Наша мама Лена стала помещицей. А почему бы и нет? Если владельца шести соток с халупой, слепленной из говна и палок, называли фазендейро, почему женщина, имеющая в активе сорок соток земли и крепкий деревенский дом со всеми хозяйственными постройками, нельзя назвать помещицей? А как она ею стала, то отдельный рассказ.

Когда я в первый раз услышал новость о том, что тётя мамы Лены решила подарить ей своё поместье, мне на ум сразу пришли бессмертные стихи потомка Арапа Петра Великого

Правда здесь вместо дяди надо ы поставить тётю, но не суть важно. Главное то, что в моём представлении эта тётя Ирина Леонидовна представлялась ворчливой старушенцией с полным отсутствием зубов, со сморщенной кожей, с бородавкой на носу, ненавидящая весь белый свет. Не знаю как у неё с наличием печи, в которую сажают на лопате гостей незваных, да и званых тоже, но особого восторга я от этой новости не испытал.

Действительность оказалась несколько отличной от моей фантазии. Во-первых, тётя Ира оказалась вовсе не беззубой старухой со сморщенной кожей навроде кирзового сапога пятого срока носки, а вполне себе нормальной женщиной лет около шестидесяти. О возрасте женщин не спрашивают, а сам я не особый спец по внешнему определению возраста женщин. То есть по внешнему виду не могу определить возраст. Иная малолетка-зассышка выглядит на все двадцать, а в натуре ей м шестнадцати нет. Залезешь на такую и получишь срок больше, чем она весит. Посмотришь на иную женщину - старуха. А ей всего ничего. Не сохранилась просто. И у каждой своя причина такого не сохранения. Так что все эти внешние проявления возраста чисто объективные и не всегда соответствуют действительности.

Тётя Ира, как я уже отметил, хорошо сохранившаяся женщина лет около шестидесяти, слегка полноватая. Нууу, не совсем слегда, скорее вполне себе полная. Характер весёлый, говорушка и хохотушка, коммуникабельная. Из особенностей можно отметить то, что она ярая матершинница. На три слова мата одно нормальное. То есть у неё дя обозначения любого предмета или действия есть свой матерок. Ну да мы и сами не святые, кроме нашего папы Саши. Святая скромность. Ебёт приёмную дочь и стеснительно краснеет. Прям голубой воришка из "Двенадцати стульев". До сих пор старается надевать хотя бы трусы, стыдливо пряча своё хозяйство за тканью одежды, в отличии от остальных членов семьи, гордо щеголяющих костюмами типа неглиже. То есть полного неглиже. Правда в этом тоже есть некоторое неудобство. Мама Лена при любом удобном случае отвешивает звонкие шлепки по нашим с Цветочком ягодицам. Голым, если что, ягодицам. Зато это приучило нас к осторожности и мы стараемся проскользнуть мимо маменьки бочком-бочком и быстро-быстро.

Не всегда получается. К тому же мама Лена при каждом удобном и не совсем удобном случае пытается поймать некоторых из своих детишек, точнее меня, за некоторые выступающие части тела. При удачной охоте, мама Лена получает полное право победителя делать с захваченным в плен всё, что пожелает. Может подрочить и даже пососать. А может просто лечь, если есть где, или встать раком, если лечь негде. На кухне, например, лечь можно разве что на стол. Поначалу это было интересно, потом острота этой позы слегка притупилась. Так что предпочтительная поза осталась одна - попой к пасынку. А уж он мамочку не подведёт. С одной стороны вроде игра, а с другой стороны единение семьи. Половые отношения очень сближают. Вон папенька выебет Светку и тут же какой-нибудь подарочек ей в качестве то ли извинения, то ли восхищения, то ли чёрт его знает чего. У нас с мамой Леной общение попроще. Никаких подарков. Поеблись и на этом всё.

Но всё же продолжу про тётю. Ожидая приезда мисс Гарпии и мисс Фурии в одном лице, как в фильме про Мери Поппинс, слегка ошиблись. Тётя приехала и заполнила всю квартиру, словно это не она одна нас осчастливила своим посещением, а, по крайней мере, взвод солдат. Для начала запретила нам со Светкой называть её бабушкой, кем она по существу и была. Тётя Ира и никак иначе. Папе Саше и маме Лене было предложено называть её Ирой. Можно Ирочкой. Это было озвучено папе. Конкретно к нему тётя обратилась с этим предложением мило улыбаясь. Лично мне показалось, что за этой милой улыбкой таится оскал матёрой хищницы. Папа подумал о том же и по тихой грусти свалил в туман, отговорившись занятостью на работе.

