Предвкушение

Командировка затянулась на три недели. Три долгих недели в душных гостиничных номерах, где единственным напоминанием о доме была потрёпанная фотография Лены в моём бумажнике.

Особенно тяжело было по ночам. Я лежал на жёстком гостиничном матрасе, ворочался и представлял её: как пахнут её волосы после душа, как она прикусывает нижнюю губу, когда возбуждается, как её ноги обвиваются вокруг меня в момент страсти.

На пятый день я не выдержал. Рука сама потянулась вниз, а перед глазами вставали картины нашего последнего раза: она сверху, влажные пряди волос прилипли ко лбу, грудь колышется в такт нашим движениям...

— Лен... — прошептал я, чувствуя, как напряжение нарастает.

Но фантазии становились всё отчаяннее. Вот я застаю её в душе — она поворачивается, улыбается, проводит мокрой рукой по моей груди... Вот она спит, а я осторожно стягиваю с неё одеяло...

Особенно возбуждала мысль, что она может не знать о моём возвращении. Я представлял, как тихо вхожу в спальню, как прикасаюсь к её спящему телу, как она просыпается от моих ласк...

На двадцатый день командировки я купил ей новое бельё — чёрное, кружевное, такое, какое она никогда не носила. В самолёте я вертел коробочку в руках и представлял, как она покраснеет, когда я попрошу её надеть это...

Но судьба приготовила другой сюрприз.

Когда я вставил ключ в дверь нашей квартиры глубокой ночью, я и представить не мог, что мои фантазии осуществятся — но совсем не так, как я планировал...

Где кончается сон?

Тепло спальни обволакивало меня, как второе одеяло, когда я осторожно прилег к спящей фигуре. Всё моё тело прижалось к её спине, а упругие ягодицы сами собой подались навстречу моему возбуждению. Я чувствовал, как сквозь тонкую ткань ночной сорочки проступает тепло её кожи.

Мои губы коснулись её шеи - сначала лёгкие, едва ощутимые поцелуи, потом влажный след языка по чувствительной коже за ухом. Она вздохнула во сне, и её тело слегка выгнулось.

Я покрывал её шею и плечи поцелуями, то нежными, то с лёгкими укусами, чувствуя, как её дыхание становится прерывистым. Когда я начал круговые движения вокруг клитора, её бёдра сами собой начали двигаться в такт.

Мой член, твёрдый как сталь, болезненно пульсировал, упираясь в её мягкую поясницу. Каждое прикосновение к её телу заставляло его дёргаться, предвкушая проникновение.

Под моими пальцами её клитор затвердел, превратившись в напряжённую горошину, окружённую морем смазки. Полные половые губы распухли от желания, влага буквально сочилась между ними, оставляя мокрый след на простыне.

— М-м-м... — она застонала, её таз начал двигаться быстрее, прижимаясь к моей руке.

Я ускорил движения, чувствуя, как её внутренние мышцы уже начали ритмично сжиматься в предвкушении. Её тело пахло возбуждением — терпким, животным, сводящим с ума.

— Да... вот так... — прошептала она хрипло, её голос дрожал от нарастающего напряжения.

Мой палец скользнул ниже, легко вошёл в её пылающую плоть. Она была невероятно узкой, но при этом настолько влажной, что палец вошёл до конца без сопротивления.

— О, Боже... — её крик был приглушённым, но от этого не менее страстным.

Её внутренние стенки сжали мой палец, будто пытаясь удержать. Я почувствовал, как её клитор пульсирует под моим большим пальцем, а живот напрягается в преддверии оргазма.

Именно в этот момент она повернула голову... Наши губы встретились.

— О Боже... — она застонала, и в этот момент повернула голову.

Наши губы встретились в неожиданном поцелуе. Её губы были полнее, чем я помнил, вкус другой - слаще, с привкусом вечернего вина.

Когда она наконец открыла глаза, мы оба замерли.

— Андрей?.. — её шёпот был горячим у моего рта.

Я отстранился, но её руки вдруг обвили мою шею.

— Ты... ты думал, что это Лена? — её дыхание было неровным.

Я кивнул, чувствуя, как её ноги смыкаются вокруг моей руки.

— А теперь... ты понимаешь, что это не она?

Я почувствовал, как её язык настойчиво требует большего, а пальцы впиваются в мои волосы. В следующий миг сильные руки с неожиданной властностью вдавили мою голову между её дрожащих бёдер.

— Вот ты сучёнок... — её голос звучал хрипло и властно, — но я так тебя хочу...

Её клитор, твёрдый как спелая ягода, буквально врезался в мои губы. Я почувствовал солоноватый вкус её возбуждения, густые капли смазки на своих щеках.

— Лижи! — она приказала, сжимая мои виски бёдрами.

Я запустил язык в её кипящую плоть, обхватив губами распухший бугорок. Её смазка текла по моему подбородку, когда я начал быстрые круговые движения — сначала нежно, потом сильнее, подстраиваясь под её рывки.

— Да-а-а, вот так, грязный мальчишка... — она выгнулась, впиваясь пальцами в простыни.

Я погрузился в неё глубже, втягивая её половые губы, ощущая как они пульсируют на моём языке. Её мускусный аромат заполнил всё сознание.

— Не останавливайся... — её голос сорвался на стон, когда я начал чередовать быстрые касания клитора с глубокими проникновениями языка.

Её бёдра начали дёргаться в неконтролируемом ритме. Я почувствовал, как её внутренние мышцы начали судорожно сжиматься вокруг моего языка.

— О Боже... я сейчас... — она внезапно вцепилась мне в волосы, прижимая лицо к своей дрожащей плоти.

Горячий поток хлынул мне в рот, пока её тело билось в конвульсиях наслаждения.

