Рассказ " Anger, Hate, and Serendipity " англозычного автора imhapless

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Психиатры говорят нам, что гнев и ненависть - это разрушительные чувства, от которых нужно избавиться, чтобы быть эмоционально здоровым. Может быть, и так, но как избавиться от праведного гнева и ненависти? Это был вопрос, на который мне нужно было ответить, и годы терапии мне не помогли. Судьба помогла.

Меня зовут Алан Истон. Я был довольно обычным парнем в большой средней школе, которую посещал в городе среднего размера в США. Хотя многие девочки в старших классах говорили мне, что я "очень милый" и "очень симпатичный", я был застенчивым. Я не так уж часто ходил на свидания, хотя и потерял девственность в младшем классе.

Я был в футбольной команде, и хотя у меня были габариты, сила и скорость, необходимые для того, чтобы быть стартовым полузащитником, у меня не было необходимой самоотдачи или подлой игры, поэтому я играл не так уж много. Мой футбольный тренер был раздражен тем, что ему никогда не удавалось добиться от меня лучшего, и постоянно подтрунивал: - Ты слишком легок на подъем, Истон.

Мои оценки всегда были достойными, но, как и в случае с футболом, я не был настолько предан учебе, поэтому не был академической звездой. Однако я справился со стандартизированными тестами намного лучше, чем можно было ожидать по моим оценкам. Это привело только к тому, что мои учителя недоумевали, почему я не учился лучше. - Ты слишком вялый, - было обычным рефреном моего учителя физики.

Моя мать умерла до того, как я стал подростком, но моя старшая сестра Керри оказала сильное женское влияние, а мой отец был отличным отцом, так что у меня была хорошая семейная жизнь. Несмотря на то, что Керри была всего лишь среднего роста для женщины, если бы выносливость была объемной, она весила бы 200 килограмм – ее ничто не пугало и не пугает. Мой отец был частичным владельцем автосалона и работал менеджером по обслуживанию, так что мы всегда были в приличном финансовом состоянии.

Как и большинство детей в моем классе, я планировал поступить в колледж после окончания средней школы. Однако в выпускном классе мои планы изменились, когда Джанет Хэтфилд либо ослепила меня, либо запустила в меня свои когти, в зависимости от того, как на нее смотреть.

Джанет была самой сексуальной девушкой в моем классе средней школы. Хотя ее платье и прическа обычно были распутными, у нее была внешность, данная Богом, от которой у любого мужчины потекли бы слюнки. В то время как остальную часть ее семьи можно было бы с полным правом назвать "мусором из трейлера", она, очевидно, возвысилась над своим окружением и каким-то образом умудрилась прилично одеваться и говорить, не производя впечатления деревенщины или идиотки. На самом деле, хотя она и не была академиком, она была очень умна, а также умела манипулировать. Она была изворотлива и целеустремленна.

Хотя Джанет всегда была приятна мне с тех пор, как я впервые познакомился с ней в седьмом классе, я никогда не считал ее доступной, и я никогда не замечал с ее стороны романтического или сексуального интереса ко мне. Это изменилось сразу после окончания моего выпускного класса, когда она стала очень внимательной.

Сначала я был ошеломлен ее очевидным преследованием меня, но, поскольку я был чистокровным мужчиной, мой твердый член всякий раз, когда она была рядом, заставлял меня приглашать ее на свидание. После пары двойных свиданий в кино, а также после совместного посещения школьных танцев и прогулки на свежем воздухе она по-настоящему привязалась ко мне.

Джанет ненавязчиво осведомилась о расписании моей сестры и отца, и когда она узнала, что моя сестра уехала в колледж, а мой отец работал до 18:30, она напросилась ко мне домой после школы как-то в среду. Очевидной причиной было то, что я должен был помочь ей с домашним заданием по математике. На самом деле единственное, что она хотела изучать, - это анатомию.

Хотя до той среды у меня был сеанс поцелуев с Джанет, где я смог ее пощупать, мы не делали ничего по-настоящему серьезного. Однако через пятнадцать минут после того, как мы вошли в мой дом, мы оба были голые. Я лежал на спине в гостиной, а она скакала на мне верхом, как наездница, удостоенная наград.

В тот день я узнал, что по–прежнему оставалось самым выдающимся качеством Джанет - она умела трахаться! Если бы траханье было переведено в баллы тестов на академические способности, ее бы сочли гением.

Я был ошеломлен и подавлен, когда она обхватила ртом мой член так старательно и мощно, что, если бы это было сцепное устройство прицепа, хром был бы отсосан. Когда она насадила свою уютную киску на мой невероятно твердый член как раз перед тем, как я собирался кончить ей в рот, она сразу же начала дергаться и извиваться, одновременно напрягая мышцы влагалища. После того, как я почти потерял сознание от огромной нагрузки, которую я сбросил в Джанет, я принадлежал ей.

В дополнение к тому, что она была несравненной блядью, у нее также было высокое либидо. После первого раза мы трахались почти каждый учебный день, пока у меня дома никого не было. Кроме того, мы обычно находили дом друга – или, когда погода становилась хорошей, уединенную площадку на открытом воздухе – чтобы трахаться по крайней мере раз в выходные. Она дарила и научила меня, как делать отличный оральный секс, и, вероятно, выучила наизусть камасутру, если судить по позам, в которые она ставила наши тела.

Остаток учебного года я был счастлив, как свинья в дерьме. Мои оценки на самом деле улучшились, потому что улучшилось мое отношение к жизни. Даже мой отец заметил мой оптимистичный настрой и дополнил его.

После того, как мы с Джанет трахались около двух месяцев, она ясно дала понять, что ожидает от меня долгосрочных обязательств. Никогда не стесняясь говорить, чего она хочет, она ожидала, что мы поженимся после окончания школы и заведем детей через несколько лет после этого. Джанет была одержима идеей в конечном итоге стать хорошей матерью. Она хотела увидеть свою неблагополучную семью в зеркале заднего вида и дать своим детям время, преданность и любовь, которых ей всегда не хватало.

Мои планы относительно поступления в колледж изменились. Несмотря на противоположные советы моей сестры Керри, моего отца и ряда моих друзей, я был полон решимости начать работать сразу после окончания средней школы, чтобы содержать нас. - Ты думаешь своей маленькой головкой, а не большой, - было обычным рефреном моей семьи и друзей, но поскольку это было абсолютной правдой, его пропустили мимо ушей.

За месяц до свадьбы мой лучший друг спросил: - Как, по-твоему, она стала такой хорошей в сексе? И как ты думаешь, она будет удовлетворена только тобой, когда вы поженитесь? Я слышал, что она заработала эти две тысячи на вашу свадьбу, устроив целую групповушку. - Его слова не только не заставили меня задуматься, но и сбили его с ног после того, как я ударил его по губам. Я влюбился в Джанет, и поэтому не верил ничему плохому о ней. Ничто не могло изменить моего мнения.

Семья Джанет, живущая в трейлере "трэш", очевидно, не могла оплатить свадьбу, но с деньгами, которые мы с ней получали от работы неполный рабочий день, помощью моего отца и "неожиданным доходом" в размере 2000 долларов, о котором упоминал мой друг и которые Джанет якобы получила от какого-то таинственного члена дальней семьи, у нас была небольшая, но приятная церемония и непритязательный прием.

Я думал, что видел все, что Джанет могла предложить до медового месяца. Даже близко не видел. Во время нашего пятидневного медового месяца она трахнула меня один раз, просто сжимая и отпуская свою киску. Я вообще не двигался. Она заставила меня трахнуть ее в задницу. Мы несколько раз вставляли в нее анальную пробку, когда я трахал ее киску, и она научила меня сицилийскому штопору.

Я начал работать в автосалоне, в котором у моего отца была доля участия, в тот день, когда мы вернулись с нашего трах-феста, маскировавшегося под медовый месяц, а Джанет начала работать в банке.

В течение двух лет все, казалось, шло хорошо. Наша сексуальная жизнь, безусловно, была хорошей, и возможно, даже лучше, чем у нас было до медового месяца. Джанет казалась счастливой, но не удовлетворенной. Она начала делать все больше и больше замечаний о материальных вещах, которые ей хотелось бы иметь, но которые мы с нашими относительно скудными зарплатами не могли себе позволить. Она часто спрашивала меня о том, может ли мой отец, которого она считала богатым из-за его доли в автосалоне, помочь нам больше.

Я спросил Джанет о детях, но она была непреклонна в том, что пока мы не окажемся в отличном финансовом положении, она не собирается этого делать. Она твердо намеревалась уволиться с работы и уделять своим детям все свое время, когда они у нас появятся.

Мы были женаты почти два года, когда на меня обрушилась беда. Мой отец умер от сердечного приступа на работе. Я работал продавцом на стоянке подержанных автомобилей, когда услышал шум в зоне обслуживания. Я прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть, как мой отец испустил последний вздох как раз перед прибытием парамедиков.

Я был опустошен. С тех пор, как умерла моя мать, он был моей опорой. Керри только месяц назад закончила колледж и жила дома, пока искала работу. Она тоже тяжело восприняла смерть отца, но она гораздо более сильный человек, чем я.

