Прошлая часть закончилась рассуждениями о том, что по-настоящему понять своё место в современном обществе белому человеку может помочь только хорошая порка и черные члены спереди и сзади. Что ж... Если спереди к этому моменту уже было всё в порядке, то сзади мы с Настей преступно долго пустовали. Это надо было срочно исправлять. Я, хотя двигаться и было больно из-за недавней порки, начал выгибаться, извиваться и тереться о мужчину, находящегося позади меня, приглашая его к действию. Я увидел периферийным зрением, что Господин уже расположил мою жену раком и пристраивается, чтобы войти. И в этот момент я понял, что до сих пор воспринимаю Настю, как свою жену, а не, как мне было приказано, в качестве шлюхи наших хозяев. Осознание этого аспекта собственной токсичной маскулинности ранило меня прямо в сердце: впереди ещё очень много работы, которую нужно проделать, если я на самом деле хочу стать здоровой единицей современного прогрессивного общества. Сегодня я уже вряд ли смог бы нормально перенести ещё одно жестокое наказание, но, надеюсь, в будущем, мне удастся путём долгой рефлексии в сочетании с психотерапевтическим аспектом моей волонтёрской работы, по-настоящему отдать своё, поражённое из-за социализации в сексистском и расистском обществе, сознание в руки представителей угнетённых групп населения.

Но в этот момент, в первую очередь, я желал того, чтобы отдать своё тело. Долго ждать не пришлось. Мастер теми же руками, которые сжимали провод, разукрасивший недавно наши с Настей тела полосами, взял меня за талию и направил вниз. Я ощутил прикосновение грубой кожи его бледных ладоней: стало приятно от того, что мне выпала честь проявить уважение к этому рабочему человеку и скрасить его трудовые будни. Свою работу для нас он уже сделал, преподав нам тяжелый урок, настало время и мне потрудиться ему на благо.

Мужчина надавил вниз, я встал раком так, что моё лицо снова оказалось рядом с членом Хозяина, с другой стороны от которого уже покачивалась от фрикций моя жена Настя. Глаза её были прикрыты. Наверняка ей в этот момент было очень приятно после всего того, что мы перенесли, получить не очередную порцию ударов и унижений, а член в вагине и крепкие руки на бёдрах. Я выгнул спину насколько мог так, чтобы моя попа оказалась максимально открытой. Мне было слегка не себе от того, что мой к этому моменту уже набухший от возбуждения член оттягивал кольцо, в котором он находился вместе с яйцами, но я понимал, что, если бы это смущало Мастера, он приказал бы мне снова одеться в одежду, в которой я зашёл в эту комнату. Возможно, ему даже нравилось покрывать не только белых шлюх, но и белых педиков, в качестве одного из которых я сегодня имел честь выступать.

В любом случае, смущало это Мастера или нравилось ему, он намазал весь свой ствол смазкой, хорошенько сдобрил ей моё отверстие, точно уткнул сперва головку прямо в кольцо мне в колечко, чуть приноровился, а затем потихоньку вошёл. Член у него был несколько больше, чем у Хозяина: с ярко выраженной головкой, смотрящий, насколько я понял по беглому взгляду, немного в правую сторону. Что ж, моя натренированная, отлично прочищенная очищающей диетой и несколькими клизами задница, справится с тем, чтобы направить его куда нужно. Член плавными, но уверенными поступательными движениями продвигался всё глубже и глубже в мою кишку: ощущение становилось всё приятнее и приятнее с каждым разом, хотя на первых порах в такие моменты всегда приходится немного потерпеть и подождать, пока твой анус разносят. Всё-таки чёрный член – это не какой-то белый отросток, вроде того, что был закрыт в моём поясе, который я, будучи натренированным, мог бы принять и сразу полностью, как анальную пробку. Кстати, анальная пробка, которую я долго носил сегодня, сделала своё дело, поэтому, даже несмотря на серьёзную толщину агрегата, мне почти не было больно принимать его внутрь. Уже через пару минут с очередным толчком я почувствовал не только член глубоко внутри себя, но и то, что к моей заднице сзади прижались лобок и бёдра этого сильного мужчины.

