В преддверии Дня Всей Святых решил позабавить читателей своим участием в шуточной коллаборации на тему грядущего праздника.

Часть 1

(автор Крапива, публикуется с разрешения автора)

Бух! На деревянную поверхность старого стола для заклинаний упала толстая книга.

— Ф-ф-фу!

Верховная ведьма грохнулась на кресло и принялась обмахиваться пятерней. Сестры терпеливо ждали, когда же их грузная предводительница соизволит объяснить, зачем она притащила с чердака старый фолиант с древними заклинаниями.

— Значит, так, - наконец, начала Верховная, - кто из вас, проказницы, знает, какой сегодня день?

Ведьмы непонимающе переглянулись. Их застарелые мозги заворочались и заскрипели заржавевшими шариками и роликами. Думать было сложно. Думать было непривычно и лениво.

— Так я и знала, - упрекнула их главная, - лентяйки. Сегодня великий день. Вернее, ночь. Ночь Всего Сущего.

Ведьма простерла к засиженному мухами потолку толстые руки, закатила глаза, спрятанные в складках жира, и затрясла третьим подбородком, наличие которого обреченно обнаружила нынешним утром. Соратницы взглядами проводили ее телодвижения, и Красная Ведьма покрутила пальцем у виска.

— Совсем с ума от старости тронулась, - прошептала она на ухо Белой Ведьме.

— Тьху, дуры! – Верховная сплюнула в сердцах и с удовольствием увидела, как слюна прожгла в полу небольшую дырку, в которую тут же устремились маленькие паучки.

Ее Белая подруга, в отличие от Красной, не была такой заносчивой, поэтому улыбнулась и елейным голоском пропела:

— А что такое Ночь Всего Сущего, о, Верховная?

Та бросила на ведьмочку снисходительный взгляд.

— Ночь, - принялась она объяснять этим идиоткам элементарные вещи, - когда прошлое и будущее смешиваются, как жидкости в стакане для заклинаний. Ночь, когда по небу проходит комета Ulysses. И вот сегодня как раз настала ей пора. А что это значит, охламонки?

Ведьмы синхронно пожали плечами. Откуда им знать, им же не более, чем по пятьсот лет каждой.

— Мне меньше, - капризно надула губы Белая.

— Не намного, - отрезала Красная.

— Намного, - продолжала упираться Белая.

— Лет на семьдесят, не больше.

— Больше.

Между ведьмами проскочила зеленоватая искра. Воздух ощутимо нагрелся, волосы Белой поднялись ореолом над головой, глаза Красной метнули пару компактных молний.

— Ах так..., - угрожающе протянула Белая и топнула ногой. Ожидаемого взрыва не последовало, зато коленная чашечка престарелой красотки издала угрожающий хруст.

— Ой, - удивленно сказала Белая, - кажется, я что-то сломала.

— Ха-ха-ха, - театрально рассмеялась ее соперница, - молодая ты наша. Сустав вылетел к чертям собачьим. Ой, не могу.

Дамочка уперлась ладонями в колени и восхищенно затрясла головой, задыхаясь от смеха.

— Ой, не могу, ой, не могу, - все повторяла и повторяла она, пока ее собственную спину не заклинило в приступе беспощадного радикулита.

— Форменные идиотки, - досадливо поморщилась Верховная и обреченно воздела взгляд к потолку, - о, Владыка Ада Вельзевул, у тебя обостренное чувство юмора. Нет, я понимаю, конечно, что нас всех когда-то сожгли, а ты умудрился вытащить нас из самого костра инквизиции. И я лично тебе за это бесконечно благодарна. Но, скажи, о Мудрейший, нельзя ли было засунуть меня в костер с кем-нибудь поумнее этих клуш?

Напарницы с тоской взирали на свою предводительницу. Нога Белой распухала на глазах, Красная Ведьма так и стояла в совершенно неприличной позе посреди замызганной комнаты.

