В связи с нашей неожиданной ночёвкой, а также по случаю почти состоявшейся покупки новой машины, было решено устроить праздничный ужин.

Мама с тётей Надей весело суетились на кухне. Мужчины развалились на диване перед телеком и смотрели футбол. А Петя закрылся в своей комнате, оттуда доносились звуки тяжёлой музыки. Только мне одной не находилось занятия.

— Петя-а-а!!! А Петь!.. – громко позвала Петра его мама.

Но он не отзывался. Через минуту она повторила попытку, но и она успехом не увенчалась.

— Настён, поди-ка сюда!.. – крикнула она теперь мне, но уже потише.

Я вошла на кухню, где сразу две знатные домохозяйки вовсю что-то варили-парили, жарили картошку и строгали салаты.

— Настюш, не знаешь, где Петя? – вытирая со щеки луковую слезинку, обратилась ко мне мама.

— У себя заперся. Металл громко слушает. – с некоторой ноткой недовольства почти наябедничала я.

— Ой!.. Достал он уже всех этим своим металлом! – махнула рукой тётя Надя. – Поди, постучи ему, пусть к нам подойдёт, есть для него поручение.

Довольная тем, что у меня появился вполне легальный повод постучать в закрытую дверь комнаты брата, я понеслась выполнять эту просьбу.

— Ммм?.. – показалась в дверном проёме его недовольная, но всё равно симпатичная физиономия.

— Там это... зовут тебя. Дело какое-то хотят поручить.

— Кто зовёт? Что за дело?

— Мама зовёт. Что за дело – не знаю. Сам спроси... –ответила я, возвращаясь в зал досматривать ненавистный футбол.

Через минуту он нехотя прошуршал шлёпанцами мимо по коридору.

— Слушай, Петь, сходи-ка в подвал, принеси консервации. Посмотри там... огурчики, помидорчики, лечо баночку... А, да! Обязательно захвати патиссонов!

— Угу... – обречённо пробасил он в ответ.

— А ещё компотик какой-нибудь выбери. Абрикосовый или сливовый...

— Ой, да как же он всё это донесёт-то? – посетовала моя сердобольная родительница.

— Донести-то донесёт – вон какой здоровенный детина вымахал! – на пороге кухни возникла высокая фигура дяди Коли, – Да только патиссон от баклажана отличить не может. А про сорта слив и винограда я вообще молчу. Что поделаешь – городской!

— Да всё я прекрасно отличаю... – донеслось недовольным голосом из прихожей.

— Слышь, Настюх! А сгоняйте-ка с ним на пару! – дядя Коля повернул голову в сторону комнаты, где оставались мы с папой, – Ты выберешь всего на свой вкус, а он это домой притащит. Ты ж у нас девчонка сельская, во фруктах-овощах хорошо разбираешься?

— Ну, разбираюсь, конечно...

— Давай-давай, сходи помоги! – ободряюще шепнул мне отец.

Долго упрашивать меня не пришлось. Я вскочила с дивана и бросилась завязывать шнурки на кроссовках.

Раньше я даже не знала, что в некоторых городских домах для каждой квартиры в подвальном помещении предусмотрена большая кладовка. Многие хранят там летом санки, зимой – велосипеды. А заядлые дачники, вроде нашей родни, держат там и домашние заготовки.

Мы спустились по лестнице на первый этаж и подошли к огромной обшарпанной двери с висящей над ней облезлой табличкой «Убежище». Петя принялся открывать побитый ржавчиной амбарный замок громадным ключом.

Когда дверь со скрипом распахнулась, из зияющей черноты пахнуло холодом, сыростью и чем-то пугающим. Одна я ни за что не решилась бы переступить этот порог и спуститься по ещё одному длинному лестничному пролёту, ведущему вниз, в темноту.

Но со мной был мой старший двоюродный брат, а с ним я готова пойти куда-угодно! Он шагнул первым. Спустившись на пару ступеней, нащупал не стене выключатель и включил свет. Тусклая лампочка под потолком не то, чтобы освещала всё вокруг, скорее она служила маяком, указывающим направление.

