Как я восстанавливалась после ранения / I'm recovering from an injury / Автор Misty_Tiratzo / 2020 год

5 июля 1943 года немецкие ударные группировки начали наступление на Курск, из районов Орла и Белгорода. 12 июля в ходе Курская стратегическая операция на Прохоровском поле произошло крупнейшее в истории войны танковое сражение. К середине июля наше войск выдохлось. 17 июля началось контрнаступление Красной Армии, и к 23 июля наша 2-я танковая дивизия СС «Рейх» с частью соединений СС «Мёртвая голова» была отброшена на исходные позиции по всей Курской дуге. Затем началось наступление Красной Армии на значительной полосе на севере и юге, от Курской дуги. 23 июля меня радистку 2-я танковой дивизии СС «Рейх» Ингрид Циммерман ранило осколком в ногу, от снаряда выпущенного русским танком прорвавшемуся к нашему командному пункту.

После месяца в госпитале мне дали отпуск на месяц чтобы восстановиться после ранения...

Боже мой! Вот я и дома в Берлине. Чёрный " Мерседес" с рычанием остановилась у тротуара Центрального железнодорожного вокзала Берлина. Моя сестра Элли выскочила из пассажирской двери "Мерседеса". На её ногах были одеты модные красные туфли-лодочки на высоком каблуке и, казалось, сестра стоя на них возвышалась над миниатюрной Ингрид одетой в черную форму войск СС. Элли, была одета в крошечное красное платье, которое идеально сочеталось с ее туфлями. Ее лицо было олицетворением красоты и искусно накрашенным, а ее длинные каштановые волосы свисали вниз в то, прическа раньше называлось французским Марселем, разделенные на пробор посередине и плавными волнами ниспадали до плеч. Ее глаза были ярко-василькового цвета. Ее губная помада сочеталась с платьем и туфлями на каблуках. Элли напомнила Ингрид актрису Хеди Ламарк. Ее черты были тонкими и нежными, а длинные волнистые волосы идеально обрамляли ее лицо.

— Как ты ? Выздоровела после ранения? И взволнованно воскликнула: «Ты действительно здесь дома моя любимая сестренка!»

За последние несколько недель написала сестре и ее мужу несколько писем, но при личной встрече слезы радости от встречи текли по их лицам!

Муж Элли Рудольф ссутулился за рулем 'Мерседеса". Его темные волосы были небрежно зачесаны назад и были относительно короткие. В соответствии с темой «Классическая кинозвезда», черты лица Рудольфа напомнили Ингрид молодого Рональда Рейгана. Как и актер, он был высоким и широкоплечим, со сложением атлета и суровым немецким красавцем служившим в Министерстве Иностранных дел лётчиком.

Пока "Мерседес" стоял на у тротуара, Элли заключила Ингрид в медвежьи объятия и прошептала ей на ухо: «Я так счастлива, что ты добралась сюда в Берлин, дорогая!» Она продолжила: «Рудольф купил его сегодня утром, разве это не чудесно?» Она взволнованно указала на крошечный черный спортивный автомобиль. Автомобиль был гладким и низко прижатым к земле, и в нем было только два видимых сиденья и крошечное пространство позади водительского и пассажирского сидений, которое не выглядело достаточно большим, чтобы вместиться втроём.

Элли опустилась на черное кожаное пассажирское сиденье и похлопала себя по коленям. — Брось свой рюкзак назад и садись, ко мне на колени, Ингрид. Обещаю..... не буду кусаться. Элли хихикнула.

Ингрид успела закинуть рюкзак в небольшое пространство за передними сиденьями и села на колени Элли. Элли закрыла дверь спортивного "Мерседеса".

— Ингрид, ты легкая, как перышко, я уверен, — сказал муж Элли Рудольф, заводя мотор, и маленькая спортивная машина отъехала, от тротуара Центрального железнодорожного вокзала Берлина. Мы тебя сейчас сделаем подарок...

Машина пахла новым автомобилем и была невероятной. Рудольф вел машину так, как будто он был опытным гонщиком. Он умело пробирался сквозь пробки, менял полосу движения и сворачивал на боковую дорогу, которая вела к ангарам для самолетов в нескольких километрах, от главного аэропорта Берлина. Они въехали в небольшой ангар и припарковались рядом с гладким белым двухмоторным самолетом. — "Мессершмитт Ме 323" "Гигант", — объяснила Элли, указывая на самолет. Она вздохнула: «Это самолёт Министерства Иностранных дел, и он может перевозить 4 пассажиров». Пропеллеры были черно-желтые, почти осиные. Они все выскочили, из "Мерседеса", и Рудольф повел Ингрид и Элли к самолету.

Рудольф указал на два ряда пустых сидений. — Сядь где угодно, — предложил он, маневрируя своей высокой фигурой на левом сиденье кабины. Элли чопорно сидела в кресле второго пилота, и они оба натянули наушники и застегнули пряжки, сказав Ингрид пристегнуть широкий ремень безопасности вокруг талии.

Самолет дал небольшой крен, когда его вытаскивали, из ангара на летное поле. Элли тянула штурвал взад и вперед, и ее ноги танцевали на ножных педалях, в то время как Рудольф щелкал различными переключателями и дергал за какие-то рычаги на приборной доске.

