Глава 4

Жаннетт закончила свой обед из хлеба и сыра и встала, глядя на все еще закрытую дверь сарая. Ее рука рассеянно подошла к ее пустому животу, и слеза пролилась по одной щеке, когда она вспомнила чувство потери, когда ее драгоценный ребенок родился мертвым всего через неделю после того, как ее мужа забрали у нее нацисты. Если бы только ее ребенок прожил ее жизнь, у нее была бы какая-то цель; какой-то смысл, кроме попыток существовать здесь, на их крошечной ферме, под постоянной угрозой немцев, приходящих за ней и ее сестрой, как они это делали для ее мужа.

Когда она стояла там, двери сарая открылись, и она наблюдала, как Джон быстро осмотрел двор, затем схватил ручку на конце тяжелой ванны и вытащил ее наружу обратно к канаве. Он боролся со своей почти бесполезной лодыжкой, но Жаннетт просто наблюдала из окна дома, не делая никаких шагов, чтобы помочь или прочитать ему лекцию о риске усугубить его травму. Он был одет в штаны Реала, которые она взяла с собой, но он не носил рубашки, и она наблюдала, как мышцы на его спине и руках пульсировали под его кожей, не в силах вытащить глаза из его подтянутого, мускулистого тела. Он открыл сливной кран в конце и сел на край металлической ванны, вытирая брови и наблюдая, как вода медленно стекает. Когда он восстановил свои силы, он поднялся на ноги и наполовину пошел, наполовину прыгнул обратно в сарай.

Жаннетт наблюдала за всем этим, не двигаясь. Ее рука все еще была на животе, но ее слезы прекратились, оставив крошечные полосы на ее мягких щеках. Возможно, был способ вернуть цель в ее жизнь.

Она внезапно повернулась от окна и вошла в свою спальню. Она встала перед зеркалом и осмотрела свой образ. Она все еще была очень привлекательной женщиной, предположила она. Хотя она больше не тратила время на свою внешность после потери мужа, она не преминула заметить внешность некоторых мужчин, когда была в деревне. Она взяла тряпку из умывальника на комоде и начала мыть свое лицо со слезами. Затем она потянулась за голову и расстегнула тугой пучок волос. Она вытащила его на свободу, и темные трессы пролились по ее спине и обрамили ее лицо, полностью изменив ее внешний вид от трудолюбивой жены фермера до красивой молодой женщины, все еще находящейся на пике своей сексуальности и желательности. Она взяла в руки щетку и начала медленно расчесывать свои темные волосы, пока они не засияли почти внутренним свечением, затем расстегнула верхнюю пуговицу своей блузки, чтобы показать только намек на декольте.

Она облизала губы и в последний раз взглянула в зеркало. Если она собиралась это сделать, это должно было произойти сейчас; до того, как она ушла или Женевьева вернулась. Сделав глубокий вдох, она повернулась и целенаправленно прошлась по кухне, затем в дверь и во двор. Ее взгляд был устремлен на все еще открытые двери сарая, и она чувствовала свое возбуждение от того, что она собиралась сделать, начиная накапливаться в ее животе и в ее увлажняющейся дырочке любви.

Джон вернулся в свою постель, задыхаясь от попыток вытащить ванну, чтобы слить воду. Несмотря на предыдущие предупреждения Жаннетты, в аду он не мог стоять и смотреть, пока сестры вытаскивают тяжелую ванну на улицу. Это было трудно, но он справился, не создавая слишком большой дополнительной нагрузки на свою вывихнутую лодыжку. Он лежал с закрытыми глазами, когда услышал шаги, и свет в сарае потускнел, когда двери были закрыты. Он подпер себя, его рука тянулась к своему пистолету, когда он смотрел за угол сарая, но он остановился, когда увидел, кто это был.

Жаннетт медленно приближалась к нему, одной рукой играя с пуговицами своей блузки. Она распустила волосы, и изменения в ее внешности были настолько удивительными, что он мог только смотреть открытым ртом, когда она приближалась. В то время как он всегда считал ее привлекательной, теперь она была потрясающе красива. Она подошла к стойлу и стояла там, ее темные глаза метались вокруг; глядя на него, то в другом месте, никогда не встречаясь с ним более чем на короткую секунду. Он потерял дар речи, задаваясь вопросом, что привело к этим изменениям и почему она так себя ведет. Наконец, он обрел свой голос.

«Жаннетта, я... Мне жаль, что я не вынес ванну, но я не смог...»

