Полностью проснулась Аня уже около одиннадцати часов, когда еще вроде как и утро, но уже почти полноценный день. Сладко вытянувшись в кровати, девочка лениво поразмышляла стоит ли поваляться еще, рассматривая шортсы и тому подобные тиктоки, но все же решила что ну их. Так всю жизнь можно проспать.

Чувствовала она себя после крайне интенсивного вчерашнего визита очень даже неплохо, тело слегка ломило, но в рамках достаточной комфортности. Только сзади что-то мешало когда переворачивалась на спину. А, ну да. Аня покосилась на дверь комнаты, и нащупала позади себя честно заслуженный пропуск. Кхм... На всякий случай лучше достать в душевой, а то мало ли. Голенькая, она потянулась за футболкой (уже малоактуальной "двойкой"), но сейчас это был не особо нужный аксессуар, без которого в помещении, в летний период почти нудистского отдыха вполне можно было обойтись, так что нехитрая одёжка снова повисла на спинке стула.

Завернув вымытую голову в полотенце (тайный женский ритуал, позволяющий сохранять и приумножать красоту, если кто не знает) Аня, как была нагишом, осторожно выглянула на кухню. Одетая в короткую, надорванную в нужных местах панковскую маечку Иришка варила кашу и мурлыкала под нос какой-то мотивчик.

— Доброе утро, гулёна. Ты во сколько пришла?

— В семь с копейками. - Аня уселась на кухонную скамеечку и стала рассматривать сестренку сзади. Такая же жизнерадостная, такая же долговязая и синеволосая как обычно. Только с виднеющимися розовыми следами пониже спины и кожаным чокером на шее. Не таким толстым и собачьим как тот, что вчера был на самой Аньке, скорее, изящной полоской, в которой вполне можно гулять по Москве и не ловить при этом осуждающие взгляды мимопроходящих женщин. У Вилоры на вокзале такой же был, точно. Наверное, декоративный уличный вариант.

— В семь... - задумчиво повторила Ира, накладывая кашу на тарелки. - Будь я твоей мамой, то обязательно спросила бы где ты в такое время таскаешься, а потом профилактически выпорола. Но порки мне пока и самой хватит, а вопрос "переспала ли ты с кем нибудь вчерашней ночью" для Блэклейка можно считать риторическим, верно?

— Не поспоришь. - согласилась Аня, взяла ложку и подула на свою порцию. Она, вопреки большинству подростков, любила овсянку. - Сама-то во сколько появилась?

— Около двух часов. - призналась Ирка и осторожно уселась рядом. - Бурный был вечерок. Не знаю, успела ли ты попасть на ночные пляжи хоть раз, но после заката на песках у всех крышу натурально рвет, будто виагры наелись. И мужики, и девки.

— Значит, ночью ты гнусно и развратно трахалась! - обличительно ткнула в ее сторону ложкой Аня, будто сама вчера занималась чем-то другим.

— Сказала бы что да, но не совсем. - фыркнула Ира и осторожно дотронулась до скрытого майкой тела сзади. - Этот наш левелап достигается чуть более радикальными способами.

Аня невольно потерла собственную попку. Да уж, "способы"... Тимур, конечно, порол со скидкой на ее девичью хрупкость, да и недолго, но ощущения были... запоминающимися.

Ирка верно оценила задумчиво-смущенный вид сестренки и чуть не подавилась кашей.

— Таак... Ну-ка, выкладывай, кошка мартовская, а у тебя как вечерок прошел?

— Я хотела на ваш белый пляж. - слегка покраснела Аня. - И теперь я туда попаду.

— Фига... - Ира отложила ложку и чуть склонив голову рассматривала все более пунцовую сестренку со странным выражением лица. - И кто это был?

— Тимур. - отвела взгляд Аня. - Ну, потом к нему еще подкрепление прибыло, но в основном он.

— Этот долбаный извращенец?

— Да вы тут все извращенцы! - перешла в атаку Аня, пока Ирка не начала выяснять подробности о "подкреплении". - Трахаетесь между собой как кролики целой долиной, а я просто стараюсь быть как все! Не хуже лучших!

— Эй, эй, полегче. - примирительно подняла ладошки Ира. - Тимыч так Тимыч, дело твое. Но ты понимаешь, что в твоем возрасте так себя вести не совсем нормально?

— Как мы тут развлекаемся, в любом возрасте ненормально. - буркнула Аня. - Я не собираюсь продолжать промискуритет в Москве. Люди не поймут. Это только здесь настолько разнузданный заповедник. Но до конца августа я бы точно не дотерпела и кого-нибудь... того. Сложно, знаешь ли, оставаться девственницей в подобной обстановке. И вообще, рано или поздно интимную жизнь начинать надо, а у вас прекрасный повод и море возможностей. Иногда больше, чем стоило бы...

— Эт-точно. - Хмыкнула Ирка, добивая кашу. Сладко потянулась, продемонстрировав сестренке упругий животик. - Ну что, пошли получать наши трофеи?

Удивительно, но за все летние каникулы Аня ни разу не попадала на пляж вместе с Иришкой, сходу обретя почти полную самостоятельность. Как-то они постоянно пересекались либо у Бажовых, либо просто пользовались домом как штаб-квартирой, а в остальное время купались и развлекались по-отдельности. Царёва, найдя благодарные уши, рассказывала сестренке то о своем гибридном мегаквадроцикле (Аня одобрила); то о чуть менее крутой солнечной электростанции и "Славике", который медлит вносить в систему ее рацухи (Аня поняла что этот алтайский микромир действительно тесен); то о своем новом хобби в виде взрывчатки из подручных средств (Аня категорически не одобрила), после чего ее стали топить в пугающих терминах "бризантности" и "фугасности". Оживленно споря, девчонки мимоходом заточили по мороженому и решительно устремились за новыми знаками отличия в причудливый терем маори.

— Ау-у? Нам срочно нужно приворотное зелье! У каджита есть товар?

— Tomo mai.

Щелчок и плавно отодвинувшаяся дверь.

Чисто. Тихо. Мягкий, хорошо различимый полумрак. Со вчерашнего утра в местном интерьере особых изменений не произошло, разве что двойной портрет был теперь полностью закончен и тихонько стоял в углу. По-кошачьи любопытная и везде чувствующая себя как дома Ирка хотела было подойти и заценить, но в замешательстве остановилась, разглядывая хозяйку. Та сейчас выглядела очень необычно.

Особенно для Блэклейка.

— Фигассе...

Элегантный, крайне недешевый светло-серый юбочный костюм, туфли с каблуком, часики "Картье" на запястье, какая-то прическа из модных журналов Старого Света. Сейчас никто бы не опознал в девушке полинезийскую дикарку, и некоторую эксцентричность натуры выдавали лишь узоры та-моко, выглядывающие на шее и конечностях. В остальном - бизнес леди высокого круга.

— Ничего себе прикид. - восхитилась Ира. - Тебе идет, без дураков. У вас с Ринатом начался сезон ролевых игр?

— Что-то вроде того. - Моана придирчиво рассмотрела себя в зеркало и сменила часы на изящный плетеный браслет. - Дресс-код. На фуршете в Венсене если выглядишь иначе, то тебя не увидят. И не услышат.

Ира вопросительно посмотрела на эрудированную сестренку.

— Пригород Парижа. Кажется, на востоке. - пояснила Аня, осторожно рассматривая маори в необычно-деловом исполнении.

— Париж... - синие глаза Иры затянула мечтательная поволока. - Лувр, Нотр-Дам, маленькие уличные бистро с круассанами...

— . ..крысы, вонь, мусор, вооруженная нищета в каждой подворотне. - невозмутимо продолжила Моана. - Разница между метрополией и бывшими африканскими колониями становится все незаметнее. Вовсе не потому что в Африке, наконец, освоили европейские понятия о культуре и гигиене.

— Да ну тебя. - немного обиделась Ира. - И так знаю. Но можно же немного помечтать?

— Можно и нужно. - разрешила Моана. - Мечты это направления для самореализации. Но лучше выбирай для них не Париж.

"Пятерка" улыбнулась краешками губ. Кажется, ее полностью устраивала подобная деградация бывших колонизаторов Старого Света. Тем не менее, к визиту в столицу Франции готовилась она с тщательностью невесты перед долгожданной свадьбой. Некоторое время обе гостьи с интересом наблюдали, как детали гардероба и украшения сменяются по одному ей понятному алгоритму.

— Ладно, колись давай, там что, свиданка будет? С богатым французиком?

— Не в той форме, о которой ты думаешь. - рассеянно отозвалась Моана. Задумчиво повертела в пальцах маленькую бриллиантовую сережку и аккуратно проколола левую мочку. Вторую в правое ухо вдевать не стала, предпочтя легкую асимметрию образа.

— Зря стараешься. - мстительно заметила Ира. - Раз уж мы ударились в суровый реализм, то там толерантность и бодипозитив в моде. К тому же, ты недостаточно чёрная. А французский знаешь?

— Monsieur Weinberg, cette affaire ne présente pas beaucoup d’avantages et comporte des risques considérables. Je vous encourage vivement à la refuser. - светским тоном проворковала Моана отражению в зеркале и, кажется, оказалась довольна увиденным. Сестренки переглянулись.

— Поняла только первое слово. - виновато произнесла Аня. - Еще, кажется, последнее: "мусор". Полностью на французском я знаю только "Же не манж па сис жур".

— Я тоже. - вздохнула Ира. - А можно перевод?

— "Не суй нос в это дело, мусор". - лаконично перевела Моана.

