Часть 14

Был ранний вечер в середине декабря, и я был один в 001. Но ненадолго.

Мы подошли к последним выходным перед последней учебной неделей, за которой должны были последовать зимние каникулы. Это напряжённое время года... но «поддержка» Джакса в моей учёбе значительно облегчила мне жизнь. Тем не менее, я думал, что заслужил отпуск после того, как закончил всю свою работу: три реферата и пару экзаменов!

Так что я плыл по течению, мысленно пропуская мимо ушей очень скучные занятия и мечтая о Синди.

Когда эйфория от того, что я лишился девственности, прошла, я забеспокоился, что наши отношения изменятся. Теперь, когда моя последняя тайна раскрыта, а все линии обороны сданы, не надоест ли Синди я? Вернётся ли она к Джаксу или перейдёт к кому-то, кто может предложить ей больше?

Но этого не произошло; если уж на то пошло, наша связь стала ещё крепче. Мы виделись каждый день после той экспериментальной ночи, и Синди была ещё более нежной и ласковой, чем раньше, часто играла с моими волосами, ласкала меня и осыпала непристойными комплиментами. С тех пор мы несколько раз занимались сексом, и каждый раз было лучше предыдущего, потому что я всё больше привыкал к унизительной, пьянящей уязвимости. Помогало то, что мы всегда занимались сексом по-миссионерски. Что-то в её великолепных глазах, горящих страстью и состраданием, когда она брала меня, заставляло каждое прикосновение и ласку волновать, воспламенять мои чувства.

Однажды она снова заставила меня вставить пробку на занятия, дразня меня по телефону до тех пор, пока я не начал хныкать в руку и ёрзать из-за растущего влажного пятна на трусиках. Я сразу после занятий пошел к ней в комнату, бросился на неё с отчаянными поцелуями и стал умолять, чтобы меня трахнули. В тот раз её соседок не было дома, и на следующий день её сёстры по сестринству безжалостно дразнили меня за звуки, которые я издавал всю ночь.

Даже несмотря на то, что наши отношения развивались, я боролся с множеством пугающих мыслей о предстоящей поездке в дом моей семьи. Как моя семья отреагирует на меня? Смогут ли они заметить разницу? Как они отреагируют на неё? Поверят ли они вообще, что мы встречаемся? Как она отреагирует на них? Её семья была богатой — будет ли она смотреть свысока на моё простое происхождение? Не опозорит ли меня моя семья? Не заставит ли она её дважды подумать, прежде чем быть со мной?

Вопросы, сомнения и тревога из-за неизвестности были значительными. Возвращение домой повлияло на всю мою жизнь! В начале года вся эта ситуация заставила бы меня свернуться в клубок в тёмной комнате с сильной болью в животе, накручивать себя и ещё больше погружаться в негативные мысли.

Но месяцы, проведённые рядом с Синди, её советы, наставления, уверенность, а иногда и пытки... всё это сделало меня сильнее. Я стал более стойким, более уверенным в себе. Физический аспект тоже сыграл свою роль: я хорошо выгляжу, хорошо себя чувствую и всё такое. Но было и нечто большее, психологические изменения, которые я не мог выразить словами, но которые ощущал.

Поэтому вместо того, чтобы паниковать и переживать из-за... всего, я танцевал по 001, подпевая рождественской музыке во время работы.

На мне были розовые спортивные штаны и одна из толстых кофт Джакса, которая висела на мне, как палатка. Я не выходил из комнаты весь день, и этот наряд был просто удобным. К тому же мне нравилось носить его одежду: тяжёлую и тёплую, она хранила следы его мужского запаха, как призрачное напоминание о его присутствии.

Работа, которую я выполнял, заключалась в уборке 001 сверху донизу. В то утро, уходя, Джакс бросил через плечо, не хочу ли я вечером пойти с ним и Синди куда-нибудь. Я удивился, что она сама не спросила меня об этом, но всё равно согласился: а что мне ещё оставалось делать?

К сожалению, все оказалось не так просто.

Он одарил меня своей фирменной ухмылкой и уточнил: мы проводили предматчевую пресс-конференцию в 001, и он был занят весь день. Могу я прибраться и подготовить всё? Я начал заикаться в ответ, но он не стал ждать «да» или «нет».

— Отлично, спасибо, киска. В холодильнике есть напитки, если хочешь начать пораньше.

Он захлопнул за собой дверь, и я на секунду застыл, немного ошеломлённый, немного растерянный. По крайней мере, он поблагодарил меня, хоть и назвал ужасным прозвищем. Но оставалось так много вопросов: куда мы пойдем? Кто ещё придёт?

Конечно, я ничего не сказала ему о своих отношениях с Синди. И, конечно (по крайней мере, я так предполагал), она рассказала ему. Он не упоминал об этом, но я знал, что он знает, по его долгим взглядам, которые он бросал на меня, по его всё более частым прикосновениям и по тому, как лукаво он мне улыбался. Каждое наше взаимодействие стало таким опасным, таким многообещающим — даже простой разговор был многозначительным и напряжённым.

В его отсутствие у меня в животе поселился комок страха; Боже, я надеялся, что это не очередная вылазка в клуб. Но, как я уже сказал, я обрел новые силы и смог отмахнуться от дурных предчувствий и, немного помедлив, приступить к уборке.

Как и почти всё остальное в нашей жизни, моё пространство (угол комнаты с кроватью и письменным столом) и пространство Джакса (всё остальное) были почти полной противоположностью друг другу. Я привередливый человек, который гордится тем, что избавляется от беспорядка, поддерживает чистоту в своей комнате и имеет определённое место для всех своих вещей. Я даже заправляю постель почти каждое утро — привычка, привитая мне матерью, которая в детстве каждые выходные убиралась в нашем доме сверху донизу, обычно с моей помощью.

Джакс, мягко говоря, не заправлял свою постель. Он привнёс в это пространство свою хаотичную, наплевательскую мужественность, пренебрегая порядком, как будто у него была на него аллергия. Его территория была завалена одеждой, бумагами и учебниками, даже обёртками от еды и смятыми банками из-под напитков.

Его нежелание убирать за собой выводило меня из себя; беспорядок — это одно, но настоящий мусор — это хуже всего, особенно когда я начал узнавать некоторые вещи, которые оставались на несколько дней, пока он переступал через них и не обращал на них внимания. Но что я мог сказать ему, такому устрашающему и непреклонному? После нескольких отказов в начале года я научился просто тихо убирать самый отвратительный беспорядок и стараться не замечать остальное.

Однако в тот день я был более скрупулезен.

Я начал с того, что собрал и выбросил весь мусор, аккуратно избавляясь от каждого кусочка пластика и пустой пивной банки, даже от тех, что были спрятаны под грудами одежды. Я с удивлением обнаружил среди мусора несколько упаковок от презервативов; я никогда не видел, чтобы он ими пользовался, и думала, что он категорически против. Наверное, некоторые девушки были настолько горячими, что заставили Джакса пойти на компромисс. Я немного поразмыслил над этим, испытывая странную смесь ревности и недоумения. Он бы никогда не согласился на такую просьбу с моей стороны... Но в то же время я не мог представить, зачем кому-то понадобилось бы, чтобы Джакс прикрывал свой член. Это было самое приятное — чувствовать, как набухают вены, ощущать невероятный жар.

Тогда мне нужно было отвлечься, и я включил рождественскую музыку: Wham, Мэрайю, The Jackson Five и других. Песни помогли мне забыть о навязчивом присутствии Джакса и погрузиться в приятную простоту уборки. Разобравшись с мусором, я прошелся по квартире, собирая разбросанное бельё. Грязные носки, футболки с пятнами пота, мятые толстовки и изношенные боксеры, от которых всё ещё пахло им, были разбросаны по комнате небольшими кучками или свисали с мебели. Может быть, мне не стоило прикасаться к его грязной одежде. Но одежда — это не мусор... И к тому времени я уже достаточно привык к Джаксу, чтобы не обращать внимания на его пот.

На самом деле мне это даже нравилось. Бездумная работа отвлекала от мелких тревожных мыслей, но больше всего мне нравилось чувствовать себя полезной. Если бы я мог сделать всё как следует, может быть, он бы увидел, насколько чище стала комната. Может быть, он бы заметил, как усердно я работаю, обратил бы на меня внимание по какой-то причине, не связанной с тем, чтобы прикасаться ко мне. Помня об этом, я разделил его бельё на белое и тёмное, сложил его в корзины и загрузил в общую стиральную машину в прачечной. Пока они стирались, я пылесосил и вытирал пыль, убирая каждый сантиметр нашей спальни и ванной. Когда стирка закончилась, я наслаждался мягким теплом его одежды, любовно складывая и раскладывая всё по самым подходящим местам, которые смогла найти.

Наконец я закончил, и 001-я была такой же чистой, как и всегда. Пока я был занята, время пролетело незаметно, и я немного расстроился, обнаружив, что ни Синди, ни Джакс не написали мне, чтобы объяснить, что происходит. Меня переполняла нервная энергия, и я расхаживал по комнате, отчаянно пытаясь отвлечься, но боясь сделать что-то, что могло бы испортить мою идеальную уборку.

Затем, почти подозрительно не вовремя, раздался громкий стук в дверь. От стука костяшек по дереву я подпрыгнул и на мгновение застыл в нерешительности. Это не мог быть Джакс; он бы просто вошёл. Синди не стала бы так громко стучать. Был только один возможный посетитель, но я слишком медленно соображала.

Всё встало на свои места, когда я распахнул дверь и чуть не ослеп от блеска золотых волос Авроры. Она безмолвно вошла в комнату, едва заметив меня, но остановилась в удивлении, увидев, насколько она чиста. Первым звуком, вырвавшимся из её уст, было насмешливое бормотание, обращённое скорее к ней самой, чем ко мне.

