончил в мамину попу, и она привычно облизала мой член. Я натянул трусы и шорты, а мама надела платье, на голое тело... как обычно...

— Не подмывайся, - бросил я. - Пусть, стекает по ногам.

Мама кивнула, чмокнула меня в губы, и отправилась на огород. Подумаешь, мама пошла без трусов... Из её растраханной попки, будет вытекать сперма... Обыденность! Брат вернулся в сарай, а мне хотелось есть. сексуальные упражнения, на голодный желудок, сильно утомляют. После еды я заглянул к брату, но он обходился без моей помощи. Тогда, я направился к маме. Низко наклонившись, она полола... наверно, это были огурцы. Солнце уже припекало, и она вспотела. Спина и подмышки были мокрые, волосы слиплись. На одной ноге, был заметен застывший мутный сгусток. Подошёл к маме, положил ей руку на поясницу, не позволяя выпрямиться. Я привык к маминой доступности, но пальцы дрожали от волнения, когда я задрал ей подол. Пряный аромат спермы, сейчас оказался резким запахом, который показался мне неприятным, но всё равно, возбуждающим.

— Мама, от тебя пахнет, как от самой настоящей сучки! - прошептал я, пошлёпывая влажную ягодицу.

— Так вы мне, полную кишку налили, - усмехнулась она. – Тебе нравится, такая мама?

— Ты мне, любая нравишься. Такая, особенно. Сходи в душ... Подожди, пошли вместе.

Оказавшись за перегородкой, мама скинула платье. Я включил слабый напор, и начал намыливать губкой её тело, избегая сосков и промежности. Только когда мама начала тяжело дышать, я обхватил руками мягкие груди, и сжал соски, внимательно наблюдая за её лицом. Вот, мама начала постанывать и кусать губу... Я опустил одну руку, и нащупал упругие губки. Мама сама начала двигать бёдрами, сгибая колени, стараясь сильнее прижаться к пальцам. Подвинув стульчик, усадил её, и старательно обмыв ноги начал вылизывать маленькие пальчики.

— Сынок, - простонала мама. – Можно, я поласкаю себя... Пожалуйста...

— Нельзя! Можешь подрочить свою пизду! – мне уже не казалось странным, говорить маме, такие слова.

Она не возмущалась, и не возражала, засунув сразу два пальца в розовую щель. Совместными усилиями, мы быстро достигли успеха. Коротко вскрикнув, мама обмякла и довольно улыбнулась.

— Тебе надо кончить? – заботливо спросила она.

— Я ещё, после твоей попки не отошёл. Не думал, что ты так восхитительно ебёшься. Ты у меня, всё восхитительно делаешь! И дома всегда порядок, и сын всегда накормлен и одет, - я усмехнулся. – Теперь, у меня мама, такая же ухоженная будет. И всегда, удовлетворённая. Пошли, сейчас тебе помогу. Толик, без меня обходится.

Где-то с час, мы ковырялись на огороде, когда появилась задыхающаяся Яна.

— Толик, заводи свою таратайку! Баб Свету, в больничку повезёшь! – мы с мамой, встревоженные, подбежали к ней. – Я по телефону, лет десять ей скинула. Один хер сказали, что машину не погонят, ради старухи. Старух много, а машина на ходу, одна. Уёбки пиздоблядские!

Она добавила ещё несколько затейливых выражений. Понятно, почему слово "жопа", для тёти не являлось ругательным.

— Даже в городе, врачей не хватает, - фыркнула мама. – Вас тут, в деревнях, вообще списали.

— Понимаю, это и бесит! Ань, поехали, загрузить поможешь.

— Я тоже, помогу! – напомнил о себе я.

— Лучше останься. Есть некоторые аспекты нашей жизни, которые никому не пожелаю узнать.

— Он уже взрослый мужик. Пусть знает, что не только удовольствия в жизни бывают, - мама успела сбегать в дом и сейчас надевала нижнее бельё.

— Знаешь, вообще-то, да. Поехали!

Мы вчетвером погрузились в мотоцикл. Ехать оказалось недалеко, на другой конец деревни. У ворот сидел уже знакомый мне дядя Толя, утирая заплаканное лицо.

— Что, преставилась? – почти с облегчением выдохнула Яна.