Джанет поддерживала меня в преддверии похорон и в течение нескольких дней после них. Она не проливала слез, как мы с Керри, но была рядом со мной. Однако, как только пыль улеглась, она начала спрашивать все больше и больше о завещании моего отца и о том, когда оно будет утверждено. Это расстроило меня, и я сказал ей об этом, но она все равно продолжала настаивать.

Примерно через две недели после смерти моего отца Джанет, Керри, я и тетя с дядей из другого города отправились на оглашение завещания. Я думаю, мы все были удивлены, что папина доля в автосалоне составляла всего три процента, и что у него была вторая ипотека на дом. Очевидно, он использовал ипотечные деньги для покупки своей доли в автосалоне. В конечном счете это означало, что как только его доля будет продана мажоритарному владельцу по цене, по которой мы были не в состоянии торговаться, и ипотека на дом будет погашена, каждый из нас с Керри получит порядка 10 000 долларов.

Хотя Джанет ничего не сказала, я мог сказать, что из ее ушей валил пар. На этом ее сострадание и поддержка закончились. После этого она стала другой женщиной.

Я изо всех сил старался возродить наши отношения, но Джанет была холодна и безразлична. Секс стал нечастым, и когда он у нас был, она сразу после этого принимала душ, чего никогда раньше не делала. Я ничего не сказал, потому что не хотел, чтобы меня полностью отстранили. Когда мы все-таки занимались сексом, она по-прежнему была непревзойденной шлюхой, всегда оставляя меня с больным членом, покрытым волдырями языком и ощущением тепла.

Через три месяца после оглашения завещания я вернулся домой в нашу съемную квартиру и не нашел Джанет, но нашел записку над стопкой бумаг.

Привет, Алан:

Я хочу иметь детей, но ты не можешь содержать их так, как я хочу. Я переезжаю на более зеленые пастбища. Я сняла больше половины денег с нашего жалкого банковского счета, так как оставляю тебе всю мебель. Не пытайся связаться со мной – позвони моему адвокату, если тебе что-нибудь понадобится. Его имя указано в документах о разводе под этой запиской.

Удачи, Джанет.

Да, это было то, что было под запиской. Стопка бумаг с просьбой о разводе, основанном на непримиримых разногласиях. Я думаю, это означало, что я не был потенциальным пропуском к счастью, как она думала, и, следовательно, расходным материалом. Я был всего лишь первым шагом из ее мусорной жизни в трейлере.

Я пытался связаться с ней, но ее адвокат настаивал, что она не заинтересована в разговоре со мной. У меня было разбито сердце, так как я действительно любил эту сучку. Но как я мог не видеть, что она никогда не любила меня?

К счастью, Керри все еще жила в городе и имела хорошую работу. Поскольку я больше не мог позволить себе квартиру без дохода Джанет, я продал мебель и переехал к ней на короткий срок.

Только Керри удерживала меня от полного уныния, поскольку следующие шесть недель я просто плыл по течению жизни. Затем я узнал от некоторых своих друзей, что Джанет теперь живет с богатым застройщиком и носит одежду для беременных. Теперь я был по-настоящему взбешен. Снова позвонил ее адвокату и потребовал встречи с Джанет.

— Вообще-то, мистер Истон, я собирался позвонить вам, - сказал мне адвокат Джанет. - Джанет беременна и внесет изменения в свое ходатайство о разводе, чтобы потребовать алименты на ребенка!

Я снова был ошеломлен. Я только что подписал бумаги на неоспоримый развод с разделом наших финансов, который Джанет уже организовала, без алиментов в любом случае. Это был момент, когда я стал другим человеком. - Больше никакого мистера Славного парня, - сказал я себе, набрасываясь на ее адвоката.

— Скажи этой гребаной шлюхе, что, если она попросит алименты на ребенка, я немедленно потребую провести тест на отцовство и откажусь от своего согласия на развод. Я слышал, что существует несколько методов определения отцовства в утробе матери. Если окажется, что это мой ребенок, тогда я оплачу тест. Если нет, тогда она оплатит тест, и я подам на развод на основании супружеской измены и потребую алиментов и перераспределения нашего немногочисленного имущества. Попалась эта засранка! - Закричал я, швыряя трубку.

Я так и не получил никаких официальных бумаг с просьбой о выплате алиментов на ребенка, потому что знал, что плод не мой, но теперь любая любовь, которую я испытывал к Джанет, сменилась гневом и ненавистью.

Когда развод стал окончательным, два месяца спустя Керри пришла домой с работы и застала меня пьяным и болтающим без умолку. Хотя я был как в тумане, я никогда не видел ее такой взбешенной. Она назвала меня всеми именами в книге и, по сути, посоветовала мне быть мужиком и радоваться, что "Шлюха", как она теперь всегда называла Джанет, исчезла из моей жизни. Затем Керри втолкнула меня в спальню и, захлопнув дверь, крикнула: - Не выходи, пока не протрезвеешь!

Я заснул, утопая в жалости к себе. Проснувшись, я почувствовал запах готовящихся яиц с беконом. Керри была на кухне.

— Я позвонила на оба наших места работы и сказала им, что нас не будет до полудня, - сказала Керри, жестом предлагая мне сесть, а затем ставя передо мной тарелку с ароматной едой.

— Почему? – спросил я.

— Потому что мы собираемся поговорить, и мне, вероятно, потребуется некоторое время, чтобы в твоей тупой гребаной башке просочилось, что тебе нужно делать. Вот почему!

Как я уже сказал, Керри была жесткой.

В течение двух часов Керри убедила меня, что мне нужно уехать по крайней мере за тысячу километров. Что я должен, по крайней мере, получить степень младшего специалиста, поступив в местный колледж по вечерам, и что я должен оставить эту суку позади. А если я не смогу, мне нужно обратиться за профессиональной помощью.

Через месяц я был в пути. Я переехал в район страны, где строительство процветало, устроился чернорабочим, снял недорогую квартиру и поступил в местный общественный колледж, начав вечерние занятия через два месяца.

Когда мое тело наконец приспособилось к физическому труду, я обнаружил, что мне действительно нравится быть в лучшей форме, даже чем когда я играл в футбол. Я также узнал, что мои школьные учителя были правы, разочаровавшись в моей успеваемости, потому что, когда я проявил себя так же, как в местном колледже, я понял, что могу стать звездой. Несмотря на то, что я учился в вечерней школе, я окончил ее со степенью младшего специалиста в области гражданского строительства и со степенью бакалавра в области бизнеса всего за два школьных года и два летних месяца.

На самом деле я ни с кем не встречался. Я трахался примерно раз в неделю (впрочем, несколько раз, когда находил, с кем потрахаться). В основном это были шлюхи, которых я подцеплял в баре на одну ночь. Время от времени, если я был по-настоящему возбужден и не мог подцепить шлюху, я трахал проститутку. Никто не шел ни в какое сравнение с Джанет, поэтому они никогда не заставляли меня по-настоящему думать о ней. На самом деле я гордился тем, что выкинул ее из головы.

Через тридцать месяцев после переезда я устроился менеджером в ту же строительную компанию, в которой работал чернорабочим. Я очень хорошо познакомился с бригадиром, а затем через него с владельцем. Они оба думали, что у меня талант. Моя зарплата теперь в четыре раза превышала ту, что я получал при переезде, и за это время я сэкономил приличную сумму, поскольку плата за обучение в местном колледже была минимальной. Я решил побаловать себя на выходных после того, как устроился на новую работу, наняв девушку по вызову, а не проститутку. Я нашел агентство через своего приятеля, который поручился за меня перед ними, и выбрал "Дезире", очевидно, просто ее сценическое имя, по фотографиям на веб-странице агентства "Эскорт".

Цена была высокой. 900 долларов за три часа, но я был убежден, что действительно заслужил это. Когда Дезире появилась в моей квартире в субботу в 8:00 вечера, в реальной жизни она была вдвое сексуальнее, чем на фотографиях.

Когда Дезире вошла в дверь, она закрыла ее за собой. Мы внимательно осмотрели друг друга, сказав только "Привет, я Дезире" и "Привет, я Алан". Удивительно, но это не вызвало ни малейшей неловкости. Она заговорила первой, с широкой улыбкой на лице.

— Мои последние два "свидания" были старыми и толстыми. После них я заслуживаю такого красавчика, как ты. Я надеюсь, что ты копил деньги, потому что я собираюсь выебать тебя до полусмерти, жеребец.

После Джанет Дезире была самой сексуальной женщиной, которую я когда-либо видел вживую. У нее был дьявольский взгляд, большие сиськи, стройное тело и мускулистые бедра, торчащие из-под мини-юбки.

Дезире, очевидно, возбуждали мышцы. Моя работа разнорабочего, а затем походы в спортзал, как только я начал выполнять офисную работу вместо большей части физического труда, увеличили объем моих рук и груди.

Дезире начала поглаживать мои руки и грудь, сняла с меня рубашку, ущипнула за соски, а затем страстно поцеловала меня. - Черт, я и не думал, что девушки по вызову целуются, - сказал я себе, но отказываться не собирался.

