Моя жена хочет встречаться с другими мужчинами / My Wife wants to Date Other Men © Tnicoll

Категория:

************

Тот вторник начался не так уж плохо, но закончился именно так!

Когда я проснулся утром, ничто не казалось необычным, кроме того, что моей жены Дебби не было в постели рядом со мной. Обычно я встаю немного раньше, потому что начинаю работать в 8:00, а моя жена - не раньше 9:30. Я закончил свои утренние дела и направился вниз, чтобы приготовить кофе для нас с женой, когда почувствовал запах уже готового кофе.

Когда я спустился вниз, моя жена, уже одетая для работы, сидела за угловым столиком для завтрака. Она улыбнулась мне, и мы пожелали друг другу доброго утра. Пока я наливал себе кофе, жена сказала:

— Сегодня утром мне придется рано уйти на работу на встречу. Я освобожусь к 5:00 и сразу вернусь домой, чтобы мы могли поговорить, как только ты вернешься домой.

Это немного застало меня врасплох, и я поднял бровь и спросил:

— О, о, я что-то забыл? О чем нам нужно поговорить?

Дебби просто махнула рукой и сказала, что мы поговорим об этом позже, что ничего такого, что не могло бы подождать. С этими словами она встала, поставила свою чашку в раковину, поцеловала меня на прощание и вышла за дверь, прежде чем я успел что-то ответить.

Прежде чем углубиться в эту историю, я должен рассказать вам немного о нас. Я Тим Джонсон. Мы с моей женой Дебби женаты уже более 41 года! Все верно, мы поженились сразу после окончания школы, когда нам было по 18 лет. Мы знали друг друга со второго класса. Мы встречались всю среднюю школу и оба знали, что нам суждено быть вместе до конца наших дней. Никто из нас никогда не встречался ни с кем другим, и поэтому мы вместе узнали о сексе и были единственными сексуальными партнерами. Черт возьми, я никогда не целовал другую женщину, кроме как в щеку в знак приветствия, и я полагаю, что с моей женой было то же самое.

Мы учились в одном колледже как семейная пара, живя в дешевой квартире и подрабатывая на полставки, чтобы продержаться. У меня был счет от GI Bill (программа созданная для оказания помощи ветеранам Вооруженных сил США), чтобы помочь с расходами на учебу, а ее родители помогали ей, так что, хотя это и было немного трудно, но не так уж сурово. На самом деле мы создали нашу семью, когда еще учились в колледже. Нашему старшему ребенку, Тери, 37 лет, она замужем и имеет двоих детей. Она работает адвокатом по семейному праву в одной из фирм за пределами штата. Нашей второй, Дарси, 35 лет, она не замужем и работает в Вашингтоне в качестве помощника директора в Министерстве сельского хозяйства. Нашей малышке Сидни 34 года, она замужем за офицером полиции в нашем родном городе. Она воспитывает двух наших внуков и является трудолюбивой мамой, сидящей дома! Мы очень гордимся всеми тремя нашими девочками!

После школы я пошел работать аналитиком по рискам в крупную страховую корпорацию, а Дебби стала учительницей гимназии в местном школьном округе, а затем работала в административном офисе неполный рабочий день.

В свои 59 лет, мы оба находимся в прекрасной физической форме. Мы оба всегда были очень активными. Я играю в гольф, плаваю и хожу в тренажерный зал, по меньшей мере, три раза в неделю. Однако моя жена ставит меня в неловкое положение своей дисциплинированностью в тренировках. Она посещает спортзал 5 дней в неделю и, практически каждый день, занимается бегом на длинные дистанции.

Возможно, я необъективен, но она по-прежнему самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Она весит столько же, сколько весила в день нашей свадьбы! Неплохо для 3 детей и 41 года брака! Когда мы были молоды, она была настолько красива, что, когда она входила в комнату, даже женщины останавливались, чтобы поглазеть на нее. И по сей день она привлекает внимание мужчин вдвое моложе ее. Но она всегда держится с достоинством и классом.

Мы с Дебби постоянно говорим об этом. Наша семейная жизнь - воплощение американской мечты! Нам так повезло, что мы нашли друг друга, и мы каждый день благодарим наши счастливые звезды за ту жизнь, которую мы ведем.

В отличие от большинства мужчин, когда они слышат слова: "Милый, нам нужно поговорить", меня не охватывает ужас и не прошибает холодный пот. Мне было любопытно, но, ведь, мы постоянно разговариваем. Мы называем их семейными обсуждениями, и они были у нас еще до того, как у нас появились дети. Это был наш способ планировать свою жизнь. Но она же не сказала, что у нас будет семейное обсуждение?

На работе я не был поглощен тревогой по поводу предстоящей встречи, но немного погрезил о незабываемом занятии любовью накануне вечером. Дебби - очень бойкая и непосредственная любовница. Она не стесняется говорить мне, чего хочет, и добивается своего. Она никогда не симулирует оргазм, потому что давным-давно мы обсудили, что должны быть честны друг с другом и стремиться сделать нашу любовную жизнь лучше, а симулирование оргазма в этом не поможет! Дебби не из тех дам, которые испытывают серию небольших оргазмов. Когда она переходит грань, то кричит с невероятной силой. Все ее тело вздрагивает, глаза закатываются, а иногда она порой на несколько секунд теряет сознание. Она даже не хочет, чтобы к ней прикасались в течение нескольких минут, потому что все ее тело настолько чувствительно. Это удивительно наблюдать и быть частью этого.

Она постоянно говорит мне, что никогда не изменит мне, потому что на подготовку нового любовника ушло бы слишком много времени! После 41 года брака, мы по-прежнему занимаемся любовью 2-3 раза в неделю. Еще одна вещь, которую она часто говорит мне, как и прошлой ночью - это то, что, хотя мой член, возможно, уже не работает так, как в 25 лет, мои губы, язык и пальцы волшебны и работают лучше, чем когда-либо! В общем, мы наслаждались очень приятной любовной жизнью вплоть до среднего возраста.

Поскольку мое любопытство разгорелось, я ушел с работы немного раньше и направился домой. Я хотел попасть домой раньше Дебби, чтобы успеть переодеться, устроиться поудобнее с бокалом моего любимого односолодового виски и узнать, о чем пойдет наш "разговор". Мое любопытство переросло в беспокойство, когда я заехал в гараж и увидел, что семилетняя Camry моей жены уже там.

