История давняя, двадцатилетняя. Нам, с женой, было тогда уже без трёх лет сорок. Сыну – пятнадцать. Жизнь устоялась, потекла спокойно и достаточно однообразно. Болото, одним словом.

— Саш, может, съездим куда-нибудь?

— В смысле?

— Ну, возьмём путёвки, оформим загранники и съездим, а то, что мы всё здесь сидим и кроме дачи ничего не видим! Тоска!

— Ну, можно! Деньги – есть. А куда ты хочешь?

— Не знаю, куда-нибудь. В Прибалтику, например.

— Это не заграница – смотреть на них тошно – зажравшиеся говнюки! Я там могу не выдержать и морду кому-нибудь набить!

— Можно в Польшу – тоже Балтика. Посмотрим Сопот, Гданьск. Там море тоже самое.

— Можно.

Предложение показалось мне интересным. Согласился я ещё и потому, что старшеклассником ещё, увлёкся изучением польского языка. Многие школьники тогда фанатели по фильму «Четыре танкиста и собака», не минуло это и меня.

Особых проблем не возникло, и к лету семья была готова к поездке.

Вот и Польша. Польша тех лет была ещё замызганная, но жила уже по европейским лекалам. Мы ходили по достопримечательностям, купаться, и на ярмарку. Не знаю, постоянная она была или наше пребывание совпало с каким-то праздником, но, было интересно. Пересилив внутренний ступор, на второй день я начал робко, короткими фразами, но, общаться с местными, и то, что я стараюсь говорить на польском, разливалось елеем по их душам, льстило им, поскольку русского они во мне узнавали с первого слова, по акценту.

В соседнем номере была такая же семья, из нашей группы, супруги и их сын. Их парень - ровесник нашему, сами же родители его – на пять лет младше нас. За обеденными разговорами они раскрылись про их школьную любовь, вылившуюся в рождение сына. Значимую карьеру сделать, по этой причине, им не удалось. По финансам они были более стеснены, потому мало ходили по городу, и были очень благодарны нам, когда, поторговавшись с дедом, продававшим вишню у ворот отеля, я выгодно купил целое ведёрко. Пацаны набросились на ягоды, и мы ещё больше сдружились с соседями. Очередным вечером, вечером третьего дня пребывания, когда они сообщили нам, что собираются в кегельбан, сын запрыгал от восторга, начал проситься отпустить с ними, и они взяли парня с собой – два пацана будут заняты игрой и дадут родителям спокойно посидеть. Наш сынуля уже достаточно натоптал ноги, и снова бродить по городу ему не улыбалось, даже купание перед этим в море, его не соблазнило.

— Саш, мы долго ходить будем? А то сумку с купальным таскать не хочется!

— Одевай купальник, а на пляже просто снимем мокрое и оставим в камере хранения. Цивилизация!

— И что, мне под сарафаном голой ходить? – кокетливо улыбнувшись, стрельнула глазками жена.

— Тань, а кто увидит! Уже темнеть начнёт! Зато, знаешь, как мне приятно знать, что ты почти голая по городу ходишь! Ух! А у тебя, разве это не вызывает приятного волнения? Раньше заводило!

— Ну, вспомнил! Когда это было! Тогда я была молоденькой, красивой!

— Не выпендривайся, на тебя здешние мужики все шеи посворачивали!

— Скажешь, тоже! Не замечала.

— Ты же меня знаешь – врать не стану!

— А если на сарафане пуговица оторвётся? Я же шага ступить, не показав стриптиза, не смогу!

— Ай! Кто тебя здесь знает! Прошли мимо, и, до свидания!

За время разговора мы надели пляжное, и поверх – обычную одежду.

Накупавшись, вышли из воды – вечерело, и из моря спасатели выгнали всех купальщиков. Народа поблизости уже не было, только двое или трое на приличном отдалении. Я любовался женой: хоть и кормила она грудью сына до двух лет, после лактации, они утянулись, вновь сделавшись небольшими и почти не провисли, зато сосцы так и остались крупными. Наверное, они меня сильнее всего магнетизировали, и возбуждали. Как мне нравилось теребить их, оттягивая и покручивая! Не знаю, что повлияло, может и мои постоянные приставания, но они ни сколько не сделались меньше, чем во времена кормления грудью ребёнка. Я всегда наслаждался видом стройного тела супруги, и, даже немного выступавший животик её совсем не портил, а, напротив, добавлял женственности девчоночьей фигурке. Ноги тоже, не были отмечены целлюлитом. Просто – модель!

— Тань, погоди, не одевайся! Дай я тебя пару раз сфоткаю!

— Псих! Увидят! – засмеялась жена.

— Нет, они далеко, давай, так, чтобы видно было, что мы в Польше, на фоне берега!

