Леди на публике / Lady in Public © BigGuy33

*****

Шеф-повар на кухне, шлюха в спальне.

*****

— Боже, Майкл, какой же ты мудак!

Извините, что прерываю вас до того, как история начнется, но я подумал, что мог бы немного подготовить сцену. Голос, который вы только что услышали (ну, прочитали), принадлежит Тере Бланкеншип, местной богатой сучке и отпрыску Джеффри и Эвелинн Бланкеншип. Я не уверен, что слово "богатая" справедливо по отношению к ней или, по крайней мере, к ее родителям. Они просто ЗАГРУЖЕНЫ!

Предыдущее высказывание, прозвучало из уст Теры через несколько минут после того, как я вошел на кухню дома, где проходила вечеринка, на которой мы оба присутствовали. Я не знаю, напугал ли я ее, что привело к тому, что она вылила свой напиток на пол и на себя, или это произошло бы в любом случае, но я уверен, что мой смех привел к вышеупомянутой порке, которую она мне устроила. Я ответил очень по-взрослому и разумно.

— Тебе следовало бы знать, раз ты пизда и эти двое так близки друг другу.

Опять я. Вы, наверное, догадались, что мы с Терой не очень-то любим друг друга. Или, по крайней мере, понимаете наши идеи друг о друге. Правда в том, что, несмотря на то, что мы ходим вместе в школу со средних классов, когда ее психолог сказал ее родителям, что они должны отдать ее в государственную школу, потому что она "не в теме" (по крайней мере, я так слышал), мы толком не знаем друг друга. Для меня она просто еще одна богатая сучка, и я могу только представить, что она думает обо мне.

В ответ на мое довольно резкое оскорбление Тера ответила мне фразой, подобающей одной из самых богатых и стильных семей в стране.

— Иди на хуй, Майкл.

Ой, как больно. Ладно, не совсем. Итак, в то время, когда происходит этот разговор, мы с Терой оба учимся в местном университете. Она здесь, потому что, по слухам, ее родители не позволили ей вернуться на восток к одному из Плющей (лучших университетов), хотя ее оценки были достаточно высокими, и они, конечно, могли себе это позволить. (Ходили слухи, что они не хотели, чтобы она уезжала так далеко от дома). Я здесь потому, что получил кучу стипендий, грантов и займов, которые позволяют мне это, причем на многие из них я претендовал потому, что был столь же успешен в учебе и по экономической шкале находился как можно дальше от семьи Бланкеншипов. Академические успехи, кстати - это практически единственное, что нас с Терой объединяет.

Поэтому, после блестящего ответа Теры, я решил немного подергать ее за пресловутую цепочку.

— А тебе бы хотелось, но не то, чтобы ты могла за мной угнаться.

Мы учимся на младших курсах колледжа, и у меня, на самом деле, довольно большой опыт в области секса. Если расти в бедности, как я, то делать нечего, кроме как ходить в школу, работать и заниматься сексом. Мы не можем позволить себе ничего другого. А в детстве было много девушек, которые готовы были проводить со мной в постели все свободное время. Иногда даже не одна, а сразу несколько.

Я не ожидал такой реакции. Я вполне ожидал, что мы будем продолжать нести чушь до тех пор, пока кому-то из нас это не надоест (скорее всего, ей - для меня, повзрослевшего, это был обычный субботний вечер, и я мог гулять всю ночь), и на этом все закончится. Но она восприняла это, как некий вызов.

— Чушь. Сомневаюсь, что ты сможешь меня разбудить, даже если я сама заведусь на 90% до того, как ты начнешь.

Было интересно, что она не просто сразу отшила меня. К сведению, Тера - горячая (HOT - англ.) штучка, с большой буквы Н, с большой буквы О и с большой буквы Т. Я не могу отрицать, что не раз представлял ее голой, так что я был более чем готов попробовать, хотя бы для того, чтобы показать ей, что она не такая уж особенная.

— Пять минут между ног, и я заставлю тебя умолять о большем.

Я умел делать это туда и обратно с лучшими из них, и в этот момент я просто ждал, когда она назовет меня каким-нибудь именем и уйдет, чтобы найти других участниц "Бригады сучек". Признаюсь, ее ответ, в этот момент, удивил меня до глубины души.

— Тогда пойдем, но когда я докажу, какой ты жалкий, я расскажу об этом всем своим подругам, и ты никогда не переживешь этого.

Подождите, что? Она только что сказала "пойдем"? Я не ожидал, и РЕАЛЬНО, я действительно не ожидал этого. Совсем. Но достаточно было одного взгляда на ее лицо с выражением, которое говорило о том, что она не считает меня достаточно мужественным, чтобы нести ее трусики, не говоря уже о том, чтобы залезть в них, и все началось.

— Веди меня, Тера. Но когда ты будешь кричать от удовольствия, я хочу, чтобы все твои подруги знали, как легко я тебя уложил.

Она только хмыкнула и отвернулась, выходя из кухни и оглядываясь, чтобы убедиться, что я иду следом. Вечеринка уже заканчивалась, осталось всего несколько человек, и никого из них не было в гостиной, через которую мы прошли.

Мы поднялись наверх и поняли, что остальные участники вечеринки находятся здесь, если судить по стонам и стонам, доносившимся из спален. Она нашла комнату, где на ручке двери не висела какая-нибудь одежда, и вошла туда, а я последовал за ней, привязав к ручке захваченное полотенце. Она быстро закрыла дверь, как будто не хотела, чтобы кто-то увидел, что мы пришли сюда вместе. Я включил свет.

— Нет, выключи свет. Я не позволю тебе использовать это, как возможность увидеть меня голой, чтобы ты мог, подрочив, фантазировать до конца своих дней.

Я пожал плечами и выключил свет. В комнату проникало достаточно лунного света, чтобы мы ни во что не врезались, и я с интересом наблюдал, как силуэт Теры сбрасывает юбку и трусики на пол, а затем забирается на кровать.

— Чего ты ждешь, неудачник? Оттягиваешь неизбежный провал? И лучше бы у тебя был презерватив.

— Не принимаешь таблетки, сучка? Вроде как рискуешь, не так ли?

— О, я принимаю таблетки, но я не собираюсь рисковать тем, что залететь от тебя. Я хочу как можно больше барьеров.

— У меня есть один, и я им воспользуюсь, но мы сделаем это по-моему.

Я стянул с себя одежду, и, думаю, она ожидала, что я просто заберусь на нее и начну трахать, но это не совсем в моем стиле.

Забравшись на кровать, я представил себе, что у нее на лице довольно вызывающее выражение. И мне не терпелось стереть с нее это самодовольное выражение, даже если оно мне только привиделось.

Я начал с поцелуев ее бедер. О них ходили легенды. Из-за таких бедер начинались войны. Черт возьми, может быть, я и не могу сказать о ней ничего хорошего, но она была чертовски прекрасной женщиной!

— Что ты делаешь? Я думала, ты собираешься... о, Боже!

Мне пришлось подавить смех, когда она вдруг впервые почувствовала мой язык на своем клиторе. Как я уже сказал, она, вероятно, не ожидала от меня ничего большего, кроме быстрого траха в стиле бам-бам, но я знал, как доставить женщине удовольствие многими другими способами.

Когда я начал, то взглянул на прикроватные цифровые часы, которые показывали ярко-красное "12:04". Я пообещал, что через пять минут она кончит, и именно это я и собирался сделать. Но дело было в том, что, как бы хорош я ни был, всегда оставался шанс, что она окажется не слишком отзывчивой мишенью. Некоторые женщины просто менее чувствительны, чем другие, и поэтому их трудно довести до кульминации. Одна из девушек, с которой я проводил время в детстве, была именно такой, и когда она играла с другими парнями, то почти никогда не кончала, потому что у них не хватало выдержки и терпения. Я всегда заботился о ней, и благодаря этому мы стали частыми партнерами.

Но Тера оказалась очень отзывчивой, она среагировала сразу же, как только я задел кончиком языка ее клитор. Прошло совсем немного времени, и она уже стонала и охала, дергаясь за мой затылок. Она начала подрагивать бедрами в такт моим ласкам ее эрогенных зон, и когда она кончила в умопомрачительной (и разрывающей уши) кульминации, я взглянул на часы и с немалым удовлетворением увидел, что они показывают "12:08". Действительно, пять минут.

Я решил, что на этом все и закончится. Я ее довел и, честно говоря, не ожидал, что она ответит мне взаимностью или вообще позволит себя трахнуть. Но я добился своего, и это было моей целью, поэтому я встал с кровати и начал собирать свою одежду, как мог, в темноте.

— Куда ты пошел?

— Я о тебе позаботился. Полагаю, это все, что ты хотела бы сделать.

— Черт возьми, нет, мы еще не закончили. Надевай резину и введи в меня эту штуку.

Я решил не спорить, и через мгновение я уже был зарыт в ее киску по самую рукоятку и трахал ее жестко и быстро, и, к моему удивлению, она отдавалась мне так же хорошо, как и брала. Мы трахались в миссионерской позе, потом в догги-стайл, и даже в ковбойской, а потом вернулись в миссионерскую, чтобы сделать последний круг. Тера уже кончила несколько раз, и она кончила еще раз, когда я наполнил презерватив своим семенем. Это было невероятно сильно, и я вынужден был признать, хотя и не перед ней, что она была лучшей партнершей в моей жизни.

Я вышел из нее и перекатился на другую сторону кровати. Почему-то я удивился, когда Тера отстранилась от меня, повернулась ко мне спиной и не произнесла ни слова. Я подумал, не сделал ли я что-то не так, хотя и не мог представить, что именно. Может быть, это было что-то вроде угрызений совести покупателя, как будто она сожалела о том, что занималась со мной сексом.

Я не из тех, кто любит, когда женщина плачет, и я также подумал, что последний голос, который она хотела бы услышать, был мой, но, в конце концов, я должен был что-то сказать.

— С тобой все в порядке, Тера?

— Я в порядке.

Я ожидал услышать что-то вроде всхлипываний или звуков плача, но этого совсем не было. Она была зла, и я решила, что она злится на меня, а это обычно означает одно.

— Эй, послушай, я тебя ни к чему не принуждал...

Я достаточно хорошо видел, чтобы понять, что она повернулась и посмотрела на меня, и я представил, как она закатила глаза, затем повернула голову назад и, наконец, села на край кровати. Я не почувствовал никакого ослабления напряжения, исходящего от нее, и подумал, что лучшим вариантом действий будет просто одеться и уйти, но любопытство взяло верх.

— Ладно, тогда из-за чего ты так разозлилась?

Она покачала головой, и у меня возникло ощущение, что она хочет что-то сказать, но не знает, как начать, и поэтому просто молчит. Ну что ж, я спросил, а она не захотела рассказывать, так что я выполнил свой долг и убирался отсюда. Я встал и снова принялся искать свою одежду, но все никак не мог найти.

— Можно мне включить свет, чтобы я мог найти свою одежду?

— Конечно.

Я включил не верхний свет, а настольную лампу, решив, что так будет не так ярко и не так раздражающе. Найдя свои трусы и недостающий носок, я натянул их и собрался уходить.

— Увидимся, я думаю.

— Ты просто уйдешь?

— Помоги мне, Тера. Я спросил тебя, в чем проблема, а ты меня проигнорировала. Я не твой парень, так что я не должен сидеть здесь и пытаться успокоить твои чувства, которые были задеты тем, что я сделал, чтобы расстроить тебя, так что да, я собирался уйти.

— Ты думаешь, что задел мои чувства, как будто я какой-то ребенок?

— Я ни черта не знаю, Тера, но в отсутствие какой-либо реальной информации от тебя, я могу только строить предположения, и я предполагаю, что ты злишься на меня из-за чего-то, что я сделал, или просто сожалеешь о том, что занималась сексом с каким-то парнем со слишком маленьким банковским счетом.

— Ну, это не то и не другое.

— Тогда в чем же дело?

Она встала и предстала передо мной во всем своем бездонном великолепии. Она все время оставалась в топе и бюстгальтере, хотя по ходу дела я кое-что пощупал, и ее сиськи больше не были в чашечках бюстгальтера, хотя, в данный момент, они были скрыты рубашкой. Но я успел разглядеть ее гладко выбритый лобок, и хотя я знал, что он бритый, по тому времени, что я провел там, знать это и видеть это - две разные вещи.

— Я в бешенстве, потому что самый большой мудак, которого я знаю - это лучший чертов трах в моей жизни, а у меня их было предостаточно.

Ну, это быстро вернуло меня назад. Я, конечно, не ожидал получить от нее комплимент, и уж тем более не ожидал, что она признает, что я для нее лучший. Потом я вспомнил о нашем пари.

— Слушай, если признание в этом своим друзьям является для тебя проблемой, то мне все равно, если ты будешь держать это при себе. Но мне лучше не слышать, как ты меня обзываешь.

— Боже, какой же ты идиот, Майкл. Как, черт возьми, тебя вообще сюда допустили? Это совсем не то.

И тут меня осенило, как молнией с неба прямо в мозг.

— Ты хочешь сделать это снова, не так ли? И тебя бесит, что ты хочешь заняться со мной сексом, но не можешь вынести меня в остальном.

— Ну посмотрите, у кого наконец-то выросли мозги.

— Эй, а ты знаешь, что ты сама не так уж плоха. — (Я не мог просто признать, что она была самой сексуальной блядью из всех, кого я знал, не так ли?). — Как насчет завтрашнего вечера?

