Глава 8

На следующее утро я лежал в постели и ждал, пока Кайл и Шерри примут душ и оденутся. Я слышал, как Кайл сказал Шерри собрать сумку и что они оба собираются провести выходные в Москве с Анатолием. Шерри была в восторге от этой идеи, и я знал, что она останется такой до тех пор, пока телохранители не затолкают ее в машину без него.

“Они здесь!” Я услышала крик Расса снизу, и это был мой сигнал встать.

Алекса ворвалась и увидела, что я стою там, все еще в халате Кайла и все еще без парика, без макияжа, без платья. Абсолютный шок отразился на ее лице. “Что, черт возьми, ты делаешь, Тэмми?” она закричала. “Почему ты не одета и не готова?”

Ее крик привлек Шерри и Кайла. Они оба выглянули из-за двери и разинули рты, наблюдая за моим преображением.

“Меня зовут, - тихо сказал я, - Том”. И я размахнулся и изо всех сил ударил Кайла по лицу.

Он был на сто фунтов и фут выше меня, но у меня был элемент неожиданности. Он, пошатываясь, попятился в спальню, Алекса и Шерри тоже отступили назад, и это дало мне возможность спокойно пройти через комнату к лестнице.

“Ты, блядь...” Кайл поднес руку к носу, убрал ее и увидел кровь на своих пальцах. “Ты... Господи, я собираюсь...”

Я проигнорировал его и спокойно спустился по лестнице. Я слышал, как Кайл с грохотом спускается по ним ко мне, но он остановился, когда увидел Анатолия и его людей, стоящих прямо у входной двери. Они вытащили пистолеты, и Анатолий приставил дуло своего ко лбу Расса.

“Что, черт возьми, происходит?” - спросил Кайл. “Анатолий...”

“План меняется”, - сказал я ему. “Шерри: спускайся сюда”.

Она недоверчиво переводила взгляд с Кайла на меня.

“Ты принадлежишь мне, помнишь?” - спросил ее Кайл. Его голос был просто немного дрожащим.

“Он собирался отдать тебя и меня этому человеку”, - сказал я, указывая на Анатолия. “Ты бы провела остаток своей жизни в русском борделе”.

Шерри покачала головой.

“Это правда”, - сказал ей Анатолий. “Этот ублюдок украл деньги у меня. Он собирался использовать тебя, чтобы заплатить мне.” Он посмотрел на меня. “Пока я не получил предложение получше”.

Кайл покачал головой. “Он лжет, Анатолий”, - сказал он русскому. “Ему нечего тебе дать”. “О, у меня есть что дать”, - сказал я ему. “Ты обещал Анатолию пару. Мужчина и женщина. И это именно то, что он получит”.

Четверо телохранителей Анатолия поднялись по лестнице, держа оружие наготове, и схватили Кайла и Алексу.

“Что?! Это безумие! Кто будет руководить отмыванием денег?” - крикнул Кайл.

“Есть кандидатура”, - сказал Анатолий. “Умный парень. Не будет воровать. Не будет жадничать. Он просто выполнит свою работу, как ты и должен был сделать. И он собирается брать с меня в два раза меньше, чем ты брал, в обмен на то, что я избавлюсь от тебя.”

Кайл замер на месте. Он все еще смотрел на меня, когда телохранители затолкали его в один из черных внедорожников. Алекса была гораздо шумнее, брыкалась, кричала и обещала Анатолию все, что угодно, если он передумает.

Мы проигнорировали ее.

“Что насчет него?” - спросил Анатолий, его пистолет все еще слегка упирался в лоб Расса. “Я застрелю его и оставлю в канаве? Считай это подарком от меня”.

“Нет”, - сказал я. “У меня есть для него идея получше”.

Эпилог

Год спустя

Говорят, время все лечит. Это правда, но раны меняют тебя. Они оставляют шрамы, и после этого ты уже никогда не будешь прежним человеком.

Наш брак был разрушен. Я долго злился на то, через что Шерри заставила меня пройти, и на тот факт, что она раз за разом отказывалась мне верить. Ею манипулировали эксперты, которые нанесли удар, когда она была наиболее уязвима, и это облегчило задачу, но мне все равно потребовалось время, чтобы простить ее. Труднее всего было признать, что она любила Кайла и Расса, и оставить это позади.

Шерри, тем временем, пришлось простить меня за то, что я скрывал свою другую сторону. В течение многих лет она винила себя в проблемах в нашей сексуальной жизни. Что меня удивило, так это то, что самым легким для нее было принять мои вкусы. Это моя ложь о них беспокоила ее.