Мотор самолета завибрировал, а пропеллеры начали вращаться все быстрее и быстрее, скуля все громче и громче, пока не превратились в размытое пятно. Элли говорила в наушники. Когда самолет двинулся вперед своим ходом, она направила его на широкую бетонную взлетно-посадочную полосу аэродрома. Она ждала, самолет напрягся на тормозах, его пропеллеры вцепились в воздух. Элли соскользнула с тормозов, и самолет помчался по взлетно-посадочной полосе. Ее руки и руки Рудольфа подались вперед на паре переключений передач, похожих на рычаги переключения передач автомобиля, и пропеллеры запели быстрее и громче. Они оттянули штурвалы, и самолет поднялся в воздух.

По всему самолету раздался глухой стук, когда колеса исчезли. Нос самолета приподнялся, и они поднимались все выше и выше. Как только самолет выровнялся, Элли отстегнула ремни безопасности и пересела к Ингрид.

— Рудольфу сейчас я не нужна, — крикнула она через плечо, садясь на сиденье напротив Ингрид. Указывая на остальные свободных места, она продолжила: «Мы будем летать со скоростью около 400 километров в час в течение примерно двух часов». Она продолжила: «В следующий раз, когда ты почувствуешь себя более комфортно, мы поднимемся намного выше. Она хихикнула, услышав звук двигателей самолета.

Ингрид выглянула в окно, когда Элли вернулась на место рядом с мужем. Небо было таким же голубым, как глаза Элли, а облака напоминали ей белую вату.

Ингрид почти не заметила, как плоскость самолета изменилась на неглубокое скольжение вниз, когда он начал снижаться. Тот же громкий стук вывел ее из задумчивости, когда колеса снова появились из-под крыльев. Рудольф и Элли снова были заняты тем, что дергали за рычаги и щелкали выключателями. Их замедление произошло мгновенно, когда колеса коснулись земли. Гул двигателей превратился в вой, когда они замедлились, пока самолет не покатился вперед к ангару, примыкающему к взлетно-посадочной полосе.

Элли и Рудольф подождали управление самолётом, пока пропеллеры не остановились. Они сняли наушники и отстегнулись.

— Элли, ты можешь отвести Ингрид в наш дом, — предложил он. — Я проведу послеполетную проверку и поставлю самолет на стоянку в ангар, — сказал Рудольф, его немецкий акцент был таким же образованным и аристократическим, как у Элли.

По дороге к дому Ингрид выглядела нервной и усталой. Ее хромота была немного преувеличена из-за усталости, и Элли заметила это. — Сестренка, ты выглядишь измученной. Давай позволим по приезду тебе принять теплую ванну, поужинать, а затем в кровать после утомительной дороги и полёта на самолете. Мы можем обсудить любые детали и вопросы в последнюю минуту во время еды сестра».

Ингрид определенно нервничала, была чрезмерно напряжена, и небольшой страх перед неизвестностью вызывал у нее головную боль. Ванна помогла, как и еда. За трапезой Элли повторила, что Ингрид должна переодеться в нормальную домашнею одежду, а не ходить в этом черном мундире войск СС. Конечно, ее тело соответствовало роли, которую выбрала Элли, с ее волосами, собранными в хвост или косички, и тонким макияжем, который, как она знала, она могла бы создать образ, о котором просили Элли и Рудольф. Перед тем, как Ингрид ушла спать, Элли сказала сестре: «В зависимости, от того, как долго ты будешь спать, мы с Рудольфом можем уехать на работу в Министерство. Если долго проспишь, я оставлю тебе продукты на кухне, для завтрака или позднего завтрака, и ты просто сама себе приготовишь. Теперь это твой дом Ингрид, так что не стесняйся делать то, что хочешь, дорогая моя сестренка».

Ингрид понимающе кивнула, поцеловала Элли, разделась и забралась в постель. Она заснула мгновенно, как только ее голова коснулась подушки.

На следующее утро Ингрид потянулась, надела только легкий халат на голое тело и направилась на кухню. Там она нашла записку от Элли, в которой говорилось, что они, как и говорила, отправились срочно в Министерство на работу. У Ингрид не было проблем с поиском вкусной еды после армейской еды на фронте, и она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей после еды. К сожалению, время шло, и она обнаружила, что нервно расхаживает по дому, ожидая возвращения Элли. «Я не могу оставаться дома ни минуты, иначе я потеряю много время, думая, как это будет происходить. Мне нужно выйти на улицу и подышать свежим воздухом и погреться на солнышке. Гулять на улице должно быть лучше, чем смотреть на эти четыре стены и ждать сестру с её мужем, — сказала про себя Ингрид.

Сказав это, она вышла на улицу и сразу почувствовала себя немного лучше. Исследовав территорию участка дома, она наткнулась на большой вольер. Большую часть времени она провела в глубокой тени, но в солнечной части она заметила красивого пса, который, увидев ее, навострил уши. Рыжик был кобель породы Немецкой овчарки. Его имя произошло от его окраса. В отличие от большинства немецких овчарок, его шерсть была ржаво-коричневой с кремовыми бровями и мордой, что указывало на его породу. Высокий, с лапами больше и шире, чем у среднестатистической собаки, его хвост имел кремовый кончик, а глаза были интеллигентного шоколадно-коричневого цвета.