"Черт, из маленькой сучки получается хорошая горничная... "

Только тогда она перевела взгляд на меня, и я пожалел, что она это сделала, потому что я съёжился под осуждающим взглядом её пронзительных голубых глаз. Она медленно осмотрела меня, неодобрительно прищурившись, когда увидела, что с моего маленького тела свисает толстовка Джакса.

Она затмила меня своим нарядом для безумной рождественской вечеринки. Высокие зелёные каблуки вели к высоким носкам в тон, которые заканчивались под блестящим зелёным мини-платьем с пушистой белой отделкой. У платья не было выреза, оно плотно облегало её обнажённую грудь, создавая скандальное декольте. На ней была блестящая зелёная шляпа в тон, лихо сдвинутая набок, — настоящая помощница Санты. Я не мог отвести взгляд от потрясающей красоты, представшей передо мной, но ответный взгляд был убийственно пренебрежительным.

"Это что на тебе надето?"

Её тон был таким высокомерным и властным, что я сразу же вернулся в старшую школу. Я чувствовал себя таким же маленьким и беспомощным.

— Н-нет, я... Я...

Она не стала дожидаться моих объяснений, развернулась на каблуках и, цокая каблуками, прошла через всю комнату и села на диван, где достала телефон. Она нетерпеливо бросила через плечо:

— Н-н-нет, я-я-я-я-замолчи. Сними одежду моего парня, чёртов педик.

Я поморщился от этого оскорбления, почувствовав себя так, будто меня ударили по лицу. Затем я сорвал с себя топ Джакса и обнажил под ним светло-белую майку. Выбравшись наружу, я заметил, что Аврора обратила внимание на мою развивающуюся грудь, видневшуюся сквозь тонкую ткань.

"Гребаная шлюха".

С ней не было никакой победы.

Я отвернулся, пытаясь скрыть слёзы, которые жгли мне глаза. Почему она была такой жестокой? Я вспомнил первую неделю в школе. Когда мы разговаривали в столовой, она была приветливой, даже доброй. В следующий раз, когда я её увидел, всё было наоборот. И с тех пор становилось всё хуже и хуже, вплоть до того момента в 001, когда я почувствовал, что она пытается заставить меня плакать. Я сказал себе, что смогу устоять. Она просто злобная стерва. Я больше не хотел её трахать. Не мог её больше трахать... У меня всё равно была Синди. Аврора была частью Сэма и старшей школы, а не Сэми и колледжа.

Мои самоуговоры звучали неубедительно. Она была безумно красивой стервой, которой я был одержим. Желание обладать ею было симптомом желания быть ею.

Мысль об этом потрясла меня — я хотел БЫТЬ Авророй. Я подавил это желание, но не смог подавить бушующие во мне эмоции, из-за чего с моих губ сорвался разочарованный вопрос.

— Н-но... ПОЧЕМУ?!

Она повернулась ко мне лицом, удивлённо приподняв бровь, и окинула взглядом комнату, поражённая громкостью и сомнительной силой моего порыва.

"Почему... что?"

— Что... Почему ты такая ЗЛАЯ? Я никогда... Я думал... Ты... Когда ты... В кафе... Ты была...

В её небесно-голубых глазах засиял лукавый огонёк, она откинула голову назад и рассмеялась, а её длинные светлые локоны разлетелись, как её насмешка.

— О боже мой, ты такой ТУПОЙ!

Не знаю, чего я ожидал, но это было не то. Знакомый румянец залил мои щёки, когда она набросилась на меня с упрёками.

— Ты ждёшь, что Я буду милой? С ТОБОЙ? Не знаю, ПОЧЕМУ ты так думаешь. В старших классах ты был таким извращённым придурком, всегда пялился на меня... Да, это было чертовски очевидно, все замечали. Это было СТЫДНО. А теперь...

Она оглядела меня с ног до головы, и если бы взглядом можно было убить, от меня остался бы лишь пепел.

— Я не знаю, КТО ты такой.

Она сделала паузу и жеманно улыбнулась.

— Кроме того, ты упустил свой шанс стать моим другом.

Я пробормотал вопросительное отрицание, не думая о возможных последствиях.

— Ч-что? Н-н-нет, ты...

«— Да! Я же просила тебя спросить у Джакса мой номер! Ты, чёрт возьми, даже не спросил! Ты совсем забыл обо мне!»

Неужели это произошло? Я думал, что помню всё по-другому... Но она была так разгорячена, слова вылетали пулями, обрывая мои возражения.

"Я не..."

— Да, чёрт возьми, так и было! Как только ты увидел эту рыжую сучку! Ты всё испортил, тупой придурок!

Я понятия не имел, о чём она говорит. Какое отношение Синди имеет ко всему этому? К счастью, она была достаточно зла, чтобы объяснить между оскорблениями.

«Ты должен был, чёрт возьми, написать МНЕ... ты был таким жутким и одержимым! Не могу поверить, что я действительно собиралась дать тебе шанс!»

Её улыбка стала совершенно пугающей, великолепной и смертоносной. Я содрогнулся от её скрытой злобы, когда из её уст, словно дым от сухого льда, посыпались ледяные слова.

— Тогда я бы сделала тебя сучкой Джакса. Ты МОГЛА быть со МНОЙ.

Это простое утверждение вывело мою голову на орбиту, ставшую отдаленным спутником реальности.

Она хотела, чтобы я написал ей? Она бы помогла мне измениться? Мне было трудно в это поверить, но зачем ей было лгать? Ей явно было всё равно, что я думаю. И её правда причиняла боль; бесконечное унижение, которое она на меня обрушила, усугубляло моё чувство вины, упущенной возможности и страх. Неужели я её оскорбил? Как бы всё изменилось, если бы я был с ней? Что она собиралась со мной сделать в отместку?

Что вообще происходит? Сначала Синди, потом Джакс, и Аврора тоже? Не говоря уже о Натали... Что случилось, что все эти великолепные люди обращают на меня внимание... ГНЕВАЮТСЯ на меня за то, как я отвечаю (или не отвечаю) на это внимание? В старшей школе я и представить себе не могла ничего подобного, даже в своих мечтах. В это было трудно поверить, даже когда Аврора кричала мне в лицо.

У меня не было оправданий. Мне просто не пришло в голову попытаться связаться с ней. Она была недосягаема, напоминанием о том, каким жалким и никчёмным я всегда был. Она не стала ждать моего ответа, не стала терпеть мои оправдания.

«И теперь у тебя хватает наглости влюбляться в моего парня?! Да, я, чёрт возьми, знаю об этом танце, шлюха!»

Она снова оборвала меня, прежде чем я успел осознать, что она сказала, прежде чем я успел извиниться или возразить. Было ясно, что она всё равно не поверит ничему из того, что я скажу.

— На самом деле это немного грустно... Ты думаешь, Джакс запал бы на такого маленького мальчика-гея, как ты? Когда у него есть Я?!

Она указала на себя, и я не мог не залюбоваться. Её волосы были длинными и блестящими, кожа чистой и красивой, мышцы подтянутыми, грудь округлой и полной, талия тонкой, бёдра широкими и пышными. Она была слишком красивой, ангельской. Как я мог подумать, что Джакс вообще станет рассматривать меня в качестве соперницы? Несмотря на мои обещания, из моих глаз потекли слёзы от её жестокой правды.

Она заметила это и уделила мне немного внимания. Или, может быть, просто выбрала новое слабое место. Её взгляд стал пристальным, и я сглотнул.

«Мне просто больно, Сэм... Особенно из-за того, что ты предпочёл мне Синди. У этой богатой шлюхи ужасный вкус. И она выглядит как мужчина...»

Небесно-голубые глаза смягчились, но в них вспыхнул адский огонь.

— Но, наверное, именно поэтому она тебе и нравится, а, педик?

Внутри меня вспыхнул ответный огонь. Возможно, я был слишком труслив, чтобы защищаться, но я не мог позволить ей так клеветать на Синди.

«Синди меня любит! Синди... потрясающая! Она... добрая! Ты... ты ужасна!»

"Ха-ха!!"

Мой выпад был слабым и неуверенным; пренебрежительный смех прозвучал как удар кувалды.

— О, это так мило, ты как маленькая собачка, которая лает. Заткнись, собачка! Боже, я не могу дождаться, когда Джакс... о, нет-нет-нет, не сейчас.

Я не понял, что она имела в виду, и она резко сменила тему. Фальшивая улыбка, озарившая её лицо, продержалась лишь мгновение, прежде чем смениться чем-то более... нормальным.

«Ты помнишь, как Макс запихнул тебя в тот шкафчик?»

Настоящая улыбка растянула её лицо, и она выглядела точно так же, как и в любой другой раз, когда улыбалась в старших классах. Потом я снова оказался там, в шкафчике, и она точно так же улыбнулась Максу, когда он мерзко расхохотался и захлопнул дверцу шкафчика.

Я замер. За последние несколько месяцев мне удалось полностью забыть о старшей школе, но её злобное напоминание вернуло меня в то же слабое, неуверенное состояние. Она была точно такой же. Точно такой же недосягаемой, великолепной стервой, какой была тогда. Она настаивала на своём, доказывая, что я была права.

«Разве ты не пригласил меня на свидание прямо перед этим? Ты слишком испугался, чтобы попробовать ещё раз, Киска?»

Огонь внутри меня, вспыхнувший от возмущения из-за оскорблений в адрес Синди, разгорелся. Может, она и была такой же, но я — нет. Я изменился даже за то короткое время, что провел в колледже. Синди показала мне, что не обязательно всё должно быть так, как раньше, и мне не нужно стыдиться или бояться.