Мое беспокойство усилилось, когда я увидел, что она сидит за столом с бокалом вина в руке, а мой скотч уже налит и поставлен на мое место. Она выглядела очень растерянной, так как постоянно потирала свободной рукой колено. Это была ее нервная привычка с тех пор, как я ее знаю. Я спросил, можно ли мне переодеться, прежде чем мы начнем. Она ответила:

— Нет, я хочу сделать это прямо сейчас. Пожалуйста, присядь.

Я не стал спорить, так как, садясь, был уверен, что она собирается сказать мне, что заболела. Я почувствовал, как у меня сдавило грудь и стало трудно нормально дышать. Посмотрев ей в глаза, я увидел... не знаю, что я увидел, но я знал, что никогда раньше не видел такого взгляда и выражения лица.

Она, казалось, нервничала, и ее голос срывался, когда она говорила очень низким нарочитым тоном.

— Тим, есть кое-что, о чем я думаю уже довольно давно, и мне нужно высказать это без помех. Пожалуйста, дай мне закончить, прежде чем ты заговоришь, чтобы ты понял, насколько это важно для меня. — По мере того как она продолжала, она, казалось, обретала все большую уверенность: — И мне нужно, чтобы ты не вышел из себя и не превратил все это в детский крик - можешь ли ты сделать это для меня, пожалуйста?

Я медленно кивнул головой, не говоря ни слова. По крайней мере, она не собиралась говорить мне, что больна, но я подозревал, что все будет гораздо хуже. И я оказался прав!

— Милый, ты знаешь, что я люблю тебя больше жизни. Со школьных лет я люблю только тебя. В моей жизни не было никого другого.

Моя грудь болела все сильнее, дышать становилось все труднее, а в плече появилась ноющая боль, когда она продолжила.

— Мы с тобой вместе проведем старость, укачивая на коленях наших правнуков. Мы будем вместе путешествовать по миру, но есть кое-что, что я должна сделать.

Боль в плече теперь отдавала в левую руку, и у меня кружилась голова. Я не мог перевести дыхание.

— Тим, обрати внимание, это очень важно! — Я просто кивнул, думая, что это не может происходить со мной. — Я уже несколько месяцев думаю об этом, и есть кое-что, что я должна сделать до того, как стану слишком старой.

Комната начала кружиться, и мне показалось, что кто-то стоит у меня на груди.

— Я собираюсь встречаться с другими мужчинами, чтобы понять, чего мне не хватало все эти годы. Это не продлится вечно, может быть, полгода, и я снова стану твоей любящей женой, каждый день доказывая тебе, как глубока моя любовь к тебе!

Я начал что-то говорить, но ничего не выходило изо рта, а потом все вокруг потемнело.

Свет пробивался из темноты, пытаясь пробиться сквозь дымку. Я пытался открыть глаза, но мои веки, наверное, весили по 2 килограмма каждое. Я изо всех сил пытался открыть их и, наконец, справился с этой задачей. Где я был? Что это были за звуковые сигналы? Почему я не могу пошевелиться? Горло очень болело. Как меня зовут? Я, должно быть, в больнице! Что со мной случилось? Все эти мысли пронеслись у меня в голове, когда я вспомнил, что я Тим Джонсон и нахожусь в больнице, потому что моя жена пыталась меня убить!

Почему она пыталась меня убить? Мой мозг заработал немного лучше. Я сидел за кухонным столом. Она разговаривала. Потом я вспомнил разговор. Это был не совсем разговор, а то, что она мне что-то сказала. Сказала, что собирается меня убить!

Когда туман в моем мозгу рассеялся, я заметил медсестру, которая стояла у моей кровати, смотрела на меня и улыбалась.

— С возвращением, мистер Джонсон. Меня зовут медсестра Смит. Вы находитесь в госпитале Милосердия, потому что несколько дней назад у вас случился очень серьезный сердечный приступ. Он называется "Создатель вдов", и вам повезло, что вы остались живы.

Забавно, но я не чувствовал себя счастливчиком.

— Сейчас три часа ночи, и доктор придет позже этим утром, чтобы более подробно рассказать о вашем состоянии. — Я попытался заговорить, но ничего не вышло, потому что горло болело и пересохло. — Не пытайтесь говорить, мистер Джонсон. У вас в горле был аппарат искусственной вентиляции легких, поэтому потребуется несколько дней, чтобы оно само зажило.

Теперь я мыслил более ясно и сделал рукой письменное движение. Медсестра Смит протянула мне блокнот и ручку. Я написал крупным жирным шрифтом. НИКАКИХ ВИЗИТЕРОВ! Она ответила:

— О нет, у вас было много посетителей. Здесь были ваша жена и дочери.

Должно быть, она заметила, как я вздрогнул, и замолчала. Я яростно написал: Я НЕ ХОЧУ НИКАКИХ ВИЗИТЕРОВ! Она, казалось, была поражена, но спросила:

— Вы уверены?

Я просто кивнул головой. Я нацарапал еще одну запись: НИ С КЕМ НЕ ДЕЛИТЕСЬ МОЕЙ МЕДИЦИНСКОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ! Ее брови взметнулись вверх, но она лишь кивнула головой, пока я писал еще одну записку. ЕСТЬ ЛИ ЗДЕСЬ В ГОСПИТАЛЕ КТО-НИБУДЬ, КТО МОЖЕТ ПОМОЧЬ МНЕ ЗАПОЛНИТЬ ФОРМУ DNR (Не реанимировать)? Уверен, что этим я шокировал медсестру Смит, но она сохранила самообладание.

— Ваше состояние не настолько тяжелое. — Я прервал ее, яростно постучав по блокноту. — Я передам ваши пожелания дневной смене.

Она похлопала меня по плечу и тихо вышла из палаты.

Я решил, что моя жизнь все равно кончена, так что если что-то случится, зачем позволять медикам реанимировать меня? Судя по тому, как мне везло, я, скорее всего, выживу, но превращусь в овощ, так что к черту! К тому же это был бы дополнительный шок, когда моя жена узнала бы, что я сделал и как сильно она меня обидела.

Я не смог снова заснуть. То есть я спал уже несколько дней, так что все, что я мог делать - это лежать, думать и строить планы. Я говорил, что занимаюсь анализом рисков для страховой компании, но на самом деле моя работа заключалась в том, чтобы помогать клиентам моей компании проводить анализ рисков для их организаций. Это была услуга, которую предлагала моя компания, и многие клиенты пользовались ею. Я занимался этим несколько лет, был хорош в этом деле и получал соответствующую оплату. По моему опыту, все компании чего-то боятся, но моя работа заключалась в том, чтобы убедиться, что они боятся правильных вещей, и предложить решения для уменьшения этих угроз. Для проведения такого анализа существует определенный процесс, поэтому я решил применить ту же стратегию для решения своей проблемы. Вы знаете, почему моя жена хотела убить меня. Я знаю, что на самом деле жена не пыталась убить меня своим заявлением, но, черт возьми, она почти добилась этого!

