Мама сдержала обещание и после обеда мы отправились в парикмахерскую. Но не в ту, которую обычно я ходил, а в мамину.

«Какая очаровательная молодая леди. Вы у нас в первый раз?». С улыбкой спросила девушка у входа. Затем она спросила мое имя, и я по привычке назвал свое мужское. Такого она явно не ожидала услышать и её брови поползли вверх.

Мастер поговорила с мамой и вскоре начала работать со мной. Сначала меня посадили помыть голову и несколько минут наносили и смывали с моих волос шампуни и кондиционеры. Оказывается, уход за длинными волосами — это целая наука.

Потом меня посадили стричься. Через полчаса на голове образовалась прическа на подобие каре – волосы красиво обрамляли лицо, придавая образу мягкую и женственную форму.

Здесь же мне прокололи ушки. Было почти не больно. В ушках теперь блестели два небольших гвоздика.

После этого мы пошли в обувной магазин. Перемерив несколько пар, мама остановилась на черненьких классических туфельках. Каблук был довольно высокий, так что с непривычки мне даже понадобилась помощь мамы чтобы встать на них. «Замечательно, они идеально подойдут для тренировок!».

Что это за тренировки я понял дома. Мама заставила меня ходить по длинному коридору гостиной в этих туфельках. Сначала было тяжело даже просто передвигать ноги. С непривычки они болели, пару раз я чуть не упал. Но после пары рекомендаций от мамы о том, как правильно переставлять ноги и о важности осанки, дела пошли получше. Мы прервались на ужин и потом с новыми силами продолжили.

На этот раз получилось не так уж и плохо. Мама похвалила меня, но сказала, что это только начало и мне есть над чем работать.

Следующий день начался с моей обычной рутины – я убрал кровать, прибрал свою комнату. Умылся, надел свежее белье и колготки, сделал себе макияж. Я заметил, что делаю эти простые и привычные действия на автомате. И это даже доставляет мне удовольствие! Удивительно, ведь раньше я ненавидел все это, считая тратой времени и сил. Видимо, что-то стало меняться в моем характере после того, как я поспорил с мамой. Внешние изменения тянули за собой и внутренние.

— Нам нужно с тобой поговорить.

— Я что-то сделал не так?

— Нет маленькая моя. – она ласково улыбнулась. – На самом деле ты очень радуешь меня в последнее время. Ты замечательно выполняешь свои обязанности и мне не в чем тебя упрекнуть. Но за последние годы мы так отдалились друг от друга, что совсем потеряли близость. И мне хотелось бы исправить это. Я чувствую, что ты скрываешь от меня много секретов и не был со мной полностью честным. А между любящей мамой и дочкой не должно быть никаких секретов, правда ведь?

Мое сердце ёкнуло. У меня и правда было много таких секретов, которые я хотел бы скрыть от мамы, потому что очень стыдился их. Мама продолжила:

— Например, вчера я узнала от тётушки очень интересную подробность. Что-то произошло, когда ты был у толика первый раз в женских трусиках, колготках и джинсиках, правда ведь? – ноги стали ватными от страха. Я не рассказывал маме про тот вечер. – Отныне, между нами, не будет секретов, особенно в таких важных вещах. А теперь снимай платье.

Когда я остался только в трусиках, лифчике и колготках, она пригласила меня лечь ей на колени, как в тот раз, когда она отшлепала меня. Мне ничего не оставалось как подчиниться ей.

— Думаю такая поза поможет тебе быть более честной и открытой со мной. А теперь я хочу увидеть твою голую попку. – Я подчинился, обнажив попку, стянув до колен трусики с колготками. Мой членик опять оказался между её ножек. – А теперь рассказывай! Я знаю, что ты была очень плохой девочкой.

Чуть помедлив, я стал рассказывать.

— Когда мы остались вдвоем у него в комнате… Он попросил меня показать ему то, что у меня под джинсами. И я… я станцевал для него стриптиз.

— Ого, какая ты шалунишка! Как это было?