— Грубовато, но доходчиво. - признала Ира. - Хотя, если это свидание, то я бы добавила дипломатического этикета. Вдруг не послушает?

— Послушает. - Островитянка осторожно взяла подвеску с маленьким, белого металла амулетом-черепом чуть крупнее бутылочной крышки и стала прикидывать, как тот сочетается с брендовым европейским нарядом. - Скажет что принял к сведению. И потом забудет об этом незначительном эпизоде.

— Ну-ну. Тебя забудешь. Но если все-таки не послушает, то прямо на фуршете можно съесть его печенку с соусом бешамель. - предложила Ира.

— Предпочитаю более изящные методы. - на безобидные подначки Моана не обижалась. - К тому же, под бешамелем нужно есть итальянцев.

Девушки придирчиво выбирали последние детали для образа. Ирка, всем высоким и модным культурам предпочитавшая бунтарско-панковскую, криповую черепушку одобрила и теперь увлеченно оценивала общий результат по субъективному, а значит единственно правильному критерию: "нравится - не нравится".

— Мелочь, какая заколка те... Ань?

Девочка тихонько рассматривала портрет гаитянского лоа геде в углу. Тот был полностью закончен, ни убавить, ни прибавить. Мрачноватая и вместе с тем угрожающе-веселая фигура, почитаемая на особо диких карибских островах.

— Жуть. - оценила подошедшая Ира. - Мо, ну у тебя и знакомые, конечно. Это кто?

— Барон Самеди. Гаитянский бог мертвых. - тоном экскурсовода ответила Аня. Рисунок обзавелся кучей мелких деталей, но сам сюжет остался прежним: почтительно склонившаяся маори и скелетоподобное чудовище в тёмном цилиндре с крестом.

— Не совсем бог. - рассеянно поправила Моана, примеряя подвеску то выше ключиц, то ниже. - Хотя мало чем уступает им в могуществе.

— Ну и рожа. - Ира хотела щелкнуть Барона по отсутствующему носу, но сдержалась. - Знаешь, всегда считала, что от подобной нечисти нужно держаться подальше. Есть они, или же нет; но если все таки есть - ну нафиг.

— Ты лучше и дальше так считай. - посоветовала маори разглядывая себя в зеркале. Наконец, удалось составить образ, который ее полностью устроил, так что она задумчиво кивнула сама себе и стала аккуратно разбирать наряд на отдельные части. Лоснящиеся от самодовольства европейские пакеха давно привыкли к узко-рациональному восприятию своего мира и Моана не намеревалась их в этом разубеждать. Особенно когда бывшие колонизаторы чувствовали себя в безопасности на подобных высоких фуршетах, а пришельцем являлась она сама. Как белая акула, пробравшаяся через заградительные сети курортной бухты.

— Н-да, Анька, а еще говоришь что это у меня стрёмные хобби. Экспериментировать с гремучей ртутью и то безопаснее. От взрывчатки хотя бы понятно чего ожидать. - резюмировала Ира изучив портрет, склонила голову набок и неожиданно спросила. - А рядом с этим Бароном кто такая?

— Ты же видишь, сама Моана. - опознать на портрете татуированную маори не смог бы разве что слепой, так что Аня удивилась вопросу.

— С нашей парижской модницей понятно. Я насчет во-о-т нее, - Ира ткнула пальцем в серые завитки Лимбо на заднем плане. Под определенным углом зрения кажущиеся небрежными штрихи сумеречного тумана складывались в человеческий силуэт. Кажется, женский...

Аня вопросительно повернулась к художнице, но та, по всей видимости, уже намеревалась переходить к закрытой стадии подготовки визита на родину Гильотена и маркиза де Сада, так что пояснять детали картины не стала. Вручила старшей сестре футболку с цифрой "4", младшей - "тройку", сопутствующие статусу кожаные аксессуары и бесцеремонно выпихнула обеих за пределы своего логова. Царёва настолько опешила перемене настроения, что не сопротивлялась. Щелкнул замок двери.

— Магнитик привези! - запоздало крикнула Ира за прилавок, одновременно переодеваясь в обновку. Прежнюю шмотку, в которой сюда пришла, она мстительно надела на стерегущего вход деревянного уродца с рептилией, после чего тот сразу стал смотреться готичной красно-черной разновидностью Буратино, только без длинного носа и полосатого колпака.

Аня, тем временем, уже пристроила на руку кожаный браслет-пропуск и спешила убраться восвояси. На пляже, даже полностью голой и среди домогающихся ее тела мужчин, она чувствовала себя безопаснее, чем в логове непредсказуемой тихоокеанской ведьмы.

— Ну что, Цербер, граница на замке? - Ира чмокнула охранника и потянула футболочку вверх, обнажаясь. Склад располагался недалеко и можно было, конечно, дойти сразу голышом, но ей нравился сам промежуточный процесс.

— У нас в погранвойсках это было девизом. - подтвердил Стас, затем с хрустом позвонков потянулся. Утренняя вахта вот-вот должна была завершиться, так что он дожидался сменщика и планировал потом вздремнуть минут эдак пятьсот. Ну или хотя бы триста. Тем не менее, на раздевающихся красоток он смотрел одобрительно. Мелькнули две пары сосочков.

— А "без права на ошибку" тогда чьё? - Аня стянула шортики, гордо продемонстрировав кружевные "харлетт", которые надела сюда только для того, чтобы провокационно снять перед мужчиной.

— Саперы. - отозвался провоцируемый, с удовольствием разглядывая двойной стриптиз. - Война в принципе личного раздолбайства не прощает, а подобная специальность так особенно...

— Говорю же, не лезь в это дело. - недовольно покосилась на сестру Аня.

— Не волнуйся, я экспериментирую очень осторожно. - самоуверенно вздернула нос Царёва.

— Все разбросанные по кустам подрывники тоже так считали. А вообще, Ир, лучше тебе прислушаться к совету: прекращай свое баловство со взрывчаткой. - негромко предупредил Стас. - Я тебе как человек с двумя контузиями говорю. Это реально опасно, а прямая необходимость отсутствует. Замутить бомбу из повседневной химии нетрудно, сам соляру с удобрениями мешал, но без проблем взорвать лишь то, что хочешь - гораздо сложнее. На порядки. И потом, власти закрывают глаза на наш большой частный бордель, связей и денег у Королёва хватает, но лишние проблемы по двести двадцать третьей ему нахер не сдались. Даже при условии что женщины тут в привилегированном положении, всему должна быть мера. Не провоцируй живущего рядом миллиардера без нужды, в этом социальном классе мягкотелые тряпки не выживают. И я тебе такого не говорил.

— Ладно, ладно, мне просто хотелось сопоставить теорию с практикой. - чуть присмирела Ира. - Обойдусь эксплуатацией нашего большого частного борделя.

— Ну и умница. Вы на какой?

— На желтый. - Обнаженная Ира сложила нехитрые шмотки в рюкзачок и, рисуясь перед мужчиной, страстно поцеловала такую же голенькую девятиклассницу-Аньку. Та с удовольствием ответила, прижавшись промежностью к округлому бедру сестренки. Стас одобрительно кивнул и пропустил девушек на на береговую зону наготы и красоты.

— А почему Второй? - с некоторым разочарованием спросила Аня. Она не для того получала почти неограниченный доступ на все (почти) пляжи, чтобы размениваться по мелочам.

— Ты его зря недооцениваешь, - заметила Ира, с выражением кошки у воробьиной стаи разглядывая окружающих. - Реального хардкора после вчерашнего пока не хочется, а просто на гальке лежать - скучно, да и задница пока болит. К тому же, тут есть свои плюсы, недоступные на белых и красных песках.

— Например? - заинтересовалась Аня. По ее мнению не происходило ничего необычного. Парни, девушки (девушек больше), расслабленно целующиеся парочки. На ближайшей тентованной пляжной кровати две длинноволосых красотки переплелись в любовных объятиях, а над бедрами одного из отдыхающих мерно покачивалась белокурая женская головка, но ничего такого, чего не было бы на Третьем.

— Ты не туда смотришь. - тихонько сказала Ира. - Видишь во-о-н там парочку: русая няша-стесняша с чёлкой и ее бойфренд? Что в них необычного?

Аня незаметно стала рассматривать. Пара как пара, девушка застенчиво прикрывает ладошками интимные местечки, парень осторожно обнимает. Расположены особняком от остальных, неподалеку от двуспальных лежаков. Наверное, знакомы еще до Блэклейка. Хм...

— Красный браслет?

— Именно. При этом она совершенно точно без опыта наших розовых игр. Парень на вид обычный, а эта девчонка в Блэклейке раньше не появлялась, я бы запомнила, красивая. И еще, на теле бледные следы от лифчика с трусами. Спорим, что видит подобную обстановку в первый раз, смотри как стесняется, прикрывается и прячется за него.

— Пожалуй. - согласилась Аня. Детектора на лесбиянство у нее не было, но Ирка сюда ходит несколько лет и наверняка умеет подмечать детали. - Слушай, а по каким критериям в этот ваш Цветник вообще выбирают? Типаж девушек в целом похож.

— Да как-то особо не интересовалась. - рассеянно отозвалась Ира, наблюдая как парень убеждает краснобраслетную подругу быть как все. - Сисястых-жопастых не приглашают, я вообще тут ни одной больше шестидесяти кило не видела... Ну, еще отсев по психопрофилю, наверное, есть, чтобы в наших лесб камнями не кидались. Кирилл как-то упоминал что медицинские показатели тоже учитываются, вплоть до группы крови, но это лучше у него спрашивай. О, смотри как краснеет, спорим, бойфренд минет сделать попросил? При всех, вот ведь извращенец, ай-яй-яй... Да, стопудов новички.