Действия, которые я только что предпринял, позволят мне выиграть время, а время - это то, что мне нужно, чтобы разобраться во всем. Лежа в постели и ожидая рассвета, я начал анализировать свою ситуацию. Я из тех странных людей, которые, когда думают, ведут разговор сами с собой, и этот случай не был исключением.

Ладно, Тим, ты выиграл немного времени, теперь давай подумаем о реальных проблемах. В том, что моя жена говорила очень прямо и коротко, не было ничего необычного. Так что она не пыталась шокировать меня своими заявлениями. Просто так она подходила ко всему всю свою жизнь. Что она сказала? Она думала об этом несколько месяцев! Должен ли я был что-то заметить? Изменения в ее поведении? Давала ли она мне словесные намеки, которые я пропустил? Может быть, она уже изменяла мне? На все эти вопросы я ответил отрицательно.

Дебби не взбалмошная и не склонна действовать наобум. Она действует обдуманно, но как только она формулирует план действий, она не колеблется и не болтает попусту, а идет напролом! Еще один очень важный факт: она не сказала, что хотела бы встречаться с другими парнями, она сказала, что собирается встречаться с другими парнями! Значит, Тим, у тебя есть реальная проблема, которая, скорее всего, не исчезнет из-за того, что она положила тебя в больницу. Черт!

Итак, Тим, вот какие варианты развития событий я вижу. Первое: ты можешь просто позволить ей встречаться с парнями и надеяться, что рано или поздно она выкинет это из головы и мы сможем вернуться к тому, как все было. Во-вторых, ты можешь попытаться отговорить ее от этого, потому что, честно говоря, я не представляю себя мужем, который делится своей женой. В-третьих, просто развестись с ней и покончить с этим. Или, в-четвертых, ты можешь просто умереть и не беспокоиться об этом! Честно говоря, четвертый вариант сейчас выглядит не так уж плохо. Я все еще чувствую себя как дерьмо!

Очевидно, я ошибался. Я смог заснуть, потому что в следующий момент в окно хлынул дневной свет, а часы на стене показывали 10:40. Вскоре после того, как я проснулся, пришел врач и объяснил, что инфаркт "Создатель вдов" возникает из-за полной закупорки левой передней нисходящей артерии сердца. Он сказал, что мне очень повезло, потому что при таком типе инфаркта выживаемость очень низкая. Если бы моя жена не была со мной и не позвонила в 911, я бы умер. Хорошо, он был вторым человеком, который сказал мне, как мне повезло, но я все равно не чувствовал этого. Я спросил его, может ли сильный стресс вызвать подобный приступ. Он ответил:

— Ну да, сильная эмоциональная травма может спровоцировать его, но проблемы с сердцем должны были существовать уже давно. Она вызвана сочетанием генетики и высокого уровня холестерина. Почему вы спрашиваете?

Я объяснил, как мог, что произошло между мной и моей женой. Он сказал:

— Что ж, это объясняет вашу просьбу о запрете визитов и DNR. Мистер Джонсон, вы пробудете здесь еще несколько дней, но вам понадобится много отдыха и покоя в период восстановления, который займет некоторое время. Мы смогли установить стент вместо шунтирования, так что это сократит время вашего восстановления. Я не могу помочь вам с вашими личными проблемами, но я настоятельно рекомендую вам обратиться к психологу, чтобы он помог вам решить ваши проблемы, когда вы встанете на путь выздоровления. Хотите верьте, хотите нет, но одним из наиболее частых побочных эффектов подобного сердечного приступа является депрессия, а с вашими проблемами в отношениях вы, как мне кажется, находитесь в группе риска.

С этими словами он вышел из палаты. Ни до свидания, ничего. Я не виню его, доктора обычно не любят общаться с пациентами. Просто дайте им таблетки или прооперируйте их, а потом уходите!

Потом еще один врач, которая сказала мне, что она "госпиталист", и перечислила все лекарства, которые мне понадобятся в течение следующего года или около того! Это был чертов аптечный список! Да, решение 4 выглядело все лучше и лучше!

Вскоре после ухода "госпиталиста" я услышал шум в коридоре. Суматоха была вызвана тем, что моей жене сказали, что она не может меня видеть! Устроив целую сцену, она спросила о моем состоянии. Пришлось вызвать охрану, чтобы ее насильно вывели, когда ей сказали, что я специально просил не сообщать ей о моем состоянии. Впервые с тех пор, как она ударила меня своими планами, я почувствовал себя немного лучше. Это ребячество, я знаю, но все же это была маленькая победа.

Видимо, доктор, узнав о моем положении, назначил мне успокоительное? Или это так, или я так устал, что проспал больше суток. Когда я снова проснулся, была уже глубокая ночь, и у моей кровати стояла медсестра Смит.

— Я рада видеть вас проснувшимся! — сказала она, стараясь подбодрить меня. — Не могли бы вы попробовать что-нибудь сказать для меня?

Я смог говорить, хотя и с небольшой хрипотцой, но, слава богу, хотя бы мог говорить! Она спросила, можем ли мы поговорить, и я кивнул головой - да, но только если она будет называть меня Тимом! Она рассмеялась и сказала, что все в порядке, и чтобы я называл ее Бет.

Она начала разговор с того, что сказала, что была в курсе моей ситуации и поняла, почему я установил правило "никаких визитеров", но все еще обеспокоена просьбой о DNR. Я сказал ей, чтобы она забыла о DNR, что на самом деле я не хочу умирать и что я знаю, что рано или поздно мне придется поговорить с женой. Но я, конечно, не хотел делать этого до тех пор, пока в достаточной степени не поправлюсь.

Затем Бет сказала мне, что понимает, но ей пришлось выгнать мою жену и всех трех девочек из палаты незадолго до того, как я очнулся. Она сказала мне то, что я уже знал. Что в какой-то момент мне придется поговорить с женой, но, учитывая обстоятельства, может быть, я смогу поговорить с дочерьми?

В этот момент меня поразило - как много, если вообще что-то, мои дочери знают о том, что сказала мне их мать? Девочки были очень близки с матерью, и, может быть, они заранее знали, что она собирается сказать? Скорее всего, нет, но Дебби была особенно близка с Дарси. Несмотря на то что она находилась в Вашингтоне, они почти каждый день разговаривали по телефону, так что, может быть, Дарси была в курсе? Может, Дебби рассказала девочкам правду после того, что случилось со мной?

