Валерия вела автомобиль осторожно, не оборачиваясь на своих пассажиров. А сейчас оба они - сестра Лена и сын Максим – были в первую очередь ее пассажирами. В вопросах безопасности она всегда была до крайности щепетильна, а теперь, в состоянии глубокого переживания – особенно. День сегодня выдался хлопотный: с самого утра пятницы она после тяжелых уговоров отвезла в больницу пожилую мать, уладила за нее все больничные формальности, потом они наскоро собрали вещи и отправились в путь.

— А Дмитрий Палыч? Он с разве нами не поедет? Нам мужская сила еще как понадобится. – Встрепенулась Лена, когда автомобиль пересек границу городской застройки. – Получается, я зря новый купальник брала с собой?

Лена пренебрежительно закинула обе голые длинные ноги на разогретую солнцем панель, развернулась, чтобы подмигнуть племяннику и неотрывно следила за реакцией сестры на свой выпад относительно ее мужа.

— Дима не смог поехать, - терпеливо ответила Валерия, не отрывая внимательного взгляда от дороги, - он машину мне оставил, у него на работе серьезная проверка из Москвы на все выходные. Ничего, ничего, мы втроем справимся до понедельника, Макс у меня уже достаточно взрослый, будет за мужика работать.

На свободных участках дороги Валерия позволяла себе разгонять автомобиль почти до предельно разрешенной скорости, не обращая внимания на раздраженные гудки обгоняющих машин. До места назначения предстояло проделать не долгий путь и к обеду они должны быть на месте. Таково было условие матери: если уж она и согласилась на больничное лечение, то дочери просто обязаны взять под опеку и ее садовое хозяйство. Бабуля с трудом поддалась уговорам Валерии, с тяжелым сердцем оставила дом на ее ответственное попечение и только благодаря этому позволила упечь себя в больницу.

— Вот, надо же было в такую жару ей заболеть, - Лена оттянула верхний край майки и наклонилась, чтобы струйки охлажденного воздуха из круглой решетки сдули капельки пота на ее груди, - в такую погоду лучше на пляже мариноваться, а не на даче ишачить.

Молодая женщина изящного сложения, она не отличалась любезностью к окружающим и предпочитала лести грубоватую прямолинейность. Блондинка с тонкими и длинными пропорциями, худоба в ней сочеталась с женственной округлостью мягких частей тела. Она привлекала всеобщее внимание, но пользовалась симпатией окружающих лишь до тех пор, пока не давала волю своей ядовитой прямоте. Лена была бы просто невыносимой, если бы не удивительное природное обаяние, которому рано или поздно поддавались все. Бесстыдница слегка натянула край джинсовой юбки и максимально развела коленки, чтобы и между ними разгулялся приятный холодок. Валерия упорно игнорировала вольности сестры, пусть она хоть вообще снимет с себя и юбку, и маечку (и это было в правилах Лены) запрещать ей что-либо совершенно бесполезно. А Макс…его уже трудно удивить подобными выходками тетушки.

— Так. Времени у нас в обрез, хотя бы картошку нужно успеть выкопать, - внимательно следя за изгибами грунтовой дороги, давала первые, предварительные наставления Валерия, - в понедельник утром нужно обязательно вернуться в город. Максим, на тебя большая надежда, ты у нас единственный мужчина.

Автомобиль плавно притормозил возле забора, Валерия помогла выгрузить из багажника сумки, проверила все двери и в заключение брелоком закрыла замки. Она для верности попробовала ручки и лишь после этой обязательной процедуры, догнала своих, чтобы не заставлять их долго держать сумки – ключ от дома тоже был у нее. Лера, старшая из сестер, выглядела гораздо более серьезной и женственной. Каштановые волосы в карэ, слегка касающимся плеч, проницательный взгляд, женственное сложение, она скорее походила на мать, чем на сестру Лены. И одевалась она куда скромнее, хотя на дачу следовало бы прихватить что-то более подходящее, чем узкие джинсы и сатиновую сорочку. Давно она не имела удовольствия помочь матери на участке, иначе стиль ее одежды был бы продиктован соображениями практическими, а не литературным представлением о героинях с фермерского хозяйства. Лена в своей юбочке (с краем гораздо выше колен) и символичной маечке куда более гармонично выглядела на грядках в знойной середине августа.

