Ведьма по имени Агьло, вознамерившаяся овладеть телом Килая — наложника превеликой царицы Ашатаны, ночью под видом служанки пришла в гарем где спали рабы-мужья царицы. Войдя в покои она обратилась беловолосой красавицей, намереваясь всем видом своим и поведением своим совратить склонить прекрасно-членного Килая по прозвищу Большой Йух, к совокуплению с нею. Но, верный своей рабовладелице жене и госпоже Ашатане, раб Килай отверг блудницу-волшебницу и прогнал её из покоев гарема.

Килай был законным и самым любимым мужем-рабом госпожи Ашатаны и жил не вместе с остальными тридцатью тремя мужьями — наложниками-рабами и любовниками своей госпожи, а имел отдельные покои. Царица Ашатан пользовалась ими в моменты своего дикого возбуждения, и тогда и пяти рабов-мужей за раз, ей оказывалось мало, и лишь Килай, обладавший каким то волшебным даром неутомимого Йуха был способен удовлетворить свою госпожу.

Но и он был увы всего лишь человеком, и он так же уставал от безудержного секса с молодой госпожой и, он нуждался в отдыхе.

Но, в отличии от прочих наложников, Килай имел право не входить в спальню госпожи если не имел на то желания.

И почему то, в последние дни он этим правом непреклонно пользовался.

Госпожа недоумевала и раздражалась. Призывая в свою спальню всё больше и больше рабов, но никто из них: ни чернокожий гигант Сумир ни, светловолосый и неутомимый Нави ни даже оба они вместе, при поддержке еще четверых нубийцев — искуснейших специалистов-любовников, не могли унять пожар бушевавший в глубине лона Ашатаны и с каждым днем, лишь набиравший силу.

Гасить её пламя умел лишь Килай, но он почему то избегал её.

Ведь госпожа тогда ещё не знала, что в отместку за то, что Килай не захотел изменить своей любимой жене и стать любовником-рабом Агьло, злая колдунья заколдовала его.

Наложила страшное и, нелепое заклятье: днем, Килай был мужчиной: красивым, статным, сильным. Ночью же, — он оборачивался красивой ненасытной и очень горячей девушкой, алчно жаждущей удовлетворения своей похоти.

Некоторое время, Килаю удавалось скрывать своё несчастье от красавицы-госпожи Ашатаны. Но, чуткая и чувственная молодая женщина всё чаще задавалась вопросом:

Почему-же её молодой и сильный в постели раб-муж, вдруг охладел к ней, перестал посещать её спальню. Будь Килай обычным мужем-рабом Ашатан просто приказала бы другим своим рабам силой привести Килая на её ложе, но Килай был слишком дорог ей, а его Большой и волшебный Йух — как звала она прекрасный член Килая силою заставить подняться было нельзя. И она бедняжка терпела страшные мучения неудовлетворенной плоти.

Прошёл уже почти месяц с тех пор когда Килай в последний раз взошел на траходром Ашатан, и та, извивалась под ним поднимаясь на вершину наслаждения раз за разом. Десять раз за ту ночь, он поднял её на вершину и сбросил вниз к подножию, прежде чем смог удовлетворить её.

Всё чаще снился ей Рех — смуглый бог её сновидений, великан из Яицрут который своим величественным Меух толщиной в её руку, доводил молодую красавицу до умопомрачения и Ашатан просыпалась вся в поту и со своею рукою ласкающей спелый бутон удзип.

Уже мало ей было как некогда в прошлом, одного её пальца, да и того оказывалось тогда слишком, но теперь же — вся ладонь её более чем наполовину утопала в её запретном колодце-едзип, куда не допущен был никто кроме Реха, Кила и преданных ей любовников-наложников.

Но Килай стал избегать её ложа.

«Что же случилось — ломала голову несчастная Ашатан, — чем обидела она Килая, за что он мучает её отлучением от стержня наслаждений?»

И невдомек ей было что Килай, и сам томится истосковавшись по её едзип, по её большим и упругим холмам Макьсис.

Как он любит ласкать губами сладкие навершия её холмов, и истекающую медовым соком Удзип. И как кончиком языка ласкает её твердеющий бутон, который разливает по её телу сладкую истому и заставляет трепетать её тело до непреодолимого желания в низу живота.

Ашатан охваченная горячими мыслями вновь потянулась рукой к своей горячей и мокрой едзип, уже давно истосковавшейся по губам и стержню Килая.

Её ладонь накрыла гладкие губки ыдзип и сразу три пальца нырнули в горячую истекающую пещерку.