Привыкший к здешней обстановке Петька резво сбежал по крутым ступенькам и с улыбкой наблюдал, как я осторожно ступаю и озираюсь по сторонам.

— Не бойся, трусиха, здесь совсем не страшно! – он протянул руку куда-то за угол и щёлкнул ещё одним выключателем.

Теперь разом зажглись ещё с десяток лампочек, озарив желтоватым светом довольно развитую сеть ходов и коридоров.

— Нам сюда. Иди за мной и не теряйся!

Вдоль стен узкого прохода, по которому мы шли, находилось множество дверей. На них белой масляной краской были намалёваны цифры. Я догадалась, что это номера квартир, за которыми закреплены подсобные помещения.

— Здорово придумали – кладовки в подвалах делать. – сказала я, семеня за братом, чтобы хоть как-то нарушить эту жутковатую тишину.

— Ага. Но это сейчас тут кладовки...

— А раньше что было?

— Дома эти сразу после войны строили. Никто не знал, что и как будет, поэтому на всякий случай для каждой квартиры было предусмотрено место, где можно укрыться от возможной бомбёжки.

Длинный коридор, по которому мы шли, закончился. Мы свернули направо, потом налево, затем вниз по небольшой лесенке, и снова куда-то повернули...

— Прям лабиринт какой-то! – хмыкнула я, семеня следом за Петей и всё еще побаиваясь здешней атмосферы.

— Да, заблудиться тут, конечно, можно. Но ты не переживай, я тебя ни за что здесь не брошу! – спокойно сказал брат, когда мы проходили наименее освещённую часть коридора.

Лампочка в этом месте перегорела, а до соседних было довольно далеко. Пётр сначала замедлил шаг, а потом вдруг остановился и развернулся ко мне лицом. По инерции в потёмках я всем телом впечаталась в его высокую фигуру.

Он легонько обнял меня за плечи и зачем-то понюхал волосы на макушке. Примерно минуту мы стояли так молча и слушали, как в подвальной тишине тихонько гудят водопроводные трубы.

— И всё же, тут как-то таинственно и немного зловеще. Тебе так не кажется? – сказала я, оглядывая низкий, тёмно-серый и сто лет не белёный пыльный потолок.

— Есть такое... – глубокомысленно протянул Петя.

— Вообще, мне кажется, эти стены хранят какие-то тайны, о которых никогда и никому не расскажут. – моё воображение тут же стало рисовать всякие волшебные образы.

— А знаешь, я ведь тоже храню тут один свой секрет. – признался мне брат тихим интригующим тоном.

— Ух ты! А ты мне его покажешь? Я никому-никому про него не скажу! Честно-честно! – клялась я, заискивающие заглядывая парню в глаза снизу-вверх.

— Покажу, если хочешь. Но одного твоего обещания хранить молчание тут мало. Я хочу, чтобы ты пообещала мне ещё кое-что. .. – прошептал он тихонько в самое моё ушко.

— А что именно? – так же шёпотом переспросила я, прикрыла глаза и уже вытянула губки для поцелуя.

— Например, пообещай, что позволишь сделать с тобой вот так...

Он шагнул в сторону и встал у стены. Меня тоже увлёк за собой, резко развернул к себе спиной и крепко прижал руками. От такого резкого поворота у меня закружилась голова.

Теперь уже никого не стесняясь, Петя положил обе ладони мне на груди и с силой их сжал. От охватившего наслаждения, смешанного с тупой болью, потемнело в глазах.

Но через секунду он слабил хватку и начал ласково гладить мои грудь и живот, то спускаясь почти в самый низ, то снова нащупывая соски сквозь одежду. Внутри у меня опять что-то заклокотало. Глаза невольно закрылись, а всё тело расслабилось.

Его правая ладонь скользнула ещё ниже и крепко ухватила сквозь джинсы мою тёплую киску. А левая тем временем нырнула под футболку и стала подбираться к голенькой сиське.

Сильные пальцы нежно пощекотали склон моего маленького холмика, потеребили стоячий сосочек. А потом покрыли нежный бугорок целиком и принялись яростно мять и лапать его.