— Она же с лесбийским браслетом...

— Не совсем лесбийским. Просто это однозначный запрет всяким самцам проявлять инициативу в знакомстве, иначе Королёв их отсюда вытурит. Что-то типа таблички "не беспокоить" в гостинице, требование мужского игнора. А вот девушки.. Девушкам - можно, вот и считается что красная ниша чисто для нас.

— Зачем на Второй тогда пришли? - стеснительная особа и пряталась за парня и одновременно отбивалась от уже его приставаний. - Сидели бы на галечном, а постельными играми занимались дома.

— Это самый интересный вопрос. С ним-то понятно, мужики в нашей обстановке одинаково кобели, но вот девка... Ей дико стыдно, даже загореть на Первом не успели, но тем не менее они тут. Та-ак, - прищурила синие глаза Ира. - Свежие обручальные колечки на пальцах. Моногамная пара. М-м-м... Возмутительно.

— Давай не будем ее разбивать. - попросила Аня. Приключений, конечно, хотелось, но честных.

— Он взял ее сюда не для того чтобы потерять. - решительно пошла в ту сторону Царёва. - Просто решил показать своей пугливой няшке-стесняшке как иногда стоит себя вести. Вдохновить обстановкой. И мы обязаны добавить в эти тихие романтичные отношения толику сближающей страсти.

Яна с растерянностью сидела на теплом песчаном берегу, прячась за своего любимого Мишку, который уговорил ее на медовый месяц в Алтайской глуши, хотя она рассчитывала на какую-нибудь заграницу. Гидрохимик-исследователь и при этом успешный карьерист в частной биолаборатории, он познакомился с очаровательной кареглазой практиканточкой на работе, после чего с удовольствием провожал ее домой каждый возможный вечер. Цветы, первый поцелуй, знакомство с родителями... Повышение в должности, позволяющее без страха взглянуть в будущее. Колечко на палец и сияющие от счастья глаза девушки. Первая, полная заботливой нежности брачная ночь... И вот они, наконец, стали жить вместе.

Еще перед свадьбой для Яны стало неожиданностью, что интеллигентный с виду жених оказался любителем нудистских пляжей, тех областей порока, где незнакомые голые люди могут лицезреть других голых людей и большей частью не обращать на это внимания. Нет, они с подружкой как-то купались без всего еще в детстве, но никаких парней там, разумеется, не допускалось, все происходило давно и безобидно. Уже после помолвки, Миша пригласил ее на "Дюны", где с большим трудом уговорил снять с себя верх купальника. Увы, ей не понравилось. С одной стороны, ощущать ветерок на сосках было прикольно и непривычно, но вот обстановка... Похотливые взгляды, крайне немногочисленные женщины, окружающие их зону отдыха дряблые мохнатые скуфы возрастом за пятьдесят... Миша в итоге был постоянно рядом, а самому настырному из этих престарелых пикаперов разбил морду, так что в тот день у них с полным освобождением от одежды не задалось. Да и в последующие тоже, ей не хотелось в такое место. Потом был случай, когда Яна уличила своего почти мужа за просмотром лесбийской порнографии и отношения едва не дали трещину. Конечно, потом буря затихла, но извинительные букеты цветов носить ему пришлось долго. Далее, уже после ЗАГСа, разница в сексуальном темпераменте становилась все заметнее.

Сложностей добавляло то, что традиционного секса молодому супругу оказалось недостаточно и он мягко, но постоянно намекал на всякие извращения вроде минета, а Яна так же мягко, но постоянно отказывала. Этим местом писают, в конце концов, как можно его касаться ртом? Фу! Рот для поцелуев. После долгих уговоров она один раз все же согласилась поласкать его член губами, но сделала это с таким несчастным видом, что он сам прекратил домогательства. Прочие отклонения от классики также отвергались (даже куни, ей было слишком стыдно) но молодой супруг был полон оптимизма подобрать к запертой дверце ее женской сути какой-нибудь ключик.

Когда Миша сказал, что ему предложили провести оплачиваемый медовый месяц со своей новобрачной на закрытом курорте для избранных, с необычным минеральным озером, она заподозрила, что тот снова предложит ей обнажиться, но реальность перешла все границы. Тут не только голое купание, где-то в этих краях даже любовью занимаются вне дома! На людях! Кошмар!

Впрочем, следует отдать должное, место оказалось ухоженным, безупречно чистым и очень живописным, к тому же фейс-контроль в этот самый Блэклейк был довольно строгим, так что она, в отличии от "Дюн", не оказалась единственной привлекательной девушкой среди прибрежной фауны. Заинтересованные мужские взгляды на Яне, конечно, задерживались, но не чаще чем на остальных. Это с одной стороны успокаивало, с другой - слегка царапало самооценку. Медосмотр, оставшаяся половина дня на галечном Первом, где все присутствующие еще на входе в обязательном порядке раздевались догола, очень теплая и приятная минеральная вода, долгие уговоры Мишки сходить завтра позагорать чуть подальше, на мягкий песочек... Экзотичная татуированная интендантша, с усмешкой вручившая ей "безопасный" силиконовый браслет... И вот они там, где считается нормой ласкать друг друга прилюдно! Даже женщинам других женщин! Скомпрометированный на лесбопорно Миша не находил в подобном ничего запретного, так что постоянно успокаивал и отвлекал от окружающей обстановки разговорами про чудодейственную пользу минеральной воды, демонстративно не обращая внимания на куни и даже откровенный минет в десятке метров от их места. Яна по оставшейся после галечного пляжа привычке прикрывала интимные места ладошками, но взгляд невольно косил в стороны. Было странно ощущать себя в роли подглядывающей за другими... Постепенно супруг-провокатор перестал делать вид, что ему безразлична обстановка, теперь мягко и ненавязчиво уговаривал на оральную ласку, но настолько перешагнуть через себя девушка не могла при всем желании.

— Полиция нравов Блэклейка, капитан Царёва. Предъявите, пожалуйста, ваши трусы.

— Что?!

Рядом с Яной и Мишкой невозмутимо остановились две девицы. Одна, высокая крашеная пацанка с цветным тату на руке, шлепнула на желтый песок забавный рюкзачок-мишку и присела рядом по-турецки, бесстыдно обнажив гладенькую промежность. Вторая, на вид явная школьница не самых старших классов, вела себя поскромнее, но, судя по ровному загару, тоже не считала прилюдную наготу чем-то особо запретным.

— Трусы. - терпеливо повторила крашеная. - Видите ли, я представляю собой нравственную сторону нашей тоталитарной утопии и слежу за соблюдением морального облика отдыхающих. Кто вам позволил находиться в общественном месте без купального костюма?

— Вы же сами... Э-э-э...

— Полиция недоедает, бюджет на обеспечение униформой разворован местными властями. - не моргнув глазом парировала "капитан Царева" и продемонстрировала стильный кожаный чокер. - Теперь, по долгу службы, приходится носить в качестве знаков отличия что осталось. В основном, конфискованный у садомазохистов реквизит.

Ее юная "напарница" издала странный звук и поспешно отвернулась.

— Но на входе требовали раздеться... - Яна беспомощно посмотрела на супруга, а тот виновато развел руками, словно признавая за их четой нарушение общественных устоев.

— Контрольно-пропускные пункты пляжей оккупированы представителями нудистской хунты! - патетически заявила синеволосая и ткнула пальчиком куда-то в сторону Стаса. - У них масса сторонников, но мы защитим право на обязательное ношение трусов! Семейных! Hasta la victoria siempre!

— Да никакая вы не полиция! - опомнилась Яна, а мелкая девчушка прыснула, не выдержав этого театра абсурда.

— Вот блин... Ну, тогда добро пожаловать в Блэклейк, столицу мирового бесстыдства. Что, впервые с голой жопой? - Царева дунула на небесного цвета локон и расстегнула рюкзачок, доставая пляжную мелочевку.

— Согласитесь, легко догадаться, если кое-кто своим неподобающим поведением привлекает внимание местных органов правопорядка. - с едва уловимой ехидцей ответил Мишка.

Яна обиженно посмотрела на этого провокатора, но по сути он был прав, так что медленно отвела ладошки от груди и бедер. Ладно. В конце концов, это не скуфы и не маньяки... маньячки. Да и вообще, симпатичные девчонки. Пожалуй, в "Дюнах" при таких внешних данных тоже столкнулись бы с очевидными проблемами, но тут им норм. Татуированная прям лучилась заводным характером, а младшая, длинноволосая блондиночка, наоборот, казалась эталонной "дочерью маминой подруги", которую всегда ставят в назидание. Их обустройство рядом даже пошло на пользу, хотя бы Мишка прекратил приставания по поводу минета. Наверное, понял, что требовать от нее такое при невинной школьнице будет перебором.

— Вы что, муж и жена?

— С недавних пор. - опустила взгляд на колечко Яна. - Миша пообещал медовый месяц в каком-то совершенно волшебном месте. А в итоге - это.

— И что не так? - удивилась синеволосая. - Зимой тут скучновато, но летом отличный нудик, мне очень нравится. Всем нравится. И не нервничай так, красные браслеты для местных мужиков неприкасаемые. Мы здесь власть.

Блондиночка хотела что-то добавить, но закусила губу и передумала, продолжив расстилать полотенце. Оставшийся в гендерном меньшинстве супруг с деланным равнодушием оглядел кожаные аксессуары визитерш и поднялся на ноги.

— Прохладно стало. Пойду искупаюсь.

