Менеджер по продажам.

Позвякивая тяжелыми браслетами и громко цокая каблуками, менеджер по продажам уверенной походкой подошла к притихшему Джону. Честно говоря, он побаивался Викторию, впрочем, как и все в их отделе. Вот и сейчас смотрел на приближающегося босса, как кролик на удава, потел от волнения и почти не дышал. Она всё ближе. Безупречно белая, крахмальная блузка с похрустывающими манжетами и высоким, стоячим воротником, обтягивающая мини-юбка корпоративного тёмно зелёного цвета, чёрные блестящие туфли на высоченной шпильке. Властный, надменный взгляд. Узкая дамская сигарета дымилась в длинном чёрно-красном мундштуке, небрежно зажатым между средним и указательным пальцем левой руки... Вообще-то курить у них в здании было нельзя, но кто же ей запретит? Даже администратор и директор откровенно опасались её непреклонности, не говоря уж про остальных. Те ей боялись даже слово поперёк сказать. И мини-юбку она носила по той же причине, хотя корпоративный дресс-код предписывал длину юбки не выше колена. Ножки у неё конечно загляденье! Вот и хвалилась ими, выставляя на всеобщее обозрение. К тому же Виктория была беременна. И уже на довольно приличном сроке. Животик заметно округлился и отчаянно выпирал вперёд. Губки располнели, по шее пошли складочки, черты лица стали более мягкими и округлыми... более женственными и красивыми... А вот стальной характер остался прежним и слово её было непререкаемо.

Эта часть торгового зала не была отдельно обособлена или закрыта от посторонних – нет, она была просто отгорожена рядами стеллажей, а вход и выход оставались совершенно свободными как для персонала, так и для клиентов. Просто покупатели редко сюда заходили, а товаровед, кладовщик и грузчики обычно использовали другой маршрут, более короткий путь на склад. Джон отчаянно надеялся, что камеры наблюдения не захватывают эту часть, хотя ему то трепыхаться было уже поздно. Видимо Виктория намеренно не повела его в свой кабинет, а решила трахнуть прямо здесь! Джон ещё никогда не делал этого в публичных местах и оттого волновался ещё больше.

Виктория указала на плюшевый ковер с толстым ворсом: «Хорошо, Джон. Пора получить бонус»... Не сводя глаз с замершего Джона. Тот был ни жив, ни мёртв. Она медленно и чинно взяла мундштук губами, спокойно задрала короткую юбку. Её рука возилась с её промежностью, абсолютно не стесняясь присутствием мужчины. Жестом велела лечь Джону на этот самый ковёр (что Джон и выполнил беспрекословно. Ещё бы! Попробовал бы он хоть раз ослушаться!) Спокойно, её сигарета все еще торчала под углом ко рту, она подтянула ткань своей строгой офисной юбки вокруг талии и спустила трусики на толстые дебелые бёдра, сдвинула их руками до колен, а потом, покачивая тазом, уронила их на пол. Грациозно вышла из красиво и беспомощно упавшего белья сначала одной ногой, затем другой, как бы притопнув звонкой стальной набойкой на высоком каблучке. Не спеша опустилась сперва на корточки, потом на колени, придерживая края задранной мини-юбки и оголяя свои полные, ослепительно белые чресла. Затем перешагнула голову лежащего Джона. Стоя на коленях над его головой, она опустилась до его замершего испуганного лица. Кружево подъюбника частично отпечаталось кое-где на округлостях и выпуклостях её нижней части тела. Вот, сейчас... Джону предстояло сблизится с этим интимным полумраком промежности под юбкой у начальницы и прильнуть к её вульве. Он сделал это, Жесткие лобковые волосы прижались к его лицу. Джон зажмурился, охватил губами рыхлый, податливый капюшончик, втянул его в себя, осторожно и неторопливо обсосал расслабленный пока клиторочек и выпустил язык между нежных и слегка приоткрытых складочек половых губ госпожи.