Валерия справилась с ржавым навесным замком и распахнула пристройку, она сама выставила лопаты и ведра, а потом деловито осмотрела границы дачного участка и прикинула объем работы. Человек железных правил, она дала клятвенное обещание матери и только нечеловеческое усердие поможет ей при помощи немногочисленных помощников уложиться до понедельника. Лена и Макс уже переодетыми вышли из дома, молча подобрали лопаты и разошлись по случайно выбранным грядкам, их вопросы планирования занимали меньше, чем сам труд. Совершенно бессистемно они принялись за работу, один выкапывал лунку с одной стороны огорода, другая – в совершенно ином месте, даже не на одной линии. Валерия покачала головой, выбрала лопату с самым чистым черенком и заняла позицию на самой первой от дома грядке. Если бы не она, все ее окружение бы давно утонуло в хаосе.

— Макс, когда ты рядок закончишь, бросай лопату и начинай таскать ведра, ты у нас один мужчина для такой работы!

Паренек поправил на голове выцветшую дедову панаму-афганку, смахнул с лица пот и продолжил работу, нужно было выкопать еще половину грядки, собрать под нещадным солнцепеком из лунок картошку и браться за самое тяжелое – переносить все заполненные ведра к пристройке. Солнце обжигало спину и ноги, в одних шортах было легче работать, но тайком поворачиваться на противоположную за бетонной дорожкой сторону участка было его самым приятным занятием. Лена в своем обещанном бикини, что с ее слов был припасен именно для Дмитрия Палыча, была чертовски привлекательна. Она не ограничивала себя в движениях, где нужно – наклонялась, а где требуется – приседала и купальник на ее стройном, долговязом теле был очень кстати. С ним Лена могла хорошенько загореть за эти три неполных дня, он не стеснял движений и при этом доставлял любознательным наблюдателям, а таковой имелся в единственном экземпляре, настоящее наслаждение. Если говорить про верхнюю часть купального костюма, то о достоинствах судить рано, потому что все наклоны Макс видел только с заднего ракурса, но известно точно, что аппетитные груди были прикрыты довольно надежно. Трусики тоже были весьма скромного покроя, зато очень заманчиво облегали упругие половинки и приятно скользили, когда Лена пальчиком поправляла их, оттягивая сверху вниз то с одной, то с другой стороны смуглых булочек.

Потому не удивительно, что особенно охотно Макс подбирал рассыпанную картошку именно возле ее голых ножек. Сама возможность приблизиться к молодой женщине, не отягощенной предрассудками, любого побудит на любезность собирать рассыпанную картошку. Энергично Макс подхватывал два тяжелых ведра и скорым шагом следовал в сторону дома мимо изнывающей от жары мамы. Валерия, изможденная зноем, справлялась заметно медленнее, ее ведра не так часто приходилось уносить с перекопанной полосы. Порой она останавливалась, обмахивала лицо соломенной шляпой и глотала теплую воду из бутылки. В таком наряде долго не протянешь, не далеко и до теплового удара.

— Лера, ты бы разделась! – Лена воткнула лопату в землю, откинула шляпку за спину и осмотрела плоды общего труда. – Жара невыносимая, а ты оделась, как на ярмарку. Вот балда!

Старшая сестра не уступила уговорам. Как бы ни заманчиво было последовать примеру вертихвостки Ленки, нужно и здесь соблюдать приличия, тем более, купальника она с собой не брала.

— Понял, Макс, у тебя матушка уже совсем старая! – Лена не могла упустить случая поехидничать. – Скоро положим ее с бабушкой на соседнюю койку в больнице и будем им супчики носить!