Стон сладострастия сорвался с её припухших губ и она закричала чем разбудила спящих на одном ложе с нею любовников.

Нави светловолосый и сероглазый раб всегда готовый прийти своей госпоже на помощь мгновенно проснулся, и теперь, подперев голову рукой с вожделением смотрел на извивающуюся по ложу госпожу с зажатой между бедрами рукой, но не решался без её приказа присоединится к вакханалии её похоти. К своей страстно мастурбирующей госпоже.

Грудь Ашатан выгнулась, бедра сжались и задрожали, а на белую простыню брызнул обильный сквирт из её ыдзип, и она тяжело дыша рухнула спиною на постель, и лишь теперь обратила внимание на Нави.

— Почисть меня. — приказала госпожа Ашатан и, широко раскинула ноги.

— Да госпожа. — отозвался всегда готовый Нави и прильнул языком к мокрой едзип вылизывая и вычищая её.

— Уходи теперь, — нетерпеливо произнесла госпожа Ашатан — ты больше не нужен мне, сегодня ты свободен и все остальные тоже уходите, я больше не желаю никого из вас сегодня.

Ашатан раздражённо отвернулась к стене и закрыла глаза...

*** ***

Килай метался по кровати царапая свои соски ногтями, а те набухая прямо на глазах, раздувались и поднимались к верху вместе с растущей грудью.

Через десять минут на месте молодого мужчины, лежала столь же прекрасная и столь же молодая девушка чьим большим грудям могла позавидовать сама Ашатан.

Одно отличало лежавшую девушку от всех прочих:

На месте ыдзип, там где у всех женщин находится пещера сладострастия, находился крохотный кеух.

Который, был не длиннее мизинца на руке Ашатан.

Всем существом своим, Кила — он/она, чувствовал/ла неодолимое желание почувствовать в себе чей-нибудь большой и крепкий йух. И чем сильнее становилось его/её желание, тем всё меньше становился его йух и всё более сморщиваясь втягивался вовнутрь тем всё больше становились соски на груди его.

Кила со стоном сжал пальцами свои соски из них вызывая у него дикий оргазм, брызнула густая прозрачная, похожая на сперму жидкость.

Кила провалился в пучину оргазма и не заметил как в комнату вошла Ашатан.

— Кто ты!!? — гневно спросила она у него не признавая в нем/ней Килая.

— Я твой Килай госпожа. — припадая к её ступням проронило Кила.

— Ты!? Но это не возможно! — воскликнула госпожа Ашатан и только теперь увидела его крохотный кёух.

Изумлению госпожи не было границ.

— Килай!? — воскликнула Ашатан.

— Да это я моя госпожа.

— Но что с тобой, где твой великолепный йух...!?

— Злая ведьма Агьло, превратила меня в это и сказала, что теперь, пока я не заставлю кончить твоего наложника и сам не кончу под ним, пока не приползу к ногам ведьмы и не сделаю ей кунилингус, я, останусь ЭТИМ.

— Но... — изумленная Ашатан не могла ничего сказать, — но за что она с тобой так!? — наконец вымолвила она.

— А за то госпожа, что я остался верен тебе. Ведь я твой муж и раб и мои губы не смеют больше ласкать ни чью удзип кроме твоей. Ведь когда то я, присягнул ЕЙ на верность! И если я, нарушу теперь свое слово, я больше никогда не смогу насладится её волшебным вкусом.

— О! Килай... я так ценю твою преданность, но стоило ли это всё наших лишений!?

— Стоило госпожа, ведь находится в твоей едзип мечтает каждый живой йух, но дано это не многим! И я, гордился тем, что мой йух принадлежит только твоей едзип и только ей он верен отныне и до конца!

— О Килай... любимый мой йух! Что же теперь делать нам!? — воскликнула Ашатан.

— Нужно идти к ведьме и... — Килай опустил взор.

— Я сама разрешаю тебе Килай. Иди к проклятой ведьме Агьло и, вылижи ей её удзип но пусть она вернет тебе твой йух и твое тело! Хотя… тело может оставить и это но пусть вернёт мне йух!!!.

— Но госпожа, прежде, меня должны будут поиметь твои мужья-наложники!

— Ах, да! — госпожа Ашатан хлопнула в ладоши.

— Нави, позови Сосбо и Нюсипа у них небольшие йухи, а то её попка — она показала на Килая — ещё девственна!

Нави исчез и вскоре, в комнату кланяясь вошли двое.

— Сосбо Нюсип возьмите эту сучку и доведите её до оргазма! — отдала она приказ.

