РАБОТАЮЩАЯ МАТЬ ч 1

Три человека собрались в большом офисе. Офис принадлежит молодой Натали Вуд, которая сидит за своим большим дубовым столом. 23-летняя женщина — дочь основателя крупной компании, где она в настоящее время управляет отделом продаж — отделом с 30 сотрудниками, все женщины. Она невысокая и коренастая девушка с длинными светлыми волосами на большой круглой голове. У нее небольшой перекус, и на ней слишком много макияжа. Мало кто назовет ее красивой, но многие согласятся, что она милая. На ней короткая синяя юбка и обтягивающий светло-голубой топ, который заполняет ее большая грудь, и когда она сидит в своем кресле, на ее животе видны несколько складок жира.

Перед столом стоит пожилая женщина. Это Джессика Стоун, мать-одиночка двоих детей. Если присмотреться, то можно увидеть, что в молодости она, должно быть, была очень красива, но в 45 лет возраст взял свое. Ростом 180 см, весом 100 кг, она довольно пухлая, с двумя очень большими грудями. У нее длинные волнистые каштановые волосы и два больших карих глаза.

Рядом с Джессикой стоит ее сын Джим, ему 18 лет, но выглядит он моложе. У него каштановые волосы, как у матери, и красивое мальчишеское лицо, которое, пожалуй, лучше описать как милое, а не красивое.

«Спасибо, ребята, что пришли», — прерывает тишину Натали. «Джессика, в последнее время я получаю так много писем о вас из финансового отдела, они говорят, что ваши цифры очень плохие, и они хотят, чтобы я вас уволила».

«Мисс Вуд, пожалуйста, умоляю вас!»

«Подожди, дай мне договорить. Дана сказала мне, что твоя дочь действительно больна или что-то в этом роде, это правда?»

«Д-да, это правда. Спасибо за вашу заботу», — говорит Джессика, и ее глаза наполняются слезами при упоминании ее дочери Сары.

«Боже мой, как это грустно! А тут еще и сын-неудачник».

«Мэм, я как раз заканчиваю среднюю школу...»

«Заткнись», — перебивает Натали. «Я попросила тебя привести его, потому что у меня есть действительно отличная идея. Я придумала план, как ты сохранишь свою работу и заработаешь немного денег. Умно, да?

«Да! Спасибо, мисс Вуд!»

«Потрясающе! Это будет так весело! Я просто хочу, чтобы вы двое выполнили для меня несколько небольших поручений. Если вы не хотите их выполнять, то можете просто уйти, но тогда мне придется вас уволить. Хорошо, сначала раздевайся, Джим».

«Эээ... Что? Я-перед моей матерью? Может ли она выйти из комнаты первой?»

«Нет! Сделайте это, или вы оба можете выйти из комнаты».

«Пожалуйста», — умоляет Джессика, «это действительно необходимо, мисс Вуд?»

Натали в ответ сердито смотрит на нее.

«Джим, — говорит Джессика, — я ничего такого раньше не видела. Пожалуйста, просто сделай это ради Сары».

Покрасневший от смущения Джим нерешительно начинает раздеваться. Начиная с рубашки, он обнажает мускулистую верхнюю часть тела. Продолжая, он снимает обувь, носки и брюки. Неловко стоя в трусах, он колеблется. «И эти тоже?» — запинается он, не в силах смотреть на молодую женщину.

«Да, хватит тянуть и сделай это».

Он делает глубокий вдох и начинает снимать нижнее белье. Как только оно снято, он быстро прикрывает свои интимные места руками.

«Так скромно. Перестань пытаться прикрыться и иди сюда».

Мальчик чувствует, что умрет от стыда, но делает, как она говорит. Натали хватает его член одной рукой, а яйца другой.

«Ух ты, какой большой член! Джессика, посмотри на него!»

Джессика, которая все это время пялилась в пол, вынуждена смотреть на гениталии своего сына. У него действительно большой и толстый член, его яйца тоже очень большие.

«Разве ты не гордишься большим толстым членом своего сына, мама? У него даже яички огромные!»

«Д-да», — запинается Джессика, чувствуя себя очень неловко.

Натали медленно гладит член Джима. Несмотря на унижение, он начинает реагировать, после пары движений он полностью эрегирован на 20 см, Натали чувствует, как он пульсирует в ее руке.

«Боже мой, что за зверь! Иди к маме и покажи ей».

«Н-нет, мне не нужно это видеть».