— Теперь... — она тяжело дышала, —.. .ты мой."*

Её глаза горели в полумраке, полные запретного желания. Внезапно она резко перевернулась, с силой прижав меня к матрасу.

*"Возьми меня"* — прошипела она сквозь зубы, обжигая мою кожу горячим дыханием.

Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Но какое это было восхитительное подчинение!

Её руки, сильные и властные, приковали мои запястья к кровати. Я чувствовал, как её грудь, тяжёлая и упругая, прижимается к моей груди, а распухшие от возбуждения половые губы скользят по моему животу, оставляя мокрый след.

— Ты давно этого хотел, да? — она прошептала, облизывая мочку моего уха, — Хотел вот так...

Одним резким движением она опустилась на мой член, приняв его целиком. Её внутренности, обжигающе горячие и невероятно узкие, сжали меня как тиски.

— О, Господи! — вырвалось у меня, когда она начала двигаться.

Её бёдра хлопали о мои с мокрым звуком, с каждым движением загоняя меня всё глубже в пучину наслаждения. Я чувствовал, как её влага льётся на меня, как пульсирует её клитор о мой живот.

— Да! Вот так! Ещё! — она командовала, её голос срывался на хрип.

Я не выдержал и перевернул её, вогнав до самого основания. Она вскрикнула, впиваясь ногтями мне в спину.

Наши тела слились в едином порыве — горячем, влажном, неистовом. Каждый толчок доводил её до нового витка наслаждения, её внутренности сжимали меня всё сильнее.

— Я не могу... Я сейчас... — её голос сорвался, когда волна оргазма накрыла её.

Её судороги стали последней каплей. С громким стоном я взорвался внутри неё, чувствуя, как её ноги дрожат вокруг моей талии.

Её судороги стали последней каплей. С громким стоном я взорвался внутри неё, чувствуя, как её ноги дрожат вокруг моей талии. На секунду мир перестал существовать - только пульсирующая плоть, солёный пот на губах и дикое, животное удовлетворение.

Но ей этого было мало.

Прежде чем я успел перевести дыхание, её сильные руки грубо перевернули меня на спину. В следующий миг я почувствовал, как её размягчённая, переполненная моей спермой щель прижалась к моему лицу.

— Приберись за собой, гавнюк... — её голос звучал хрипло и властно, пока тёплая липкая жидкость начала стекать мне на подбородок.

*"Это не должно было случиться!"* — кричал внутренний голос, пока мой язык автоматически вытягивался, чтобы слизать наши смешавшиеся соки.

*"Но я так этого хотел..."* — противоречил другой, когда её мускусный вкус заполнил мой рот.

Её пальцы впились в мои волосы, направляя движения.

— Хорошенько вылижи, — она подалась вперёд, полностью закрывая мне обзор своей плотью, — ты же любишь грязные игры, да?

*"Это неправильно!"* — совесть билась в истерике, пока я с жадностью вылизывал её до последней капли, чувствуя, как мой член снова наполняется кровью.

*"Но так чертовски хорошо..."* — вздыхала похоть, когда её сжатые кулаки в моих волосах заставили меня застонать.

Её бёдра вдруг затряслись в знакомом ритме, сжимая моё лицо с невероятной силой.

— А-а-ах, сука! — её крик разорвал тишину спальни, когда волна второго оргазма накрыла её.

Горячие струи её соков хлынули мне в рот, заставляя давиться, но её железная хватка не ослабевала. Я чувствовал, как её внутренности судорожно сжимаются, как пульсирует её клитор у моего носа.

— Глотай, падла! — она приподняла бёдра, давая мне глоток воздуха, только чтобы тут же снова придавить к себе.

*Я теряю контроль...* — мелькнуло в голове, но тело не слушалось. Мой язык продолжал работать, вылизывая каждый сантиметр её дрожащей плоти, а руки впились в её ягодицы, помогая ей двигаться.

— Да-а-а... вот так... — она закатила глаза, когда я нашёл пальцами её задний проход и начал нежно массировать.

Её ногти впились мне в плечи, когда третий, ещё более мощный оргазм прокатился по её телу. На этот раз она буквально захлёбывалась от наслаждения, её крики смешались с моим стоном, когда я снова вошёл в неё снизу.

Мы потеряли счёт времени, теряя границы между стыдом и восторгом...

Но закончить мы не сумели — послышался шум в коридоре.

Резкий щелчок дверного замка. Смех — пьяный, развязный, слишком громкий для ночной тишины.

— Тссс, тише, а то мама услышит! — это был голос Лены, но с непривычной хрипотцой.

Мы замерли в абсурдной позе: я — всё ещё внутри Марины Сергеевны, она — с широко раскрытыми глазами, её пальцы впились мне в плечи.

Дверь в спальню распахнулась.

В проёме стояла моя жена. Её платье съехало на одно плечо, смятая юбка задралась сбоку. За ней маячил рослый парень с татуировками на шее — его рука уже лезла ей под юбку.

— Это пиздец..... — протянул незнакомец, увидев нас.

Лена сначала не понимала. Потом её взгляд скользнул по голым телам, по моим рукам на бёдрах её матери, по сперме, капающей на простыню.

— Вы... — её губы дрожали, — Вы что, блять, ТВОРИТЕ?!

Марина Сергеевна первая пришла в себя. Не спеша слезла с меня, позволяя сперме стекать по моим бёдрам.

— А ты, доченька, сама-то чем занимаешься? — её голос звучал ледяно, хотя грудь ещё тяжело вздымалась.

Лена побледнела. Парень за её спиной неуверенно кхыкнул:

— Да ну вас нахуй.... Пожалуй я зайду в следующий раз....

Тишина.

Четыре пары глаз.

Четыре перекошенных лица.

И абсолютно, совершенно, на 100% **хуёвая** ситуация.