Выговорившись, она потянула за шнурок на шее, чтобы вернуть широкополую шляпу на голову. Лена выгнулась, промяла обеими руками поясницу и приступила к работе, ее результат действительно радовал взгляд. Без лишнего стеснения она стянула сзади трусики, чтобы половинки могли впитать побольше солнечного света и, окажись у нее в распоряжении стринги, она без сомнения щеголяла бы в них. Сама того не подозревая, негодница стимулировала производительность свою и племянника, тот с быстротой молнии уносил два тяжелых ведра к сараю и также быстро возвращался, чтобы подольше собирать с земли свежевыкопанные, еще сыроватые клубни.

Валерия все-таки уступила – провалить уборочную компанию было бы еще страшнее – она отвернулась, расстегнула джинсы и уже пропитанные потом, с большим трудом стащила их с разгоряченного тела. Сразу стало легче, даже незначительный ветерок приятно холодил распаленную кожу. Женщина распустила сорочку и, удовольствовавшись ее длиной – край с трудом закрывал ее нижнее белье – продолжила работу. Производительность труда заметно возросла и Лера осталась довольной собой, очередное ее решение пошло на пользу общему делу.

— Проходи, проходи, на меня не смотри! – Рявкнула она на сына.

Лера сама выбрала это проходное место и Макс продолжит шустрить мимо нее еще не один десяток раз. Он вернулся, схватил на этот раз ее аккуратно наполненные ведра и больше не брался за лопату – женщины прекрасно справлялись с рыхлой, мягкой землей и ему только нужно было успевать переносить заполненные ведра из одного конца огорода в другой. Да и прямо сказать, он не особенно рассматривал мамин силуэт - ее белые ноги хоть и были по-женски привлекательны, но самое сокровенное и объемистое было скрыто под ее рубашкой. Зато тетя баловала его зрелищем, когда Макс приближался, она будто нарочно стягивала ткань трусиков, обнажая бледные участки ягодиц, и при наклонах не скругляла спину, а прогибалась как кошечка.

— Все, ребята, перерыв! Давайте покушаем! – Повысила голос Валерия.

Несмотря на заметное отставание, она осознавала за собой управленческую функцию, как-никак, матери обещание давала именно она. Лена задрала голову, позволив шляпке свалиться за спину, и рассмотрела жгучее солнце – спорить здесь было бесполезно, перерыв им нужен. Однако, она даже не подумала присоединиться к сестре, вместо этого она дошла до конца участка, пролезла сквозь прореху в заборе и скрылась в лесной гуще.

— Не обращай внимания, она всегда так странно себя ведет, - с преувеличенным дружелюбием сообщила Валерия сыну.

Женщина грузно присела на деревянный порожек в тени дома, закрыла от удовольствия глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Если посмотреть, сколько работы было выполнено, при том, что усталость уже давала о себе знать, уверенность могла пошатнуться у любого, но не у Валерии. Она сомкнула свои голые ноги, стряхнула усталость и принялась раскладывать на застеленный газетой участок крылечка нехитрый походный обед. В новых обстоятельствах она совершенно не стыдилась своего вида и постепенно голые белые ноги заняли именно то неприличное положение, которое было удобно именно им. Усталость брала свое. Макс наскоро расправился с обедом и энергично поднялся. Без объяснений он покинул маму, остаток перерыва можно употребить на исследование местности, а мама…она слишком тщательно пережевывала сухую еду, чтобы успеть возразить, и слишком одета, чтобы удержать его внимание, даже верхние пуговички сорочки были так непреклонны, что не позволяли выхватить взглядом даже ложбинку между объемистыми грудями. Только ее голые ноги и были ему наградой за компанию.

Макс вышел на дорогу и сразу за последним дачным участком свернул в лесок.