Я быстро раздел ее, толкнул на свой диван и начал лизать ее киску, одновременно теребя ее одной рукой и сжимая сосок другой. - Черт возьми, она не похожа на проститутку, - пронеслось у меня в голове, когда я слизывал ее сладкий нектар, а она дергала меня за волосы и громко стонала.

После того, как она оправилась от своего второго оргазма, она крепко поцеловала меня, а затем развернулась и толкнула меня на диван. Она мгновенно сняла с меня штаны и боксеры, а затем засунула мой твердый как камень член себе в рот, одновременно лаская мои яйца. Я был готов быстро кончить, но не собирался тратить оргазм впустую у нее во рту.

— Мне нужно трахнуть - сильно! – заскулил я.

Ее рот оторвался от моего члена в одно мгновение, когда в ее руке волшебным образом появился презерватив и вскоре накрыл мой член. Как только он оказался на месте, она насадилась на меня. - Как киска девушки по вызову может быть такой тугой? - промелькнуло у меня в голове, когда она начала оседлывать меня. Я отклонился назад, насколько мог, учитывая мое положение на диване, в то время как я попеременно сосал и массировал ее большие сиськи. Она была такой энергичной, что в презервативе я кончил быстрее, чем когда-либо прежде, и, похоже, она испытала свой третий оргазм одновременно со мной.

Как только мы оба немного пришли в себя, я сказал: - Черт возьми, Дезире, ты просто потрясающая!

— Я горжусь тем, что отлично трахаюсь, если у меня есть отличный партнер! - ответила она, смеясь.

Мы немного поболтали, я пососал ее сиськи, а потом мы вернулись в спальню. Мы еще раз трахнулись с ней в презервативе в позе тачки. После этого она была почти в коматозном состоянии, но я уложил ее обратно на кровать и довел до еще одного оргазма.

Последний оргазм действительно выбил ее из колеи. Она лежала на кровати и что-то бормотала. Я прижался к ней – чего давно не делал – и она заснула. Вскоре я последовал за ней.

Она начала шевелиться, что тоже разбудило меня. Я посмотрел на часы. - Черт, Дезире, - сказал я, - сейчас 2 часа ночи. Ты пробыла здесь шесть часов, но я заплатил только за три!

Она простонала. - Если ты пообещаешь не говорить агентству, я останусь на ночь. Ни за что на свете я не пойду домой в такой час.

Это было, пожалуй, самое простое решение, которое я когда-либо принимал в своей жизни. - Договорились, - выпалил я.

Дезире снова начала целовать меня. После нескольких минут настоящей нежности она снова опустилась к моему члену и начала сосать и облизывать его как сумасшедшая. Казалось, ей становилось жарко. Внезапно она снова оказалась насаженной на мой член и скакала на мне, как призовой бык. У нас был еще один гигантский одновременный оргазм, и у меня были галлюцинации, что я не чувствую ограничений презерватива.

Когда я проснулся на следующее утро, я не мог поверить, что все еще обнимаю Дезире. Я посмотрел на нее спящую и снова возбудился. Я откинул простыню, чтобы посмотреть на ее впечатляющий таз, и тут я увидел это. Кремовый пирог в ее киске. У меня не было галлюцинаций. Последний трах был без презерватива.

Я осторожно разбудил ее. Она поцеловала меня и сказала: - Надеюсь, ты не зря потратил свои деньги.

— Примерно в десять раз больше, - был мой ответ. - Однако, есть проблема.

— О да? Что? - ответила она.

— Наш последний трах был без презерватива, - сказал я, указывая на ее кремовый пирог.

— Черт! - воскликнула она. - Это всего лишь моя пятая работа, а я уже нарушила около двенадцати правил. Меня уволят, если они узнают об этом, - причитала она.

— Только не злись, но у тебя ведь нет никаких венерических заболеваний, не так ли? - робко спросил я.

— Я не... а ты? – ответила она так же робко.

— Послушай, давай оба встретимся в понедельник в клинике и пройдем тест. Я заплачу за это.

— Хорошая идея, - ответила она. - Если ты заплатишь за это, то, если у нас нет никаких венерических заболеваний, я устрою тебе бесплатный трах без резинки. Как тебе это?

Я улыбнулся так широко, что стало больно.

Я был рад, когда Дезире появилась в клинике в понедельник. Я не был уверен, что она это сделает. Она быстро поцеловала меня в губы, когда приехала, и после того, как мы сдали анализы. Результаты тестов на ВИЧ и ВПЧ пришли немедленно. Мы были чисты. Получение других результатов заняло бы пять или шесть дней. Она дала мне адрес электронной почты, по которому я мог бы связаться с ней и сообщить результаты.

К счастью, у нас обоих не было никаких заболеваний. Поскольку я уже много лет не сдавал анализ крови, я также заплатил за это для нас обоих. - Вы, должно быть, одни из двух самых здоровых людей, которых мы когда-либо тестировали, - сказал мне руководитель клиники перед отправкой результатов по электронной почте.

Я отправил результаты Дезире по электронной почте. Она сразу же ответила по электронной почте, что свободна в четверг вечером, и спросила, во сколько ей следует зайти ко мне домой.

Мы с Дезире трахались без презерватива всю ночь четверга и утро пятницы. Мой рекорд за все время - четыре оргазма всего за десять часов, и бесчисленное количество для нее.

Когда мы с Дезире одевались после завтрака в пятницу утром, она поцеловала меня на прощание. - Если бы мы встретились при других обстоятельствах, у нас могли бы быть настоящие отношения, - улыбнулась она.

— Я действительно верю, что ты права. Тем не менее, две ночи с тобой стоили десяти лет удовольствия с кем-либо другим. Спасибо тебе тысячу раз, - задумчиво ответил я.

Ей это действительно понравилось. Она достала из сумочки свою фотографию обнаженной и протянула мне. - На память обо мне! Извини, но если я тебе снова понадоблюсь, тебе придется обратиться в агентство. У меня с ними эксклюзивный контракт, а секс - это моя работа.

— Я понимаю, - сказал я, поцеловав ее в последний раз, прежде чем мы оба вышли за дверь.

В то время как секс с Дезире был феноменальным и лишь незначительно уступал сексу с Джанет, две мои счастливые ночи с ней породили неожиданную проблему. Я начал вспоминать Джанет. Я подумал о том, какой замечательной была тогда моя сексуальная жизнь, и о том, что со мной обошлись так отвратительно, как ни с кем другим, о ком я когда-либо слышал. Меня снова наполнили гнев и ненависть.

Когда мои друзья сказали мне, что я веду себя как мудак, я понял, в чем проблема. Моя сестра Керри сказала мне, что мне нужно сходить к психиатру.

Поход к психоаналитику помог. По крайней мере, я смог достичь равновесия, когда я не был придурком со своими друзьями и коллегами. После того, как я посетил психоаналитика три раза в первый месяц, а затем примерно раз в месяц в течение года, он провел анализ.

— В тебе примерно столько же гнева и ненависти, сколько в любом здравомыслящем пациенте, который у меня когда-либо был, Алан. Боюсь, что обычные терапевтические процедуры не позволят тебе высвободить их. Гнев и ненависть вредны для твоего здоровья, хотя до сих пор у тебя не было никаких побочных эффектов. Вероятно, потому, что ты остаешься в отличной форме, - сказал мне доктор Беннетт, глядя поверх очков.

— Значит, нет никакой надежды, что я когда-нибудь избавлюсь от этого? - Спросил я с явным разочарованием в голосе.

— Должно произойти какое-то катастрофическое событие, чтобы положить этому конец. Благодаря счастливой случайности, а не консультированию, ты избавишься от того, что чувствуешь к Джанет. Я надеюсь, это произойдет скоро.

— Значит ли это, что между нами все кончено? - Спросил я, по-настоящему озадаченный.

— Было бы пустой тратой твоих денег продолжать посещать меня каждый месяц. Ты по-прежнему мой пациент, но я рекомендую тебе посещать меня каждые шесть-девять месяцев и звонить мне, если возникнет что-то срочное. Я хочу видеть, как ты полностью исцеляешься, потому что вряд ли у тебя будут полноценные отношения, если ты этого не сделаешь. Но я ничего не могу сделать с помощью обычной терапии или лекарств.

— Спасибо за честность, доктор Беннетт, - сказал я, вставая и протягивая руку. - Увидимся через шесть-девять месяцев, если у меня не будет кризиса, - усмехнулся я.

— Удачи, - сказал он, улыбаясь и пожимая мне руку.

Прошло девять лет с тех пор, как я покинул свой родной город, когда у меня появилась возможность вернуться. Я был все еще молодым человеком, в двадцать девять лет, но я продвинулся в своей компании настолько, что меня рассматривали как кандидата на создание нового филиала компании – в моем родном городе. Единственной хорошей вещью в этом была бы возможность увидеть Керри. У меня все еще были воспоминания, которые были слишком болезненными, и хотя мой гнев и ненависть не рассеялись, я контролировал их.

Мой босс настаивал на том, чтобы я, по крайней мере, поискал место для филиала в моем родном городе, даже если в конечном итоге я отказался открывать филиал там. Поскольку это позволило бы мне увидеть Керри на ее родине (ее свадьба шестью годами ранее была "выездной свадьбой", и она с ее мужем Джеффом приезжали навестить меня или встречались в каком-нибудь месте отдыха примерно каждые шесть месяцев), и поскольку мне не нужно было обязательно вернуться, я согласился.