Потом та мужская рука, что держала меня за промежность, пришла в движение. Ловко расстегнув пуговицу и молнию на ширинке, сначала она нырнула под джинсы и смяла киску сквозь уже влажные трусики. А затем, не церемонясь, скользнула под них, и огромная пятерня жадно впилась в мою слюнявую письку.

От накатившей волны восторга я застонала, поплыла и обмякла в крепких мужских объятиях. Мои ватные ноги сами собой встали пошире, облегчая доступ к истекающей соками и жаждущей ласки щелке.

Не знаю, как ему это удавалось, но когда он стал нахально бередить там мои мягкие губки и мокренькие лепесточки, я просто улетела на небеса! Это было совсем не похоже на ощущения, когда я сама иногда тру себе там перед сном.

Два толстых мужских пальца скользили вверх-вниз меж моих пухленьких складочек. То надавливая, то ослабляя нажим, они монотонно будоражили моё текущее естество. А когда проходили особенно чувственное место где-то под клитором, мои бёдра вздрагивали, стараясь раздвинуться ещё шире, и мне безумно хотелось поглубже насадиться на источник этой сумасшедшей ласки.

Но я знала, что нельзя. Потому что я всё ещё девочка. Догадывался об этом и мой партнёр. Поэтому ласкал меня только там, где точно не будет больно. И делал это невероятно умело!

Левая его рука гладила меня под футболкой, заигрывала то с одним упругим сосочком, то с другим. Ласково проходилась по животику, порой легонько прихватывая за бок.

А та, что орудовала в расстёгнутых джинсах в обезумившей от похоти писе, медленно, но верно вводила в меня какое-то исступление. Мне давно казалось, что я вот-вот кончу.

Уже несколько раз волна нестерпимого наслаждения накрывала меня, всё тело охватывала мелкая дрожь. Но в последний момент она отступала, чтобы через всего пару секунд плавно и издалека начать накатывать вновь.

С каждым разом моё сладострастие только нарастало. Умелые Петины пальчики мастерски выискивали и нажимали на такие точки и кнопочки в моей киске, о которых я даже не догадывалась.

Если бы я сейчас ласкала себя сама, давно бы уже тихонько хмыкнула, схватив воздух открытым ртом. Потом пару-тройку раз чуть заметно вздрогнула от мимолётного удовольствия, повернулась на бочок, да и уснула... Но сейчас всё было иначе, потому что моё трепетное естество находилось в опытных мужских руках.

Очередная волна умопомрачительного кайфа зарождалась как и все прежние. Я млела, судорожно раздвигая ножки и подставляя под бесстыжие ласки свою похотливую писечку. А Петя, уже изучив мои предпочтения, ласкал её именно так, как мне особенно нравилось.

Один его пальчик надавливал где-то внизу изнутри, а другой прижимал внешнюю губку снаружи. Вместе они массировали какую-то неведомую мне самой до сих пор точку.

А когда от сладостных ощущений меня начало снова потрясывать, он не отступил, а сделал кое-что ещё. Он с силой схватил меня пятернёй за раздраконенную голую письку, подобно тому, как в самом начале хватал через джинсы.

И вот наконец это случилось! Если всё это время я старалась вести себя тихо, то теперь заскулила от счастья и неги в полный голос. Внутри меня что-то ритмично сжималось, пульсировало и сокращалось.

Я долго билась в сладостных конвульсиях, повиснув в крепких объятиях своего двоюродного брата и мысленно умоляла его подольше не отпускать из удушающего захвата мою мокро кончающую писюлю.

— Ох... Что это было? – спросила я через минуту, продолжая почти висеть на его руках.

— Это был оргазм.

— Это я знаю. А что ты такое делал со мной до этого?

— А, так это же был петтинг.

— Петтинг? От слова «Петя», что ль? – улыбнулась я и повернула голову, пытаясь встретится с братом глазами.

— Да нет же! – засмеялся он, – «Петтинг» – от английского глагола «to pet» – «баловать», «ласкать»...

— Ааа... Понятно. Надо было лучше в школе английский учить! – посетовала я сама на себя, пытаясь снова встать на ноги.