В любом случае я согласился с Бет, что мне следует поговорить с девочками, тем более что старшие преодолели огромное расстояние, чтобы быть рядом со мной. Бет сказала, что свяжется с ними и попросит их вернуться, чтобы поговорить со мной, но только по очереди. Я недвусмысленно сказал ей, что не собираюсь разговаривать с женой, и она меня поняла.

Мне показалось интересным, что девушки вернулись в мою комнату уже через пять минут. Очевидно, Бет выгнала их только в приемную. Я был уверен, что все уже было решено, но я хотел увидеть своих девочек, так что, какого черта.

В тот вечер я поговорил с каждой из своих дочерей, но сказал им, что не хочу говорить об их матери. Я хотел, чтобы они знали, как я рад их видеть и что я их очень люблю. У меня на глаза навернулись слезы, и я очень разволновался, когда, наконец, осознал, насколько близок был к тому, чтобы больше никогда их не увидеть. Сидни в разговоре проговорилась, что Дебби сказала им всем троим, что винит себя в том, что со мной случилось, но без конкретики. Я не стал спорить с Сидни и знаю, что ей это показалось интересным. Она также упомянула, что Дебби обещала встретиться с ними завтра и все объяснить. Тери и Дарси сказали мне, что возьмут длительный отпуск, чтобы помочь мне восстановиться. Меня переполняли эмоции, и Бет пришлось прервать визит.

После встреч с дочерьми я понял, что, что бы ни случилось с Дебби, жизнь будет продолжаться. Моя жизнь станет сложнее, но она не закончится. Мне просто нужно было решить, что делать с моими отношениями с женой. Был ли вообще смысл говорить с ней об этом? Даже если она отменит свои планы на свидания, смогу ли я по-прежнему жить с ней? Мне нужно было ответить на этот вопрос до разговора с ней. Может быть, девочки помогут мне с решением. Если Сидни была права, Дебби должна была рассказать им о том, что спровоцировало мой сердечный приступ, так что их мнение могло бы мне помочь. Измена влияет не только на отношения пары, она затрагивает всю семью.

Очень интересным событием стало то, что моя жена и дочери решили, что после выписки из больницы я останусь в нашем доме, а моя жена переедет к семье Сидни в их гостевую комнату. Тери и Дарси будут попеременно обеспечивать необходимый мне уход в течение нескольких недель. Врачи были уверены, что я вернусь к нормальной жизни через 5-6 недель.

Меня все устраивало, но мне показалось очень странным, что за первые две недели, пока я был дома, моя жена не сделала ни одной попытки связаться со мной. Даже текстового сообщения не было. Возможно, девочки прочитали ей "акт о беспорядках" и сказали, чтобы она отступила. А может, она использовала эту возможность, чтобы ходить на свидания! Я просто не знал, но мне не хотелось вступать в прямую конфронтацию.

Я решил сначала поговорить с Дарси, поскольку она всегда была близка к своей матери и, возможно, могла бы дать мне представление о душевном состоянии моей жены. Мы с Дарси встретились в доме наедине, и она заранее знала, что я хочу поговорить с ней об этом "инциденте".

Я, как и моя жена, довольно прямой человек, поэтому, как только Дарси вошла в комнату, я сразу же выпалил:

— Дарси, как давно ты знаешь о желании своей матери встречаться с другими мужчинами?

— Я... э... мы немного говорили об этом, — пробормотала она, не глядя мне в глаза.

— Как давно, Дарси? — зарычал я!

— Прости, папа. Около 3-4 месяцев.

У меня поднималось давление, и я уже терял контроль над собой. Это было нехорошо. Мне нужно было успокоиться.

— Прости, Дарси, я не хотел на тебя кричать. Мне действительно нужно твоё мнение. Это очень сильно ударило по мне. Я понятия не имел, что твоя мать недовольна нашими отношениями. Это буквально разбивает мне сердце!

Я попытался немного успокоить себя.

— Папа, она тебя очень любит, и это ничего не значит. Она просто хочет кое-что испытать, пока не стала слишком старой. Это вообще не должно отразиться на ваших отношениях.

— Ты действительно веришь в эту чушь? Я имею в виду, Дарси, как может ее секс с другими мужчинами ничего для меня не значить? Я потрясен, что ты можешь так говорить. Значит, по-твоему, я должен разрешить ей заниматься сексом с другими мужчинами, чтобы она могла больше испытать в своей жизни, а потом вернуться ко мне, как ни в чем не бывало?

— Ну, может, и не как ни в чем не бывало, но твоя любовь к ней должна быть достаточно сильной, чтобы пережить это. Она посвятила всю свою жизнь тебе, всем нам, и она просто хочет этого для себя. Правда, папа, тебе 59 лет, и ты, вероятно, немного сбавил обороты, это нормально, что мама хочет познакомиться с более молодыми мужчинами. Это естественное желание для женщины.

Вот это был шок. Я полагал, что Дебби не хотела встречаться со старыми мужчинами, но услышав это от дочери, я был в шоке. Все дело было в сексе. Хотя я, возможно, и сбавил обороты, я думал, что все еще неплохо справляюсь, но, похоже, я ошибался.

— А разве ее любовь ко мне не должна быть настолько сильной, чтобы ей не нужно было встречаться с другими мужчинами для удовлетворения? И что, если я замедлился? Это повод для ее измены мне?

— Не будь глупым, папа. Это не было бы изменой, если бы ты знал об этом! Вот почему она пыталась поговорить с тобой об этом.

Мы ходили вокруг да около еще 5-10 минут, но так ни к чему и не пришли. Дарси высказала свое мнение по этому вопросу со всей определенностью. Мне нужно было закончить этот разговор, пока я не взорвался!

Почти детским голосом Дарси спросила:

— Что ты собираешься делать, папа?

— Не знаю, Дарси, я просто не знаю, но я никак не могу жить с тем, что твоя мама спит с другими мужчинами, я просто не создан для этого!

Я прекрасно понимал, что Дебби быстро узнает подробности нашего разговора. Мы обнялись и попрощались. Я подумал про себя, что надеюсь, что Дарси никогда не выйдет замуж или, по крайней мере, заранее расскажет о своих убеждениях жениху.

Мой разговор с Тери был прямо противоположным. Она вошла в комнату вся взвинченная и выплюнула:

— Не могу поверить, что эта сука так с нами поступает!

— Эй, там! — сказал я, поднеся руку к ее лицу. — Это твоя мать, о которой ты говоришь, и она делает это не с нами. Она делает это со мной!

