Сьюзен нравилась сильная страсть и возбуждение, которые недавно появились в их отношениях. Но хотя она оценила бы их сексуальную жизнь как "хорошую", даже ей пришлось бы признать, что после почти 30 лет брака секс стал скорее обязанностью, так сказать, еще одной рутинной работой, которую нужно выполнять раз в неделю. Такова была печальная реальность. После того как она потратила столько времени и энергии на создание семьи, у нее оставалось мало времени на то, чтобы стать чувственной, соблазнительной, сексуальной женой для своего обожающего мужа. Она знала, что необходима искра, чтобы продолжать разжигать огонь в их отношениях и сексуальной жизни, но ее консервативное воспитание не покинуло ее, и ей было трудно соответствовать энтузиазму своего мужа в расширении их зоны сексуального комфорта. Вот почему она в конечном счете согласилась поехать в место, известное как "Голый город". Но согласиться внести "пикантность" в их отношения, чтобы они оставались захватывающими, было одно; на самом деле сделать это оказалось гораздо сложнее.

Во-первых, недавно перешагнув 50-летний рубеж, она столкнулась с проблемами внешнего вида, типичными для женщин среднего возраста. Но реальность заключалась в том, что она была слишком критична к себе. Она была высокой, с длинными ногами, плоским животом и красивыми округлостями во всех нужных местах. У нее была очень нежная, гладкая и моложавая кожа и упругие сиськи размером 38 См, которые не соответствовали ее возрасту. Она следила за собой - правильно питалась и часто занималась спортом. Эдвард обожал ее и ценил все, что она делала для поддержания своей фигуры. Он всегда делал ей комплименты и часто говорил, что она выглядит на 7-10 лет моложе. Тем не менее, Сьюзен оставалась очень встревоженной. Хотя она была в восторге от того, что ее муж все еще находил ее привлекательной после стольких лет, Сьюзен предпочла преуменьшить это. В душе она оставалась застенчивым человеком и была убеждена, что у нее больше не та фигура, которую большинство мужчин сочли бы привлекательной.

Во-вторых, ей нужно было преодолеть давление общества. Казалось, что отовсюду ожидают, как должна вести себя, выглядеть, одеваться и чувствовать себя женщина средних лет. Многие женские журналы и так называемые "эксперты в области моды" читали женщинам лекции о том, что им следует носить. Женщине за пятьдесят не следует одеваться вызывающе и, конечно же, не следует надевать бикини на общественный пляж или мини-юбку на ужин; предостережения, которые только разрушают уверенность женщины в себе. Ей нужно было перестать быть ограниченной мнением других людей.

В-третьих, несмотря на то, что она ни в коем случае не была старомодной, ее смущала и вызывала сомнения одежда, которую Эдвард покупал ей, чтобы вызвать похоть. Это была одежда на двадцать с небольшим.

— Он действительно искал женщину помоложе? – задумалась она.

И все же она понимала, что ей нужно будет раздвинуть свои консервативные границы, чтобы сохранить интерес к своему мужу и их отношениям. В глубине души она хотела доказать, что все еще может возбуждать его. Но она также хотела доказать себе, что может быть привлекательной, сексуальной и соблазнительной для мужчин в целом. После долгих размышлений она пришла к выводу, что любит своего мужа и полна решимости вернуть ему ту страсть, волнение и приключения, которые были утрачены или воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Так почему бы не сделать что-нибудь для него? Он всегда ставил ее на первое место, и она знала, как много это для него значит. Это было главной причиной, по которой она согласилась на этот отпуск на мысе д'Агд. Единственный вопрос, над которым она боролась, заключался в том, насколько далеко она была готова зайти? Сколько сексуальных экспериментов, "сексуальных изысканий", как они это называли, она была готова вынести?