Она с минуту смотрела на меня, видимо, обдумывая все это в уме.

— Отлично. Заезжай за мной домой в 21:00. НЕ подходи к двери. Я буду встречать тебя на улице. Возьми побольше презервативов и найди место, где мы могли бы уединиться. Я полагаю, ты знаешь, где я живу.

Я только кивнул головой. Черт возьми, все в городе знали, где находится особняк Бланкеншипов, и она переехала туда после первого курса, который требовал проживания в общежитии.

— И для ясности. Это не свидание, и я не ожидаю, что ты попытаешься сделать его таковым. Мы пойдем куда-нибудь, займемся сексом, и как только его качество упадет или я найду кого-нибудь получше, ты станешь историей. И не жди, что я возьму эту твою штуку в рот или в задницу. Ты можешь лизать мою киску и трахать меня сколько угодно, но не более того. Ясно?

— Да, мэм, — сказал я с ухмылкой на лице, что не осталось незамеченным для нее. — Увидимся завтра.

И с этим я ушел.

*****

На следующий день была суббота, и мне пришлось работать днем. Работа была несложная, я работал в отделе обслуживания клиентов в ближайшем магазине автозапчастей. В детстве вы сами чинили свою машину или у вас ее не было, так что я был очень подкован в этой области. Более того, я получал степень в области управления бизнесом, с целью однажды стать владельцем собственного магазина (на самом деле, я надеялся, что их будет несколько).

Я пришел с работы в четыре часа вечера, перекусил, а затем отправился домой и лег вздремнуть. Я допоздна трахался с Терой и рано встал, чтобы идти на работу. Я немного устал и хотел быть сегодня в лучшем виде, когда снова встречусь с ней. Мне нужно было поддерживать свою репутацию.

Я подъехал на своем стареньком "Шевроле Эль Камино" к дому Бланкеншипов ровно в 20:58 и, гадая, появится ли она, как услышал звук открывающейся двери и, оглянувшись, увидел, что Тера усаживается на сиденье. Она выглядела очень мило, как будто собиралась провести вечер в городе. Мне пришлось напомнить себе ее слова "это не свидание".

— Что за кусок дерьма. Сколько лет этой штуке?

— Она 1971 года и работает отлично. Если не устраивает, можешь выходить.

— Все хорошо, но я не буду трахаться с тобой на заднем сиденье. Тебе лучше иметь где-нибудь кровать.

— Ты не просила кровать. Ты просила уединения.

— Ну, а теперь я говорю тебе, что хочу кровать. У тебя есть такая, чтобы было где, или мне выйти?

У меня был соблазн послать Ее Высочество прямо сейчас, просто отрицая существование кровати, но я действительно хотел трахнуть ее снова, поэтому не стал этого делать.

— Кровать есть. Я одолжил ее у своего приятеля на ночь. Его сосед по комнате уехал из города, и приятель будет спать у меня.

— Почему нам просто не поехать к тебе?

— Ты хотела уединиться, а мой сосед там.

— Ты, ведь, не рассказал ему обо мне?

— Нет. Он только знает, что я встречаюсь с девушкой. Я не сказал ему, кто это.

— Ладно.

Мы подъехали к квартире моего друга и вошли внутрь. В ней жила пара студентов-мужчин, и выглядела она соответствующе: на стенах висели фотографии обнаженных женщин.

— Очень со вкусом, — сказала Тера, демонстрируя свою снисходительность.

— Я не сомневаюсь, что ты привыкла трахаться в пятизвездочных отелях, но мне это было не по карману, так что если ты хочешь сделать это, то тебе сюда.

— Это сработает, но тебе лучше быть таким же хорошим, каким ты был прошлой ночью.

Мы прошли в спальню, где мой друг, по моей просьбе, очень любезно постелил на кровать чистое белье, и она закрыла и заперла дверь.

— Здесь никого нет, - напомнил я ей.

— Это ты так говоришь. Насколько я знаю, это может быть трюк, и все твои друзья-извращенцы ждут там, чтобы подглядеть за нами.

— Мои друзья не стали бы этого делать. Они предпочитают прятаться в шкафу. Выходите, ребята. Дело сделано.

Она посмотрела на шкаф, и я понял, что она действительно ожидала, что оттуда кто-нибудь выйдет. Когда никто не вышел, она подошла и открыла дверцу, заглянув внутрь.

— Я пошутил.

— Я тебе не доверяю, поэтому должна была убедиться. Выключи свет.

— Нет, не в этот раз. В прошлый раз мы сделали все по-твоему. Мне нравится видеть женщину, с которой я занимаюсь сексом. Я ограничусь настольной лампой, но мы больше не будем заниматься этим в темноте.

Я снова увидел, как она обдумывает это, и подумал, не станет ли это причиной отказа. Но, в конце концов, это оказалось не так. Она ничего не ответила, просто начала снимать с себя одежду, начиная с топа и лифчика, затем юбку и белые кружевные трусики. Отчасти я был разочарован, потому что мне хотелось раздеть ее, но, думаю, она воспримет это как романтический поступок, а она дала понять, что это совсем не то.

В прошлый раз я уже упоминал о ее бедрах, и в этот раз, они были не менее впечатляющими. Но главным украшением сегодняшнего вечера, были ее сиськи. Они были совершенно и неоспоримо великолепны. Они не были большими, но у нее были большие розовые ореолы и очень твердые, чуткие соски. Соски я потрогал еще вчера вечером, но тогда я еще не видел ее груди и даже не подозревал, что они настолько прекрасны. Помню, я подумал, как несправедливо, что один человек может быть одарен такой внешностью, как у нее, и при этом родиться в достатке. Но, видимо, я слишком долго смотрел.

— Эй, мои глаза здесь!

Это нарушило мой транс, и я вышел из задумчивости, вызванной грудью. Я посмотрел ей прямо в ее ярко-голубые глаза.

— Знаю. Я смотрел на твои сиськи. Они просто потрясающие, и, наверное, я немного заблудился.

Я был искренен настолько, насколько это возможно, и это, похоже, заставило ее почувствовать себя неловко, как будто ее представление обо мне, как о полном и абсолютном мудаке, было не совсем точным.

— Спасибо, — наконец, пробормотала она, но ей было не по себе от того, что она это сказала.

Ночь была почти повторением прошлой, хотя я начал с того, что уделил много внимания ее вышеупомянутой груди и слегка поласкал пальцами ее киску, прежде чем, наконец, перешел к вылизыванию ее там. Я довел ее до оргазма (причем дважды), после чего она снова попросила меня "надеть резинку и войти в меня".

Мы снова начали в миссионерской позе, но на этот раз, когда мы поменялись, она забралась на меня сверху и перешла в обратную ковбойскую позу, открыв мне потрясающий вид на почти идеальную задницу. Как, черт возьми, этой женщине удалось получить все эти идеальные части тела? Это было несправедливо, и я начал понимать, откуда взялась ее заносчивая позиция "я лучше тебя".

Она заранее предупредила меня, что трахать ее в задницу категорически запрещено, но не исключила полностью, поэтому, когда она лежала на мне сверху, а мои руки были свободны, я крепко сжал ее ягодицы. Я начал сжимать ее попку обеими руками, а большими пальцами понемногу приближаться к ее заднему проходу. Не удивительно, что она это заметила, но я был удивлен ее реакцией, которая последовала, даже не нарушив ритма.

— Трогай мою задницу сколько хочешь, можешь даже лизать ее, если будет настроение, но если ты попытаешься засунуть туда что-нибудь, мы закончим навсегда. Понял?

— Понял.

Мы трахались более трех часов. Я кончил два раза, а она уже приближалась к двузначному числу. Короче говоря, сегодня было так же хорошо, как и вчера, и, честно говоря, я думал, что даже лучше. Я очень надеялся, что это не последний раз, когда мы занимаемся этим.

После того как мы наконец закончили, мы оба расслабились на кровати. Мы не обнимались, но, по крайней мере, она не повернулась ко мне спиной. Мне нечего было сказать, и я молчал, хотя хотел спросить, в последний раз это или нет. Наконец, она заговорила.

— Какой у тебя номер телефона? — Она потянулась за телефоном.

— А?

— Твой номер телефона, тупица. Какой?

Я дал ей его, и она отправила мне сообщение, в котором тоже указала свой номер. Думаю, это был ответ на вопрос.

— Если ты кому-нибудь дашь этот номер, то это будет последний раз, когда ты пробуешь меня. Я сегодня вечером хорошо провела время, так что спасибо тебе, и я бы хотела продолжать встречаться, когда мы сможем. Ты готов к этому?

— Конечно.

Да, черт возьми!

— Сейчас я ни с кем не встречаюсь, но если это изменится, мы с тобой расстанемся. Если ты встретишь кого-то, я ожидаю, что ты дашь мне знать, и тогда мы тоже закончим. Я не буду твоим тайным трахом, пока у тебя есть девушка. Я не потерплю участия в изменах любого рода. На неделе у меня не так много свободы, так что не жди ничего, кроме выходных.

— Насколько это односторонне? Я имею в виду, мы будем встречаться только тогда, когда ты этого захочешь, или мне можно будет тебе звонить?

— Я же дала тебе свой номер, не так ли? Боже, какой же ты идиот. Но позволь мне еще раз все прояснить. Мы не встречаемся. Мы просто трахаемся, и я не ожидаю услышать, что ты хвастался тем, что засадил мне, ясно? Моя сексуальная жизнь не для всеобщего потребления.

— Без проблем.

— И я не собираюсь прекращать встречаться. Я планирую найти кого-нибудь, чтобы выйти замуж, и это все еще мой план, так что если мы и встретимся, то это будет после всех моих свиданий.

— Хорошо, но принеси мне хоть раз грязную киску, и я закончу сам.

— Грязную киску?

— Небрежные секунды.

— Фу. Ладно, без проблем. Думаю, мы договорились. Другие условия оговариваются по мере необходимости. А теперь, ты хочешь отвезти меня домой или мы еще раз трахнемся?

Мы трахнулись еще раз.

*****

Воскресенье было днем домашних заданий, и я сидел в научной комнате библиотеки, просматривая справочные материалы для реферата, который я писал для своего класса по женской проблематике. (Занятие было совсем не о том, о чем я думал).

Комнаты были, в основном, стеклянные, и я поднял глаза, чтобы увидеть, как мимо проходит Тера. Наши взгляды на мгновение встретились, и я поднял руку, чтобы помахать, но она просто отвернулась от меня и пошла дальше, даже не обратив на меня внимания. Вот сука.

Неудивительно, что в тот вечер я получил от нее звонок. Но это было не для того, чтобы мы могли потрахаться.

— Что это, черт возьми, было? — спросила она, почти не дождавшись моего приветствия.

— Ты о чем, Тера?

— Ты собирался помахать мне рукой. Разве я не дала понять, что мы не встречаемся? Если вдруг мы с тобой начнем дружить, люди будут задавать вопросы, на которые мне не очень хочется отвечать.

— Извини. Думал, раз уж мы трахаемся и все такое, то, может быть, хотя бы будем вежливы друг с другом, и, честно говоря, сомневаюсь, что кто-то уделяет столько внимания нашим отношениям. Моя ошибка. Больше такого не повторится.

— Смотри, чтобы не повторилось. У меня там были друзья.

Телефон отключился прежде, чем я успел что-то сказать. Похоже, мне придется довольствоваться только самым горячим сексом. Бедный я.

*****

Остаток недели прошел медленно в ожидании вечера пятницы. Мне, конечно, очень хотелось снова оказаться между ее бедер, но я не планировал быть тем, кто попросит об этом. Я надеялся, что она сама попросит.

Конечно, в 17:00 в пятницу вечером пришло сообщение.

"Мой дом. 21:00. Родителей нет в городе".

Я ответил утвердительно и приготовил себе ужин. Перед тем как отправиться туда, я принял душ. Я уже почти добрался до дома, когда получил сообщение от Теры.

"Припаркуйся за углом. Нельзя, чтобы соседи видели это дерьмо, припаркованное перед домом".

Я согласился, хотя это и так было в моих планах, и прошел квартал до замка Бланкеншипов. Я постучал в дверь, и она открыла ее в одном лишь атласном халате.

— Входи.

— Ты под ним голая?

— Ага. Хочешь экскурсию?

— Конечно.

Она показала мне всю эту чертову квартиру, комнату за комнатой. Мне было противно от всей этой экстравагантности. Я знал семьи, которые могли питаться месяц или больше на сумму, которую стоили эти украшения и безделушки. В итоге, мы оказались в ее спальне.

Комната была огромной - я жил в квартирах и поменьше. Стены были розовыми, потолок - ярко-белым. У нее была кровать королевского размера с балдахином, а над ней - полог. Иисус.

Она выключила почти весь свет, оставив гореть только боковую настольную лампу, которую прикрыла какой-то тканью, чтобы приглушить свет. Халат упал на пол, она забралась на кровать, и я вскоре последовал ее примеру.

Мы стояли на коленях лицом друг к другу, и я был приятно удивлен, когда она взяла в руки мой ствол и сделала несколько нежных поглаживаний. Она никогда не прикасалась к нему во время наших двух предыдущих отношений, и я полагал, что, наверное, никогда и не прикоснется. К моему удивлению, она достала упаковку презерватива и начала надевать его.

— Без прелюдии? — спросил я.

— Я хочу посмотреть, как ты справишься, не возбуждая меня сначала своим языком. Я и так уже достаточно мокрая.