Раздался глубокий вдох, и ответила Сами, а не Сэм.

— Да, так и было. И да, я был. Но теперь я РАД. Ты — отстой.

Неужели на её лице было удивление? Если и так, то лишь на миллисекунду. Надменная улыбка вернулась, и она приоткрыла губы, чтобы заговорить. Я был полон решимости не дать ей снова взять надо мной верх, выплеснуть свой гнев, разочарование и даже досаду на неё, поэтому тоже открыл рот, не зная, что скажу.

Но стук в дверь остановил нас обоих, и я наконец заметила, что на моём телефоне мигает индикатор. Синди. Не дожидаясь ответа от Авроры, я бросился к двери и распахнул её, пытаясь справиться с внезапно участившимся дыханием и проигрывая битву со слезами.

Моя спасительница стояла в дверях, как я и надеялась. На плече у неё висела длинная белая сумка, и одета она была так же, как и я, скорее для удобства, чем для красоты. В её хищных чертах читался острый, озорной взгляд, говоривший о том, что она в хорошем настроении, но он померк, когда она увидела мои красные глаза и надутые губы.

"Эй, би, что случилось?"

Она вошла и увидела Аврору, которая всё ещё сидела на диване и помахала ей, не глядя. Ответ на её вопрос был очевиден.

"О..."

Мне хотелось кричать, визжать и жаловаться. Но когда я пытался подобрать слова, всё это звучало так глупо, даже у меня в голове. «Она обзывала меня плохими словами, она была очень злой, она сказала, что ты выглядишь как мужчина!» Я не могла сказать ничего из этого при ней, это было бы... слишком. Поэтому я прикусил язык и широко раскрыл глаза, безмолвно умоляя Синди о помощи. Каким-то образом она поняла.

Повисла пауза, все чувствовали, как накаляется атмосфера в комнате. Она внимательнее посмотрела на моё лицо, вопросительно оглянулась на Аврору, которая делала селфи, высунув язык и запустив руку в волосы, как будто нас не существовало. Синди повернулась ко мне и закатила глаза, едва понизив голос.

"Гребаная сука, верно?"

Я не мог не посмотреть на Аврору, которая, казалось, не слышала её. Затем Синди заговорила громче, обращаясь ко всей комнате.

— Давай, пойдём переоденемся.

Она схватила меня за руку и потащила в ванную, а Аврора напоследок выстрелила в наши обнажённые спины.

— Так и должны, вы оба дерьмово выглядите!

Синди закрыла дверь, отрезав нас от неё, и я потерял самообладание, которое сохранял, и бросился в её объятия, рыдая и признаваясь во всём.

— Она такая... Она сказала... что ты... Не могу поверить, что я... Она мне нравилась!

Синди погладила меня по спине, крепче прижимая к себе.

— Я не знал, что она будет здесь...

Она замолчала, и её сожалеющий тон заставил меня задуматься. Что происходит? Почему она говорит так серьёзно? Как она могла не знать, что Аврора будет там? Если Джакс собирается куда-то, можно с уверенностью сказать, что она будет с ним. Но момент прошёл так быстро, что я могла всё вообразить.

— Не беспокойся об этой шлюхе!

Синди закричала, как будто обращаясь к Авроре, затем отстранилась и рассмеялась, увидев моё шокированное выражение лица.

— Серьёзно, не волнуйся. Я о ней позабочусь.

Её улыбка была дьявольски прекрасной, а в глазах горел огонь, который развеял все мои опасения. Её голос разносился по ванной, когда она пела.

— Давай, давай сделаем это по-горячее.

Она потянулась, чтобы игриво шлепнуть меня по заднице, и я подпрыгнул и захихикал, а слёзы быстро высохли в её сияющем присутствии. Она продолжила щипать меня, и я взвизгнул и убежал дальше в сторону душа. Я начал снимать с себя одежду, желая принять душ вместе с ней, но она спокойно велела мне оставаться на месте.

«Начинай без меня, я присоединюсь через секунду».

"Фу, поторопись!!" — игриво ответил я.

Однако её медлительность была мне на руку: я мог спокойно принять душ и сохранить видимость достоинства. Пока я сидел на корточках над унитазом, она рылась в моём шкафчике, видимо, проверяя разнообразие имеющихся у меня косметических средств.

Я подождал, пока окажусь в душе и горячая вода потечёт по моему телу, прежде чем снова начать её отчитывать.

"Синнн, ну же!"

"О боже мой, остынь, сучка!"

Её тон был игривым, и я высунул голову из-за занавески в душе, чтобы увидеть, как она приближается ко мне, раздеваясь на ходу, словно хищник, преследующий добычу.

— И вообще, почему ты так сильно хочешь принять со мной душ?... Ты... Маленький... извращенец!

С криком она запрыгнула в душ, и я притворно вскрикнул, защищаясь от её шарящих рук, а потом бросился в её объятия, хихикая, пока не прижался губами к её губам с настойчивостью, идущей от самого сердца.

Внезапно я понял, что так возбуждён, что уже почти набрасываюсь на Синди. Что-то в разговоре с Авророй задело во мне какую-то глубоко скрытую кнопку, и энергия внутри меня нарастала, как безумное давление, требующее выхода. Может быть, дело было в её жестокости... То же самое было с Джаксом, с Синди... Может быть, я был немного сломлен внутри...

Но это была мысль на потом. Руки Синди ласкали мою задницу, сжимая и приподнимая меня, и я сосредоточилась на ощущениях, которые она вызывала. Мне нравилось нежное тепло её рта, я отдавался её сильному, энергичному языку, проникавшему в меня. Не было и речи о том, чтобы лидировать или следовать за ней, я просто растворялся в её чувственности, пытаясь устоять на ногах, не в силах ответить взаимностью, кроме как посасывая её язык.

Когда Синди отстранилась, у меня закружилась голова, и мне очень захотелось вдохнуть. Я едва успел сделать вдох, как похотливый огонь в её глазах снова украл его у меня.

— Фу... Ты, маленькая шлюшка! Ты ЗНАЕШЬ, что я не могу удержаться и не лапать тебя...

Те же самые руки отпустили мои щёки и начали блуждать по моей коже. Одна рука поднялась вверх, скользнула по моей талии и животу, пока не достигла груди, где она обхватила маленькую грудь и ущипнула один из моих твёрдых, как алмаз, сосков. Другая рука оставалась внизу, скользнула по моей заднице, а затем пробралась между бёдрами, обхватив мой стыд. Она слегка погладила меня всеми пальцами, и я задрожал под горячей водой, всхлипывая и сильнее прижимаясь к ней.

Но затем её губы исчезли, и она отстранилась, выпуская мой клитор из нежных объятий. Упрекающие слова были грубым пробуждением от этого возвышенного чувства принадлежности ей.

— О боже, нет! Плохая девочка! Потом! Нам нужно подготовиться!

Она развернула меня, словно отказываясь от соблазна, и когда я почувствовал её руки на своей спине, я закрыл глаза, наслаждаясь массажем. Я держал язык за зубами, хотя очень сильно хотел её и не понимал, почему мы не можем пошалить. Что такого важного и таинственного мы делали? Но я знал, что она не скажет мне, поэтому просто наслаждался её прикосновениями.

Она не перестала дразнить меня, но воздержалась от большинства привычных интимных жестов. Я снова повернулся к ней лицом, но мне не разрешили дотронуться до неё; моя первая и единственная попытка была пресечена шлепком по руке и неодобрительным хмурым взглядом.

"Нет! Веди себя хорошо!"

Она снова развернула меня и сильно шлёпнула по голой мокрой заднице. Затем палец проник между моих ягодиц, и я подпрыгнул от неожиданного вторжения.

"О, нет!"

Ее смех был чистым и свободным, голос наполнялся весельем.

— Не драматизируй... я не делаю ничего, чего ты уже не делал!

И всё же она смягчилась и вернулась к тому, чтобы вытереть нас обоих. Заботилась обо мне. Я не смог сдержать вздох. Но сейчас было не время, не с Авророй снаружи и с тем, что они запланировали на ночь.

Когда мы закончили в душе, я чувствовал себя немного расстроенной из-за поддразниваний Синди и этой тайны, которая с каждой секундой становилась всё более пугающей. Мне пришлось завернуть мокрые волосы в длинное полотенце; она не намочила свои. Когда я выпрямился, она уже приготовила немного моего лосьона, и он приятно и женственно скользил по моей коже, пока она делала то же самое.

Повисла короткая мирная тишина, пока я не нарушил её, задав вопрос, который возник после того, как Джакс вскользь упомянул об этом утром, и который не давал мне покоя с тех пор, как Аврора намекнула на что-то нехорошее.

"Хм... Син?"

"Да?"

"Что...".. Что мы делаем сегодня вечером?"

"Сами, ты..."

На этот раз я оборвал её, предвидя, что она попытается сменить тему, и продолжил, несмотря ни на что.

— Я знаю, я выясню, но... Аврора... она сказала, что Джакс собирался... Сделать... Что-то... со мной...

Синди пробормотала что-то себе под нос, но я не расслышал. Когда она подняла взгляд, на её лице сияла улыбка, которая развеяла тучи моих забот.

«Она просто издевается над тобой. Не позволяй своей истории превращать это в нечто большее, чем есть на самом деле. Не обращай на неё внимания».

Она положила руку мне на плечо и посмотрела мне в глаза с бесконечным пониманием.

— Я не позволю тебе пострадать. Обещаю.

Я слегка покраснел, когда она посмотрела на меня. Я даже не мог сказать это вслух, я так боялся, что мы пойдём в другой клуб. Но её обещание было успокаивающим бальзамом для моего обострившегося страха. Я очень ей доверял, какой у меня был выбор?

