.. .Сколь веревочка не вейся, всё равно укоротят.

В.С. Высоцкий. Разбойничья.

Молодые, глупые, самонадеянные. Решили, что ухватили удачу за хвост. Решили, что всё можно. Решили, что стали взрослыми. Потеряли осторожность. Нюх на опасность потеряли. За то и поплатились.

Понужаю я в попку свою любимую младшую сестричку, радуюсь и не чую, что над нами сгущаются тучи, которые как люди. Это облака - белогривые лошадки, а тучи ого-о какие грозные. Сестричка стонет, я мычу и не слышим, как из этих туч приближается гроза. Увлеклись, даже двери не заперли и зря не сделали это. Ну да у нас как-то было не принято посреди белого дня запираться на замки да засовы. В этом случае могли бы и закрыться, но не сделали этого, а сделанного назад не воротишь. И получилось, как в сказке, когда скрипнула дверь и маме всё ясно стало теперь.

Не крикнув с порога своё обычное: Я дома. - тихонечко вошла к нам в комнату и замерла, уронив челюсть и сделав круглыми свои раскосые татарские глаза. А мы увлечены, нас ничего не интересует, кроме наших ощущений. Сестричкина попка чавкает, принимая член, наши стоны глушат любые посторонние звуки.

Мама женщина умная, жизнь повидала, знает, с какого края горбушку хлеба кусать, потому и не стала нас пугать во избежание неприятных последствий, дождалась, пока я спустил в сестричкину попу и отвалился в сторону. И лишь тогда спросила, сурово нахмурив брови

— И что это было? Чем это вы занимались? Что это вы делали?

Мама, неужели неясно, что могут делать два человека противоположного пола, когда лежат на постели полностью голыми. Братик ебёт сестричкину попу. Правда озвучить это яне решился, да и мало кто другой в нашей ситуации смог бы произнести эти слова. Единственное, что мы с сестрой сделали, так это подскочили, забились в уголок и попытались хоть чем-то прикрыться. Мы бы забились куда подальше, но вот только стена не пустила. Упёрлись спинами в стенку и притормозили. Прикрывались мы больше от неожиданности. Наша мама была сторонницей свободы во всём. Она считала, что, поскольку свой дом является крепостью и никому нет дела, что и как там происходит, значит дома можно вести себя, как заблагорассудится. Приходила с работы, снимала верхнюю одежду и с особым насаждением избавлялась от белья. Лифчик и трусы летели в сторону. Потом ванна и хождение по дому в костюме Евы. Почти. Халатик всё же надевала. Иногда. Или сорочку-ночнушку. Или комбинашку с гипюровыми вставками, которые мало что скрывали.И нас приучила к тому, что хотя бы дома тело должно отдыхать от надоевшей одежды. Трусы они с сестрой носили при выходе из дома, а дома надевали их лишь во время красных дней календаря. Мою реакцию на практически голые женские тела воспринимали, как что-то естественное. Да и реакция эта была довольно редкой. Когда у тебя перед глазами целый день мелькают голые сиськи и письки, перестаёшь обращать на них внимание.

И к чему могли привести такие свободные нравы, царящие у нас в семье? Возникающее напряжение я гасил самым естественным образом, принятым у подростков. Проще говоря, убегал в туалет и дрочил. Никакие картинки были не нужны, предмет дрочки постоянно находился перед глазами. Но в туалет особо не набегаешься, особенно в позднее вечернее время. Мама ещё подумает, что у сына проблемы с кишечником или с мочевым пузырём. Поэтому вечером занимался онанизмом под одеялом, дождавшись пока сестра заснёт. Спали мы с ней в одной комнате, вот и пережидал.