Когда-то все трое угодили в лапы молодого, но крайне честолюбивого инквизитора. Ради того, чтобы заслужить внимание кардинала юнец был готов спалить добрую половину женского населения той занюханной деревушки на границе Польши и Западной Украины. Однако, настырный малый даже не подозревал, что в руки ему попались три самые натуральные ведьмы. И гореть бы милашкам на любовно сложенном кострище, кабы не договор, который Верховная заключила с Вельзевулом прямо в тюремной камере. Демон вытаскивает троих прелестниц из огня с такой ловкостью, что у них даже ресницы не успевают опалиться, прячет их в одному ему известном месте, а взамен они по возвращении готовят почву для его триумфального прибытия на Землю в качестве давно ожидаемой Мессии. Что возможно лишь в первую неделю после Ночи Всего Сущего.

— Охо-хо, грехи мои тяжкие, - запричитала Верховная и поднялась с кресла.

Подойдя к Белой, она от души пнула ту под колено, отчего вылетевший сустав с громким хрустом встал на место. Спасенная ведьмочка опасливо наступила на поврежденную ногу, аккуратно потопала пяткой в пол и широко разулыбалась.

— Челюсть потеряешь, - предупредила ее Верховная и занялась Красной товаркой.

Ту она попросту схватила под грудью, уперлась в поясницу коленом и выгнула в обратную сторону. Красная выпрямилась, как березка на выданье и встала, боясь пошевелиться.

— Все ко мне, - приказала главная по цеху, - будем возвращаться.

Достала две черные литые свечи и установила их по краям от книги заклинаний.

За окнами избушки, затерянной в болотах, опускалась тяжелая ночь. Комета Ulysses упрямо двигалась к Земле. На бескрайнем небосклоне собирались тучи. В воздухе запахло грозой. Верховная запела древнюю молитву своему Владыке. Ее поддержали два хорошо поставленных сопрано.

Когда комета прошла свой перигелий, ведьма швырнула в пламя свечи горсть засушенных трав, и избушку заволокло зеленым дымом. Все трое слаженно рухнули на пол.

***

— Ой, моя спина-а-а-а, - жалостливо застонала Красная, - ой, опять, кажется, вступило. Ой..., - послышался ее удивленный возглас, - а ведь не болит. Не болит ведь.

Справа от стола зашебуршилась Белая.

— Я, кажется, челюсть потеряла. Ой... а зубы-то все свои. Все свои зубы-то!

Последней очнулась Верховная. Она грациозно поднялась с пола и встала у стола, уперевшись в поверхность кулаками. На ошарашенных ведьмочек взирала статная брюнетка лет тридцати от роду. Волна роскошных волос без единого проблеска седины водопадом укрывала полуобнаженные плечи. Во внушительном декольте средневекового платья ходуном ходила налитая грудь. Темные глаза окидывали потрясенных подружек и откровенно смеялись.

— Что, дурынды, не ожидали? На все про все нам дана неделя срока. Если успеем приготовить возвращение Владыки, такими и останемся. А нет – помрем бесславно. Вопросы есть?

— Я первая, я первая, - очухалась Белая и бросилась к ведру в углу комнаты, где в дрожащей поверхности воды отражался потолок.

— Нет я, - ревниво оттолкнула ее Красная и обняла ободок ведра.

В неровной зеркальности она увидела огненно-рыжую красотку с яркими изумрудными глазами.

— Мама родная, - только и смогла прошептать бывшая радикулитница.

— Пусти, - заговорила Белая.

Белые волосы упали над ведром, подобно пологу над кроватью. Огромные голубые глаза небесной чистоты потрясенно вглядывались в водную поверхность.

— Надо выбираться отсюда, - генеральским тоном приказала Верховная.

Все трое, как по команде, строем отправились за ней к выходу. После сегодняшней ночи они готовы были за своей предводительницей хоть на костер, хоть прямиком в Ад.

По тропинке, проложенной зверьем, двинулась странная троица девиц, одетая в старинные крестьянские платья. Ни одна из них не обернулась, чтобы увидеть, как избушка за их спинами, в которой они прожили без малого триста лет, растворилась без следа в предрассветном тумане.

Ведьмы вышли на опушку леса, и Верховная разложила костер.

— О, великий Вельзевул, - пропела она, - помоги нам исполнить свое предназначение. Дай нам знания о новом мире и возможности.

Над головой ведьмы коротко сверкнула молния. Владыка Ада услышал просьбу своей рабы.