Используя мой член как поводок, она легла на кровать и потянула меня на себя, направляя при этом мое мужское достоинство прямо в нее. Как она и сказала, она была уже достаточно мокрой, и я подозреваю, что это была не столько ее собственная потребность, сколько испытание для меня, что привело к тому, что мы сразу же начали трахаться.

— Господи, как же хорошо входит эта штука, — сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь, таким придыхательным шепотом, который, кажется, есть у многих женщин.

Я прижал ее запястья к кровати и начал медленно входить и выходить из нее. Без прелюдии было не обойтись, поэтому я целовал ее шею и уши. Сначала она подумала, что я хочу поцеловать ее губы, и повернула голову, чтобы избежать этого, но это лишь еще больше обнажило ее шею, и вскоре она уже билась бедрами об меня.

— Трахни меня, долбаный ублюдок!

Что ж, с такими добрыми словами в качестве поощрения я собирался отказаться? Через несколько минут я перешел к тому, чтобы просто входить и выходить из нее. Ее потрясающие сиськи подпрыгивали туда-сюда при каждом толчке и возврате. Это было потрясающе сексуально, и в тот момент я был уверен, что буду с удовольствием трахать эту женщину каждый день до конца своих дней.

— Я кончаю, козел, не останавливайся!

Я не останавливался и чувствовал, как ее бедра сжимаются вокруг меня, даже когда Тера пыталась продолжать двигать бедрами, чтобы мой член входил и выходил из нее. Мне кажется, я никогда не видел, чтобы женщина так боролась со своим оргазмом.

Я ничего не мог с этим поделать. В середине оргазма я наполнил презерватив, но продолжал накачивать ее изо всех сил, пока, наконец, не выдохся, ее кульминация закончилась, и мы перекатились на кровать: она - слева, я - справа.

Перед Терой я старался вести себя спокойно. Я понимал, что ей не нужен другой повод считать себя лучше других, но ничего не мог с собой поделать.

— Черт, это было здорово.

— Чертовски верно. Хочешь есть?

Мы спустились в ресторан, который эта семья называла кухней, и она чертовски быстро приготовила куриное жаркое. Я накрыл на стол и открыл бутылку вина, которую она достала для нас. Я откусил кусочек, и это было одно из лучших блюд, которые я когда-либо пробовал, о чем я ей и сказал.

— У нас работает шеф-повар, и она научила меня готовить. Леди на публике, шеф-повар на кухне, шлюха в спальне. Когда-нибудь, я стану чертовски хорошей женой.

Я просто молча жевал, не желая поглаживать ее самолюбие больше, чем нужно, но я должен был признать, что она была права. Через некоторое время я снова заговорил.

— Так что, нет никаких перспектив по поводу этого мужа?

— На данный момент, нет. Есть несколько парней, на которых я положила глаз, но ни один из них пока не пригласил меня на свидание. Если они пригласят и дело пойдет, помни, что мы с тобой уже в прошлом.

— Я помню. Тебе не нужно постоянно напоминать мне об этом. Но почему бы тебе не спросить их?

Она посмотрела на меня так, словно я только что предложил ей бросить мешок со щенками в пропасть.

— Я леди, Майкл. Я не приглашаю мужчин на свидание.

— Извини. Наверное, я не знаю всех правил приличного общества.

— Ну, ты же дикарь. Зачем тебе это? Если ты закончил, я бы хотела еще потрахаться.

Я все еще был шокирован тем, насколько откровенной она была, когда дело касалось меня и секса. Несмотря на мое мнение о ней как о человеке, наши отношения в виде приятеля-трахаря, вызывали у меня к ней положительные чувства. Не то чтобы я вдруг решил, что она хороший человек, но, наверное, я думал, что наши отношения перейдут если не в дружеские, то в приятельские. Но я явно был для нее просто куском мяса. Видимо, придется с этим смириться.

После очередного энергичного траха, на этот раз с полным набором орального секса, включая лизание задницы, которое, по ее словам, я умел делать и которое ей очень нравилось, мы расслаблялись на ее кровати, когда она удивила меня.

— Ты можешь остаться, если хочешь. Утром я очень возбуждена и не прочь заняться этим снова, когда проснусь.

— Мы будем спать в одной постели?

— Да.

— Тогда я останусь. Ты хочешь сначала принять душ?

— Мы можем сделать это одновременно. Нет, не вместе. Ты используешь мой душ. А я воспользуюсь тем, что в родительской комнате.

Я размышлял над всем этим, пока на меня лилась горячая вода. Она была, безусловно, самой горячей задницей из всех, что я когда-либо испытывал, но я не привык к таким долгосрочным отношениям. У меня уже были сугубо сексуальные отношения, но даже в них мы иногда ходили на свидания и хотя бы делали вид, что у нас есть отношения, хотя и знали, что это ни к чему не приведет. Но Тера не скрывала, что я для нее не более чем твердый член, пусть и эффективный. Я не был уверен, как я к этому отношусь. Это было не совсем в моем стиле.

Я взял халат в ее ванной и стал ждать, когда она вернется. Я не взял с собой сменную одежду и подумал, что, может быть, смогу одолжить что-нибудь у ее отца, чтобы поспать, но для этого нужно было дождаться ее возвращения, чтобы спросить. Так появился халат. Наконец, она вернулась.

— Можно мне одолжить у твоего папы боксеры или что-нибудь еще?

— Зачем?

— Чтобы спать в них.

— Мы спим голыми. Как я буду играть с твоим членом, когда у меня появится настроение, если на тебе что-то надето?

— Разве я не имею права голоса?

Она повернулась ко мне с выражением, которое говорило о том, что я действительно не имею права, но, к ее чести, она привела убедительные аргументы, вместо того чтобы просто еще раз рассказать мне, как все будет.

— Ты действительно хочешь, чтобы я прикрыла свое тело, и ты действительно хочешь, чтобы между твоим членом и мной что-то было?

Мне пришлось признать логичность этого аргумента, и я не сумел придумать контраргумента.

— Так я и думала. Теперь я устала. Пойдем спать.

Мы улеглись в постель, она - справа, я - слева. Я устроился поудобнее, пока она ждала, что я устроюсь и перестану двигаться.

— Удобно? — Я кивнул. — Хорошо. Итак, основные правила. Мне нужно выспаться, иначе на следующий день я стану сумасшедшей сукой. И сотри с лица это выражение "ни хрена себе". Сейчас почти час. Ты можешь будить меня трахаться не раньше 6:00, а лучше в 7:00. Понял?

— Понял. Я должен держаться на расстоянии, пока мы спим, или можно обниматься?

— Ты хочешь обниматься? — спросила она, в ее голосе слышалось презрение.

— Когда я сплю с женщиной, то обычно оказываюсь рядом с ней и часто как бы заворачиваюсь в объятья, так что, скорее всего, так и будет. Я просто хотел узнать, нужно ли мне отстраняться, если я проснусь в таком состоянии, или ты не против.

— Все нормально. Со мной это тоже иногда случается.

Она забралась в кровать и натянула на лицо ночную маску. Она удобно устроилась на своей стороне кровати, но не отодвинулась от меня как можно дальше, чего я ожидал. Я сделал то же самое, заняв позицию, примерно, посередине своей стороны.

Проснувшись около 5:00 утра, я обнаружил, что спина Теры прижата к моей груди. Быстрый осмотр показал, что мы находились, практически, на середине кровати, то есть каждый из нас за ночь придвинулся друг к другу.

Я чувствовал запах шампуня в ее волосах - это был какой-то цветочный аромат, примерно такой, как я ожидал, но пахло потрясающе. Я почувствовал, что начинаю напрягаться от ее запаха и прикосновения ее обнаженной кожи к моей, но было слишком рано, чтобы будить ее, и, кроме того, мне действительно нужно было в ванную.

Я оставался на месте и наслаждался ее близостью до тех пор, пока просто не смог больше ждать, а затем нехотя отстранился и пошел в ванную, чтобы заняться своими делами. Я вымыл руки (и голову своего приятеля) и снова забрался в постель.

— Куда ты пропал? — услышал я бормотание Теры. — Мне стало холодно.

— Извини. Пришлось сходить в туалет.

— В следующий раз, натягивай на меня эти чертовы одеяла.

— Конечно. Извини.

Я снова забрался в кровать и попытался заснуть, но это не получилось, по крайней мере, быстро. В голове крутилось все, что происходило. Мне хотелось, чтобы Тера не была такой стервой. Она была поразительно красива и очень умна. У нее было потрясающее тело, и она любила трахаться, хотя эта история с отсутствием минета была прискорбной. А готовить она умела как гурман. Она была права в том, что когда-нибудь станет кому-то хорошей женой, и я подумал, что не возражал бы, если бы это был я, если бы она не была сукой на колесиках.

Часы в последний раз показывали 6:32, прежде чем я погрузился в тяжелый сон.

*****

Во сне я слышал, как меня зовут, но не мог найти того, кто это говорит. Я судорожно оглядывался по сторонам, но не мог найти никого, кто бы, кажется, говорил со мной, и тут я медленно начал просыпаться и понял, что это была Тера. Открыв глаза, я увидел, что на меня смотрит ее киска. Я лежал на спине, а она сидела на моем лице.

— Хорошо, ты проснулся. Полижи мою киску.

Никогда не боявшийся смелости, я с готовностью принялся за дело. Я обхватил руками ее идеальную попку и почти задохнулся в этом райском пространстве между ее бедер. Я нащупал ее уже набухший клитор и принялся за работу (если это можно считать работой), и вскоре она уже была вынуждена держаться за изголовье кровати. Я почувствовал, как мою голову сдавливают ее ноги, а по стонам было понятно, что она испытывает немаленькую кульминацию.

Как раз в тот момент, когда мне показалось, что она сходит с дистанции, я быстро перевернул ее на спину и одним толчком полностью вошел в нее, а она, похоже, испытала еще один оргазм. Я полагаю, что это было похоже на толчки после землетрясения: они связаны с основным, но являются самостоятельным событием.

Когда у нее все закончилось, она, кажется, немного пришла в себя и поняла, что я нарушил одно из ее правил. Она положила руку мне на грудь.

— Ты не надел презерватив.

— Я знаю. — Я продолжал медленно входить и выходить из нее. — Но ты же не хочешь, чтобы я остановился и надел его.

Я почувствовал, как ее бедра начали двигаться вместе со мной.

— Не хочу?

— Не хочешь, потому что они тебе не нравятся. Они никому не нравятся. Ты непослушная девочка и хочешь чувствовать каждый бугорок, — я скользнул в нее, и она застонала, — и каждый гребень, — я вытащил обратно, и она застонала, — моего члена, когда он входит и выходит из твоей киски.

Я немного увеличил темп, и она стала отвечать на мои толчки.

— Ты хочешь испытать все ощущения, когда я трахаю тебя, и ты действительно хочешь почувствовать, как я наполняю тебя, когда кончаю.

Я насаживался все сильнее и сильнее, все быстрее и быстрее. Она обхватила меня за шею, и я видел, как напрягались и выгибались мышцы ее живота, когда она поднимала бедра навстречу моим.

— Еще не поздно, Тера. Я еще могу выйти. Ты хочешь этого?

Мы не прерывали ритм, но она не отвечала мне. Наши тела сталкивались снова и снова, и даже когда я почувствовал, что она испытывает оргазм, я не остановился.

— Я уже близко, Тера. Если ты не скажешь мне иначе, я выйду из тебя.

— Н-н-нет!

— Что нет?

— Нет... не надо!

— Что не надо, Тера? Что ты хочешь, чтобы я сделал? Мне вытащить? Скажи слова, Тера. Чего ты хочешь?

Она впилась в меня глазами с такой силой и свирепостью, какой я, кажется, никогда не видел.

— Я хочу, чтобы ты кончил в мою киску, ублюдок!

Прошло еще пять или шесть толчков, прежде чем я сделал это, и я не думаю, что когда-либо испытывал такой сильный оргазм, как в тот раз. Я вливал в ее ждущую дырочку струйку за струйкой, и казалось, что это никогда не прекратится. Вынырнув из тумана собственной кульминации, я понял, что у Теры был свой огромный оргазм, от которого она только сейчас начала отходить. Ее тело содрогнулось, обретая нормальное состояние, и я в изнеможении упал на кровать.

Виноват момент. Мы, или, по крайней мере, я, почувствовал невероятную связь с ней именно тогда, и, несмотря на правила, которые должны были регулировать наши отношения и делать нас только приятелями по траху, в тот момент это казалось правильным: я наклонился и впервые поцеловал ее в губы, даже не задумываясь об этом.

Только через минуту я понял, что она поцеловала меня в ответ.

*****

После этого мы, видимо, задремали, потому что я внезапно проснулся. Быстрый взгляд на часы подсказал мне, что надо двигаться. Я отстранился от спящей Теры и бросился в душ. Через несколько минут вошла Тера, плотно накинув на себя халат.

— Итак, в 10:00 ко мне придут подруги...

Подтекст был ясен. Мы трахались, и теперь тебе нужно уходить.

— Конечно. Я помню про уговор, что никто не должен узнать. Мне все равно надо идти. Я не такой богатый, как ты. У меня работа, и у меня как раз достаточно времени, чтобы забежать к себе и взять форму.

— О, хорошо, отлично.

Она повернулась и вышла из ванной, не сказав больше ни слова. Я только покачал головой и быстро закончил принимать душ. Одевшись, я быстро вышел через парадную дверь, тихо ругаясь, когда вспомнил, что моя машина припаркована в квартале от дома. До работы я добрался с запасом в 2 минуты.