Она вздохнула, но приняла эротичную позу. Я снимал жену, и всё сильнее возбуждаясь, она уже сама отвела в сторону ножку, и даже пальчиками раздвинула губки, демонстрируя себя фотоаппарату.

— Не надоело?! Сколько можно снимать одно и то же! – с деланным недовольством пожурила меня Таня. То, что ей нравится демонстрировать себя, даже в самых непристойных позах, я прекрасно знал, и это было нашей маленькой тайной. Был такой случай: однажды я пошутил, что показал её фото другу. Жена побледнела, затем густо покраснела. От волнения у неё даже дыхание спёрло, но, с трудом справившись с собой, она спросила:

— Там моё лицо видно было?

— Нет, что ты! Я же не идиот!

— И что он?

— Офигел! Член - чуть штаны не порвал! Аж отстрелялся прямо в трусы!

— Да? – улыбнувшись спросила Таня, явно возбудившаяся и довольная тем, какой эффект может произвести на мужчину одним показом своего тела.

Прошло недели две, после того случая, когда Таня меня удивила вопросом про того друга, мол, как он, вспоминает её фото? И я тут же придумал про то, что постоянно канючит у меня хоть пару из тех фотографий, но я сослался на то, что негативы у меня не сохранились. Таня ходила в задумчивости пару дней, а после, совершенно неожиданно, сказала перед сном, в ночной тишине:

— Знаешь, а мне даже жалко твоего друга.

— В смысле? – я не сразу понял то, о чём она.

— Парень явно запал на меня. Я его знаю?

— Нет, это на работе.

Она облегчённо вздохнула и выдала:

— Я бы попозировала для него, что человек мучается!

Такого я не ожидал. И уж тем более того, что она на следующий день, перед съёмкой, возбуждённая до мокроты в лоне, сама попросит меня постричь и подбрить волосы внизу, чтобы мой друг смог получше всё разглядеть.

Отсняв плёнку, я подвергся сексуальному нападению перевозбуждённой женщины, и это было так страстно и долго, что после сделалось самым ярким нашим воспоминанием.

И теперь Таня, вновь возбудившись позированием, жарким шёпотом спросила:

— Покажи, после, эти снимки своему другу – мне будет очень приятно!

— Что приятно?

— Дурашка! За столько лет так и не понял, что женщинам нравится, их возбуждает знание того, что их хотят!

Мы долго целовались и ласки становились всё жарче и яростней, но до секса не дошло – к нам приближался работник пляжа. Он махнул нам рукой, мол, уходите, и я согласно кивнув головой, и тут же начал натягивать джинсы. Удостоверившись в том, что мы собираемся уходить, он повернул назад. Я огляделся: на полосе пляжа мы были одни.

Одевшись в сухое, сумку отправили в ячейку камеры хранения – завтра меньше тащить, и пошли гулять.

— Саш, я так отвыкла! Ветерок подует, и у меня аж дыхание перехватывает, будто рукой провели!

Я усмехнулся и предложил:

— Может, посидишь где-то на скамеечке, у меня на коленках? Успокоишься.

— С ума сошёл?! Знаю я твои коленки! Арестуют!

— Полиция нравов?

Мы прошагали ещё немного. До отеля оставалось совсем не далеко. А там – сын и облом нашему настрою.

— Саш, я согласна, на коленки – шепнула жена, видимо, размышляя как и я.

Да, разобрало её! Надо искать место.

Я огляделся и увидел неоновую надпись «Кино-клуб».

— Давай, в кино!

— Что, так хочется молодость вспомнить, котяра? – засмеялась жена.

Мы подошли ко входу – народа совсем нет. Судя по постерам – крутят эротику на грани фола.

— Во! И тематика подходящая! Сеансы часовые. Идём?

— Идём! – деланно вздохнула жена – не муж, а сексуальный маньяк! И фильм я этот уже несколько раз смотрела!

— Когда? – искренне изумился я.

— Девки приносили на работу. Ладно – снова вздохнула Таня, и с той же деланной обречённостью добавила – пошли! Только давай, поскорее, а то сеанс уже начался!

