Андрей отступил, но споткнулся о край кровати и рухнул на спину. Полотенце на бедрах съехало, обнажив его возбуждение. Женя медленно опустилась перед ним, черное платье скользнуло вверх, обнажая гладкие бедра.

— Ты знаешь, как с ним обращаться, — прошептала она, поднося к его губам свой аккуратный, упругий член.

Андрей замер. Мысли путались: *"Что я делаю?.. Но это же так... правильно..."*

Его губы сами разомкнулись, язык коснулся теплой кожи. Вкус был незнакомым, но тело реагировало с предательской готовностью.

*"Дома ждут... жена... теща..."* — мелькнуло в голове, но пальцы уже обхватили ее бедра, втягивая глубже.

Женя тихо застонала, и этот звук перебил все мысли. Осталось только тепло, влажность и нарастающий стыд — но не от отвращения.

От того, как сильно ему это нравилось.

Она лёгким движением скинула с себя платье, открыв вид на кружевной лифчик – чёрный, с тонкими ажурными узорами, подчёркивающий её упругую грудь. Затем, не прекращая наслаждаться ласками Андрея, Женя медленно провела пальцами по своему телу, задержалась на застёжке между грудями – и одним соблазнительным движением расстегнула лифчик. Тонкое кружево соскользнуло, обнажая идеальной формы грудь с твёрдыми, уже возбуждёнными сосками.

Андрей почувствовал, как её член пульсирует у него на языке, когда она закинула голову от удовольствия. Его пальцы продолжали нежно массировать её яички, а другой рукой он инстинктивно сжал её обнажённую грудь, чувствуя, как сосок напрягается под его прикосновением.

*"Я не должен... но как же это..."* – последние мысли таяли, растворяясь в её сладких стонах.

Женя слегка наклонилась, её горячее дыхание обожгло его ухо:

– Ты так хорошо сосешь, мой мальчик. Не останавливайся.

И он продолжил – уже без мыслей, без сомнений, полностью отдавшись этому греху.

Женя внезапно вцепилась пальцами в его волосы, грубо оторвав его от своего члена. В глазах её пылал хищный огонь, а губы растянулись в доминирующей улыбке.

— Ты думал, всё ограничится только твоим ртом? - прошептала она, переворачивая его на живот одним точным движением.

Андрей почувствовал, как его бёдра приподнимаются, а затем - прохладные капли лубриканта в самом интимном месте. Её пальцы, смазанные скользкой субстанцией, начали подготовку - сначала нежные круговые движения, затем осторожное проникновение, заставляющее его тело сжиматься от странного смещения боли и удовольствия.

Вдруг её свободная рука обхватила его возбуждённый член, и Андрей невольно выгнул спину. Её ладонь двигалась в такт с подготовительными движениями другой руки - медленные, манящие поглаживания, прерываемые лёгкими сжатиями, от которых по телу разливалось горячее волнение.

— Расслабься... - её голос звучал как приказ, и он бессознательно подчинился, чувствуя, как мышцы постепенно открываются под её настойчивыми ласками.

И прежде чем он успел осознать происходящее, Женя прижалась всем телом, её упругий член скользнул между ягодиц и, без малейшей паузы, вошёл - медленно, но неумолимо, заполняя его горячей пульсирующей тяжестью.

Андрей застонал, впиваясь пальцами в простыни. Двойная стимуляция - её член внутри и рука на его возбуждении - создавала невыносимо сладостное напряжение. Каждое движение её бёдер заставляло его содрогаться, а её ладонь, синхронизируя ритм, доводила до исступления.

— Нравится? - её дыхание обожгло шею, и он невольно кивнул, уже не в силах отрицать, как его тело предательски откликается на каждое прикосновение.

Она ускорила движения, её грудь прижималась к спине, а губы скользили по плечу. Андрей чувствовал, как теряет контроль - над телом, над мыслями, над всем. Осталось только это: жар, проникающий в самую глубину, ритмичные сжатия её ладони и её голос, шепчущий развратные слова на ухо...