Она подняла палец к своим румяным губам, качая головой. Ее длинные шелковистые волосы покачивались на плечах и падали вперед на одну грудь. Он перестал говорить, и она упала на колени на краю его кровати, как это делала Женевьева раньше. Он проглотил, и, наконец, их глаза встретились. До сих пор ее темные глаза были грустными, почти безжизненными. Теперь они держали дикий взгляд, которого он никогда раньше не видел. Он наблюдал, как ее глаза двигались вниз по его голой груди и опускались вниз. Он тяжело проглотил, когда осознание того, чего она хотела, внезапно осенило его, и он почувствовал немедленную реакцию в паху, когда ее глаза закрылись там, в то время как она соблазнительно грызла нижнюю губу. Ее пальцы все еще играли с пуговицами ее блузки, и он наблюдал, как она расстегивала еще одну, показывая его голодным глазам еще больше своего обширного декольте. Она вернула свой взгляд, чтобы встретиться с его глазами, и он увидел взгляд чистой животной похоти, хотя в них все еще был след печали.

Он слегка сдвинул свой вес, чувствуя, как его член начал расти сильнее, когда была выпущена еще одна кнопка. Теперь он мог видеть, что она не носила нижнего белья, и он хорошо смотрел на большую часть ее молочно-белой груди. Она опустила руки с блузки и снова посмотрела на его промежность, где его мужественность теперь показывала определенную выпуклость. Она оглянулась на его глаза, затем, не говоря, наклонилась вперед — ее тяжелая грудь почти упала с ее почти открытой блузки — и начала расстегивать его штаны. Он наблюдал за ней, не зная, что делать или говорить. Ничего подобного с ним раньше не случалось, и он был в недоумении, что делать. Он решил просто позволить ей взять под контроль, какими бы ни были ее причины.

Она быстро расстегнула его и потянулась внутрь, ее пальцы схватили его теперь уже полностью твердый член. Она посмотрела на него, и он подумал, что увидел малейший след улыбки, прежде чем она начала гладить его член. Он закрыл глаза и откинулся назад, когда ее пальцы доили его так же искусно, как они доили корову в то утро.

Через мгновение или два он почувствовал, как она освободила его член, и он вовремя открыл глаза, чтобы увидеть, как она встает на ноги. Закрыв на него глаза, она расстегнула оставшиеся две пуговицы блузки, позволив ей раскрыться, а затем расстегнула свою длинную юбку. Когда она упала на ее ноги, он тяжело проглотил. У нее было красивое тело, ее мышцы были хорошо подтянуты от многолетней работы на ферме. Она носила пару белых больших грудей, которые она держала в обеих руках и извивалась над своими гладко изогнутыми бедрами. Джон обнаружил, что он не может двигаться или смотреть на эту красивую женщину, обнажающуюся перед ним. Ее причины для этого не имели для него никакого значения, и Женевьева была далека от его мыслей в тот момент времени.

Она наклонилась и стянула трусы с ног, а затем встала перед ним, надев только свою открытую блузку. Его член пульсировал, когда его глаза впитывали ее стройные ноги и густой куст между ее бедрами, ее темные вьющиеся лобковые волосы уже мокрые от ее соков. Она сделала шаг к нему, раздвинув ноги так, чтобы ее ступни были по обе стороны от его ног. Он смотрел прямо на ее возбужденную киску, и его ноздри уловили запах ее возбуждения, смешивающийся со сладким запахом сена. Она посмотрела на него, его твердый член торчал, затем опустилась на колени, ее голые колени встретились с сеном, когда она оседлала его ноги.

Она коротко взглянула на него, а затем схватила его штаны за пояс. Уловив подсказку, он поднял задницу с одеяла, и она быстро спустила штаны вниз, позволив его члену полностью встать вертикально. Она долго смотрела на это свысока, а затем, казалось, пришла к решению. Она взяла его в руку, затем наклонилась и приблизила рот к его пульсирующей фиолетовой голове. Она сделала паузу, и он понял, что задерживает дыхание, затем она раздвинула губы и поцеловала головку члена, прежде чем взять его в свой теплый, влажный рот. Он ахнул и подпер себя на локтях, чтобы он мог наблюдать, как ее шелковистые волосы разливаются по его голому животу, в то время как она берет его глубже в рот.

Ее язык двигался вдоль нижней стороны, в то время как она сосала его внутрь и наружу. Он застонал и потянулся вниз, чтобы погладить ее волосы, нежно опустив голову вниз. Она ответила, взяв еще больше его толстого члена в рот и горло. Она, очевидно, не была новичком в сосании члена, и ее стоны указывали на то, что она также получала некоторое удовольствие от этого.

Она держала его в течение нескольких минут, и Джону пришлось бороться, чтобы не потерять его более одного раза. Когда она, наконец, отпустила его и посмотрела на него, ее глаза стали еще более дикими. Она внезапно села, ее губы все еще мокрые от его соков, и соскользнула с блузки, оставив ее полностью обнаженной. Ее тяжелая грудь покачивалась, когда она наклонялась над ним, ее твердые соски центрировались в ее малиновых ареолах. Она двигалась дальше вверх по его ногам, пока густые лобковые волоски ее киски не коснулись его твердого члена. Она наклонилась и быстро поцеловала его в губы, затем поднесла губы к его уху.