Сосбо и Нусип потирая ладони двинулись к Килае-девушке

— Это же не женщина! — удивленно воскликнул Сосбо схватив Килая за отросток.

— Тебе это помешает!? — гневно воскликнула Ашатан.

— Вы хотите чтобы мы взяли её-его силой!? — спросил Сосбо.

— Да! — коротко приказала Ашатан.

— На ваших глазах госпожа?

— Да, только не делайте ей слишком больно!

— Слушаемся госпожа! - И Сосбо поставив Килая на колени вставил ему в рот свой йух.

Килай со знанием дела принялся обрабатывать губами его головку.

Потом, была очередь Нюсипа, его кёух был еще меньше и легко умещался во рту Кила-девушки.

Кила с воодушевлением сосало и похоже, ему это очень нравилось.

Ашатан вновь потекла.

Её рука сама нашла разбухший клитор и теребила его.

— Трахните её! — приказала Ашатан.

Сосбо загнул Килая раком, а Нюсип наслюнявив вход с размаху вставил свой крошечный кёух.

Кила вскрикнуло и его соски намокли.

— А! — кричало оно а из грудей брызгала белая густая как кисель жидкость.

Нюсип кончил внутрь Кила а его собственный малюсенький кеух в который волею злой колдуньи превратился его великолепный Йух, торчал между ног Килая и из него непрерывной струйкой лилась сперма.

— А! — кричало Кила когда больший чем у Нюсипа член Сосбо разрабатывал его некогда девственную попку.

— Да! — рычал Нусип когда его густая сперма заполняла рот Килая.

Сосбо придержал рукой раздвинутые ягодицы Килая чтобы дать госпоже возможность насладится видом растраханой дыры с текущей из неё густой спермой обоих её рабов.

Взмахом руки Ашатан, отослала мужчин выполнивших свою работу и обратилась к Килаю:

— Ты кончило!?

— Да госпожа, я кончило трижды!

— Теперь иди же к госпоже Агьло и делай всё что она тебе прикажет. Ты, мне нужен со своим йухом, а не сэтим... — она насмешливо взглянула на маленький членик, который уже совсем сморщился и превратился в выступ на лобке и щелкнула по нему пальцем.

*** ***

— А, Кила, значит ты всё таки пришло ко мне!? — со смехом в голосе сказала симпатичная голая женщина лет сорока с маленькой грудью, и худеньким стройным телом. У неё было очень красивое треугольное лицо и огромные темно карие глаза. По уголкам её век уже были едва видны мелкие морщинки что впрочем придавало лицу ведьмы лишь большей пошлости. Сисек у ведьмы почти не было, лишь сильно набухшие соски торчали посреди маленьких почти плоских холмиков.

— Я готов исполнить любое ваше пожелание госпожа Агьло — обреченно проговорило Кила.

— Подойди ко мне — приказала ведьма. Кила подошёл в плотную к стареющей красотке и склонил голову.

— Жду ваших приказаний госпожа — едва слышно проговорила Кила чувствуя как его член сжимается от страха и волнения.

— Полижи всю меня — приказала Агьло. — Кила начал медленно и тщательно вылизывать тело ведьмы. Начал он с маленьких грудей: когда лизал соски на их вершинах выступали капельки похожие на молоко или даже сливки и Кила слизывало их и млело от их вкуса. Он лизал её живот, бока, подмышки и спину, а после приступил к ягодицам. Кила переживало за то как же ему быть с красивой худенькой попой ведьмы, но переживал он зря — она была чистой словно только что из ванны с ароматной водой. Кила с трепетом вставил язык между аккуратными булочками взрослой красавицы. Её стон был ему наградой Кила водило языком сжимая ягодицы чтобы доставить Агьло ещё больше удовольствия. Он делал это с превеликим удовольствием и вкус её казался ему райской прелестью.

Потом Агьло оттолкнула его и поставив на колени встала напротив него. Затем она взяла со столика большой фужер и приставив его к своей едзип наполнила его до краев янтарной жидкостью. Подождав пока последние кали стекут в бокал ведьма лукаво щурясь протянула фужер Кила со словами:

— Пей! — коротко приказала она протягивая фужер.

Кила сморщило носик и, задержав дыхание поднесло к губам фужер с теплой мочой ведьмы.

«Но что это — восхищенно подумало Кила — я слышу запах белого вина?!»

Он осторожно все еще нерешительно набрал в рот теплую жидкость готовясь сдерживать рвотный позыв. Но моча приятно растеклась у него во рту вкусом дорогого белого сухого вина.