— Да, надо было. Я вот, например, благодаря английскому, про многое такое и узнал.

— Как это?

— А вот так. Это и есть мой секрет. Пошли, покажу! Теперь ты точно заслужила!

Оказалось, что всё происходило буквально напротив кладовки, закреплённой за их квартирой. Пётр отворил потёртую дверь здоровенным гаражным ключом и зажёг внутри свет.

Перешагнув высокий порог и щурясь относительно яркого света, я стала озираться вокруг. Помещение размером примерно два на три метра было изрядно захламлено.

Прибитые вдоль стен от пола до потолка полки были заставлены всякими ящиками, тазами, банками и коробками. Прямо у входа валялся старый велосипед без переднего колеса. А в дальнем углу зачем-то поставили старое кресло с рваным подлокотником.

— Ты давай пока консервацию выбирай. Что понравится, с полки снимай и на пол у выхода ставь... А я сейчас...

Я выбрала по трёхлитровой банке огурцов и помидоров, небольшую банку лечо, сливовый компот и ещё маленькую баночку с черничным джемом. Отнесла всё это к порогу и снова от безделья стала глазеть по сторонам.

Мой взгляд упал на старую мужскую шляпу с полями. Я взяла её в руки, сдула пыль, да и напялила на себя. Поправила под ней волосы и наудачу решила поискать зеркало. Как ни странно, оно тут тоже нашлось.

Разглядывая своё отражение в небольшом зеркале из старой ванной, я так увлеклась, что не заметила, как ко мне подошёл Петя.

— Красотка! Что тут скажешь! – похвалил он меня.

— А что? По-моему, девушки в мужской одежде выглядят очень даже сексуально.

— Ну... Есть такое... – Петя с улыбкой окинул меня с головы до ног взглядом, и он у него почему-то задержался на моей промежности.

— Ой!!! – спохватилась я, только что осознав, что так и расхаживаю с расстёгнутой ширинкой на джинсах.

— Нет, погоди... Оставь так, мне нравится. – пресёк он мою спешную попытку её застегнуть, – Пошли лучше присядем, покажу тебе кое-что.

Брат подвёл меня к старому креслу и велел на него сесть. А сам встал ногой на какой-то ящик, чтобы дотянуться до самой верхней полки, где лежал большой старый чемодан.

Петя извлёк из него увесистую папку, после чего устроился рядом со мной, на подлокотнике кресла. Внутри оказались какие-то журналы с яркими обложками и названиями по-английски.

— Журналы? Это и есть твой секрет? – приподнялись удивлённо мои бровки.

— Да, но какие!.. Взгляни. Спорим, ты таких раньше не видела!

Я люблю иностранные журналы, но таких, в самом деле, не видела никогда. Поэтому с интересом стала рассматривать. Почти на всех страницах были изображены обнажённые девушки и мужчины. Вначале они просто позировали, но чем дальше я листала, тем интереснее становилось на них смотреть.

Одежды не было практически ни на ком, если не считать приспущенных бикини, прозрачных туник и каких-то странных ошейников. Я, конечно, уже давным-давно знала, чем могут заниматься голые мужчины и женщины, но столь откровенных фото ни разу не видела.

А их тут были десятки или даже сотни! Причём крупным планом и безо всяких купюр. Я с интересом вглядывалась в многочисленные изображения эрегированных мужских фаллосов. Честно говоря, некоторые нюансы их строения, оказывается, я до сих пор представляла себе не совсем верно.

Очень понравилось одно фото, где было детально заснято, как толстенный поршень входит девушке в сочную щель между ног, раздвигая блестящие от смазки лепестки малых губ. Я невольно вообразила, каково было бы такое испытать сейчас самой, и у меня снова заныл низ живота.

— Мммм... как прикольно!.. – само собой вырвалось у меня, а рука автоматически потянулась, чтобы потрогать себя там, но я застеснялась брата и тут же её отдёрнула.

— Ага, класс, мне тоже вот эта нравится. А вот, смотри, куда он её... – Петя перевернул лист журнала, который лежал у меня на коленях.