Перед приездом тёти мама Лена провела инструктаж на тему как себя вести скромным и послушным деткам. Мы же скромные? Мы же послушные? Вот и не огорчайте маму Лену. В ином случае одной ладошкой, гуляющей по попам можно и не отделаться. И надо бы одеться. Нечего шокировать деревенскую скромную женщину своими свободными взглядами на нудизм, натуризм и просто голожопость.

Светка натянула трусы и майку. Подумала и сменила трусы на шорты. Вздохнула

— Эээх, Диня. Теперь не поебёмся в волю. Будем, как бомжи, выходить на лестничную площадку и дрюкаться за шахтой мусоропровода. Нет в жизни счастья и справедливости. А ведь мы почти законные муж с женой. Динь, а может ты тётю натянешь? Так, для приличия. Женщина одинокая, без мужского внимания, почему бы ей тебе не дать. Ну а что толстенькая, так у тебя размерчик не подкачал, достанешь в любой позе. А, Динь? Тогда можно будет смело не прятаться ни от кого. Точно, Диня! Мы ещё приучим эту тётю тире бабушку бегать по квартире голышом. Пусть потрясёт своими телесами. Авось жирок растрясётся.

Примерно такое же наставление я получил и от мамы Лены, правда сказано было несколько иными словами и не так прямо. Не знаю, что насулила мама Лена своей тёте, но, видимо, для последней что-то вкусное и приятное. О чём вообще разговаривали старшие, засидевшись за поздним ужином да ещё с водочкой, мы с Цветиком пропустили. Пока старшие отвлеклись на тары-бары-растабары, мы успел тихонечко перепихнуться и вовсе не в антисанитарных условиях. В ванне-то какая антисанитария, там же чистота.

Рано утром, когда тётя ещё спала, разметав по кровати свои телеса, мама Лена провела инструктаж. Со мной, естественно, потому что именно меня оставили на растерзание мисс Гарпии и Фурии. Светка умотала на занятия, родители на работу, а мне было позволено с высочайшего разрешения побыть денёк-другой прогульщиком. Надо же кому-то веселить тётю Иру. Я и приготовился, а сам весь в раздумьях, думу тяжкую думаю: И как мне эту тётю совратить, склонить к поеб...ээээ....к половому акту. Силой не выйдет. Она сама кого хочешь в бараний рог согнёт и свою же жопу кусать заставит. К тому же вдруг ей ничего этого и не надо. Возраст всё же, климакс и что там ещё у женщин бывает. Так что надо вести себя естественно, особо не напрягаясь. А выебать, если что, эту толстожопую то ли тётю, то ли бабушку, так это мы всегда пожалуйста и с огромным нашим удовольствием.

Тётя Ира позвала меня в комнату, когда я уже и завтрак приготовить успел. Видимо посиделки не прошли даром. Головушка-то бо-бо. С вечера тётю положили спать в нашей со Светиком спальне. Не в родительской же ложить на надувной матрас. Мы, аки сиротинушки, на диванчике притулились в зале. Ну да гостья же, как ей место не уступить.

Зашёл в комнату и слегка прихуе...охренел. Тётя Ира в труселях, весьма красивых, любит старушка красивое бельё, в таком же лифчике, в который едва вместились её арбузные груди, ждала внука приёмного.

— Денисочка, милый, а что ты так нарядился? - А это я в одних труселях пришёл. - Ты для меня так нарядился? Ценю, ценю.