— Больно ей, - мужик зарыдал. – Больно и плохо. Уж лучше бы, преставилась. И "Москвич", совсем сдох. Как вы её, в люльке повезёте?

— Блять, у нас тут целый автопарк! – Яна была непривычно зла. – Выбирай на вкус! Быстрей, чем на тракторе! Пошли бабку грузить. Дядь Толя, сейчас не помощник.

В полуразвалившемся доме, жутко воняло... Сильней, чем в бабушкиной комнате. Я даже зажмурился, как будто это могло помочь.

— С одеялом вынесем! – скомандовала тётя.

Моя помощь, оказалась кстати. Вчетвером, мы вытащили тяжёлое стонущее тело, во двор.

— Раздевайте, пока. Я от нашей бабки вещи взяла, стиранные. С такой запашиной, вас в город не пустят, не то что в больницу!

Толик с матерью, начали ловко стягивать липнущую ткань. Мама пыталась помогать, но скоро поняла, что больше мешает. Я отвернулся, когда понял, что со старухи снимают всю одежду.

— Анька, воду принеси с кухни! Помнишь, где у них кухня?

Я побежал следом, притащил ведро воды, пока мама собирала какие-то тряпки. Пытался отворачиваться, но взгляд словно сам натыкался на иссохшее, стонущее тело. В коляску, мы усадили всё ещё пахнущую, но не до рези в глазах старушку.

— Я Лапниковым позвонила, они тебя встретят, - Яна, решительным голосом инструктировала сына. – С Фёдоровичем, они договорятся. Если в больницу не возьмут, пускай обезболивающих каких-то наколят! Быстро, не гони! Если убьёшься, я повешусь, и на том свете тебя достану!

Последние слова, тётя произнесла с пугающей серьёзностью.

— Теперь, не повесишься, - фыркнул брат. – Вдруг, ты не одна.

Звук хлёсткой пощёчины заглушил треск мотоцикла. Одна щека Толика краснела на глазах. Он поджал губы.

— Мамка, не бесись. Ты меня, не первый день знаешь, - он спокойно надевал шлем.

— Знаю. Ты, тоже знаешь. Есть шутки, которых я не понимаю, - знакомая, весёлая возбуждающая Яна куда-то исчезла.

Вместо ответа, он поцеловал мать в губы, улыбнулся нам и выехал за ворота.

— Куда? Подождите! – у забора, пытался встать дядя Толя. – Я с ней поеду!

— Угомонись, - уже спокойно ответила тётя. – По дороге потом, тебя собирать? Как себя чувствуешь, нормально?

Мужик покачал головой и снова уселся на землю. К нам подбежала ещё одна старушка.

— Что со Светкой? – встревоженно спросила она. – Жива? Почему меня не позвали? Анька, ты? Совсем здоровая стала! Чего не заходишь? Светка днями, ваших архаровцев видела...

Поняв, что про меня забыли, я тихо побрёл домой. Ощущение непрерывного праздника было безнадёжно испорчено. Когда-то, и моя красивая, очаровательная мама, превратиться в расплывшуюся старуху, с иссохшими грудями... От неё будет жутко вонять разложением... Когда-то, и я сам стану таким... Не-е-ет! Тогда уж, лучше эвтаназия. Как некстати, этой старушке стало плохо! Как мне стереть из памяти...

— Хочешь, я угадаю, о чём ты сейчас думаешь? – меня догнала мама.

— Не надо. Это слишком противно, и очевидно.

— Я была чуть моложе, чем ты сейчас. Она, чуть старше. Бригадиршей была, в кулаке всех держала. Мужики у неё, по струнке ходили. Красавица была... У нас фотки есть. Могу показать...

— Не надо... Нет, покажи. И нашу бабушку, покажи.

— Когда мы в прошлый раз приезжали, ты к бабушке в комнату, один раз зашёл. Она, скучала по тебе...

— Лучше, влепи мне пощёчину, - я ускорил шаг, чтобы мама не увидела мои слёзы, которые наворачивались на глаза.

— Подожди. Подойти ко мне, - она вообще остановилась.

Я подошёл, собираясь спросить, что понадобилось, но вместо этого уткнулся в родную грудь, и разревелся. Мама крепко прижимала меня и целовала волосы.