Я заплатил за два билета и мы вошли в зальчик. Небольшой, со школьный класс. Двери за нами закрыли и свет из фойе погас, но я успел разглядеть, что в зале сидят всего трое одиноко рассевшихся по залу мужчин. Зал был немного необычным: вместо кресел в нём были расставлены кушетки, на три места, обтянутые красным дермантином, вроде медицинских, но со спинками, как у диванчиков. Мы не стали мудрить, и прошли к последним рядам, выбрав место за спинами всех зрителей. Они заметили наше появление, но ни каким образом не отреагировали, и нас это воодушевило на подвиги. Я сразу расстегнул на себе джинсы и приспустив их, сел на диванчик. Таня, дрожа от страха и возбуждения, расстегнула на своём летнем халате пуговки, подобрала его повыше, и с нетерпением насадила себя мокрым теплом на моего бойца, откинувшись спиной мне на грудь. Мы начали плавно двигаться, умирая от возбуждения наглостью своего поведения. Реакция зрителей, оборачивающихся к нам, оказалась неожиданной и вызвавшей в нас тревогу: двое из них, как оказалось, молодых парней, подсели с двух сторон и во все глаза наблюдали за нашей близостью. Третий уселся перед нами.

— Саш, мне страшно – шепнула жена.

— Они просто смотрят.

Один из парней расстегнул свои бермуды, и потянул Танину руку к своему члену. Таня вопросительно посмотрела на меня, и мне пришлось успокаивать жену:

– Это, видимо, правило клуба – ласкать друг друга. Если ты позволишь им, то и они тебя поласкают, я в фильмах видел такое.

Моё пояснение жену не успокоило, она оставалась напряжённой, но водить ладонью в бермудах начала. Убедившись в согласии женщины, и сидевший с другого бока парень потянул свободную руку жены в свои штаны велосипедки. Едва Танина ладонь, рельефно обтянутая стрейчевой тканью, охватила достоинство поляка и, помедлив, начала неспешно двигаться, он потянулся к женской груди и нежно покрыл ртом её каменно напрягшийся сосок. Таня вздрогнула от неожиданности, но этим всё и ограничилось. Видя согласие, и вторй покрыл ртом другой сосок. Жена блаженствовала, прикрыв глаза и шумно дыша. Лоно её сделалось горячим, и она, слегка раскачиваясь на мне, уже довольно интенсивно затеребила руками соседей. Таня приближалась к оргазму, когда я разрядился раньше времени. Каяться перед ней мне не пришлось – подошёл смотритель и громко сообщил, что здесь пачкать нельзя, и предложил пойти в VIP комнату за пятьдесят злотых с каждого, кроме дамы, и продолжить там. Чтобы понять уровень цен, скажу, что четыре кило вишни я купил за восемь злотых, а за доллар давали тогда четыре злотых, или двадцать девять рублей.

— Хочешь ещё?

— Хочу – с жаром выпалила жена.

— Смотритель гонит в другую комнату, здесь нельзя.

Вся компания дружно поднялась и направилась к малоприметной двери. Раскошелиться пришлось и мне. Таню, изнемогающую от желания уже не пугало присутствие сторонних мужчин, и она расположилась на квадратном матрасе, застеленном простынёй, приняв позу рачком. Она явно ожидала меня, и её глаза округлились, а сам взгляд выразил недоумение и испуг, когда вместо меня, стоящего сбоку, в неё внедрился парень, шустро стянувший до колен велосипедки и раскатавший заранее приготовленный презерватив. Но она тут же прикрыла глаза, ощутив корешок потолще моего. Я уверен в том, что до этого момента жена не знала других мужчин, и именно потому новые ощущения захватили её целиком. Она познавала мир, такой большой и разнообразный, и это ей нравилось. Прошла всего пара минут, и она сладостно заахала, дойдя до концовки. Она бы упала на бок, чтобы передохнуть, но второй парень удержал её корму, и не дав этого сделать, торопливо сменил товарища. Его длинный уд не был толще, чем у меня, зато заметно большей длины, и когда он легко скользнув в глубь упёрся, а после, под пуглвые вздрагивания жены проник до самого конца, она расплылась в сладостной улыбке. Ей было хорошо, а это – главное!

Парень трудился и трудился. Минут пятнадцать, и Таня изрядно утомилась, поэтому, достигнув новой сладостной концовки вместе с партнёром, устало свалилась на бок. Чуть отдышавшись, она перевернулась на спину и вопросительно глядя на меня, немного раздвинула ноги шалашиком, замерев. В ней уже не было страха перед близостью с несколькими мужчинами подряд, но она опасалась моего недовольства. Я согласно кивнул ей, и у неё заметно отлегло от сердца. Она распахнула бёдра, понимая, что сейчас будет принимать третьего из поляков.

Третий оказался, своим членом, таким же как я сам, и особого волнения во мне не вызвал. Я невольно поглядывал на круглые часы – уже двадцать минут он старается на моей жене! Она уже повторно подошла к концовке, и её стон совпал с троекратным морганием света.