Засмеялась, осмотрела мои стати. Видимо осмотром осталась довольна. Тем более, что у меня, как бы это сказать культурнее, на полуголую тётю встал. Да, встал на её толстенную жопищу, на её живот, на её огромные сиськи. И почему бы это? И кто из мужиков может приказать своему половому органу вставать или не вставать? Никто. Это дело самого члена. Бывает, что на красоту неземную не встаёт, а бывает, что и на старуху какую страшную, как атомная война, встанет и торчит, как телеграфный столб. Загадка природы, матери нашей. И то, что встал, тётю Иру оченно порадовало. Довольно засмеявшись, толкнула меня на кровать и навалилась сверху. Придавила и титьками своими огроменными по торчащему члену елозит. Да уж, такими титьками можно пользоваться вместо подушки. Придавила и целоваться лезет.

Вот же сучка старая деревенская. Сосётся лучше, чем городские. И где она так натренировалась? И главное, на ком? Ещё и руки распустила. Сначала в трусы мне залезла, нашарила там что-то интересное, потом совсем стянула с меня трусы. Сама, между поцелуями, шепчет

— Денисочка, милый, ты не бойся, я только немного пошараю. Ой, какой у тебя писун большой вырос. Молодец Ленка, такого сыночка отхватила. Дениска, ты зачем такую красоту прячешь? Дадай я сниму с тебя эти чёртовы трусы, посмотрю, полюбуюсь на красоту этакую.

Встала с кровати, освободив меня от своего довольно приличного веса и я смог вздохнуть. Да уж, попади под такую тётю, так не враз и выживешь. Не только лишь все это смогут сделать. И пока я втягивал в себя такой вкусный воздух, тётя содрала с меня трусы и отбросила их в сторону.

— Мы же теперь все свои, Денис? Какое стеснение между своими? Не прячь своё богатство.

А я и не прячу. У меня малость мозги переклинило, у меня сейчас другая голова работает. Головка которая. Подскочил с кровати, обхватил тётю сзади и трусы с неё стягиваю. Шею целую, на ушко что-то шепчу, несу всякую ересь.

Тётя млеет, лифчик сняла, я давай её титьки мять. Одной рукой титьки тискаю, другую в трусы запустил. Ай да старушка! Толи в город собралась и узнала что тут да как, то ли проконсультировалась у кого-то, только лобок у нё чисто выбрит, никаких зарослей. И выбрит недавно. И сдаётся мне, что кое-кто, не будем называть по имени, хотя это скорее всего мама Лена, помогал тёте с бритьём. И вот интересно, что нависающий над лобком живот вовсе не мешает пизду тискать, выдавливая из неё соки. А соков у этой пожилой женщины полным полно. Между пальцев выдавливается, на пол капает и по ляжкам течёт. И запах слегка кисловатый. Запах возбуждённой женщины. Есть что-то общее между возбуждённой женщиной и кошкой. Запах.

Общими усилиями, не смотря на то, что шарили руками друг по другу, что тискали с тётей самое интересное каждому, разделись. Тётя, имитируя смущение, спрашивает, как принято еться в городе. Какие-то новшества есть или всё по-старинке, как от предков завещано? А что может быть нового? Загибай бабу да вставляй ей, вот и вся недолга. Так примерно и ответил. А тётя интересуется

— Говорят, у вас здесь в городе принято сосать. А мужики после того баб целуют? Или брезгуют?

Едва не рассмеялся в голос. И на что это тётя намекает? Видимо мама Лена порассказывала кое-что своей тёте про оральные ласки. А может тётя и сама знает. Сейчас же век интернета, гласности и целого потока информации разного рода. Тут тебе и написано, и картинки, и порноролики - всё есть в сети. А у тёти, насколько я знаю, в деревне и интернет есть, и тарелка телевизионная. То есть и сама она всё знает, а вопросы задаёт просто для, как говорил Печкин, общей образованности. Да ещё провентилировать обстановку насчёт куни. Потому и отвечаю.

— Тёть Ир, какая брезгливость? Свои же женщины. Чужим же не лижешь пиз...Ой! Я не про то.

Тётка откровенно ржёт, добилась своего, про полизушки заговорили.

— Что ты там про лижешь сказал? Вы что, пизду лижете? А мне?

И смотрит с надеждой. Вздохнул. И куда крестьянину деваться? Назвался груздем - лезь языком в пизду к бабе.

— И тебе полижем. Только чуть позже. Ты уж извини, но мочи нет терпеть, насосала ты, конечно, зря.