Дома у нас было не просто тепло, даже жарко. А поскольку спали мы голыми, то сестричка, скинув во сне одеяло, в полутьме представляла из себя тот самый объект, на который я дрочил. Она заснёт, я встану, подойду к её кровати и погнал. А однажды она проснулась. Сдаётся мне, что она и раньше не всегда спала, а любовалась на то, как братик дрочит. А тут решила раскрыться. После недолгих переговоров решили, что будем дрочить вместе. Правда перед этим решением были некоторые разногласия, в том числе и неприкрытый шантаж с обещанием всё рассказать маме, были даже всхлипывания с попыткой пустить слезу. Сдался я, оказался слабым, повёлся на женские слёзы. Сдал все позиции и даже позволил сестричке помочь мне. Она крепко ухватилась за член своими нежными ручками. Ооо, это было божественно! Это не шло ни в какое сравнение с моими руками. Само осознание, что не ты дрочишь, а тебе, привело к бурному оргазму. И спустил я, поскольку сетра крепко держала член, на молоденькие титечки сестрички. Были хихиканья над нетерпеливым братиком, потом поход на цыпочках в ванну, чтобы смыть следы спермы. В последующем мы просто держали в комнате на всякий случай полотенце.

Я-то, грешным делом, думал, что лишь парни занимаются мастурбацией. Оказалось, что девушки тоже этим грешат. Сестра показала, как этим занимаются они. А поскольку сестричка была одной из представительниц девушек, не думаю, что их занятия мастурбацией отличались слишком существенно. Сестричка мастурбировала, а я лежал перед ней на животе и с интересом рассматривал устройство девичьей письки. Когда мать с сестрой ходят пусть и голые, не слишком рассмотришь что там внутри да как. А тут разрешили не просто рассматривать, можно было потрогать. Я и трогал. Изучил всё. Даже палец попробовал засунуть, но тот упёрся в преграду. Так вот какая она, эта целочка!

Когда Нинушка кончила, застонав и выгнувшись, затем расслабившись, от неё поплыл непередаваемый и возбуждающий аромат. Я почти что носом ткнулся в её письку, вдыхая этот волнующий запах. Сестра ради смеха придавила мою голову и я прикоснулся губами к влажной и ароматной её писечке. Замер на какое-то время, а потом просто лизнул, попытавшись определить на вкус, что это и с чем его едят. Кабы я знал, что это лёгкое касание языком внутренней части вульвы приведёт к тому, что мы с сестрой станем полизушниками и сосальщиками. Она сосальщицей, я полизушником. Поначалу у нас возникали споры, кто будет первым. Мы кидали монетку на орёл-решку. Тянули спички. Даже в карты разыгрывали очерёдность. Позже до нас дошло, что этим можно заниматься одновременно. Ещё вначале Нинушка выплёвывала сперму, а позже вошла во вкус и глотала только в путь. Сколько я скормил сестре калорийной и вкусной пищи, то уму непостижимо. А сколько её соков проглотил, тоже не враз посчитаешь.

Ещё мы практиковали игры члена с вульвой. Она губки раздвинет, держит их пальчиками, а я вожу меж ними головкой, слегка проникая вовнутрь. Спускал на вульвочку. И как сестра не забеременела, то неизвестно. Для беременности не обязательно нарушать девственную плеву. Есть такая история о непорочном зачатии.

Чем дальше, тем больше теряли берега. Или напротив открывали для себя что-то новое. В какой-то момент решились попробовать просунуть член в дырочку, для этого не особо предназначенную, но которую всё же используют для сношений. Не с первого раза, но у нас получилось. Получилось и понравилось. Особенно сестре нравилось, что перед этим я старательно вылизывал её писечку и попочку. А потом вазелин нам в помощь. Вот за таким очередным занятием нас мама и прихватила.

— И кто мне объяснит, чем это так заняты мои дети?

Мама зашла в комнату, присела на сестричкину кровать. Мы сношались на моей, стоящей напротив, так что мама отлично видела нас и наши испуганные мордашки, видела наши попытки прикрыться стыдливо, хотя какой уж тут стыд.

— Я же вас предупреждала. Мои слова вам по боку? В одно ухо влетело, в другое вылетело? Дочь, ладно твоему дурному брату всё равно, что будет. У него, как и у всех мужиков одна мысль - кому бы засадить. Но ы-то, ты чем думала? Как ты будешь объяснять будущему мужу, почему ты не девочка?

Если я старался не конфликтовать с матерью, то Нина постоянно оговаривалась, огрызалась. Вот и тут не смолчала.

— А почему я должна перед кем-то оправдываться? И с чего ты взяла, что я уже не девочка? Может к гинекологу сводишь на проверку?

Мама опешила.