— Пойми, папа, когда кто-то в семье изменяет, это отражается на всех нас. Так что да, она изменяет своей семье!

— Э, Тери, ты сказала "изменяет", но не то, что она собирается изменять?

— Ты действительно не в курсе, не так ли, папа? Она встречалась с мужчинами с тех пор, как ты попал в больницу! Думаю, она делала это еще до того, как у тебя случился сердечный приступ. Не думаю, что она еще спала с кем-то из них, но она определенно их прослушивает!

Я подозревал, что после этого откровения наши отношения с Дарси, практически, закончились. Для меня не стало бы сюрпризом, если бы Дебби назначала свидания!

Это было странно. Я все ждал очередного сердечного приступа или хотя бы инсульта, но этого не произошло. Я чувствовал только грусть, потому что в тот момент понимал, что моему браку пришел конец. По правде говоря, я не был удивлен, что Дебби так поступила. Она всегда была сильной. Но почему она вызвала скорую, когда у меня случился сердечный приступ? В этом не было никакого смысла, разве что в ее своей собственной причудливой манере, я ей, по крайней мере, нравился? Все, что я мог сделать - это покачать головой. Я снова задался вопросом, действительно ли есть какая-то причина, чтобы сесть и поговорить с ней?

Мы с Тери проговорили еще некоторое время. В основном, о законах о разводе в нашем штате. В штате "без вины", все было не так уж сложно. Все имущество делится 50 на 50. Тери сказала, что я мог бы рассмотреть возможность "юридического раздельного проживания", если не буду уверен в разводе с Дебби. Я сказал ей, что рассмотрю этот вариант, но не думаю, что это имеет какое-то значение. Тери также сказала мне, что, хотя моя жена не может помешать разводу, она может его затянуть. Это привлекло мое внимание, и я решил как можно скорее обратиться за юридической помощью. Тери сказала, что на следующий день пришлет мне несколько рекомендаций по адвокатам.

Мой разговор с Сидни сводился к тому, что я пыталась утешить ее, так как она не могла перестать плакать! Она требовала, чтобы я позволил Дебби вернуться домой. Я напомнил ей, что не отсылал ее! Она может приходить домой в любое время. Дом принадлежал ей в той же степени, что и мне! Я задал ей пару острых вопросов.

— Сидни, твоя мама ходила на свидания после моего пребывания в больнице?

Хотя я уже знал ответ, мне хотелось получить подтверждение. Сидни только кивнула головой и продолжила плакать.

— Как часто, Сид?

Сквозь слезы она пролепетала:

— Почти каждый вечер, папа! Я пыталась поговорить с ней об этом. Я сказала ей, что она тебе изменяет, а она ответила, что это не так, потому что она ни с кем из них не спит и, кроме того, она сказала тебе, что собирается делать.

Все, что я мог сделать, это только недоверчиво покачать головой.

Перед тем как Сидни ушла, я позвонил ее матери и сказал, что мне уже лучше и что она может вернуться в свой дом в любое время, когда захочет. При этом я подчеркнул, что, по моему мнению, она должна сделать это как можно скорее, потому что у Сидни случится нервный срыв, если она не покинет ее дом. Я положил трубку, пока она что-то говорила, но мне было все равно, что она скажет.

Я был готов к нашей встрече. Сидни сказал мне, что моя жена будет дома в час дня на следующий день, поэтому я провел остаток дня, готовя свои заметки. Когда идешь в бой, очень важно иметь хороший план, тщательно проверенный и отработанный. И я был готов к бою! Разумеется, при первом же выстреле план вылетает в окно, и именно это со мной и произошло!

Когда Дебби вернулась домой на нашу встречу, она не просто вошла в парадную дверь, а ворвалась в нее с криком:

— Где ты!

Мои глаза уже округлились, когда она увидела меня, сидящего за столом с аккуратно разложенными передо мной конспектами. Не дожидаясь от меня никаких комментариев, она, дыша огнем, продолжила свою тираду:

— Никакого чертова развода не будет!

Как я уже упоминал, моя жена была школьным учителем, и история была ее любимым предметом. Особенно хорошо она разбиралась в периоде Гражданской войны в США. Для меня было очевидно, что она использовала стратегию полковника Джошуа Лоуренса Чемберлена из американского 20-го Мэйнского полка на Литтл-Раунд-Топ во второй день сражения при Геттисберге. Обстоятельства сложились так, что 20-й Мейнский полк Чемберлена оказался на крайнем левом фланге армии Союза и был единственным полком, стоявшим между армией Конфедерации Ли и Вашингтоном. Бои были жестокими, люди Чемберлена были измотаны и почти без боеприпасов. Их потери были чрезвычайно высоки, и казалось, что все потеряно. Тогда Чемберлен, в гражданской жизни довольно неприметный профессор риторики из колледжа, сделал то, чего никто не ожидал. Он приказал оставшимся у него войскам атаковать! Они так и сделали, и Союз, по сути, был спасен.

Именно так поступила со мной моя жена. Она напала, когда должна была обороняться, и я был совершенно ошеломлен.

Следующее, что я помню - это то, что я лежу на нашей кровати на спине, обнаженный, а Дебби насаживается на мой член, положив руки мне на грудь, и при этом кричит что-то едва внятное о том, что развода не будет, мы любим друг друга и будем вместе навсегда. Ее груди подпрыгивали из стороны в сторону и дико тряслись, не давая мне сосредоточиться. Я подумал, что она пытается закончить работу, которую начала несколько недель назад, когда довела меня до сердечного приступа!

Много позже, полностью вымотав меня, она начала одеваться и сказала, что вернется завтра с вещами из дома Сидни и что мы будем жить дальше.

Когда она выходила за дверь нашей спальни, я тихо сказал:

— Дебби, спасибо, что вызвала скорую.

Она кивнула и раздраженно сказала:

— Это потому, что я люблю тебя, дурачок, и мы собираемся провести остаток жизни вместе, а теперь немного отдохни, потому что мы должны наверстать упущенное время! — и пошла к двери.

— Дебби, есть еще кое-что. — Мне удалось произнести это со всей властностью, на которую я был способен. — В первый же раз, когда ты займешься сексом с кем-то еще, нашему браку придет конец!

Задыхаясь от волнения, она выплюнула:

— Тогда и посмотрим! — Очевидно, она тоже была поклонницей Джона Уэйна?