«Займись со мной любовью, Джон. Пожалуйста!»

Ее слова были нежными, ее дыхание горячим в его ухе. Он почувствовал, как она приближается, и тепло от ее возбужденной киски на его пульсирующем члене было почти больше, чем он мог вынести. Он положил свои руки под ее попу и поднял ее вверх, пока она не оказалась над его членом. Она посмотрела ему в глаза и начала опускаться, оба они задыхались в унисон, когда он проник в ее горячую маленькую хитрость и погрузился глубже в ее теплую влагу.

На мгновение они остались неподвижными, член Джона зарылся в нее до рукояти; ее глаза закрылись, а язык двигался по слегка раздвинутым губам. В конце концов она начала двигаться, сначала медленно; нежное покачивающее движение, которое ударило ее жестким клитором о его тазовую кость. Она схватилась за грудь, дергала за соски и тихо стонала. Джон наблюдал за ней, пораженный ее интенсивной сексуальностью, которой он никогда не думал, что она обладает. Она начала двигаться быстрее, затем начала подниматься вверх и вниз, его твердый член снова и снова заталкивался в ее глубины. Он начал качать бедрами в такт ее движениям, толкая вверх свое тело, когда она толкалась вниз. Каждые несколько движений она делала паузу и возобновляла покачивающее движение, а затем возвращалась к движению с еще большей силой.

Джон наблюдал, как с каждой секундой ее возбуждение становилось все сильнее. Ее грудь окрасилась в темно-красный цвет, а волосы разлетались при движениях, иногда полностью закрывая лицо. Она задыхалась, и стонала, когда ее возбуждение нарастало. Она трахала его сильнее, быстрее, пока он не понял, что не сможет сдержаться.

"Жаннетт, я...", - стонал он, чувствуя, как сжимаются его яйца.

"Да..." шипела она, открыв глаза и наклонившись вниз, упираясь руками в сено возле его головы. Она начала двигаться еще быстрее, как будто единственной целью ее жизни было заставить его кончить. Ее челюсть была сжата, а глаза горели от вожделения. "Дай мне это, моя сперма", - задыхалась она. "Дай мне её.."

Ее слова стали последней каплей. Джон почувствовал, как его сперма закипает, когда начался оргазм. Он рванулся вверх, погружая свой член до упора в ее горячую маленькую киску. Он недолго размышлял о последствиях, но было уже слишком поздно что-либо предпринимать, чтобы остановить это, даже если бы он хотел. С громким стоном он изверг свое горячее семя глубоко в ее лоно, ее тугая киска высасывала сперму из глубины его яиц.

Она напряглась, когда он кончил, и он почувствовал, как ее киска сжалась на его извергающемся члене. Он смутно услышал ее крик сквозь туман своей кульминации и, открыв глаза, увидел, что она откинулась назад, ее рот был открыт, а руки сжимали ее груди. Она дрожала и трепетала, а потом вдруг наклонилась вперед, опираясь на руки, ее волосы упали вперед и закрыли лицо.

Они лежали так в течение долгого времени, каждый задыхаясь и вздрагивая от периодических толчков после их интенсивных одновременных оргазмов. Наконец член Джона начал сжиматься внутри нее, и он выскользнул, выпустив теплый поток их смешанной спермы. Жаннет быстро скатилась с него и легла на спину рядом с ним, все еще пыхтя и переводя дыхание.

Они лежали так несколько минут, никто ничего не говорил. Джон все еще не мог поверить в то, что только что произошло. Жаннетт никогда не давала ему понять, что она заинтересована в нем в сексуальном или даже дружеском плане. На самом деле все было как раз наоборот. Хотя она всегда была услужлива и в некоторой степени вежлива, ее никогда нельзя было назвать теплой по отношению к нему.

Он повернулся к ней и уже открыл рот, чтобы спросить, что послужило поводом для этого небольшого свидания, когда она села и потянулась за блузкой. "Женевьева скоро вернется", - сказала она, не глядя на него. Она поднялась на ноги и натянула панталоны, затем подняла юбку. Казалось, она торопилась.

"Жаннетт.. " - начал он, но она покачала головой, застегивая пуговицы на юбке и блузке.

"Ты счастлив, или нет? Это было приятно для тебя?"

Он кивнул, заставив себя сесть, его брюки все еще были спущены. "Да, конечно, но.... "

Она снова прервала его. "Тогда нет необходимости в словах. Мы два взрослых человека, которые получили удовольствие друг от друга, вот и все". Она повернулась к двери и остановилась, держа руку на защелке. Она заговорила, не оборачиваясь к нему. "Не говори об этом моей сестре, пожалуйста. Она... она не поймет".

"Нет, конечно, нет", - сказал он, наблюдая, как она открыла дверь, а затем оставила его там, растерянного и беззащитного на своей кровати....

( Продолжение в следующей части )