*************

Пройдя еще несколько метров, Сьюзен и Эдвард поняли, что они перешли из "свингерской" части пляжа в "гейскую". В то время как на других пляжах они время от времени видели пирсинг сосков, здесь они заметили, что многие мужчины демонстрируют пирсинг на гениталиях. Они видели, как у пары парней стержень протыкал обхват пениса. У других в мошонках были кольца. Они увидели крупного чернокожего парня с кольцом, выходящим из кончика пениса на нижнюю сторону, которое, как позже узнал Эдвард, было известно как пирсинг принца Альберта.

— Как, черт возьми, он может заниматься сексом с этим? - пробормотал Эдвард Сьюзен.

— Тссс, - ответила она, сжимая его руку, не желая, чтобы его комментарий или их наивность были услышаны другими.

Они продолжили идти, держась за руки, еще немного. Не обращая внимания на их новое окружение, Сьюзен внезапно ощутила приятное тепло между ног, без сомнения, оставшееся после того, как она увидела сексуальную сцену, свидетелем которой только что стала. Проходя мимо нескольких мужчин, она оглянулась, ожидая их пристального взгляда. Однако теперь "взгляды" мужчин были совершенно другими. Мужчины больше не пялились на нее. Вместо этого внимание мужчин, казалось, было приковано друг к другу или, к ее удивлению, к Эдварду! Внезапно Сьюзен осознала, что, хотя раньше она испытывала смущение и дискомфорт, теперь она поняла, что хочет, чтобы на нее обращали внимание. Собственные чувства привели ее в замешательство, поскольку она никогда не относилась к тому типу женщин, которые любят быть в центре внимания. Возможно ли, что она на самом деле хотела щеголять обнаженным телом и позволять мужчинам пялиться на нее? В глубине души она задавалась вопросом, действительно ли она эксгибиционистка. Погруженная в самоанализ, она не сразу заметила, что они идут среди одетых людей.

— О черт, ЭДВАРД! По-моему, мы зашли слишком далеко!

Сьюзан огляделась по сторонам.

— НАМ НУЖНО ПОВЕРНУТЬ НАЗАД! - в отчаянии воскликнула она.

Они в самом деле зашли на следующий пляж, который был не нудистским! Хотя она и раньше ходила обнаженной среди сотни людей буквально за минуту до того, как это было по-другому. Она почувствовала себя еще раз...голая! Сьюзен инстинктивно прикрыла грудь свободной рукой, но Эдвард не отпускал ее вторую руку, чтобы позволить ей прикрыть свою киску.

— Не нужно прикрываться. Ты прекрасно выглядишь, а красивая женщина должна вызывать восхищение. Пусть они быстренько посмотрят, а потом мы сможем вернуться, - взмолился Эдвард.

И она не двигалась, застигнутая врасплох, как олень в свете фар из пословицы. Было бы легко немедленно повернуться лицом к морю. Или же она могла бы вернуться на "безопасный" нудистский пляж. Но она этого не сделала. Она должна была чувствовать себя более неуютно в этом затруднительном положении, но, как ни странно, этого не произошло. Разум Сьюзен отбросил все разумные варианты, и ее охватило волнение. Сердце бешено заколотилось в груди, когда что-то внутри заставило Сьюзен послушно опустить руку.

— К черту все это, - подумала она. - Давай, смотри!

Сьюзен опустила руку, прикрывавшую грудь. Ее муж, казалось, хотел обнажить ее, и у нее самой возникали странные желания. Она посмотрела направо на молодую пару; на лицах обоих играла легкая улыбка. Она посмотрела налево и увидела, что парень средних лет открыто улыбается ей. Она посмотрела перед собой и за их пределы и заметила, что несколько других групп одетых пляжников смотрят на нее. Это была интересная дихотомия, "текстиль", как его называют в "Лайфстайле", был сосредоточен на обнаженной женщине - на ней. Она чувствовала, как взгляды окружающих изучают каждый изгиб и интимную часть ее тела. По ее мнению, было неуместно открыто пялиться на ее наготу. И все же она вызывающе стояла здесь, выставляя свое обнаженное тело на всеобщее обозрение на пляже.