На месяц-другой наша жизнь вернулась в нормальное русло, хотя это было "новое русло", потому что она по-прежнему ходила на свидания. Мы больше ни слова не сказали друг другу о моей угрозе развода. Она никогда не говорила мне, что идет на свидание, но раз или два в неделю она просто говорила, что уходит и вернется домой поздно. В такие вечера она обычно возвращалась домой около полуночи. От нее никогда не пахло сексом, хотя иногда она выглядела немного растрепанной. Она принимала душ, ложилась в постель, а потом возобновляла свои попытки убить меня сексом. Я просто смирился с этим и решил, что если мне придется умереть, то это будет отличным способом. Я знал, что у нее еще ни с кем не было секса, потому что... ну, просто потому что я знал.

И вот однажды вечером она вернулась домой даже позже обычного, было уже больше часа ночи. Я сидел в постели и читал. Я никогда не мог уснуть, когда ее не было дома. Не то чтобы я беспокоился за нее, я просто ждал неизбежного. Я услышал, как поднялась дверь гаража, когда она заехала на своей машине. Ее туфли на каблуках CFM (трахни меня) щелкали по кафельному полу на кухне, а лестница скрипела, когда она поднималась. Когда она вошла в спальню, мы встретились взглядами, и я сразу понял.

Было очевидно, что она поняла, что я понял. Она прервала зрительный контакт и направилась в главную ванную комнату, говоря:

— Это ничего не значит. Это вне нас и закончится через несколько месяцев. Нет необходимости в дальнейших обсуждениях! — И она закрыла за собой дверь.

Услышав, как включился душ, я встал и пошел в комнату для гостей. Я не только запер дверь, но и придвинул к ней комод! Я не собирался повторять ошибку, которую совершил в Литтл-Раунд-Топ! Почему-то я знал, что она не станет меня преследовать. Это было на нее не похоже. По ее мнению, когда я справлюсь со своим маленьким раздражением, все пойдет своим чередом. И я оказался прав: я так и не услышал от нее ни звука до конца ночи. Со своей стороны, я вообще не спал. В моих глазах стояли слезы, я оплакивал смерть своего брака, а мои мысли были заняты планированием.

Следующие пару недель мы больше походили на соседей по комнате, чем на супружескую пару. Мы были вежливы друг с другом, но просто занимались повседневными делами и обязанностями. Я знаю, что она выходила еще несколько раз, но я не знал, чем она занималась. Я полностью перебрался в комнату для гостей и обычно спал, когда она приходила домой. Да, я действительно спал. Я обнаружил, что по мере реализации моих планов я становился все более спокойным и уверенным в том, что выбрал правильный путь.

У меня никогда не было периода заламывания рук "о горе мне". Я не задавался вопросом, что я мог бы сделать лучше. Не корил себя за то, что не был более внимательным мужем. Я отказывался извиняться или брать на себя ответственность за то, что не был в курсе всех эмоций, которые могла испытывать моя жена. В моем понимании брак - это договор. Она нарушила договор, а не я. Она никогда не обсуждала со мной проблемы или разочарования. Она просто сказала мне, что собирается делать.

Но самое смешное, что часть меня понимала, почему она хотела испытать больше. Это естественная человеческая эмоция. Она просто не дала нам шанса найти альтернативу. Она приняла одностороннее решение, которое, фактически, покончило с нами. Конец истории.

Я также понимал, почему она приняла решение в одностороннем порядке. В западном мире, почти в 100 % браков в той или иной степени доминирует женщина. Наш не был исключением. Полагаю, если я и мог бы найти какую-то ошибку в этой неразберихе, так это то, что я был слишком сговорчив? Но за 50 с лишним лет нашей совместной жизни не было ничего, что могло бы дать ей понять, что я приму ее поведение. Я позволял ей принимать большинство решений, касающихся нашей домашней жизни, потому что это делало ее счастливой, и это было для нее важнее.

На самом деле, прежде чем пожениться, мы долго обсуждали наши ожидания от верности. Не было никаких "серых зон" и уж точно никаких "пропусков". Я никогда не был близок к тому, чтобы изменить. Я никогда не делал ничего такого, что не прошло бы "тест на супружескую верность", и я ожидал того же от Дебби. Это она сделала это с нами, а не я.

Через пару недель после того, как Дебби изменила мне в первый раз, я был готов к этому. Однажды вечером, когда она ушла, я сидел за кухонным столом, где мы проводили большинство семейных встреч, и ждал ее возвращения.

Когда она вернулась, я тихо сказал:

— Дебби, нам нужно поговорить.

— Не сейчас, — пренебрежительно ответила она, — мне нужно принять душ и немного поспать. Мы можем поговорить утром.

— Нет! — ответил я с властностью, которой она раньше от меня не слышала. — Мы поговорим прямо сейчас! Присядь, пожалуйста!

Она явно была рассержена на меня и с раздражением села в кресло напротив моего. Ее нервозность была очевидна и, вероятно, объяснялась тем, что от нее исходил запах ее любовника, но мне было все равно.

Я протянул ей через стол конверт из манилы и четко сказал:

— Это документы на развод. Я подал их в связи с непримиримыми разногласиями.

В этот момент она начала что-то говорить, и я поднял руку перед ее лицом.

— Нет! Просто сиди здесь. Несколько месяцев назад ты сказала мне сидеть и слушать тебя, не перебивая, и я жду, что ты будешь делать то же самое, пока я не закончу!

Она откинулась назад, закатила глаза, скрестила руки на груди и уставилась на меня.

— Эти документы все объясняют, — сказал я. — В конверте карточка моего адвоката. Ты можешь подписать их и вернуть в его офис. Если ты не сделаешь этого в течение трех дней, у меня не будет другого выбора, кроме как обслужить тебя на работе. Я не хочу позорить тебя публично, но, честно говоря, меня не затруднит сделать это там, где находится большинство твоих любовников! Не парься. Я не следил за тобой. У меня нет ни фотографий, ни аудио-, ни видеозаписей твоих измен. Для меня все это не имеет значения.

Я продолжил:

— Все очень просто. В штате без вины, все делится пополам. Наши дети выросли и живут самостоятельно, дом оплачен. Мы выплачиваем наш общий долг по кредитной карте и живем дальше.

— Ты закончил? — спросила она самым снисходительным тоном. Я просто кивнул головой. Встав, она заявила: — Хорошо, мы не разводимся! Я устала и иду спать. Спокойной ночи!