— Всё равно, буду тебя любить! – заорал я. – Не потому, что ты красивая, а потому что ты, моя мама!

— Знаю, сынок... Это, такое испытание любви. Пока мы молодые, пока полезны... любить легко... Да и не любовь это, вовсе... Использование... Знаешь, почему я сюда ехать не хотела? Мне стыдно было. Я сама, свою мать на сестру оставила, и на Толика. Каждый месяц собиралась приехать, помочь... Пока поздно не стало. Янка мне, даже слова укора не сказала. Сволочь я у тебя, сынок... Мерзавка... Да ещё и сейчас, тебя стыдить начала. Вроде как, не я одна такая...

— Толик им, только крышу помог перекрыть, - к нам подошла тётя. – Не пригодилась крыша. Ну как вам, обратная сторона жизни?

— Яна, на улице не стану этого делать, - мама повернулась к сестре. – Домой придём, я перед тобой на колени встану.

— Такую же оплеуху получишь, как Толик, - фыркнула тётя. – Вы в городе, привыкли не замечать неприглядные стороны жизни. Красивые улицы, красивые дома, красивые люди... Думаете, у вас такого нет? Ещё больше! Но, в красивой обёртке. Вот вас и развезло, от сочувствия и сожаления. Пошли домой, хватит сопли распускать. Есть в этом напоминании о бренности бытия, один большой плюс.

Яна развернулась, и пошла к дому. Нам пришлось поспешить за ней.

— Слушай, хватит придуриваться! – раздражённо заявила мама. – Начала говорить, договаривай! Какой же, в этом плюс?

— Теперь, ты перестанешь думать, правильно ли мы поступаем. Морально ли, нравственно ли... Уж тебя-то, я хорошо знаю. Ты пытаешься за своей покорностью, муки совести скрыть.

— Да, и что в этом плохого? Я до сих пор считаю, что трахаться с собственным сыном, это неправильно. Вот, лизаться с сестрой... вполне допустимо. Это, наше личное дело.

— Поясняю. Меня не очень радует, что ты не помогла с матерью. Начала бы, я тебе выговаривать. Мы бы поссорилась, испортили друг другу настроение. Расстались бы со скандалом. По-твоему, так было бы лучше? Посмотри в зеркало, и подумай, сколько лет твоему телу осталось? Пять? Десять? Скоро, воспоминания об этих днях, останутся самыми счастливыми в твоей жизни. Вот, у сына, может и будут ещё лучше. У нас с тобой, уж извини...

Я ожидал, что мама возмутиться, начнёт спорить, но она лишь тяжело вздохнула.

— Блять! Янка! Знаешь, за что я тебя ненавижу, - заговорила она, когда мы подошли к воротам.

— Говорю гадости, и оказываюсь права, - широко улыбнулась Яна. – Давайте, пообедаем.

— Тоже, ребёнка хочу! – внезапно заявила мама. – От кого угодно! Хоть, и от Толика!

— О-о-о! Старушка раздухарилась! Толику так не говори. Что ты его вровень, с кем угодно поставила.

— Я, не то имела ввиду...

— Понятно. Вот тебе ещё одна моя правота. Я над этим, не один год думала, решала. С сыном советовалась, кандидата подбирала. Не, спеши. Подумай. Поживи с этой мыслью, хотя бы пару месяцев. Это, не игрушку купить. Отговаривать тебя, точно не стану.

— Да, ты опять права. Янка, я тебе соврала, когда сказала, что ненавижу! Я люблю тебя! Ты самая лучшая сестра в мире! И самая лучшая мать! Гораздо лучше меня! – мама уткнулась сестре в грудь, и разрыдалась.

В этот волнительный, и даже трагический момент, я едва сдерживал улыбку, вспоминая свою недавнюю истерику. В чём Яна ещё права - мы, городские, слишком болезненно реагируем на превратности жизни.

— Это замечательно, что ты меня любишь, - проговорила Яна, нежно обнимая сестру. – И что близость между нами, тебе понравилась. Отдохнём поле обеда, будешь меня ласкать. Можешь рассматривать это, как благодарность.

— Конечно, милая! – мама принялась утирать слёзы. – Я буду ублажать тебя, как захочешь! Ты, не представляешь, как я тебе благодарна!