— О, я узнаю тебя по тому, как Элли говорила о тебе. Тебя зовут Рыжик, не так ли, мальчик? Рыжик завилял хвостом, услышав его имя, и Ингрид вошла в вольер, тщательно закрыв за собой дверь. В дружеском жесте она опустилась на колени и протянула запястье ладонью вниз, чтобы пригласить его понюхать её руку. Рыжик подскочил, обнюхал протянутое запястье руки, виляя хвостом, а затем толкнул ее.

Ингрид мягко оттолкнула его от себя, когда он снова подошел к ней. Она выпрямилась и посмотрела в его умные карие глаза. — Нет, — сказала Ингрид, поднимаясь на ноги и глядя на него сверху вниз. Ее глаза расширились, когда Ингрид увидела розовый кончик его члена, проглядывающий сквозь меховые ножны внизу живота.

Рычание Рыжика прогремело, не угрожающее и не пугающее, а просто раздраженное «что-то вроде «Рр....р?». Ингрид почти безучастно наблюдала за тем, как морда Рыжика протиснулась между ее коленями. Он покачал головой, из стороны в сторону, заставляя ее расширить свои ноги.

Ингрид глубоко вздохнула и кивнула про себя, когда пес поднял морду к соединению ее бедер. Его язык скользнул по ее половому органу, и она вздрогнула. — Я была так возбуждена с тех пор, как проснулась сегодня утром, — пробормотала Ингрид. — Тебе там так хорошо на языке. Жаркое солнце заставляло ее потеть, пот уже капал из-под ямок и вниз внутренней стороны бедер.

Ингрид закусила губу и подавила тихий стон. Она резко вздохнула, когда нос Рыжика поднимался и опускался, постукивая по ее клитору своим теплым, влажным, слегка шершавым носом. Ее тело отреагировало, и она покраснела, когда жар между ее ног превратился из теплого в горячий и возбужденный! нужно было трахнутся немедленно говорил ей её мозг.

Пес продолжал стучать носом по ее теперь уже истекающему соками влагалищу и начал лизать обильное количество ароматной вязкой жидкости, которая начала капать с ее набухших половых губ влагалища.

Ингрид вздохнула. Ее чувства распознали ее собственное возбуждение и впервые что-то другое, едва уловимый запах собачьей мочи, и он исходил от нее. — Боже мой! От меня воняет собачьей мочой!» — поняла Ингрид.

Рыжик начал лизать ее, его длинный язык впился во влажные складки ее влагалища, и она громко застонала в ответ. Ее тело предало ее, когда язык собаки начал более сильно лизать едко пахнущую жидкость, которую ее тело выкачивало из ее влагалища. Собака лизала, лизала и лизала её промежность. Ее тело, казалось, реагировало на это, вырабатывая все больше и больше собственной естественной смазки. Ноги Ингрид раздвинулись шире, реагируя автоматически и инстинктивно.

Собственные инстинкты Рыжика расценивали ее расширяющиеся колени и запах возбуждения, исходящий от ее влагалища, как разрешение лизнуть влагалище этой человеческой сучки. Когда он начал, это подтвердилось, так как ее руки теперь схватили его голову, крепко прижимая ее к своей промежности.

Тело Ингрид откликнулось, выгнув спину. Из затененного места как по волшебству материализовались другие собаки которые были в вольере. Она начала нервничать, как и остальные собаки, которые теперь кружили вокруг нее и Рыжика. Ингрид смутно пыталась вспомнить их имена, но ее мозг не функционировал в полной мере. Все, что она хотела сделать, это кончить – содрогнуться и почувствовать мгновенное удовольствие и высвобождение, которое даст ей оргазм.

Внезапно Рыжик попятился, встал на дыбы, его вес толкнул Ингрид назад. Ее нынешняя стойка с широко расставленными ногами и согнутыми коленями не позволяла ей не упасть. Она упала, ее глаза теперь были на одном уровне с умными глазами Рыжика. Ингрид порывисто вздохнула. и с трудом опустилась на колени. Это действие заставило ее отвернуться от него, когда она попыталась снова встать. Но как только она это сделала, он снова встал на дыбы, заставив ее упереться руками в пол вольера. Ингрид оказалась на четвереньках, а собака стояла позади нее, обнюхивая и облизывая ее влагалище. Собака нетерпеливо встала на дыбы. Теперь Ингрид чувствовала мягкую шерсть и мягкую кожу живота Рыжика на своей спине, а его передние лапы сжимали ее грудную клетку с висящими большими грудями. Она почувствовала, как что-то, похожее на палку, вонзилось в половую расщелину. Этот толчок заставил Ингрид инстинктивно приподнять свою тугую задницу. Несколько сантиметров приподнятой задницы Ингрид, оказалось достаточно, так как внезапно в ее влагалище вторгся твердый собачий член!

Ингрид наслаждалась сексуальным удовлетворением себя пальцами ещё со школы, в любой позе, которую только могла придумать, в любом секретном месте, которое она могла найти. Этот член врезался в нее быстрее, чем когда-либо удавалось ее пальцам, и он был толще. О, боже...! Мм....м! Он был толще! Намного толще, чем у мужчины...