— Всё, время вышло. Сеанс закончился – долго мы собирались. Жаль! Я бы ещё пару раз слазал бы! – посетовал парень с длинным членом. Чем-то он мне понравился – не было в его взгляде на Татьяну алчной жадности, как у остальных. Она ему понравилась не как дешёвая пизда с симпатичными сиськами на туловище, а как женщина, как человек. Это ощущалось. Двое других покинули комнату даже не оглянувшись, видимо раздражённые тем, что всё так быстро завершилось.

Таня приходила в себя и когда стала подниматься на ноги, он, упредив меня, помог ей, протянув руку. Таня благодарно улыбнулась ему, и он галантно поцеловал её ручку.

— Туристы? – спросил поляк.

— Да.

— Скажи ей, чтобы не удивлялась – служащий протянет ей конверт с деньгами. Там половина того, что мы заплатили, входя сюда.

Дверь отворилась и служащий жестом руки, начал торопить нас, мол, выметайтесь. Я не успел сказать Тане про конверт, и когда она его получила в руки, только сказал, чтобы убрала в карман, после объясню.

Выйдя на улицу, парень не торопился расстаться с нами.

— Вы не спешите? Можно посидеть в кабачке, там хорошее вино.

Таня с пятого на десятое, поняла, и спросила:

— Там туалет есть? Мне нужно себя в порядок привести.

— Есть – парень немного говорил на русском, как оказалось.

Мы неторопливо, прогулочным шагом, двинулись, как ни удивительно, в сторону нашего отеля.

— Вы из России?

— Да, ещё неделю пробудем. Пока изучаем город.

— О-о-о! Если ходить по подобным местам – недели не хватит!

— Да мы случайно попали – решила оправдаться жена, а после спросила про конверт.

— Ну, у нас трудно найти работу. Красотки вроде Вас, кстати, я - Алекс...

— Таня.

Так вот, Таня, красотки, как Вы, чтобы получить немного денег, ходят в это заведение. В конверте половина денег, которые мужчины заплатили на входе.

Таня вспыхнула лицом, и, даже, прикрыла его ладошками.

— Какой ужас! Мне заплатили за это!

Алекс молча усмехнулся, а я своеобразно попытался успокоить жену:

— Кис, Ты что! Тебе жутко повезло! Такая экзотика! Кто из твоих подруг может похвастаться тем, что их сняли за один вечер три мужика! Удовольствие получила, и ещё семь сот пятьдесят рублей от владельцев кинотеатра подарили!

Ставка учителя её категории тогда составляла пятнадцать тысяч рублей в месяц, а счёт деньгам жена знала.

— Делай с ними что хочешь, но я к ним не прикоснусь! Мне и моему сыну они не нужны!

— Хорошо, давай мне!

Жена отдала мне конверт. А вот и кабачок.

Пока Таня приводила себя в порядок, миловидная, улыбчивая девушка приняла у нас заказ и мы начали беседу.

Парень оказался инструктором по плаванию. Раньше тренировал спортсменов. Затем его сократили. Помыкался. А год назад повезло – возле дома открыли отель (тот самый, где мы и проживали). Обслуживает туристов, следит за тем, чтобы в бассейне никто не утонул. Платят надбавку за число клиентов, и потому сразу последовало приглашение ходить в бассейн. А после Алекс неожиданно начал меня успокаивать:

— Я сразу понял, что вы случайно попали, и вообще не ожидали такого, особенно Таня. Не переживай, ей очень даже понравилось, просто, как любой порядочной женщине, стыдно, что была с нами за деньги. Это пройдёт! Ещё и смеяться будет тому, как стыдилась и переживала!

Удивительно, парню не больше тридцати, а так хорошо разбирается в психологии женщин.

— Ты женат?

— Не знаю. У нас сложные отношения. Когда оба сидели без работы, Магда ходила смотреть кино. Два сеанса в день. Сначала плакала, стыдилась. После привыкла, а когда я устроился в отель, и стало не нужно ходить в кино, выяснилось, что ей меня одного – мало, не получает концовки. Снова начала ходить, время от времени. Поругались. Просит простить её и понять, вернуться. Я – не могу так. Я могу понять вас – экзотика! Развлеклись и забыли! Знаешь сколько туристок приходит туда, поиграть в проститутку! Каждый день! Белорусы довольно бедно живут, и некоторые их жёны ходят именно заработать и накупить товара.

Всё, достаточно про это! Придёте завтра в бассейн? У меня смена с обеда и до девяти. В семь вечера уже никого нет. Кстати, тот парень, что в синих велосипедных штанах – со мной работает в паре. Он так расстроился, что всего один раз успели! Я даже посмеялся – разве можно на жизнь злиться!

Вернулась жена. Повеселевшая, будто и не было ничего. Она щебетала, расспрашивая Алекса про город, про жизнь, а у меня из головы всё не шёл намёк на возможный трах Татьяны Алексом вдвоём с напарником. Распив бутылку портвейна Руби порто, мы приятно закосели, и двинулись в направлении отеля.