Что значит опытная взрослая женщина. Ни тебе сю-сю, ни тебе жу-жу. Стоит у мужика - надо помочь ему избавиться от напряжения. И себя любимую тоже забывать не след. Хуй с пиздой созданы друг для друга и один бех другой тоскуют, мучаются от разлуки, ищут встречи и единения. И потому просто толкнула меня на кровать. Я и упал на спину, руки по сторонам разбросал, сдаваясь на милость тёти-бабушки. Пусть делает всё, что хочет.А она на кровать забралась и сверху усаживается. Повторюсь про опыт зрелой женщины. Не стала просить подержать, направить, сделала всё сама. Сама в себя хуй направила, сама на него села, ещё и меня успокоила

— Денис, расслабься, не раздавлю. Оооххх! Денискаааа! Да какой же он у тебя большой! И толстый! До самой матки достал. И распёр полностью, до самых стеночек. Как же давно у меня такого не было.

И закачалась, заизвивалась, крутя задом, заскакала, приподнимаясь и опускаясь то медленно и чувственно, то быстро и страстно. Поскакала, до оргазма дошла и отвалилась в сторону сытая и довольная.Даже вспотела. Лежит, отдувается, капельки пота блестят на груди и на лице. Огладила себя по груди, стёра пот под титьками, потёрла себя между ног. Повернулась, обняла, поцеловала, потрогала торчащий член, сползла чуть вниз по животу, лизнула головку и начала играть с ней, то посасывая, то прикусывая, то облизывая.

— Денисочка! Дай мне немного отдохнуть. Давно у меня никого не было, отвыкла уже. -Потрогала себя между ног. - Наелась, моя страдалица? Сейчас отдохнёшь, Денисочку порадуем. Вон у него как стоит и не падает. Леночка говорила, что у него по целым суткам стоять может. Врёт, поди?А, Дениска? Или правду говорит?

Засмеялся на этот тонкий намёк.

— Тётя Ира, не буду спрашивать, когда и что тебе мама Лена наговорила, только слегка преувеличила. Падает, да ещё как падает, когда кончаю. Правда и поднимается достаточно быстро, особенно когда женщины помогают.

— Если сосать надо, то я всегда готова. - Ирка потянулась к члену ртом, чтобы доказать свои слова.

Успокоил её.

— Нет, нет, пока нет. Ты лучше ложись и ноги раздвигай. Сначала полежишь на спине, потом на четвереньки встанешь, потом...Потом будем смотреть. Только для начала скажи, ты ведь всё это с подачи мамы Лены устроила?

— Нууу, как бы да. Лена много чего про ваши семейные отношения порассказывала. Саша-то спать ушёл, а мы с ней на кухне по-девичьи поделились, поговорили. Так что я теперь, мальчик мой, тоже член вашей семьи. Хотя нет, не член. Это вы с Сашей члены, а мы ваши дырки. Леночка говорила, что Саша скромнее будет, а ты наглец, авторитетов не признаёшь. Вот и не признавай. Поймал старушку, рачком поставил или на спину завалил да вдул от всей души по самое не балуй. Так же молодые говорят?

А дальше мы с Ириной чего только не вытворяли. Она и раком стояла, и на спине полежала, и снова вставала раком, и на боку полежала, задирая ногу в сторону. Поебёмся, сходим в туалет, перехватим чего на кухне и снова на кровать, продолжаем наши акробатические номера.Спускал в тётю и на тётю. Просто раком стояла, когда мне приспичило кончит, вот и спустил на тётину задницу, огромную и мягкую, за которую подержаться приятно. Если тётя будет у нас в гостях вести себя так же, как привыкли жить мы, то есть ходить с голой задницей, давать нам с отцом в любое время и в любом месте, в любой позе, то этой тёте-бабушке цены не будет. Мама Лена, Светка, теперь ещё и тётя Ирина. Лепота! А если учесть, что отец всё же в том возрасте, когда не всегда желания совпадают с возможностями, отдуваться придётся мне. Я не против.

Ирина лежит на кровати. Живот и титьки не дают распластаться полностью. Ровно подушки под живот да под грудь подложила, да ещё задницу выставила. Ириной-то не зря назвал. Сама предложила. Говорит, что смешно будет, если, к примеру, скажу: Тётя Ира, можно я тебе впердолю? Потому уж лучше пусть будет Ира. А мама Лена пусть такой и останется. Мама же.