Она начала реагировать на его настойчивые толчки, когда клубок его узла начал набухать с каждым последующим толчком. Ингрид знала, что собачий узел всегда на его члене, но никогда не знала, насколько большим он становится. Это было похоже на большой мяч примерно на три четверти пути вниз по стволу члена. Насколько Ингрид могла судить по обстоятельствам, этот узел начал разрастаться. С кончика члена Рыжика начала плеваться сперма - нескончаемый поток пахнущей спермы входил в нее и заливал ее. Ее влагалище начала издавать мягкие, хлюпающие звуки каждый раз, когда их тела сталкивались, когда Рыжик продолжал вонзать в нее свой массивный член.

Его узел начал вибрировать, становясь все горячее и горячее, внезапно начав раздуваться, пока не стал казаться размером с детский мяч. Ингрид застонала, почувствовав как узел вошел в её влагалище довольно разработанное мужскими членами на фронте офицерами штаба. Пёс перестала ласкать ее, теперь стоял неподвижно над ней, неистовствуя и полностью контролируя ситуацию. Затем его хвост начал вилять, а яйца начали вибрировать. Его узел выполнил свое предназначение – полностью закрыл ее, запечатал её влагалище.

Когда Рыжик начал урчать глубоко в груди над ней, Ингрид почувствовала, как ее внутренности влагалища наполняются чем-то похожим на горячее масло. С каждым ударом сердца в нее вливалось все более горячее масло. Когда ее вход во влагалище был закрыт, его горячей сперме некуда было деваться, кроме как в ее ожидающую матку, рядом с тем местом, где располагался длинный плоский кончик его члена.

Жар его спермы пронесся по ней. Вибрация его узла, покоящегося под ее набухшим эрегированным клитором, делала невозможным всякое рациональное мышление, поскольку ее оргазм нарастал, как могучая волна удовольствия. Эта волна разрушила все резервы, которые она пыталась сохранить. Этот накатывающий оргазм заставил ее тело полностью отдаться собаке. Ее плечи прижались грудью к полу вольера, когда Ингрид выгнула спину и высоко подняла свою задницу. Она покорно растянулась под собакой, которая приняла, ее за свою суку. Ее тело содрогнулось, и Ингрид громко застонала, а Рыжик был неподвижен, стоял, как статуя, гордо и царственно возвышалась над ней.

После того, что казалось вечностью, ее насильник снова начал двигаться. Но на этот раз это был обратные движения, заставляющий его узел вырваться из ее набухшей, наполненной спермой киски.

Ингрид упала на пол вольера, стонала и дрожала, когда массивный узел Рыжика вырвался из ее разработанного мужчинами влагалища. Она попыталась отдышаться, все еще сидя на корточках, согнувшись вперед на коленях, а ее задница все еще была поднята вверх. Ингрид была почти в позе эмбриона, ее тело было обхвачено уменьшающимися волнами оргазма, созданными оплодотворением её чрева псом сестры. Не сводя глаз с пола, Ингрид не заметила, как другая собака, почти такая же большая, как Рыжик, двигалась к ней, пока не стало слишком поздно. Это был серовато-черный кобель тоже породы Немецкой овчарки. В конце концов, Ингрид вспомнила, что Элли сказала, что его зовут Рекс.

Ингрид попыталась откатиться в сторону, когда эта новая собака начала ходить рядом, нюхая воздух рядом с ее головой. Но прежде чем Ингрид успела выпрямить ноги, Рекс проскользнул позади нее и начал ласкать языком расщелину между ног, разделяющую ее круглую дразни тельную попку. Ингрид застонала, от этого нового внимания, к ее все еще чувствительным интимным местам. Она упрямо попыталась уползти, но обнаружила, что Рекс встал ей на спину. При этом он использовал зубы и схватил ее челюстями за шею, крепко, но в то же время нежно ущипнул, причинив боль, но не повредив кожу. Каждый раз, когда Ингрид пыталась пошевелиться, он потягивался, тихо рыча, и его задние лапы впивались в пол вольера.

В конце концов Ингрид смирилась с его доминированием, особенно после того, как зубы, вцепившиеся в ее шею, сделали невозможными все мысли о побеге. Ингрид присела под ним, как делала это раньше с Рыжиком. Она повернулась, чтобы посмотреть на него. Его зубы казались как-то острее от этой позы подчинения. Ингрид слегка пошевелилась, подняв руку с пола вольера, но была вознаграждена еще одним низким рычанием пса.

После того, как эта картина продержалась некоторое время, Рекс снова низко зарычал и пошевелился, соскользнув со спины Ингрид. Когда мягкость его шерсти и тепло покинули ее, на ее коже остались странные мурашки. В этот момент все остальные собаки, толпились вокруг Ингрид спереди и по обе стороны от нее. Она была почти уверена, что они пытаются не дать ей пошевелиться. Ингрид присела на корточки и стала ждать.

На мгновение Рекс отступил от нее немного дальше, но через несколько секунд подкрался ближе. Он снова начал обнюхивать ее обнаженную, представленную для его обозрения дырку влагалища. Ингрид почувствовала его язык и горячее дыхание на своей широко открытом влагалище, из которого все еще капала ее собственная естественная смазка и пахнущее семя Рыжика. Рекс устроил Ингрид первую и самую запоминающуюся чистку влагалища своим собачьим языком, которую она когда-либо испытывала! Язык Рекса несколько раз облизывал широко открытое влагалище Ингрид, и каждое длинное движение его языка, казалось, каким-то образом заканчивалось тем, что он скользил по чрезвычайно набухшему клитору Ингрид. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного! Этот изысканный трепет вызвал взрывную реакцию в ее теле. Внезапно, не имея ни малейшего представления о том, как и почему, она начала громко и беззастенчиво стонать при каждом движении языка Рекса!