— Алекс, а где ты живёшь? – спросила Таня.

— На работе, в отеле, в том, где вы остановились.

Упреждая новый вопрос, я дополнил ответ:

— Он с женой разбежался, комнату ей оставил. И в кино-то от тоски пошёл, потому, что член, его же на узел не завяжешь!

Да, меня слегка накрыло, иначе бы я не стал уточнять про кино, но в тот момент я уже возбудился мыслью о том, что Алекс явно вызывает у Тани приятные эмоции. Она всем своим видом показывала ему, что парень ей нравится, и она готова вновь встретиться с ним. Было ли это пьяной блажью? Возможно, но я воспринял это, как страстное желание супруги, деликатно умалчивающей про своё сексуальное желание Алекса от меня.

— А бассейн глубокий? – внезапно спросила Таня, чуть ли не влюблённым, пьяным взглядом всматриваясь в лицо нашего нового знакомого – я плавать не умею.

Алекс сразу оживился:

— Александр, ты можешь отпустить жену после ужина в бассейн, часов в семь? Я буду учить её плавать. Два часа, до закрытия.

— Тань, хочешь?

— Конечно хочу! Такое приключение!

Контекст разговора все трое прекрасно понимали, и он заводил всех троих, но, все трое не решались сделать шаг к продолжению сексуальных забав.

Мы стояли перед входом в отель. Таня посмотрела на зелёные цифры на табло электронных часов и весь флёр желания у неё испарился:

— Сашка! Нас сын давно ждёт! Алекс, мы на два часа запоздали – обещали сыну, а сами – загуляли! Давай, увидимся ещё!

— Завтра, после ужина?

— Если муж отпустит – кокетливо ответила Таня, хихикнув.

Мы направились в фойе, туда же направился и Алекс, чуть выждав, чтобы не засветиться знакомством с нами – в Польше контакты с русскими тогда уже не приветствовались, мягко говоря, и рисковать работой ему было бы глупо.

Сын на нас надулся было, но, поняв, что мы навеселе, смягчился: что возьмёшь с выпивших! Понятно, что не уследили за временем!

Таня убедилась в том, что сын накормлен, отпустила его с приятелем, смотреть на большом экране в рекреации этажа мультфильмы для детей. Я быстренько принял душ и уступил место жене. Она зашла под душ и долго плескалась, подставляя под тугие струи душевой лейки то – возбуждённые соски, то – сладостно ахала, направляя воду между бесстыдно откровенно раскрытых пальцами губ. Я не мешал ей снять напряжение. А после, вытерев тела друг друга махровыми полотенцами, как были, голыми, легли в постель и провалились в сон. Даже возвращения сына не слышали.

Утром, на удивление, голова ни у одного из нас не болела – видимо, настоящее португальское - совсем не то же самое, что мы привычно называем портвейном. Неловкость, да, была. Нам с трудом верилось в то, на что мы пошли, раздухарившись. Теперь в состоянии отрезвления, я решился лишь произнести:

— Тань, извини, что всё так вышло! Так хотелось, что просто, крышу сносило!

— Не тебе одному – улыбнулась жена – хорошо, что всё так произошло!

— Тебе понравилось?

— Ну, интересно было попробовать не с мужем.

— И как? Плохо было, неприятно?

— Дурачок ты мой! Всё было, как в прекрасной сказке! Такое впечатление, что всё это было во сне! А ты, не обиделся, что я согласилась с ними? Я просто не могла уже терпеть – так безумно хотелось! – начала и жена оправдываться передо мной.

— Я видел и не стал тебе мешать.

Таня прильнула ко мне и со всей любовью поцеловала. Разомкнув поцелуй, мы оба облегчённо вздохнули, отправив приключение в архив памяти.

После мы завтракали, затем отправились на пляж вместе с нашими соседями. Мальчишки резвились в воде и глаз не сводили с девочек купальщиц, а мы, распластавшись на песке, наслаждались солнышком, поглядывая на своих мальчишек.

— Саш, мы вчера перенервничали – вас всё нет и нет! – обратился ко мне Борис, когда наши жёны пошли купить воды и пирогов с начинкой. Случилось что?

— Борь, Ты когда-нибудь представлял себе жену с кем-то другим?

— А при чём здесь это?

— Ты просто ответь, иначе бессмысленно рассказывать. – меня просто подмывало рассказать про наше приключение человеку, пути с которым скоро навсегда разойдутся. Странное, желание, это как поделиться сокровенным с таксистом в пути. Полагаю, что такое бывает не у меня одного.

— Ну, иногда бывает. Представлю, и сразу принимаю боевую готовность.