Ирка подмахивает, сама лыбится

— Дениска, вот наеблась досыта. Ты сейчас меня дрючишь, а я ничего толком не чувствую. Ходить буду теперь, как монгол-конник: враскорячку покачиваясь на ходу. А то и вовсе по стеночке, по стеночке. А с другой стороны ты будешь поддерживать. А если Лена спросит, что ты со мной сотворил, скажу, что просто заебал. И вот ведь вроде уже не могу, а всё хочу. Кажется, что если сейчас не получу всё и сразу, потом ничего не будет. Ленка со Светкой молодые, им всё внимание будет, а мне уж по остаточному принципу: на тебе, Боже, что нам не гоже.Потому давай, Дениска, не ленись, долби тёткину задницу, до мозгов не достанешь. О, к слову пришлось. В задницу тоже можешь. Там теперь везде так онемело, что ничего и не почувствуешь.Ой, Дениска, сдурел?

— Сама сказала что-то про задницу.

— Да я пошутила. Да ладно, не вытаскивай. Давай уж туда до конца. Да меня так по молодости не ебли. И что ты такого в старушке нашёл?

В реальной жизни так вышло, что моими первыми половыми партнёрами стали женщины в возрасте. Одинокие женщины. Кто вдовствовал, кто итак и была одиночкой по жизни. Не на всех хватало мужиков, а женское естество требовало своё, требовало любви и ласки, телесной близости. Ныло внизу живота, палило огнём, а потушить этот пожар было некому. И тут вдруг появился молодой паренёк, которые не побрезговал женщинами в возрасте, притулился к ним, подарил свою любовь и ласку. Пусть говорят, что в таком возрасте парням лишь бы дырка была, остальное неважно. А вот и нет. Или просто им попался такой, для которого было важно приласкать женщину, нашептать ей столько ласковых слов, что голова шла кругом, а остальное, пусть и не менее важное, шло уже приложением. И отдаваться такому было сладко до дрожи. Перед ним и с ним терялся куда-то стыд, хотелось быть свободной, а не зажатой. Хотелось подставлять своё тело под его ласки, под его руки и губы. Перед ним можно и нужно было раскинуться бесстыдно, выставляя на показ свои срамные места. И млеть под ласками этих мест, да и всего тела, жаждущего тепла и любви, ласки. И они готовы были делить его с другими такими же женщинами, одинокими и нечастными в своём одиночестве. Не солнышко, конечно, всех не обогреет, но разделить его внимание с другими нужно. А замкнуть всё на себя, стараться захапать всего в одну харю, то же самое, что среди голодных людей жрать кусок хлеба втихушку под одеялом.

Мама вдовствовала уже больше года, когда решилась впервые лечь с сыном и отдать ему свою не материнскую, а женскую любовь. Но не она была первой. Первой успела соседка - подруга матери и такая же вдова. И они делили своего сыночка - любовника, своего молодого мужчину.

Мама, впервые отдавшись сыну, не посчитала это смертным грехом. Какой грех, если естество требует, если душа просит любви? Инцест?И что? Она не собирается рожать от сына, а остальное дело двоих. Какой такой грех, если двум хорошо, если они становятся ещё роднее?

Наши с мамой отношения переросли отношения мама - сын в отношение любовников, а чуть позже просто самых верных и преданных друзей. Половые отношения из нашей жизни никуда не делись, но к ним добавилось какое-то душевное единение. Мы с ней стали вроде ровесниками. Она помолодела не возрастом, душой, я немного повзрослел. Мы гуляли, ходили в кино и на концерты. Сидели в кафе, словно у нас было свидание. Смешно, но мы играли дома в игры. Не в ролевые, хотя и в них тоже. Сексом занимались в любое время и в любом месте. Чаще всего не в постели. Это так обыденно. Дома мама носила комбинашку. Красивую, с гипюровыми вставками. И не носила трусики, кроме тех случаев, когда они требовались по сценарию ролевой игры. И отдавалась мама сыновьим притязаниям с большой охотой, с желанием и страстью. И часто требовала от сына заняться с ней любовью.