Каждая следующая страница несла всё новые познания. Например, я никогда не думала, что член можно совать девушке не только... ну... туда, но ещё и в попу! Это выглядело для меня весьма необычно и... как-то странно притягательно.

— Ого! – у меня округлились глаза, – А ей так не больно?

— Гм... Не знаю. Наверное, нет. Смотри, как балдеет!

Мы с интересом рассмотрели и обменялись мнениями относительно ещё нескольких подобных сцен. Там девушки подставляли под стоячие члены свои голые попки то лёжа, то сидя, то стоя на четвереньках.

Я, всё же, не выдержала и пару раз украдкой сунула руку под журнал, чтобы хоть на секундочку прижать рукой свою снова занывшую от похоти письку. Барт видел это, но ничего не сказал.

— А сейчас я покажу тебе такое!.. У тебя вообще крышу сорвёт! – пообещал он и положил мне на колени следующий журнал поверх предыдущего.

В предвкушении чего-то особенного, я решила воспользоваться тем, что на коленях у меня теперь скопилась целая стопка глянцевой порнухи. Занесла под шумок левую руку себе между ног на постоянной основе. Причём все пять пальцев сразу же запустила прямо в трусики – благо ширинка на джинсах была расстёгнута.

Тема следующей подборки фото показалась мне довольно странной. Там все девушки на перебой брали в рот мужской орган. Они целовали, лизали его и даже заглатывали целиком!

У некоторых дам от такого даже глаза слезились и лезли на лоб, а некоторым, как ни странно, нравилось. Было видно, что они смакуют вставленный глубоко в глотку пенис. Но особенно тащились от этого, конечно, сами мужчины. И свидетельством тому были обильные белёсые потёки, стекающие по женским губам, щекам и носам.

— Фууу... – поморщилась я, – Зачем же вот так?..

— Ну, кому-то это очень нравится. Просто жить без этого не могут!

— Да ладно... – усомнилась я.

Однако довод брата заставил меня призадуматься. А напоследок обратила внимание на один кадр, на котором девчонка реально балдела, заполучив в рот приличный заряд теплого мужского киселя. Он обволок полупрозрачной тягучей пеленой её губы, зубы и язык и стекал по подбородку, смежавшись со слюной... А она просто млела от этого!..

— Ладно, проехали. Ну, а вот это уж точно должно тебя впечатлить!

Петя открыл новый номер журнала, и там... Оказалось, что бывает не только так, как я только что видела, но и наоборот! То есть, когда мужчины лижут письки девушкам. И вот от этих кадров я действительно не могла оторваться!

Я как заворожённая созерцала мужские языки, с наслаждением вылизывающие и обсасывающие женские прелести. Один немолодой мужчина всосался губами в щелку совсем юной девушке. Она сидела с широко раздвинутыми ногами, положив руку ему на затылок и закатив от удовольствия глаза. А он с упоением лизал-посасывал её розовые лепесточки и клитор, тёрся о попку щетиной небритого подбородка...

А когда представила, что и мою писечку кто-то вот так же взасос поцелует, меня аж затрясло. Трусики ещё сильнее намокли, в глазах помутнело и нестерпимо захотелось снова кончить.

Уже не стесняясь, я вовсю орудовала у себя между ног пальчиками. А стопка журналов, к которой я теперь потеряла всякий интерес, заметно подпрыгивала от ритмичных движений моей руки. Неожиданно Петя забрал просмотренную подборку с моих колен и аккуратно сложил обратно в папку.

— Ох, я знаю, как от такого становится невтерпёж! Так что давай, подрочи, если хочешь, меня не стесняйся. – понимающе предложил он.

— Ага! С ума сошёл?! Конечно, я стесняюсь!

— Да брось. Знаешь, сколько раз я сам так делал, сидя в этом самом кресле?

— После того, как журнальчики свои пролистывал? – ехидничала я.

— Какая ты у нас догадливая!.. Давай, подрочи, я же вижу, как ты хочешь.