На следующее утро она захотела поговорить. Что интересно, впервые за долгое время она приготовила для нас хороший завтрак. Она выглядела довольно веселой, пока возилась на кухне. Когда завтрак был готов, и я поднял челюсть с пола, она спокойно села и указала мне рукой, чтобы я сделал то же самое. Это становилось сюрреалистичным. Я не стал садиться, сказал, что буду есть вне дома, и вышел за дверь. Она не знала, что я направляюсь в квартиру, которую снял недалеко от работы, и что я не намерен больше никогда заходить в этот дом, разве что заберу свои вещи, когда развод будет завершен. Мне показалось, что я услышал ее тихий плач, когда садился в машину, но не мог быть уверен. В этот момент я не собирался продолжать разговор, мое направление было ясным. Она никогда не вступала со мной в контакт, разве что через своего адвоката, и я делал то же самое.

Она, конечно, не подписала бумаги, и я попросил официально обслужить ее на работе, как я и говорил. Она нашла себе адвоката и стала делать все возможное, чтобы сорвать бракоразводный процесс. Никакие уговоры с моей стороны или со стороны наших дочерей не повлияли на ее действия.

Но, в конце концов, она ничего не смогла сделать, чтобы остановить развод, и через шесть месяцев мы наконец-то сидели в семейном суде с нашими адвокатами.

Честно говоря, я не особо обращал внимание на то, что говорилось. Я просто хотел, чтобы все закончилось. Мой адвокат сказал мне, что это единственное официальное заседание, на котором я должен присутствовать, и я был благодарен. Но когда судья обратился непосредственно к моей жене, я сел и сосредоточил свое внимание.

— Миссис Джонсон, почему вы не хотите, чтобы я удовлетворил это заявление о разводе в том виде, в котором оно написано? Все выглядит справедливым распределением имущества.

Моя жена ответила, встав перед судьей, одетая так, словно собиралась в церковь:

— Ваша честь, несколько месяцев назад я приняла ужасное решение, которое разрушило наш 41-летний брак. В то время я переживала менопаузу и плохо соображала. Я чувствовала себя старой и непривлекательной. Несколько молодых мужчин на работе флиртовали со мной и осыпали меня похвалами и вниманием. Печально, что я нелепо думала, что мой муж поймет и позволит мне несколько месяцев безобидных интрижек.

Я был ошеломлен, когда она продолжила:

— Он знал, что я встречалась с другими мужчинами в течение многих месяцев, и я полагала, что он не против. Теперь я понимаю, что ошибалась. Я перестала встречаться с кем бы то ни было, когда он подал мне документы на развод. На самом деле я ходила к психотерапевту несколько раз в неделю, и она помогла мне понять, насколько неправильными были мои поступки. Я знаю, что не могу остановить его, если он настаивает на разводе, но я надеялась, что вы сможете назначить нам консультацию для пар, чтобы попытаться восстановить наш брак. Мы вместе уже более 50 лет, и мне кажется, что самое меньшее, что мог бы сделать мой муж - это согласиться пройти совместную терапию, прежде чем отказываться от нашего брака.

Когда Дебби садилась, она посмотрела на меня с хитрой ухмылкой на лице.

Я был уверен, что судья точно попросит Дебби выйти за него замуж, настолько ему понравилась ее речь! Это было совсем нехорошо. Я умоляюще посмотрел на своего адвоката, чтобы он что-нибудь сделал, когда услышал, что судья обращается ко мне.

— Мистер Джонсон? Мистер Джонсон, вы обращаете внимание? Я спросил вас, что вы думаете о том, что сказала ваша жена? Она привела очень убедительные аргументы. Наверняка ваши 50-летние отношения стоят того, чтобы попытаться их спасти?

"О дерьмо!" - сказал я себе. - "Это не может происходить со мной!". Моя жена с трудом сдерживала ликование. Мой адвокат что-то чертил в своем блокноте. Похоже, он рисовал большой винт с головкой Phillips! "Я в полной заднице!".

Но тут на меня снизошло озарение. Я снова был в бою, и первый выстрел уже прозвучал! Я ответил:

— Ваша честь, могу ли я воспользоваться моментом, чтобы осмыслить то, что сказала моя жена? Она действительно дала мне повод все обдумать. Я хотел бы поговорить со своим адвокатом.

Судья довольно добродушно ответил:

— Конечно, я думаю, это разумно.

Всем в зале суда показалось, что они стали свидетелями настоящего хэллмарковского (киностудия Hallmark) момента. Я быстро повернулся к своему адвокату, который к этому времени закончил завинчивать винт с головкой Phillips:

— Что произойдет, если я прямо сейчас отзову свое заявление о разводе? Он все равно сможет назначить консультацию?

Мой адвокат, похожий на Кларенса Дэрроу (американский юрист, из идейных соображений выступавший в качестве адвоката на многих известных судебных процессах), повернулся и заявил:

— Нет, не сможет. У суда больше не будет юрисдикции в этом вопросе.

— Еще один вопрос, Кларенс.

— Кто?

— Это сейчас неважно. Что будет, если я просто исчезну? Моей жене пришлось бы обслуживать меня, чтобы получить развод, верно?

— Да, но на самом деле все не так просто: через год она может получить развод из-за того, что ее бросили, — ответил он.

— Только если мне улыбнется удача, — задумчиво сказал я и тяжело вздохнул. — Разве есть закон, который говорит, что я должен жить с женой?

Мои мысли сейчас неслись вскачь!

— Нет, не существует, — ответил он в манере юриста. Затем в его голове зажглась лампочка, и он спросил: — А мне по-прежнему будут платить?

— Конечно, Кларенс, конечно.

Я широко улыбнулся, поправил галстук, вытер руки, чтобы разгладить брюки, и встал, чтобы обратиться к суду. Все хотели, чтобы все закончилось как в фильмах Hallmark, и я собирался дать им это, ну, вроде как.

— Ваша честь, в свете того, что моя жена высказалась самым убедительным образом, я немедленно отзываю свое прошение о расторжении брака!

В зале суда был настоящий бедлам! Хотя нет, там было всего около двенадцати человек, и время было обеденное, так что те, кто не участвовал в процессе, встали, чтобы отправиться в кафетерий. Судья стукнул молотком, удовлетворяя мою просьбу, широко улыбаясь и со слезами на глазах. Моя жена и ее адвокат сами плакали от счастья. Я был в бешенстве, но нацепил на себя, как я надеялся, счастливое лицо и вышел прямо из зала суда. Я дошел до своей машины, а жена шла за мной по пятам, бормоча что-то о том, что мы счастливы, бла-бла-бла. Я завел машину и оставил ее стоять на парковке, недоумевая, что только что произошло.