Когда я разговаривал с Керри, она настояла на том, чтобы сообщить мне последние новости о Джанет, чтобы я не удивлялся. Когда рынок недвижимости рухнул, Джанет бросила парня из агентства недвижимости точно так же, как она бросила меня. Настолько точно, что она была беременна своей второй дочерью, когда ушла от него к менеджеру хедж-фонда. Теперь она была Джанет Дженкинс. Что удивительно, она все еще замужем за своим третьим мужем, менеджером хедж-фонда Кевином Дженкинсом, и была домохозяйкой с дочерями шести и восьми лет. Старшая дочь была удочерена Кевином Дженкинсом, а вторая была его биологической дочерью.

На самом деле я был рад, что Керри рассказала мне об этом по двум причинам. Я был не единственным болваном, которого Джанет кинула, и я ненавидел парня из агентства недвижимости за то, что он "забрал" ее у меня.

Я арендовал машину в аэропорту. Это было очень странно, поскольку за последние девять лет здесь было произведено множество физических улучшений. Я отправился осматривать некоторые объекты недвижимости. Я планировал встретиться с Керри и ее мужем Джеффом в их доме, чтобы остаться на ночь, пока не найду что-нибудь подходящее. Я проехал не более тридцати километров, все еще находясь в семи километрах от первого объекта, на который мне предстояло взглянуть, когда у меня спустило колесо.

Я позвонил в прокатную компанию, и им потребовался бы час, чтобы вызвать кого-нибудь ко мне, поэтому я сам сменил шину. Я забыл упаковать гаечный ключ вместе с остальным снаряжением, поэтому бросил его на пол перед сиденьем переднего пассажира и продолжил свой путь.

Меня остановили на светофоре, когда дети выходили из частной школы. Я увидел трех милых маленьких девочек, которые переходили улицу в школьной форме и собирались сесть в лимузин. Водитель придерживал для них заднюю дверь, когда внезапно начался настоящий ад. Подъехал черный внедорожник, и из него выскочили трое парней. Они ударили водителя по голове и схватили кричащих девушек. Их рюкзаки разлетелись в стороны.

Бандиты оказались во внедорожнике с тремя девушками на заднем сиденье еще до того, как загорелся зеленый свет. Я не колебался. Я проехал на красный свет, объезжая одну машину на перекрестке, и протаранил внедорожник. Моя подушка безопасности сработала, как и у водителя внедорожника, но он не пристегнулся ремнем безопасности и был ошеломлен, застонав на переднем сиденье, когда подушка безопасности сдулась.

Я схватил гаечный ключ, отстегнул ремень безопасности, выскочил из машины и побежал к теперь уже остановившемуся внедорожнику. Парень с пистолетом выбрался со стороны пассажира на заднем сиденье, но он был неустойчив, и к тому времени, когда он выстрелил, я был рядом с ним. Я ударил его гаечным ключом по голове, в результате чего он рухнул на землю.

Третий бандит вылез с заднего сиденья со стороны водителя и приставил нож к горлу одной из оцепеневших маленьких девочек и велел мне бросить ключ.

Я спокойно посмотрел на него, а затем заговорил громко и отчетливо.

— Если ты отпустишь девушку, я позволю тебе уйти. Однако ты не сдвинешься с этого места вместе с ней. Если ты причинишь ей боль, я раздавлю тебе яички, прежде чем убью тебя. У тебя есть десять секунд, чтобы принять решение, после чего я приду за тобой.

С этими словами я поднял левую руку, посмотрел на часы и начал считать: - Раз, два... - Когда я дошел до шести, он отпустил плачущую девочку и бросился бежать. Я швырнул в него разводным ключом и почувствовал себя Дэниелом Буном, когда увидел, как он попал ему в затылок и повалил на землю. Я подошел к нему, поставил колено ему на спину и позвал ошеломленных людей из школы напротив позвонить в 911. Очевидно, кто-то уже позвонил, поскольку копы были там ровно через две минуты.

Когда полицейские прибыли туда, двое учителей-мужчин из школы держали водителя внедорожника, который все еще стонал, лежа на животе, а пять или шесть родителей других детей или другие учителя из школы утешали трех перепуганных маленьких девочек.

Копы быстро арестовали всех троих головорезов. Всех грузили в машины скорой помощи, пока меня лечили от огнестрельного ранения в левую руку, о котором я не знал, пока один из учителей не указал мне на кровь. Бандит с пистолетом был без сознания и, вероятно, умирал. Двое других были ранены и истекали кровью, но не с травмами, опасными для жизни. Водителю лимузина также была оказана медицинская помощь на месте происшествия.

После того, как машины скорой помощи только что уехали, и я давал показания лейтенанту полиции, в то время как парамедик заканчивал обработку моей раны, я услышал истерический плач женщины, которая подбежала к двум маленьким девочкам, которые были похищены, когда они кричали - Мама, мамочка!

Я выпучил глаза, когда хорошенько разглядел ее! Чертова Джанет!

Джанет увидела меня. После первоначального шока она подбежала ко мне с криком: - Ты гребаный ублюдок, Алан. Я знаю, что ты как-то связан с этим. Я знаю, что ты похитил моих девочек, чтобы отомстить мне. Ты, кусок дерьма.

Прежде чем я или копы успели среагировать, она набросилась на меня. Она дважды ударила меня сумочкой по голове, прежде чем я убрался с дороги, и полицейский схватил ее.

— Этот парень спас жизни ваших детей, леди, - закричал полицейский, удерживая ее. Она не слушала и продолжала ругаться на меня. Вдалеке я увидел, как полицейский наконец успокоил ее, а маленькие девочки побежали к ней, когда я садился в машину лейтенанта, чтобы закончить давать показания в полицейском участке.

Насмотревшись полицейских сериалов по телевизору, когда я добрался до участка, я знал достаточно, чтобы настоять на том, чтобы мои показания были записаны на видео. Главный вопрос, который возник у копов, заключался в том, как я так быстро раздобыл разводной ключ. Поскольку моя арендованная машина уже стояла на их штрафстоянке, им было легко проверить мою историю. После моего заявления они "попросили" меня задержаться еще на некоторое время, на что я согласился, пока мог позвонить своей сестре. Керри была ошеломлена и согласилась заехать за мной.

Я сказал копам: - Моя сестра будет здесь через полчаса, так что я ухожу.

— Нам нужно, чтобы вы задержались еще ненадолго, - сказал лейтенант.

— Я не буду, пока вы меня не арестуете. И если вы это сделаете, то будете фигурировать в моем иске о незаконном аресте, - рявкнул я на него. Он заметил изменение моего поведения с дружелюбного на враждебное и не стал настаивать. - Однако мне нужна еще одна вещь, - сказал я ему. - Я хочу получить ордер на арест сумасшедшей суки, которая ударила меня.

— Она была просто обезумевшей матерью, - ответил лейтенант.

— Она напала на меня, и я выдвигаю обвинения. Либо вы даете мне форму для заполнения, либо я завтра утром пойду к прессе и попрошу их спросить комиссара, почему вы не приняли меры против того, кто напал на меня.

К тому времени, когда я заполнил форму, Керри уже ждала меня. Я забрал свой чемодан у копов – они, очевидно, обыскали его – и ушел, после того как Керри крепко обняла меня.

Конечно, история о предотвращенном похищении в частной школе была главной новостью в телевизионных новостях в тот вечер и заголовком в газете на следующий день. К счастью, пресса не смогла найти меня, поскольку у нас с Керри были разные фамилии. Однако, казалось, что тот или иной репортер разговаривал со всеми остальными, имеющими какое-либо отношение к этой ситуации.

На следующий день я пошел к адвокату, чтобы подать в суд на Джанет за клевету и нападение, и узнать, может ли он убедиться, что полицейские арестовали ее за нападение. Он был очень рад помочь своему новому, известному клиенту. В течение дня я занимался своими делами. Все только и говорили о спасении, но никто меня не узнал, и я держал рот на замке. В тот вечер все изменилось.

Одна телевизионная станция действовала быстро и получила копии записей видеонаблюдения с коммерческой и уличной камер, хотя, по-видимому, школа не предоставила им копию своей записи, которая была самой четкой. Они взорвали мою фотографию, на которой я лечился от ранения, и сказали много-много лестных слов о моих действиях и храбрости.

В тот день было трудно вести нормальный бизнес, так как меня узнали, и люди умирали от желания поговорить об инциденте. Репортер пронюхал о моем местонахождении, и вскоре они тоже окружили меня. Я давал короткие, немногословные интервью, преуменьшая свою роль.

Каким–то образом Джанет нашла номер моей сестры. Я не думал, что она знает фамилию моей сестры по мужу. Она позвонила ей домой, разыскивая меня, чтобы извиниться за то, что сорвалась с катушек, и поблагодарить меня за спасение ее детей, и попросила о встрече. По крайней мере, Керри сказала, что именно таким было сообщение Джанет на голосовой почте. Я никогда его не прослушивал, и велел Керри удалить его. Я сказал Керри, что если Джанет позвонит и она ответит, передать ей, чтобы она отваливала.