— Я медленно спустил джинсы, обнажая попку и сексуально покачивался.

— Так и знала, что в тебе есть что-то блядское! Это всё?

— Да, потом ты позвала меня.

— А ты не хотела продолжения?

— Хотел, но… Я боялся, и стеснялся.

— А если бы не боялась, что бы ты сделала?

— Я бы хотел… Мам, это слишком стыдно!

— В этом нет ничего постыдного, маленькая моя. Не стесняйся, рассказывай! – Ногами она еще раз сжала мой членик.

— Я хотел бы сесть ему на коленки, обвить его торс своими ногами и страстно поцеловать! Это всё, клянусь!

— Очень возбуждающая фантазия, я даже сама немного потекла! Я очень рада что ты поделилась со мной этим секретом. Между нами не должно быть секретов, ты точно меня поняла? Я чувствую, что есть еще что-то что ты хочешь рассказать. Ты брал мои вещи, когда меня не было дома?

— Как ты догадалась?! – удивленно воскликнул я.

— Я знаю, каждая женщина сразу увидит, если её вещи брали. Неправильно сложенные, помятые, они мгновенно бросаются в глаза. Признавайся, что ты делала с ними? Ты мастурбировала, когда надевала мои трусики?

Сердце замерло от волнения. Это было одним из моих самых стыдных секретов, а теперь меня разоблачили!

— Да, я трогал свой член. Но только один раз!

— Расскажи, как ты это делал?

— Я обхватил член и сжимал головку через трусики.

— Понятно теперь откуда на них были пятна! За это ты точно заслуживаешь наказания! – Рукой она шлепнула меня по попке. – Но это мы отложим, сейчас есть дела поважнее. Дай мне встать.

Я приподнялся, и она ушла к себе в комнату. Вернулась она в латексных перчатках и с каким-то незнакомым мне тюбиком.

— Дрочить членик это так вульгарно, есть куда более подходяще для тебя способы снять напряжение. Ложись! – я опять вернулся в унизительную позу. – Сейчас я покажу тебе что такое массаж простаты. Тебе нужно обязательно делать его, ведь ты так много сидишь за компьютером и мало двигаешься. К тому же это бывает очень приятно, ведь там сконцентрировано много нервных окончаний.

Рукой она зачерпнула немного густой жидкости из тюбика, и я почувствовал, как влажные пальцы касается дырочки в моей оголенной попке. Круговыми движениями она стала водить около темненького сморщенного колечка, иногда чуть надавливая на него.

— Расслабься, чем более ты расслаблен, тем лучше пройдет массаж. – легче было сказать, чем сделать. В неудобном лежачем положении, с приспущенными колготками и лицом упирающимся в диван расслабиться было не так уж и просто! – Давай, рассказывай дальше, я чувствую, что ты еще что-то скрываешь от меня!

Я стал вспоминать и в памяти сразу возник один волнительный для меня случай.

— Помнишь ты купила на праздник босоножки золотого цвета на каблуке?

— Да, конечно, это был юбилей нашей фирмы. Большое событие.

— Когда мы вернулись домой, ты оставила меня, а сама переоделась и уехала. Босоножки ты тоже оставила. И я тайком взял их. – рукой она чуть надавила на дырочку в попке, так что пальчик немного проник в меня. Я даже чуть дернул ножками от неожиданности и это заставило меня прерваться.

— Вот как? Что тебе было интересно, что ты делал с ними?

Я медлил, боясь продолжать. То, что я сделал тогда казалось мне неправильным, порочным и грязным. Я помнил этот вечер, искушение, которое я испытал и которому не мог противостоять. Увидев мамины босоножки, которые были еще теплые и влажные от прикосновения её ступней, я не мог сдержать себя и взял их в руки.

Сердце бешено колотилось, когда я поднес маленькую босоножку ближе к лицу. Я все еще помнил, как она выглядела – кожа была чуть влажная от её пота, у её носочка на коже отпечатались пальчики ног и в этих местах золотистая кожа чуть потемнела. Тоже самое было и на пяточке. Опьяненный от возбуждения, я с вожделением разглядывал столь интимную часть женского гардероба, и представлял как еще несколько минут назад на этих босоножках стояла моя мама.

