К моменту своего совершеннолетия я был девственником, но при этом совершенно порочным, разумеется, в своих фантазиях. Во-первых, мне нравились женщины постарше. Моей первой любовью была не какая ни будь одноклассница, а Лидия Ивановна – тридцатилетняя учительница литературы. Я сидел на первой парте наискосок от учительского стола и млел, когда на уроке она играла своей туфелькой. Да и фут фетишистом я был тоже.

И в довершении мне хотелось женщинам подчиняться. Мне нужна была Дама с хлыстом. То есть я был ещё и потенциальным мозохистом.

Поэтому, когда я поступил в столичный институт и вдова моего покойного дяди министра предложила моей семье, вариант моего проживания у нее в особняке, в первый учебный год, пока мне не дали общагу, манил меня перспективой находится бок о бок с красивой и властной женщиной.

— Понимаешь ей нужен слуга – говорила отцу моя мать.

— Слуга, уборщик, горничная! Она привыкла, что в доме всегда у них была прислуга, а теперь после смерти мужа, которого она сама загнала в могилу своими изменами, денег у неё не так много, чтобы оплачивать труд наёмных работников. Вот она и предлагает нашей семье, дескать пусть Саша поживет у меня, зачем ему по общагам мыкаться. Поживет и потрудится по дому. А это значит он будет у неё на побегушках.

Дом у министра Петровского действительно был большой. В три этажа с подземным гаражом. Я бывал там всего один раз с отцом, который как раз и являлся младшим братом министра. Были мы бедные родственники и в таких домах терялись. Теперь же после смерти Виктора Андреевича – моего дяди, его жена Диляра Тимуровна – татарка по национальности, вдруг решила нас облагодетельствовать. Детей у неё не было, и когда она случайно в телефонном разговоре с отцом на сорок дней со смерти мужа, узнала, что её племянник поступил в московский ВУЗ то она, якобы прониклась и предложила бедному студенту выделить комнату в своем особняке. Бесплатно, только с условием, что я буду помогать ей по хозяйству, поскольку особняк — это очень большое хозяйство.

Отец хотя и проговорился, хотел похвалиться моими успехами перед заносчивой родственницей, но был против моего проживания у неё. Он не любил жену брата, говорил, что это она сделала так что старший брат к родственникам стал относится с некоторым высокомерием. А мама всегда с завистью смотрела на эту богатую столичную стерву, (она все-таки приезжала к нам, на родину мужа несколько раз), тихо ненавидела её за шикарные наряды и поведение барыни.

— Какая она барыня. Она ханша татарская, - иронизировал по этому поводу отец.

Как бы там ни было мама совершенно точно вычислила что этой тётушке взамен её благотворительности нужен слуга.

Но это же входило и в мои интересы, оказаться под каблуком сорокалетней красавицы! Поэтому я настаивал, сказал родителям: ничего страшного, как ни будь уживусь. В конце концов финансовая выгода решила дело. Не платить за съемную комнату в Москве это серьезное облегчение скромному бюджету семьи, которой нужно было выучить меня в престижном ВУЗе.

И вот перед началом занятий я оказался в Москве, точнее в ближайшем Подмосковье, добрался на электричке потом прошел пешком к коттеджному поселку и наконец прошел к дому моего покойного дяди. После того как я нажал на кнопку звонка калитка распахнулась. Я прошел к дому, дверь была открыта, и я вошел в обширный холл на первом этаже. Ко мне спустилась хозяйка – еще молодая красивая женщина с ярким по-восточному макияжем. Длинные черные волосы, взгляд уверенной в себе дамы, этакой Владычицы, от которого я немного оробел.

— Здравствуй, Александр. Пойдем за мной покажу тебе твою комнату, где ты можешь оставить вещи. А потом будет пить чай и обсуждать условия твоего пребывания в моём доме.

Я поспешил за тётей. Из вещей у меня был только рюкзак и дорожная сумка с одеждой. Диляра Тимуровна шествовала впереди меня. Я отметил, что платье Хозяйки плотно облегало аппетитную попу, округлые половинки которой соблазнительно покачивались при ходьбе. В голову полезли блудные мысли.

— Интересно, она ещё так молода, эту попу её кто ни будь целует? Представилось, если бы это мог быть я? Уж я бы расцеловал это великолепие с большим удовольствием. Хозяйка сзади мне нравилась всё больше и больше.