Я кивнул, и улыбка Синди стала ещё шире, если такое вообще было возможно. Затем она взяла меня за руку, потянула через всю комнату, накинула мне на плечи халат и поставила перед зеркалом творить волшебство.

Сначала она схватила моё полотенце и грубо вытерла мне голову, затем взяла мой фен и расчёску и принялась укладывать меня. Это была быстрая работа, простая, лёгкая укладка, после которой мои золотистые волосы каскадом спадали на плечи, контрастируя с моей бледной кожей.

Затем она достала тональный крем, консилер, кисти и спонжи. Она старалась изо всех сил и с радостью погрузилась в процесс, напевая и пританцовывая вокруг меня. Работая над деталями моего образа, она начала расспрашивать меня о совершенно другой теме.

— Так каким же будет Рождество?

"Что ты имеешь в виду?"

— Я имею в виду, какая у вас семья? У вас много сестёр? Или братьев? Вы ссоритесь на каникулах? Вы устраиваете большие семейные праздники?

Её изумрудные глаза расширились, сверкая весёлым пламенем на фоне тёмных волос.

— О, только не говорите мне... Вы из тех семей, у которых куча больших надувных украшений?

"О боже мой, нееет!"

Я рассмеялся над её нелепым предположением, а затем напрягся, когда она неодобрительно цокнула языком, увидев моё неожиданное движение. Через секунду я ответил более осторожно.

— Э-э-э... Нет, мы... Это моя мама, папа и младший брат. Мы...

"...Подожди, у тебя есть брат?!"

"...Да?"

— Не могу поверить, что я этого не знала!

Она жестом попросила меня закрыть глаза и начала наносить тушь на моё лицо, продолжая расспрашивать меня.

— И какие они? Расскажи мне ВСЁ!

— Хм... Ну, мой папа немного старомоден, а брат — чёртов придурок. Но моя мама — самый милый человек на свете. Она тебе понравится.

— Настоящая маменькина дочка, да? Так и думала!

Несмотря на её легкомыслие, от её слов у меня внутри всё сжалось, и я понял, что она имеет в виду. Я робко озвучила своё беспокойство.

"П-подожди... Син..."

"Да?"

Она делала что-то другое с моими глазами, может быть, наносила накладные ресницы или тени. Я был рад, что они всё ещё закрыты; не думаю, что смог бы говорить, если бы она смотрела на меня своим светящимся взглядом.

— Э-э-э... они... моя семья... не знают... я... э-э-э... Сами...

— О, конечно, детка! Не волнуйся. Мы тебя подправим, и будет так, будто Сэм никогда не уезжал.

В её голосе звучала тёплая ирония, пренебрежительная, но каким-то образом понимающая, и даже с закрытыми глазами я чувствовал нежное тепло её сочувствия. Вот так просто тревога рассеялась; она поможет скрыть мои изменения, она знает, что делать.

Синди продолжала усердно ухаживать за моими глазами и вокруг них; она ещё не закончила задавать вопросы.

— Ладно, милая мама, старомодный папа, придурок-брат... А как насчёт рождественских праздников? Мы увидим большую семью?

— Э-э... Нет... У нас не так много родственников поблизости... Моя... На Рождество мы поедем навестить мою бабушку в доме престарелых... Но это всего на пару часов, и тебе не обязательно приезжать...

Понимая, как непривлекательно это должно звучать, я поспешил закрыть приглашение, отчаянно не желая терять её компанию. Мне не стоило беспокоиться, Синди была со мной до конца.

— Ой, заткнись, конечно, я приеду! Мне не терпится со всеми познакомиться! А как насчёт старшей школы?

Я был поставлен этим в тупик, даже не поняв вопроса.

"Что... что насчет этого?"

— Ну, у тебя же должны быть друзья в твоём родном городе, верно? Мне так интересно узнать о старшей школе, Сэм!

Я колебался. Мог ли я на самом деле считать кого-то из тех, кого я знал в старшей школе, «другом»? Поверил бы кто-нибудь, что я буду с кем-то настолько идеальным, как Синди? Если уж на то пошло, поверили бы они вообще, что я больше не Сэм?

Она почувствовала мой дискомфорт и уловила его с поразительной точностью, насмешливо надув губы.

"О, ты меня стесняешься?"

Я был смущен, но не из-за нее. Я изо всех сил пытался объяснить.

— Нет, это... Я просто... Ты... Ты слишком хороша для...

"...Открой!"

Её голос прорвался сквозь мой, заставив меня открыть глаза, и я распахнул их ещё шире, когда увидел своё отражение.

Я был прекрасен, но лишь отчасти. Она поработала над моим лицом, подчеркнула его черты и сгладила все острые углы. Мои ресницы были густыми и длинными, как никогда, а дымчатые тени над ними оттеняли белки моих мягких, темных глаз. У меня перехватило дыхание, когда я увидел свое лицо; она всегда превосходила саму себя.

Ей ещё предстояло поработать, она схватила меня за щёки и притянула к себе. Её огненные нефритовые глаза были всем, и я повторил изгиб её губ. Затем она начала обводить контур, глядя на свои руки, а не на меня, и в кои-то веки не смотрела на меня своими горящими глазами. Я всё ещё чувствовал её жар, когда она говорила, её голос был мелодичным и уверенным.

«Мы собираемся встретиться с людьми, которых ты знаешь. Мы покажем этим тупым деревенщинам, чего они лишились... Без обид».

Я на мгновение задумался, но спорить было бесполезно. Когда она убрала руки, я согласился.

— Нет... Ты прав. Они тупые деревенщины.

Она лишь криво усмехнулась в ответ и отвернулась. За время её короткого отсутствия я стал немного лучше понимать, что происходит в мире. Неужели это были голоса, доносившиеся из-под двери? Кто был там с Авророй?

Но Синди не дала мне времени на раздумья, повернувшись ко мне. Всего за день до этого она покрасила мои ногти в ярко-красный цвет. В её руках была помада того же оттенка, и от её непристойности я покраснел. Синди снова улыбнулась, увидев, что я смутилась, но ничего не сказала, наклонившись и аккуратно нанеся помаду.

«Мы заставим их так сильно ревновать, вот увидишь. Лучшая месть — это хорошо выглядеть.»

Я не был уверен, что именно так звучит эта поговорка, но прежде чем я успел её переспросить, она откинулась назад, закончив. В зеркале ярко-красные пухлые губы выделялись на фоне мерцающих белков моих глаз, бледной кожи лица и тела. Тени для век и широко распахнутые карие глаза придавали мне вид абсолютной наивной девственницы. Я очень надеялся, что мы не пойдём в клуб — с таким видом у меня могли возникнуть проблемы.

На самом деле я не был шокирована собой, хотя мне казалось, что должен быть. Может быть, это был ранний взгляд, испортивший впечатление, но я думаю, что было что-то ещё. Я привыкл видеть себя такой: великолепной, утончённой нимфой. Девушкой из рекламы автомобилей или фильмов. Я хотел выглядеть так всё время — это вызывало чувства, которые я не мог назвать, они накатывали и обрушивались на меня, как громовые раскаты и апокалиптические молнии.

"Ну же, помоги мне!"

Я вздрогнул от резкого приказа Синди и поспешил выполнить её просьбу. С моей помощью она в мгновение ока накрасилась сама: простой, сдержанный макияж резко контрастировал с моей замысловатой маской. Затем она протанцевала через ванную к белой сумке с нашей одеждой, которая висела на крючке у двери.

Когда она развернулась с сумкой в руке, её ухмылка была полна зловещих намерений; хищная, как у лисы, в тот день, когда мы встретились. Я задрожал под этим пристальным взглядом, застыв на месте, как обречённая жертва. Она небрежно отбросила белую сумку и размахивала нашими нарядами, как оружием, которое должно было меня уничтожить.

Первое, что я увидел, были точно такие же полосатые гольфы, маленькое зелёное платье и подходящая к нему шляпа, как у Авроры снаружи. Затем я растерялся, пытаясь разглядеть второй наряд. Ещё одна копия эльфийского наряда? Но я ничего не мог разглядеть среди складок ткани и пластика.

Когда Синди раздвинула две вешалки, я понял почему. Там почти ничего не было, почти нечего было вешать. Там было что-то вроде трусиков — скорее бикини или трусики, чем настоящая одежда. Ткань была в красно-зелёную клетку, очень рождественская, и они были украшены замысловатым блестящим красным бантом, какой можно увидеть на подарке. Под трусиками висела длинная полоска той же красно-зелёной клетчатой ткани с красными концами... Что-то вроде шарфа?

Она сунула мне в руки вешалку с менее украшенной одеждой, затем отступила назад, сбросила халат и подтянула красные стринги. Она ухмыльнулась, увидев, должно быть, шокированное выражение моего лица, и подтолкнула меня к действию.

— Ну же, надень его! Я купил его специально для тебя...

— Но Син, я... я не знаю...

— Не знаю?! Не знаю о чём?

Её разочарование и огорчение были очевидны, на лице появилась красивая хмурая гримаса. Я растерялся и с трудом ответил.

— Я н-не... Это... так... Это ничего не значит!

Хмурый взгляд исчез, и вернулась великолепная улыбка, о которой я мечтал.

— О, это не так уж и плохо! И что с того? Ты будешь выглядеть чертовски сексуально!

Она не поддавалась на мои жалкие оправдания, её тон был игривым, но твёрдым. Потеряв надежду, я попытался снова.

— Н-но... я не могу... на людях?

— Сами, ДОВЕРЬСЯ мне.

Она снова подошла так близко, что я почувствовал запах её только что принятого душа, и посмотрела мне прямо в глаза.