Палец проник в мою попку по фалангу и это вернуло меня из воспоминаний. Мама ждала продолжения рассказа.

— Я взял босоножку в руки и стал рассматривать её.

— Вот как? И что ты сделал?

— Она будто манила меня! Я поднес её поближе и понюхал её.

— И как, тебе понравилось?

— Да, они волшебно пахли. Кожей и немного потом.

— Да, я помню этот день, было очень жарко и мои ступни хорошенько пропотели. Должно быть они отвратительно воняли. Что ты испытал, трогая и нюхая мои босоножки?

— Это было что-то нереальное. Я очень возбудился! И запах был совсем не отвратительный, очень насыщенный и пьянящий!

— Значит тебя возбуждают грязные ношеные женские босоножки?

— Прости мамочка, я не мог удержаться. Обещаю я больше не буду!

Она слушала меня и продолжала ласкать мою дырочку. Пальчик двигался в попке, немного растягивая её. Ощущения были странные. От давления внутри попки и озвучивания таких постыдных признаний членик оживленно подергивался.

— Это всё? – вопрошающе сказала она. Я медлил, ведь мне было очень стыдно продолжать свой рассказ! Будто подгоняя меня, она сжала мой членик бедрами, заставив меня издать жалобно простонать.

— Нет, я… Потом я достал свой член и мастурбировал на них, а потом… а потом кончил прямо на босоножку, прямо в то место, где отпечатались твои пальчики. – увидев, как лицо мамы мрачнеет, я поспешил как-то оправдаться. – Но я вытер все салфеткой, на них не осталось следов!

— Ужасно, и представить не могла что ты занимаешься таким непотребством! За такое мне следовало бы заставить тебя вылизывать всю мою обувь до блеска! Оказывается, ты не только онанистка, но и настоящая фетишистка! Я и не подозревала что все настолько плохо. Ну ничего, теперь с рукоблудием будет покончено. Нужно срочно предпринимать самые радиальные меры, пока процесс не стал необратимым. Теперь никакой мастурбации без моего разрешения. Если ты чувствуешь, что порок овладевает тобой, то ты должна сообщить мне об этом, а если увижу, как ты теребишь свою пипиську, то отрежу твои мерзкие маленькие яйчишки, понятно? – Я кивнул. Она сказала мне встать, и вышла из комнаты. Вскоре она вернулась с завернутым в пакетик предметом.

— Этот инструмент идеально подойдет для массажа простаты.

Она поднесла его ко мне поближе, прямо к моему лицу, и я увидел силиконовый фаллоимитатор! Я в деталях мог разглядеть его, он выглядел очень реалистично – с грибовидной головкой шире ствола, под которой проходила уздечка. Была даже имитация залупленой кожицы с головки и толстой вены, которая шла от головки к основанию. А у основания были два приделаны два массивных яйца. Вблизи он выглядел огромным и мысль о том, что он скоро может оказаться в моей попке вызывала ужас.

— Ложись мне на коленки! – я лег в привычную позу. - Смотри, он будто идеально устроен для массажа. Большой выступающий кончик поможет раздвинуть твою попку и подготовить её к погружению. Ей же будет удобно массировать простату, самое чувствительное место в попке. Обязательно использовать побольше смазки, чтобы процесс был безболезненным. – рукой она зачерпнула прозрачной жидкости и начала размазывать по искусственному члену, будто надрачивая его.

— А теперь возьми руками половинки попы и раздвинь их! – я сделал как она просила, в такой странной позе лежать было неудобно, колготки у коленок стягивали ножки, я раздвинул ножки как мог и растопырил пальцами половинки попки, оголив беззащитное колечко ануса. После этого она чуть смазала его и приставила резиновый дилдо.