— Вот и будешь, показывать, - похотливо хихикнула Яна. – Будешь моей сексуальной рабыней, если сын не возражает.

— Никаких возражений! У меня заявлено право, на мамину попку, - я вымученно улыбнулся. – Во всём остальном, она в полном вашем распоряжении. Я бы себя предложил, но и так, готов исполнить любую вашу просьбу.

— Замечательно! Просьба первая! Умойте сопли, улыбайтесь, накрывайте на стол!

— Это, три просьбы, - усмехнулась успокоившаяся мама.

— Вот рабынь, вообще никто не спрашивает! – Яна начала входить во вкус. – Кроме шуток, пойду, полежу пару минут. Набегалась сегодня, как скаковая лошадь.

Она ушла в дом, мама начала разогревать еду, а я, накрывать на стол. Минут через пять было всё готово.

— Пойду, Яну позову, - мне самому очень хотелось есть. – Мама, ты забыла раздеться.

— Да, действительно. Извини... - она суетливо сняла платье и начала стягивать трусы.

Поднявшись на крыльцо, я усмехнулся. Не посмотреть, как мама раздевается... Похоже, я совсем расстроился... Яна находилась в дальней комнате, при моём появлении, торопливо вытирала лицо. Похоже, деревенские, тоже плачут.

— Там всё готово, Яна, - сделав вид, что ничего не заметил, я вышел.

— За Толика переживаю, - пояснила тётя, догнав меня. – Чёртова дорога! Лучше бы её и не чинили!

Мама стояла голая, и при появлении тёти, отодвинула ей стул. Та села, кивнув головой и сделала нам приглашающий жест. Мы начали обедать. Я бросал на маму быстрые взгляды. Сейчас, когда только она находилась без одежды, её нагота казалась более возбуждающей. Надо будет после еды, воспользоваться этим... Точнее, после отдыха. Мне начинали нравится такие насыщенные обеды, после которых засыпаешь автоматически.

Яна встала, протянув руку маме.

— Мы в дом. Можешь подсматривать, но лично я буду спать, - она осоловело прикрыла глаза.

— Сейчас, я со стола уберу, - сказала мама.

— Он, сам справится. Хочу заснуть, прижимаясь к голому телу, своей похотливой сестрички, - Яна хищно усмехнулась.

Мама кинула на меня вопросительный взгляд, и я ответил кивком. Раз уж я собрался помогать по хозяйству, почему бы не начать сейчас?

Успешно перемыв посуду, я завалился на диванчик, собираясь поразмышлять о бренности бытия. Разумеется, проснулся я от звяканья чашек. Ладно, потом поразмышляю.

На этот раз, обе мамы были голые.

— Вставай, мамку твою угощать будем, - Яна буквально согнала меня с диванчика.

Угощать? Чем? Мы только что ели... Тётя занялась странными приготовлениями. Прикрепила к двум винтам в потолке широкие петли, на верёвках. Сдвинула под них подушки, и накрыла их плотным покрывалом. Они тут, ещё и пытками увлекаются? Яна, дала маме вазочку с вареньем.

— Земляничное, твоё любимое. Видишь, как я о тебе забочусь? Могла бы взять яблочное!

— Я его, терпеть не могу, - пояснила мне мама, с извиняющей улыбкой.

Яна легла на спину, бёдрами на подушки, подняла ноги, просунув их в петли. Кажется, я начинаю догадываться... Она взяла у мамы вазочку, и щедро залила вареньем собственную промежность. Густая масса начала стекать на живот, и на ягодицы, залив анус. Немного подумала, и выложила две порции на грудь.

— Тебе, чтобы не скучал, - она повернулась ко мне. – Я помню, что в сексе вы нами командуете, поэтому просьба. Не разрешай сестре кончать. Пускай, до утра потерпит. Вспомнит, прежние ощущения воздержания.

— Хорошо. Мама, ты поняла? Когда я буду тебя ебать, предупреждай об оргазме. Не ласкай себя!

— Как скажешь, сынок. Когда-то, я месяцами держалась. Сейчас, самой интересно попробовать, - она склонилась к промежности сестры, а я занялся грудью.