Ощущения в попе были достаточно сильными, чтобы возбуждение притупило чувства, поэтому я даже не почувствовал боли от того, что Мастер упёрся бёдрами в синяки от ремня на моих ягодицах. Когда тебя покрывают после недавней порки, всегда заметно, как пережитые ощущения притупляют ту боль, что неизбежно возникает в первые минуты, когда в тебя проникает крупный агрегат. Особенно приятно было осознавать, что я отдаюсь именно тому мужчине, который меня выпорол. Возможность деятельно поблагодарить его за усилия, которые он потратил, была для меня честью.

Тем временем Мастер уже ускорился и начал ритмично меня протыкать на всю длину своего двадцати, а то и более-сантиметрового агрегата. Я закачался вперёд-назад. Раздался тот самый дико приятный слуху стук, который издаёт замочек, бьющийся о клетку пояса верности: тук-тук-тук-тук... к тому же ещё и позвякивала спереди металлическая цепочка-поводок, свисающая с ошейника на моей шее, а на фоне слышно было тяжёлое дыхание двух мужчин, шлепки бёдер Господина по заднице моей жены, которая тоже вовсю раскачивалась туда-сюда на расстоянии вытянутой руки от меня, тихие, слегка жалобные, стоны Насти. Я погрузился в ощущения. Они были действительно классными: возможность слышать всё это, стоя раком между двух мужчин (ведь Хозяин и его побывавшая в моём пищеводе елда, до сих пор были прямо передо мной), и чувствовать проникающий в тебя чёрный член, - это настоящее блаженство. Это та возможность, за которую любой белый просто обязан хвататься, если он хочет приносить пользу обществу. Все неприятные телу ощущения (в первую очередь боль от порки во всём теле и боль в гениталиях, оттянутых моим пытавшимся вырваться наружу из пояса белым отростком) не имели никакого значения и меркли по сравнению с тем удовольствием, которое я получал в этот момент.

При этом я не забывался: я всё время следил за собой, чтобы не выгнуть инстинктивно спину горбом во время очередной фрикции, я думал о том, что мне нужно сохранять достоинство: выглядеть максимально привлекательно сзади. Всё-таки я был не классной брюнеткой, как моя жена, которая как бы ни изогнулась, всегда выглядела шикарно, а всего-навсего белым педиком, у которого даже макияжа на лице не осталось из-за слёз, слюны и смазки из пениса Хозяина, которых на нём сегодня побывало уже, наверное, целое ведро. Хорошо, что я хотя бы качественно завил свои длинные волосы так, что причёска до сих пор выглядела вполне презентабельно. Наверное, когда я прогибал спину вниз, как кошечка, чтобы мои булки раздвинулись и член мог войти внутрь поглубже, сзади меня даже можно было принять за девушку, просто с не очень мясистой попой. Надеюсь, Мастеру нравилось то, что он в этот момент видел. Мне очень хотелось верить в то, что я доставляю ему не только физическое, но и эстетическое удовольствие. Без привычных платьица и чулочков, мне в этом оставалось полагаться только на свою пластику, которую я пытался сделать насколько возможно женственной.

Тем временем в анусе у меня уже полностью исчезли неприятные ощущения, я брал пример со своей жены, которую трахали рядом, и с удовольствием подмахивал попой в такт движениям Мастера. И тут я услышал звон цепочки своего поводке и, едва открыв глаза, почувствовал, как меня тянут вперёд. Прямо перед моим лицо был член Хозяина, ствол которого с правой стороны уже усердно обрабатывала моя покачивающаяся от проникновений супруга. Я тут же взял с неё пример и начал вылизывать член с левой стороны, осторожно выставив губы вперёд, чтобы из-за раскачивания не ткнуться ненароком в него зубами.

Картина в этот момент наверняка была по-настоящему возбуждающая: на диване развалился чернокожий мужчина, который сжимает в ладони два поводка, цепочки которых идут к ошейникам белого митетчика с завитыми в кудри длинными русыми волосами и белой минетчицы-брюнетки, которые в два рта вылизывают его стоящий колом кверху член, при этом и первого и вторую сзади покрывает ещё по одному чёрному мужику. Небольшая грудь минетчицы покачивается вперёд-назад в такт фрикциям также, как и пояс верности, который прикрывает хозяйство минетчика. Слышно вздохи и стоны удовольствия. Все находятся на своих местах: белые, там, где им подобает быть в XXI веке, а чёрные там, где подобает быть им.