Яна с подозрением посмотрела ему вслед но, видимо, две фотомодельной внешности красотки показались Мишке вполне безопасными соседями, с которыми можно оставить молодую жену. Те и впрямь относились к обнаженно-неприличной обстановке как к должному, так что уселись на полотенце и стали смазывать одна другую защитным кремом. Кажется, их нисколько не волновала ни сидящая рядом голая незнакомка, ни откровенный минет в десятке метров отсюда, даже ту что помладше.

— . ..Да, да, сейчас кончу, да-а-а-а... - мужской полустон-полувсхлип в отдалении прерывался громкими звуками глотания. Яна откровенно покраснела, а вытянувшаяся на полотенце рядом школьница и ухом не повела, хотя явно все слышала. Наверное, привыкла. А может, даже делала тут то же самое. Неужели на этих пляжах действительно распространено подобное поведение?

— Меня Яна зовут. - все же осторожно решилась на знакомство Яна.

— Очень приятно, Аня, а вот она Иришка. - указала на подругу школьница и подсела чуть ближе. Сверкнули роскошные золотые волосы. - Вы откуда?

— Питер.

— Оу. Почти соседи. Давай плечи и нос смажем, иначе обгоришь, скоро на пляже будет совсем солнечно. А еще лучше пошли в тенек, куча лежаков свободных и бесплатных. Шмотки оставь, тут не воруют.

Яна сопротивляться не стала, после обретения супружества красоту тем более надо беречь, да и какой-никакой повод пообщаться с местными. Синеволосая Ирка затянула ее на здоровенную пляжную кровать и обе девчонки мягко смазали уязвимые к солнцу части тела с помощью крема. Некоторые касания были на грани фола, но что можно считать интимными местами, когда все вокруг голые?

— А ты симпотная. - одобрила Аня. - на нашу Майку чем-то похожа, она в школе считается самой красивой. Может потому что сиськи с седьмого класса по размеру в год прибавляют.

Яна слегка покраснела, но, кажется это было просто безобидное подростковое замечание.

— Мише нравятся...

— Твой парень? - уточнила Ирка. - Ой, извини, уже муж, да. Тоже вполне ничё, кстати. А почему ты с ним купаться не пошла?

— Обойдется, гнусный извращенец... - буркнула Яна.

— Да? - заинтересованно переспросила Аня. - И в чем же это извращение заключается?

— Ну-у... - Яна уже поняла, что обсуждение интимных тем тут не считается чем-то из ряда вон выходящим, но рассказывать незнакомой малолетке о предлагаемых супругом пошлостях было явным перебором. - Хочет от меня совсем неприличного.

— Разве это недостаток? Трахаться каждый раз одинаково - все равно что обедать лишь гарниром. И чего твой сексуальный маньяк хочет? Садомазо, анилингус, мжм-жмж тройнички, или что-то на самом деле неприличное? - деловито перечислила Иришка.

— Эм-м... - окончательно растерялась Яна. - Вот такое.

Она чуть заметно ткнула пальчиком в сторону расслабившейся парочки из требовавшего проглотить завсегдатая и его белокурой подруги, которая сейчас гуляла пальчиками по груди.

Новые знакомые Яны снисходительно переглянулись. Да уж, "извращение"...

— И зачем тебе мужчина, который бы такого не хотел? - с интересом спросила Аня.

Пока Яна в замешательстве пыталась придумать для этой мелкоты достойный ответ (все ранее убедительные аргументы почему-то не находились), девушки неторопливо начали провокационную лесбийскую ласку прямо рядом с ней. Поцелуй в губы, еще один, ладошки скользят по нагим бедрам, сосочки касаются красивого девичьего тела. Царёва перевернула свою юную подругу-сестренку на живот и остолбеневшая Яна увидела что у той между ягодиц развратно сверкает цифрой "3" анальная пробка. Ира начала осторожно двигать сексуальную игрушку взад-вперед, мастурбируя запретное отверстие, а блондиночка тихонько застонала, возбуждаясь.

— Сядь чуть повыше, раздвинь ножки. - предложила Ира. - Аня и тебя поласкает.

— Я замужем... - беспомощно ответила Яна.

— А зачем, по-твоему, Миша вас сюда притащил?

Яна сама не заметила, как оказалась лежащей на спине с раздвинутыми ногами, а ее лицо соприкоснулось с губами едва знакомой девушки. Царёва начала осаду по всем правилам: ласково касалась волнистой русой гривы тонкими пальчиками, кусала шейку, на секунду опустилась к соску и сразу вернулась к поцелуям губ. Яна лежала почти безучастно, словно загипнотизированный удавом кролик и с ужасом представляла момент, когда Миша ее увидит занимающейся сексом с девушкой. Лесбопорно, которое удалось тогда пресечь, было всего лишь фантазией, а вот она тут... Додумать мысль не получилось, поскольку ее клитора коснулся язычок золотоволосой школьницы. Яна выгнулась дугой, но Ирка одной рукой прижала ее тело к лежаку в прежнем положении, а пальчики Аньки чуть растянули половые губки в стороны, позволяя облизнуть вагину и изнутри.

— М-м-м... - Яна пыталась попросить прекратить, но Ира целовала ее с языком, придерживая голову за волосы и сопротивление становилось все слабее. Внутри живота словно начинали колоть маленькие иголочки; Яна прижала Аньку к своей промежности чуть сильнее и чуть выше. Она даже не обратила внимания когда тонкий девичий пальчик неглубоко проник ей в попу. Какое-то необычное чувство стало гулять по телу от живота во все стороны. Царёва целовалась мягко, ласково, нежно касаясь язычком ее язычка. Прикосновения снизу обжигали, сломленная любовница раздвинула ножки чуть пошире, покачивая бедрами. В переплетении синих прядей она вдруг увидела мокрого после купания Мишу, но обе лесбияночки и не вздумали прекращать. Яна лишь беспомощно простонала, когда мужская ладонь сильно сжала ей правую грудку.

— Все хорошо, моя маленькая... - нежный язычок Ани сменился широким и сильным мужским, сходу проникнувшим глубоко в ее влагалище. Следующая стадия раскрепощения наступила, когда Ирка перекинула через ее голову бедро и требовательно прижалась безволосой щёлочкой к лицу. Манящий запах и привкус женских соков коснулся ее губ, но нарастающее возбуждение и рука на затылке не позволяли отстраниться, так что Яна тоже стала скользить по влажным девичьим створочкам языком, пытаясь копировать ощущения снизу. Первые признаки незнакомого доселе чувства сжали тело изнутри, но Миша замедлился и вновь пропустил к ее промежности Аньку. Та мелко затеребила набухший клитор кончиком язычка, сжимая бедра, нагое тело подрагивало в унисон. Казалось, стало жарче градусов на десять, несмотря на тень. Яна жалобно скулила, но тоже не прекращала вылизывать женское влагалище перед лицом, наоборот, участила движения. Мужчина встал на колени неподалеку, а Ирка, не отрывая бедер от лица, обхватила его за задницу, подтягивая ближе и погрузила торчащий член в рот. Тот тяжело выдохнул, сжимая волосы двух женщин: своей жены и едва знакомой местной. Яна опешила: муж наслаждался минетом от другой девушки, открыто, прямо при ней, глядя супруге в глаза. Но возмущаться измене с собственной же любовницей было абсурдом и она просто продолжила что делала ранее. Тело в растерянности то покачивалось навстречу ласкам Ани, то пыталось сжаться в комок. Прекратила куни она лишь когда все больше концентрирующаяся россыпь иголочек в животе сладко кольнула изнутри, и через несколько секунд взорвалась ее первым в жизни оргазмом. Сдавленные вскрики, судорожные конвульсии, одновременные чувства ревности, возбуждения и стыда... Яна кончала дико, страстно, а ее мужчина неотрывно смотрел прямо в глаза. Тело окончательно сдалось и она разрыдалась.

— Умница... - Миша поцеловал солоноватые от слез и женских соков губы, лицо, успокаивая. - Как мне с тобой повезло. Ты моя хорошая...

Яна уткнулась ему в плечо и долго всхлипывала, пока не пришла в себя.

— Мне так стыдно...

— Привыкнешь. - довольная Иришка протянула ей бутылочку минералки и уселась рядом с Анькой, ожидая продолжения. - Вот только твой-то так и не кончил. Непорядок.

— Что мне делать? - сексуальные табу прошлого были смыты волной оргазма, словно песчаный замок во время цунами.

— Я покажу.

Мужчина был оперативно вытерт полотенцем и усажен с раскинутыми коленями, а Яна с Ирой легли головами между его бедер. Оставшаяся ни при делах Анька тихонько наблюдала.

— Оближи для начала. Вот так. - Ира провела кончиком язычка по области немного ниже головки. - Это самая чувствительная часть члена.

Яна сперва внимательно изучала движения, втягивая запах своего мужчины, затем старательно принялась повторять. Ее первый оргазм при любимом был фееричным, и она очень хотела, чтобы Миша испытал то же самое здесь и сейчас.

— Сперва надо немного помастурбировать. Движения должны быть быстрыми, но нежными. Возьмись за член правой рукой. Подушечка большого пальца на конце головки, обними другими пальцами ниже. Мягче. Кончик указательного пальца ставь туда, где маленькая ямка. Подставь левую руку под яички, осторожно поддерживай. Подушечкой среднего пальца слегка помассируй ему зад. Да, это у них тоже эрогенная зона. - Яна послушно выполняла. - Оттяни кожицу вниз вдоль ствола и обнажи наполовину головку. А теперь тяни кожу вверх и полностью закрой головку. Еще, делай это в одном ритме. Сожми чуть покрепче. И не теряй ритм. Это самое важное - не замедлять слишком темп, когда дрочишь своему мужчине.