«Ну, я хочу, чтобы ты посмотрел на это. А теперь иди!» — приказывает Натали Джиму и шлепает его по заднице, чтобы донести свою точку зрения.

Мальчик вскрикивает и неохотно идет к матери, его эрегированный член подпрыгивает в воздухе, когда он идет к ней. Его лицо полностью красное, как свекла, и он смотрит на свои ноги, желая провалиться сквозь пол. Когда он стоит рядом с матерью, его эрекция немного ослабла, и теперь он только полустоячий, его член выступает на 90 градусов из его тела.

«Хватай большой толстый член своего сына, Джессика».

«Что? Ты болен!»

«О? Ты скорее позволишь своей дочери умереть, чем прикоснешься к пенису своего сына? Я согласен, закрой за собой дверь».

«Подожди... Я сделаю это... Я сделаю это».

Джессика наклоняется и хватает пенис сына в своей руке. Оба смущенные ситуацией, мать и сын отказываются смотреть друг на друга. Его член в этот момент полностью вялый.

«Погладь его немного», — требует Натали.

Джессика начинает гладить сына. На этот раз это занимает немного больше времени, но после минуты поглаживаний он снова полностью эрегирован.

«Джим!» — с отвращением восклицает Джессика.

«Я ничего не могу с собой поделать», — стонет Джим.

«Ты такой больной парень, у тебя стоит на собственную мать. Почему бы тебе вместо этого не шлепнуть его по члену? Научи своего сына хорошим манерам!»

Джессика колеблется несколько секунд, а затем слегка постукивает его по стволу.

«Нет, нет, нет. Шлепни его по головке члена».

Джессика смотрит на сына, ища одобрения, но он закрыл глаза. Она высоко поднимает руку и со свистом опускает ее к его члену. Когда ее рука достигает его члена, только кончики пальцев касаются головки члена, и громкий шлепок разносится по комнате, его член подпрыгивает вверх и вниз и быстро сдувается. Джим прикусывает губу, чтобы не закричать.

Потрясенная силой удара, она обнимает сына.

«Извини, Джим! Я не знаю своей силы. Тебе больно, дорогая?»

«Я в порядке», — хрюкает Джим, потирая свой нежный член.

«Как мило», — саркастически говорит Натали, — «но мы только начали. Теперь я хочу, чтобы ты одной рукой схватила его за яйца, а другой ударила его как можно сильнее».

«Что!? Нет, я не могу этого сделать!»

«Я заплачу тебе 500 долларов, если ты это сделаешь, и позволю тебе сохранить работу. Но тебе лучше бить сильнее, тебе придется продолжать, пока я не решу, что это достаточно тяжело».

«О Боже, почему ты так с нами поступаешь?»

«Мама, все в порядке».

«Н-но, это не будет больно?»

«Я так думаю, но давайте просто покончим с этим».

Воодушевленная словами сына, Джессика хватает его яйца левой рукой, обнажая два его больших шара через кулак. Она поднимает правую руку в воздух и колеблется, не зная, насколько сильно ударить. Она решает использовать среднюю силу, надеясь, что это понравится девочке. Она быстро опускает кулак, идеально ударяя по ним костяшками пальцев. Зажатые яички болезненно раздавливаются между ее левым кулаком и костяшками пальцев, и Джим издает крик и падает на пол, сворачиваясь в клубок. При виде его боли мать падает на колени, чтобы утешить сына.

"Ты в порядке? Мне так жаль, милый", - восклицает она, гладя его по волосам. Джим чувствует тошноту и может только хрюкать в ответ.

«Это было слишком мягко!» — раздраженно говорит Натали. «Я сказала — так сильно, как только можешь. Мы продолжим, пока у тебя не получится как надо».

«Ч-что? Нет, пожалуйста! Разве вы не видите, как ему больно? Я не смогу сделать это снова».

Натали молчит с раздраженным выражением лица.

«Джим, милый. Как думаешь, ты сможешь сделать это снова? Пожалуйста, я уверена, что это скоро закончится».

Джим кашляет: "Хнннг... П-подождите секунду", тяжело дыша и пытаясь собраться с силами для второго удара. Он в шоке от того, что вообще возможно ударить сильнее, он никогда раньше не чувствовал такой боли.

Через пару минут он встает на дрожащих ногах.

«Я думаю, я... Э-э, готов».