Сначала я размазал сладкие нашлёпки по грудям, и потом начал их слизывать. Стратегия, оказалось неверной. Скоро весь рот и язык стали липкими, и слюны не хватало всё проглотить. Варенье, вообще-то оказалось очень вкусным, а торчащие соски, такими твёрдыми... Чего я мучаюсь? Варенье, потом и водой можно смыть! Сжав один сосок губами, я сильно надавил языком. В следующий раз, я чуть-чуть прикусил зубами, вновь выталкивая его наружу. Яна извивалась, постанывая, от наших совместных ласк.

— Зубками, классно! – выдохнула она. – Только, сильнее не надо. Сестричка, про жопу не забывай! Там, самое сладкое! О-о-о!!! Да, постарайся затолкать язычок! Старайся лучше, сучка! А-а-а!!!

Лизать соски было приятно, но довольно однообразно. Я повернулся к матери, вцепился в её волосы, отрывая перемазанное лицо от тётиного ануса. Мама, счастливо улыбалась, и я начал целовать её. Яна не возражала, терпеливо нас ожидая. Я не просто отпустил мамину голову, а вдавил его между распахнутых ягодиц. Раздался восторженный вой Яны. Наверное, мама успела высунуть язычок. Переместившись к тётиному лицу, я начал целовать жаркие губы, пачкая их вареньем. Она пыталась ответить на поцелуй, но постоянно отвлекалась, то на крики, то на вдохи.

Где-то на дороге, в люльке орала от боли старушка, а мой брат глотал пыль, вцепившись в трясущийся руль...

— Теперь, пизду! Да, умница! Блять! Что она язычком вытворяет! – Яна выгнулась в очередной раз. – Анька! Ползи сюда! Поцелуй меня!

Я сдвинулся, уступая маме место. Выглядела она забавно. Если у меня были заляпаны только губы, то у неё, вся нижняя часть лица.

— Пиздец, красавица! – расхохоталась Яна. – Помнишь, как мы из тазика ягоды таскали, пока бабушка варила... Иди сюда, милая!

Они начали страстно целоваться, а я перебрался к освободившейся промежности. Липкий анус я начал поглаживать пальцем, а языком быстро нащупал клитор. Яна вновь заорала, и задёргалась.

— Блять! Оставьте меня в покое! Оба! – выкрикнула она.

Мы с мамой качнулись назад, глядя на тяжело дышавшее тело.

— Не думала, что в два язычка, так классно будет, - пробормотала Яна. – В душ надо сходить. Вы меня, ещё больше измазали. Можешь пока, сыну пососать. Сама хочу, но сил не осталось.

Покачиваясь, она вышла во двор, а у меня появилась идея получше. Я занял тётино место, так же задрав ноги. Мама, сама всё поняла. Она вылила остатки варенья мне на член и между ягодиц. Надо будет, там тоже всё побрить... Она несколько раз лизнула стержень снизу, поднимаясь к головке. Потом, обхватила его губами, всосав в рот. Почти сразу выпустила, и начала облизывать яйца. Ощущения были приятными, но... непонятными... Надо будет, без варенья повторить... Собирался сказать маме, но она сама сообразила, и теперь... О-о-о!!! Её язычок... М-м-м!!! Прямо в попку... А-а-а!!! Прав был брат, женщина гораздо лучше мужчины! Нежные, трепетные касания постепенно усиливаются, напор нарастает, язычок продавливает сфинктер... И снова, нежно порхание язычка вокруг...

— Ма-а-а... ма-а-а... - выдохнул я, когда наслаждение стало нестерпимым. – Соси, мама!

Она тут же обхватила губами член, и начала его заглатывать. Кончил я почти сразу, и довольно обильно. Мама не успела всё проглотить, и мутные капли вытекали на размазанное варенье.

— Всё, пошли в душ, - я поднимался с таким же трудом, как и тётя. Наверняка, ноги затекли...

— Смена состава? – усмехнулась тётя, выходящая из душевой.

— Мама, я хочу тебя помыть, но если будет очень приятно, скажешь...

— Не переживай, я помню, - она прогнула спину, подставляя тело под тёплые струи.

Варенье легко смывалось, поэтому я намылил свои ладони. Гладить шелковистую мамину кожу, оказалось на удивление приятно.

— Сынок, я ещё далеко, но боюсь приблизиться... - прошептала она. – Давай, теперь я тебя.