Аня скромно сидела рядом, смотрела и вспоминала свой первый минет. Миша наслаждался мастурбацией с полуприкрытыми глазами, затем откинул руку к бедрам незадействованной в сексе девочки и тоже начал мягко массировать ей маленькую гладкую промежность. Аня сперва отдернулась, но это было то, что хотелось, а единственная кто здесь могла быть против, оказалась полностью поглощена новой гранью интимных отношений. Ира бросила короткий взгляд на сестренку и увлеченно продолжила урок.

— Самая чувствительная часть мужского ствола - вот эта полоска под щелью уретры. Нечто вроде нашего клитора. А самая нечувствительная - вот отсюда и до выпуклости головки под кожей. Эту часть члена можно не стимулировать и просто за нее держаться когда уделяешь внимание более важным местам. Таким как вот тут, головка.

Мужские пальцы мягко ласкали половые губки Анечки и та млела, прислушиваясь к голосу Иры. Ей нравилось, в сексуальном плане Миша был явно опытнее своей девушки и умел правильно касаться. Хотелось даже чуточку погрубее, но она не собиралась отвлекать никого из увлеченной мастурбацией троицы.

– А теперь высунь язычок и полижи ему головку. Дрочить не переставай! Помни, главное – ритм. Оближи головку. Ещё! Пусти немного слюны на кончик. Вот так! Теперь оберни зубы губами, чтобы не царапнуть, открой рот пошире. Нет, подожди. Рот сделай, как большую букву "О". Да, вот так. Теперь возьми в рот. Поглубже. Немного вынь. Теперь опять. Двигайся, не ленись! Давай, вверх и вниз, как будто он тебя трахает в рот. Запомни: самая распространённая ошибка в минете то, что этот процесс называют сосанием. Нельзя высосать сперму из члена, он должен в тебя сам выстрелить. Да, хорошо, языком работай. Вращай им вокруг головки, а голову двигай вверх и вниз. Чуть быстрее. Старайся, чтобы язык описывал спираль вокруг члена. Теперь засунь за щеку. Так. Яйца ему помни. Мягче. Ритм, ритм не теряй... Теперь пальчик послюнявь и в зад ему засунь. Давай-давай, чего смотришь? Глубже! И пальцем там шевели. Он сейчас у нас в одну минуту кончит!

Но одной минутой дело не обошлось. Яна была не слишком опытной минетчицей, (хотя очень старалась) и уже заметно устала, но ее синеволосая наставница была неумолима:

– Давай, давай. Ритм, ритм держи. Глубже заглатывай. Так, чтобы до самого горла. Устала с непривычки? Ничего, учись. Ладно, ладно, можешь вынуть ненадолго. Только дрочи, ритм не замедляй! Полижи головку, поцелуй его. Снова обхвати губами.

По мелкому дрожанию Мишкиной руки Аня почувствовала, как с каждым движением рта девушки приближается развязка. Опытная Ира это тоже заметила.

— Продолжай, немного осталось. Сейчас кончит. Только не снижай темпа, это самый ответственный момент. И помни, сперму ни в коем случае нельзя выплёвывать, обязательно проглоти. Так, слышишь, как он дышит? Яйца вон ещё сильнее сжались. Сейчас кончит. Ну! Ещё чуть-чуть! Глотай! Глотай, сучка! Всё глотай. Выдавливай. А теперь слизывай. Прямо на язык выдавливай. Там ещё пару капель. А теперь глотай!

И Яна послушно глотает, выдавливает последние капли и снова глотает, глядя на своего любимого снизу вверх из-под растрепанной русой чёлки. Миша тяжело дышит, а по его телу пробегают последние судороги.

— Молодец! - Ира одобрительно провела девушке по спинке. - Самой-то понравилось?

Яна утвердительно кивает, переводя взгляд то на Иру, то на Аню, то на совершенно довольного жизнью супруга. Тот встал и благодарно поцеловал девушку, не обращая внимания на привкус спермы на ее губах.

— Спасибо, любимая... Это было потрясающе.

Яна о чем-то задумалась, воровато оглядываясь по окрестностям. Кажется, вне лежака никто даже не обратил на их акт орального секса никакого внимания, будто произошедшее - такая же рутина, как утренний завтрак в кафе или ненавязчивый массажик. Хм...

— Тут есть укромное местечко?

— Третий пляж, если для более откровенных дел. - сладко потянулась во все стороны Ирка. - Второй это куни и минет, просто приятная ласка без самого интима.

— Пошли домой! - с жаром предложил Миша, влюбленно глядя на жену. Кажется, правильный ключик к ее либидо подобран и повернут в замочной скважине, теперь нужно было закрепить успех. - Мы же в пяти минутах отсюда устроились! В своей постели-то можно заниматься чем угодно!

Яна прикусила нижнюю губу и быстро облачилась в форменную "двоечку". Нижняя часть так и не пригодившегося купальника с шортиками решительно были запихнуты в пляжную сумку поглубже, словно запрещая самой себе избыточную стеснительность. А еще не хотелось лишними шмотками сбивать с Мишки возбужденно-восторженный настрой. Пока тот, прыгая на одной ноге, торопливо влезал в свои шорты, Яна рассматривала то мужа, то парочку голых девчонок рядом и, краснея, тихонько спросила:

— А пошли с нами? Чайку выпьем, поболтаем.. ну-у... - Выдавить из себя окончание фразы не представлялось возможным, но оно было очевидным.

Ира перекатилась на живот, продемонстрировав голую попу с бледно-розовыми следами вчерашней порки и улеглась подбородком на переплетенные пальчики.

— Ну что, Анка-пулеметчица, подержим молодоженам свечку?

— Идите, - великодушно разрешила Аня. - Я на Третьем хотела кое-с кем повидаться. Может, потом загляну. Вы где остановились?

— Э-э-э... - Яна замешкалась, пытаясь припомнить номер дома или хотя бы ориентиры.

— Да, с навигацией тут сложно. - хихикнула Ира и упруго поднялась с лежака. Футболку пока надевать не стала, просто небрежно закинула ее на плечи, как полотенце после душа. - В общем, звони, сориентирую где нас найти.

Аня кивнула и взяла рюкзачок, раз уж сестренке он пока что ни к чему. Помедлила, тоже решаясь.

— Ир... Можно ненадолго взять твой ошейник?

Царева несколько секунд изучала сосредоточенное лицо Аньки и раскрыла рюкзачок. Там поблескивал стальными кольцами не такой безобидный аксессуар, как чокер на шейке Иры, а недавно выданный дублер, тяжелый и собачий, с уже примкнутым поводком. Такой, как был у Ани вчера. Видимо, разновидность для непосредственного хардкора.

— Нам два вида дают, повседневное украшение и для БДСМ-сессий. - Ира провела пальчиками по едва заметному розовому следу от плети. - Ты уже надевала?

— Вчера вечером попробовала. - виновато призналась Аня.

— И как впечатления?

— Не знаю...

— Вообще-то, чужими пользоваться нельзя. По жопе за такое могут надавать. Кхм... М-да.

— Я очень осторожно, безопасно, с тем, кому можно доверять и всего на часик. Может, вообще не понадобится. - пообещала Аня и закинула рюкзачок со всем остальным на плечо. - Просто нужно разобраться в самой себе.

Ира неопределенно хмыкнула и, виляя упругой попкой, поспешила за молодоженами, а её младшая сестренка направилась в сторону Третьего пляжа.

Белоснежный австралийский песок приятно холодил босые ножки Ани. Девочка сама не знала, кого тут хочет найти, но влюбленная парочка из Миши с Янкой были для нее... Недостаточными. О нет, она всячески одобряла трогательную заботу для поддержания отношений, (в том числе, интимных) но сейчас ей хотелось чего-то большего. Не такого, как мягкий приятный тройничок... четверничок; а такого как... Как на вчерашней инициации. Жесткого. Властного. Даже унизительного, пожалуй. Лишающего воли, лишающего собственного "я" и вместе с тем накрепко откладывающегося в памяти.

Такого, на что она никогда в жизни бы не пошла без нынешних каникул, в преисполненном сексуальной свободы Блэклейке.

Сощурив глаза, Аня стала разглядывать относительно тихий полуденный пляж. Тут пока было не очень людно, меньше чем на Втором. Период утренней страсти уже прошел, и отдыхающие большей частью просто купались или дремали на лежаках. Тимыча, который раскрыл этот ящик Пандоры, нигде не было видно. Может, заглянуть в шатры? Ну так, будто случайно, там наверняка происходит что-то типичное для бесстыдного Третьего. О, а вот и еще одно знакомое лицо.

Артур Миронович Серый, еще один ее вчерашний любовник, шел, не замечая красот австралийского песка на горном курорте, почти официально одетый, хмуро-раздраженный и весь сосредоточенный на явно не связанных с сексом проблемах. Аня тихонько посторонилась, стараясь не привлекать внимания. Мазохизм-мазохизмом, но ей не хотелось попасть под горячую руку, особенно после того как Артур, зайдя в невидимую для камер зону, украдкой приложился к плоской фляжке. Аня подозревала, что Иркин бывший получил от своего босса нагоняй за вчерашний "Что-то-там-Медизен", который они с Тимуром вроде бы купили, но как-то недостаточно правильно. А еще девочка подсознательно опасалась разгоряченных алкоголем мужчин, просто на всякий случай. Блэклейк, как она успела убедиться, по сути совершенно безопасен и всё что тут происходит - не более чем взрослые ролевые игры, но тем не менее... Впрочем, местный аристократ не обратил внимания на недавнюю любовницу, просто запихнул опустевшую фляжку подальше в задний карман и бурча что-то под нос удалился в сторону Второго. Ну и ладно. Аня какое-то время потопталась на месте, затем пошла на поиски других, более понятных знакомых. Хм. Может, сверху будет виднее?