На следующий день, прежде чем я уехал обратно в свой офис, я снова встретился со своим новым адвокатом. У него были готовы все документы для моего иска против Джанет за клевету и нападение. Я прочитал их, подписал и заплатил своему адвокату аванс. Мой адвокат также сказал мне, что он разговаривал с прокуратурой. Он напомнил им о том, насколько громким было это дело, и спросил об аресте Джанет и привлечении ее к ответственности. Ему сказали, что они рассматривают это и свяжутся с ним.

Когда я летела домой, я был очень доволен собой. Мне стыдно признаться, что это было больше связано с возможностью подать в суд на Джанет и с тем фактом, что теперь она в большом эмоциональном долгу передо мной, чем даже со спасением трех маленьких девочек. Теперь у моего гнева и ненависти был здоровый выход.

Когда я вернулся в свой офис и рассказал своему боссу о двух отличных местах, которые я нашел, он был доволен. Конечно, новости о моих эскападах были известны и в моем городе, и все вокруг поздравляли меня. В мой первый день после возвращения мой босс, владелец компании, и его жена пригласили меня пообедать в самый хороший ресторан в городе, где я снова узнал, что я местная знаменитость. Я наслаждался своими пятнадцатью минутами славы.

Когда я вернулся в свой офис после обеда, мне позвонили.

— Мистер Истон, это Брэдли Симмонс, - произнес приятный голос на другом конце провода. (Брэдли Симмонс - предприниматель-миллиардер, считается одним из двадцати пяти богатейших людей Америки.)

— Да, и я уверен, что ты звонишь мне из Белого дома, когда рядом с тобой Папа Римский и Дали лама, - усмехнулся я. - Нет, кто это на самом деле?

— Извините, что звоню вам ни с того ни с сего, мистер Истон, но одна из маленьких девочек, которых вы спасли ранее на этой неделе, - моя внучка Элси, и я звоню, чтобы поблагодарить вас и сообщить хорошие новости.

— Если ты шутишь, то это жестокая шутка, - сказал я.

— Уверяю вас, что это не шутка, и после того, как мы поговорим, я дам вам способ подтвердить это.

Пока он говорил, я убедился, что это действительно был Брэдли Симмонс. Я попросил его называть меня "Алан", а он попросил меня называть его "Брэд". Он был искренне благодарен мне, и в какой-то момент сказав, что его восьмилетняя внучка Элси была зеницей его ока и что, скорее всего, за нее был бы выкуп, но, скорее всего, ее убили бы независимо от того, заплатил он или нет, поскольку у похитителей было полицейское досье, изобилующее насильственными преступлениями.

Он завершил наш телефонный разговор очень хорошими новостями. - Алан, я в большом долгу перед тобой, и я плачу свои долги. Если когда–нибудь тебе понадобится моя помощь, будь то работа, рекомендация, поездка в Европу – называй, как хочешь, - просто позвони мне, и она твоя. Мой секретарь отправит тебе по электронной почте мой личный номер мобильного телефона. Я только прошу, чтобы ты не отдавал это никому другому.

— Ух ты, это действительно любезно с твоей стороны, Брэд, и я могу заверить тебя, что буду охранять это ценой своей жизни, - ответил я.

— И еще кое-что. Не беспокойся о своей арендованной машине, которую ты использовал, чтобы спасти жизнь моей внучки. Об этом позаботились.

Я был уверен, что мне придется заплатить за арендованный автомобиль, который я собрал, или что мои страховые тарифы вырастут, даже если мне придется заплатить только франшизу. Я набрал номер компании по прокату автомобилей, который дал мне Брэд, и был потрясен, узнав, что это офис президента. Когда я назвал секретарше свое имя, меня сразу соединили с ней.

— Здравствуйте, мистер Истон. Это Кэтрин Тиммс, президент XYZ. Я хочу лично сказать вам, что мы очень гордимся тем, что вы сделали, и впервые, насколько я помню, мы рады, что один из наших автомобилей был разбит. Я хочу заверить вас, что с вас не только не будет взиматься плата за что-либо, связанное с повреждением автомобиля, но и что мы вернули вам плату за аренду на вашу кредитную карту.

Я был ошеломлен и, пробормотав несколько "спасибо", вынужден был удовлетворить свое любопытство. - Я не думал, что мистер Брэдли Симмонс имеет к этому какое-либо отношение, - сказал я.

Тиммс рассмеялась. - На самом деле, холдинговая компания Брэда владеет XYZ, и именно он привлек мое внимание к вашей ситуации, хотя, конечно, я видела видео о вашем героизме по телевизору. Однако, даже если бы вы не спасли внучку Брэда, уверяю вас, мы бы поступили точно так же.

— Спасибо, - ответил я.

— Как я уже сказала, мы гордимся тем, что вы смогли воспользоваться одним из наших автомобилей, чтобы облегчить свой героизм. Кроме того, наш отдел маркетинга сказал всем, кто будет слушать, что это была одна из наших машин, - сказала она, смеясь еще громче. - Мы, вероятно, получим в сто раз больше стоимости автомобиля за бесплатную рекламу.

У меня была очень хорошая неделя.

Керри рассказала мне, что Джанет все время звонила ей и отправляла письма, которые Керри не открывала, а просто возвращала. Наконец Керри ответила на звонок, вместо того чтобы оставить сообщение. Как только она подтвердила, что идентификатор вызывающего абонента был точным, она закричала в трубку: - Прекрати связываться со мной, ты, гребаная сука. Алан никогда, никогда, никогда не свяжется с тобой иначе, как через своих адвокатов. Если ты позвонишь еще раз, я попрошу его адвокатов подать иск о домогательствах против твоей шлюхиной задницы!

Очевидно, Джанет не пыталась связаться с ней после этого. Она неоднократно обращалась к моему адвокату с просьбой встретиться со мной. Он сказал ей, что все будет сделано в рамках официального разбирательства.

Пока я наслаждался тем, что давил на Джанет, это становилось все дороже. Я знал, что мне нужно было пойти на дачу показаний, где я подал иск, и мой адвокат сказал мне, что Джанет имеет право присутствовать на даче показаний, хотя он мог бы принять меры к тому, чтобы мне никогда не пришлось бы с ней разговаривать.

Пока я размышлял, на какую дату было бы удобно прийти для дачи показаний, зазвонил мой телефон. - Это мистер Симмонс, - взволнованно воскликнула моя секретарша.

— Ух ты, - подумал я про себя, собираясь с мыслями. - Привет, Брэд, как у тебя дела? – спросил я.

— Отлично, Алан, а у тебя?

— Ну, если не считать моей тяжбы с бывшей женой, все замечательно. Даже это здорово, поскольку я давлю на нее, но мне не нравится, сколько это стоит. Мне нужно идти на дачу показаний, и я пытаюсь назначить время, - выпалил я.

— Действительно? - сказал Брэд. Я внезапно смутился.

— Извини, Брэд. Я не хотел на тебя давить, просто твой звонок раздался как раз в тот момент, когда я просматривал свое расписание, - продолжил я.

— Что ж, Алан, тогда у нас есть небольшая удача. Я звонил, чтобы сказать тебе, что мэр хочет устроить церемонию награждения тебя "Городским героем года". Ты мог бы запланировать ее во время дачи показаний и получить компенсацию за проезд, - с энтузиазмом сказал Брэд.

— Я не любитель рекламы, Брэд. Я отклонил десятки запросов на интервью, в том числе от "Шестидесяти минут"; но в любом случае, я не могу поверить, что город оплатит мои дорожные расходы.

— Ха-ха, хорошая мысль, - засмеялся Брэд. - Я должен быть честен. Я оплачу твои дорожные расходы, но потому, что церемония очень важна для моей внучки. Элси настаивает на том, что она хочет выступить с публичной речью, поблагодарив тебя, и я думаю, что это полезно как для ее развития, так и для исцеления ее травмы, поэтому я умоляю тебя прийти.

— Боже, Брэд, я действительно не хочу тебе отказывать, но я опасаюсь этого. Я действительно не люблю привлекать к себе внимание. Мне было бы очень неудобно...

Брэд прервал меня. - Я понимаю, Алан, но вот в чем дело. Если ты приедешь, я не только оплачу твои дорожные расходы, но и оплачу гонорары адвоката за твой иск против бывшей жены, и я буду должен тебе вдвойне. Я могу заверить тебя, что то, что я должен тебе вдвойне, идет тебе на пользу!

Я немного подумал. Вероятно, дольше, чем я думал, с тех пор, как Брэд сказал: - Ты здесь, Алан?

— Прости, Брэд. Я просто задумался. На самом деле, ты сделал невозможным отказ, но тебе действительно не нужно оплачивать мои адвокатские услуги. Я приду на церемонию.

— Отлично, но я хочу оплатить твои адвокатские гонорары. Я возмущен тем, что она так обошлась с тобой. Я не знал, что ты подал иск, но теперь, когда я знаю, я хочу помочь. Мой секретарь даст тебе инструкции, которые нужно передать твоему адвокату, и сообщит предполагаемые даты церемонии. Я с нетерпением жду встречи с тобой, Алан, - сказал Брэд.