— Я не позволю тебе пострадать. Ты мне доверяешь! Я знаю, что доверяешь.

Я сделал это, это даже не было вопросом. Я боролся, пытаясь найти другое оправдание, пока её пронзительный взгляд разрывал все мои мысли на части.

—. ..Да... Но... Как мне... Надеть его?

— О боже, это не так уж сложно! Трусы или нет?

"Чт..."... Что?

"Ты собираешься надеть трусики под попу??"

Я всё ещё был немного в замешательстве и слишком стеснялся попросить её повторить, уверенная, что, должно быть, неправильно её поняла.

"Да...".. Да?

Синди прищелкнула языком в осуждающем разочаровании.

«О, какая целомудренная девушка. Ладно, давай, поторопись!»

Она взмахнула рукой, и тонкая полоска ткани ударила меня по лицу. Я поморщился от прикосновения, но успела поймать летящую в меня вещь, которая упала мне на грудь, едва не задев остальную одежду. Очевидно, это были трусики, такие же красные, как лак для ногтей и помада. Я снова покраснел, сбросил халат и медленно надел их, испытывая странное смущение из-за того, что надела нижнее бельё вместо того, чтобы остаться без него. Синди каким-то невероятным образом умела делать со мной подобные вещи.

Не помогало и то, что это были возмутительно тонкие стринги, едва прикрывающие крошечный бугорок моего клитора. Почему-то в них я чувствовал себя ещё более неловко, чем без них. Это заставило меня поспешно натянуть нижнюю часть подарочной упаковки, надеясь, что она обеспечит больший уровень приличия, но напрасно. Она едва прикрывала трусики, оставляя по краям едва заметный блеск красного цвета. Хуже того, замысловатый бант располагался прямо на изгибе моих ягодиц, торча как какой-то извращённый кроличий хвостик.

Я оторвал взгляд от зеркала и увидел Синди, полностью одетую, в шляпке эльфа, лихо сдвинутой набок, которая смотрела на меня с весёлым блеском в глазах. Она подошла, взяв в руки длинный предмет, в котором я всё ещё сомневалась, что это одежда.

— Ладно, я помогу. Тебе повезло, что ты такой чертовски милый!

Я смущённо опустил взгляд, краснея от комплимента, пока она оборачивала ткань вокруг моей груди. Ловко поворачивая и переплетая руки, она прижала ткань к моей спине и натянула по бокам. Затем она сделала волшебное движение, и на моей груди появился идеальный красный бант, ровно по центру. Ткань под ним натянулась на моих маленьких упругих грудках, приподнимая их и подчёркивая твёрдые соски.

Я уставилась на себя в зеркало. Это было слишком неприлично! Я ни за что не смогу бы выйти в таком виде! Я повернулся к Синди, готовый расплакаться, но она уже сломила мою оборону. Её ослепительная улыбка уничтожила мой слабый протест.

"Я могу..."

— О боже, Сами! Ты невероятная!

Она развернула меня лицом к зеркалу, и я услышал искренность её комплимента, когда посмотрел на себя.

Длинные, ниспадающие светлые волосы, обрамляющие изящную тонкую шею. Моя природная красота, подчеркнутая макияжем Синди. Тонкие, подтянутые плечи и грудь с намеком на грудь, спрятанную под декоративной полоской ткани. Мой обнаженный живот, четко очерченный пресс, над которым я так усердно работал. Плотная округлая попка, подчеркнутая такими же плотными трусиками-стрингами, едва прикрывающими то немногое, что у меня было. Мои ноги были стройными и подтянутыми и казались очень длинными, хотя я был не очень высоким.

У меня перехватило дыхание. Я был девушкой мечты, нереальной для самой себя. А учитывая, что на мне было надето и сколько кожи было выставлено напоказ, вывод напрашивался сам собой. Я был подарком для кого-то, который так и хотелось открыть и поиграть с ним.

Может быть, тогда, в глубине своего подсознания, я пришёл к очевидному ответу. Но был ли я наивен, травмирован или просто немного глуп... я не понимал.

Синди достала две пары ярко-красных туфель на шпильках с ремешками, и я безропотно сел, чтобы надеть одну из них, отрезвлённый и притихший от невероятного зрелища, представшего перед моими глазами. Я покачнулся, слишком потрясённый, чтобы встать, когда закончил застёгивать туфли. Пока не поднял взгляд и не поймал взгляд Синди.

Её лицо растянулось в широкой улыбке, которую она не сводила с меня, пока я осматривал себя. Она непристойно подмигнула мне и схватила за руку, чтобы поднять на ноги.

— Не могу дождаться, когда раздену тебя позже, маленькая шлюшка.

Она была такой искренней, без намёка на лесть или уловку. Я не был самым проницательным знатоком социальных сигналов, но если я кого-то и знал, так это Синди. Она была так же искренне впечатлена моей внешностью, как и всегда. Может быть, даже больше, чем я. Едва угасший румянец, который она вызвала у меня, легко вернулся под её горячим взглядом.

"Только еще кое-что..."

Моё сердце снова упало. Я думал, что всё кончено. Что ещё она могла для меня приготовить? Потом я задумался: каждый новый аксессуар и деталь костюма задерживали наш выход из ванной, и я не знал, что ждёт меня снаружи.

Я неотрывно следил за ней, пока она грациозно кружилась на босых ногах, танцуя, подошла к моему шкафу и открыла нижний ящик. Я задрожал, догадываясь о коварном плане, прежде чем увидел, что она держала в руках.

В одной руке был флакон смазки.

В другой — одна из моих фиолетовых анальных пробок. Сильно больше, чем те, которыми она пользовалась раньше...

Я сглотнул, странное смешанное чувство ясности и тумана охватило моё тело. Не было смысла бороться с неизбежным. Я не была в состоянии контролировать себя, когда встал, повернулся и нервно стянул трусики вниз по бёдрам. Из моего рта вырвался стон, когда я выгнул спину, подставляя себя ей, закрыв глаза в ужасном предвкушении. Я вздрогнул, услышав треск открываемой упаковки, но затем она рассмеялась — высоким, спокойным, успокаивающим смехом.

"О-о-о, такая хорошая девочка..."

Она стояла позади меня и несколько раз легонько шлёпнула меня по щеке. Я задрожал от её прикосновения и был вынужден прижаться к стене и полу, чтобы не подпрыгнуть от лёгких ударов. Затем я почувствовал холодное, влажное, тупое давление пробки, скользящей по моей промежности. Я снова захныкал, когда она коснулась моего бугорка и заскользила вперёд-назад по открытому отверстию. Я тщетно надеялся, что она заметит, услышит мой страх, почувствует тревогу в моих дрожащих мышцах. Если она и знала, то ей было всё равно. Моя судьба была предрешена, непреодолимая сила противостояла моему очень подвижному объекту.

Даже несмотря на эту уверенность, я ахнул и выпрямил спину, когда она вошла в меня, и скользкий конус с лёгкостью проник внутрь. Хотя он был больше, чем пробки, которые я использовал раньше, он быстро скользнул внутрь, растягивая меня всё больше и больше без боли, только с неясным полуудовольствием-полудискомфортом, который так путал мои мысли. Возможно, растущее привыкание успокаивало меня, несмотря на напряжение в мышцах. Может быть, это было чисто физически: мой маленький анус работал и расслаблялся от тщательных трахов Синди.

Что бы это ни было, я по-настоящему почувствовала лишь короткую вспышку боли, когда пробка достигла своего максимального размера, и Синди в последний раз сильно толкнулась в меня, и мой сфинктер плотно сжался вокруг более тонкого основания. Я сдержал вскрик, но не смог сдержать стон, когда ощутил присутствие внутри себя чего-то, что рефлекторно сжалось вокруг этого, вызвав ещё один низкий стон, который эхом отозвался в моей груди вместе с бешено колотящимся сердцем.

Синди подошла к раковине, чтобы помыть руки, и на моей бледной коже вспыхнул ещё один румянец, когда я понял, как это прозвучало. Выпрямившись и оправив одежду, я что-то невнятно пробормотал, не понимая, что говорю, но пытаясь оправдаться.

— Э-э... Прости... Я... Это было... не... Это...

— Ш-ш-ш! Всё в порядке!

Она подошла к нему, сверкая глазами и злобно улыбаясь.

«Это так мило, когда ты смущаешься и краснеешь. Просто расслабься!»

Легче сказать, чем сделать, и у меня заколотилось сердце, когда она притянула меня к себе для поцелуя, осторожного и сдержанного, чтобы не размазать мой макияж. Когда она отстранилась, я все еще пытался перевести дыхание, ерзая на месте. Повисла пауза, и ее лицо дрогнуло, словно она на секунду потеряла контроль, но так же быстро его восстановила. Когда она заговорила, ей пришлось подбирать слова.

— Знаешь... Аврора... просто постарайся не обращать на неё внимания, хорошо?

Я знал, что она имела в виду: потеря радости символизировала тот редкий фактор, который Синди не могла полностью контролировать. Она любезно констатировала неприятный факт: "Аврора не сдается. Она будет ЗЛОЙ. Я знал, даже если и не осознавал этого, и предупреждение позволило мне подготовиться. Предупрежденный или нет, но я не был уверен, что смогу еще дольше оставаться наедине с Авророй.

— Я... Да... Я буду... Ты не оставишь меня... С ней?

"Нет, конечно, нет!!"

Она притянула меня к себе, успокаивающе обнимая и поглаживая по спине.

— С тобой всё равно всё будет в порядке! Серьёзно, не переживай. Сейчас она нравится Джаксу, но он всегда находит себе новую девушку.