*****

Сообщение пришло в 4:03.

"Я сегодня иду с подругами".

"Не твой парень, Тера. Ты не обязана передо мной отчитываться".

"Знаю, но я подумала, что ты, наверное, ожидал, что я зайду к тебе после работы. Хотела, чтобы у тебя было время составить планы".

"У меня не было никаких ожиданий. Мы не говорили об этом, и я просто собирался домой".

"Просто не хотела никаких вопросов".

"Не волнуйся... я не буду внезапно появляться и позорить тебя перед друзьями. Я знаю дело".

Ответа не последовало, и я закончил рабочий день. Мне не очень хотелось оставаться сегодня дома. Честно говоря, сегодня утром был самый потрясающий секс в моей жизни, и идти домой и оставаться одному или, что еще хуже, слушать соседа и какую-нибудь девушку, которую он может привести домой, мне не хотелось, потому что я знал, что буду просто сидеть и думать об этом.

Я все же заехал принять душ, а затем отправился в "Бронко", небольшой клуб, расположенный прямо напротив кампуса. Я встретил пару своих друзей, присоединился к ним, и вскоре мы уже подцепили несколько девушек и сидели за столиком, разговаривая, когда не танцевали на полу.

Там была небольшая живая группа, и она была довольно хороша. Несмотря на не слишком современный интерьер, зал был заполнен примерно на 3/4. Все дело в местоположении, и прямо напротив толпы студентов, желающих повеселиться, оно было удачным.

Как обычно бывает в подобных ситуациях, со временем парни и девушки начинают разбиваться на пары. В начале танца мы часто менялись партнерами, но по мере того, как люди расходились, я все чаще оказывался в компании девушки по имени Никки. Она была достаточно симпатичной, с длинными каштановыми волосами и множеством веснушек, но в ней не было искры, по крайней мере, для меня. Однако она висела на мне так, словно мы встречались уже несколько месяцев, и мне было интересно, что, по ее мнению, должно произойти.

Мы несколько раз танцевали, и она, как правило, делала мне массаж всего тела, используя при этом все свое тело. Мы, практически, трахались на танцполе. Это был, кажется, четвертый танец, когда дверь в клуб открылась и вошла Тера со своими подругами.

Она не сразу заметила меня, и мне стало любопытно, как она отреагирует. Исходя из всех ее правил, я полагал, что ей будет все равно, и она будет меня игнорировать, но мне было интересно. Я наблюдал за ней, пока ее подруги находили столик и заказывали напитки, и, наконец, ее взгляд поймал мой. В этот момент Никки была в режиме полного возбуждения, и я был рад и немного удивлен, что Тера, кажется, расстроилась, хотя и ненадолго.

Остаток вечера прошел спокойно. Я изо всех сил старался не обращать внимания на Теру, хотя, время от времени, бросал на нее взгляд. Ее правила были очень четкими, и я не хотел, чтобы у кого-то сложилось впечатление, что у нас с ней какие-то отношения. Время от времени я ловил ее взгляд, но никак не мог прочесть выражение ее лица - оно было очень нейтральным.

Около 11:30 я снова танцевал с Никки, и, видимо, ей надоело ждать, пока я сделаю шаг.

— Хочешь показать мне свое заднее сиденье?

— В моей машине нет заднего сиденья.

— А переднее сиденье какое?

— Довольно большое.

— Покажи мне.

Я, конечно, не собирался ее трахать, но был не прочь немного пообжиматься и, возможно, поиграть с сиськами. Мы вышли к El Camino и забрались внутрь. Она не стала скрывать своих намерений, и ее футболка и лифчик в считанные секунды оказались на полу.

На сиденье El Camino довольно просторно. Мы переместились к пассажирской стороне, чтобы быть подальше от руля, и она просто забралась на меня сверху и устроилась на моих коленях. Если в клубе она показалась мне агрессивной, то это было ничто по сравнению с тем, как она вела себя сейчас.

Она прижалась своими губами к моим и провела языком, практически, по моему горлу. Она двигала бедрами вперед-назад, отчего мое мужское достоинство быстро росло и увеличивалось. Я запустил руку под ее юбку и не очень удивился, обнаружив там голую кожу, но был удивлен, когда мои поиски стрингов не увенчались успехом.

— Ты не найдешь трусиков. Я их не ношу.

Господи!

Я действительно не собирался трахать эту девушку. Как я уже говорил, я был не прочь немного пообжиматься и даже немного орально, но, несмотря на то, что вы можете подумать после того, что я рассказал вам о Тере, я не очень-то люблю трахать девушек, с которыми только что познакомился. Мы с Терой были знакомы уже много лет, это были враждебные отношения, но, тем не менее, это были отношения.

К счастью, я все еще был в штанах, так что шансов случайно войти в нее не было, и я решил, что лучше всего будет ее завести, а потом заставить ее кончить, если вы понимаете, о чем я.

Я ласкал ее попку, дойдя даже до того, что провел пальцами по ее тугому маленькому анусу (и фаланга или два пальца, возможно, даже проскользнули внутрь), в то время как я посасывал ее маленькие соски. Сиськи у нее были не очень большие, но соски, конечно, твердые.

Зная, что мне нужно стимулировать ее клитор, чтобы довести до конца этот маленький роман на парковке, я поднял ее и усадил рядом с собой на сиденье, неприлично раздвинув ноги и выставив на обозрение весь ее кустик. Не теряя времени, я ввел в нее пальцы и стал обрабатывать ее маленький узелок, и благодаря стимуляции, которую я ей оказывал, и глубоким поцелуям с языком, она застонала в оргазме за вполне приемлемое время. Неплохо для того, чтобы никогда не использовать свои оральные навыки ниже пояса.

— Нам, наверное, пора возвращаться в зал, — сказал я.

— А как же ты? Я думала, мы собираемся... ну, знаешь... трахаться.

— Извини, Никки. Ты мне нравишься и все такое, но это не то, что я делаю в первый вечер знакомства.

— Как насчет минета?

Я собирался отказаться, но понял, что уже давно не делал его из-за отвращения к нему Теры, и решил позволить ей сделать это. Тот, кто сказал, что не бывает плохого минета, никогда не получал его от Никки. О, ее рот был влажным и теплым, но было ясно, что это не то, в чем она много практиковалась. Я думаю, она так сильно бросается на парней, что получает их члены в свою киску еще до того, как слова "минет" приходят ей на ум. В конце концов, мне пришлось оправдываться тем, что я устал, и уговаривать ее остановиться. Мне было неловко, но я просто не мог больше продолжать.

Никки натянула на себя одежду, и мы вернулись в зал. Я старался этого не делать, но не мог удержаться от того, чтобы не посмотреть на Теру, не заметила ли она нашего возвращения, и если заметила, то как она на это отреагировала.

Как оказалось, сама она меня не заметила, но одна из ее подруг, сидевшая рядом, привлекла ее внимание и указала в мою сторону. Тера посмотрела на меня, слегка закатила глаза, а затем снова повернулась к своим подругам. Значит, ее подруги не должны были знать обо мне, но одна из них указала на меня, когда я вернулся с Никки. Интересно.

Мы еще немного пообщались, а потом я решил закругляться, зная, что завтра мне предстоит работа над домашним заданием. Я попрощался, сел в машину и поехал домой. Я уже почти доехал до дома, когда зазвонил телефон. Я не удивился, что это была Тера.

— Алло?

— Эта шлюха ничего не оставила для меня?

Я недолго размышлял над тем, как иронично Тера назвала кого-то шлюхой.

— У меня еще много осталось в баке, Тера, но я уже почти вернулся к себе.

— Ну, тогда тебе лучше заехать ко мне, если только ты не хочешь переспать.

— А утром меня опять выгонят?

— Ко мне приходили подруги, и, кроме того, тебе все равно надо было идти на работу.

— Я не об этом спрашивал.

— У меня нет никаких планов на завтра, кроме домашней работы, а мои родители вернутся около 17:00.

— Значит ли это, что меня не выгонят?

— Нет, тебя не выгонят.

— Встретимся у твоей двери.

— Парк...

— Я знаю, Тера.

Я уже начал уставать от того, что она стыдилась трахаться со мной. Если бы она не была самой сексуальной задницей в моей жизни, мы бы закончили, наверное, после первого же уик-энда. Я не ждал "отношений", но было бы неплохо, если бы она не относилась ко мне, как к больному чумой.

Она открыла входную дверь в одном лишь халате, и он упал на пол еще до того, как мы вошли в прихожую. Она опустилась на колени и расстегнула мои джинсы, и я подумал, что она чертовски возбуждена. Опять ошибся.

— Я ничего не чувствую. Ты, ведь, даже не трахал ее, правда?

— Ты больная женщина, Тера, но нет, я этого не делал. Это не мой стиль - трахать девушку при первой встрече. Я сделал ей рукой, а она сделала мне, возможно, самый худший минет, который когда-либо делали.

— Значит, ты сейчас очень возбужден, да?

— Можно и так сказать.

— Хорошо. Это значит, что я получу преимущество от дерьмовых оральных навыков шлюхи Никки.

— Никки шлюха?

— Она известна тем, что трахает все, что имеет член. Ты же не можешь сказать, что не знал об этом?

— Я понятия не имел, кто она такая. Она просто была в группе девушек, с которыми мы с друзьями общались, и в итоге она оказалась со мной.

Тера нахмурила брови, как будто что-то прокручивалось в ее голове, и она пыталась понять смысл. Потом она отмахнулась от этого и повела меня в свою спальню.

Мы снова занялись этим быстро и жестко. Сначала я, как обычно, вылизывал и ласкал ее гладкую киску, доведя ее до оргазма, а затем вошел в нее и снова долго и жестко трахал. До конца ночи, она успела трижды глубоко погрузить в себя член и испытать множество оргазмов. Это была еще одна потрясающая ночь.

На следующее утро мы проснулись, полностью завернутые друг в друга, и я снова начал ласкать ее шею. Она приподняла челюсть, чтобы было немного легче, и это показалось мне самым интимным из всего, что мы делали с тех пор, как познакомились.

Утром мы снова трахались до потери сознания и провалились в сон, окончательно проснувшись около 13:00. Мы оба были голодны. Я предложил пойти перекусить, она, конечно, сказала, что надо есть дома, и неудивительно, что она победила. Она все еще не хотела появляться со мной на людях. Но еда была чертовски вкусной.

Не желая ждать до последней минуты, я уехал около 15:00, и не было никаких признаков того, что ее родители вернулись домой, так что, я думаю, нам это сошло с рук.

*****

В среду пришла плохая новость в виде сообщения.

"Брайан Келли наконец-то пригласил меня на свидание в эту пятницу. Нам придется прекратить наши отношения. Спасибо. Было весело".

Вот черт. Похоже, я действительно ничего для нее не значил. Я знаю, что мы не встречались, но мне все равно казалось, что мы расстались. Правда, во время наших разговоров за трапезой, она показала мне себя с лучшей стороны, и иногда я задумывался, не была ли моя оценка ее не совсем точной. Думаю, теперь я этого никогда не узнаю.

Зная, что мне будет не очень весело, я решил остаться дома, и это было трудно. Я не знал, чем именно они занимаются и планирует ли Тера заняться с ним сексом, но в моем сознании все происходило именно так, и я боролся с этой мыслью. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я ревную, в частности, к мысли о том, что кто-то другой может получить такой же горячий секс, как у Теры. По крайней мере, я сказал себе, что это именно так.

Черт! Я начал испытывать к ней какие-то чувства и был чертовски зол на себя за это.

На следующий день на работе я решил, что этой ночью пойду на свидание. Я собирался найти кого-нибудь, чтобы трахнуть, и если это будет шлюха Никки, то так тому и быть. Я напомнил себе, какой сукой была Тера до того, как мы начали трахаться, и какой безличной она стала после. Я не собирался тратить свои чувства на кого-то подобного.

И я так и сделал. Я снова связался со своими друзьями и узнал, что у них были планы с той же компанией милашек, с которыми мы столкнулись в прошлые выходные, в том числе и с Никки. Она с самого начала предъявила мне претензии, что-то насчет незаконченного дела.

И к концу вечера, ее каблуки были устремлены в небо на сидении моего El Camino. Я не забывал о замечаниях Теры, поэтому не стал делать ей куни и использовал презерватив, но все равно хорошо провел время. Никки была энергична и явно наслаждалась тем, что ее трахают, и в итоге за этот вечер мы трижды выходили на парковку, общаясь и танцуя между делом.

Когда вечер подошел к концу, у меня возникло ощущение, что Никки надеется на что-то большее, но я просто поцеловал ее и поблагодарил за отличный вечер. Это был катарсический опыт, и я был рад, что сделал это.

*****

На следующей неделе я еще несколько раз встречался с Терой в кампусе и был удивлен, что она признала меня, хотя и совсем немного. Наши глаза на мгновение встретились, она улыбнулась, но ничего не сказала и не сделала никакого жеста. Все-таки это было самое большее, что она когда-либо делала на публике.

Наступил вечер пятницы, я снова устал, но несколько парней пошли в кино допоздна, и я присоединился к ним. Фильм был скучный, и в итоге я немного задремал, но, как оказалось, этот небольшой отдых окупился.