— Во-во! И у меня так. Мы вчера поласкались на пляже, а тут же не будешь!

Пошли укромное местечко искать. Вышли к дому с вывеской «Кино-клуб», и пошли туда. А где ещё, если сын взрослый и уже всё понимает! Билеты взяли. Зашли, занялись делом. Там в зале всего три человека было. А у них, по правилам клуба, во время сеанса можно ласкать друг друга, с согласия, конечно. Ну, Таня сидит на мне, а парни начали её соски ртами мусолить. Жену разобрало. Подошёл служитель и отправил всех в комнату VIP, где трахаться можно. А им - хочется, я же вижу! И ей, тоже! Ну, у меня крышу снесло, что не просто могу представить себе, как моя с другими, а и увидеть.

Каждый заплатил по пятьдесят злотых и зашёл в комнату. Жена – бесплатно.

От рассказа я разволновался, и, найдя сигарету, закурил.

— Ну, и что дальше? – с увлечённостью рассказом, поторопил меня Борис.

— Ну, а там застеленный огромный матрас, и, понеслось! Всё культурно, с презервативами.

— Офигеть!

Я бросил взгляд на плавки приятеля и мысленно усмехнулся: все мы – одинаковые! Любим же, а посмотреть всё-таки – хочется! И, почему - никто не ответит.

— А где это? – интерес у Бориса явно переходил в материальную форму. Я начертил ему схему расположения интересного объекта на песке.

— Блин! Злотых с собой совсем нет!

— А то бы пошли?

— Ну, попробовал бы уговорить, интересно же! Дома хрен отважишься на такое!

— Погоди, ещё не всё рассказал. Трах заканчивается с окончанием сеанса, так что, лучше не опаздывать к началу, чтобы всем всё успеть. Там, в комнате, лампочка моргает, когда конец сеанса. Все выходят, а жене дают белый конверт с деньгами. Двадцать пять злотых за каждого мужика, который был в комнате. Не важно, трахал, или просто, смотрел. Я – смотрел.

Женщины как раз делали покупки в павильончике, в отдалении, и я дотянулся до своих джинсов. Достал белый конверт, тот вчерашний, Танин.

Глаза у Бориса на лоб полезли от этого доказательства того, что всё рассказанное мной – не трёп. Я отсчитал шестьдесят злотых и протянул ему.

— Держи, на билеты и вип-комнату как раз хватит. После отдадите.

Взмокший от волнения и возбуждения, Борис нерешительно, но взял деньги, тут же спрятав их в свою рубашку.

Жёны неторопливо возвращались. Таня что-то такое рассказывала Алисе, от чего обе покраснели лицом. Я не стал пытаться догадаться, что. Только улыбнулся, заметив мокрое пятнышко на плавках у Алисы, когда та присаживалась к расстеленному покрывалу с кровати, ставшему нашим столом.

То, что рассказ Татьяны вывел из равновесия жену Бориса я понял сразу – она то и дело бросала взгляды на проходивших мимо парней в топорщащихся спереди плавках.

Погода постепенно хмурилась, и мы решили сворачиваться.

— Саш, - обратилась ко мне Алиса – мы вчера с вашим сидели. Посидите с нашим? А то он с нами не хочет, а мне интересно по городу побродить.

Сказав это, она мило порозовела лицом.

— Хорошо. Сегодня я с вашими кегли посшибаю!

— Класс! – Возликовали пацаны.

— Если к ужину не будете – волноваться не станем: дождь собирается. Переждите где-нибудь в кафе или киношке. Молодость вспомните. Парни в надёжных руках.

На том мы и расстались. Парни понеслись впереди, чтобы занять очередь в кегельбан. Таня явно волновалась, и я начал допытываться.

— Не удержалась, рассказала про кинотеатр Алиске. Нет, что мы там были – не стала, просто, мол, нам рассказали про такой, где разрешено лапать женщин во время сеанса. Она так завелась!

Едва мы добрели до отеля, ливанул дождь.

— Как думаешь, они дождь в кино пережидают?

— Уверен. Алису так разобрало от твоего рассказа, что плавки помокрели!

Мы катали шары, сбивая кегли, а на улице всё хлестал ливень.

После обеда парни немного сники – кегли надоели, и мне пришлось раскошелиться на игры через интернет. Ближе к ужину Таня начала волноваться и поглядывать на часы.

Поужинали в быстром темпе – ребята торопились вернуться к видеоиграм, и ускакали первыми. Мы вернулись в номер.

— Хочешь поплавать? – меня вновь начала накрывать волна возбуждения грядущими сексуальными приключениями жены.

— Не знаю. Страшновато, как-то. А ты меня одну отпустишь?

— Отпущу – я ответил сразу, не задумываясь, уже находясь в фантазийном дурмане.