Здесь, под плотной тенью крон, было прохладно. Он шел по незнакомой тропинке, придерживая упругие прутки и веточки, пока вдруг не обнаружил свою тетушку. Лена удобно расположилась на поваленном дереве, лежа свесила руки на землю, а ножки вытянула вдоль бревна. Пока молодая женщина лежала с закрытыми глазами, Макс старался не шевелиться, пытался досыта рассмотреть ее красивое тело, пока это было одним из самых приятных занятий в его жизни. Груди Лены слегка расплылись в стороны, но чашечки купальника слишком надежно скрывали все самое привлекательное. Сами пропорции ее тела, плоский животик и идеально подобранный фасон купальника представляли собой изумительно сочетание. При желании можно было увидеть очертания раздвоенного персика в ее трусиках, а вот подтянутые бедра и тонкие коленки, наоборот, не требовали усилий, чтобы любой мог ими полюбоваться.

— Макс, это ты? – Томно произнесла женщина.

Ее реснички дернулись и веки лениво приподнялись. Вставать Лена не хотела – зной и тяжелый труд утомили ее тело и здесь, в прохладной сырости леса силы снова восполнялись.

— Как ты с ней уживаешься, ума не приложу, - Лена окончательно открыла глаза и приподняла голову, подсунув руку под затылок.

Макс присел на пень и откровенно рассматривал женское тело, даже самые строгие приличия не в силах были заставить его отвести взгляда.

— Это мое любимое место, - тихо произнесла Лена. – В смысле не там, куда ты сейчас смотришь, конечно. Сюда я в детстве приходила погоревать. Сколько уже времени?

Лена лениво поднялась с бревна и еще немного посидела, не особенно занимая себя положением своих коленок. Взгляд паренька туда, особенно подкрепленный ее одобряющим молчанием, становился назойливым.

— Ты что, такой любопытный, да? Ну в смысле, хочешь у меня там посмотреть?

Макс улыбнулся и кивнул.

— Ну тогда прямо мне об этом скажи, ты же мужчина! Или твоя мама меня обманула?

— Что сказать? – Челюсть Макса заметно дрожала от неожиданного предложения.

— А что хочешь, то и скажи, - нарочито развязным тоном ответила Леночка. – Если ничего не хочешь, то ничего не говори.

— Хочу, - твердо заявил паренек, - хочу, чтобы ты трусы сняла.

От возбуждения Макс утратил врожденное чувство самосохранения, ему был дан намек и теперь следовало выжимать из него все возможное в надежде заполучить главный приз.

— Так бы сразу и сказал, - запросто ответила Лена, но не двинулась с места, - вечером я буду в летнем душе купаться и, если ты случайно заглянешь, я сделаю вид, что тебя не заметила. Понял?

Вернулись на грядки они вместе, не таясь. И самозваная управительница уже поднялась и в тени дома размяла уставшие голые ноги. Каждый принялся за свою работу: Лена вернулась к своей начатой грядке, стянула поуже свои широкие трусики и взялась за лопату; Макс, пока позволяло время, принялся за свою неоконченную полосу, а Лера с горделивым видом руководителя одобрительно улыбнулась и тоже взялась за лопату. Она была одета больше других и страдала от зноя больше других, но не изменила своей привычке всегда и везде оставаться непререкаемой. Да, джинсы висели на солнцепеке, а голые ножки приятно обдувал теплый порыв ветра, но на ней оставалась довольно длинная сорочка и приходилось избегать глубоких наклонов, чтобы сохранить дело в рамках внешних приличий.

— Мам, картошку лопатой рубишь, - с укором заявил Макс.

Он сидел на земле и собирал порченные клубни в отдельное ведро. Лера не отвлекаться на такую мелочь, чтобы поспевать за энергичной сестрой. Она даже забыла о недавних рамках приличий и уже не только рубленая картошка, даже наклоны отошли на второй план, уступив гонке со временем. Макс поднял глаза и наощупь собирал клубни с земли, используя счастливый момент рассмотреть мамины трусики довольно широкой формы. Так и проходила вторая половина дня между двумя взрослыми женщинами. В нежарком свете заходящего солнца одна откровенно прогибала спинку и поправляла взмокшие трусики, а вторая от усердия совсем забыла, что короткая рубашка не так надежно закрывает ее прелести от любопытных мальчишеских глаз.