Фильм закончился сразу после полуночи, и, проверив телефон, я обнаружил пропущенный звонок от Теры, который был сделан около 20 минут назад, но она не оставила сообщения. Хм... Я попрощался и перезвонил ей.

— Снова трахаешься с Никки? Да, я слышала о твоих походах на парковку в прошлые выходные.

— Как будто тебя это касается, Тера, нет, я не с ней. Ты звонишь, чтобы поиздеваться надо мной?

— Нет, извини. Я звонила, чтобы узнать, не приедешь ли ты и не устроишь ли мне встряску, если ты понимаешь, о чем я.

— Я думал, мы закончили. Теперь у тебя есть Брайан.

— Ты действительно хочешь поговорить о нем или хочешь трахнуть меня? Я возбуждена.

— А как же твои родители?

— Они спят. Напиши мне, когда приедешь, и я тебя впущу.

Я подумал еще секунду, прежде чем сказать ей, что уже еду. Я припарковался за кварталом, как обычно, и написал ей смс, пока шел к двери, и она открыла ее почти сразу, как будто ждала у двери. На ней был тот же халат.

Мы быстро, но тихо прошли в ее комнату, миновав при этом комнату ее родителей. Она закрыла и заперла дверь, затем сбросила халат. Ее обнаженное тело было как всегда великолепно.

— Съешь меня, детка. Заставь меня кончить, как ты всегда это делаешь.

Детка?

Я полагал, что это выскользнуло у меня в разгар момента, поэтому не стал на этом зацикливаться, но в голове все равно крутилось. Я толкнул ее обратно на кровать, и она широко раздвинула ноги. Глянув на часы (12:47), я нашел языком ее клитор, а пальцами проник внутрь ее киски. Она была мокрой, и на мгновение я подумал, не было ли это обманом, что я следую за старым Брайаном в нее, но на вкус она не изменилась, и я продолжал верить.

Когда она застонала в оргазме, я взглянул на часы (12:50) и мысленно похлопал себя по спине. Я понимал, что во многом это связано с тем, насколько возбужденной была Тера, когда я пришел, но все же... меньше четырех минут!

Я перебрался на нее сверху, и так начался 90-минутный трах (с небольшими перерывами), после чего мы оба закричали. К моему удивлению, вместо того чтобы перекатиться на свою сторону кровати и создать между нами некоторое расстояние, как она обычно делала, она осталась рядом со мной. Я бы не назвал это объятиями, но ее правый бок по-прежнему касался моего левого бока.

— Итак, теперь ты собираешься рассказать мне, что случилось с Брайаном?

— Ты действительно хочешь знать?

— Мне действительно интересно. Ты так долго ждала, и вот он у тебя появился, но что-то явно пошло не так, иначе меня бы здесь не было.

— Пошло не так. Это один из способов сказать это.

— Так что же произошло?

Она сделала паузу на несколько секунд - вероятно, раздумывая, не бросить ли Брайана под пресловутый автобус, и опасаясь, что это станет известно всем, но, в конце концов, сказала.

— Он пришел в штанах.

— Ты ожидала, что он придет без них?

— Я не имею в виду...

Она увидела, что я улыбаюсь и почти смеюсь.

— О, ты шутишь. Ты хочешь это слышать или нет?

— Хочу. Прости.

— Мы целовались, терлись и трогали друг друга. Я полностью намеревалась заняться с ним сексом. Это было наше третье свидание, в конце концов. В общем, я поняла, что он возбуждается, особенно когда я сняла топик и он увидел черный лифчик, который был на мне. Я заставила его встать и начала расстегивать его брюки... и он кончил прямо туда, в свои брюки.

Я немного посмеялся. Видите ли, Брайан и сам был в некотором роде мудаком. Он постоянно хвастался тем, с какими "цыпочками" у него были отношения и насколько велики его сексуальные способности, поэтому, хотя я стараюсь не радоваться чужим несчастьям, я все же получил удовольствие от этого маленького кусочка. Но я все же попытался серьезно включиться в разговор.

— Ну, ты очень красивая и сексуальная женщина, Тера, — сказал я, глядя в ее сторону, и улыбнулся, сделав ей комплимент. — Может быть, ты просто так его возбудила?

— Я подумала об этом, поэтому сказала ему, что все в порядке. Он привел себя в порядок, и мы начали снова. На этот раз он был уже раздет, а я сняла лифчик. Мы лежали на кровати, целовались, он терся об меня, и все повторилось.

Я был поражен. При всей его браваде, я никогда бы не назвал Брайана преждевременным эякулятором. Один раз я мог понять, Тера была такой горячей, но дважды?

— А что было потом?

— Он извинился и попросил дать ему еще один шанс, но на тот момент мне было уже все равно. Я не собиралась мириться с этим до конца своих дней. Я знаю, что это звучит холодно, но мы, ведь, не были влюблены друг в друга. Кроме того, он был немного... меньше тебя, поэтому я знала, что у нас никак не может быть сексуальной жизни, которая бы меня удовлетворяла.

— Значит, ты с ним полностью покончила?

— Ты здесь, не так ли? — Я бросил на нее взгляд, полный раздражения. — Извини. Да, я покончила с ним. У тебя с Никки что-то есть?

— Вовсе нет. Она, наверное, хотела бы большего, но нет искры, по крайней мере, для меня. Моя подруга по сексу внезапно пропала, и я отправился на поиски замены. На данный момент ее все устраивало, и она была готова, но это все.

— Значит, мы можем начать встречаться снова, скажем, завтра вечером?

— Я в игре, но мне некуда пойти, чтобы я мог гарантировать конфиденциальность.

— Я буду ждать тебя у входа в 21:00. Мы все решим. Трахни меня еще раз, прежде чем уйдешь. Не могу допустить, чтобы ты был здесь, когда все проснутся.

*****

С работы я пришел поздновато, но у меня было достаточно времени, чтобы заехать домой, принять душ и перекусить, прежде чем встретиться с Терой у ее дома в 21:00. Обычно Бланкеншипы уезжали в субботу вечером, но этот уик-энд, видимо, был исключением.

— Куда? — спросил я, когда она забралась в El Camino.

— В сторону кампуса. Меган разрешила нам воспользоваться ее квартирой. Она и ее соседка по комнате ночуют у своих парней.

— Я полагаю, она не знает, что это я? — спросил я, отъезжая от обочины.

— Меган - моя лучшая подруга. Я могу ей доверять, поэтому я ей сказала.

Я был удивлен и заметил, что поглядываю на нее, пока мы ехали. Я не знаю, почему. Наверное, мне просто хотелось посмотреть, как она отреагирует на то, что призналась кому-то о нас.

— Перестань смотреть на меня. Это ничего не значит.

— Хорошо.

Она направила меня к квартире Меган. Я припарковался прямо перед домом, так как в том же районе стояло много дрянных машин, и я знал, что моя не будет выделяться. Мы поднялись по лестнице, и она впустила нас.

— Мы используем спальню?

— Конечно. Я люблю, чтобы мне было удобно, когда я трахаюсь. Автомобильные кресла и диваны - это, конечно, хорошо, но я предпочитаю кровать. Только надо будет поменять постельное белье и запустить стиральную машину перед отъездом.

Мы разделись, и она сказала мне лечь на кровать. Она легла на меня в позе "69", что меня удивило, так как она никогда раньше не лежала так, и это заставило меня задуматься. Я обхватил ее за попку, провел языком по ее клитору и щели и снова восхитился тем, как хорошо она пахнет и на вкус. Мне будет очень не хватать этого, когда все закончится.

Следующее удивление я испытал, когда она обхватила рукой мой член. Обычно она вообще избегала прикасаться к нему, и только один раз сделала это не кончиками пальцев, и то лишь для того, чтобы ввести его внутрь себя. Но в течение нескольких секунд, она гладила меня по всей длине. Не сильно и быстро, а медленно и нежно. Возможно, ей не хватало сосредоточенности из-за того, что ее киску били языком, но, возможно, и нет.

Я еще пару раз провел языком по ее киске, прежде чем она сменила положение, скользнула по моему телу и просто насадилась на меня, ее попка все еще была в поле моего зрения. Она терлась о мои бедра и стимулировала свой клитор. Я держал руки на ее бедрах, но позволял ей делать большую часть работы.

Затем последовал следующий сюрприз.

— Потрогай мою попку.

— Да, — неуверенно ответил я, сжимая ее бедра, чтобы подчеркнуть это.

— Не там, тупая задница, — и она наклонилась вперед, чтобы подчеркнуть свои слова. — Там.

Наклон вперед, который она только что сделала, раздвинул ее щеки, обнажив передо мной ее маленький анус и дав понять, чего именно она хочет. До этого момента она была не против, если я прикасался к ней, но сейчас она впервые попросила об этом. В данном случае, по крайней мере, ее желание стало моим приказом, и я провел большим пальцем между ее ягодицами.

— Только не вовнутрь...

— Я знаю, Тера.

Это очень завело ее, и я понял, что она получает от этого больше удовольствия, чем раньше. Она начала толкаться в меня все сильнее и быстрее, многократно надавливая на мой большой палец. Несколько раз я мог легко просунуть кончик внутрь, но старался этого не делать. Однако сопротивляться было трудно.

Наконец, она кончила, и кончила сильно. Ее внутренности сжались вокруг меня, и все ее тело напряглось.

— Трахни меня, Майкл!

Я обхватил ее бедра и стал входить в нее, что привело к усилению и продлению оргазма, и прошло еще около 30 секунд, прежде чем он, наконец, закончился. Она рухнула на меня и несколько минут отдыхала, прежде чем снова зашевелилась. Она слезла с меня и плюхнулась на кровать рядом со мной.

— Черт возьми, это было здорово. И как, черт возьми, у тебя это так хорошо получается?

— Я вырос в бедности, Тера. У нас не было денег, чтобы куда-то ходить и что-то делать, а наши родители, как правило, работали подолгу, пытаясь свести концы с концами. Нас было много, парней и девушек. Когда мы были маленькими, с нами нянчился один из родителей, но когда мы стали подростками, мы часто оставались дома одни, если ты понимаешь, о чем я.

— Так что это было...

— Практика, практика, практика.

Мы провели еще пару часов, трахаясь всеми возможными способами, прежде чем ей пришлось вернуться домой. Мы оделись и быстро сняли простыни. Она запустила стиральную машину, а я постелил простыни, которые приготовила для нас Меган.

Поездка домой была еще одной диковинкой. Как я уже упоминал, в El Camino есть большое сиденье для пассажиров, и обычно Тера удобно располагается на дальнем от меня конце сиденья, рядом с дверью. Но в этот раз, она оказалась ближе к середине. Она не была рядом со мной, но между ней и дверью было несколько сантиметров. Может быть, это было просто совпадение, а может быть, и нет. В конце концов, сегодня было несколько первых опытов. И был еще один.

Я подъехал к ее дому, и она вышла из машины. Я никогда не пытался быть джентльменом и открывать дверь, согласно ее первоначальным указаниям не относиться к этому как к свиданию, поэтому в этот раз я не стал этого делать. Обычно она просто выпрыгивает, не говоря ни слова, и я смотрю, чтобы убедиться, что она зашла в дом, а затем уезжаю.

Но в этот раз, прежде чем выйти из машины, она наклонилась ко мне и поцеловала меня в щеку.

— Спасибо. Было весело. Увидимся позже.

Я все еще сидел в шоке, когда она скрылась в своем доме. Что, черт возьми, все это значило? Я решил, что это, вероятно, просто попытка быть немного добрее, как будто она потеплела ко мне, хотя и совсем немного. Я все еще был там, когда в ее спальне зажегся свет, и медленно удалился.

*****

Следующие два выходных дня были очень похожи на этот, и больше никаких проявлений привязанности со стороны Теры не было. Это только укрепило меня в подозрении, что ее предыдущее поведение было аномалией. Она была захвачена моментом, но теперь вернулась к своему обычному поведению.

Учеба в школе была напряженной, и секс с Терой был идеальной разрядкой. Как я уже упоминал, по какой-то причине родители Теры в большинстве случаев уезжали в субботу вечером, поэтому я появлялся около девяти вечера, и мы проводили всю ночь и утро, снимая стресс, полученный за неделю. Я всегда старался убраться до того, как ее родители вернутся домой.

Однажды в воскресенье утром мы ели завтрак, который приготовила Тера. Она приготовила яйца бенедикт, добавила порезанные фрукты и апельсиновый сок. Она выглядела рассеянной, но, честно говоря, это была не моя проблема. Одно из преимуществ того, что я не парень, а приятель.

Мы просто молча ели, когда она случайно обронила следующее.

— Через пару недель, будет весенний благотворительный сбор средств. Хочешь взять меня с собой?

Я только что набрал полный рот еды и чуть не подавился. Это противоречило всем правилам, которые она установила, когда все это началось. Это будет свидание... на публике. С представителями высшей прослойки общества. И уж точно не было никакого способа спрятать меня от ее родителей, что также было обязательным условием все это время.

— Ты имеешь в виду, как свидание?

— Нет, не свидание. Ну, ладно, технически. Слушай, каждая женщина старше 16 лет должна иметь сопровождение. Раньше у меня всегда были парни, а в этом году их нет. Не думай об этом слишком много.

Это не имело для меня никакого смысла. Это была какая-то подстава? Она использовала малоимущего паренька, чтобы доказать какую-то точку зрения? Может быть, бунт против родителей и их контроля над ее жизнью. Мне не очень хотелось участвовать в сценарии ее мести.

— Наверняка есть какой-нибудь одинокий богатый парень, который был бы более подходящим.