Провалялись мы с Ириной почти до самого прихода с занятий Светки-Конфетки. Кончил два раза, а на третьем заколодило: не могу спустить и всё тут. Иринка уже и дрочила, и сосала, и пальчики в задницу мне вставляла - не помогает. А у меня уже сил нет шевелиться. А по большому счёту почему я должен сам что-то делать? Вот, к примеру, завтра война, меня призовут, а я устатый. Пусть-ка Иринка сама попрыгает на мне.

Ирка и прыгала. У неё слала запас большой, ей полезно, авось малость скинет в весе. Она и старалась. Правда с передышками. Поскачет, отдохнёт малость, изнава на меня забирается и снова скачки.А кончил я неожиданно, когда в комнату зашла Светка, вернувшаяся с занятий. Спёртый воздух, пропитанный стойким запахом спермы, пота, Иркиных выделений - всё это указывало, чем мы занимались в Светкино отсутствие. Да и сама поза двух голых людей на кровати не оставляла места для фантазий. И вот когда Светка зашла в комнату и протянула

— Нууу нихуя себе!

У меня вдруг засвербило в головке, где-то в районе ануса возникло чувство щекотки, огромное напряжение в головке вдруг взорвалось выбросом спермы. Ирина выдохнула

— Пиздец! Светка, ты не могла раньше прийти?

— А чё сразу я? Вы вообще о чём?

— Да Денис не мог кончить, а едва тебя услышал, сразу спустил. - Иринка приподнялась, вставая с меня. - Вот ни хэ себе, сколько наспускал! Света, от двер отойди, иначе до ванны не донесу, потечёт.

Прикрывая пизду ладошкой, зажимая её, чтобы не потекло, посеменила в ванну. Походочка ещё та, в раскорячку. Светка проводила тётю взглядом, спрашивает

— Вы что, вообще не вставали? Или что с ней?

А я, откинувшись на кровати на спину и отдуваясь, стараясь вытереть пот, заливший всего меня, в ответ

— Свет, это она меня заебала. Вы с мамой Леной ей одной в подмётки не годитесь. Это был пиздец.

— Сколько раз кончил?

— Это третий.

— А она?

— Да хэ её знает. Но ты заметила её походку? Оценила?

— Да уж. Пиздец тётиной пизде.

— Не только.

— Ты и в зад ей залез?

— Ага.

Светка ревниво спросила

— И лизал?

— Нет. Но она настойчиво на это намекала.

— Да вот хуй ей, а не твой язык. Хотя, есть варианты. Динь, а на меня силы остались?

— Не знаю. Но язык в полном твоём распоряжении.

Светка радостно взвизгнула, побежала из комнаты, успев крикнуть

— Дениска, ты пока отдыхай. Сегодня спать будем втроём:ты, я и тётя. Тётя точно будет в отжовке, ты тоже не совсем в адеквате, но полизать же сможешь?

— Светка, для тебя всё, что угодно. А пока помыться, поесть и малость вздремнуть.

Проснулся, вышел в зал. Там сидят три женщины. Бати не видно. Прячется, трусишка. Женщины что-то оживлённо обсуждали, замолкли, едва увидев меня. Переглянулись и заулыбались. Светка встала, обняла, поцеловала. Мама Лена сказала, улыбаясь

— Ты куда, герой-любовник? В туалет? Ну беги и приходи на кухню, кормить тебя будем. Тётя, и как тебе мой сыночек Дениска?

Тётя молча вытянула руку с оттопыренным большим пальцем

— Выше всяких похвал. Я вам завидую белой завистью. И рада, что вы разрешили мне присоедениться к вашей семье. Лена, ты с нотариусом договорилась? - Дождавшись утвердительного ответа, сказала. - Тогда завтра пойдём оформлять документы. А теперь давайте чуть-чуть выпьем за нашего Дениса. Пусть у него всегда стоит на нас. Света, не морщись, морщинистой станешь. Пусть стоит на тебя, а нам с Леной остатки. Мы и на такое согласны. Кстати, Лена, а когда я смогу оценить твоего Сашу?

Мы засмеялись А мама Лена ответила

— Тётя, не будь жадиной. У тебя ноги до сих пор не смыкаются после Дениса. А тебе уже Сашу подавай. Успеешь. Мы же теперь одна семья.