И это была ее собственная реакция на всеобщее внимание, которая удивила ее саму. Всю свою жизнь она делала все возможное, чтобы не выделяться из толпы. Но теперь она стояла перед десятками людей, и их взгляды были прикованы к ней, как ей показалось, на несколько минут. Ощущение такого полного контакта с одетыми незнакомцами заставило ее тело трепетать от возбуждения. Восторг, который она испытывала от такого рискованного поступка, смягчался только ощущением, что это неправильно. И все же она должна была признать, что находила их взгляды странно приятными. И, что удивительно, ее первоначальная нервозность теперь сменилась извращенной гордостью оттого, что на нее снова обратили внимание незнакомые люди. Однако тот факт, что ее муж был рядом с ней, держал ее за руку и не просто принимал, но и потворствовал такому поведению, все еще сбивал ее с толку. Она не сомневалась в любви своего мужа к ней; она все еще не могла понять, почему он не только одобрял, но и возбуждался от того, что другие мужчины открыто пялились на его жену.

Парень средних лет внезапно вытащил фотоаппарат и направил его на нее. Вопреки своей обычной скромности и, возможно, для того, чтобы испытать силу воли своего мужа и выставить ее напоказ, она встала перед мужчиной, приподняв бедра и положив руки на талию, почти позируя, но не пытаясь прикрыться. Она огляделась и обнаружила, что внимание всех мужчин немедленно переключилось на нее. Пока мужчина фотографировал, Сьюзен чувствовала, как вздымается ее грудь, надеясь, что фотографии будут сделаны для личного удовольствия мужчины, а не каким-то образом разбросаны по Интернету. И все же она была там, оставаясь в этой позе, гордо стоя перед всеми, демонстрируя свое обнаженное тело. Вместо смущения или унижения она почувствовала, как ее охватывает трепет, когда, оглядевшись по сторонам, она увидела восхищенные взгляды всех мужчин вокруг них, особенно своего мужа, и почти в мгновение ока тело Сьюзен наполнилось вожделением. Было странно, что ее так возбуждало находиться в центре внимания - единственная женщина, полностью обнаженная на общественном пляже, где все остальные были "одеты".

Тем не менее, доказательства были убедительными - ее соски затвердели, а в чреслах появилось покалывание. Когда все взгляды были устремлены на нее, и у нее не было ни возможности, ни желания прикрыться, она не могла отрицать непроизвольную реакцию своего тела, которая предала ее обычную скромность и привела к смущению. И, как ни странно, эти новые ощущения показались ей порочно волнующими! Что с ней происходит, на мгновение задумалась она? Она никогда не была откровенной эксгибиционисткой. Конечно, она иногда блистала, но она никогда не была единственной женщиной, полностью обнаженной перед таким количеством не обнаженных людей. И все же она не могла отрицать чувства теплого возбуждения и беспричинного желания, когда толпа улыбалась и одобрительно кивала.

Эдвард отступил на шаг, глядя или, скорее, восхищаясь своей женой. Ее поведение изменилось. Оно было сексуальным. Ее улыбка была игривой, а глаза - горящими. Уверенность в том, что его жена единственная, кто обнажается перед группой людей, придавала ей ауру соблазнения, некую повышенную сексуальность. Он был одновременно очарован и восхищен ее дерзким поведением. В то время как он желал, чтобы она была на виду, она, как правило, была застенчивой и сдержанной, не желала выходить за рамки своих консервативных рамок. И все же она была здесь, насмехаясь над толпой зевак, и это была не короткая вспышка, а продолжительный момент "вот и я". Он не знал, откуда взялась эта внезапная перемена, но, очевидно, настроение его жены испортилось, и на свет появилась глубоко укоренившаяся эксгибиционистка. Ему понравилось ее непреднамеренное маленькое шоу, и его член отреагировал инстинктивно. Где-то внутри он должен был ревновать или злиться на мужчину, который делал снимки; но, помимо его пульсирующего члена, главной эмоцией была гордость - гордость за то, что его жена может быть такой смелой, и гордость за то, что она его жена. Сьюзен повернулась к мужу. Ее смущенные мысли усилились при виде счастливого, сияющего лица Эдварда, который радостно таращился на нее, его член был напряжен и торчал прямо наружу. Он не мог скрыть ни своей гордости, ни своего возбуждения. Это был не первый случай, когда она была одновременно поражена и смущена тем, что ее собственный муж не возражал против ее откровенного обнажения. Хотя он говорил об этом и часто требовал этого много раз, открытое разглядывание ее тела другим мужчиной, по ее мнению, должно было вызвать какую-то ревнивую реакцию.