— Вот твоя комната, - сказала Диляра Тимуровна, приведя меня в мои апартаменты. Оглядевшись, я чуть было не вскрикнул от радости. Комната была довольно большой в ней был шкаф для вещей, кровать, стол на котором лежал ноутбук, большой телевизор на стене, диванчик, журнальный столик и кресла. Ничем не хуже гостиничного номера. Дверь, как показала мне Хозяйка, запиралась на ключ.

— Это твоё жилище, ну, бросай вещи и пойдем в столовую пить чай.

И вот мы уселись за столом с кружками зеленого чая, халвой и другими татарскими сладостями.

— За то, что ты у меня живёшь, твои обязанности будут просты: еженедельная уборка дома внутри; уборка территории снаружи, мытьё посуды в посудомоечной машине; по мере надобности стирка в машинке и деликатная руками, а также уход за моей обувью. Согласись такой красивой женщине как я не престало самой мыть свои сапоги и туфли?

— Да, наверное... - промямлил я.

— Не, наверное, а точно! За женской обувью должен ухаживать исключительно мужчина. Это моё твердое убеждение. Раньше мне мыл сапоги муж. А теперь, когда его не стало я очень скорблю. И некому поручить уход за своими туфлями, кроссовками, босоножками...Теперь это будет твоя обязанность. Диляра Тимуровна даже не спросила хочу ли я это делать.

— Я думаю, мы с тобой поладим.

Диляра протянула мне свою холёную ладонь для поцелуя, и я, разумеется, почтительно её поцеловал.

— Пойдем я покажу тебе места, где тебе предстоит служить.

Мы пошли по дому.

— Смотри, вот в этом шкафу я оставляю свою обувь. Твоя обязанность ухаживать за ней так, чтобы она была как новенькая.

— Идём дальше. Вот здесь в чулане под лестницей хранятся швабры, моющий пылесос, ведра и бытовая химия.

— Не волнуйтесь, всё будет хорошо, - заверил я.

— Теперь служебная ванная комната на первом этаже. Стиральную машину можешь включать по своему усмотрению, когда в бельевом шкафу накопится на загрузку. А вот женские деликатные штучки будешь стирать вручную, как только я брошу их вот в эту бельевую корзину. Понятно?

— Но я никогда не...

— Стирал руками женское бельё. Я знаю, что ты еще не умеешь, с ним обращаться. Посмотри в интернете, почитай, если у тебя появится желание угодить мне, у тебя всё получится.

— Я обязательно научусь хорошо стирать ваше нижнее бельё, - пообещал я торжественно.

— Ну вот, и хорошо. Начинай осваиваться.

За всю первую неделю моего обитания в особняке тёти я ни разу с ней не встретился. Диляра была деятельным человеком и домой возвращалась поздно, когда я, уже поделав дела запирался в своей комнате, а утром я исчезал из особняка чуть свет, чтобы успеть на электричку в Москву и без опозданий попасть в институт.

Особняк, благодаря моим стараниям, сиял безукоризненной чистотой, туфли, сапоги и кроссовки Госпожи Диляры были ухожены, постельное бельё постирано, только заглянуть в корзину с женским бельём, мне не хватало духу. Ношеные интимные вещицы Диляры трусики, колготки, лифчики я пока даже не видел. Я опасался брать женское бельё руками, разглядывать, чувствовать его запах, чтобы попросту не возбудиться сверх меры.

Диляра была очень хороша собой. Меня, как фетишиста её туфельки сводили меня с ума, я постоянно представлял, что в них были красивые стопы моей благодетельницы. Очень хотелось их целовать, наконец, не удержавшись я это сделал. Пока хозяйки не было дома перецеловал всю обувь Диляры.

А к её стрингам пока не прикасался...

Но в субботу это случилось. Меня разбудил стук в дверь моей комнаты.

— Саша, ты мне нужен, - раздался голос Диляры.

— Я мигом, - ответил я, наскоро оделся в домашние штаны и майку и выскочил из комнаты.

Госпожа Диляра была в домашнем купальном халате на голое тело и босиком. Я немного обомлел от красоты её ног с прекрасным педикюром.

— Саша, я приняла ванну, пойди постирай мне трусики.