Рекс подошел немного ближе и покусал ее клитор своими жемчужно-белыми, острыми передними зубами. На удивление, боли не было. Как будто он знал, что то, что он делает, понравится этой человеческой суке. Рекс сознательно скреб зубами по сверхчувствительным нервным окончаниям, которые люди называют клитором. Все, что могла сделать Ингрид, это радостно застонать. У нее началась тяжело дышать от возбуждения, она почти задыхалась, как сука, которой она стала. Рекс, конечно, понимал человеческую суку и то, что ей нравится, и Ингрид и в голову не приходило возражать против этого. Наслаждение было изысканным, и всего через несколько минут Ингрид испытала свой очередной оргазм, или это был ее не последний оргазм!?

Потерявшись в вожделении, Ингрид продолжала сидеть на корточках, подняв в воздух свою задницу, пока последние толчки покидали ее тело. Задыхаясь, как сука в течке, она оставалась в позе, только чтобы почувствовать, как Рекс лижет тугую задницу, что заставило ее забыть обо всем, включая стаю собак, окружающих ее в вольере.

Внезапно Рекс встал на дыбы и бросился вперед, вцепившись передними лапами в ее грудную клетку. Он обхватил ее лапами, под ее большую грудь. Он вцепился в её тело так крепко, что Ингрид никак не могла вырваться, даже если бы захотела. Мысленно задыхаясь, она почувствовала, как его растущий член затвердел и прижался к ее набухшим половым губам. Его бедра дрогнули. Поскольку она уже была широко открыта и мокра от Рыжика, у него не было проблем с тем, чтобы найти ее зияющую дырочку влагалища своим членом. Без колебаний он с легкостью скользнул своим членом и узлом внутрь её растянутого до этого влагалища. Мгновенно выпуклый узел начал раздуваться, и непристойные звуки, похожие на пердеж, вырвались из Ингрид, когда он начал вонзаться в нее. Она приподнималась каждый раз, когда он толкался, встречаясь с ним и позволяя длинному члену подталкивать его к шейке матки теперь с каждым движением, в то время как ее влагалище начало пульсировать вокруг его горячего члена. Когда узел Рекса шлепнул, в конечном счете, начал еще больше расширять ее и без того расширенное влагалище, ощущение растяжения только добавило Ингрид сексуальное возбуждения от соития с Рексом.

С каждым диким движением члена, которое делал пёс, Ингрид чувствовала, как его узел набухает и становится все горячее. Но так же внезапно Рекс перестал двигаться! Ингрид недовольно всхлипнула... расстроенная? Но в муках страсти она подчинялась почти болезненному удовольствию и давлению от того, что внутри нее застряло что-то похожее на мяч. Несмотря на то, что ее вагинальный туннель был широко растянут Рыжиком, Ингрид захныкала и начала громко скулить. Через несколько мгновений из нее вырвались почти неузнаваемые нечеловеческие звуки, когда она почувствовала, как горячий поток его семени снова и снова вливается глубоко в нее! Ингрид стала неспособной к какому-либо рациональному мышлению, когда один долгий оргазм перетекал в другой! Узел размером с небольшую дыню вибрировал прямо под ее клитором, посылая экстатическое удовольствие через каждый нейрон ее нервной системы!

Ее оргазм накатывал волнами, так как узел и яйца Рекса вибрировали в такт его сердцебиению. Эти вибрации, привели Ингрид в блаженство. Ингрид отбросила всякое притворство приличия, ее похоть и потребность испытать волны изысканного удовольствия, которые доставляла ей собака, заставляли ее выгибать спину и наполовину приподниматься на локтях. В то же время ее колени, кажется, раздвинулись в положении, которое обычно считалось бы неестественно широким... Но не для нее, так как она всю жизнь тренировалась раздвигать ноги в разных танцевальных позах в танцевальных кружках в детстве и юности.

Фактическое время, в течение которого Рекс погрузил свой член внутрь Ингрид, было, вероятно, не более трехсот секунд, и Ингрид испытала, возможно, сто пятьдесят из них в полном оргазме. Пёс на ней снова начала двигаться. На этот раз она почувствовала, как его массивный узел ослаб из нее, за которым последовал смущающий выброс захваченного воздуха, за которым последовал фонтан белесой жидкости, которая покрыла ее вульву и капала позади нее. Последний прощальный рывок от него шлепнул по ее спине и в волосы.

Ее тело быстро остыло, тепла большой серой собаки ее не покрывало. Ингрид вздрогнула, попыталась подтянуть колени под себя и встать. Однако Рыжик, не позволял ей этого делать. После того, как Рекс вытащил свой массивный узел из ее теперь зияющей и протекающей киски, он проскользнул позади нее. Ингрид снова почувствовала тепло на спине, когда Рыжик снова сел на нее. Прежде чем она успела произнести хоть какой-то связный протест, он начал горбиться! Она чувствовала, как его горячий, огромный, красный член ищет ее дырочку. Не потребовалось много толчков собачьего члена, чтобы найти зияющую цель, ее мокрого влагалища.