Она просто смотрела на меня несколько секунд, затем встала, взяла обе тарелки с завтраком и поставила их в раковину. Эй, подумал я, я же все еще ел это!

— Не хочешь, блядь, идти, ну и ладно! В любом случае, я все равно не хотела, чтобы ты был там! Я уверена, что смогу найти кого-нибудь получше, кто возьмет меня с собой!

Она выглядела искренне разозленной. Была ли ее месть, ее бунт настолько важны для нее, или я неправильно понял ее, и она просто хотела, чтобы я взял ее? Она уходила и почти добралась до своей спальни, прежде чем я догнал ее. Я схватил ее за плечо и позвал по имени, чтобы привлечь ее внимание, и был удивлен, когда она развернулась и сильно ударила меня по щеке. Я стоял в шоке, пока она не набросилась на меня, чтобы ударить еще раз.

Я плавно поймал ее руку и завел ее за спину. Я втолкнул ее в дверь спальни и прямо к кровати. В таком положении у нее не было другого выбора, кроме как подчиниться, если она не хотела сломать себе руку.

— Отпусти меня, придурок!

Я толкнул ее на кровать, освободив, наконец, руку, и она перевернулась на спину. На ней была только длинная футболка, поэтому, перекатившись на кровати, она раздвинула ноги и обнажила свою голую киску. Когда она это сделала, я сбросил с себя шорты - единственное, что было на мне надето - и в мгновение ока оказался на ней. Она снова замахнулась на меня рукой, но это было слабое движение, и она легко остановилась. Я прижал ее руки к кровати, и мы просто смотрели друг на друга.

— Скажи мне "нет", и я остановлюсь, — прорычал я.

— Иди на хуй, козел!

— Это было не "нет". Скажи мне "нет", и я остановлюсь.

— Иди на хуй!

— Последний шанс. Скажи мне...

— Трахни меня, ублюдок! Засунь в меня эту чертову штуку!

Господи, с нее капало. С первого же толчка я ввел член до упора, и она завыла, как банши. Тера была невероятно сексуальной женщиной, и сейчас она была возбуждена так, как я никогда ее не видел. На то, чтобы кончить в нее, у меня ушло не более нескольких минут, а у нее, наверное, не менее трех-четырех оргазмов, а может быть, это был просто один, долгий, непрерывный. Для меня, возможно, это был самый большой оргазм в моей жизни.

Когда мы лежали в послевкусии и на мокром месте, я прокручивал в голове все произошедшее. Тера прижалась ко мне и, кажется, задремала. Для нее это был странный ласковый жест, и я подумал, не попросила ли она меня взять ее с собой на благотворительный вечер просто потому, что хотела, чтобы я ее взял? Возможно ли это? Не месть, не бунт, а просто желание, чтобы я ее взял?

Она никогда ни словом, ни делом не давала понять, что считает меня кем-то большим, чем твердый член в субботу вечером. И вот теперь, ни с того ни с сего, она просит меня сопровождать ее на одно из крупнейших светских мероприятий года, а потом злится, когда я не сразу соглашаюсь. Что все это значит? Я точно не знал, и вскоре присоединился к Тере в стране грез.

*****

Проснулся я примерно через час. Тера не шевелилась, и я посмотрел на нее, ожидая увидеть, что она все еще спит, но ее глаза были открыты, и она смотрела на меня. Я не мог прочитать выражение ее лица. Грусть. Может быть, меланхолия.

— Это мероприятие с черным галстуком, а мне нечего надеть.

— Я договорюсь с одним из папиных портных, и мы возьмем его напрокат. Я позабочусь о том, чтобы оно соответствовало моему платью.

— Хорошо.

Снова молчание. Я признал, что у меня появились чувства к Тере. Наверное, трудно поддерживать такие отношения с кем-то, даже с той, кого ты считаешь стервой, которая относится к тебе как к обслуге, без того, чтобы не закрались какие-то положительные чувства. Было ли это приглашение просто разовым, потому что ей просто нужен был кто-то, кто бы взял ее? Или за этим стояло нечто большее? Я решил рискнуть и попробовать выяснить, что все это значит.

— Тера, ты позволишь мне пригласить тебя сегодня на ужин?

Теперь это было свидание, только она и я на людях. Это была лакмусовая бумажка. Ее ответ на этот вопрос, должен был стать решающим...

— Хорошо. Заезжай за мной в 18:00.

Что ж, это было неожиданно.

— Тебе пора. Если мы идем куда-то сегодня вечером, то у меня есть дела.

— Можно я сначала приму душ?

— Да.

Я взял свои вещи и направился в ее душ. Я расслабился и просто стоял под струями воды. Это утро, конечно, было откровением, но я все еще не был уверен в том, что оно означает то, что, как мне казалось, означает. Хотя сегодняшний ужин наводил на мысль, что, возможно, так оно и есть.

Я был уже на полпути, когда ко мне присоединилась Тера. Мы никогда раньше не принимали душ вместе, так что это был еще один признак того, что ситуация изменилась. Она не произнесла ни слова. Она взяла одну из мочалок (их здесь было несколько) и начала мыть мне спину. Закончив, она намылила ее и протянула мне, затем повернулась и отвела в сторону свои длинные каштановые волосы. Я ответил ей тем же.

Я закончил, но все еще оставался в душе, наблюдая, как она моет волосы. Вода и мочалки стекали по ее телу, и если вы когда-нибудь наблюдали за женщиной в душе, то знаете, как это эротично. Не удержавшись, я потянулся к ней и начал нежно массировать ее мокрую, намыленную грудь. Единственной ее реакцией была улыбка.

Я понял, что если так будет продолжаться еще долго, то я не скоро уйду, и нам каждому понадобится еще один душ. Когда она отжала излишки воды с волос, я подошел к ней, обхватил правой рукой за талию, притянул к себе и поцеловал. Не один из тех украдкой, которые я получал от нее в течение последних нескольких недель, обычно в послевкусии одного из наших трахов, а полноценный, полный страсти, наполненный жаром поцелуй с языком.

Думаю, все стало яснее, когда она обхватила меня за шею и поцеловала в ответ.

*****

Поскольку это было настоящее свидание, я не был уверен, какой протокол мне использовать: идти к двери или ждать, пока она встретит меня на улице, как обычно. Быстрое сообщение Тере, чтобы узнать, что она встретит меня на улице. Я обдумал этот ответ. Что должно было произойти на балу? Спрятать меня она, конечно, не могла. В любом случае, это было бы интересно.

Я наблюдал, как она выходит из подъезда и идет к машине. Я ожидал, что она просто сядет в машину, но она стояла перед дверью. Я проверил и увидел, что дверь не заперта, поэтому я не мог понять, почему она просто стоит там. Может быть, проблема с ручкой? Но, ведь, она даже не потянулась к ней. Я открыл свою дверь и вышел.

— Какие-то проблемы? — спросил я.

— Я жду, когда ты откроешь мне дверь.

— Ты никогда не позволяла себе этого раньше, — заметил я, подойдя к ней, чтобы открыть дверь.

— Это правда, — сказала она, поцеловав меня в щеку. — Но теперь мы встречаемся, и я леди, не забывай.

Я только улыбнулся, когда она забралась в машину, и я закрыл за ней дверь. То место на моей щеке, куда она меня поцеловала, было ужасно теплым.

Пока мы ехали, она сидела рядом со мной на сиденье El Camino, ее левая рука удобно лежала на моей правой ноге. Я старался вести машину левой рукой, а правая лежала поверх ее левой. Ничего не было сказано, да и не нужно было.

Я заехал на парковку итальянского ресторана, который был занят, но не переполнен. Над входом большими буквами было написано "У Антонио".

— Выглядит неплохо. Ты здесь уже ел?

— Я здесь работал. Они не берут с меня денег за еду.

— Значит, если мы будем встречаться и дальше, я могу рассчитывать на то, что буду есть много итальянской еды. Понятно.

Я посмотрел на нее, но она только улыбнулась. Я вышел из машины, подошел к ней и выпустил ее, так как теперь она была леди, и мы рука об руку вошли в ресторан. Я знал всех, кто здесь работал, если не лично, то по имени и в лицо, и они знали меня. Не успели мы сесть за столик, как к нам подошла Елена Мария Доротео Мариуччи, сокращенно мисс Елена. Конечно, я встал, чтобы обнять ее. Мисс Елена всегда любила обниматься.

— Майкл! Mi amore! (Любовь моя! - итал.) Я так рада тебя видеть, — провозгласила мисс Елена, заключая меня в свои крепкие объятия и целуя в обе щеки. — А кто эта прекрасная леди?

— Это мой... друг, Тера.

— Под другом он подразумевает свою девушку, — поправила меня Тера, бросив на меня взгляд и покачав головой.

— А, ну, любой друг Майкла - мой друг. Вы сидите, я вас кормлю.

Мисс Елена поспешила уйти, и мимо нее прошла одна из официантов, которая принесла нам хлеб и оливковое масло. Когда она повернулась и пошла прочь, Тера шлепнула меня по руке.

— Друг? Правда?

— Эй, мы только начали встречаться. Я не делал никаких предположений.

Мисс Елена принесла антипасто - аналог закуски в большинстве ресторанов - пепперони, салями, оливки, сыры и овощи. Она присоединилась к нам за столом.

— Мисс Тера, я должна сказать вам, что за мужчина находится рядом с вами.

— Мисс Елена..., — сказал я, пытаясь остановить ее, но слова замерли у меня во рту от ее взгляда.

— Мой Майкл, он спас меня. Он спас мою жизнь. Он спас мою семью. Он спас мой ресторан. Мой муж, мой Антонио, мы вместе уже 40 лет. Мне было всего 15, когда мы поженились.

Я посмотрел на Теру, когда мисс Елена сказала это. Я уже несколько раз слышал, как она рассказывала об этом, и это всегда оставляло на лице собеседника изумленное выражение. Тера ничем не отличалась от других.

— Мы открыли этот ресторан всего несколько лет спустя. Мы открываемся каждый день, кроме воскресенья, да будет милостив Господь. И каждый день, мой Антонио готовит и поет. Он говорит, что от этого еда становится вкуснее. А потом, несколько лет назад, вдруг перестал петь.

В этот момент у госпожи Елены всегда начинали слезиться глаза, и этот раз не стал исключением. Я взял ее за руку.

— Это было до того, как мы открылись, поэтому клиентов не было. Мы все бросились к нему, но он уже ушел. Моего Антонио не стало.

— Мисс Елена, — мягко спросил я. — Вы в порядке? Хотите воды?

Она похлопала меня по руке.

— Нет, Майкл, я в порядке. Спасибо, мой милый мальчик. Мы, конечно, закрываем ресторан. Вешаем на дверь табличку о чрезвычайной ситуации в семье. Впервые за 35 лет мы закрываемся. И я думаю, что больше никогда не откроем. Как мы сможем открыть "У Антонио" без Антонио? Я не думаю, что смогу.

— Мы оставались закрытыми много дней. Я разговариваю с семьей, они все здесь работают, мы - семейный ресторан, которым управляет семья, но мы не думаем, что сможем продолжать. Наши сердца не были в этом, и без Антонио здесь...

Я снова сжал руку мисс Елены. Я слышал, как она рассказывала эту историю несколько раз, и всегда в этом месте она срывалась. Это было невероятно трудное время для них. Я работал у них уже несколько лет, в основном убирал со столов, но при необходимости обслуживал посетителей и даже иногда помогал на кухне. За несколько месяцев до этого, мне исполнилось 18 лет. В тот вечер я не работал, но кто-то позвонил мне, и я приехал туда так быстро, как только смог.

— Примерно через 3 недели после того, как моего Антонио не стало, мне понадобилось кое-что из ресторана. Все это время я не была здесь, не могла прийти, но мне нужна была бумага для моего адвоката. Я удивленно смотрю на парковку, полную машин, и на ресторан с включенным светом. Горит табличка "Открыто". Захожу, все места заняты. И тут я слышу: поют. — Она взглянула на меня, и моя улыбка встретилась с ее улыбкой. Я понял, что она хотела сказать. — Плохое пение, но все же пение.

Тера поймала взгляд, которым мы с мисс Еленой обменялись, и, кажется, впервые догадалась, к чему клонится эта история.

— Я захожу на кухню, а там Майкл, который плохо поет, но прекрасно готовит. Я смотрю на него много секунд, прежде чем он замечает меня. Он вытирает руки о фартук, как это много раз делал Антонио, и подходит ко мне, крепко обнимает.

— Я спрашиваю его, что он делает, что происходит? И мой Майкл рассказал мне, что он учится у моего Антонио, учится готовить. Чтобы произвести впечатление на девушек, говорит он. Но он смотрит мне в глаза, как никогда раньше, и говорит, что вот так мы поддерживаем жизнь моего Антонио. Мы готовим, мы поем, мы любим. Антонио всегда будет там, где поют, готовят и любят.

— Он потратил время, чтобы в закрытом ресторане выучить рецепты Антонио, и ему помогают его дорогие друзья. Он рассказывает им обо всем: как готовить, как сервировать столы и помогать клиентам. И я клянусь вам, мисс Тера, в этот момент, Бог мне свидетель, я вижу, как мой Антонио стоит там, как будто он никогда не уходил, и просто улыбается мне. Я чувствую его любовь, я чувствую запах его еды, я слышу его пение.

Она отпустила мои руки и взяла руки Теры, заглядывая ей в глаза, а может быть, и в душу.