Её узкие ладони без смущения скользили по моему телу. Сжимали соски, гоняли по члену кожицу, перебирали яйца... Я наклонился, и сообразительная мама начала старательно вымывать между ягодицами. Едва сдерживая стон, прогнул спину, и мама понимающе улыбнулась.

— Боялась лезть в тебя язычком. Думала, возмутишься, обидишься... Тебе, тоже такое приятно? – её пальчики скользили по сжатому колечку, периодически вдавливаясь в центр, но не проникая.

Неужели, там за пару дней так всё уменьшится успело? Или мама, так деликатна?

— Кажется, приятно, - простонал я, не в силах признаться... И тут же, добавил. – Приятно... Очень...

— Не знаю. Наверное, это всё же, неправильно, - вздохнула мама, прекращая ласки.

— Здесь такое место заколдованное, - я поцеловал её в губы. – Здесь, всё правильно. Пошли, Яне поможем. Иначе, опять устроим оргию.

Оправдывая сестру, Яна оправдала и наши с Толиком развлечения. Если нам обоим было приятно, зачем от такого отказываться? Потом, всегда будет поздно... Я представлял, ка мы с братом снова... Но, почему-то такие мысли не вызывали прежнего... восторга? Прежней... остроты?

Мы проработали почти до ужина, когда раздалось долгожданное тарахтение. Пыльный и потный Толик, вылез из седла.

— В больницу класть не стали. Лапниковы, себе забрали. Доктор ей уколы сделал, чтобы спала. Говорит, ещё пару дней, может и протянет. Хоть умрёт, не мучаясь. Я, в душ! Можете пока пожрать сделать! Полдня, на двух пирожках!

Яна решила накрывать на стол, на всех. Мы её поддержали. Несмотря на обильный обед, я уже чувствовал голод. Мама, сама разделась и села за стол голой. Когда брат нам присоединился, с недоумением посмотрел на мамин наряд, молча сел за еду. Было заметно, что его мучают вопросы, но обет молчания соблюдался свято.

— Аня, я не знаю, что тут произошло, - заговорил он, едва мы отодвинули тарелки. – Мне такое нравится. Поначалу, немного отвлекает. Потом, начинаешь смотреть с некоторым эстетическим наслаждением. Всё же, обнажённая женщина не только эротична, но и попросту красива.

— До определённого возраста, - с нейтральным лицом ответила мама. – Я голая, не поэтому. Я сейчас, вроде рабыни для секса, у своей сестры. Доказываю ей, свою любовь.

— Так, по очереди! – брат откинулся на стуле, с видом рассказчика, которому некуда спешить. – О возрасте. Буду прям, откровенен и даже груб. Аня, могу предположить, что лет двадцать назад ваше тело было более упругим, грудки задорно торчали, а попкой колола орехи. Наверняка, вам бы хотелось сохранить такое тело...

— Ещё бы! – выдохнула мама, закатив глаза.

— Напрасно! Тогда вы были закомплексованной девушкой, неумелой в сексе, в голове вашей бродили неисполнимые надежды - вы не такая как все... уж вы-то, всего добьётесь...

— Думаю, не я одна такая... была... Легко догадаться.

— Легко, потому что примерно такой вы и приехали недавно. Почему так легко изменились? Потому что, за прошедшие годы ваши надежды обветшали, осыпались, а вы даже не затруднились их изменить. Что вызывает у меня искренне восхищение, вы отбросили всё это, не став цепляться за прошлое. Вы поняли, что счастья в будущем, не бывает. Оно, в принципе, там невозможно. Можно быть счастливым, только здесь и сейчас. Завтра, через час, через минуту... всё может закончиться. Война, эпидемия, снежный буран... Теперь, вы понимаете это?

— Ну-у-у... Надеюсь, что понимаю... - мама опешила от такого напора.

— Вот, за это понимание, вы и заплатили своим юным телом. Можете радоваться - стареют все, а мудреют, немногие.

— Тогда, у тебя должно быть тело, лет восьмидесяти, - усмехнулась мама.

— Как знать? – брат пожал плечами. – Мы неправильно считаем возраст. Надо не от рождения считать, а до смерти. Возможно, я недалеко...

Он резко замолчал, глянув на мать.