Когда Анатолий ушел из дома в тот день, я поднял Шерри на руки, отнес ее в кабинет Кайла и трахнул ее на его столе. Я был накачан адреналином, или злостью, или и тем, и другим, и хотя я и близко не был таким большим, как Кайл, казалось, это не имело значения. Шерри задыхалась и, в конце концов, с криком достигла оргазма, и, когда я входил в нее, я понял, что быть настоящим мужчиной - это не мышцы, не размер твоего члена и даже не размер твоего банковского счета. Все дело в силе вашей воли.

Это не означало, что другие части меня умерли. Я все еще хотел быть cuckold'ом - и особенно, я все еще хотел, чтобы быть при этом Тэмми. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я могу иметь и то, и другое. Я мог быть настоящим мужчиной, мужем и таким хладнокровным бизнесменом, каким мне нужно было быть, чтобы управлять бизнесом Кайла. И, когда я хотел, я могл взять ночь или выходные и побыть Тэмми. Шерри тоже могла быть моей женой, верной, любящей и доброй, но иногда ей просто нужен был сильный жеребец, или три-четыре, у нее между ног, или прикосновение другой женщины. Мы делали все это незаметно, как с такими же приезжими, так и с местными жителями, которым мы могли доверять. В отличие от Кайла, мы держали наши вечеринки строго отделенными от бизнеса... и в то время как вечеринки Кайла были просто печально известны, наши быстро стали легендарными.

Отношение прокурора Маркорло и судьи Салдини изменилось в одночасье, когда я объяснил им, что теперь всем заправляю я и у меня есть все документы Кайла, подтверждающие взятки, которые они брали. Они мгновенно отменили мой приговор и освободили меня, а также раскрыли “новые доказательства” того, что все отмывание денег было делом рук Расса. Его посадили в ту же камеру, что и меня, приговорив к двадцати годам заключения... с возможностью продления на неопределенный срок. Необходимость иметь дело с Маркорло и Салдини после того, что они сделали с нами, разрывала меня изнутри, но все закончилось через пару телефонных звонков, и мне больше никогда не пришлось с ними разговаривать. Я утешал себя тем, что использовал еще нескольких коррумпированных чиновников, которые были у Кайла на зарплате. Одна поддельная подпись и несколько взяток позже, и право собственности на особняк Кайла перешло к Шерри и мне.

Таким образом, мне оставалось заниматься операцими по отмыванию денег, которая была до смешного простой. Несмотря на все свои интриги и манипуляции, Кайл был не так уж умен. Все, что мне нужно было сделать, это перевести деньги между счетами и нанять нескольких наивных молодых веб-программистов из Америки, чтобы это выглядело как настоящий бизнес. Наши сменщики понятия не имели, чем на самом деле занимается бизнес, и на этот раз я позаботился о том, чтобы они никогда не узнали. Поскольку чиновникам заплатили так же, как и раньше, и Сан-Реландо был вне пределов досягаемости, нам не нужно было беспокоиться о том, что полиция взломает дверь.

Это была... идиллия. У нас был большой особняк, больше денег, чем мы знали, что с ними делать, отличный климат, которым можно наслаждаться.... Испытывал ли я когда-нибудь укол вины за то, что мы отмывали деньги преступных группировок? Конечно. А потом я вспомнил, через что мы прошли, и решил, что у нас есть по крайней мере несколько лет, прежде чем наша карма уравновесится. Потом мы бы ушли на покой.

В нашей жизни произошло еще одно изменение. Никто из нас не был удивлен, когда Шерри обнаружила, что беременна, а когда родился ребенок, он не был похож на меня. Мы так и не узнали, кто был отцом ребенка. Его глаза могли бы быть глазами Кайла или судьи Салдини. Цвет его кожи был чем-то средним между цветом кожи Расса и одного из местных жителей.

Это не имело значения. Он был нашим, и мы любили его.

Чему я научился? Я узнал, что вы можете принимать себя таким, какой вы есть, не подчиняясь этому. Я узнал, что люблю свою жену больше всего на свете. Я узнал, что ложь друг другу разрывает вас на части.

Но самое главное, я узнал, что я могу быть Томом, или Тэмми, или кем бы я, черт возьми, ни хотел бы быть, и мне не нужно извиняться за это или позволять кому-то другому решать мою судьбу. Я был заперт, мне наставляли рога, меня феминизировали и унижали, но теперь я наконец-то решаю все сам... даже когда я иногда решаю полностью отказаться от контроля...