— Спасибо, Брэд, - радостно ответил я.

Жизнь налаживалась.

Мой адвокат был самым счастливым человеком, с которым я когда-либо разговаривал, когда он позвонил мне и сообщил, что Брэд Симмонс оплачивает счет. - Его личный адвокат сказал мне выкладываться по полной и не жалеть средств в рамках моих этических требований. - Я уверен, что мой адвокат видел, что его счета просто удвоились, и не сомневался, что он их получит.

За день до церемонии у меня были сняты показания в офисе моего адвоката. Как и ожидалось, присутствовала Джанет Дженкинс. Она много раз пыталась поговорить со мной, и каждый раз я поступал очень по-взрослому - я закрывал уши руками, в то время как мой адвокат просил ее не разговаривать со мной. В конце концов мой адвокат сказал адвокату противоположной стороны: - Если ваш клиент попытается поговорить с моим еще раз, я прекращаю дачу показаний, и вы можете объяснить судье, почему это должно продолжаться при данных обстоятельствах.

Джанет вышла из комнаты в слезах. Я широко улыбнулся.

Церемония была неловкой, но в то же время было волнительно встретиться с Брэдом лично. Благодарственная речь его внучки Элси была самой очаровательной вещью, которую я когда-либо видел в своей жизни, и она вызвала у меня слезы на глазах. Все было идеально, до самого конца.

После церемонии я поболтал с разными людьми, держа в руках свою награду. Когда я только что закончил разговор с мэром и повернулся, чтобы уйти, позади меня стояли Джанет, второй муж Джанет, и нынешний муж Джанет Кевин Дженкинс. Я даже не знал, что они там были.

Я был настолько шокирован, что у Джанет вырвалось: - Алан, я действительно хочу поблагодарить тебя за спасение моих девочек, и...

Я оборвал ее. Оказавшись с ней лицом к лицу, я понизил голос и сказал: - Да пошла ты, Джанет. Если бы я знал, что это были твои дети, я бы никогда их не спас, - затем повернулся, чтобы уйти. Я был рад этому, поскольку это был самый жестокий комментарий, который я, возможно, мог ей сделать. То есть, я чувствовал себя прекрасно, пока не увидел ее дочерей, стоящих в стороне с такими потрясенными и печальными лицами, что было ясно, что они услышали мой комментарий. Тогда я почувствовал себя дерьмово.

Тот факт, что две невинные маленькие девочки в возрасте от шести до девяти лет услышали мое замечание, которое не было правдивым, а имело целью причинить Джанет как можно больше боли, действительно обеспокоил меня. Я все еще думал об этом и о том, как это исправить, четыре дня спустя, когда позвонил мой адвокат.

— Две вещи. Хорошие новости о решении суда и предложение об урегулировании от адвоката противоположной стороны, - сказал он.

— Говори, - ответил я.

— Судья постановил, что мы можем представить доказательства того, как Джанет ушла от вас с ребенком другого мужчины в утробе матери, в нашей презентации о возмещении ущерба. Это большое преимущество, и оно их портит, но это хорошо.

— Отлично, - ответил я.

— Что касается предложения об урегулировании, то на него, вероятно, повлияло как решение суда о доказательствах, так и ваше упорное нежелание даже разговаривать с Джанет или ее вторым и третьим мужьями. Они предложили заплатить 500 000 долларов, чтобы закрыть дело, без признания ответственности, и если вы откажетесь от жалобы на уголовное нападение, которая все еще находится на рассмотрении против Джанет. Вы должны согласиться. Вы никогда не получите столько в суде, даже с учетом штрафных санкций, - заявил мой адвокат.

У меня закрутились колеса. - У меня есть встречное предложение, - сказал я. - Я согласен с суммой и с отказом от уголовного преследования, но Джанет должна признать, что ее комментарии были клеветническими и не соответствовали действительности. Меня не волнует признание в нападении. Однако самое важное - это то, что я получаю пятнадцатиминутную личную встречу с двумя ее дочерями в здании суда. Ни она, ни ее второй или третий мужья не могут присутствовать. Только их адвокат, вы, я и две девочки. Взрослые с их стороны должны согласиться не предпринимать никаких попыток заговорить со мной. Также они должны согласиться позволять мне общаться с девочками наедине в течение десяти минут каждый год, пока им не исполнится восемнадцать. Если они не согласны со всеми этими положениями или если они сделают какие-либо комментарии, ставящие под сомнение мою мотивацию встречаться с девочками, мы подадим в суд.

— Я не знаю, о чем вы думаете, но ладно. Вы босс! - усмехнулся он.

Мой адвокат перезвонил мне через два часа. - Они согласились на это и предложили дату встречи.

Как только я подтвердил дату встречи, я позвонил Брэду на мобильный телефон.

— Брэд, это Алан Истон. Ты сказал, что я могу позвонить тебе на сотовый. Надеюсь, я тебя не побеспокоил.

— Алан, я в двойном долгу перед тобой, так что даже если бы ты беспокоил меня, а это не так, я бы хотел поговорить с тобой. Кстати, у моей внучки был самый полезный опыт в ее жизни на церемонии, и она была очень впечатлена слезами на твоих глазах, неженка.

— Спасибо, Брэд, она просто прелесть! – рассмеялся я. Я объяснил Брэду, что я хочу сделать на встрече с девочками Джанет. Для этого Брэду нужно было перечислить мне 400 000 долларов, которые я верну, как только получу платеж от Джанет.

— Ух ты. Ты лучший человек, чем я думал, а я уже был высокого мнения о тебе, - искренне ответил Брэд. - Конечно, я сделаю это. Мой помощник переведет деньги твоему доверенному адвокату. Пусть он оформит документы.

— Спасибо, Брэд. Мы квиты, - сказал я.

— Это даже не считается одним из двух, которые я тебе должен, и тебе лучше вернуть их оба, или мне придется сделать что-то, что поставит тебя в неловкое положение, - усмехнулся он.

Джанет и Кевин Дженкинс с тревогой наблюдали, как ее адвокат сопровождал двух ее дочерей, Элизабет и Джейми Дженкинс, девяти и семи лет, в пустую комнату для присяжных в здании суда.

Я тепло улыбнулся, когда девушки вошли, пожал им руки, проделал волшебный трюк, который я практиковал в течение недели, чтобы успокоить их, а затем рассказал им, почему я хотел с ними встретиться.

— Я хотел сказать вам двоим, прямо в лицо, что я так горжусь тем, что был в состоянии помочь вам с этими похитителями. Я знаю, что вы слышали, как я сказал вашей матери что-то неправдивое, и я хотел все исправить, - сказал я, садясь и держа каждую из них за руку своей.

— Ты не это имел в виду, когда сказал, что не спас бы нас, если бы знал, кто наша мама? - Спросила Элизабет с легкой улыбкой.

— Нет, нет, нет. Я не это имел в виду. Вы двое драгоценных, замечательных детей, и кем бы ни были ваши родители, я был бы горд помочь вам в любое время. Однако мне действительно не нравится ваша мама за то, что она сделала со мной в прошлом, и я сказал то, что сказал, просто чтобы причинить ей боль за то, как она причинила мне боль в прошлом. Но я бы отдал свою жизнь, чтобы спасти вас двоих.

— Почему тебе не нравится наша мама? - Спросила Элизабет, откидывая назад свои красивые светло-рыжие волосы, закрывавшие один из ее сверкающих голубых глаз.

— Это не то, из-за чего мне нужно вас беспокоить. Вам просто нужно знать, что это не имеет никакого отношения ни к кому из вас, - ответил я как можно теплее.

После этого разговор потек легко. Время летело, и пятнадцать минут истекли, поэтому я попросил адвоката Джанет дать мне еще пять минут. Он согласился.

— Девочки, чтобы показать вам, как я счастлив, что имел честь помочь вам, я дарю каждой из вас подарок. У мистера Эймса, моего здешнего адвоката, в доверительном управлении достаточно денег для вас двоих, чтобы оплатить ваше обучение в колледже, независимо от того, что случится с вашими родителями. Если вам когда-нибудь понадобятся деньги на что-нибудь, связанное с колледжем, вы просто позвоните ему, и он позаботится об этом за вас. Вот вам две его открытки. Мистер Эймс будет звонить каждой из вас в этот день каждый год, пока вы не закончите колледж, чтобы узнать, нужны ли вам какие-либо деньги, и узнать, как у вас дела.

— Моя подруга Элси сказала мне, что колледж стоит больших денег, - сказала Элизабет, широко раскрыв глаза.

— Да, это так. Именно поэтому я даю мистеру Эймсу деньги, чтобы убедиться, что вы двое сможете поступить, что бы еще ни случилось.

Обе девочки обняли меня и поцеловали в щеку. В глазах Элизабет блеснули слезы.

— И еще кое-что. Вот подходящие кольца для нас. Я уже подарил одно вашей подруге Элси. Это должно показать, что у нас есть связь, которая будет длиться вечно, потому что я помог вам, а вы помогли мне, подарив мне больше радости, чем я когда-либо мог себе представить, имея честь помогать вам, - сказал я.