Джессика снова хватает его за яйца, боль от ее прикосновения заставляет Джима вздрагивать и стонать от боли. Его яйца все еще очень болят, она ясно видит красные следы на коже от соприкосновения костяшек пальцев. Она колеблется, когда видит его страдальческое выражение, но она делает глубокий вдох и отводит руку назад. Она закрывает глаза и глубоко выдыхает, открывая глаза, она опускает кулак так сильно, как только может. Громкий стук наполняет комнату, когда ее кулак обрушивается на яйца ее сына. Это очень сильный удар, и на долю секунды яички Джима почти полностью сплющиваются между двумя руками его матери. Джим замирает на секунду или две, прежде чем издать оглушительный крик, когда боль достигает его мозга, и он падает на пол, все еще воя. Его мать потрясена его реакцией и падает на землю, обнимая своего голого сына с сожалением. Они оба слышат смех Натали.

«Джим! Ты в порядке? Мне так жаль! Пожалуйста, поговори со мной, Джим!» Джессика отчаянно пытается получить ответ от Джима, но все, что он может сделать, это попытаться дышать сквозь боль, которая почему-то в десять раз сильнее, чем первый удар.

«Это было потрясающе!» — взволнованно восклицает Натали из-за стола. «Боже мой, это выглядело так, будто было больно! Видишь, что ты сделала со своим сыном, Джессика?»

«Ты ужасен!» — кричит Джессика с ненавистью в глазах. «Теперь ты счастлив? Пошли, Джим, мы уходим».

«Ты уже хочешь уйти?» Натали надувает губы. «Хорошо, я дам тебе 500 долларов, как и обещала, но мне придется тебя уволить».

«Ч-что? Зачем ты так с нами?» — спрашивает Джессика со слезами на глазах. Она делает пару глубоких вдохов, чтобы расслабиться. «Ладно... Можешь делать со мной все, что хочешь, но, пожалуйста, оставь моего сына в покое».

«Нет». Натали тянется к домофону и нажимает кнопку. «Ребекка, не могла бы ты зайти сюда, пожалуйста».

Через дверь входит красивая женщина лет двадцати с небольшим. У нее длинные вьющиеся каштановые волосы, она одета в обтягивающую блузку и очень короткую юбку, под юбкой черные колготки. Она заинтересованно смотрит своими ярко-голубыми глазами на молодого человека, который свернулся голым на полу.

«Хорошо. Садись ко мне на стол, Ребекка, и смотри на мальчика, лежащего на полу».

Джим немного успокоился, но чувствует, как его яички болезненно пульсируют каждый раз, когда кровь пульсирует. Он смотрит на прекрасную женщину, проходящую мимо него, вдыхая запах ее духов. Она приподнимается на столе и раздвигает ноги. Джим видит, что под ее колготками нет трусиков. Несмотря на боль, он чувствует покалывание в своем члене.

«Смотри, кто только что проснулся», — насмешливо говорит Натали. «Я думаю, тебе понравится следующая часть, и я обещаю, что боли не будет. Если ты сможешь следовать моим инструкциям, я дам тебе 2000 долларов. Иди и засунь свое лицо прямо ей в промежность, парень».

Джим колеблется, услышав эту команду. Он вопросительно смотрит на свою мать, которая серьезно кивает. Все еще неуверенный, он идет к красивой женщине. Когда он достигает ее, он снова смотрит на свою мать, ища одобрения, но теперь она смотрит в противоположную сторону, не желая принимать в этом участия. Он смотрит на Ребекку, и она просто улыбается ему, она самая красивая женщина, которую Джим когда-либо видел. Он медленно приседает и кладет свое лицо между ног Ребекки, он может чувствовать ее мягкие и теплые бедра на своих щеках, и он глубоко вдыхает ее запах. Ребекка стонет и скрещивает ноги, захватывая его голову и заставляя его лицо глубоко в ее промежность.

«Давай, лижи!» — говорит Ребекка, гладя его по волосам. Ему не нужно многого, и он начинает жадно лизать ее киску через колготки. Его член твердый как камень и подпрыгивает в воздухе.

Натали подходит к Джессике. Она грубо хватает ее за волосы. «Давай, шлюха, мне нужно, чтобы ты посмотрела на это». Она говорит, одновременно тяну ее за волосы к паре на столе. Джессика вскрикивает от боли и вынуждена следовать за ней. Они обе приседают рядом с парнем, всего в нескольких сантиметрах от его возбужденного члена. Они обе видят, как с члена капает преякулят.

«Джим, я хочу, чтобы ты подрочил своим большим членом», — говорит Натали парню. Он отчаянно нуждается в разрядке и тут же начинает дрочить.