Рыжик погрузил свой член глубоко в ее мокрую киску сильным толчком, который был только предвестником начала его действия отбойного молотка! Ингрид задыхалась от удовольствия и боли, когда собака трахалась короткими, жесткими толчками, каждый из которых сильнее и быстрее предыдущего. Его узел, и без того большой, раздувался все больше и больше, и это было приятно. Ее дырочка теперь была настолько широкой, что узел входил и выходил из нее, и собака, казалось, не собиралась завязывать узел. Тяжело дыша, Рыжик долбил и долбил на ее широко открытую, мокрую и хорошо трахнутую киску. Не успела она опомниться, как почувствовала, как он вздрогнул. Рыжик быстро вытащил, и его горячая сперма хлынула из ее киски вниз по бедрам. Если бы Рыжик был человеком, Ингрид лучше всего описала бы, что Рыжик только что сделал с ней, так как, от начала, до конца, это заняло менее двух минут!

Чёрный кобель, который, казалось, терпеливо ждал, пока Рыжик и Рекс объединят её, начал обнюхивать её. Он был небольшого роста, но гибкий и мощный. Он слишком быстро взобрался на задыхающуюся от соития с псами Ингрид. Он, казалось, торопился и неоднократно пытался втиснуться в Ингрид. Его твердый член врезался в ее задницу, ища ее влагалище.

Ингрид ахнула, от разочарования, когда собака, о которой шла речь, Дик, отодвинулась, чтобы просто обнюхать ее зияющую большим отверстием и протекающую киску. Ингрид вспомнила, что Элли сказала ей, что этого пса изначально звали Дикарь, но с годами его имя сократилось, до Дика. Прежде чем Ингрид успела выпрямиться, пёс оседлал ее, его вес приземлился на ее спину, а передние лапы обхватили ее бока, чтобы схватить ее за ребра. Ингрид посмотрела вниз, мимо своих колышущейся больших грудей, и обнаружила, что смотрит на толстый красный собачий член, который упирался в кожу ее живота.

Дик попытался скорректировать свое положение, когда она тоже поднялась. Ой! Ингрид поспешно снова поднялась, когда красный член вонзился в ее задницу и почти проник в нее! С ее новым положением он теперь начал легко засовывать тупой кончик во влажный широкий вход в ее дырочку, для секса. Член Дика был самым большим, который она когда-либо видела, и теперь он трахал ее. К счастью, он был скользким с семенем двух предыдущих членов... Нет, если подумать, Рыжик садился на нее дважды... Итак, три собачьих порции семени и его собственная нынешняя сперма. Ее влагалище была заполнена или переполнена собачьим семенем, если что. Не говоря уже о том, что она также истекала собственной спермой и натуральными соками.

Она была настолько скользкой, что его член легко проникал в нее и скользил по ее влагалищу, включая его узел размером с хороший большой мяч, расположенный на две трети пути вдоль этого толстого красного ствола собачьего члена. Ингрид оперлась плечами о пол вольера, широко расставив колени – еще однаm из ее балетных поз. Из-за этого она казалась с двойным суставом, но помогала выдержать вес собаки. Она вяло приподняла свою задницу вверх, насадившись на бугристый член пса, который с поразительной скоростью вспыхивал в ее дырочке для секса, теперь расширенной этими тремя предыдущими собачьими узлами. Ингрид чувствовала, как его собачьи слюни капают на ее обнаженную шею, спину и позвоночник, часть стекает по ребрам и капает на пол вольера, под ней.

Ингрид почувствовала, как его узел расширяется, когда Дик отчаянно толкался, пытаясь завязать эту сучку. Собачий узел продолжал скользить внутрь и наружу из половых губ ее влагалища, не останавливаясь! Ее нынешняя эластичность обеспечивала небольшое трение, так как, по всей вероятности, она, вероятно, все еще была расширена более чем на десять сантиметров, как при рождении ребёнка. Глаза Ингрид были безумны от похоти, и она хотела, чтобы узел Дика остался внутри нее. Она напряглась, пытаясь использовать мышцы своего влагалища, чтобы схватить его, и встречалась с ним каждый раз, когда он вонзался в ее влагалище. Ингрид оттолкнулась, но его огромный узел не мог найти ничего, что могло бы схватить его. Он начал извергать свое семя в небрежную и зияющую большой дырой влагалище Ингрид.

"Иди к черту, Рыжик!" - слепо прорычала Ингрид на рыжеватого кабеля. — Ты и твой приятель Рекс слишком сильно растянул меня! Не могу... о, я кончаю... Ты ублюдок!» — завопила она, когда бедра большого черного пса сжались, а его член с тупым концом безжалостно врезался в ее шейку матки. Это ощущение вызывало у нее тошноту, но его поток горячей спермы пересилил ее тошноту. Ее тело содрогнулось, а глаза закатились, когда его узел продолжал входить и выходить из нее, вызывая мощный оргазм.