— Как девочка? Я же своими глазами видела, чем вы занимались.

Сестричка хмыкнула.

— Успокойся. Мы в попу это делали.

И тут мама вообще выпала в осадок. Её плечи как-то поникли, рот приоткрылся, хватает воздух и не может его проглотить. Нинушка ткнула меня под бок

— Воды маме принеси.

И я, перестав думать о том, что полностью голый, что вялый член весь в соплях, побежал на кухню, набрал воды и принёс, сунул маме в руки стакан с водой. Она на автомате взяла его, отхлебнула глоток воды, сказала

— Спасибо, сынок.

И тут же пришла в себя

— Нина, дочка, ведь в попу же больно. Как ты терпишь? Вон у брата твоего писун вырос, не каждый взрослый мужик таким похвастать может. А он его тебе в узенькую дырочку толкает.

Нинушка, осмелев от того, что основная гроза миновала не разродившись, затараторила. Её обычная практика завалить маму массой информации не давая вставить ни слова. Она обладает способностью просто глушить человека своим тараторством. Мозг отключается и ты ничего не соображаешь.

— Да, мамочка! Ты сама запретила нам делать другое. А мы уже взрослые, нам тоже хочется. Мои подружки уже давно не девочки, я одна, как дура, даже стыдно перед ними. И муж, про которого ты говоришь, скажет, что на меня никто внимания не обращал, потому и досталась ему целкой. А что мне делать, если ты нас запрещаешь заниматься нормальными сношениями? А про попу ты ничего не говорила. И нормальная писька у братика. Вазелином смазываем и никаких неприятных ощущений. - Помолчала и добавила. - В первый раз было неприятно, а сейчас очень даже приятно. По крайней мере кончаю.

Мама обалдела от вороха информации, помотала головой, приходя в себя, сказала

— Так, пиздюки мелкие. Ты, сучка ебливая, можешь засирать мозги сколько угодно, но я вас насквозь вижу, как рентген. Думаю, что мои запреты, если я их и озвучу, вам не помешают сношаться и дальше - Мы согласно закивали головами: Да, не помешают. - Ебитесь вы, хоть заебитесь. Можете даже целку сломать. Но при моём непосредственном участи и полном контроле. Вырастила деток. Дал же Бог мне такое наказание. И не сегодня. Я скажу когда. А за то, что маму обманывали столько времени, пиздомицину я вам выпишу. Кто первый?

Маме было плевать на то, что детки стали взрослыми. Благо заголять не надо, когда собираешься выписать им ремешка. И без того дома практически голыми ходят. Выпорешь их задницы и на душе легче. Всё какое-то моральное удовлетворение получаешь. Да и деток на какое-то время сдерживает. Порка, всё же, великая вещь.

Я оказался первым в очереди. Тут сестра не стала спорить, даже не предложила кинуть жребий. Я же преследовал свою цель. Первая порка всегда сильнее. После мама растратит силы и уже не так сильно бьёт. А попа сестры намного нежнее моей. Молча лёг к маме на колени. Я предпочитаю ложится именно так. И тому есть несколько причин. Первая причина состоит в том, что мама, хотя и замахивается широко, всё одно ударяет слабо. Если только не возьмёт в руку чего-нибудь. Чаще всего это массажная расчёска. Но всё равно это не так уж и больно. Вторая причина в том, что мамины ноги всегда голые. И когда я ложусь, то мой писун упирается в мамину ляжку. И чем сильнее и дольше она меня шлёпает, тем сильнее у меня стояк. Несколько раз было, что спускал на мамину ляжку. Правда она делала вид, что ничего страшного не произошло, дело житейское. А вот сестричка предпочитает ложиться либо поперёк кровати, либо встаёт коленями на стул, ложится грудью на стол и выставляет свою попочку. А чтобы мама не прихватила чего увесистого, подсовывает ей линейку. Хорошая линейка, буковая, длиной пятьдесят сантиметров. Получив свою порцию тут же бежит в туалет. И не пописать, вовсе нет. Она после порки тоже возбуждается и потому бежит помастурбировать. И получается, что всем после порки хорошо. Мы сбрасываем напряжение, мама выпускает пар. После этого становится доброй, нежной и ласковой и даже начинает нас, паразитов, вьющих из неё верёвки, истрепавших все нервы, вынувших всю дшу, жалеть. А мы хором успокаиваем маму, утверждая, что она у нас самая-самая. Самая добрая. Самая справедливая. Самая заботливая. А что порет нас, так это всё для нашей же пользы. Иначе никак нельзя.