— Ага... А ты будешь просто стоять и смотреть на меня? Я так не могу... – возразила я, но так и не вынула шаловливую ручонку из своей расстёгнутой ширинки.

— Ну... Почему же просто стоять?.. Я могу тебе немножко помочь...– почти прошептал он, склонившись к моему ушку, – Например, своим языком. Если ты этого хочешь...

— Агх... – аж поперхнулась я, не веря своим ушам, – Ты это серьёзно?!

Вместо ответа он присел напротив кресла, в котором я развалилась в весьма развратной позе, и стал стягивать с меня штаны. Я и опомниться не успела, как оказалась в полулежачем положении с прижатыми к животу бёдрами.

Он крепко взял руками меня под колени и склонился надо мной, глядя в упор мне прямо туда, в мою раскрытую девочку. Я ощутила мокрой кожей губок и лобка его горячее дыхание. А в следующую секунду что-то мягко-ласковое и какое-то скользко-бархатистое прильнуло к моей пылающей желанием голенькой письке.

От охватившего наслаждения закружилась голова, я закатила глаза, прямо как девчонка на том фото, и тихонько застонала. Не знаю, где он такому научился, но от его умелого и необычного поцелуя взасос всё моё тело запело и зазвенело.

Мне даже не пришлось самой помогать себе руками. Не прошло и пары минут, как томительно приятное клокотание внизу живота разлилось по всему телу. Импульсы острого наслаждения простреливали в каждую клеточку моего тела, заставляя буквально выть от восторга.

И вот я не выдержала. Моя попка стала судорожно сокращаться, умножая и без того запредельное сладострастие. Ураган долгожданного оргазма стремительно подхватил и унёс меня прочь от реальности. В беспамятстве я вцепилась обеими руками в Петин затылок и с силой прижимала парня ртом к своей широко раскрытой, сладко кончающей щелке.

— Вот это да!!! Спасибо, Петенька, спасибо!.. – шептала я в полубреду, с трудом восстанавливая дыхание.

Сквозь приоткрытые веки я видела, как он встал напротив меня в полный рост и расстегнул брюки. Всё моё внимание было сосредоточено на его органе, который он извлёк и стал методично разминать рукой привычными и хорошо отработанными движениями.

Этот внушительный ствол твердел с каждой секундой. Большая пунцовая головка то показывалась, то снова скрывалась под крайней плотью. Слышались характерные чавкающие звуки. А мой нос уловил этот незнакомый мне до сих пор, но такой маняще-терпкий, бьющий в голову мускусный аромат.

— А тебе... делали когда-нибудь так? – спросила я тихо, пристально наблюдая за движениями мужской руки, смачно надрачивающей колом стоячий член.

— Как «так»?

— Ну... язычком.

— Не-а. А я и не просил никого.

Мы оба замолчали на какое-то время. А он монотонно дрочил, всё чаще косясь на широко раскрытые губки мокренькой щелочки меж моих раздвинутых ног.

— Но я ведь тоже тебя ни о чём не просила...– неуверенно пробубнила я, глядя куда-то в пол.

— Не просила. Просто мне самому захотелось.

— Тогда... Я тоже хочу. – кое-как мне удалось найти в себе силы, чтобы взглянуть Пете в глаза после этих слов.

— Хочешь... что? – на всякий случай переспросил он.

— Подойди ближе...

Поёрзав голой попой по креслу, я приняла чуть более вертикальное положение. А он сделал шаг в мою сторону. Теперь налитая кровью бордовая мужская головка, крепко сдавленная пятернёй, сновала туда-сюда прямо перед моим носом. И я решилась...

Отстранив Петину руку, я робко и неумело обхватила пальчиками этот напряжённый поршень у самого основания и направила его конец себе в рот. На вкус он оказался солоновато-пресным. От волнения и какого-то неописуемого восторга у меня захватило дух.

Закрыв глаза, я сначала тщательно облизала язычком этот горячий упругий шар со всех сторон. А потом взяла его в рот целиком. Проталкивать его дальше мне не захотелось. Я принялась с наслаждением просто сосать его как мороженое или большой леденец.