Она вытянула руку на расстояние вытянутой ладони, в её глазах тлели изумрудные угольки. Было ли это выражение сердитым, грустным, ревнивым или каким-то ещё? Я не мог понять, и в мгновение ока она вернулась с хитрой ухмылкой и твёрдым, мудрым советом.

— Всегда. Просто продолжай меня слушать, и ты проживёшь намного дольше неё.

Она подмигнула и развернула меня, окинув взглядом напоследок. Ее руки гладили мою кожу, теребили мои трусики, тянули за бантик и играли с моими волосами. Они задержались на мне с нежной любовью чуть дольше, чем нужно; ее глаза затуманились всего на секунду.

"Хорошо, готов?"

У меня было слишком много смешанных чувств, чтобы по-настоящему согласиться. Плохое предчувствие, поселившееся в моей голове, и подступающая тошнота говорили «нет», но я проигнорировал их, стиснув зубы и небрежно кивнув. Пришло время. Я доверяла ей.

"Я... готов..."

Я говорил так же уверенно, как и чувствовал себя, и Синди не смогла сдержать смешок от иронии. Звонкий смех, солнечная улыбка; её дьявольская красота ошеломила меня, и когда она шагнула вперёд, я мог лишь поддаться её прикосновениям.

— Давай повеселимся!

Она резко потянула меня к двери и, распахнув её, я увидел свой личный кошмар.

Мой сосед вернулся, и Аврора, воспользовавшись моментом, заняла своё законное место у него на коленях. Он был одет совсем не празднично: чёрная водолазка, серые брюки и пара изысканных дорогих кроссовок. Но больше всего его выдавало отстранённое высокомерие, которое одновременно раздражало и было абсолютно необходимым.

Одна из её роскошных рук была прижата к его широкой груди, а его рука с непринуждённой нежностью обнимала её за плечи. Это вонзило нож ревности в моё сердце, напомнив мне, что я ничего не значу ни для одного из них, а любые отношения с Джаксом — лишь плод моих мечтаний. Они были прекрасными, властными богами; рядом с ними я был червём, недостойным даже находиться с ними в одном предложении.

Словно почувствовав моё вторжение, они подняли глаза, и я ощутил на себе всю силу их взглядов: пронзительно-голубые глаза Авроры, подходящие для призрака, и бесконечные, испещрённые трещинами глаза Джакса, которые простирались на многие мили даже через всю комнату. Я застыл под взглядом этих четырёх светящихся наблюдателей, не в силах пошевелиться, ожидая, что молния пронзит меня и убьёт на месте.

Но, как ни странно, они тоже застыли. Мне потребовалось мгновение, чтобы заметить, как у них отвисли челюсти, как они глупо и удивлённо уставились друг на друга. Я не смог сдержать лёгкую улыбку, которая появилась на моих губах, и смущённо прикрыл лицо волосами.

В глазах Авроры мелькнуло ледяное самодовольное выражение, которое сменилось широко раскрытым от удивления взглядом, когда она окинула меня с ног до головы. Ее взгляд остановился на моих туфлях на каблуках и поднялся обратно, и удивление сменилось гневным разочарованием. Несправедливость заставила ее нахмуриться, а в ледяных глазах вспыхнул огонь.

Но Джакс... На его лице было написано неприкрытое вожделение, язык чуть не вываливался изо рта. Он выпрямился на стуле, быстро и неоднозначно оглядывая меня, не в силах решить, куда смотреть в первую очередь, или выбирая все сразу. Его внимание было пристальным, а возбуждение — опьяняющим. В голове у меня внезапно стало легко и пусто, как будто я принял большую дозу или поднялся на вершину горы, и каждый видимый сантиметр моей кожи (а их было большинство) вспыхнул, залившись ярким румянцем. Я немного удивился, что в моём теле нашлось достаточно крови, чтобы ещё больше покраснеть, но в случае с Джаксом всё было возможно.

Затем его взгляд, похожий на молочный туман, встретился с моим, и он понял, что я смотрю на него в ответ. Я погрузился в туманные просторы, и на его лице появилась едва заметная ухмылка в знак уверенного и весёлого признания того, что он на мгновение потерял контроль.

— Чёрт возьми, Сэми, ты меня подставил!

Услышав это, Аврора пришла в себя и посмотрела на потрясённое лицо Джакса, переводя взгляд с одного на другого, прежде чем найти слова.

"Какого хрена, Синди?"

Синди, самодовольно ухмыляясь при виде реакции Джакса, едва заметила гнев Авроры.

"Что?"

— Я думала, что мы все одеты одинаково!

— О, да... Я нашла кое-что другое для Сэми.

На самом деле это был не ответ, и к тому времени мне тоже стало любопытно, но по её смеющемуся тону я понял, что это всё, что получит Аврора. Она тоже это понимала и (на мгновение) оставила эту тему с разочарованным видом

"Фу!"

Затем последовал ещё один напряжённый момент тишины, когда они оба снова обратили на меня внимание. Их взгляды были подобны лучам тепла, обжигающим меня, заставляя съёживаться от давления их взглядов, которые встретились с давлением пробки внутри меня. С одной стороны на меня давила испепеляющая сексуальная энергия Джакса, с другой — презрительное негодование Авроры. Синди за моей спиной не помогала; я чувствовал, как она забавляется, и знал, что это из-за моей неловкости, вызванной ситуацией, которую она подстроила.

Джакс наконец-то нарушил молчание, ухмыльнувшись так непристойно, словно забыл о своей великолепной девушке, сидящей у него на коленях.

— Итак... «Рор» сказал, что ты сам убрал всю комнату?

Он указал на чистоту в номере 001, и я подпрыгнул на месте, потрясённый тем, что он заговорил со мной, да ещё и о моей уборке.

"Хм... я... Да... "

Я не знал, что сказать. Чего он хотел? Но его ухмылка превратилась в удивительно добрую, искреннюю улыбку. Такую улыбку я должен был бояться гораздо больше.

— Ты хорошая маленькая служанка, да?

— Э-э-э... я... наверное... я... люблю убираться...

«— Вау-у-у, супер интересно. Господи, мне нужен косяк, чтобы это пережить».

В голосе Авроры сквозил сарказм, когда она прервала моё заикание. Она была совершенно не терпелива ни с кем из нас и ткнула Джакса пальцем в грудь.

Джакс протянул мне косяк, появившийся из ниоткуда, и на долю секунды бросил взгляд на Синди поверх моего плеча, приподняв бровь. Не видя её, я не мог понять, было ли это ответом на что-то, что она сделала, или она использовала его реакцию, чтобы понять, что он имел в виду. Затем его взгляд снова скользнул по мне, и все вопросы исчезли, когда он медленно и похотливо пробежался взглядом по моему телу. Когда он снова поймал мой взгляд, в его глазах была та же нежная мальчишеская улыбка, что и несколько мгновений назад.

«Чёрт, это лучший твой наряд за весь год. Отличная работа».

Я не мог справиться с его бесконечной добротой, мой взгляд был устремлён в пол, а румянец не исчезал. Почему он был таким милым? Он должен был понимать, как действует на меня.

"Хммм... Спасибо..."

— Может быть, тебе придётся чаще убираться за меня.

Джакс сформулировал своё утверждение почти как вопрос, но Аврора тоже не могла выносить его доброту и воспользовалась моей растерянной паузой, чтобы вернуться к разговору.

— О боже, мы уже поняли, эта маленькая сучка всё убрала.

Она медленно отвернулась от Джакса, и я вздрогнул, когда её пронзительные голубые глаза остановились на мне. Когда она заговорила, в её голосе звучала злобная искренность.

«Иди сюда, киска. Тебе определённо нужно расслабиться».

Я начал делать шаг вперёд, инстинктивно подчиняясь командам и мечтая о том, чтобы туманная дымка смягчила острые углы Авроры. Затем я опомнился и оглянулся через плечо на Синди, чтобы получить совет или разрешение. Она уже протягивала руку, чтобы мягко подтолкнуть меня вперёд, и я робко двинулся вперёд.

Добравшись до дивана, я осторожно опустился на самый край, противоположный от Джакса и Авроры. Моя нервозность была слишком очевидна, и Аврора громко и беззаботно рассмеялась, когда Синди бесцеремонно толкнула меня на диван и заняла моё место. Я оказался в ловушке, в углу дивана, на расстоянии вытянутой руки от девушки, которая была моей школьной мечтой, позднее ставшей кошмаром.

— Ой, да ладно! Я не кусаюсь!

Её улыбка медленно сменилась похожим выражением лица, но более скользким и опасным, достаточно острым, чтобы рассечь сухожилия.

"...И все же..."

Самое страшное было в том, что я не знал, шутит она или нет. Но у меня не было времени об этом беспокоиться, потому что она быстро наклонилась ко мне. Я вздрогнул, и она снова рассмеялась, вложив косяк мне в пальцы. Когда она отодвинулась, одна её рука задержалась, медленно поглаживая моё бедро.

Я не обращал внимания, глубоко вдыхая и закрывая глаза от головокружительного ощущения, когда в лёгких задерживается облако дыма. Я чувствовал, как напряжение покидает мои напряжённые мышцы, и откинулся на спинку дивана, опустив руку, чтобы толкнуть Синди, безмолвно прося взять меня за руку. Она прочла мой жест и исполнила это желание, взяв меня за руку и положив её себе на колени. Она ловко выхватила у меня косяк, как только я оторвался от второго затяга, и я почувствовал, как её хватка слегка ослабла, когда она испытала такое же облегчение.

Однако Аврора заметила наши движения и не смогла оставить это без комментариев, нарушив моё новое спокойствие.

— О, это так мило... Вы, чёрт возьми... странная пара: лесбиянка и педик-неженка.