— Мисс Тера, я говорю вам сейчас всеми фибрами своей жизни, что вы держитесь, держитесь за этого человека и никогда не отпускайте его. Он будет заботиться о вас, как никто другой. Вы никогда не пожалеете об этом.

Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза, прежде чем Тера смогла что-то ответить. В ее глазах тоже стояли слезы.

— Обязательно.

— Хорошо. А теперь я пойду принесу вам поесть.

Мисс Елена ненадолго остановилась, чтобы вытереть глаза. Я встал и еще раз обнял ее, прежде чем она скрылась на кухне.

— Майкл, это было потрясающе! Я...

— Тера, правда, ничего особенного. Это мог сделать любой человек. Давай не будем делать из мухи слона.

Это, похоже, разозлило ее.

— Не делай этого, — сказала она с некоторым жаром в голосе.

— Чего не делать? — спросил я с искренним любопытством.

— Не надо принижать то, что ты сделал. Ты - герой этой женщины. Любой мог это сделать, но никто не сделал. Ты сделал это. Ты! Никто другой, и это значит все для нее и ее семьи. Когда ты так принижаешь это, ты оскорбляешь ее и ее покойного мужа. Я не хочу больше слышать от тебя ничего подобного.

Пока Тера заканчивала свою тираду, мисс Елена принесла тарелки с хлебом и макаронами. Я покопался в тарелке (эй, я действительно был голоден!) и тут понял, что Тера все еще смотрит на меня и не ест. Я понял, чего она хочет, и сделал, как мне кажется, правильный выбор - проглотил, прежде чем говорить.

— Я понимаю, Тера.

Это, похоже, удовлетворило ее, и она вернулась к еде. Мы закончили основное блюдо, и наш стол был убран. Мисс Елена заглянула посмотреть, как дела, обращаясь больше к Тере, чем ко мне. Через пару минут, она поспешила за десертом.

Канноли и панна-котта со свежей клубникой и нарезанными бананами!

Это было божественно. Дочь Антонио и Елены, Джанна, училась на кондитера, и десерты здесь были неземными. В конце вечера ресторан часто заполнялся людьми, которые приходили только ради десерта и кофе. Даже джелато (итальянский замороженный десерт из свежего коровьего молока и сахара, с добавлением ягод, орехов, шоколада и свежих фруктов) было приготовлено вручную.

Когда мы встали, чтобы уйти, нас с Терой обняли медвежьими объятиями и поцеловали в две щеки. Счета, конечно, не было, но я оставил чаевые официантке, хотя она только наполнила наши напитки и принесла немного хлеба. Мы заняли один из ее столиков, и она заслужила компенсацию за это.

Завтра у нас были занятия, а ужин в "Антонио" - это скорее марафон, чем спринт, так что было уже поздно. Я отвез ее прямо к ее дому, потому что у нас обоих завтра были занятия, хотя она не сразу зашла в дом. Она сидела рядом со мной по пути домой, поэтому схватила меня за руку и повернулась ко мне.

— Я прекрасно провела время, Майкл. Ресторан был превосходным, и я сразу же влюбилась в мисс Елену. Спасибо.

С этими словами она положила пальцы мне на подбородок и притянула наши губы друг к другу. Мы целовались несколько минут, и я не поддался искушению потянуться к ее груди. Это было свидание, настоящее свидание, и если была хоть малейшая вероятность того, что мы продержимся долго, мы должны были сделать это, не полагаясь на секс.

Мы мягко отстранились друг от друга и несколько секунд смотрели друг другу в глаза. Наши лбы соприкоснулись, затем она скользнула по сиденью и вышла из машины. Я подождал, пока она войдет внутрь, и отправился домой. Я хорошо выспался.

*****

Через две недели наступило время торжественного мероприятия. Я все еще не был знаком с родителями Теры, но сегодня это должно было измениться. В пятницу вечером перед каждым торжественным мероприятием, которое проходило в субботу, Бланкеншипы по традиции устраивали ужин. Ужин состоял из семьи Теры (она, ее родители, тетя и дядя, две ее двоюродные сестры) и их спутников/сопровождающих. Формально я считался сопровождающим Теры, что было принято в обществе. Я полагал, что это призвано продемонстрировать, что "пары" не обязательно связаны романтическими отношениями.

На прошлых выходных у нас была примерка смокинга, и в тот же день готовое изделие было доставлено в дом Бланкеншипов. Он был стандартного черного цвета с элементами (галстук-бабочка, каммербанд (пояс), карманный... платок... главное) королевского пурпура, чтобы сочетаться с платьем Теры. Платье было прекрасным, и мне не терпелось увидеть его на ней.

Первая подсказка о том, как пройдет вечер, появилась во время знакомства. У меня был один костюм (ну, тот, который был впору), и я надел его на ужин. Это был явно старый стиль, но он был в хорошей форме, и я подумал, что выгляжу неплохо. Выражение лица мамы Теры (ее звали Эвелинн) говорило о том, что она не совсем согласна с этим мнением. Затем Тера представила нас.

— Дэвис? Хм, кажется, я не знакома с вашей семьей.

— Нет семьи, — невинно ответил я, не понимая, какую кашу я заварил. — Только я. Слава богу, есть финансовая помощь.

Фальшивая улыбка на ее лице тут же исчезла.

— Конечно.

С этого момента, вечер пошел под откос.

Ужин прошел нормально. Они наняли какого-то местного личного повара для организации ужина, и я должен был признать, что еда была превосходной, хотя и немного "высокопарной" на мой вкус. Разговор был приятным, и я по большей части держался в стороне, хотя и ответил на несколько вопросов, заданных мне кузенами.

Джереми было 18 лет, и он был симпатичным парнем. Он был там со своей настоящей девушкой, маленькой бойкой блондинкой по имени Эшли. Она тоже многого не говорила, но у меня сложилось впечатление, что она тоже из денег. Другой кузиной была женщина по имени Уитни. Ей было 24 года, и она была очень красива, почти так же, как Тера. Ее эскорт, по-видимому, был просто эскортом - сын какого-то богатого мужика подрядился ее сопровождать. Он казался очень самодовольным, и я поймал несколько взглядов Уитни, которые говорили о том, что их "отношения" закончатся после завтрашнего вечера.

Когда ужин закончился, мы "удалились" (это их слово) в гостиную, видимо, чтобы выпить кофе и еще немного поболтать о том, какие они богатые и какие замечательные. Ладно, может быть, я преувеличиваю, но не намного.

Перед чем они сели, Эвелинн попросила Теру "переговорить наедине". Я сразу подумал: "Это не к добру". Я почувствовал, как в животе у меня образовалась яма, когда я смотрел, как они идут по короткому коридору и попадают в то, что, как мне сказали, было гостиной, что бы это ни было.

Из задумчивости меня вывел Джереми, усевшись на диване на том месте, которое, как я ожидал, займет Тера. Уитни тоже сидела неподалеку, и я заметил, что все пожилые люди куда-то запропастились. У меня возникло ощущение, что мне вот-вот скажут, что мои услуги больше не требуются. Удивительно, но это было совсем не так.

— Что бы она ни рассказывала тебе о том, как росла с Эвелинн в качестве матери, — начал Джереми, — все было в десять раз хуже. Я гарантирую это.

— Настолько хуже? — спросил я, заметив, что Уитни уже кивает головой. — Она не рассказывала, но у меня сложилось впечатление, что это было очень тяжело.

— Эвелинн - помешанная на контроле, с большой буквы "К". Тера была скорее активом, чем дочерью. Наша мама была жесткой, но не такой, как тетя Эвелинн. Подробности расскажет сама Тера, но Эвелинн контролировала все аспекты жизни Теры. Я знаю, люди думают, что раз у нас есть деньги, значит, нам легко, но некоторые родители используют это, как оружие. Она сделала... делает Теру несчастной.

Даже когда Джереми говорил, я слышал повышенные голоса, доносившиеся с той стороны, куда ушли Тера и ее мама. Я сомневался, что Эвелинн была крикуньей, поэтому я знал, что это, скорее всего, голос Теры. Уитни вскочила.

— План всегда состоял в том, чтобы выдать Теру замуж за кого-нибудь, кого Эвелинн считала "подходящим". Тера в этом не заинтересована, но, похоже, это не волнует ее мать. Для Эвелинн главное - внешность, брак с нужной семьей и рост империи.

Мне вдруг стало очень стыдно за некоторые мысли, которые я высказывал о Тере на протяжении многих лет. Я был одним из тех, о ком говорил Джереми, кто считал, что жизнь Теры легка, потому что они богаты. Я и представить себе не мог, что все может быть так плохо. Может быть, я не всегда знал, откуда возьмется мой следующий обед, но теперь я бы точно не хотел поменяться с ней местами.

— Значит, она должна была вступить в брак по расчету?

— Не совсем по расчету, — сказала Уитни. — Просто единственным вариантом будут мужчины, которых выберет Эвелинн. Тера и ее мать поссорились...

Внезапно мы услышали, как с грохотом распахнулась дверь, и голос Теры отчетливо и ясно поплыл по коридору.

— Иди в ад, мать! Мне уже 21 год, и ты больше не можешь указывать мне, что делать. Пойдем, Майкл. Мы уходим.

Я встал с дивана, пожал руку Джереми и обнял Уитни. Она прошептала мне на ухо.

— Ты нужен ей, Майкл. Будь рядом.

Я пошел по коридору, который, как оказалось, вел к входной двери. Дверь была распахнута настежь, но Теры нигде не было видно, так что она, очевидно, уже была на улице. Миссис Бланкеншип стояла на месте, явно кипя от гнева, но стараясь сохранять воспитанное в обществе самообладание.

— Спасибо за ужин, — сказал я, проходя мимо нее. — Спокойной ночи.

Машина была заперта, что было, наверное, нелепо, учитывая район. Я уверен, что воры обошли бы стороной "Феррари" и "Мерседесы" и выбрали бы El Camino 1971 года. Старые привычки и все такое.

Я подошел к машине и уже собирался открыть дверь Тере, но ее лицо говорило о том, что она больше всего на свете нуждается в объятиях. Я притянул ее к себе, и она крепко сжала меня. Не было сказано ни слова, и мы оставались так до тех пор, пока она не освободилась. Она практически вибрировала от гнева, страха, печали и кто знает, чего еще. Затем я отпер машину и впустил ее, закрыв за ней дверь.

— Куда? — спросил я, усевшись.

— Мы можем поехать к тебе?

— Конечно. Мой сосед, наверное, будет там.

— Хорошо.

Мы доехали до моей квартиры, и я помог ей выйти из машины. Пока мы ехали, из нее вытекло много энергии, и она была похожа на зомби. Я не уверен, что она могла заставить себя что-то сделать, мне приходилось инструктировать ее на каждом шагу.

Я отпер свою дверь и помог ей войти внутрь. Мой сосед по комнате, Грег, был уже внутри. Не говоря ни слова, он двинулся мне на помощь, взяв ее с другой стороны, чтобы мы могли положить ее на мою кровать. Он не знал, в чем дело, да это и не имело значения. Мне нужна была помощь, и он ее оказал. Он был хорошим другом.

Я уложил ее, и мы с Грегом вышли из спальни. Я собирался принести воды и прохладную мочалку для ее лба. Это всегда помогало мне чувствовать себя лучше, когда я была на взводе.

— С ней все в порядке? — спросил Грег.

— Да. Сегодня вечером она поругалась с матерью, так что она немного истощена, но с ней все будет в порядке.

— Это Тера Бланкеншип?

— Да, но никому ни слова, ясно?

— Обязательно. Дай мне знать, если вам что-нибудь понадобится.

Нас с Грегом определили в соседи по комнате, когда мы были первокурсниками, и последние два года, мы также жили вместе за пределами кампуса. Я ему полностью доверяю.

Зайдя в комнату, я закрыл дверь. Через жалюзи проникало немного света. Достаточно, чтобы не убить себя, наткнувшись на что-нибудь, но этого было достаточно. Я заметил, что платье Теры растеклось по полу.

— Тебе что-нибудь нужно, Тера?

— Только ты, — прошептала она, откидывая одеяло в сторону и показывая, что она была только в лифчике и трусиках.

Я поставил воду и мочалку и забрался к ней в постель. Мы лежали молча не знаю сколько времени, несколько минут, по крайней мере, а может быть, и все пятнадцать. Она прижалась ко мне, и я подумал, что она, наверное, уснула. Я несколько раз поцеловал ее в макушку и попытался успокоиться, как я полагал, надолго. Конечно, в этот момент она заговорила.

— Почему ты здесь, Майкл?

— Я здесь живу, — ответил я, пытаясь разрядить обстановку.

— Нет, я имею в виду здесь, со мной. Я всегда была такой стервой по отношению к тебе, но вот ты здесь.

— Почему это вообще? Почему ты всегда была такой... резкой?

— Так было всегда, Майкл. Ты видел это в доме. Мама контролировала каждую часть моей жизни. Она запрещала мне иметь друзей, которых она не одобряла, поэтому я стала относиться ко всем, кто не подходил, как к дерьму. Это было проще, чем заводить друзей, чтобы потом не проводить с ними время, потому что мама этого не одобряла.

— Я полагаю, они подошли бы только в том случае, если бы у них было правильное имя или достаточно нулей на банковском счете?