— Дыши глубоко! Вдох… Выдох…Вдох… Выдох – Повторяла она, а я дышал по её указаниям. На каждом выдохе она чуть надавливала членом на мою попку. – Теперь расслабляй попку на выдохе, и тужься будто пытаешься покакать, понял? – я сделал как она сказала и стал чувствовать, что при каждом следующем выдохе напор члена становится все сильнее.

Попочка стала поддаваться и с очередным заходом головка немного проскользнула внутрь. Но мама не стала доставить член, дав моей попочке сжаться вокруг головки дилдо. Колечко ануса плотно обхватило дилдо, будто целуя его. Ощущения были необычные, хотелось вытолкнуть посторонний предмет, но почувствовав, что сопротивление бесполезно, попочка будто сдалась и расслабилась. Увидев это, мама продолжила движение.

Раскачивающими движениями она продолжала таранить мою попку, погружая член внутрь миллиметр за миллиметром. Необычное чувство охватило меня. Оно распространялось жаром от промежности по всему телу. Особенно странно реагировал мой член. Он перестал быть твердым как раньше, находясь в каком-то промежуточном состоянии. Когда я сжимал с силой попку вокруг дилдо, то чувствовал, как он немного привстает, а потом опять сдувается.

Я чувствовал, как мамины ляжки становятся влажными и склизкими – это с кончика моего члена обильно текла смазка.

— Умничка – довольно сказала она. – Но вечер откровений не закончен, и я чувствую, что у тебя еще остались секреты от меня. Давай рассказывай дальше.

— Я.. - слова застряли у меня в горле.

— Ну что, говори уже, не томи! – она сильнее протолкнула член в мою попку

— Пожалуйста не надо! Мне так стыдно за это – жалобно пролепетал я

— Нечего стыдиться, ведь я твоя мама!

— Одним вечером ты пришла с вечеринки подвыпившая, и легла в гостиной. Я спрятался за угол и подсматривал за тобой.

— Что ты рассматривал? – в её словах был интерес

— Я смотрел на твои ножки. На ступни в колготках… Твои пальчики были так красиво сжаты вместе носочками колготок. – как же было тяжело признаваться в том, что она возбудила меня. Особенно такие позорные подробности! Слова шли тяжело, я сбивался и спотыкался.

— Тебе нравится смотреть на мои ноги? – понимающе спросила она.

— Да, особенно когда они в колготках! – говорить стало легче, хоть все также стыдно. В груди будто бушевал огненный шар, от волнения было тяжело дышать.

— Что тебе больше всего нравится в них?

— Больше всего... Небольшие аккуратные ступни, обтянутые нейлоном. Пальчики стянуты вместе, а рядом с ними шовчик колготки – говоря это я еще сильнее стал возбуждаться. Невольно я в очередной раз сжал дилдо своей попкой и по всему телу пошла сладкая судорога.

— Маленькая паршивка! Ножки — это очень интимная часть женского тела и так бесстыдно рассматривать их как ты… Это определенно застуживает наказания! – она еще сильнее засадила в меня дилдо, заставив мое тело выгнуться от дикого удовольствия.

— Прости! Я не мог ничего поделать с этим позорным влечением! – я чуть не заплакал.

— Продолжай это же не всё?

— Да... Ты так легла что задралась юбка и.. Я видел трусики. А потом я.. Потом я достал член и стал мастурбировать

— Ты мастурбировала на свою маму?

— Да! Я смотрел на тебя и дрочил свой писюн!

— Куда ты смотрел в этот момент?

— Я смотрел тебе под юбочку! И на твои ножки. Ступни были чуть вспотевшие, я видел, как нейлон чуть потемнел от пота.

Этот образ будто отпечатался в моем сознании, и я помнил его до сих пор в мельчайших подробностях!

— О чем ты думал в этот момент? Что представлял?

— Я мечтал о том, как подойду, потрогаю тебя между ног и прикоснусь к твоей… - я замолк, боясь продолжать.

— К моей вагине?