Она сделала небольшой резкий вдох, когда его язык нашел и проник в нее, и неприятная вспышка того, что могло быть новинкой, исказила ее черты. Она позволила у себя сосать ровно шесть с половиной минут – ровно столько оставалось до конца обеденного перерыва и этого обычно было достаточно, чтобы получить один оргазм. Сегодня не получилось. Виктория посмотрела на часы, резко встала, поправила юбку, оглянулась по сторонам – кажется, посетителей за это время не было, а вот камера в углу под потолком смотрела прямо на них. Почувствовав ледяной взгляд Виктории, сразу же отвернулась.

— Так! Приведи себя в порядок, приберись здесь и забери мои трусики – дарю! Заслужил!

Затем она сразу же вернулась к своему обычному самообладанию. Снова взглянув на часы, она прошла в свой кабинет к рабочему столу и достала копию отчёта с ровными колонками цифр по разным показателям за месяц. Джон огляделся по сторонам, задержал взгляд на лежащих на полу белых трусиках Виктории, ухмыльнулся, и проследовал твёрдой походкой в её кабинет. Встал в дверях. «Даже не обернулась!» - то ли Виктория не слышала, как он подошёл, то ли пренебрежительно делала вид, что он недостоин её драгоценного внимания, то ли была всецело поглощена изучением отчёта и сопоставлением цифр, но она даже не взглянула на него. Не выпуская сигареты изо рта, она сосредоточенно перебирала листы офисной отчётности, бегло читая их содержимое и сверяя с предыдущими данными. На её грациозной шее непокорно выбившийся из строгой причёски волосок изящно ниспадал с её затылка. Бретельки бюстгалтера просвечивали под белой блузкой. Гибкий, по-женски широкий стан переходил в такую же округло – женственную попку, туго обтянутую тесной юбкой, под которой совершенно точно сейчас не было трусиков! Из-под юбки уверенно открывался шикарный вид на её слегка полные ножки.

Когда она просматривала содержимое очередной папки, Джон неотрывно смотрел на её туго обтянутую обширную попу, представлял, как только что её задница двигалась в похотливо-сладострастном вращении, ее мускулистые бедра время от времени ободряюще пожимали голову молодого человека. Джон подошёл к ней вплотную сзади. Поглощенная своими делами, она не обернулась, не взглянула на него, и вообще, не подавала никаких признаков заинтересованности, когда его руки жестко обхватили её выше талии, выше большого животика, поднялись и нащупали пуговицы на ее блузке. В недоумении от такой наглости Виктория попыталась отстранится от навязчивого ухажора, вырваться из его цепких и таких ненужных объятий. Но Джон и не думал сдаваться – «будь, что будет» - решил он. Он не разжал руки и не выпустил от себя Викторию, а наоборот, крепко прижался к своей начальнице, радостно ощущая крупную туго обтянутую юбкой задницу. Эрекция наступила мгновенно. «Пусть увольняет, злая, высокомерная стерва, но сегодня я её трахну!» – он нащупывал и сжал тяжелую, как две спелые дыньки, округлую грудь.

— Я закричу! – угрожающе зашипела обездвиженная Виктория.

— Кричи! Я всё равно тебя выебу напоследок, напыщенная гламурная мразь!

Виктория поняла, что её не боятся. Раб взбунтовался против своей госпожи.

— Я тебя уволю, тварь! С завтрашнего дня ты здесь не работаешь! Без выходного пособия и социалки!

— А почему с завтрашнего? Я сегодня с удовольствием пошлю тебя нахуй! – Джон обрадовался наступлению свободы и вновь ощутил себя мужчиной.

— Немедленно отпусти меня! Что ты себе позволяешь? – голос Виктории стал тише и жалобнее.