Большой красный диск солнца окончательно опустился за горизонт, в нежных голубых сумерках Макс нащупывал на рыхлой земле оставшиеся клубни, Валерия собрала лопаты в сарай и первой направилась в летний душ. Макс едва сдерживался, нетерпение томило его, сжигало изнутри, он еще не знал, как это сделает, но ждал той минуты, когда тетя займет душевую кабину, а мама отправится в дом. Он тянул время, впотьмах шарил закатившиеся клубни картошки, нарочно гремел ведрами и поглядывал на Лену, в темноте ее белый купальник выглядел как-то особенно сказочно. Наконец, мама отдернула шторку и, обернутая широким махровым полотенцем, забежала в дом. Лена в свою очередь заняла душ, зашелестела нагретая за день вода. Сердце Макса колотилось, отдавая в ушах, он неуверенно приблизился к деревянной душевой постройке с железным баком сверху и застыл на месте, не способный даже шевельнуть рукой.

Вдруг шторка сама заколыхалась и ее край слегка сдвинулся. Макс сначала взглянул на дом – в свете окна мама хозяйничала с ужином – потом приблизился и встал возле деревянной стенки душа. От возбуждения он буквально таял. Лена стояла под лейкой, она выключала воду и нежно разносила ладошками мыльную пену по своему красивому голому телу. Слишком идеальная, чтобы стыдиться своей красоты, она с легкостью выдерживала в сгущающихся сумерках взгляд племянника. Она уже не скрывала от него своих налитых грудей с бледными сосками, не скрывала от него попку с незначительными следами белизны и даже не пыталась скрывать гладенький лобок, ниже которого розовели нежные половые губки.

— Ну, доставай! Так и будешь смотреть без дела? Зачем стыдиться, если тебе это действительно нравится? – Голос молодой женщины был внушительным и ласковым.

Макс сначала никак не реагировал: если тетя решила насмехаться, то она слишком далеко зашла. И что она вообще подразумевает? Хочет, чтобы он достал свой переспелый детородный орган и сладенько вздрочнул, любуясь на ее наготу? Или она хочет чего-то большего? Такие мысли блуждали в его затуманенном сознании.

— Ой, с вами, мистер, каши не сваришь! Иди сюда!

Лена потянула мальчишку за резинку его оттопыренных шорт, стянула их вниз и с высоты своего роста рассмотрела возбужденный до предела член. Восхищение увиденным она свела к краткому и понятному жесту одобрения и мягко сжала пальчики на твердом, по-взрослому крупном стволе. Она даже чувствовала, как электрический ток пробегает по его взбухшим венам. Лена двумя пальчиками сдвинула крайнюю плоть и замерла; совершенно голая, с капельками воды на коже, она стояла очень близко и опущенной рукой нежно гладила член.

— Если хочешь, чтобы девчонки брали его в ротик, нужно тщательно за ним ухаживать, чтобы он всегда был чистенький и хорошо пах, - с женственным придыханием произнесла искусительница.

Она то ускоряла движение рукой, то замедляла, по своему вкусу регулируя наслаждение повзрослевшего племянника. Лена сквозь темноту следила за его искаженным лицом, за дрожью его ресниц, за мягким чувственным блеском в его глазах и нашептывала сладкие неприличности. Кол с крупной головкой буквально окаменел в ее ручке, он пульсировал и готов был извергнуться в любой момент. Но Лена не спешила, она стояла вплотную, позволяя ему щекой прижиматься к своей мокрой груди, она больше не смотрела вниз, просто подставила вторую ладошку и позволила Максу наполнить ее теплой, липкой жидкостью.

— Да, не иссякнет источник, - воскликнула шепотом Лена, когда последние, самые жидкие капельки упали на ее тонкое запястье.

Не спеша она обмыла руку теплой водой, оттопыренным указательным пальчиком провела по щеке племянника и накинула свое полотенце на плечи. Напоследок в темноте улицы Лена игриво покрутила попкой и с задорным смехом убежала в дом, оставив завороженного глупыша самому справляться с минутной физической слабостью.

Продолжение будет еще горячее, особенно если каждый из вас отметит мою фантазию высокой оценкой.