Наконец, Дик, казалось, встал на дыбы, и его узел выскользнул из хорошо оттраханной киски Ингрид. Ингрид больше не пыталась соблюдать какие-либо приличия. Она наполовину опустилась на колени, наполовину села на пол вольера, пытаясь отдышаться. Ее тело было покрыто потом, а на коленях и локтях были в сперме псов. Собачья шерсть прилипла к ее светлой коже, по всему потному телу. Ручейки белого цвета покрывали внутреннюю поверхность бедер, подмышки были липкими от пота, а большая грудь жирной от собачьей слюны. Ее волосы были взъерошены, а мокрые комки засохшей спермы застряли в ее спутанных грязных волосах. Ингрид! трахнули три пса, и она никогда в жизни не чувствовала себя лучше после такого безумного секса.

Она посмотрела на Рыжика, который снова подошел к ней. Поняв, что она его, Ингрид подчинилась, наклонившись вперед, широко раздвинув колени и подставив ему к морде свою пухлую и воспаленную киску. Пес обнюхал ее набухший половой орган, лизнул ее, проведя языком по ее половому органу, ловя вытекающую из нее слизь спермы. Ингрид склонилась спиной к полу, когда пёс сел на нее. К этому моменту ее отверстие влагалища было широким и небрежным, поэтому у пса не было проблем с тем, чтобы пронзить ее дырочку своим твердеющим членом. Его толчки были уверенными и быстрыми, и менее чем через минуту он прекратил толчки и изверг свое семя в свою податливую и покорную сучку. Он вырвался из её влагалища и лег рядом с ней, тихо дыша.

Не успел Рыжик плюхнуться на пол и начать лизать себя, как Ингрид почувствовала, как мягкая шерсть другой собачьей морды лижет ее задницу, а капли слизи спермы вытекают из ее неряшливо зияющей дыры влагалища. Она все еще стояла на коленях, прижавшись потной грудью к полу. Ингрид попыталась, но не смогла оглянуться через плечо, когда ее тело покачивалось, когда Макс садилась на нее. Не было ни лизания языком, ни прелюдии. Макс был неправильно назван, у него был чисто серый мех и поразительные голубые глаза. Как у Рыжика, Рекса и Дика, до него, он засунул свои передние лапы ей под грудь, и как только его член нашел тепло ее влажного широкого отверстия, он начал трахать ее. Его толчки были более грубыми, и его узел скользил внутрь и наружу из нее, издавая неловкие влажные хлюпанья, когда он спаривался, его задние лапы скребли пол вольера, когда он боролся, чтобы получить свою суку для спаривания, но на этот раз влагалище Ингрид было мокрым широко раскрыто, она встала на колени, когда Макс отчаянно трахал ее и вытащил, распыляя то, что осталось от его извергающегося семени, в расщелину ее задницы.

Рыжик встряхнулся и плюхнулся ей на спину. Не обращая внимания на собачью сперму, капающую между щек ее задницы, он сел на свою сучку. Он засунул в нее свой полутвердый член, пока он не затвердел настолько, чтобы извергнуть сперму в ее переполненную спермой киску. Его член оставался в ней, может быть, минуту, извергая свое семя и вытаскивая, только для того, чтобы плюхнуться рядом с ней и снова начать лизать свой член. В этот момент Ингрид услышала голос своей сестры Элли. Ее голос был четким, и она заметила: «А это наша Ингрид. Как я вижу, ты радуешь всю нашу команду псов!». Глаза Элли сфокусировались на четырех кровавых отпечатках собачьих зубов на теле Ингрид, и она обнаружила, что на нее смотрят две пары человеческих глаз пристально. — Разве не удивительно, как Рекс тщательно контролировал ее своими зубами? Супруги шептались что-то, что свидетельствовало о согласии. Комментарий Элли означал, что они молча наблюдали почти за всем этим зрелищем секса Ингрид с их псами.

Ингрид съежилась, унижение захлестнуло ее, и она хотела, чтобы земля поглотила ее, но стало еще хуже. Пятый член команды, Ганс, названный так потому, что, как объяснила Элли, он был самым маленьким в стае, занял свою очередь. Он подошел к ней сзади и без предисловий сел на сучку Рыжика. У него не было проблем с проникновением во влагалище сучки своего лидера своим твердеющим членом. Как и собаки до него, он толкался, как отбойный молоток, царапая задние лапы о пол вольера и топча ее широко растоптанные икры. Он зарычал, когда его член не смог найти зажим влагалищем Ингрид вокруг его узла. Несмотря на то, что его твердый член и узел входили и выходили, он не встретил никакого сопротивления - просто вырвался из воздуха и семени от четырех псов перед ним. Наконец, Ганс перестал трахаться и изверг свое семя в ее переполненный сосуд спермы. И, как и в последнем соитии, большая часть свежей спермы стекала и стекала по внутренней стороне бедер Ингрид.

Ганс соскользнул с Ингрид, а Рыжик проснулся и лениво лизнул влагалище Ингрид. Зрители молча наблюдали за тем, как Рыжик двигался все пять секунд, прежде чем ускользнуть. Он опустился рядом с ней и начал лизать. Ингрид оглянулась на сестру с её мужем и несколько людей стоявших вместе с ними, наблюдавших за ней. Элли молчала, но одна женщина шептала своим спутникам: «Вы это видели?» — воскликнула она. "Все это было так жарко!!" Мужчины только посмеивались и ухмылялись, их эрекция явно напрягалась в штанах.