И с этим нужно что-то делать.

Мама, выпоров нас, как она выразилась, грязножопых, погнала этих грязнуль в ванну. А там мы с сестрой оторвались. Нинушка присела и я стал её вылизывать. И опять забыли про технику безопасности. Нинушка ещё не кончила, а в ванну зашла мама, посмотреть, чего это мы так долго там зависаем. И в удивлении прикрыла рот рукой.

А чему она удивилась? Неужели ей ни разу в жизни никто не вылизывал писю? Тогда это очень большое упущение.И с этим нужно что-то делать. Но не скажешь же маме, что сынок готов исправить эту историческую несправедливость, готов вылизать маму и готов делать это постоянно. Язык не сотрётся, если будешь делать маме приятно. Мамочка у нас одна.

Мама посмотрела, помолчала, потом спрашивает

— И что, писька у сестры такая вкусная, что ты готов её съесть?

Нинушка в ответ ехидно

— Ты, мам, не представляешь, насколько. Мне Вова по несколько раз в день лижет.

Мама спросила со смехом, не ожидая от сестры утвердительного ответа

— А ты у него сосёшь?

— Да.

Мама опешила от этого ответа. А сестра добила её.

— Я ещё и глотаю Вовину сперму. И ты не представляешь, насколько это вкусно. Ещё и полезно. Присмотрись ко мне и подумай, куда подевались с моего лица прыщи. Я ведь ещё и лицо смазываю.

Мамуля призадумалась.

— Да уж, сделала рекламу. Ты, засранец. - Это уже мне. - Ты свой писун помыл?

— Да.

— Тогда дай его своей сетре. Хочу посмотреть, как она сосёт.

Чегой-то мама разбушлатилась. И это явно не от того, что она немного выпила. Бывало, что приходила домой и вовсе на бровях. А Нинка заголосила

— А чего это сразу я? Ты хочешь посмотреть, ты и соси.

Мама нахмурилась, не проговорила, прошипел

— А по сраке? Распоясались тут. Ничего, я вас приведу в порядок.

Нинушка включила заднюю

— Да смотри ты, смотри, раз хочешь.

И взяла в рот головку, начала сосать. Мама посмотрела на это безобразие, покачала головой

— И это ты называешь минетом?

Мама оттолкнула сестрёнку, заставив ту встать с унитаза, куда она уселась для удобства сосания. Поманила меня пальчиком, а когда я подошёл, взяла писун в руку, второй рукой оттянула крайнюю плоть, осмотрела со всех сторон, как покупатель осматривает, к примеру, огурец перед покупкой.

— Не позорь мою седую голову. Смотри и учись. Дал же Господь деток. Не научи, да по миру пошли, хрен вам, а не кусочки.

С этими словами мама потянула головку в рот. А дальше была феерия. Разница между тем, что делала мама и тем, что делала сестрёнка была примерно такой же, как между "Запорожцем" и "Мерседесом." Мама не сосала, она глотала писун, втягивая головку полностью в рот, заглатывала его до самого горла да тка, что её губы упирались в лобок. При этом её руки играли с мошонкой, перекатывали яички. Мама выпускала писун изо рта и облизывала ствол по всей длине, снова заглатывала. И эта пытка продолжалась до той поры, пока я не выстрелил спермой, наполняя мамино горло и рот. Мама глотала сперму, стараясь не выпустить и не уронить ни капельки. А когда кончила глотать, выпустила писун изо рта, облизала его, с шумом, словно высасывала вкуснятину из трубочки, вытянула из писуна остатки спермы, вытерла губы и проговорила, гордо глядя на сестру.

— Вот к чему нужно стремиться, засранка.

— Я не засранка. - Нинушка тоже была под впечатлением от увиденного. - Мам, а я так когда-нибудь смогу.