«Посмотри на огромный чудовищный член твоего сына», — говорит Натали Джессике, все еще крепко сжимая ее волосы. «Смотри!» — командует она, подталкивая ее к передней части стола так, чтобы большой член был направлен прямо ей в лицо.

Уши Джима закрыты бедрами Ребекки, поэтому он совершенно не осознает затруднительное положение матери. Он чувствует дыхание на своем члене, но он слишком сосредоточен на собственном удовольствии, чтобы обращать на это внимание. Джессика, с другой стороны, испытывает отвращение, но Натали старается держать глаза открытыми.

«Похоже, он уже близко. Открой рот, у твоего сына для тебя подарок».

«О боже. П-пожалуйста, нет. Не заставляй меня делать это! Это так неправильно».

«Если ты не поймаешь его сочную сперму в свой ротик, можешь попрощаться со своей работой».

«Нет. Пожалуйста. Это неправильно...» — стонет она, но широко открывает рот.

Через несколько секунд Джим выстреливает своей порцией прямо в рот матери. Слезы унижения и отвращения текут по ее лицу, но она ловит всю порцию, которая заполняет ее рот. Ужасный вкус спермы ее сына начинает фиксироваться в ее мозгу, и как раз в тот момент, когда она собирается ее выплюнуть, Натали закрывает рот.

«Пей», — приказывает она.

На лице Джессики появляется паническое выражение, и она качает головой, но Натали закрывает ей нос рукой, не давая дышать, и ей приходится глотать. Натали чувствует, как мать содрогается от отвращения, когда она вталкивает в ее горло густую, ужасную на вкус сперму.

«Хорошая девочка. Какова была на вкус сперма твоего сына?»

«О боже», — говорит она, отчаянно пытаясь не блевать, ее рот наполняется слюной. «О боже. Можно мне что-нибудь, чтобы смыть этот привкус, пожалуйста?»

«Конечно», — Натали протягивает ей двухлитровый кувшин с водой. Когда Джессика тянется за ним, Натали отдергивает его. «При одном условии — ты должна допить все до конца».

«Да, да, я обещаю. Пожалуйста, просто отдай его мне».

Джессика начинает осушать кувшин. Тем временем ее сын оправился от оргазма и пытается вырваться, но Ребекка зажала его голову своими ногами.

«Еще нет, малыш. Мы еще не закончили», — говорит Ребекка.

Его рот все еще широко открыт, охватывая ее киску, и внезапно он чувствует, как его рот быстро наполняется горячей жидкостью. Не готовый к ужасному вкусу мочи, он начинает задыхаться, как эта красивая девушка могла произвести что-то с таким отвратительным вкусом, он удивляется. Ребекка сжимает ее ноги еще сильнее, так что он не может дышать, и ему приходится глотать ужасную на вкус мочу, которая непрерывно бьет ему в рот. Это продолжается несколько минут, время от времени она слегка раздвигает ноги, чтобы он мог сделать короткий вдох. Но она продолжает держать его голову ножницами, пока полностью не опорожнит мочевой пузырь.

«Ха-ха, Ребекка, у тебя что, авария произошла?» — смеется Натали.

«Да, но, к счастью, этот мальчик был здесь и убрал».

«Похоже, он плохо поработал», — говорит Натали, указывая на лужу мочи, скопившуюся между ног Ребекки. «Почему бы тебе не закончить работу», — начинает она, хватая Джима за яйца сзади. «МАЛЬЧИК», — заканчивает она, начиная сжимать его чувствительные яички.

«Ооо, да, я это сделаю! Пожалуйста, прекрати!» — умоляет мальчик, испытывая боль, и поспешно ныряет обратно между бедер Ребекки и начинает сосать мочу со стола.

Отвратительные чавкающие звуки привлекают внимание Джессики, которая чувствует себя очень раздутой после того, как только что выпила два литра воды, и которая не обращает внимания на то, что происходит.

«Ч-что ты делаешь? Остановись, ты делаешь ему больно!»

«Это часть нашей сделки на 2000 долларов».

«Но вы же сказали, что не было никакой боли!»

«Ладно, ладно», — говорит Натали, опуская его яйца. «Он уже почти закончил. Теперь высоси ее мокрые колготки дочиста».

Благодарный за то, что его яйца освободили, Джим делает, как ему сказали, и начинает высасывать оставшуюся мочу из колготок Ребекки. К горькому, соленому вкусу невозможно привыкнуть, и ему приходится постоянно бороться с желанием выблевать всю промежность Ребекки.