С этими словами я надел разноцветное пластиковое кольцо на безымянный палец каждой из их правых рук, хотя оно было им великовато, и надел другое, идентичное, кольцо на мизинец своей правой руки.

Они улыбнулись, еще раз обняли и поцеловали меня и вышли из комнаты. Адвокат Джанет был ошеломлен. Он чуть не упал, когда взглянул на свою копию трастовых соглашений, по которым каждой из девочек было выделено по 200 000 долларов, что, несомненно, удвоится через десять лет, на их образование, а оставшаяся сумма будет передана им по окончании колледжа.

Я был немного взволнован, поэтому мы с моим адвокатом посидели в комнате присяжных еще минут пять или около того, прежде чем встать, чтобы уйти. Когда мы выходили, было очевидно, что адвокат Джанет объяснил ей и ее мужу, что произошло, и она рыдала, находясь на грани обморока. Для любого нормального человека это означало бы, что она была потрясена моей щедростью и знала бы, что, несмотря на то, что я ненавидел ее, я очень любил ее детей. Были ли это на самом деле ее эмоции, я никогда не узнаю, потому что я просто ушел, слегка помахав Элизабет и Джейми.

Сразу после моего сорок второго дня рождения я вернулся в свой родной город. За двенадцать лет, прошедших с тех пор, как я уладил свой иск с Джанет, я раз в год встречался со своим психоаналитиком, и к настоящему времени он заявил, что моя ненависть и гнев по отношению к Джанет полностью под контролем. Однако у меня все еще не было серьезных отношений. Это беспокоило моего психиатра, но у нее не было другого решения, кроме возможности какого-нибудь случайного поступка, который помог бы мне преодолеть последнее препятствие.

Последние одиннадцать лет я работал на Брэда Симмонса над специальными проектами и сам был очень близок к тому, чтобы стать богатым человеком. Брэд теперь настаивал, чтобы я открыл для него бизнес в моем родном городе. Поскольку у меня больше не было опасений по поводу встречи с Джанет, которые были у меня двенадцать лет назад, я на самом деле с нетерпением ждал этого, поскольку я мог гораздо чаще видеться с Керри, Джеффом и моими дорогими одиннадцатилетней и девятилетней племянницей и племянником.

В рамках процедуры создания нового бизнеса я нанял пиар-фирму. Человеком, которого они приставили ко мне, была женщина двадцати одного года по имени Бетси Дестино. Сначала я был в замешательстве от того, что они назначили на этот пост кого-то столь молодого и только что закончившего колледж, хотя президент рекламной фирмы заверил меня, что она лучше всего подходит для этой работы и что он заменит ее, если я буду недоволен.

Когда я встретил Бетси, я был поражен. Сначала она показалась мне знакомой, но вскоре я понял, что, возможно, никогда раньше не видел никого похожего на нее. Она, должно быть, была самой красивой живой женщиной, которую я когда-либо видел в своей жизни, включая Джанет и Дезире. У нее были длинные, ниспадающие рыжевато-светлые волосы, сверкающие лазурные глаза, вздернутый нос, полные губы, фигура, словно сошедшая с обложки журнала Sports Illustrated Swimsuit, и воплощение жизнерадостного и дружелюбного поведения.

Бетси также была трудолюбивой, и у нее были отличные идеи. Я провел с ней больше времени, чем следовало, потому что был просто очарован ею, но в результате компания отлично стартовала. Почти ежедневно я спрашивал себя: - Почему я не мог встретить кого-то вроде нее, когда мне был двадцать один год? - Ее привычка касаться моей руки, когда она смеялась, чуть не заставила меня намазать штаны кремом.

Когда истек трехмесячный контракт с рекламной фирмой, это был печальный день для меня. Я бы хотел оставить ее на работе, но у ее компании были на нее другие планы, и я действительно не смог бы оправдать это, если бы Брэд когда-нибудь спросил меня об этом.

Когда мы с Бетси прощались в моем офисе, она потрясла меня до глубины души. - Теперь, когда я больше на вас не работаю, вы могли бы пригласить меня на ужин и в театр, - сказала она, глядя мне в глаза, как кобра.

— Я, э-э, ну... - пробормотал я. На самом деле у меня не было возможности полностью ответить, когда она крепко обняла меня, и прошептала мне на ухо: - Позвони мне, или я буду преследовать тебя, - а затем, расставаясь, сунула мне в руку листок бумаги с номером своего мобильного телефона. Я наблюдал, как покачивалась ее задница, когда она уходила, а затем сразу же попытался подавить свой стояк, когда моя секретарша начала входить в мой кабинет.

В тот вечер я пригласил себя к Керри на ужин. Дети были рады видеть меня и подарки, которые я им принес. - Перестань их баловать, - упрекнула Керри, когда они бегали по дому, держа в руках свое последнее сокровище от дяди Эла.

После ужина, когда Джефф укладывал детей спать, Керри спросила: - В чем дело? Я знаю этот взгляд. Ты хочешь поговорить.

— Да, хочу, - было все, что я сказал, когда мы рука об руку вошли в гостиную. Керри была единственным человеком на земле, которому я доверял в том, что она была полностью честна со мной. Наша любовь друг к другу была настолько глубокой, что ничто не могло нарушить ее, позволяя нам быть откровенными.

Я впервые рассказал ей о Бетси, и даже показал ей фотографию. - Мне кажется, я видела эту женщину, но не могу вспомнить, где, - сказала она с насмешливым выражением на лице. - Очевидно, она на десятку по части внешности.

— И ее характер соответствует ее внешности, - вмешался я. Затем я рассказал ей, что сказала мне Бетси, и показал ей листок бумаги с ее номером телефона – и маленьким сердечком – на нем.

— Керри, будь честна. Возможно ли, чтобы эта женщина находила меня привлекательным? Я старше ее более чем на двадцать лет, и она, вероятно, могла бы заполучить практически любого гетеросексуального парня, которого захотела бы.

Керри пристально посмотрела на меня. Затем она серьезно ответила: - Алан, ты хорошо выглядишь, в отличной форме и обеспечен. Это возможно. Однако шансы все еще меньше 50 на 50, но попробовать стоит. На самом деле, я бы сказала, что если ты не попробуешь, то ты дурак. Просто не поводи подбородком и каждый день сохраняй реалистичность своих ожиданий!

Я улыбнулся, встал, поднял Керри на ноги и крепко обнял и поцеловал. - Керри, ты самая лучшая! Спасибо за угощение. Мне нужно позвонить. - Я вышел из ее парадной двери под взрывы смеха Керри, когда она закрыла за мной дверь

Когда я вышел с Бетси в ту субботу вечером, я чертовски нервничал. За пять минут она успокоила меня своей улыбкой, сияющими глазами, непринужденной беседой и прикосновениями. Множество прикосновений.

У нас был отличный ужин. Разговор протекал так, словно мы были старыми друзьями. Она держала меня за руку большую часть спектакля. Когда мы ехали домой, она положила руку мне на бедро и спросила: - Не хотим ли мы выпить по стаканчику на ночь в твоей квартире? - От ее взгляда расплавилась бы сталь.

Когда мы вошли в мою квартиру, она бросила свою шаль на стул в гостиной и оказалась почти нос к носу со мной, держа мой галстук.

— Если ты не отвергнешь меня, – у нас будет незащищенный секс сегодня вечером и, по крайней мере, еще три раза – тогда мы продолжим.

Мои колени стали ватными, член твердым, как камень, а лицо вспотело.

— Если тебе это интересно, то это должно быть с полным пониманием. Я не собираюсь быть с тобой эксклюзивной. В какой-то момент я найду кого-то своего возраста, за кого захочу выйти замуж и создать семью. Что бы ни случилось, как только я обручусь, у нас больше никогда не будет секса, но я надеюсь, что мы останемся друзьями. Договорились? - риторически спросила она.

Я кивнул головой, когда член чуть не разорвал молнию на моих брюках. Она обвила руками мою шею и страстно поцеловала меня, обильно облизывая языком. Затем она отступила назад, медленно разделась передо мной, удерживая меня одной рукой, а затем медленно разделась со мной, пока я ласкал ее идеальную грудь.

На самом деле, все в ней было идеально. Обнаженная она выглядела даже лучше, чем я мог себе представить. Ее кожа, бедра, шея, руки, киска, задница - все было невероятно сексуальным. Когда она повалила меня на диван, а затем медленно насадилась на меня, я был на седьмом небе. Она смотрела не только в мои глаза, но и в мою душу, медленно двигаясь вверх и вниз по моему члену. Резко один раз и медленно еще девять или десять раз, а затем быстро два раза. Она продолжала ускорять темп, пока ее тело не стало почти размытым, и было трудно удержаться за ее сиськи, так энергично она двигалась.

Мы закричали в унисон, когда я изверг огромную порцию спермы в ее пульсирующее влагалище, и она рухнула мне на грудь. Когда мы разделились, она опустилась на колени и высосала мой член дочиста, а затем сказала: - Отнеси меня к себе в постель. Я остаюсь на ночь.