— Он действительно получает удовольствие, выставляя напоказ свою жену! - подумала она.

Эдвард подошел и поцеловал ее на глазах у случайных прохожих, крепко обняв.

— Им нравится то, что они видят - твоя сексуальность так опьяняет, а мне нравится твоя уверенность в себе! Я люблю тебя! - прошептал он Сьюзен на ухо.

Слова мужа и физический контакт почти довели ее и без того чрезмерно возбужденное тело прямо до оргазма. Она нуждалась в сексуальной разрядке, никогда в жизни не чувствовала себя такой возбужденной. Почти неохотно Сьюзен медленно повернулась и, взяв мужа за руку, направилась в обратный путь, направляясь к ставшему "нормальным" нудистскому пляжу для развратников. Они шли, не произнося больше ни слова. Не стыдясь своих действий, она выпятила грудь, покачивала бедрами и демонстративно важничала. На этот раз она встретилась взглядом с теми, кто открыто пялился на нее, и улыбнулась им, когда они возвращались на свое место на пляже. Она улыбнулась мужчине, который открыто потянул к ней свой член.

Гордо шагая рядом со своей женой, Эдвард осознал, что только что стал свидетелем полного преображения - он беззастенчиво и охотно стоял перед незнакомцами, позволяя им открыто пялиться на свое обнаженное тело. И он был более чем счастлив продемонстрировать свою сексуальную жену всем и каждому. Его чувство гордости было подавлено только возбуждением между ног. Ее уверенность и неожиданно наглое поведение дали пищу для размышлений о том, что может произойти впереди. Они вернулись к Синей простыне. После всего, что только что произошло, Сьюзан обрадовалась возможности закрыть глаза и собраться с мыслями. Она боролась со своими чувствами. Она никогда раньше не позволяла себе быть такой открытой. Какая-то часть ее чувствовала смущение. Но другая, растущая часть ее чувствовала... эйфорию. Она не могла этого объяснить. Но ей пришлось признать, что было приятно, когда тобой восхищались и даже желали.

Солнце, согревавшее ее кожу, вскоре сменилось ощущением покалывания. Когда покалывание усилилось, она закрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом, контрастирующим с прохладой, которую дул легкий морской бриз на ее обнаженном теле. Ощущения, казалось, усиливались из-за выступившего на лбу пота, вызванного волнением от прогулки. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного. Как ни странно, пойти в ту часть пляжа, где нет обнаженной натуры, чтобы быть замеченной и, в конечном счете, чтобы на нее глазели, было больше, чем она могла ожидать. Конечно, это было неловко, но гораздо более волнующе, чем она могла себе представить или ожидать. Теперь, обретя новое чувство свободы, Сьюзен испытывала безумный кайф от того, что была обнажена перед таким количеством людей, - теплое чувство, возникающее из чувства освобождения и удовлетворенности, и даже, возможно, откровенного озорства!

Сьюзан спорила сама с собой, пытаясь понять причину реакции своего тела. Отбросив все другие рациональные объяснения, прежде чем погрузиться в сон, она задалась вопросом: "Действительно ли я скрытая эксгибиционистка???" Она закрыла глаза...пытаясь найти в этом смысл. И она обнаружила, что тепло солнца в сочетании со звуками волн - идеальное тонизирующее средство, чтобы подавить смятение и неловкость, вызванные реакцией ее тела на недавнюю откровенно эксгибиционистскую демонстрацию.