Глава 3

Ну, что продолжу свой опус во взрослую жизнь. С того времени поменялось очень многое, во-первых, мои недоразвитые или скорее всего озабоченные близнецы-братья совсем от рук отбились. Приставали к маменьке почитай каждый Божий день, ну конечно пока тятенька не видел. Не успеет она присесть в малиннике, по малой нужде как тут откуда не возьмись появился... Венька в рот …бись и лихо пристроившись спереди уже подносил свой писун к мамкиному лицу, а она морщась от неудовольствия его брала и почти всегда доводила его до оргазма. Ну, или например на огороде, не успеет она наклонится для прополки или сбора овощей как сзади пристраивается неугомонный Сенька. Этот хитрый задрот, закинув полы летнего платья женщине на спину всегда легко проникал ей до самой матки, орошая своим семенем. Трусов то она почитай никогда не носила, как и я, ну разве когда месячные шли. Поначалу Марья Дормидонтова серчала и даже пару раз прикрикивала на этих огольцов, но потом смирилась и молча терпела все их прихоти, не забывая при этом о тятеньке Аристархе Никодимовиче.

Родители тогда вовсе потеряли всяческий стыд и даже не завешивали между нами занавеску.

— Чего вы там под одеялом елозите, ладошки сотрете, идите лучше к мамке да ее порадуйте, я уже все, отнерестился, - поговаривал батянька и ухмыляясь шел на улицу курить. По выходным дням меня уже со в семи в баню не пущали, а лишь дав немного попарится, гнали под душ и в дом. Ха-ха-ха, я-то хорошо знала то самое интересное будет в конце и всегда пристраивалась к тому единственному окошку что были в углу парной. В проблесках керосиновой лампы я очень хорошо видела, как матушку вначале хлещут вениками в шесть рук, а потом ополоснув из ведра водой ласкают до полного умопомрачения.

В тот момент мне и самой хотелось оказаться на ее месте, я лишь ждала своего совершеннолетия чтобы найти способ с ней поменяться местами. Ежели вначале маменьку сыновья имели сразу двух сторон одновременно и лишь позже присоединялся к этим порочным игрищам папенька, то уже через пару месяцев он первым растягивал ее ненасытные дырочки своим лошадиным приапом, а близнецы дотрахивали до полного умопомрачения. Эти юные Кулибины легко додумались одновременно проникать своими писунами в сильно растянутое влагалище или в анальное отверстие содомировали, потому что после тятеньки там ведро со свистом могло пролететь. Это они так говаривали.

Меня к счастью почти не трогали ну ка не трогали целку я берегла пуще глаза, а вот на миньет они меня все-таки уговорили. Даже точно не помню, как так получилось, а… точно… эти засранцы меня на «слабо взяли», мол не выпью стакан «медовухи». Блин… ну, конечно спор выиграла, а в качестве закуси они свои писуны подсунули, а я дурочка полупьяная стал их сосать, причем даже возбудилась, так что труселя промокли. В день моего совершеннолетия эти оболтусы, не нашли ничего лучшего как вместе с очень вкусными пироженками за которыми даже в город съездили, еще и анальной девственности лишили, причем оба сразу и хорошо, что не одновременно. Но лучше расскажу подробней…

Меня тогда задарили разными подарками начиная от модного костюма с босоножками - это от мамы, денег на учебу в городе - это от папеньки. Ну и конечно всяких вкусняшек это от братьев. Очень я до них охоча была. Мы конечно посидели выпили, родители «хреновуху» в тот раз потчевали, а мы с близнецами «медовуху» лобызали. Да уж и «вставило» нас, я вам так скажу весьма конкретно, потому что когда отец повёл мамку в баньку, известно для чего. Мои вечно озабоченные братья потянули на речку купаться, это в час ночи. Не скажу, что сильно тогда хотелось задницу прочистить, но тут словно черт за письку ухватил и ведь чувствовала, чем дело закончится, но в се равно пошла.