— Да... Хорошо, продолжай. - Девичьи ладошки упирались лежачему Егору в грудь, а вдоль его ствола скользило тесное анальное колечко едва знакомой рыженькой. Парень млел, а особенное удовольствие было в том, что это оказалась уже третья красотка, которая предоставила ему свою попку. За утро! Подумать только... Худощавый и интровертный по характеру Каменев-младший сперва боялся что не будет востребован на Третьем, особенно при наличии конкуренции из взрослых мужчин с соответствующими половыми органами, но оказалось что его сравнительно небольшой пока подростковый член для местных девушек тоже является преимуществом. Анальный секс, запретное для множества пар половое извращение, на белом пляже был приятным и почти обязательным интимным разнообразием. Ну а чтобы этот вид сношения не приносил любовницам дискомфорта, их нежные попки перед полноценным проникновением было желательно слегка... растягивать. Анальной пробочкой, страпоном, пальчиками подруги - у каждой девушки были свои предпочтения. Но зачем нужны паллиативы, если на утреннем горизонте замечен молодой, симпатичный и не особо сопротивляющийся судьбе наследник одного из местных нобилей? Когда Егор утром пришел на границу двух пляжей, (втайне он хотел снова увидеть в тени кедра Ту Самую) троица шаловливых подружек немедленно его охомутали в качестве живого страпона. Сейчас со сдавленными из-за собственных трусиков во рту стонами над его бедрами покачивалась уже третья малышка, приближая новый оргазм, а он то хвалил, то шептал ей грязные ругательства, то шлепал по покрасневшим уже грудкам. В конце концов, какой анал без подчинения? Тем более, если на ней надет кожаный ошейник? Видимо, в этой компании девиц думали точно так же и с охотой выполняли его желания. Иногда тихонько хихикая за спиной, а иногда с некоторой опаской замолкая, когда он требовал что-то из опробованного с Кирой.

Обхватив любовницу, Егор прижал ее к себе и перевернулся, распластав на пляжном полотенце. Вышел, влепил пощечину, рывком поставил на коленки.

— М-м-м-м! - раздалось возмущенное из под импровизированного кляпа.

— А ну тихо! - бледную, покрытую веснушками кожу украсил новый след от ладони, затем Егор большими пальцами раздвинул ягодицы. Еще недавно узенькое отверстие Камиллы темнело красноватой незакрывающейся дырой. Две уже оттраханных таким образом и теперь дожидающихся свою подругу красотки притихли рядышком, понимая, что приближается финал. Егор облизнул пересохшие губы, но ему оставалось всего ничего до разрядки. Да, сделает это прямо туда. Натяжением короткого поводка задрав "Четверке" голову, он вытащил у той изо рта мокрую тряпку, которая совсем недавно была нежными атласными трусиками, одним движением собрал на них с промежности тягучую вагинальную смазку. Небрежным жестом подозвал поближе кудряшку-Свету, которую сегодня брал самой первой и запихнул трусики Камиллы в рот, чтобы знала свое место. Та слегка опешила, но не сопротивлялась. А вот ее подружка, кареглазая шатеночка, самая снисходительно-смешливая из этой девичей троицы, пожалуй... будет вылизывать сперму прямо оттуда. Интересно, она такое пробовала? Ну, сейчас точно попробует, нефиг было над ним подшучивать.

Обхватив ягодицы покорно стоящей на четвереньках Милки, он ускорил движения, погружаясь в ее задницу на полную и не обращая внимания на все более громкие стоны, после чего притянул за поводок к себе, финальным рывком вбил в нее свой ствол и кончил. Та жалобно вскрикнула, принимая в себя горячие потоки его семени, затем бессильно рухнула на расстеленное полотенце, часто сокращаясь бедрами. Егор за волосы развернул к себе тяжело дышащую девушку, снова влепил пощечину и пригнул ее голову к паху. Камилла послушно обхватила его член губами и тут парень увидел в нескольких метрах... Аню. Та с задумчиво-изучающим выражением лица смотрела на происходящее: увлеченного доминированием сверстника и красную от шлепков задницу девушки, из которой медленно сочилась сперма.

— Почисти ее. - Егор, не глядя, повелительно шевельнул ладонью, и притихшая шатеночка с осторожным любопытством стала вылизывать рыжую "Четверку". Кудрявая Светка, опасливо посмотрев на Егора, уже сама, без указки вытащила из своего рта импровизированный кляп и прильнула к губам сладко стонущей любовницы, пока ей не приказали что-нибудь... эдакое. Не то чтобы она не могла отказаться от фантазий малоопытного паренька, (из их троицы садомазохистский ошейник был лишь у Камиллы) но подруги потом засмеют. И девушки вновь сплелись в жаркий лесбийский клубок полуденного разврата.

Аня тихонько сидела на склоне холма, неторопливо стягивала свои волосы в два хвоста найденными в рюкзаке резинками и смотрела на красные пески острова Кайхалулу. Или это не остров, а только пляж так назывался? Неважно. Сейчас девочку волновала возможная собственная... Она не могла подобрать слова. Особенность? Психологическая зависимость? Или просто желание бо́льшего, чем сейчас?

Рядом с ней уселся по прежнему голый и несколько опустошенный после третьего за утро оргазма Егор.

— Аня? Ты тут? За мной?

— В некотором роде. - Уклончиво заявила Аня. - Тоже отдыхаю.

Где-то позади, в тени кедра, вновь стали слышны тоненькие стоны, видимо, подружки в завершающей женской ласке несколько увлеклись.

— Держи. - протянула парню бутылочку "Ключа" Аня. - Ты же наверняка хочешь пить?

— Спасибо. Не знаю уже сколько минералки за сегодня выдул.

— Выпей еще.

Егор вопросительно посмотрел на сосредоточенное личико девочки, но спорить не стал и осушил ёмкость.

— Ты бил ее. - вполголоса заметила Аня, неотрывно глядя на красные пески. - Порол, если быть точнее.

— Да.

— Она сама попросила?

Парень чуть пожал плечами.

— Не прямо. Отец рассказывал, ярко выраженным мазохисткам без боли и унижений сложно кончить. Иногда вообще невозможно. Милка... Ну, Камилла, из таких. Она "Четверка" прошлого августа. Полумеры - не для нее.

— Тебе понравилось?

— Нет!

— А если честно?

— Да. - отвел взгляд Егор. - Хотя ладонь онемела, она предпочитает когда шлепают сильно.

— А если бы на ее месте была я?

Егор в замешательстве умолк, вспоминая вчерашнее, но, кажется, Ане не так и нужен был его ответ, она неотрывно смотрела в сторону багровых песков, в голове проносились сценки опробованного и подсмотренного, а при всех этих мыслях ниже живота вместо страха сладко тянуло всё менее постыдное ощущение. Древний инстинкт женщины, которую сильные самцы имели когда хотели и как хотели.

— Видишь то место?

— Э-м-м... вижу. Ты в прошлый раз туда уходила, я боялся что не вернешься. - парень чуть смутился. - Писать хочешь?

Аня промолчала, терпеливо ожидая пока кто-нибудь из посетителей Четвертого двинется в ту сторону. Желательно, не один. Расстегнула рюкзачок.

— Надень на меня ошейник.

Внутри Егора что-то ёкнуло, но, разумеется, отказываться от такой возможности не стал. Он пока не знал, что с ней сделает, но...

В ангельски красивых глазах совсем еще юной девушки появилась испуганная покорность, когда черная кожа ошейника обернулась вокруг тоненькой шейки. Все, теперь она полностью в его власти. Как рыженькая Милка только что. Егор натянул короткий поводок и вдруг понял, что Аня стреляет глазками в сторону того самого строения на багровом песке. Кажется, сейчас туда направлялись двое. Она что, тоже хочет в это место?

Егор шлепнул девочку по щеке. Несильно.

— За мной, сучка. На четвереньках.

Аня послушно последовала за хозяином, сверкая анальной пробочкой между худеньких, еще подростковых ягодиц. Острые, как у сахара, грани песка впивались в ее коленки, но она принимала это ощущение, полностью отдав Егору свою самостоятельность. Было в подчинении что-то... Запретное. Манящее. Правильное и неправильное одновременно, от чего все сладко замирало где-то в глубине подсознания. Уже у входа в этот летний душ, или туалет, или что там еще, Егор увидел как внутрь зашел парень с точно так же плененной "Четверкой", только темноволосой. Сердце тяжело стучало в груди, когда он увидел что тот тип неторопливо, явно наслаждаясь моментом, усаживает брюнеточку у стенки, прищелкивает наручники к кольцам в стене и направляет член ей в рот. Та, бросив на Егора с Аней короткий стыдливый взгляд, приступает к оральной ласке. Но он то еще не восстановился! Хотя...

— На колени. Задери голову.