— Проблема не в том, что человек смертен, - я вспомнил классика. – Человек, внезапно смертен. Если бы знать, где разлито наше масло.

— Понимаю, что ваши рассуждения абстрактные, - в беседу вступила Яна. – Мне они, даже в абстрактном виде неприятны. Уж простите такую, непросветленную.

— К чему я вёл разговор, - брат кивнул. – Мы всегда что-то приобретаем, что-то теряем. Можно бесконечно сожалеть о потерях, можно радоваться приобретениям. Я с вами сексом занимаюсь, не потому что вы тут, под боком. Нет, и поэтому тоже... С вами приятней, чем со многими моими ровесницами, потому что у них тараканов больше, чем страсти. Кстати, о ровесницах. Братан, мне нужна твоя помощь!

Этот поворот разговора, был слишком неожиданный.

— В смысле? Моя? – я медленно соображал.

— Решил я предложение делать...

— Вот, такие рассуждения, мне нравятся! – Яна широко улыбнулась. – Наташка?

— Хотел сейчас к ней заехать, но так и не решился. Нужна, моральная поддержка.

— Тебе? – удивился я. – Ты же всё знаешь, всё умеешь, всё у тебя получается...

— Скажем так, познакомиться с ней, и поебаться я смог и без посторонней помощи. И, со многими другими. Но тут... Как-то всё, по-другому... Я понимаю, что ей может быть приятно смотреть, как я смущаюсь и сопли жую...

— Я её и не видел, ни разу!

— Так, не тебе на ней жениться. Можешь, вообще на неё не смотреть. Мам, мы съездим завтра?

— Конечно, езжайте! Дождёшься, пока уведут девку. Оденься нормально! Припрёшься, как обглодыш какой!

Я хотел напомнить, что ещё не дал своего согласия, но решил не привередничать. Хоть чем-то, смогу быть реально полезен.

— Мы, даже в плёночку завернёмся, чтобы пылью не припорошило. Мам, теперь можно твоей рабыней для секса воспользоваться?

Как он узнал? А, мама сама раньше, сказала. Я уже и забыл.

— Нельзя. Я её для того и взяла в рабство, чтобы никому не давать.

— Как же, право экстерриториальности, на попку? – брат повернулся ко мне.

— Попка в субаренде, до завтрашнего утра, - я не выдержал и рассмеялся.

Мамы, тоже захохотали.

— Минет можно, - милостиво разрешила Яна. – Только, следи чтобы она не кончила. У неё, воздержание. Решили, поставить эксперимент, на живом человеке.

— Анечка, как вы, после еды?

— Если в глотку не станешь заталкивать, - кокетливо улыбнулась мама.

— О! Ваши несравненные груди! Как я мог о них забыть! Аня, я помогу вам пересесть...

— Только, я сама сжимаю! Ты их не трогай. Они и без того, такие чувствительные! – мама пересела на пол, на подушечку.

— Яна, позвольте, - я протянул тёте руку. – Храню вашу порцию, с самого утра.

— При нашем образе жизни, столько продержаться, - Яна усмехнулась и скинула платье. – Я лягу? Мне приятно, когда ты сверху наваливаешься.

— Давайте, вот с этим вашим приспособлением.

— Сама хотела предложить. Его Толик, и приладил для этого. Точнее, чтобы к жопе доступ был лучше. Я могу мышцы расслабить, и входит легче.

Остроумное устройство для традиционного секса, оказалось не очень удобно. Мой член оказался напротив ануса, и пришлось подтянуться и прогнуться, для попадания в нужное отверстие.

— Бля! – раздражённо выкрикнул брат. – Убери подушки, верёвки перевяжи чуть ниже. Я же, не извращенец. Там, для обеих дырок, предусмотрено.

Я хотел трахнуть тётю, я не хотел возиться с верёвками! К счастью, Яна мне помогла и очень скоро, я засаживал в мокрое влагалище под правильным углом, и в комфортной позиции. Мама с братом уже закончили, и теперь спокойно попивали чаёк, поглядывая на нас.

— Анечка, я готов на презерватив. Очень хочется отъебать вас в писечку, не сдерживаясь, - галантно ухаживал брат, за своей дамой. - Запишите меня утром на приём, пожалуйста.

— Что, жопу совсем раздолбили? – хихикнула мама, без особого смущения.