«Высосать его дочиста из чего? Что ты с ним делаешь?» — требует ответа Джессика.

«Ваш сын пьет мочу моей прекрасной помощницы, как хороший мальчик».

«Ты больная! Как ты можешь так обращаться с людьми!?» — кричит Джессика на своего босса, рыдая со слезами на глазах.

«Расслабьтесь, он так хорошо справился, что я добавлю еще 1000 долларов за хорошо выполненную работу. Вы разве не довольны?»

«Д-да», — вспоминает Джессика, что они делают все эти ужасные вещи для ее дочери, и расслабляется. «Я извиняюсь за свой характер, спасибо, мисс Вуд».

«Пожалуйста», — говорит Натали и переключает внимание на пару за столом. «Я думаю, вы закончили ее мыть. Спасибо, Ребекка, вы можете идти».

«Спасибо, Нэт, было весело! Может, увидимся позже», — говорит она и подмигивает Джиму.

Джим очень смущен своими эмоциями. Хотя он все еще чувствует во рту отвратительный привкус ее мочи, он не может забыть запах ее духов и вкус ее влагалища. "М-может быть", - запинается он.

«Перестань заигрывать с моими сотрудниками. На твоем месте я бы беспокоился о том, что будет дальше. Джессика, я заплачу тебе 1000 долларов за каждый удар по яичкам твоего сына. Но они должны быть жесткими, тысячу долларов жесткими».

«Это... это очень щедро, мисс Вуд. Джим... дорогой, как думаешь, ты сможешь пожертвовать больше? Для Сары?»

"А? Да, конечно", - рассеянно отвечает Джим, все еще думая о Ребекке. Самое большее, чего он достиг со своей нынешней девушкой Амандой, это держание за руки и редкие объятия. Хотя у него нет сомнений, что Аманда - та женщина, с которой он хочет провести остаток своей жизни, чувства к Ребекке - это нечто иное - животные чувства к настоящей женщине.

«Джим, встань перед мамой. Я хочу, чтобы вы посмотрели друг другу в глаза, когда она это сделает».

Джим все еще не обращает внимания и стоит перед матерью. Когда он смотрит на нее, он может сказать, что что-то не так по ее страдальческому выражению и слезам, текущим по ее лицу.

«Подожди, что происходит...» Джима прерывает мощный удар ногой, который попадает ему прямо в яички, болезненно вдавливая их в тазовую кость.

Этот удар заставил предыдущий удар ощущаться как игривое щекотание. Из него выбивается воздух, и он падает на пол на колени и локти, хватая ртом воздух. Словно в лихорадке, миллионы одновременных мыслей проносятся в его голове. «Как Бог может допустить существование такой боли?» — размышляет он. «Нет Бога, нет Рая. Только Ад, жизнь — это Ад».

Обе женщины наблюдают за тем, как Джим лежит на полу и что-то бормочет, по-прежнему опираясь на локти и колени, высоко подняв задницу.

«Сделай еще один», — подбадривает мать Натали. «Он полностью обнажен, это еще одна легкая тысяча долларов. Это всего лишь секунда, насколько это может быть плохо? Вспомни, как твоя бедная дочь боролась в больнице, что такое секунда боли по сравнению с ее борьбой?»

Джессика замерла, наблюдая за своим кататоническим сыном. Ее материнские инстинкты борются друг с другом. Наконец ее любовь к младшему побеждает любовь к взрослому сыну. Она заходит за Джима и наносит еще один удар.

«Прости, Джим», — кричит она. «Я должна. За Сару... Пожалуйста, прости меня, Боже».

Она наносит еще один жестокий удар по яйцам сына, такой же сильный — или, может быть, даже более сильный — чем предыдущий удар. Сила подбрасывает Джима на несколько сантиметров в воздух. Приземляясь, он все еще застыл в положении на четвереньках.

«Видишь, это было не так уж и плохо», — лжет Натали. «Быстро, сделай еще одну за легкую тысячу баксов».

Джессика наносит еще один жестокий удар по яичкам Джима, который снова поднимает его на несколько сантиметров от пола. На этот раз он приземляется на живот.

Джессика бросается к сыну. Она видит, что его глаза закрыты, а изо рта течет слюна. «Джим? Джим, ты в порядке, Джим?» Она пытается его разбудить, но он не реагирует.

«О, ты не знал? Он потерял сознание после первого удара. Ты так сильно пнул своего сына по яйцам, что он потерял сознание от боли!»

«Что? Ты знала!? Зачем ты просила меня продолжать? Ты... ты сука!»