Аврора выкрикнула оскорбления, хихикая над собственной шуткой, и нам потребовалась секунда, чтобы осознать, что она сказала. Когда до нас дошло, мы с Синди заговорили одновременно: я — с неуверенным возмущением, а Синди — с гневом, который наконец-то вырвался наружу.

"Эй, не надо..."

"Ладно, это, блядь..."

"...Стоп".

Он не кричал, но один-единственный звук, вырвавшийся из уст Джакса, его звенящий баритон, резкий, осуждающий тон, которым он это произнёс, был подобен раскату грома, заставившему всех замолчать. Все взгляды обратились к нему, и все затаили дыхание, ожидая его решения.

"Прекратите это дерьмо".

Резкость его отрывистого приказа — это всё, что нам нужно было услышать. Он не злился, но в его загадочных глазах читалось нетерпение, переменчивое и непредсказуемое. Он не смотрел на меня, едва взглянул на Аврору. На секунду я задумался, кого он защищает: Синди, меня или просто мир во всём мире. Было больно думать, что я, вероятно, последний в этом списке.

Аврора застыла от его упрёка, приоткрыв рот. Когда она пришла в себя, её лицо исказилось от злости, и я подумал, что она может снова наброситься на меня, и приготовился к новым жестоким словам. Но она передумала; фыркнула, закрыла глаза и небрежно откинула волосы назад. Когда она снова открыла глаза, на её лице была подобающая случаю виноватая улыбка.

"Извините, девочки..."

Она перевела взгляд с Синди на меня, извиняющимся тоном, но с чуть более живым блеском в ярко-голубых глазах.

—. ..Я не привыкла делиться.

Затем она повернулась к нему, к своей настоящей аудитории. Я проследил за её взглядом; он улыбался, и мне хотелось, чтобы он улыбался мне. Его широкие руки потянулись к ней, чтобы обнять, и он прикусил её мочку уха, или поцеловал в шею, или прошептал что-то на ухо. Что-то интимное, милое и сексуальное.

Я не мог смотреть на это, в животе у меня всё переворачивалось. Вместо этого я отвернулся, потянул Синди за руку, пока она не наклонилась, и прошипел ей на ухо:

"Что она имеет в виду?"

Она сделала паузу, усмехнулась и наклонилась. От её горячего дыхания у меня по спине побежали мурашки.

"Прекрати. Беспокоиться!"

Затем на полную громкость,

— Ну же, кто-нибудь, принеси мне чёртову выпивку!

"Черт возьми, да!!"

Аврора наконец-то согласилась с Синди, с энтузиазмом повысив голос. Джакс перевёл взгляд с одной девушки на другую, которые выжидающе смотрели на него. Его взгляд скользнул по мне раз, другой, а затем на долю секунды остановился на мне. Но я ничем не могла помочь, зажатая на диване между девушками. Поэтому он тяжело вздохнул и обречённо встал, бормоча что-то себе под нос.

"Прекрасно, ленивые сучки".

Джакс неторопливо подошёл к холодильнику. Он не стал торопиться, когда открыл дверцу и просмотрел содержимое. Словно опомнившись, он оглянулся через плечо.

— Что ты хочешь, Син? Во что мы будем играть сначала?

«Отвёртка — и ещё одна для Сэми! И возьми рюмку! Ты когда-нибудь играл в четвертак?»

Она сделала заказ за меня, и мне потребовалась секунда, чтобы понять, что вопрос был адресован и мне. Это был глупый вопрос; она присутствовала при 99% моих студенческих будней и, должно быть, знала ответ. Я тихо ответил, смущаясь и стыдясь своей неопытности.

"Что... Что такое четвертаки?"

"О боже мой, где ты был?"

Аврора вмешалась прежде, чем Синди успела ответить, и пошла вперёд, а я старался не смотреть на неё.

«На столе будет стоять рюмка и четвертак. Если вы сможете отбить четвертак так, чтобы он отскочил от стола и попал в рюмку, вы сможете выбрать, кто будет пить».

Я чувствовал, как она наблюдает за мной, пока говорит, и у меня было что-то вроде чувства, что кто-то получает удовольствие от моих очевидных признаков страха и избегания. Но я всё равно смотрел вниз, даже когда Синди сжала мою руку.

«Тот, кто пьёт, делает следующий глоток. Если вы промахнётесь, то пьёт тот, кто сидит справа от вас. И, разумеется, пьёте вы».

— Это действительно весело, клянусь.

Синди интимно прошептала мне на ухо, и я поднял взгляд, чтобы встретиться с её горящими зелёными глазами. Но они сияли приятным теплом, как большой костёр в холодную ночь, отгоняя холод, который исходил от Авроры. Синди придала мне сил, чтобы повернуть голову и посмотреть на Аврору, и я увидел, что она смотрит на меня с пугающе нейтральным выражением лица. Я набрался немного больше смелости и нашёл слова.

"Звучит. .. забавно..."

Она откинула голову назад и снова рассмеялась надо мной, и я почувствовал, как у меня застучало в висках, и сжал кулаки. Почему она не перестанет быть такой жестокой? Я хотел что-то сказать... но даже в присутствии Синди я не мог заставить себя противостоять ей. Поэтому я снова опустил взгляд и крепче сжал руку Синди.

Между нами тремя повисла короткая неловкая пауза. Затем Синди вздохнула с облегчением.

"Наконец-то!"

Я поднял голову и увидел, что Джакс возвращается с красными стаканчиками в руках. Его внушительная фигура заслонила свет, когда он подошёл к нашему концу дивана и протянул один напиток Синди, которая передала его мне, прежде чем взять второй и продолжить.

— Спасибо. Сделал их так, как я люблю?

Он озорно ухмыльнулся, и я на мгновение позавидовал Синди из-за того, как он с ней обращался, с ней он никогда не был таким холодным, каким мог быть со мной.

"О да, чертовски крепкий".

Его взгляд скользнул в сторону, и я внезапно оказался под прицелом этих серых, как гранит, глаз. Он лукаво подмигнул, и у меня задрожали колени.

— Не пей слишком быстро.

Я попытался ответить, но издал лишь слабое нервное хихиканье. Он не стал меня слушать, отвернулся и пошёл за двумя напитками для себя и Авроры. Вернувшись, он протиснулся между диваном и низким столиком и плюхнулся на свободное место рядом со мной.

Не знаю, чего я ожидал от него, но его внезапная близость потрясла меня, заставила сердце забиться чаще, лоб вспотел, а во рту пересохло. Или это из-за травки? Я сделал глоток из чашки в своих руках, чтобы скрыть волнение, и тут же поморщился. Напиток был ОЧЕНЬ крепким, но после первого глотка сладость сахара и апельсина успокоила мои оскорблённые чувства. Я сделал второй глоток для верности, стиснув зубы от жжения. Хуже того, я пошевелился и внезапно осознал, что в моей заднице все еще вставлена пробка. Не то чтобы я забыл о ней, просто... Она отошла на второй план. Но неосторожное движение спровоцировало её, и я едва сдержал писк, замаскировав его под кашель.

К счастью, никто ничего не заметил. Джакс поставил на стол несколько рюмок; он наклонился вперёд и что-то тихо говорил Авроре, пока Синди тренировалась подбрасывать четвертак в одну из рюмок. Она подбросила монетку и посмотрела на меня с широкой улыбкой; моё растерянное лицо только усилило её веселье.

— Ладно, давайте играть!

Сказал я, обращаясь к Авроре и Джаксу. Они обернулись ко мне.

«Не будь самоуверенным. Помнишь прошлый раз?»

— Да, да! Я не ела весь день!

Синди показала ему язык, а потом подмигнула мне. Я не знал, что и думать. Что случилось в прошлый раз? Я нервно ёрзал, немного растерявшись.

Но мы начинали игру. Синди была квотербеком, поэтому она пошла первой. Ещё один идеальный бросок.

"Аврора".

"Конечно. Думаю, я это заслужил".

Аврора храбро сделала глоток из своего бокала и поставила его на стол. Её порция. Не такая чистая, как у Синди, которая болтается в стакане, но сойдёт.

"Сами".

Я поднес чашку к губам и сделал маленький глоток, притворяясь, что пью большими глотками. В улыбке Авроры мелькнула раздражающая ухмылка Джакса, как будто она каким-то образом переняла её.

Моя очередь.

Я взял четвертак, на этот раз уверенный в себе. Это казалось таким простым, что я не думал, что у меня возникнут проблемы.

Но я просто промахнулся. Перебросил монету через стакан. Синди вздохнула, Аврора фыркнула, а Джакс вообще ничего не сказал, просто схватил монету, которая крутилась, и указал на мою чашку.

"Выпей".

Не дожидаясь меня, он сделал свой ход. Очевидно, это был чистый удар.

"Син-тиа".

Джакс произнёс имя с одной из своих фирменных ухмылок, и я понял, что это было сделано нарочно, ещё до того, как она ответила.

"Фу, не надо!"

Синди застонала, схватила стакан и четвертинку и отпила из чашки, которую держала в другой руке. Она сделала ещё один глоток, небрежно наливая себе.

"Аврора".

"Опять?"

Синди не выдала ничего, кроме жеманной, фальшивой улыбки.

"Черт, ладно".

Она выпила, схватила стакан и четвертак, сделала свою порцию.

"Сами".

Я был немного удивлён, но не должен был удивляться. Что посеешь, то и пожнёшь; похоже, я собирался расплатиться за вендетту Синди. Я выпил ещё одну рюмку, предпринял ещё одну попытку. Ещё один позорный промах.

"Пей!"

