Найдя место, я присел за одиночным столиком в углу зала. Попойка продолжалась уже два часа, а я пришёл только сейчас. Мне дали два бокала по 0.5, т.к. литровые кружки уже закончились. День города отмечался не только внутри, но и на улице. Все расы смешались в этом помещении.

Я сидел и с интересом рассматривал величину помещения и его убранство, крутя свои ушки. На стенах висели трофейные мечи и щиты южного образца, которые добыли в боях рыцари города Праймери, чучела диковинных и длинношёрстных зверей севера.

Громко заводили мажорные песни барды, выкрикивая матерные и пошлые частушки. Я делал долгий глоток из бокала с закрытыми глазами, как не заметил подсевшего ко мне гостя.

— Привет! – громко прозвучал басом маркгардец. Карие глаза смотрели на меня через стекло.

Сначала я его не узнал, человек передо мной был одет в карнавальный костюм и вымазан весь в краске. Но поняв, Я ничего не нашёл остроумнее чем выпалить:

— Ты выписан из маркгардцев. – намекнув, что его тёмная кожа, гордость его расы, была запятнана грязью.

— Сраный гомик! – намекая на то, что я выгляжу как девчонка, крикнул он на весь зал, но благо музыка всё заглушила и услышал это только я.

Через секунду мы уже смеялись, чокались бокалами и пили пиво. То был мой сосед и товарищ Матиас, иммигрант из южных земель. Это было наша первая встреча за 3 месяца. Он ездил к своей родне в гости, в родные края. Для меня было сюрпризом то, как он успел аккурат в день праздника появиться.

Мы разговорились.

— Хочешь на пляж сходить? У нас будет алкашка.

— Давай, только я пить особо не хочу – сказал я.

— Почему?

— То, что ты называешь алкашкой – обычный логвилльский спирт. От него блевать тянет, слепнут, и яйца отпадают.

В итоге я согласился, он двадцать минут меня уговаривал, говорил что без меня будет скучно, хотя я уверен, он говорил это каждому. Нравится ему, когда происходит хаос и пьяный дебош вокруг.

Отведя напившуюся свинью Матиаса домой, я попал к себе в комнату. Снимал я комнату на третьем этаже дома рядом со своим подмастерьем. На часах было три часа ночи и я стол перед зеркалом. Быть может из-за замыленного глаза, но я действительно понял почему он назвал меня гомиком.

Кожаные сапоги, колготки, укороченные штаны – теперь шорты, голённый животик, кроп топ и плащ. Мне так было удобно ходить и меня действительно путали с девушкой. Другой момент: милые блондинистые волосы и эльфийские ушки, пухлые розовые губки, узкие плечи и широкие бёдра сильно бросались в глаза. С волосами и ушами всё понятно, это родное, но откуда всё остальное? Я разделся до гола, крутился и рассматривал себя в зеркале, щупал своё мягкое, пухлое тело. Мой маленький член мило висел в сонном состоянии. Я немного его помассировал и возбудил его – он был всё таким же тонким и не длиннее среднего пальца на руке.

Я продолжил рассматривать своё тело. Как я и сказал чуть выше, у меня было пухлое тело. Полноватое тело, куда ни ткни пальцем, мягкое на ощупь. Я считал себя толстым, и спрашивал своих деревенских друзей, но они все хором отвечали что нет.

Чуть выше паха у меня был животик. Когда я был в последний раз в книжном магазине, я открыл альбом Дейтрийского художника и анатома Готтфрида Бормеса – “Руководство по рисованию женщины”. Мне стало неловко что изображения женского живота очень смахивал на мой. Я раскрасневшись закрыл альбом и поставил на полку обратно. Зад был мягким и широким. У женщин эльфов это в порядке вещей, но у мужчин... Кроп-топ скрывал пускай и маленькую, но тоже бросающуюся в глаза, женственную грудь.

Налюбовавшись, Я надел пижаму и лег на кровать, две минуты размышляя в затуманенном разуме “кто Я?”.

******

От города до деревни была верста пути. Я возвращался домой с покупками для дома пешком. Ни одной телеги попутно, ни одной души. Оставшись без надежды я решил с коротить путь и пройти через лес. Идя по протоптанной до меня тысячами ног тропинке, я шёл хотя бы в тени деревьев.

Спустя десять минут ходьбы моему взору открылась картина – пьяница разлёгся чуть с боку от дороги. С начала я не думал что это пьяница.

— Жмур?

Но подойдя к нему я ощутил разящий запах перегара, аж глаза заслезились. То был обыкновенного вида пьяницы, которых каждую ночь выгоняли из трактира на центральной улицы. Подойдя к нему поближе и наклонившись я узнал его, то был глава семейства Цайтманн, семья белокожих. Пропавший человек. Щетина, неряшливо застёгнутая рубаха, верёвка на штанах тоже не пойми как завязана. Почему-то мне жалко его стало в тот момент. Я его с детства помню, славный мужик. Видимо смерть сына на войне окончательно сломала его.

Я решил его придать ему хоть какой-то опрятный вид, хотя об опрятном виде там и речи не могл идти. Застегнул все пуговица на рубахе у ворота, на рукавах я принялся с верёвкой. Опустив руки я впервые увидел, почему дешёвую водку, которую толкают в том трактире из под полы, называют афродизиаком. Это было удивительное зрелище. Он был огромен. Мне просто стало интересно, был он в действительно таким каким казался, или просто так расположился в штанах, зрительно увеличивая свой размер. Я тихонько стянул с него брюки не ниже колен, всё это время смотря на его лицо.

Да, он был огромен, а ещё имел специфичный запах. Я кажется запомню этот запах на всю жизнь. Потный член работяги. Я склонился к головке и продолжал вдыхать аромат. После пары вдохов и выдохов я оглядывался, не проезжает ли кто? Было бы странно наблюдать такую картину – эльф нюхает член спящего алкоголика. Не заметив, я начал делать возвратно- поступательные движение – от корня до головки. Я с начала этого не понял – был в трансе.

Приспустил свои шорты. Да, размеры определённо отличаются, я не мог с ним состязаться. Я тихонько, двумя пальцами массировал свой член и думал что делать дальше – уйти или пойти в ва-банк. Один раз я был свидетелем того, как какая то парочка занималась этим на стоге сена. Девушка брала в рот член, а парень просто стонал от удовольствия, а я за этим наблюдал, облизывался и интересовался “а что она чувствует в данный момент?”.

В последний раз осмотревшись я пошёл в ва-банк, В левой руке мой писюнчик, в правой руке член алкаша, во рту его головка. Я старался не смаковать, но у меня не выходило. Солёный вкус сразу ударил в голову. Я и не заметил как я эякулировал. Вернее заметил, но не сразу, а когда понял, наслаждение было нереальным. Словно лёг на кровать после тяжелого рабочего дня. И в груди так приятно, и в паху.

Тут я услышал, как мой пациент тихо выдохнул и хрипнул, а сразу за этим произошло извержение. В начале я не понял – на столько я забылся, а когда очухался, то не пролил ни капли. Вкус спермы был великолепен, хоть и имел горькое послевкусие.

Через секунду я понял что натворил. Резкое осознание пришло в голову, как стрела на поле боя под крепостью Хойт. Мне казалось что меня точно кто-то видел. Паранойя взлетела в небеса. Я оделся, вытер рот ближайшим листом лопуха и со всех ног принялся бежать в сторону дома держа в голове мысли о том, что мой первый раз был с мужчиной......................................................................................................................................