Кила выпило её залпом.

— Понравилась? — с насмешкой спросила ведьма.

— Да госпожа, это восхитительный нектар!

— То-то же! — проронила ведьма и села на стол широко разведя колени. — иди ко мне! — приказала стройная старуха.

Кила подошло к ней.

Но что это!?

Чем ближе он подходил, тем больше она становилась. Или это он становился всё меньше?

Вот он уже стоит перед огромной пещерой от которой идут горячие струи пахнущие женщиной и сексом.

Кила вошло в эту пещеру.

Здесь было сумрачно и, жарко. Но было прекрасно все видно.

Он пошёл вперед и оглянулся лишь тогда когда дошёл до сужающейся шейки матки и увидел дрожащее отверстие цервикального канала.

Вдруг сразу стало как-то темнее — вход в пещеру перегородила огромная головка с зияющей уретрой в которой блестела матовая жидкость, и начала медленно, словно осторожно ходить в зад и в перед.

Стало совсем жарко, по стенкам пещеры-влагалища текли струйки прозрачной липко-скользкой массы, а гигантская головка теснила его все глубже и глубже, пока он наконец поскользнувшись не провалился в матку.

Матка была для него как огромная каверна, здесь странным образом тоже не было темно и огромная полость испещрённая морщинами и бороздками вся сочилась каплями секрета. Справа и слева куда-то в темноту и в верх уходили зияющие отверстия фаллопиевых труб, а от входа, оттуда откуда Кила только что пришло, вдруг хлынул поток горячей, вязкой спермы в которой Кила тонуло и захлёбывалось оно пыталось удерживать лицо над жидкостью но посекундно поскальзывалось и погружаясь в вязкую пряно пахнущую субстанцию каждый раз выплевывало изо рта густой напиток, а сперма все прибывала и прибывала...

*** ***

Килай очнулся на полу у ног ведьмы. Он был весь перемазан спермой и абсолютно голый.

Из её ыдзип, ставшей вновь нормальных размеров, каплями на пол всё ещё стекала сперма.

— Ты осознал свою ошибку ничтожный раб!? — грозно спросила ведьма.

— Да госпожа. Я осознал. — проговорил Килай.

— Почисть меня немедля. — приказала ведьма Агьло.

Килай встал перед худощавой стареющей красавицей ведьмой на колени, руками обхватив её стройные красивые бедра, высосал из неё всё, что ещё было в ней, вылизал языком её удзип начисто, глубоко — насколько только позволяла длина его языка, проникая в её влагалище которое теперь Килай познал и изнутри тоже, он тщательно вылизал обтёр её уксик и Агьло осталась довольна.

— Теперь ты свободен, пока свободен но помни: когда я захочу ты придёшь ко мне снова и будешь мой, ты будешь мой раб и будешь щекотать члены моих любовников находясь в моей едзип внутри. Ты всё понял Килай? Видишь теперь ты снова Килай и у тебя снова большой йух! А теперь проваливай к своей госпоже-жене. И служи ей как следует. Ступай же! — зрелая красавица ведьма бросив на Килая надменный взгляд грациозно отвернулась и подошла к столику.

Килай с радостью обнаружил себя в своем собственном теле с торчащим членом и нормальными сосками на плоской груди.

— Спасибо госпожа Агьло! — Килай низко поклонился.

— Уходи и помни: впредь, каждую пятницу ты, будешь обслуживать только меня! — приказала ведьма.

— Слушаюсь моя великая госпожа. — отозвался Килай собираясь уже уходить прямо так как был — абсолютно голый и весь в подсыхающей сперме.

— Стой, а на посошок! — нахмурилась ведьма беря фужер.

Она снова наполнила его своей мочой.

— Пей до дна! — скомандовала ведьма.

Килай уже без опаски набрал в рот жидкость ожидая что там, вновь окажется вино.

Но увы, на сей раз, это была настоящая моча взрослой женщины.

Килай остановился в нерешительности.

— Пей! — прикрикнула ведьма хмуря бровь, — это наказание тебе!

Килай подавляя рвотные позывы все выпил и с поклоном произнес:

— Да моя госпожа… искренне рад служить вам!

— Ступай же теперь, иди к своей ненасытной жене иначе, она до смерти замучает всех своих наложников и рабов. — ведьма громко рассмеялась обнажая ровный ряд жемчужных зубов.

Килай низко кланяясь, задом вышел из комнаты красавицы ведьмы, и так как и был, -- голый и весь в сперме, побрёл к своей жене...

Наташа@