У меня учащенно забилось сердце. В ванной комнате я обнаружил, что крышка корзины с нижним бельём откинута. В корзине поверх другого белья лежали нежно-лиловые трусики, отороченные узкой белой каймой.

Я достал из корзины ещё трое стрингов, столько же лифчиков, две пары колготок и дамский пояс с пристёгнутыми ажурными чулками.

— Да ты, я вижу, манкировал своими обязанностями всю неделю, - сказала мне Диляра увидев эту кучу своего белья. Для первого раза прощаю. А в следующий раз строго накажу. А теперь слушай мой совет. Трусики стирай сначала с внутренней стороны, а уж потом с лицевой. Колготки переминай без нажима, будто делаешь женщине массаж ног. Тоже самое с чулками.

Я набрал в тазик теплой воды и сложил в него белье. Поставить его было не на что и мне пришлось опустится и начать стирку, стоя на коленях.

— Это хорошая поза. Внушающая почтение к женскому белью. Согласен?

— Да, может быть, - ответил я стараясь аккуратно обращаться с вещами на глазах у Хозяйки.

— Не может быть, а точно. Мой муж, твой дядя, стирал бельё именно так. Стоя на коленях. Хотя и министр, но передо мной преклонялся. И это правильно. Мужчина должен обожать женщину. Учись, студент! Когда постираешь повесь сушится. Потом пойди в прихожую достань из обувного шкафа белую коробку с туфлями. Она на самой верхней полке. Возьмешь их и приходи ко мне в спальню.

Завершив стирку, я так и сделал. Достал коробки с туфлями и явился к Диляре в её будуар.

— Это мои любимые туфли, я надеваю их по особым случаям. На свидание, например. Завтра у меня как раз встреча с мужчиной. Ты должен их подготовить.

Я достал туфли из коробки.

— А как их готовить? Почистить? Но они же практически новые. Совсем не запылились, - изумился я.

— Ты должен оказать им почтение. При встрече с мужчиной это предаст мне уверенности в себе. Я буду думать, что на мне туфли, которым поклоняются. Оближи их языком.

Мне хотелось сказать, что я на такое не подписывался. Но взглянув на Диляру, вдруг почувствовал, что она и правда ханша, царица, почему бы, собственно, мне не преклоняться перед ней. Тем более я сам подобного хотел. Я же тайком целовал её обувь, почему бы теперь не сделать это явно? И я принялся лизать эти её туфли. Несколько раз лизнул и внутри, там, где со стелькой соприкасалась её царственная пяточка.

— Молодец. А теперь обуй меня, - велела Хозяйка.

Я встал перед ней на колени и с трудом втиснул, красивую узкую ступню Диляры в туфельку.

— Туго заходят. Знаешь, а полижи-ка ты мне и пятки. Влажные они лучше проскочат.

От такого предложения я ошалел. Но, как говорится коготок увяз всей птичке пропасть, лизал туфли почему бы не полизать и ноги?!

И вот я осторожно и почтительно лизнул упругую кожу красивой женской пятки. В голове всё поплыло. Я как будто опьянел, от ситуации, от аромата, натертой душистым кремом женской ноги. Сначала я лизал пятку, а потом принялся за всю подошву. Я стоял на коленях держа ногу Госпожи Диляры в руках и перед моим лицом была очаровательная подошва зрелой властной женщины.

Я вдруг понял, что этот момент лучшее из всего того, что было в моей еще недолгой юной жизни. И вот это лучшее происходит со мной прямо сейчас. Я перестал лизать и, очарованный просто прикоснулся к ноге Диляры Тимуровны трепетным и нежным поцелуем.

— Спасибо Вам Диляра Тимуровна, - произнес я.

— За что же?

— За возможность Вам служить. Вы настоящая дама и... Госпожа.

— Хорошо, что ты так быстро всё понял. Служи мне усердно и впредь. А теперь обувай меня!

Как только я помог Диляре примерить её любимые туфли, она указала мне пальчиком на дверь, я встал с колен и послушно удалился.

Ночью я изо всех сил старался сдержать своё возбуждение. Но перед глазами то и дело возникала великолепная подошва ноги моей Хозяйки, которую я сегодня поцеловал. Как же это было хорошо! Я, радовался тому, что оказался слугой такой красавицы, и думал, что это служение принесет мне ещё не мало таких же незабываемых моментов поклонения, как сегодня. И я уснул довольный.