— Слышь Варька ты уже совершеннолетняя и тебе давно пора по-настоящему член мужской испытать, а кто кроме родных братьев тебя всем обучит, - голосом питона Ка из мультика про Маугли вещал Венька, а Сенька, что-то бормоча уже стаскивал с меня одежду и тыкала в рот свой обрубок:

— Не боись сестрёнка мы целку твою не тронем, наш бятяня точно мотню вырвет и собаке скормит, а вот попочку распечатаем, я даже вазелин взял, - добавил он расстилая одеяло прямо на песке. В такое время тут точно никого из сельских не могло быть, да и было то всех, не более полусотни душ.

Короче «поплыла» я тогда как шлюха, ведать хорошо маманька их обучила – зацеловали, загладили. Не успела толком в себя прийти, а моем заду уже член братца шебаршит, что тот стахановец в забое, а второй почитай в самое горло свой отбойный молоток намастили. Не поверите, кончила я тогда в первый раз, да так сильно что что было «шишку» Венькину не отгрызла. Ну, как они потом менялись я уже не считала, почти до утра они меня что ту куклу вертели на своих сосисках. Епт, думала помру от частых оргазмов, но ничего выжила и даже окунутся сумела, вымывая из своей задницы наверно с литр спермы, про то, сколь я ее наелась так лучше промолчу.

Добрались в дом с первыми петухами, и слава Богу никто не заметил, а когда сидели в горнице и завтракали то родители на меня так посмотрели, что я тотчас покрылась румянцем. Вот же зараза, толи почувствовали мое состояние толи близнецы проболтались, но батянька широко улыбнулся и торжественно произнёс:

— Слышь дочурка? В эти выходные в бане со всеми будешь парится, коль взрослой стала…

Так с тех пор и повелось - днем нас с мамкой на огороде, в малиннике али на пасеке своим молочком насыщают эти неугомонные кобеля-братья, или ей сперму в писечку сливают. Ну еще поповку мою облюбовали словно она сахарной была, поначалу по очереди в нее засаживали, а вскоре и дуплетом намытарились дыру развальцовывать, придурки. Вот, видите ли они так к мамкиной жопени привыкли, а по выходным в бане и тятенька пристрастился. Причем ежели по-первах свою оглоблю в рот запихивал, то через пару недель и мой «шоколадный глаз» раскурочил, я думала тогда, что ежа рожу, так было больно. Но ничего, не сдохла, женская анатомия она такая, что со временем ко всему приспосабливается. Да, еще я на курсы секретуток записалась в городе, чтоб значится сдрыснуть с этого Мухосранска после учебы, хоть куда…

— Ты это… Варька, жениха себе еще не нашла? - спросил наш Аристарх Никодимович тараня мой истерзанный зад прямо на банной лавке, в это время Сенька с Венькой по обыкновению оприходовали маманьку с двух сторон - один в ротик другой в попик, а потом еще и поменялись.

— Тятенька, да где же здесь его найти в нашей глухомани? Сам знаешь, окромя медведей здесь нормальных женихом и не водится, - ответила, подмахивая бедрами, хорошо зная, что от такого он быстрее опорожнится.

— Ладно терпи дочурка, не долго осталось, я на днях заказ кузнечный, одному буржую в город отвозил, так он при мне себе секретаршу подыскивал. Ну, я и сказал, что ты во всем горазда и даже посулил следующую партию заборных секций сделать в пол цены. Поработаешь, немного потом охмуришь этот «бумажник», а далее сама знаешь, что делать чай не маленькая, нечего тебе здесь коровам хвосты крутить.

— Ты про чувства подумал, а ежели он ей не понравится! Про это ты подумал, старый пень, - выплюнув изо рта член сына вмешалась в разговор наша с мамзель.