Через несколько дней в провинциальном городке Саратовской области после двухдневного отсутствия домой наконец-то вернулся некий измученный таксист. На все расспросы издерганной жены он отвечал одно: «Ничего не помню». Одометр его машины накрутил без малого почти две тысячи километров.

***

— Так, девочки, нам надо как-то обозваться, - решила Верховная в номере недорогой гостиницы, - не могу же я на людях звать вас Красной и Белой.

— Я буду Мартой, - тут же решила блондинка.

— А я Златой, - поддержала ее огненная рыжуха.

— А я, так и быть, Ланой, - согласилась главная, - с чего начнем?

Ведьмочки шаловливо переглянулись между собой. Огромный мир за стенами гостиницы манил их к себе. За собой. В себя. Мир жил, дышал, чувствовал. Ведьмовские инстинкты подсказывали трем прелестницам, что скучно им в этом новом мире не будет точно.

Часть 2

(автор Ulysses)

Едва ступив на крыльцо гостиницы, вещуньи тут же отпрянули в страхе. Рядом раздался противный скрежет железа, дохнуло перегретой смазкой. Из облака пара донёсся раздраженный голос:

— Дамочки, сколько можно вас ждать?!

Когда пар поредел, ведьмы увидели необычный экипаж, похожий на карету. Вместо лошади спереди размещался паровой котёл, увитый переплетениями блестящих труб различного размера, из некоторых помаленьку струился пар. Кучер, залихватского вида кучерявый шатен, сидел на кожаном облучке. Одной рукой в кожаной краге он сжимал обод небольшого колеса, полированная металлическая ось которого скрывалась в недрах странной повозки, другой рукой гостеприимно распахнул дверцу пассажирского отсека. Шильдик на лакированной дверце сиял латунными буквами – «BALAKOVO-taxi». Ведьмы недоумённо переглянулись.

— Хозяин ждёт. Мне посулили десять талеров, если доставлю вас в срок.

Слово «хозяин» развеяло сомнения: брюнетка подтолкнула блондинку к дверям экипажа и забралась следом.

— А как же я? - встревожилась рыжая, прекращая строить глазки кучеру.

— Полезай вперёд, ничего с тобой не случится. Кучер, трогай.

— Мадам, позволю себе заметить, что я не кучер, а шофер, - владелец экипажа протянул руку и помог рыжей усесться рядом.

— Да пофиг, хоть Харон-перевозчик, - бросила брюнетка, думая о главном. - Вези скорее нас во дворец Повелителя. Мне не терпится припасть к его стопам.

Кучер-шофёр как-то странно посмотрел на неё

— Не обращай на неё внимания, она ещё та зануда, - промурлыкала рыжая, усаживаясь рядом и демонстрируя прелестные ножки в ажурных чулочках. - Меня зовут Злата.

— Сёма-Бедокур. Семён значит, - машинально представился ошалевший шофёр, дунул в свисток, добавил пару – экипаж ни с места. Тут Семён спохватился - отпустил тормоз, и повозка двинулась по булыжной мостовой.

Через несколько минут двери гостиницы распахнулись, и на крыльцо, чуть ли не кубарем, вывалились три размалёванные девицы. Крича «Держите их! Это самозванки!», они, было, кинулись вдогонку удалявшейся повозке, но когда та скрылась за углом, бросились искать свободное стим-такси.

А экипаж с ведьмами катил по тихим улочкам городка. Лана вдохновенно предвкушала встречу с Повелителем Тьмы, не обращая внимания ни на движущиеся навстречу странные безлошадные экипажи, ни на проплывающие в небе веретёнообразные купола, с подвешенными гондолами. Белобрысая Марта, сидевшая подле, скрежетала зубами, отчаянно завидуя Злате, которая беззастенчиво кокетничала с импозантным кучером.

Наконец колымага остановилась у трёхэтажного особняка из красного кирпича, башенками по углам походившего на крепость. Дорогая вывеска у дверей парадного гласила - «Печенькин и сыновья».

Двери распахнулись, и навстречу выкатился лысоватый коротышка. Расточая любезности и ощупывая дам придирчивым взглядом, он сопроводил их в дом. И судя по блеску в глазах остался так доволен их товарным видом, что даже забыл расплатиться. Напрасно Семён приподнимался на цыпочки и призывно махал коротышке рукой, но так не решился покинуть экипаж.