Джон дождался, пока спадёт напряжение в этой псевдобунтарской напыщенной женщине, продолжая бережно мять её восхитительные сиськи, отодвинув расстёгнутую блузку и небрежно задранный лифчик. Затем он неожиданно толкнул её в спину, заставив податься вперёд – Виктория едва успела опереться на руки. Джон грубо и бесцеремонно задрал её короткую юбочку, обнажив такой желанный и восхитительный начальственный зад, быстро расстегнул трясущимися от нетерпения пальцами ремень и брюки (которые упали вместе с трусами на пол), освобождая свой уже вовсю стоячий хрен. Он быстро раздвинул пальцами её ягодицы, приставил головку к самому входу и резко всунул на всю длину. Причем его не интересовало куда он попал – то ли в уже подготовленное влагалище, то ли в раздолбанную частой эксплуатацией анальную норку. Ощущения «Госпожи» его больше не интересовали – он начал драть свою теперь уже бывшую начальницу в своё удовольствие – грубо, размашисто, сильно... Резкими толчками вгоняя свой член в её лоно до конца, пока лобок не упирался в её плоть.

Виктория была в не проходящем шоке от такого обращения – её глаза округлились, лицо выражало полное недоумение, широко открытый рот беспомощно хватал воздух. В одной руке у неё по-прежнему дымилась сигарета, а второй она крепко сжала и бесцельно смяла какой-то документ или приказ Сперва она противилась, как могла, такому грубому и бесцеремонному обращению. Но ее дыхание постепенно ускорялось по мере того, как ее огуливал сзади этот хам, безжалостно сношая её своим как оказалось не таким уж и маленьким членом. Между тем, как ни странно, запрограммированный на работу её острый ум - калькулятор продолжал обрабатывать цифры перед ней, пока она подсчитывала количество своих собственных ежемесячных показателей по ровным колонкам. Для устойчивости ей пришлось по шире расставить ноги и опереться на стол, чтобы не упасть вперёд под мощным напором похотливого самца, совокупляющего её так азартно Постепенно она сама начала заводится от такого натиска! Плевать! Как гласит народная мудрость – если изнасилования не избежать, расслабься и получай удовольствие! Вот только дверь так и осталась распахнутой! Лишь бы никто не увидел. Нет, одно дело, когда ты сидишь на лице у какого-нибудь хнычущего лошка – тут Виктория не стеснялась. И совсем другое, когда тебя насилует какой-то чмошник, гавнюк, утырок, явно не мужчина мечты – позор, стыд и срам!

Но как же он зачётно драконит её! Виктория едва сдерживалась, чтобы не повизгивать от удовольствия. Как-то незаметно для самой себя она стала подмахивать навстречу движениям Джона Внутри неё словно бился паровой молот с о снующей вперёд-назад горящей головней. Каждый раз, когда этот факел достигал дна и бился о заднюю стеночку, он словно бы рассыпался мириадами искр, которые разлетались во все стороны, по всему организму, неся в себе неизъяснимое наслаждение, от которого Виктория едва не теряла сознание! Она с трудом держалась на ногах, а тут сразу же второй удар, третий, четвёртый... и так далее... Его движения становились резче, злее и напористее. «Сейчас будет кончать» - как в тумане подумала Виктория и в ту же минуту брызги горячего фонтанчика наполнили её нутро. Она почувствовала, как пульсирует и бьётся напряженный пения внутри неё. «Как в предсмертной агонии» - саркастически подумала. Ей самой оставалось чуть-чуть... совсем немного... но Джон уже вытаскивал своего «подранка». Чувство унылой незаполненной пустоты между ног заставило Викторию рефлекторно податься назад голыми чреслами – она потеряла равновесие, схватилась за бесштанного любовничка-насильника – и они оба упали на пол, сцепившись голыми бёдрами. Виктория лихорадочно сжала ноги и напрягла мышцы живота, елозя тазом где-то в паховой зоне Джона. Она слегка ахнула, ее мощные движения судорожно и больно впечатали Джона в пол, и, вздрагивая, кончила. Кажется, по коридору ходили люди, но ей было всё равно.