«Ладно! Целуйтесь иногда! Разрешаю! – услышал я голос Хозяина, благодарности и радости моей в этот момент не было предела, мы с Настей тут же впились в губы друг-друга, - Эй! Вы там не забывайтесь! Сказано же: иногда! Про основную задачу не забывать! - мы тут же разорвали поцелуй и взялись наперебой обрабатывать елду Хозяина, - А давайте ка шлюху побутербродим!»

Идея была классная, всё-таки вылизывание члена в два рта сложно назвать полноценным минетом, это скорее баловство. Конечно, я завидовал Насте и очень хотел оказаться на её месте, но перечить хозяевам я не смел. Если они хотят свою шлюху – значит, будут трахать именно свою шлюху. А педику хватит и одного члена сзади.

Господин вышел из Насти, они с Хозяином оба встали, поставили мою жену поперёк дивана, расположились каждый со своей стороны и приступили к делу. Мужчины быстро поймали ритм и уже через минуту Настя качалась туда-сюда: то вперёд, выпуская большую часть члена из своей вагины, но принимая другой в горло, то назад, наоборот освобождая гортань, но насаживаясь на тот аппарат, что протыкал её сзади. Эту картину я наблюдал в то время, как меня трахали сзади. Я снова поймал себя на мысли, что объективизирую Настю, даже в этот момент воспринимаю её в качестве, в первую очередь, собственной жены, то есть в качестве своей собственности. Мне стало неприятно проявление этого очередного патриархального стереотипа, плотно засевшего в моём пораженном токсичной маскулинностью сознании, и я решил отрефлексировать эти мысли, полностью сконцентрировавшись на удовлетворении своего любовника.

В этот момент моя задница звучно хлюпнула от того, что член Мастера, хозяйничавший в ней последние минуты, выскочил наружу. Мужчина жестом приказал мне подняться на ноги, затем сел на диван и поманил к себе. Я встал на колени над ним, нащупал колечком ануса его крупную головку и сел. Сладкое ощущение заполненности кишки вернулось, разлившись удовольствием по всему телу. Я сидел на мастере лицом к лицу с ним. Мне стало слегка неловко от того, что сейчас он смотрит на меня не сзади, просто видя мою спину и откляченную попу, а спереди, то есть наблюдает то, что у меня нет груди и даже видит моё оттянутое от возбуждения хозяйство, пусть и заключённое в клетку. Я испугался, что ему может стать неприятно, если прекам, сочащийся из дырочки на конце моего пояса верности, попадёт ему на живот, но на углубление в такие рассуждения времени уже не было.

Я не стал сразу начинать прыгать на его члене, мне захотелось сначала насладиться тем, как эта елда наполняет меня. Я расправил таз и всем весом опустился, нанизываясь на пенис, положил руки на плечи своего любовника, затем посмотрел в его глаза. Мне дико захотелось его поцеловать, я инстинктивно потянулся к его губам и увидел, как он на долю секунды тоже потянулся в мою сторону, но в последний момент осёкся. Всё-таки вряд ли его друзья, находящиеся рядом, поняли бы всё правильно, если бы он начал целоваться в губы с педиком, который только что глотал член. И тут я понял, что мой мужчина гомосексуал. Я пролетел лицом мимо него и просто прильнул своей грудью к его телу так, что его голова оказалась в районе моей шеи. Он тоже прижался ко мне: прикосновение его лёгкой щетины к моей шее и ключице было настолько приятным, что по телу у меня пробежали мурашки. Я проникся глубочайшим сочувствием к этому человеку: ведь он подвергался в нашем несовершенном обществе целому спектру дискриминаций. Будучи чернокожим, он страдал от расизма, будучи представителем рабочей профессии (судя по натруженности его рук), он страдал от классизма, а будучи геем, ещё и подвергался гомофобии. При этом единственное, что я мог сделать для него прямо сейчас, - качественно обслужить его сексуально. Я твёрдо решил, что сделаю это так хорошо, как только смогу, и начал двигаться вверх и вниз, давая ему возможность отдохнуть и насладиться моим телом.