— Ну, наконец-то! Дождались! Прелестно! О, да вы уже в образе и костюмах. Настоящие ведьмы! А я им говорил, что местные девочки не годятся на эту роль. Это я пригласил вас, дорогуша, – обратился он Лане, не сводя взгляда с её декольте. - Не забудь, побаловать старика, я загляну к тебе вечерком, проказница? Какая стать, какая фактура! Внимательней, ступеньки. Наш супер-Маркус уже ждёт не дождётся. У него уже дымится в предвкушении, хо-хо! Это будет блокбастер! «Ночь Всего Сущего», красное на чёрном!

Коротышка тараторил без умолку. Лана не понимала и половины, но главные слова «Ночь Всего Сущего» пульсировали в мозгу: - «Я почти у цели!»

Остановившись в просторном вестибюле, она нависла над лысым:

— Когда я предстану перед моим Повелителем?

— Что? Каким Повелителем? – коротышка не сводил глаз с глубокой ложбинки меж смуглых холмиков. - Ах, да... Ну, прямо сейчас можно! Эк, тебя разохотило-то. Пройдём в зал. А вы подождите пока здесь, - бросил через плечо, отставшим ведьмам.

Пространство, в котором оказалась Лана, мало соответствовала её представлению о чертогах князя Тьмы, где должна была состояться церемония Ночи Всего Сущего. Обшарпанные стены, заставленные задниками каких-то декораций. Изображения, правда, соответствовали случаю: черти и бесенята тащили, волокли упирающихся грешников, страшные зубастые монстры терзали плоть несчастных, косматые псоглавцы совокуплялись с белоснежными телами невинных дев в самых извращённых позах. По стилю изображения походили на картины давнишнего приятеля Ланы Ронима Боса, но были намного примитивней. Не обращая внимания на ужасы на стенах, по залу деловито сновали какие-то люди. Серой не пахло.

«Но, чу. Ага, вот он трон Князя Тьмы из чёрного дерева, подсвеченный снизу багровыми всполохами. А это должно быть алтарь».

У подножия трона стояла непонятная, сложная конструкция: ложе, перекладины, ремни.

«Да, на таком алтаре можно отслужить знатную мессу во имя Повелителя! Надо только найти подходящую жертву. Но почему всё происходит сегодня? Ведь срок ещё не настал. Или это...»

— Господа! Прошу любить и. .. ха-ха-ха, пользовать звезду нашего нового проекта. Ведьма Лана! Парни, помогите даме. Ей так не терпится начать, аж свербит.

В руках у коротышки возникла тетрадь в картонном переплёте. На обложке светилась надпись – «Ночь Всего Сущего (сценарий)».

— И разбудите Маркуса. Начнём с пятой сцены.

Загипнотизированная тетрадью - «вот она путеводная нить», Лана безропотно позволила себя раздеть, уложить животом на ложе, привязать руки и ноги к перекладинам. Немного придя в себя, но, ещё не осознавая до конца происходящее, Лана посмотрела перед собой. На троне восседал. .. Повелитель?

Выглядел он как-то неубедительно. Долговязый, в чёрном атласном плаще с алым подбоем. На голове тускло мерцала корона из величественных ветвистых рогов. Корона была великовата и криво съехала на уши. Фигура на троне попыталась встать.

— Икк!.. – раздалось в тишине, и Лана почувствовала запах перегара.

— Ах, чтоб тебя! Опять нажрался! – из темноты к Повелителю подскочил давешний коротышка, теперь больше похожий на злобного карлика и брезгливо указал на его промежность. – Что? Не стоит?!

Рога согласно качнулись и корона слетела с головы Темного Властелина.

— Фу! Пьянь! Уберите его! – приказал ассистентам и, похлопав зафиксированную Лану по заднице, объявил: - Не будем терять времени, дорогуша. Пройдемся по седьмой сцене. Принесите мой костюм!

***

— Итак. Музыка! Мотор!

В зал вкрадчиво, словно первые вешние воды по льду, вливались звуки. Музыка была что надо:

«O, Фортуна,

словно луна ты изменчива,

всегда создавая или уничтожая...»