Выехав с парковки, я бросил телефон в кусты и поехал прямо на работу, где сразу же отправился в отдел кадров и вышел на пенсию. Я понял, что могу рассчитывать на свой 401k, поскольку мне исполнилось 59 с половиной лет. Я не смогу получать социальное обеспечение еще несколько лет. Но с моим 401-м и другими нашими активами я знал, что смогу это сделать.

С работы я отправился в наш банк. Я сделал все те вещи, которые люди делают сразу при разводе. Наш дом был оплачен и стоил почти миллион долларов. Все остальное, что у нас было, примерно равнялось этой стоимости, поэтому я собирался взять все это, записать только на свое имя и переоформить дом на Дебби.

Моя семья не знала, где я живу, и связывалась со мной только по работе или по телефону, так что у меня было время беспрепятственно завершить задуманное.

Две недели спустя, договорившись о встрече с Дебби, я подъехал к нашему дому - теперь уже, наверное, к дому моей жены - на своем новеньком 11, 5-метровом автодоме класса А "Джорджтаун". Мой новый Jeep Wrangler 4x4 был прицеплен к буксировочному крюку позади него и готов к поездке. Я постучал в дверь и услышал, как Дебби приближается к ней изнутри. Все три наши дочери тоже были там, потому что я предупредил их о своем приезде. Я знал, что будут неприятности, и хотел, чтобы они присмотрели за Дебби.

— Милый, ты дома! Слава богу, мы так волновались за тебя!

Девочки уже смотрели на дом на колесах и были достаточно сообразительны, чтобы заподозрить неладное.

— Дорогуша, я на самом деле заехал попрощаться.

— Что значит "попрощаться"? Мы, ведь, будем вместе всегда, не так ли?

— Мы всегда были вместе, дорогая. Просто я уезжаю на некоторое время.

— Но Тим, а как же работа?

— Я ушел на пенсию, Деб, и собираюсь провести некоторое время, путешествуя по стране.

— Но, милый, я не могу уехать из школьного округа так быстро, ведь в школе начались занятия! Я знаю, что путешествовать по стране в доме на колесах - наша мечта, но сейчас я просто не в состоянии это сделать!

Она так и не поняла. Зато мои дочери поняли, и они были ошеломлены. Они уже прожигали во мне дыры взглядами, потому что знали, что я собираюсь оставить их разбираться с моей беспутной глупой женой, и они были недовольны!

— Нам нужно зайти в дом и поговорить, Дебби. Я многое хочу тебе сказать. И я дам тебе возможность тоже высказаться.

Мы все прошли на кухню и сели за стол. У меня перехватило дыхание при мысли о всех семейных встречах, которые мы проводили за этим столом. Мысль о том, что эта встреча станет последней, была для меня почти невыносимой. Но последние пару недель я много размышлял о своем положении. Во мне не осталось ни капли злости. Я больше не нервничал, не боялся и не мучился от неуверенности. Я чувствовал себя спокойнее, чем когда-либо за последние годы. Итак, я начал встречу.

— Прежде всего, я хочу извиниться перед тобой, Дебби, и перед вами, девочки, за то, как я вел себя, когда ты впервые сообщила мне о своих планах спать с другими мужчинами. Я знаю, что в больнице я вел себя по-детски.

Я поднял руку, прежде чем Дебби успела вымолвить хоть слово.

— Пожалуйста, дай мне закончить. Я знаю, что сердечный приступ случился не из-за тебя. В извращенных обстоятельствах ты, возможно, действительно спасла мне жизнь! Сердечный приступ все равно должен был когда-нибудь случиться, и благодаря тому, что ты оказалась рядом и сразу же позвала на помощь, я жив и нахожусь сегодня здесь. В этом меня заверили медики. Так что спасибо тебе!

Это действительно сбило ее с толку!

— Я много думал после нашего судебного заседания и кое-что понял, Дебби. Ни ты, ни я никогда не были сами по себе. Мы были вместе с начальной школы. Думаю, теперь я понимаю, каковы были твои чувства, когда ты сказала мне, что собираешься сделать. Я сосредоточился на сексуальной составляющей твоего желания, хотя, думаю, на самом деле ты говорила, что хочешь побыть одна. Ты хотела встать и взять свою жизнь в свои руки. Затем я понял, что нахожусь в том же положении, что и ты. Вся наша жизнь, все наши планы строились вместе, а теперь я тоже хочу жить один. Я считаю, что нам обоим нужно побыть врозь, чтобы понять, кто мы есть как личности.

На этом моменте я позволил ей говорить, потому что остановить ее было бы невозможно!

— Но я не хочу быть одна! Я никогда не дам тебе развод! Мы будем вместе до конца наших дней! Я так облажалась, когда сказала тебе все это.

Как ей удалось сказать это сквозь слезы и шмыганье, я не знаю. Казалось, у нее сейчас начнется гипервентиляция. Девочки, несмотря на слезы на глазах, оставались на удивление спокойными и тихими.

— Деб, я принимаю, что ты никогда не дашь мне развод. А я больше не хочу разводиться. Для меня, это не имеет никакого значения. Но мы больше не будем жить вместе. Мне нужно понять, кто я такой вне нас. — Я протянул ей через стол документ о праве на наследство. — Я отдаю тебе дом и забираю большинство других наших активов, и в итоге получается 50 на 50.

Девочки теперь открыто плакали, потому что они поняли.

— Тим, милый, не делай этого, я могу загладить свою вину. Я знаю, что со временем ты сможешь меня простить. Я уже несколько месяцев ни с кем не встречалась. Мой психотерапевт помог мне понять, какой глупой я была. Пожалуйста, не делай этого! Ты сказал, что вернешься!

— Я уже простил тебя, Деб. Возможно, когда-нибудь я вернусь. Я освобождаю тебя от наших свадебных клятв. Я хочу, чтобы ты испытала в жизни все, что пожелаешь, без всякого чувства вины. Я просто не могу быть здесь, пока ты это делаешь.

— Но как я смогу связаться с тобой, если мне понадобится поговорить? Ты не можешь вот так бросить меня. Это несправедливо!

Она опустила голову на стол, истерически всхлипывая, не в силах говорить дальше.

Я повернулся к дочерям:

— Девочки, мне очень жаль, что все так получилось. Я всегда буду любить вас, и, пожалуйста, позаботьтесь о своей матери ради меня. Если вам понадобится связаться со мной, вы можете написать мне по электронной почте. У меня нет ни телефона, ни почтового адреса, поскольку я не планирую долго задерживаться в одном месте.

Они все были в истерике, когда я встал и вышел за дверь.

Я сел в свой дом на колесах и, не оглядываясь, отправился в новую жизнь. Один.