Ингрид нахмурилась, не понимая, чего она ожидала. Она снова почувствовала шерсть и язык на щеках своей. Она отвела взгляд от людей, которые смотрели на нее. Она обернулась и оглянулась на последнего из стаи, который набрался смелости, чтобы подойти к ней. Это был Тигр, самый низкий пёс в иерархии команды псов. Тигр был назван метко, его шерсть была испещрена черными и коричневыми, палевыми и серыми - действительно шерсть была многоцветной. Тигр принюхивался к ее истекающему спермой влагалищу. Он закрыл глаза, облизываясь, лакая вкусную жидкость, которая капала из ее неряшливой киски. С каждым облизыванием Ингрид становилась все более униженной, теперь она полностью осознавала, что за ней наблюдают. По какой-то извращенной причине она обнаружила, что это возбуждает ее еще больше.

Тигр не торопился, словно смакуя вкус и аромат. Он лизнул, скользя языком по засохшим белым и прозрачным пятнам, стекающим по ее бедрам, прежде чем последовал примеру своих товарищей по команде и оседлал сучку Рыжего. Тигр, возможно, был последней собакой в иерархии, но у него был самый большой член в команде. Массивный орган заполнил и грубо растянул ее над трахнутой киской. Размер массивного узла Тигра и надутого узла приближался к размеру большого мяча. У Тигра не было проблем с тем, чтобы завязать ее узлом. Как только его член почувствовал, как стенки ее влагалища обволакивают его массивный узел, он прекратил свои дикие толчки. Неистовствуя над ней, он начал извергать в нее свое семя. Кончик его члена был прижат к ее шейке матки, когда его семя начало закачиваться в нее. Его яйца и анус дрожали с каждым ударом сердца, и он оставался привязанным к Ингрид около десяти минут.

Ингрид совершенно забыла о своей аудитории. Великолепный член Тигра вывел ее на новый уровень! Этот набухший узел вклинивался под ее клитор, и каждый раз, когда узел дрожал и его сперма брызнула в нее, ей казалось, что пес мочится горячим маслом ей в живот. Когда ее влагалище было плотно закрыто, его семени некуда было деваться, кроме ее матки, а кончик его члена также вибрировал ее шейку матки. Чувство, которое ей нужно было пописать, наступление оргазма стало настолько настоятельным, что Ингрид брызнула, но это была не моча, которую она брызгала. Она взвыла, как сука, которой стала! Ее тело наконец-то достигло сексуальной перегрузки! Ее оргазм зажил своей собственной жизнью! Она вздрогнула, она ахнула... Она двигалась в такт своему громко бьющемуся сердцу, ее пульсирующему оргазму и ноющей киске. Это был, несомненно, самый сильный оргазм, который она когда-либо испытывала. Ей казалось, что это сводит ее с ума. Свет померк, и она опустилась на пол, закатив глаза, когда в конце концов узел пса вырвался на свободу, его член все еще был совершенно твердым и все еще извергался семенем. Увидев это, одна из зрительниц чуть не упала в обморок, и ее пришлось поддерживать своему спутнику. Живот Ингрид, казалось, раздулся от обилия собачьей спермы, которая в нем содержались. Рыжик оседлал ее в последний раз, она не чувствовала этого...

Наконец она оправилась от обморока, когда почувствовала, как Рыжик облизывает ее лицо. Она была его сукой, она принадлежала ему. Послеполуденное солнце начало клониться к горизонту, когда сестра Элли вошла в вольер. В одной руке у нее была маленькая корзинка. Элли опустилась на пол рядом с Ингрид. «Как ты себя чувствуешь, сестренка?» — спросила она, протягивая ей массивный трехъярусный бутерброд.

Ингрид решила не отвечать сразу, но надкусила бутерброд и прожевала. Она пробормотала: «Величайшее событие в моей жизни, Элли. Я никогда, никогда, никогда, никогда не чувствовала себя так. Я сука Рыжика – я всех их сука, – она помахала рукой псам, которые растянулись вокруг неё.

— Ты, конечно сестренка, удивила наших гостей, — похвалила Элли. — Я думаю, что все они в той или иной степени истекали жидкостью, видя твой грандиозный финал с Тигром вместе с твоим обмороком, от оргазмов. Возможно, ты пропустила, как Рыжик в последний раз сел на твое обмякшее тело, но даже без сознания ты стонала, когда он взял тебя в последний раз. Поскольку ты его сука, ты можешь ожидать, что он будет подтверждать свои притязания каждый раз, когда другая собака использует тебя сестренка!».

Съев бутерброд, Ингрид взяла халат, который Элли протянула ей в руки. После этого случая, когда она была сукой стаи псов, ее ноги шатались и царапались, как и ее ребра и живот, от стольких когтей, вцепившихся и царапающих ее тело. Она надела халат, и когда она наклонилась, большая порция смешанной собачьей спермы скользнула по внутренней стороне бедра. Она поправила положение пояса халата с помощью Элли. Она использовала расческу с широкими зубьями, чтобы привести свои взъерошенные волосы в некое подобие порядка. Чувствуя себя немного более презентабельной, она последовала, за своей сестрой Элли в дом, ее глаза почти гипнотически были устремлены на покачивающуюся задницу сестры.

И это был только первый день, восстановления здоровья, после ранения полученного на фронте...