Аня послушно встала на покрасневшие от песка коленки и принялась обсасывать член, который пять минут назад кончал в попу рыжей Камиллы. Егор наслаждался, затем расставил пошире ноги и прижался яичками к ее лицу. Та стала ласкать, поочередно засасывая их в рот и скользя по депилированной коже язычком. Кайф... Пристегивать Аню к стене, как сделали с девушкой рядом, не хотелось, но вот если сковать наручниками запястья сзади, то это, пожалуй, добавит ей впечатлений. Да, вот так... Ощущение мужской власти и своей беспомощности усилилось, Аня стала мелко дрожать, не прекращая старательного минета. Мысль о том, что сейчас она себе не принадлежит, кружила голову. С ней могли сделать всё что захочется... Всё. И ей остается лишь подчиниться чужой воле. Егор украдкой скосил взгляд в сторону второй парочки. Внутри что-то оборвалось, когда не обращающий на них внимания мужчина, повелительно дернув свою пассию за поводок, нацелился членом в открытый рот и замер.

Егор поспешно отвернулся, услышав журчание и увидел что Аня бросает испуганные взгляды туда же. Вот значит что... Хлёсткая пощечина.

— Открой рот, сучка. Язык внутрь.

Девочка, не прекращая мелко дрожать, послушно раскрыла губки, кротко глядя на хозяина снизу вверх. Егор обреченно, но вместе с тем упиваясь каждой секундой, преодолел внутренний запрет и сделал... это. Горячая струя прошлась по ее худенькому подростковому телу, по маленькой груди, разбрасывая золотистые брызги. Егор, сам не веря что это происходит, направил член выше, к ее губам и язычку. Аня не сопротивлялась, когда солоновато-горькая желтая струя прошлась по подбородку и стала наполнять рот. Чудовищное унижение обжигало огнем, но команды выплюнуть не было.

— Глотай.

Аня, зажмурившись, сделала глоток. Чувство стыда и развращения переполнили чашу и не верящий своим глазам Егор увидел как мелкая дрожь переходит в судороги, а только что проглотивший содержимое ротик раскрывается в частых всхлипах. Она кончила... Кончила от одного лишь факта своего униженно-подчиненного состояния..

Он, не произнося ни слова, помог вымыться, а затем снова стянул руки наручниками и, удерживая ее голову за хвостики светлых волос, довел свой член до каменного состояния. Затем уверенно перевернул девочку на живот, вынул пробку, после чего взял Аню куда хотел и так как хотел, используя в качестве смазки лишь слюну. Грубо, властно, прямо на мокрой упругом покрытии пола, уже не обращая внимания на жалобные стоны под собой. И ему было хорошо как никогда. Егор чувствовал себя королем мира.

Мнение беспомощной, тихонько всхлипывающей девушки спрашивать он не стал, да и было это излишним. Когда все снова закончилось, он бережно снял с Ани ошейник и пара долго сидела обнявшись. Они получили то, что хотели.

Аня боялась опоздать, надеясь, что вояж Моаны по Европам еще не начат. Все таки, эта маори - странная. То занята какой-то бондианой, (в то время, когда тут все трахаются) то посреди фешенебельного алтайского курорта одиноко рисует в своём причудливом тереме воображаемых друзей.

В то время, когда тут все снова трахаются.

Наверное, в периоды между гаитянскими бандитами и парижскими фуршетами для таких как она нормально хотеть чуток тишины, с ненавязчивой деятельностью вроде выдачи разной мелочевки. Впрочем, сама Аня никогда бы не променяла солнечную чистоту пляжей и Черного озера на её сумеречные покои. Подруги рассказывали, что отдых на курортах и сопутствующая работа (пусть даже непыльная) это не одно и то же. Хотя урожденную островитянку, наверное, песчаные пляжи должны привлекать меньше, чем школьницу из огромного северного мегаполиса-муравейника.

Отсюда мораль: хорошо там, где нас нет.

Моана лениво, будто сытая пантера на ветке дерева, полулежала вдоль резных перил крыльца (от неудобной даже на вид позы у Ани фантомно стали ныть все части тела), закинув на вертикальный опорный столб длинные ноги и любовалась мягкими бликами на подвеске-черепушке. Единственном, что на ней было, если не считать причудливого темного узора. Девочке очень хотелось провести кончиками пальцев по обнаженной коже вдоль всей татуировки, но она сдержалась.

— Kia ora. - поделилась лингвистическими познаниями из интернета Аня. - У вас вроде так приветствуют?

— Чуть мягче на согласных. - мурлыкнула Моана и, наконец, перевела взгляд агатово-черных глаз на гостью. - Kia ora. Забыла что-то взять?

— Вроде того. - Аня аккуратно облокотилась рядом. Островитянка выглядела вполне довольной жизнью, так что, наверное, безопасной. - Я боялась что ты уже уехала.

— Вылет завтра утром. - чуть пожала плечиками маори. - А в Венсене мне нужно появиться только через несколько дней. Пока создам легенду... Может, прикуплю что-нибудь по случаю.

— И тайком спишешь это "что-нибудь" на командировочные? - ехидно предположила Аня.

— Почему тайком? - удивилась Моана. - Он не вмешивается в мои методы и без вопросов оплачивает любые расходы. Любые.

— Ого! Круто... - с нотками зависти оценила Аня. Она считала свою жизнь вполне обеспеченной, но возможность покупать товары без акции в супермаркетах пока была недостижимой мечтой. А тут денежный безлимит... - Это чем ты с ним занималась, чтобы богатей настолько доверять начал?

— Пыталась ограбить и убить пятнадцать зим назад. - равнодушно ответила Моана. - Соблазнила любимую женщину. Забрала ее кровь, плоть, кость ночных демонов, после чего он подверг меня долгим пыткам.

— Могла бы просто ответить "не скажу", вместо того чтобы выдумывать небылицы. - буркнула Аня. Она могла допустить какой-нибудь из пунктов настолько токсичных отношений (даже демонов), но не все сразу. За подобную дичь олигархи скорее пришибут, чем пустят в узкий круг доверенных лиц. Да и... пятнадцать зим? Спрашивать возраст женщины невежливо, но даже по приблизительным внешним прикидкам, маори в то время была младше нынешней Аньки где-то вдвое. Грабитель-первоклашка, ну-ну... Впрочем, девочка сама понимала что без спросу влезла в какую-то очень личную область, так что почти не обиделась.

— Шучу. - чуть улыбнулась Моана. - Хотя он действительно давно меня знает. Нет универсального рецепта доверия, каждый случай индивидуален. А что такое "Небылицы"?

— То, чего не было.

— Хм. Раньше не слышала. Это из старорусского?

— В общем-то да. - Аня прикусила губу, но любопытство было сильнее нее. - А у него на самом деле была какая-то особенная женщина?

— Была.

— Он ее любил, а потом бросил? Или она его? Что с ней стало?

— На этот вопрос у меня есть только небылицы.

— Извини. - смутилась Аня. - Просто как-то неправильно, у человека есть его Единственная, а потом он создает такое место как Блэклейк.

— Человека? Вы странные, Анахейра. - задумчиво сказала Моана разглядывая в вытянутой к солнцу руке подвеску-череп. - Подчинили этот мир, понимаете толк в эстетике, но при всем вашем м-м-м... утилитарном мышлении часто не замечаете за красотой раковины сокрытый в ней жемчуг.

— У нас говорят "не видите за деревьями леса", если я правильно поняла твою метафору.

— Ну или так. - "Пятая" вроде и не уклонялась от вопросов, но раскрывать тему по-настоящему не хотела, так что Аня поняла намек. Заочно обсуждать личные отношения и предпочтения Черного Короля - нежелательно. Особенно, если в них присутствует женщина, которая была любимой.

"Была".

— Можно поторогать?

Моана протянула подвеску Ане. Черепушка белого, со слегка золотистыми оттенками металла оказалась гладкой, прохладной, несмотря на летнюю погоду и неожиданно увесистой.

— Красиво... Тоже какая-то старинная штука? Как тот флакон?

— Старше. Намного.

— На вид и не скажешь. - Аня когда-то находила полустертую копейку 1912 года, а у этого антиквариата даже прорези между зубов оставались хорошо различимыми. - Ацтеки?

— Ты в этом разбираешься? - заинтересовалась Моана.

— Неужели действительно ацтеки? - опешила Аня. Она просто ткнула пальцем в небо, выбрав из древних цивилизаций ту, о падении которой рассказывали в последние дни перед каникулами.

— Близко. Сапотеки, "народ дождя". Давние ацтекские предки и соперники, они были вроде британцев для США. Ну или нас для гавайцев. - девушка чуть откинулась назад, демонстрируя Ане преимущества родства с маори. - Лучшие ювелиры Мезоамерики, единственные в ту эпоху, кто умел обрабатывать самородную платину. Это твердый и крайне тугоплавкий металл, испанцы при своих грабежах его совершенно не ценили... То, что ты держишь в руке, раньше принадлежало виха-Тао, "Видящему". Верховному жрецу бога молний и сакральному правителю, в докортесовской Мексике такие должности часто сочетались.

— Теократия? Как у Папы в Ватикане?

— Примерно. - в черных глазах Моаны промелькнули загадочные огоньки. - У прежних владельцев амулета была любопытная методика: они не связывали и не одурманивали своих пленников. Виха-Тао просто говорил - и избранные для ритуала шли на жертвенный алтарь сами.

Аня поспешно вернула подвеску хозяйке. Фу, пакость какая. Конечно, вещь с историей, но противная, как парабеллум одного эксцентричного австрийского пейзажиста. Наверное, в своем Венсене она собирается привлечь богатого европейца этой необычной бижутерией... хех, иронично. Впрочем, не исключено что маори его сперва загипнотизирует, как древние юкатанские коллеги по ремеслу, а потом съест. С круассанами и под соусом бешамель. Девочка на секунду представила подобный фуршет и содрогнулась.

— Как-то эти фокусы не особо помогли против достижений науки. - осторожно заметила Аня. - Ацтеки, сапотеки и прочие "теки" были покорены горсткой конкистадоров всего за несколько лет.