— Саш, ну, не сердись! – прошептала жена, по своему истолковав мою серьёзную задумчивость, и комочком прижавшись ко мне в объятиях, спросила:

— Беситься будешь?

— Буду.

— Ревнуешь?

— Ревную, вдруг тебе понравится так, что мужа бросишь!

— И не надейся! А что тебя может успокоить?

— Ты решишь, что я псих, если я скажу.

— Думаешь, я – нормальная? Вон весь низ зудит и ноет уже, только подумала про Алекса. С утра только про это и думаю, как с катушек слетела!

— Что меня успокоит? Ты правда не обидишься?

— Нет. Говори.

— Хочу, чтобы они тебя фотографировали для меня в процессе этого, ну, урока плавания.

— Голую, с ними, голыми?

— Да – едва не задыхаясь от волнения за то, что сказал правду, выдохнул я.

— Хорошо, я им скажу - она ответила это так просто, столь обыденным тоном, без изумления или укоров, что я растерялся от неожиданности такой покладистости жены.

Таня чмокнула меня в губы и высвободилась из объятий.

— Как думаешь, купальник одевать? – и снова этот, заметно деланный, беспечный тон взволнованной предстоящим любовным свиданием, жены.

— Думаю, что он тебе не потребуется. Покупаетесь голышом, а там - тобой займутся специалисты по плаванию.

— Ты так спокоен, а меня всю трясёт от страха. Может, со мной пойдёшь? Мне спокойней будет.

— Пошёл бы! Сам бы хотел, но ребят же не бросишь!

— Ладно, милый, я пошла.

Таня надела на нагое тело свой вчерашний халатик и обула вьетнамки.

— Пошла?

— Презики, на всякий случай...

— Взяла, упаковку, пять штук.

— Иди, и постарайся выжать из них массу удовольствия для себя! – попытался пошутить я.

— Она постарается – улыбнулась, глазами указывая на свой низ, и хихикнула Таня – вернусь часов в девять или позже. Не сходи с ума, милый! Всё будет хорошо! Люблю тебя!

Она снова чмокнула меня в губы и выпорхнула за дверь.

Понятно, что я был как на иголках, и, чтобы отвлечься от картин, которые услужливо рисовало воображение, отправился к нашим пацанам.

Время от времени я выходил на улицу, под козырёк, чтобы покурить, и в один из перекуров увидел наших соседей. Насквозь промокшие, они брели к отелю. Алиса шагала тяжело, опираясь на руку мужа. Я подбежал и помог, взяв женщину под вторую руку, подняться по ступенькам. Идти ей сделалось легче, и она, даже, улыбнулась мне. Мокрая насквозь одежда облепила её тело, сделавшись прозрачной, и я без труда увидел зацелованные груди.

Проводив Алису, Боря, вышел из номера с озабоченным лицом.

— Пойдём, покурим!

На улице, как по команде, начал стихать дождь. Уже стемнело, и Борису было не так мучительно рассказывать мне.

— Она сама предложила укрыться от дождя в том клубе.

— И?

— Там народа набилось, человек двадцать! Я аж струхнул, как подумал про Алиску! А её в такое возбуждение бросило, что едва подсевшие парни начали её сиськи лапать, как она кончила! Её потянули в ту комнату, и она, как безвольная кукла, пошла с ними. Там, оказывается, ограничение, и больше четверых мужиков с одной женщиной не впускают. Я не знал, и немного замешкался, оказался пятым. Думал – свихнусь! Вышел из зала – руки трясутся! Еле дождался конца сеанса! Вышла. Смущённо улыбается. Подошла, обняла и шепчет:

— Спасибо, милый! При тебе я бы не смогла!

А меня всего колотит, на нервах.

— Перенервничал? Дурачок мой! Что там такого страшного могли со мной сделать! Таня сказала, что в кафешке напротив очень хорошее вино. Пойдём, тебе нужно успокоиться!

Борис рассказал про портвейн, как успокоился и посмотрел на жену другими глазами: утомлённость прошла, и она почти не скрывала своего восторга от приключения. Просидели почти час, а когда подошло время следующего сеанса, робко спросила, готов ли он отпустить туда снова.

— Саня! Ей – понравилось! Представляешь, понравилось, когда разные и совершенно незнакомые! Я так растерялся, что не знал, что ответить! А она смотрит на меня с такой надеждой во взгляде, что сердце разрывается!

— Отпустил?

— Отпустил. Она сунула мне в руки белый конверт, чмокнула, и снова туда побежала. Высосал оставшееся вино, и всё стало пофиг, весь свет. Она пришла, такая усталая! Посидели, кофе выпили с черничным пирогом. Стал в себя приходить. Она это заметила, повеселела и ластится ко мне, а после просится ещё раз сходить, последний. Я офигел, и только кивнул, мол, валяй, чего уж теперь!