К полудню следующего дня всего лишь во второй раз в моей жизни, первый раз с Дезире, я испытал оргазм четыре раза в течение двадцати четырех часов. С тех пор как я несколько раз съел потрясающую киску Бетси, игнорируя натуральные продукты, которые я туда положил, у нее было по меньшей мере в два раза больше оргазмов, чем у меня.

Когда мы, наконец, сидели за моим кухонным столом, все еще голые, и ели ланч, который я быстро приготовил, я почувствовал, что живу во сне, а не наяву. Это еще больше походило на наваждение, когда она заговорила со свойственной ей прямотой.

— Алан, я ожидала, что мои четыре пробных траха с тобой продлятся несколько недель, а не одну ночь и утро. Итак, скажи мне, тебе достаточно понравилось трахаться со мной, чтобы продолжить?

Я рассмеялся. - Извини, Бетси, но это, наверное, был самый глупый вопрос, который мне когда-либо задавали в моей жизни. Позволь мне обсудить с тобой ход моих мыслей, - сказал я, затем легонько ущипнул ее.

— Зачем это было? - хихикнула она.

— Я хотел убедиться, что ты настоящая, а не призрак, - хихикнул я, затем продолжил. - Давай посмотрим. У меня только что был лучший секс в моей жизни с самой красивой и сексуальной женщиной, которую я когда-либо видел. Хочу ли я продолжать трахать ее? Хм, действительно сложный вопрос для ответа, - сказал я, притворяясь, что серьезно задумался, и поглаживая подбородок.

Бетси встала, смеясь. - Я одеваюсь. Если ты не позвонишь мне завтра, я буду знать, что твой ответ "Нет", - она рассмеялась еще громче.

Следующие четырнадцать месяцев были лучшими в моей жизни. Хотя Бетси периодически напоминала мне, что мы не единственные в своем роде и что, если она когда-нибудь обручится, наши сексуальные отношения закончатся, она была самой любящей, сексуальной, агрессивной, искрометной женщиной в истории. Она была настоящей богиней.

У Бетси обычно были свидания по пятницам и субботам, а иногда она уезжала на выходные за город. Мы почти никогда не говорили о других ее любовниках, когда страстно трахались, обычно каждый понедельник, вторник и четверг вечером. Иногда мы трахались в ее квартире, а иногда в моей квартире.

Мы с Бетси не просто трахались. Мы ходили на обеды, спектакли, благотворительные мероприятия и даже на один трехдневный уик-энд на самый дорогой курорт на Востоке.

Я чувствовал себя настолько уверенным в себе и таким довольным жизнью, что тоже начал встречаться. Я нашел несколько женщин в возрасте от десяти лет моложе меня до пяти лет старше, с которыми мне нравилось быть – и заниматься сексом. Я никогда не пытался сравнивать их с Бетси, поскольку это было бы крайне несправедливо по отношению к ним.

После одного еще более запоминающегося траха, чем обычно, в четверг вечером Бетси усадила меня в постели и сказала: - Нам нужно поговорить.

— Хорошо, - сказал я, держа ее руки в своих и впервые замечая кольцо на ее правом мизинце. Было слишком темно, чтобы разглядеть, как оно выглядит.

— Ты слышал, как я упоминала Эрика, и ты встречался с ним однажды, верно? – спросила она.

Однажды субботним вечером в ресторане я столкнулся с Бетси и симпатичным блондином, которого она представила как "Эрика", когда я был на свидании, и Бетси иногда рассказывала о нем. - Конечно, - ответил я, зная, к чему это приведет.

— Ну, он попросил меня выйти за него замуж. Я влюблена в него и намерена сказать ему "Да" в понедельник, - сказала она, глядя мне в глаза.

— Если ты в него влюблена, почему ты сразу не сказала ему "Да"? - Спросил я, чувствуя комок в горле.

— Потому что, когда я только начала с тобой сексуальные отношения, я сказала тебе, что как только я обручусь, наши сексуальные отношения закончатся, и я хотела бы провести с тобой последние выходные. Я хочу отвезти тебя на курорт в эти выходные, чтобы попрощаться как следует!

— УХ ТЫ, - ответил я, совершенно ошеломленный. - Это было бы здорово, но тебе не обязательно это делать... - Сказал я, когда она перебила.

— Я буду это делать, и у меня много денег. Однако сначала мне нужно полностью открыться тебе. Так что пока не говори "Да", - сказала она.

Затем Бетси включила лампу на прикроватной тумбочке и поднесла свой мизинец прямо к моему лицу. Свет от лампы осветил пластиковое разноцветное кольцо. У меня в голове был сумбур, когда она сказала: - Я Элизабет Дженкинс. "Дестино" - итальянское слово, означающее "судьба", и псевдоним, который я использую только для бизнеса.

Никогда в жизни я так не терял дар речи. Мои эмоции захватили мой разум и тело. Все, что я мог делать, это смотреть на нее с широко открытым ртом. Она поняла, что я не могу говорить, поэтому продолжила.

— У меня так и не было возможности должным образом поблагодарить тебя за спасение моей жизни и жизни моей сестры Джейми. Я была потрясена тем, что ты сделал, не просто спася меня, но и предоставив мне трастовый фонд в размере 200 000 долларов. Я должна была узнать о тебе.

Я заметил по слезинке в каждом ее глазу, и мои тоже были влажными.

— Когда я была подростком, я получила расшифровку твоих показаний от твоего адвоката после того, как взяла с него обещание никогда тебе не рассказывать. Когда я увидела, как моя мать обращалась с тобой, я была шокирована и смущена. Тогда я решила никогда, никогда не быть такой, как она. Хотя она действительно любила и продолжает любить меня и вложила все, что у нее есть, в воспитание меня и моей сестры, с тех пор я никогда не могла смотреть на нее по-прежнему, - продолжила Бетси-Элизабет.

Затем Бетси немного сдавленным голосом сказала: - Я решила загладить свою вину за то, как плохо с тобой обращались. Вот почему я решила трахнуть тебя четыре раза, по одному для каждого из членов нашей семьи. Я обнаружила, что ты замечательный человек и любовник, и продолжала это делать как для собственного удовольствия, так и для постоянного "спасибо", и убедилась, что никогда не запутаю тебя в наших долгосрочных перспективах.

Я наконец заговорил. - Ты невероятна, - было все, что я смог пробормотать сквозь то, что теперь было полноценными слезами, когда я крепко обнял ее.

Через несколько секунд Бетси оттолкнула меня, вытерла слезы, а затем сказала: - Означает ли это, что ты уедешь со мной на эти выходные и позволишь мне заплатить из более чем 300 000 долларов, которые у меня еще остались от траста, который ты для меня учредил?

— Ты сделала мне величайший подарок, какой только мог сделать кто-либо, - сказал я ей после того, как немного восстановил самообладание. - Ты отдала себя так много, что перевернула мою жизнь. В моем сердце больше нет ненависти и гнева, а только любовь и покой. Для меня было бы честью провести последние выходные с самым красивым внутренне и внешне человеком в мире!

Та пятница, суббота, а также утро воскресенья были самыми горько-сладкими днями в моей жизни. Мы не трахались, а только занимались любовью. Внешне я не был меланхоличен, несмотря на то, что должен был признать, что влюблен в Бетси. Это потому, что я был так счастлив за нее и благодарен ей.

Верная своему слову, Бетси больше никогда не вступала со мной в сексуальные контакты после того, как приняла предложение Эрика о браке, хотя мы остались очень хорошими друзьями. Она даже познакомила меня с моей невестой Грейс, вдовой на два года моложе меня, которая является исполнительным директором благотворительной организации, с которой работала Бетси. Я не видел необходимости рассказывать Грейс что-либо о Джанет, поскольку теперь это больше не было частью моей жизни.

Мы с Грейс присутствовали на свадьбе Бетси и Эрика через девять месяцев после того, как Бетси приняла предложение Эрика о браке. Очевидно, я знал, что увижу там Джанет, но поскольку во мне больше не было ненависти или гнева, я не испытывал опасений.

Это была прекрасная церемония и потрясающий прием, и я был переполнен радостью за Бетси.

На приеме я мог сказать, что Джанет избегала меня. Я уверен, что она была уверена, что я снова откушу ей голову, если она попытается заговорить со мной. Однако незадолго до того, как мы с Грейс ушли, я разыскал Джанет. Она была шокирована, когда я подошел к ней, поскольку прервала разговор с одной из своих подруг и явно готовилась к неприятностям.

— Джанет, - сказал я, глядя ей прямо в глаза и держа ее за обе руки. - Я должен сделать тебе комплимент за то, что ты воспитала самую замечательную женщину в истории. Элизабет нет равных. Я уверен, что она никогда не смогла бы стать тем фантастическим человеком, которым она является, без тебя, как ее любящей матери. Удачи тебе.

С этими словами я развернулся и направился к Грейс, оставив Джанет совершенно безмолвной и разинувшей рот.

Когда я подошел к Грейс, она сказала: - Я думаю, что мать Бетси хотела тебе что-то сказать. Она протягивала руку, когда ты уходил, и мне кажется, я увидела, как ее губы произнесли "Прости". О чем бы она сожалела?

— Я не знаю, милая, - ответил я Грейс, быстро выводя ее из бального зала. - Может быть, она думает, что мне не понравился свадебный торт?

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.