— Анечка, ваше очко сейчас, в идеальном состоянии! Не слишком тугое, чтобы доставлять дискомфорт, и достаточно тугое для получения неземного наслаждения. Бонусом идут, ваши объёмные ягодицы, они так приятно пружинят, ими так приятно любоваться...

— Моими, что? Неприятно любоваться? – возмутилась Яна из-под меня.

— Вот вам пример, негативного мышления, - спокойно пояснил Толик.

Одновременно ржать, и кончать у меня неплохо получилось. Тётя, тоже содрогалась от смеха или оргазма. Я аккуратно сполз с неё, и подошёл к маме. Та, продолжая слушать рассуждения брата, старательно облизала мне член. У нас, начинают складываться приятные привычки.

— А, меня? – подала голос с диванчика Яна. Брат, вместе с мамой, поднялись и замерли.

— Пусть Анька лижет, - вальяжно произнесла Яна. – Разбаловала я свою рабыню...

— Я у тебя, всего пару часов, в рабынях!

— Вот! За пару часов, успела разбаловаться.

Мама приникла к мокрой промежности сестры, отставив сочную попку.

— Мне, вот эта идея с воздержанием, совсем не нравится, - проворчал брат, не отводящий жадного взгляда от маминой задницы.

— Потерпи, - спокойно посоветовал я. – Зато потом, как сладко будет её насаживать!

— Да, оно стоит того, - тяжело вздохнул брат.

— На речку пойдём? Или, здесь ещё по разу... – Яна освободила ноги, и села. – Вечер скоро! Лично я, за речку. Там, хоть покупаемся. Один только секс, быстро приедается.

— Бери пример с меня! Начни с воздержания, - рассмеялась мама.

— Кстати, хорошая идея! Пойдём на речку, купаться. Просто, купаться... Безо всяких, вот этих вот...

— Ты ещё предложи, купальники надеть.

— Если такой, как у тебя, лучше не надо. Толик, ты видел её купальник? С голой жопой!

— Голую жопу, видел. Купальник, не видел, - брат явно думал о чём-то своём. – Мы идём? Или, вы давно не цапались?

— Давно, - призналась мама, накинув платье. – Я себя такой довольной и счастливой, давно не чувствовала. Даже страшно, что всё это закончится.

— Конечно, закончится, - Яна уже оделась, и я подставил ей локоть. – Все видели, какого я себе галантерейного мужика отхватила! Авантажного!

Не знаю, с чего я решил так сделать. В каком-то кино, такое видел. Брату, пришлось последовать моему примеру, и на речку мы отправились, словно сельские парочки, из чёрно-белого фильма.

— Мальчики, мы вам приелись? – встревоженно спросила Яна. – Вы нас даже раздевать не стали, и в кружева рядить...

— Мы начали ценить вашу внутреннюю красоту, - проникновенно произнёс брат.

— То есть, теперь ебать будете, по самый корешок? – хихикнула Яна.

— Кстати, забавный факт, - брат не стал развивать шутку. – Ты бельё перестала носить, ещё до того, как я тебя... мы, с тобой... Я думал, ты меня завлекаешь, потому и начал совращать.

— Можешь не верить, но по жаре липнет, сбивается. Когда тебя дома нет, я так же хожу. Всякие стринги-танги, только для утехи надеваю. Не представляю, как городские с резинкой в жопе, ходят.

— Когда одежда обтягивает, вроде как не эстетично, что трусы заметны.

— А если трусы в жопе спрятать, и ходить с голой задницей – эстетично!

— В плане эстетики, голая задница, всегда выигрывает, - весомо заявил брат. – Это, я вам, как эксперт по эстетике говорю. Вот Анечка, начала без белья ходить, и шарма, и харизмы прибавилось.

Мы дошли до берега, расстелили покрывала и улеглись, продолжая болтать. Тихо плескалась речка, шелестели листья на ветру, стрекотали птички, о чём-то своём...

Где-то, в беспамятстве, заснула озорная красавица в иссохшемся теле, доживающая последние дни в этом мире... Рядом, внутри Яны зародилась новая жизнь, ещё не увидевшая этот мир... А кому-то из нас, возможно исполнилось восемьдесят лет... в обратном отсчёте... И среди всего этого...