— Сможешь, не засранка, а зассанка. Все смогут, кто захочет научиться. Я тренировалась на бананах, а тебе повезло, у тебя брат есть. Научишься такому, твой вероятный муж будет у тебя на крючке. Пылинки с тебя сдувать будет. Ладно, Вовик, мой свой писун, хотя я его и так облизала до блеска котам на зависть, пошли пока посидим. А ты, засирушка, подмывайся и к нам подваливай. Разговор есть для вас, для двух придурков безмозглых.

Нинушка что-то ворча, полезла в анну. Мама пошла на выход, потянув меня за собой. В комнате усадила меня на диван, обняла и прижала голову к своей груди. В отличии от Нинушкиной двоечки, у мамы была твёрдая четвёрка. У больших титек есть своё преимущество перед более мелкими. К примеру, как сейчас можно прижать голову мужчины к титькам и от этого они теряют голову, потому что кровь приливает к головке. Мама вздохнула и начала

— Не мне бы с вами об этом разговаривать, но больше некому вас, придурков, научить уму-разуму. Сын, самое главное. Я сдуру пообещала твоей сестре, да и тебе тоже, что вам можно сбить Нинушке целку. И прекрасно понимаю, что тогда вас ничто не сдержит, вы будете сношаться день и ночь, как кролики. А вот плодиться, как кролики, вам не надо. Беременность от брата ни к чему хорошему не приведёт, поверь мне на слово. Поэтому прошу тебя, требую, заклинаю об одном: ни разу не сношай сестру без презерватива. Я вам накуплю их на все случаи жизни, но ни разу без резинки, ни разу без предохранения. Ты понял меня, сын?

— Да, мам.

Мама была серьёзной, как никогда и я тоже проникся серьёзностью момента.

— У твоей сестры в поле ветер, в жопе дым. Сорвёт башню после первого раза и понесётся пизда по кочкам. - Мама почти никогда не материлась и нас наказывала за маты.А сегодня её что-то выбило из колеи. Не мы ли с сестрой? - Хоть ты прояви благоразумие, не позволяй сестре ложиться под тебя без резинки. Носи с собой в кармане, когда выходишь из жома. Держи рядом с постелью, в тумбочке под телевизором, на кухне. Везде, где вам может быть приспичит, где твоей сестре или тебе захочется. Да хоть в туалете положи штук несколько. И проследи, чтобы у неё в кармане брюк или в сумочке всегда был запас.

Тут Нинушка зашла в комнату, плюхнулась на диван своей голой попой с другой стороны от мамы.

— Что обсуждаем?

Мама улыбнулась

— Да вот думаем, как празднично отметить сдачу твоей пизды в эксплуатацию.

— В смысле?

Сеструха впала в ступор.

— Без смысла. Думаем, когда Вова сможет тебе целку сломать.

Нинущка заинтересовалась. Всё же речь об её писюльке идёт.

— И что решили?

— Да вот завтра приготовим праздничный ужин, купим бутылку хорошего вина, нарядим тебя невестой и сдадим твоему брату в эксплуатацию.

Мама озвучила планы и с улыбкой смотрит на дочь. А у той на лице полная растерянность. Даже заикаться начала от волнения.

— Ккка...Кккак....Ккак завтра? Мам, я не хочу завтра, я бой - ой -юсь!

Мама смеётся

— Ты же сама стремишься стать женщиной. Вот тебе шанс. Если не завтра, то уже никогда. Пользуйся моей добротой. И чего ты боишься? Все мы в своё время проходили через это и никто не умер.

— Ага, мамочка! Девчонки говорили, что это больно. Ещё и кровь течёт.

— Дуры твои девчонки и таких же дур пугают. Палец порезать больнее, чем с девственностью расстаться. А уж помереть тебе от кровотечения я не дам, рядом буду, присмотрю. Так что, милочка, приведи свою писюню в порядок, - мама имела в иду побрить письку, - проверь, чтобы твой брат тоже привёл себя в порядок. Завтра в обд отпрошусь, а ты к этому времени приготовишь чего-нибудь. Ты становишься женщиной, значит хлопоты по хозяйству переходят к тебе.

Нинушка подумала какое-то время, посоображала, потом взвизгнула и повисла у матери на шее. Если бы мама не сидела в это время, завалила бы, как древние охотники мамонта.