— В основном. Это было начало "богатой сучки", и думаю, она стала частью меня. Все стало настолько плохо, что родители отправили меня к психотерапевту, а тот сказал, что мне нужно оставаться в государственных школах, чтобы быть "более приземленной". Полагаю, мама постаралась, чтобы на нее не возлагали никакой вины. Вот почему я осталась в государственной школе и осталась здесь в колледже, хотя меня приняли в Йель, Дартмут и Колумбию.

Я думаю, что слухи были, в основном, правдивы, хотя я не думаю, что вина была правильно назначена. Она продолжила.

— Мне всегда приходилось носить бренды. У мамы были стилисты, которые подбирали для меня одежду, а потом она выставляла ее каждое утро. Все было скромного покроя, то есть ничего без рукавов, все юбки и платья доходили до середины икры, с соответствующим нижним бельем, конечно. Мне не разрешалось носить джинсы, потому что они подчеркивали мои изгибы, и, кроме того, в них не было никакого стиля. Все мои брюки были слаксами, а все мои купальники были цельными и скромными. Никаких бикини для меня.

— Я просто играю в адвоката дьявола, но я знаю, что были такие девушки, которые переодевались, когда приходили в школу.

— Она постоянно следила за мной. Однажды я попробовала это сделать, и по возвращении домой мне устроили скандал. У нее были фотографии того, во что я переоделась в тот день. Меня наказали, отправили спать без ужина и дали понять, что будет гораздо хуже, если это повторится.

— Есть идеи, почему она была такой... ну, такой, как есть?

— Все дело было в семье. Она не хотела, чтобы наша репутация была испорчена, и собиралась сделать все, чтобы этого не произошло.

— Похоже, она психопатка.

— Знаешь, возможно, ты прав.

Я почувствовал, что она переместилась, и поднял руку, чтобы убедиться, что я не мешаюсь. Она немного приподнялась, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Майкл, прости меня за то, как я обращалась с тобой все эти годы. Ты этого не заслужил.

— Могу я задать тебе вопрос, Тера?

— Конечно.

— Был ли я просто местью, пассивно-агрессивным способом отомстить твоей маме?

На этот раз, она села полностью.

— У меня был секс со многими парнями, Майкл. И каждый из них был бунтом против моей матери. Взрослея, я не знала, смогу ли я остановить планы, которые она строила на мой счет, поэтому я бунтовала, когда могла, обычно так, что мама даже не знала об этом. Так я чувствовала себя лучше, даже если она ничего не узнавала.

— Дело в том, что когда я сделала тебе предложение на той вечеринке, ты был просто очередной местью. Я собиралась трахнуться с очередным парнем, которого мама не одобрила бы. Она планировала выдать свой маленький нежный цветочек замуж за сына какого-нибудь богача, а я была полна решимости быть настолько далекой от деликатности, насколько это было возможно.

— Но я имела в виду то, что сказала тем вечером. Ты был... ты лучший трахальщик в моей жизни, и мы повторили это снова. И еще раз. И еще раз. И я говорила себе, что каждый раз будет последним. Но ты все испортил.

— Я все испортил?

— Да. Парни, с которыми я была до этого, получали то, что хотели, и уходили. Но ты остался. Ты ужинал со мной. Ты разговаривал со мной. Господи, ты знаешь, как давно со мной никто не разговаривал? Ты интересовался мной, не только моими сиськами и киской, но и мной самой. И после того вечера с Брайаном, ты был рядом. В тот вечер с тобой было больше, чем секс, Майкл. Это было осознание того, что ты другой. Не деньги делают мужчину, и именно тогда я это поняла.

— О, все изменилось не сразу. Богатая стерва так просто не уйдет, но я уже начала отделять ее от себя. Когда я пригласила тебя на гала-концерт, а ты пытался уговорить меня пойти с кем-то другим, я подумала, что слишком долго ждала и все испортила. Я набросилась на тебя. Прости меня.

— Потом, слава богу, ты взял меня. Завел мою руку за спину, бросил меня на кровать и взял меня, как мужчина берет свою женщину. Я не боролась с тобой, Майкл. Я просто хотела, чтобы ты доминировал надо мной, чтобы я знала, что я твоя женщина и ты будешь делать со мной все, что захочешь, не терпя моего дерьма, и ты сделал именно это. Богатая сучка исчезла, и в тот момент, я... я влюбилась в тебя.

Она потянулась за спину и расстегнула лифчик, отбросив его в сторону. Она забралась на меня и стала глубоко целовать, одновременно просовывая руку в боксеры и поглаживая мой член, а затем полностью вытащила его. Так продолжалось несколько минут, и в тот момент, когда я решил, что она собирается сделать мне ручной массаж, она изменила положение и взяла меня в рот. Я застонал от удовольствия и неожиданности.

— Я думал, ты не делаешь этого, — успел сказать я.

Она сделала паузу.

— Я не делаю это для ебарей. Я делаю это для своих парней.

Она вернулась к сосанию моего члена, затем снова сделала паузу.

— Но только мой муж будет трахать мою задницу.

Это простое утверждение мгновенно повысило мой коэффициент удовольствия, и прошло не более минуты, прежде чем я выплеснул свою струю в рот Тере. Я был удивлен, когда она продолжала держать меня во рту даже после моего предупреждения, и еще больше удивился, когда она проглотила.

Следующий час мы занимались любовью. Это было совсем не так, как когда мы просто трахались, и бесконечно лучше. Мы так хорошо подходили друг другу в сексуальном плане, а вливание любви только усиливало удовольствие.

Мы обнимались, расслабляясь в послевкусии, но я знал, что есть еще один вопрос, который необходимо задать, чего бы это ни стоило.

— Тера, мы все еще идем на гала-концерт?

*****

Ответ на этот вопрос был "да".

Она сказала мне, что если бы это был только мамин проект, то, наверное, нет, но это семейное дело, которым они занимались много лет, и ее отсутствие отразится на всей ее семье, некоторых из которых она искренне любит. В частности, на маме ее отца.

Мы вернулись в особняк за несколько часов до начала торжества, чтобы успеть подготовиться. Тера выглядела просто великолепно в своем платье, как и Уитни, и девушка Джереми, Эшли. Мне было трудно отделить красоту, изящество и элегантность, лежащие на поверхности, от грязной подноготной, но я сосредоточился на Тере и вполне справился.

Единственная потенциальная заминка возникла, когда мы готовились к отъезду в бальный зал отеля. Лимузины (естественно) ждали снаружи, и люди начали выходить на улицу по мере готовности. В этот момент, Эвелинн подошла к Тере.

— Терафина, могу ли я предположить, что ты не будешь устраивать эмоциональную сцену, как вчера вечером?

— Мама, разве я когда-нибудь вела себя неадекватно, когда представляла семью на публике?

— Нет, это не так.

— Верно, и сейчас не буду.

— Я просто хотела убедиться. Похоже, я не знаю, чего ожидать в последнее время от твоего поведения.

С этими словами Эвелинн вышла за дверь и заняла свое место в одной из машин. Мы оба смотрели, как она уходит, не двигаясь с места. Я не смог удержаться.

— Терафина?

— Мое полное имя, и если ты когда-нибудь назовешь меня так, твой член будет очень одинок в течение очень долгого времени. Понял?

— Да, дорогая.

Она повернулась и посмотрела на меня.

— О, мне нравится, как это звучит.

Она обняла меня за шею и притянула к себе для поцелуя, который все еще продолжался, когда нас прервал голос Уитни.

— Ребята, мы вас ждем, — сказала она и вышла.

— Думаю, нам пора идти, — сказал я.

— Думаю, да. Но когда мы сегодня закончим, ты отвезешь меня к себе домой и трахнешь меня, и я хочу, чтобы ты трахал меня до конца моих дней.

*****

ЭПИЛОГ

За исключением занятий или работы, если вы находили одного из нас, то, скорее всего, находили и другого. В какой-то момент мы оказались на вечеринке, и ее подруга Меган отозвала меня в сторону.

— Она станет тебе замечательной женой, если ты не испортишь все.

— Я, конечно, не собираюсь ничего портить, и я с тобой согласен.

Конфронтация в особняке, не остановила Эвелинн от попыток контролировать жизнь Теры. Похоже, она считала, что это происходит, в основном, из-за моего влияния, и решила, что если ей удастся избавиться от меня, то все вернется на круги своя. Она пыталась запретить Тере видеться со мной, а Тера просто сказала маме, чтобы та отвалила.

Понимаете, Тера знала несколько вещей, в которые я не был посвящен. Ее бабушка (по отцовской линии) фактически оплатила ее обучение в колледже, причем полностью, и родители ничего не могли с этим поделать. Бабушка, кстати, меня любила. Кроме того, у нее был значительный трастовый фонд, хотя она получит его только в 30 лет. Бабушка и сама по себе была достаточно обеспеченной.

Но мать все равно грозилась ее отрезать, отобрать машину, лишить пособия и т.д. Она просто сказала родителям, что ее это вполне устраивает. У нее есть мужчина, в которого она влюблена, и он позаботится о ней. Если их больше интересует их статус и то, чтобы она встречалась с кем-то, кого они одобряют, а не ее счастье, то она не хочет, чтобы они были рядом с ней. Она взяла меня за руку и ушла. В тот день мы поселились вместе, хотя и в одной комнате квартиры, которую я делил с Грегом.

Почти год они не разговаривали, по крайней мере, напрямую друг с другом. Сначала она получала сообщения с просьбой "прекратить эти глупости" и вернуться домой. В ответ она говорила, что это они дураки.

К моему удивлению, условия проживания оказались вполне приемлемыми, и мы с Грегом подписали еще один договор аренды на выпускной год. Мы всегда хорошо ладили, и это не изменилось. К этому времени, он начал встречаться с женщиной по имени Линдси, и мы проводили с ними много времени. И не было недостатка в ночах, когда действия, происходящие в обеих спальнях, выглядели бы как некое соревнование. Это было немного странно, но и немного возбуждающе.

Близился выпускной, и мы начали строить планы на будущее. Я устроился на солидную работу менеджером по обслуживанию в местную ремонтную мастерскую. Владелец приближался к выходу на пенсию, и я собирался потихоньку скупать мастерскую, пока он не будет готов к уходу, а потом купить оставшуюся часть. Тера обещала мне все необходимое из своего трастового фонда. Если переход произойдет раньше, я возьму кредит, а она выплатит его, когда у нее появятся деньги.

Тера получила должность в административном отделе медицинского центра "Норт Таун" - она получила диплом администратора здравоохранения. Больницы, конечно, работают 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, поэтому у нее был ненормированный график, и это немного отражалось на нашей социальной и сексуальной жизни, но мы справлялись. В ней сочетались высокий интеллект и трудолюбие, и даже те, кто поначалу считал, что она торгует фамилией Бланкеншип, стали ее уважать.

У нас все было хорошо и прекрасно в течение пяти лет, пока нашу жизнь не перевернули самые коварные из захватчиков.

Дети.

После рождения Вайолет, Тера взяла отпуск на год, желая побыть с ней в те важные моменты, когда мы были близки друг другу. Она проработала еще год, пока не забеременела Лили, и планировала взять еще один отпуск и вернуться к работе. Но незадолго до того, как она начала рассылать резюме, я ввел в нее Дейзи, и она решила, что этому не суждено случиться. Сейчас девочкам 10, 7 и 5 лет, и с тех пор, как был сделан последний положительный тест, Тера остается дома. Я неплохо зарабатываю, мы живем скромно, но благодаря трасту Теры, девочки никогда ни в чем не нуждаются.

К этому времени, отношения между Терой и ее родителями наладились. У Теры еще оставалась злость на то, как они контролировали ее жизнь, но теперь она была счастлива, и они больше не могли ее контролировать, поэтому она пошла по верному пути. Джеффри оказался заботливым дедушкой, а Эвелинн... ну, она никогда не была самой ласковой из людей, но даже у нее было несколько моментов уязвимости рядом с внучками.

Моя мама ушла с каким-то парнем сразу после того, как я поступил в колледж. Что-то вроде того, что ее работа закончена и пора жить своей жизнью. Я скучал по ней, но она многим пожертвовала, когда я был маленьким, потому что отец уехал, и я надеялся, что она нашла свое счастье.

Она появилась вновь, когда Вайолет было 7 лет. Они с мужем спокойно жили в Португалии, пока не увидели статью о пожертвовании Джеффри и Эвелинн в благотворительную организацию, в которой упоминались "их дочь Тера Дэвис и ее муж Майкл". Она немного покопалась, выяснила, что это я, и немедленно вылетела на самолете с целью познакомиться с невесткой и ее внуками. Через год, они снова переехали сюда.

Конец

*****

P.S:

Источник вдохновения: Я хочу поблагодарить множество авторов Literotica за эту историю. На сайте много историй "мы ненавидим друг друга, а потом не ненавидим", и я решил попробовать свои силы.

Написание этой истории заняло много времени. У меня было представление о том, как я хочу ее начать и чем закончить, и еще более смутное представление о том, как я хочу к этому прийти. По мере написания я все время отклонялся в сторону, которая казалась мне естественной, но не соответствовала моим целям. Мне пришлось всерьез задуматься о причинах, побудивших Теру быть такой стервой, и о том, что я могу сделать, чтобы изменить ситуацию. В конце концов, я разобрался с этим.

Разрешение: Настоящим я разрешаю всем желающим написать продолжение или альтернативную версию любого из моих рассказов. Пожалуйста, не забывайте отдавать должное. Я не всегда очень внимательно проверяю свою почту, на предмет запросов о разрешении.