— Ха-ха-ха! Стерпится - слюбится, у него денег куры не клюют. Девке давно пора из нашего Зажопинска выбираться в люди, пока молодая да ладная, а то станет, как и ты - корытом разбитным кому нужна потом будет? - грубо ответил он и с хлопком выдернув своего «питомца» из моего зада.

— Вот старый черт, чтоб тебя медведь задрал, сам меня такой сделал, а еще измывается… изверг!

— Да ладно не ворчи милая, это ж я по любви, да недоумию, юмор у меня такой армейский. Ты давай залазь сверху, а парни подсобят - кто в зад, а кто в рот, последнее время очень уж понравился мне такой вариант, в совместном исполнении.

После чего про меня наконец забыли, зато изрядно досталось мамке. Вот вы хоть раз пробовали на один хер садится гигантский и еще один в заднице терпеть, про третий во рту, так просто помолчу, он вообще не в счет идет.

Подумала тогда, что ежели действительно отседова не выберусь то точно не только в скорости целки лишат, но безотказной лахудрой сделают. Я уже даже не помню, когда спаривалась с одним партнером, все время по двое по трое получается, так и привыкнуть недолга…

Да, чуть не забыла, тут еще одна забавная история приключилась, врать не буду, сама не видела, но братья-трахальщики мне еще на речке рассказали, что маменьку наш пес дворовой покрыл, причем она даже не сопротивлялась.

— Дураки недоразвитые, все то вы придумали, по что на Барсика наговариваете, да и мамка его ни в жизнь не допустила бы?! Ну, а Венька твердит:

— Своими глазами видел и своими ушами слышал, как наша Марья Дормидонтова глаголила:

— Барсик милый у тебя такие глаза несчастные, что давно сук течных не покрывал! Ну, так я это исправлю, раз сыновьям родным уступила, то чего уж теперь гоношится и тебе ласка бабья нужна.

— Да точно-точно у нее еще глаза такие в поволоке были, словно от дурман-травы, сама на колени стала возле будки и платья на спину задрала. Варька не веришь? Так я зуб даю, - добавил Сенька.

— А чего потом-то было, как он в нее вообще влез-то с узлом собачим? Спросила я, удивлено открыв рот, а один из братьев тотчас запихнул туда свой отросток и словно ничего не произошло продолжил:

— Нормально там все прошло, после отцовского «полена» Кобель легко мамке засадил и долго в ней болтыхался, а когда узел раздулся то минут пятнадцать они в связке были, мы тогда даже хотели мамке в рот по разу спустить, но тут батянька на порог вышел, хорошо, что нас в малиннике не разглядел.

— Там просто жесть была сестренка, он когда эту картину увидал, то молча в сени пошел и с топором оттуда вышел, а мамка как это увидала, то прямо с узла сорвалась и на грудь ему пригнула:

— Аристарх, не смей Барсика трогать! Пес не хуже вас кобелей будет, ему тоже ласка нужна! Скажи на милость, ты что не видишь до чего я дошла? Увы, мне уже одно члена всегда мало будет, а ежели ты окочуришься, дочка замуж выйдет, а сыновья в город уедут, вот с кем я тут куковать буду одна? - тихо прогнусавил второй близнец, привычно проникая в мой жаждущий анал,

— Чего замолчали, а потом чего было-то? - выплюнув на минуту член Веньки, я аж крякнула, так глубоко второй проник в мой Сенька.

— Не боись сеструха, обошлось вроде все мирно, батянька топор на землю бросил, мамку обнял и даже прослезился, а потом тихо так сказал:

— Прости меня родная. Чуть было грех на душу не взял, не твоя это вина, а моя, ну ежели по правде-матушке, то всего нашего проклятого рода. Обещаю с завтрашнего дня Варьку в город отправлю к этому буржую, а сыновей в соседнее село на подработки загоню, там девок непорченых меряно-не меряно, пора уже внучков дожидаться, а то с нами они совсем пропадут…