Сначала это было едва уловимое ощущение — робкое, далёкое, как первый лучик солнца после долгой ночи. Но с каждым новым толчком Жениного члена внутри меня, это чувство нарастало, расширялось, заполняя всё моё существо горячими волнами удовольствия. Оно подступало неумолимо, как прилив, смывающий последние крупицы сопротивления.

Когда оргазм наконец нахлынул, он оказался неожиданно мощным — будто всё моё тело превратилось в один сплошной чувствительный нерв. Я кончал судорожно, почти болезненно, и казалось, этому не будет конца — волны наслаждения перекатывались одна за другой, а Женя, не снижая темпа, лишь глубже вгоняла в меня свой член, выжимая из меня последние капли.

Мой собственный член, уже вялый и перевозбуждённый, всё ещё пульсировал в её руке, выдавая новые порции спермы с каждым её движением. Она не останавливалась — её бёдра продолжали ритмично работать, а пальцы сжимали основание моего члена, выталкивая из меня даже то, чего, казалось, уже не оставалось.

— Всё, всё... — я хрипло застонал, но она лишь прикусила моё ухо, заставив содрогнуться.

— Ещё немного... — прошептала она, и я почувствовал, как её член пульсирует внутри, — Ты же любишь, когда тебя выжимают до последней капли...

И она была права. Даже когда казалось, что больше нечем отдаваться, моё тело продолжало откликаться на каждое её движение — уже не кончая, а просто растворяясь в этом странном, почти болезненном блаженстве...

Женя внезапно замерла, её тело напряглось в последнем, мощном толчке. Я почувствовал, как её член пульсирует внутри меня, а горячая сперма заполняет самые сокровенные уголки. Это было не просто физическое ощущение — казалось, её тепло просачивается сквозь плоть, проникает в сознание, перестраивая что-то на глубинном уровне.

В голове всплывали образы наших "семейных игр" — жена, приковывающая меня к кровати, теща, с наслаждением наблюдающая за моим унижением... Но сейчас эти воспоминания казались бледными, почти нелепыми. Как детские куличики по сравнению с океанской волной.

Женя медленно выскользнула из меня, но её пальцы тут же обхватили мой вялый член, сжимая его, выжимая последние капли.

— Видишь? — её голос звучал влажно и густо, как её сперма внутри меня. — Это совсем другой уровень, Андрей. Ты думал, что уже познал всё... а оказалось, что только начинаешь.

Она провела пальцем по моей промежности, собирая вытекающую сперму, и поднесла её к моим губам.

— Попробуй. Это часть тебя теперь.

Я послушно облизал её палец, и странный, солоноватый вкус показался знакомым — будто я всегда знал его, будто он был частью меня.

Женя улыбнулась, её глаза блестели в полумраке номера.

— Скоро ты и представить не сможешь, как жил без этого.

И самое страшное было то, что я уже начинал в это верить.

Они лежали, сплетясь в послесвечении страсти – два тела, пропитанные общим потом, дыхание постепенно выравнивалось. Женя, обычно такая властная и жесткая, сейчас была удивительно нежна: ее пальцы лениво скользили по животу Андрея, обводили контуры ребер, задерживались на сосках, заставляя их рефлекторно напрягаться.

Ее грудь, все еще возбужденная, мягко прижималась к его спине, а набухшие сочки оставляли на коже горячие точки – будто угольки, тлеющие после пожара. И самое странное – ее член, уже мягкий, но все равно горячий, нежно касался его ягодиц, напоминая о том, что произошло.

Андрей закрыл глаза. В голове не было ни одной внятной мысли – только тепло, только тяжелое, блаженное расслабление. Но потом, сквозь эту истому, прорвалось нечто новое, неожиданное – ощущение, что он нужен. Не как игрушка, не как объект для унижений, а...

«Как будто я... ее "жена"?»

От этой мысли его бросило в жар. Пот выступил на лбу, сердце заколотилось. Но это не был страх – скорее шок от осознания, что мысль эта... не отторгается. Наоборот – где-то глубоко внутри что-то откликнулось, будто нашло свое место.

Женя, словно почувствовав его смятение, прижалась губами к его плечу – не поцелуй, а просто касание, утверждающее:

«Ты здесь. Ты мой.»

И в этот момент Андрей понял – что-то изменилось. Навсегда.