Лана была в восторге. Лучших декораций она и сама бы не придумала. Тьма, величественный трон в багровых всполохах и нарастающее половодье хорового пения.

«Судьба чудовищна и пуста,

уже с рождения запущено колесо

невзгод...»

— А-ааа! - Тело обожгло протяжным ударом. Ведьма выгнулась дугой, точно кошка в прыжке, ремни впились в запястья и лодыжки. Колючий жар вцепился в ягодицы.

— Боль-но-о! – заорала Лана и выпучила глаза.

В большом тронном зеркале Верховная ведьма узрела картину целиком: обнаженная женщина бьется, извивается в объятиях жертвенника, тщетно пытаясь избежать жалящих ударов, и пузатый карлик в алом обтягивающем костюме, орудующий плёткой.

— Раз!

— Два!

...

— Тринадцать!

— Стоп! Снято!

— Ну и умотала ты меня. Ну-ну, не плачь. Ах, какие натуральные слезы! Митрич, сделай пару крупных планов этой мордашки.

Когда всё закончилось, невидимые проворные руки развязали ремни, помогли Лане встать и заботливо накинули халат.

Стараясь не обращать внимания на боль в заднице, она потянулась к тетради:

— Можно посмотреть весь сценарий?

— Пожалуйста, изучай, но не потеряй – это единственный экземпляр. Я загляну к тебе пожелать «спокойной ночи» и заберу...

Двери с грохотом распахнулись, и в зал, пыхтя и отдуваясь, ввалились три размалёванные девицы с перекошенными, от злости и изнурительной погони, лицами.

— Эт..., это самозванка! Хватайте её! Это мы звёзды порно!

Инстинкты не подвели Верховную. Не выпуская из рук заветной тетради, Лана с носка врезала карлику между ног, рванула к дверям, на ходу сбивая, как кегли, «истинных звёзд».

Марта и Злата скучали в передней.

— Ходу, девочки, ходу!

— Но, Лана, мы тоже хотим припасть к стопам нашего Властелина. Почему всё веселье достаётся только тебе? И где твоё платье? Откуда этот халат? Ты что, голая? Повелитель возлюбил тебя? Расскажи, как это было? Он был нежен? Мы тоже хотим. – Балаболки трещали, не переставая, едва поспевая за Верховной ведьмой.

— Кучер! Очень быстро! – Лана плюхнулась на заднее сидение экипажа, товарки влетели следом.

— Сколько раз говорить, я не кучер, а шофер. И я не тронусь с места, пока мне не заплатят за прошлую поездку!

Но встретившись с осатаневшей брюнеткой взглядом, Семён дунул в свисток, поддал пару и не забыл отпустить тормоз.

— Держи их! В погоню!

Когда экипаж заворачивал за угол, Семён увидел, как из ворот студии выкатил мобиль, хищно сверкнув фарами.

Погоня продолжалось уже около получаса. Вначале экипажи петляли по узким улочкам городка. Потом вырвались на оперативный простор загородного шоссе, и погоня ускорилась, но не настолько, чтобы всадник вечерней почтовой службы галопом не обошёл оба экипажа, затем и вовсе скрылся в ночи.

— Нас настигают. Кучер, или как вас там, шофер, нельзя ли поднажать? – Лана встревожено оглядывалась назад.

— Сёмочка, ты мой герой, спаси нас! - Злата умоляюще смотрела на него, чувствуя, что сама тает в его глазах цвета нежных незабудок.

— Но это невозможно, у нас не осталось воды для котла, - в отчаянии оправдывался почти влюблённый шофер.

— Эх! Что бы вы без меня делали? – подала голос Марта, которая надулась и молчала всю дорогу. Она достала из причёски толстую спицу, оказавшуюся чародейской палочкой, высунулась в окно и прицелилась в экипаж преследователей.

...

Влюблённые, возвращавшиеся в город, видели, как два стим-мобиля в клубах пара тяжело поднимались на холм, освещённые молочным светом полной Луны. Передний пытался оторваться от преследователя, задний – догнать. Оба терпели неудачу.

Внезапно первый экипаж озарился вспышкой белого света и. ..