— Взгляни на эту красоту. - Моана приподняла антикварную черепушку высоко вверх, любуясь мягкими бликами. - Европейцы научатся ценить и обрабатывать белое золото лишь через несколько веков. Испанская алхимия того времени долго считала этот металл частицей преисподней, потому что его невозможно было расплавить и придать осмысленную форму. Невозможно - но они держали это невозможное у себя в руках... А потом топили на глубине, потому что само существование платины нарушало все научные догматы. Глупо считать других хуже себя только за то, что они видят мир иначе. Конкистадоры взяли верх по другим причинам.

— Потому что у древних мексиканцев ювелирное дело оказалось развито лучше, чем военно-технический прогресс. - мрачно заключила Аня. Она не любила религиозно-завоевательные грабежи, хотя вся человеческая история состояла в основном из них. - Надо было вкладываться в изобретение пороха, а не артефакты из драгметаллов и подношения богам. История рассудила, что из этого работает.

— Все проще. - Моана проигнорировала маленькую шпильку в свой адрес. - Если народ воинов возглавляет ничтожество вроде Монтекусомы, то они могут проиграть даже горстке торговцев, возглавляемых воином. Таким, как Кортес.

На некоторое время воцарилось молчание. Моана задумчиво подкинула на ладони амулет исчезнувшей цивилизации и добавила. - А еще рядом с Кортесом находилась умная женщина, у которой с ацтеками были свои счеты.

Аня почесала веснушки на носу. Долбаная средневековая политика... Не то чтобы это было неинтересно, но по прошествии целых эпох сложно гадать кто прав: грабители из Европы или местные дикари-ювелиры со своими жертвоприношениями. Скорее всего - никто. Юкатанские события давно покрылись пылью веков и к нынешним временам отношения уже не имели.

— Ты вообще надолго в Париж улетаешь?

— До середины июля. Может, дольше, в некоторых случаях лишних знаний не бывает. Посмотрю по ситуации.

Вот засада. Чего ей там столько делать-то, в этой немытой мусорной Франции? У Ани никогда не было особого пиетета перед Западной Европой. Страны и страны. В чем-то лучше, во-многом хуже.

— И кто будет проводить Огненную Ночь, пока тебя нет?

— Никто. - лаконично ответила Моана. - В остальные дни там просто обычные брачные игры с ремнями, мужчинами и поркой. По-своему интересно, но... Без искренности.

Аня отвела от "Пятой" взгляд и тихонько спросила:

— А сегодня ночью?

Моана одним неторопливым движением перетекла из полулежачего положения в стоячее и оказалась так близко к Ане, что она почувствовала близкий жар ее нагого тела даже сквозь одежду. Агатово-черные глаза, не мигая, смотрели прямо в глубину. По худенькому телу школьницы прошлась волна мурашек.

— Три женщины за луну, Анахейра. - сказала маори. Девочка почувствовала как сзади, под футболкой, по ее коже стали скользить острые ноготки. - Иногда четыре, наша общая знакомая долго этого хотела. Огненная Ночь вершится для женщины лишь единожды. Следующий раз разрушил бы ее ценность. Ты хотела посмотреть?

Аня сглотнула комок в горле.

— Не посмотреть. Учавствовать.

— Зачем?

— Ну... Тебе же такое нравится? Мне тоже... Наверное. - девочка собрала волю в кулак и повторила чуть увереннее. - Я хочу попробовать.

— Три женщины за луну. - коготки Моаны царапали дорожку от спины к животику Ани, но та упрямо не отстранялась. - Обычно в самые темные ночи. Чтобы осознать себя-настоящую, нужно хотя бы ненадолго преодолеть границу желаний. Каждая чувствует при этом страх, страсть, боль... Беспомощность.

— Поцелуй меня. - тихо попросила Аня.

Губы двух девушек сошлись в прикосновении, обжигая смесью трепета и возбуждения, как наркотик...

— Вчера я уже участвовала в порке. - не без труда оторвалась от томного касания Аня. - Небольшой. И мне понравилось. Я бы хотела этого по-настоящему.

— Будет больно.

— Я знаю. - внутри девочки все сжалось, но она ждала того, что произойдет. Это же всего лишь игра, так ведь? Приятно обжигающая чувства игра.

— Сними с себя лишнее.

Аня разделась полностью и выскользнула из шлепанцев. Поколебавшись, сняла даже кожаный браслет "тройки". Лишним для нее сейчас было всё. Закатное солнце мягко освещало хрупкую, неуверенно переминающуюся с ноги на ногу подростковую фигурку. Две обнаженных девушки вновь слились в медленном и сладком поцелуе, а коготки Моаны оставили четыре розовые полоски на нежной коже, но Аня лишь прижималась к ее телу все крепче.

— Король долгое время жил в мире фальши, поэтому особенно любит искренние эмоции. Эстет, в некотором роде.. Ну что-ж... Для тебя сегодняшняя ночь станет особенной.

Девочка неуверенно кивнула. За этим и пришла. Не исчезай Моана так скоро и надолго, Аня бы предпочла сперва просто посмотреть на инициацию со стороны, но... Уже неважно.

Мосты сожжены.

— Во сколько и куда мне приходить?

— Никуда. Ты уже здесь. - Моана беззвучной тенью проскользнула в свое логово, затягивая туда свою пленницу. Аня не успела даже захватить рюкзачок и одёжку, да и Ирку бы стоило сперва поспрашивать, но она уже оказалась внутри. Голой, без всего. Москвичка робко присела на краешек кровати. В этих покоях вполне можно было поверить и в колдовство, и в сонм духов, которые были невидимы и вместе с тем, совсем близко.

— Выпей пока не остыло. - Моана протянула Ане сложной формы непрозрачную термокружку с трубочкой, как у космонавтов.

— Что это?

— Огненный ключ. Настоящий.

Девочка послушно втянула в себя минералку. Та оказалась горячей как чай и чуть отличалась по вкусу от бутилированной, но это могло быть просто игрой воображения.

Моана присела в свое татуировочное кресло в развязную позу Шерон Стоун и стала с легким интересом наблюдать за гостьей, неторопливо перебирая цепочку с амулетом, словно монахиня чётки.

— Я его видела ночью.

— Кого? - приподнялась бровь Моаны.

— Черного Короля.

Островитянка неопределенно пожала татуированными плечиками, мол, видела и видела, затем вновь перевела внимание на покачивающуюся реликвию, словно чего-то выжидая.

Аня помедлила и с замиранием сердца спросила.

— Почему он так выглядит? И почему никогда не выходит днем?

— Aroha mai, у меня есть только небылицы.

Москвичка обиженно шмыгнула носом. Вот ведь злопамятная...

— У него светились глаза в темноте. Может, просто показалось, конечно... - видя, что собеседница отнеслась к новости равнодушно, добавила. - И пошла кровь, когда вспыхнули фонари. Кажется, кровь...

Моана вздохнула и неохотно оторвалась от своей юкатанской побрякушки.

— На ночных песках никто и никогда не включает искусственный свет после десяти. Это не запрещено, но... излишне. Можешь считать это культурной традицией Блэклейка. Не стоит раздражать того, кто правит этим местом.

— Он вампир? - тихо спросила Аня.

— Он видит свой путь лишь во тьме. - чуть отвернулась Моана и москвичка вдруг увидела, что узор та-моко позади шеи пересекается, будто по завершенной татуировке косо провели тонким ластиком. Как шрам, только без рубца. - Ты слышала легенду о Прометее? Если украсть огонь у богов, то рано или поздно придется за это платить.

— Богов? - окончательно растерялась Аня. - Тех, что на небесах?

— Скорее, наоборот. - уклончиво ответила маори. - Но это его путь. Не беспокойся, с наступлением темноты мы по прежнему в безопасности и ночь полна жизни как нигде больше. Просто соблюдай несложные правила поведения.

Это Аню немного успокоило. Раз уж даже главный эксперт по паранормальному считает, что тут безопасно, то наверное, так и есть. А если пропустить мистику через фильтр материализма, возможно, у Королёва-младшего просто непереносимость солнца. Как у рыжих близняшек, только серьезнее. Что-то тут действительно стрёмное в местных событиях Иришка бы точно заметила за шесть-то лет. Нужно лишь принять нормы местного этикета (не светить фонарями в лицо посреди ночи) и всё будет в порядке.

Еще немного подождав непонятно чего, Моана достала телефон, бросила в него фразу на непонятном языке и подсела к Ане. Обхватила ее ладошку, пристально уставилась в глаза. Девочка неуверенно поерзала.

— Э-э-э...

— Сиди смирно. - Моана внимательно стала смотреть куда-то в глубину серо-голубых глаз, а на центр ладошки все сильнее давил ее острый ноготок. - Он видит эмоциональную фальшь. А значит, ее не должно быть.

— Ты о чем? - насторожилась Аня.

— Неважно. Чтобы быть искренней, тебе придется кое-что потерять, Анахейра.

— Что потерять? - испугалась та, безуспешно пытаясь вырвать ладонь из железных тисков хватки. Почему-то стали пропадать все звуки природы и вечерней улицы, словно мир остановился. Она пыталась посмотреть вниз, на руку, но не могла оторваться от немигающего взора Моаны. Сердце ухнуло в пятки, девочке внезапно расхотелось экстрима, но было поздно.

— Себя. - Услышала где то вдалеке Аня и прекратила быть.

////

​​​​

Скромница Яна

Волосы Аньки лет через пять

​​​​​Ира Царева

Просто отдыхающие девушки

Малиналли (Донья Марина), наложница Кортеса