Встретил её у входа – еле ноги волочит, но, улыбается. А у меня на душе – полный атас! Что скажешь?

— Скажу, что нельзя было её одну отпускать в ту комнату. Хотя бы раз, но тебе надо было её трахнуть с теми мужиками.

— Думаешь, легче было бы?

— Знаю. У меня тоже самое было, пока жену не трахнул в кругу других.

— А где твоя?

Я посмотрел на часы.

— Ебут. Инструктора в бассейне. Вот, ещё пол часика поебут, и перестанут.

Моё спокойствие Бориса убило – даже рот раскрыл, и я пояснил:

— Баб хрен остановишь, сам знаешь, и если зачесалось – найдёт способ и всё равно даст! Я не стал ерепениться, и сам отпустил. Пойдём, ты весь мокрый, переодеться нужно!

Борис послушно направился в отель. Я проводил его до номера, и напутствовал:

— Не ругай её – она сама знает, что так – не правильно, прости ты ей эту маленькую шалость! Сам ещё смеяться будешь над тем, как испереживался! Я - постарше буду, поверь на слово! Давай, иди к ней, если даст – трахни хорошенько! Всё! Будь!

Я направился к пацанам, которых слишком долго не контролировал. У них как раз заканчивалось оплаченное время.

Просидев с ребятами ещё с пол часа, чтобы дать время Борису заняться любовью с его женой, начали закругляться. В пол десятого вернулись с сыном к нам. Таня спала, устав за день, и я тихонько уложив сына спать, прилёг рядом. Странно, но на душе кошки не скребли, и вообще, какой-либо ревности не было! Жена сходила и развлеклась. Ну и ладно! Лёг, и спокойно уснул.

Утром Таня ожидала моих вопросов, но мне было неловко задавать их. Спросил только:

— Ты как, не разочаровалась в том, что сходила в бассейн?

— Нет – не глядя мне в глаза, ответила Таня – но это безумие какое-то! Всё, сегодня отдыхаю от мужиков! Не приставай, ладно?

— Ладно – ответил я, хотя проснувшееся либидо отказывалось принять висячее положение.

Только вечером, после нашего похода на ярмарку и купания в море, Таня сама сказала мне:

— Алекс обещал сегодня же напечатать для тебя фотографии, и завтра я тебе их принесу. Завтра как, тоже, хочешь, чтобы они меня снова снимали?

— Если ты не против.

Жена пожала плечами.

— Если тебе нравится, то – смотри!

Соседи наши весь день проходили молчаливые. Между ними явно произошёл разлад, но мы не вмешивались.

До отъезда Таня ещё дважды сходила в бассейн. На снимках этих посещений я увидел её в компании сначала четверых, а после и шестерых молодых парней. Эти снимки сделали из меня ненасытного маньяка. Я не видел других женщин. Я постоянно хотел свою жену, и в последний день перед отъездом, к любовникам я её отпустил уже подуставшей, но, ей, кажется, нравилось это, и чем больше было у неё секса с нами, тем больше ей это нравилось. Наши приятели помирились довольно быстро. Через день после Алискиного загула, они вновь сходили в киношку и провели там два сеанса, уже с участием Бориса, как я и посоветовал. Все последующие дни они оставляли своего сына на нас, и ежедневно ходили в кино О том, как им эта забава, и как всё утряслось у них, я не допытывался, а сами они не рассказывали, по крайней мере мне Борис ничего не говорил. Но, по его вполне довольному виду, я понял, что всё у них в порядке. В последний день он вспомнил про одолженные деньги и отсчитал мне Танины шестьдесят злотых из пухлой пачки денег, с трудом помещавшейся в белом конверте.

— Ого! – спонтанно оценил я сумму.

— Девять с половиной тысяч, если на рубли перевести – не без гордости пояснил Борис. Я промолчал.

По возвращении в Москву, мы тепло попрощались с нашими приятелями по отпуску, и расстались навсегда, сохранив в своей памяти незабываемые приключения в отпуске. Впрочем, у меня сохранилась целая пачка фотографий жены с её любовниками. Дома я ещё долго опасался того, что Таня и здесь начнёт чудить с мужиками, но жена оказалась умнее, чем я предполагал, и ничего подобного себе не позволяла. Нет, изредка бывали у неё интрижки на стороне, куда без них! Но, всё в рамках приличий. Недавно я наткнулся на те фотографии, наводя порядок в столе. Полюбовался на блаженствующую любимую, и, сам не знаю, для чего, решил написать этот рассказ про нашу поездку в Польшу.