Петя ничего не говорил и не двигался. Я слушала его глубокое дыхание и с упоением обсасывала огромную залупу. Сама не знаю почему, но в тот момент я поймала себя на том, что мне нестерпимо хотелось называть некоторые предметы и действия грубыми, даже неприличными словами.

Я вошла во вкус и уже вовсю вертела своим маленьким язычком вокруг этого так приятно пружинящего во рту шарика. Находила на нём особо чувствительные места и свербела кончиком под уздечкой. Я не замечала, что дыхание Пети становилось всё чаще и глубже.

А потом он вдруг дернулся, тихонько рыкнул, положил руку мне на лоб и резко отстранился. В следующую секунду что-то тёплое и липкое шлёпнулось мне прямо на лицо. А потом на колено и на внутреннюю часть откинутого в сторону бедра...

Открыв глаза, я увидела, как из крепко зажатого в кулаке члена выстреливают короткие белые струи. Одна из них брызнула и ляпнулась на пальчики моей босой ноги. Я шевелила ими, растирая эту странную тёплую белёсую субстанцию.

— Ой!!! Прости! Прости!.. – Петя спешно достал из кармана носовой платок и принялся вытирать мне бедро и коленку.

А я молча с улыбкой наблюдала за ним. Я чувствовала, как изначально попавшая мне на левую бровь и щёку сперма медленно сползает вниз. Было немного щекотно, но я не стирала её. Наслаждаясь новым для меня запахом мужского семени, текущего прямо по лицу, я воображала себя порномоделью с тех фотографий... Или настоящей маленькой блядью...

Потом мы оделись, сложили банки с консервацией в принесённую с собой брезентовую сумку и отправились в обратный путь по закоулкам полутёмного подвала. Я шла первой. Настроение у меня было приподнятым. Думаю, у моего брата тоже, несмотря ту тяжесть, что он тащил.

— Вот тут же нам направо? – весело и громко спросила я.

— Только если ты хочешь здесь ещё немного погулять. А если к выходу, то налево. – прозвучало в ответ с ноткой бодрой иронии.

Дома нас уже, конечно же, заждались. У порога встретила моя мама, её лицо было серьёзным и озабоченным.

— У вас всё в порядке? Мы уж тут беспокоиться стали! Дядя Коля уж было хотел за вами пойти.

— Да, мам, всё хорошо. Просто мы... – я хотела соврать что-то правдоподобное, но ничего не шло в голову.

— Да с замком долго возились. Сначала не открывался, потом не закрывался... Смазать надо. – пришёл мне на выручку Пётр.

— Ааа... Всё понятно с вами. – голос мамы звучал теперь успокоено.

— Да, уж думали, придётся за инструментами подниматься. Но Петя молодец, и так справился! – подтвердила я на ходу нашу версию долгого отсутствия.

— А ну-ка, поди-ка сюда!.. – лицо мамы снова сделалось встревоженным.

— Что, мам? – захлопала я невинно глазками, послушно встав перед ней.

— Что это у тебя тут такое?.. – она стала пальцами перебирать волосы на моём левом виске.

— Не знаю. А что там?.. – нахмурилась я, косясь на прядь своих волос.

— Да липкое что-то присохло... – она наслюнявила пальцы и принялась тереть мои локоны, – Паутина какая-то, что ли... Сразу видно, по подвалам девочка моя лазала.

Поняв, что на самом деле меня в волосах, я чуть не сгорела со стыда. Потом мама чмокнула меня в макушку и вернулась на кухню.

— Мойте руки! Через десять минут садимся за стол! – назидательно прокричала из кухни тётя Надя, – Мужчи-и-ны!!! Вас это тоже касается! – добавила она ещё громче.

А мы с братом, помирая от хохота, пошли к нему в комнату ждать ужин и слушать новый альбом Металлики. Он плотно закрыл дверь, погасил свет и включил светомузыку.

Потом сел на кровать, а меня усадил себе на колени. Смеяться нам уже не хотелось. Мы сидели, взявшись за руки, думали каждый о своём и молча созерцали, как мерцание разноцветных огней вторит причудливым ритмам ударников и завываниям электрогитары.