— Да я представлял, как потрогаю твою вагину! Как приласкаю её через колготки. Как поцелую твои ступни, вдохну запах мокрого нейлона… – будто в наваждении я рассказывал ей все, изливая перед ней душу, свои самые тайные фантазии.

— Ужасно! Возмутительно! Так бесстыдно воспользоваться беззащитностью своей матери! Но ты все правильно сделала, что рассказала всё, до того, как порок зайдет слишком далеко!

— Прости мама, я буду делать все как ты скажешь!

— Я хотела бы тебе верить, но боюсь ты не заслужила моего доверия. Дальше так продолжаться не может, тебя немедленно нужно выдавать замуж! Домашние обязанности и прочие супружеские обязанности не оставят тебе времени для рукоблудства.

— Но я не хочу жениться!

— Кажется ты не поняла меня! Женятся мальчики. А девочки, такие как ты… – особый фокус она сделала на слове «девочки». – …Выходят замуж за мужчину. Именно это тебя и ждет.

— Но я не девочка, я мужчина. Я не могу выйти замуж за мужчину!

— Какой вздор! Только посмотри на себя, какой ты мужчина? Разве мужчина лежал бы так на коленях у своей матери? Дал бы себя отшлепать и трахнуть искусственным членом? У мужчины настоящий, большой и крепкий член, а не такой маленький, как у тебя, который более достоен называться клитором, а не членом. Посмотри на себя – разве ты видишь в зеркале мужчину?

Я слушал её и мне нечего было возразить. Все что она говорила было правдой, хоть и болезненной для меня.

— Ты будешь очень красивой невестой. Представь только, я помогу надеть тебе подвенечное платье, белоснежное, с пышной юбкой, с белыми чулками, подвеской и туфельками. Для мамы это очень волнующее событие – выдать свою дочку замуж!

Пока мы разговаривали об этих постыдных непотребностях, мама не вынимала из моей попки дилдо, продолжая раскачивающими движениями вводить его внутрь. Один раз она достала его из попки, чтобы добавить смазки. Когда член выходил по телу прошла дрожь, и я чуть не кончил. По свежей смазке член легко зашел обратно и вскоре я почувствовал касание «яичек» члена у его основания. Значит он полностью погрузился в мою попку!

Тяжело было сдерживать себя, я вцепился в диван. Мамины ляжки были совсем мокрые от моего сока, обильно стекающего с кончика члена. Когда она сжимала ножки, я еле сдерживал себя, чтобы не кончить в этот же миг. Но когда член полностью вошел в меня, ощущения стали совсем невыносимыми

— Мама, не надо! Еще немного и я… Я могу не сдержаться!

— Не сдерживай себя, кончай! Кончая моя сладенькая! Кончить от члена в попке это намного лучше онанизма. Ты должна привыкать к проникновению в твою дырочку и к анальному оргазму. Именно таково будет твое предназначение. Такой будет твоя роль в постели с мужчиной – принимать его член, а он будет в ответ награждать тебя ярким анальным оргазмом. – говорила она, двигая искусственный член в моей попке.

Невольно я представил, как буду лежать примерно в такой же позе. Как мужчина лежит сверху меня, а вместо дилдо внутри меня настоящий живой член. Это стало последней каплей, после которой я не смог сдерживать себя. Мама надавила на дилдо, засунув его по самый корень, и я стал кончать. Сладкая волна прошла от моей промежности по всему телу, до кончиков пальцев. Членик, зажатый в мамины ляжки, выстреливал сперму, я отчаянно двигал бедрами. Попка при каждом сокращении пыталась вытолкнуть дилдо, но мама крепко держала его, засунутым под самый корень, и сокращения моего ануса вокруг него доставляло особенное, извращенное удовольствие.

Выплеснув последние остатки спермы, членик обмяк и скукожился. Я безвольно разлегся, отходя от оргазма. Мамочка достала из попки дилдо и ласково поглаживала мое тело.

Чуть отдохнув, я вылизал её ножки от спермы, как и в прошлый раз. У меня уже не было сил на разговоры и поняв это, мама отпустила меня подмыться.