На этот раз Синди напомнила мне, и я разочарованно вздохнул, промахнувшись и сделав несколько глотков подряд, пока во рту всё ещё горело от предыдущего повторения. Игра продолжалась без меня.

Выстрел Джакса. В яблочко.

Ее выстрел. Точно в точку.

"Сами".

Я закатил глаза и посмотрел на Синди, но она лишь сочувственно закатила свои. Снова поднеся чашку к губам, я порадовался, что с самого начала притворялся, что пью. Судя по тому, как вела себя Аврора, мне ещё повезло бы выбраться из комнаты.

Когда я сделал следующий выстрел, я был терпелив, прицеливался, отрабатывал движение руки перед выстрелом.

Это сработало, четвертак задрожал внутри стакана, и я чуть не закричал, не в силах сдержать радостный возглас. Синди громко завопила с одной стороны, а Джакс с другой тихо заговорил.

"Хорошо".

Всего одно слово, но мне показалось, что он обнял меня, и я покраснел, как будто он меня обнял.

"Так кто же пьет?"

Синди мягко предложила продолжить игру

"Хм... Аврора".

"Наконец-то! Тебе потребовалось достаточно много времени!"

Напиток. Выстрел. Попадание.

"Сами".

Её самодовольная ухмылка говорила сама за себя. Я сделал ещё один глоток, а затем постарался действовать медленно и терпеливо, как при съёмке.

Не повезло, ещё одна осечка. Аврора преувеличенно вздохнула, а затем напомнила:

"Пей, сучка!"

Так продолжалось и дальше. Джакс ни разу не промахнулся с четвертаком, а Синди и Аврора попадали очень часто. Синди всегда выбирала Аврору, чтобы та выпила, Аврора всегда выбирала меня. Мои броски были гораздо менее точными; сказать, что я попадал в цель в одном случае из четырёх, было бы слишком мягко. Даже делая небольшие глотки, я быстро начал ощущать действие всех выпитых мной напитков, из-за чего моя меткость ухудшилась, что привело к ещё большему количеству выпитого — порочный круг.

К счастью, остальные не сильно отставали от меня, и по мере того, как они пьянели, темп и концентрация на игре снижались. Разговор скатывался к странным пьяным отступлениям и возвращался к тупиковым ситуациям из-за забытых слов.

Затем я поймал Аврору на том, что она смотрит на меня смертоносным взглядом, и он вспыхнул, когда она увидела, что я её узнал. Не отрывая от меня взгляда, она привлекла внимание Джакса и вызвала воспоминание, которое я предпочёл бы навсегда забыть.

— О боже, Джакс, мы с Сэми только что говорили о самой забавной истории.

Она улыбнулась, как акула, обнажив все зубы. Затем она повернула голову к Джаксу, и её улыбка стала более приятной, менее хищной.

«Когда мы учились в старших классах, а Сэми была Сэм, её затолкали в шкафчик!»

Она звонко рассмеялась, и я почувствовал, как Синди напряглась, положив руку мне на бедро. Джакс сделал глоток, но никак не отреагировал, и Аврора продолжила:

«Это было чертовски нелепо, дверь заклинило, все толпились в коридоре. Сколько времени им потребовалось, чтобы вытащить тебя оттуда?»

Синди сжала мою ногу, и я понял, что она собирается что-то сказать, поэтому схватил её за руку. Я был в порядке. Я мог сам за себя постоять.

— Хм... Примерно... через полчаса...

— Пока! Это чертовски безумно! Макс всегда был таким придурком.

Мне очень хотелось крикнуть, что она ловко обошла свою роль в пересказе, но я придержал язык. Синди не так хорошо умела игнорировать задир и не смогла сдержаться, начав говорить. Но Джакс заговорил одновременно с ней, не обращая внимания ни на моё постыдное признание, ни на какую-либо другую часть истории Авроры, полностью сменив тему.

"Ладно, блядь..."

— Давай сделаем что-нибудь другое. Никто не заставляет меня, чёрт возьми, пить.

Как по волшебству, в его руке появился ещё один косяк, и он снова закурил. Он повернулся ко мне и выдохнул, пустив мне в лицо облако дыма и съязвив:

«Если я буду ждать, пока Сэми начнёт бить по четвертакам, я могу умереть трезвым».

Не то чтобы его шутка была такой уж смешной, но повод перестать играть в четвертак в сочетании с его явным игнорированием моего личного унижения, а также с тем, что он пускал дым мне в лицо, и всё это на фоне растущего опьянения... У меня слегка закружилась голова, и я нервно хихикнул. Он бросил на меня короткий взгляд: осуждение? Жалость? Смех? Что бы это ни было, оно исчезло в мгновение ока, и он протянул мне косяк. Я не помню, как протянул руку, чтобы взять его, но когда мои пальцы коснулись его, я был поражен тем, какой маленькой и изящной я была по сравнению с его массивными руками и толстыми пальцами.

Я всё ещё размышлял о сравнении своих светлых рук с его смуглыми волосатыми, когда Синди выхватила у меня из рук всё ещё горящую травку.

Я поднял взгляд и увидел, что все смотрят на меня. Син затягивалась косяком и, поймав мой взгляд, дерзко подмигнула и выдохнула дым мне в лицо. Я отмахнулся, посмотрел в другую сторону и увидел, что Джакс изучает меня с непонятной сосредоточенностью, его серые глаза выделялись на фоне налитых кровью белков. Он не отвел взгляд, когда я поймал его на этом; если уж на то пошло, его сосредоточенность удвоилась, он смотрел мне в глаза и в душу.

Мне пришлось отвести взгляд от его тревожного внимания, чтобы увидеть Аврору, сидящую по другую сторону кофейного столика. На её лице была широкая улыбка, искреннее ликование, от которого у меня скрутило живот. Я не зря боялся: словно по сигналу, она чуть не запела.

"Ооооо, я знаю!"

Все взгляды снова были прикованы к ней. Не обращая внимания на гнев Синди или безразличие Джакса, она с энтузиазмом продолжила:

«Давайте сыграем в «никогда не было»!

Синди застонала, Джакс усмехнулся, а я непонимающе уставилась на Аврору. Ещё одна игра, о которой я никогда не слышал? Она была слишком довольна моим очевидным невежеством.

— О боже мой! Серьезно, ты что, никогда не слышал о такой игре?

Она закатила глаза и посмотрела на Джакса, говоря обо мне так, будто меня здесь не было.

— Не могу поверить, что мы учились в одной школе!

Она повернулась обратно и, ухмыляясь, прочитала лекцию.

«Итак, все в кругу поднимают руку. Затем вы идёте по кругу, и каждый по очереди говорит о том, чего он никогда не делал. «Я никогда не... грабил банк».

Она сделала паузу и озорно подмигнула мне. Почему все всегда мне подмигивают?

«Если вы сделали то, чего они никогда не делали, вы должны опустить палец вниз и выпить. Если вы опустите все пальцы, вы допьёте свой напиток!»

В её глазах появился хитрый огонёк, и я понял, что это не к добру.

«Так что, если кто-то скажет: «Я никогда не был мальчиком, а потом девочкой», вам придётся опустить палец и выпить...»

"Ладно, этого достаточно".

Синди прервала эьль снисходительный урок, её голос был твёрдым, но не сердитым. Почему она не сопротивлялась Авроре? Сквозь туман и пелену в моей голове я почувствовал, как что-то тянет меня куда-то вдаль. Аврора ответила, возмущённая, защищающаяся.

— Что? Это был просто пример. Мы играем или нет?

Синди проигнорировала ее, повернувшись ко мне, ободряющая и спокойная.

— Она права, это хорошая игра. Я помогу тебе, не волнуйся.

Я постарался расслабиться, доверившись Синди. Надеюсь, во второй игре я сыграю лучше, чем в первой. Потом я начал думать, размышляя о правилах. О том, чего я никогда не делал... о том, что сделали бы они...

Хотя я знал, что их должно быть много, поначалу мне было трудно придумать хоть один пример. Я был рада, что Аврора вызвалась помочь и дала мне время подумать.

— Ладно, я начну! Никогда в жизни...

Её лукавый взгляд пронзил меня, и я знал, что она скажет, ещё до того, как она это произнесла, и был чуть менее рад, что она заговорила первой.

"... был запихнут в шкафчик!"

Хотя я этого и ожидал, отзыв застал Синди и Джакса врасплох. На этот раз Джакс усмехнулся, немного более взволнованно.

"Уф. Удар ниже пояса".

Синди, казалось, была готова уйти, сделав глубокий вдох, предвещающий слова, которые нельзя будет забрать обратно. Но я остановил её, притянув к себе, и бросил на неё быстрый взгляд, в котором постарался выразить мысль: «Я в порядке».

Это не было притворством; чем больше Аврора издевалась надо мной, тем легче мне становилось игнорировать, уворачиваться от её колкостей и насмешек. Я был другим человеком по сравнению с тем слабаком, которого запихнули в тот шкафчик, и, оглядываясь назад, я мог даже посмеяться над этим, если бы захотел.

И мне это было нужно, поэтому я так и сделал.

"Уф, ладно, ты меня поймала..."

Я опустил один палец и сделал настоящий глоток, на этот раз наслаждаясь алкогольным привкусом. Я посмотрел на Аврору поверх своей чашки, и она посмотрела на меня в ответ, её улыбка слегка померкла, когда я отверг её попытку унизить меня. Когда я допил и отвел взгляд, то увидел, что Джакс снова смотрит на меня с лёгкой одобрительной улыбкой.

— Ну вот, теперь моя очередь. Никогда в жизни...

Он посмотрел на Аврору, потом на Синди и, наконец, снова на меня. Он приподнял бровь, и мне захотелось пнуть его в пах. Или ударить.

"...надевал платье".

Девушки вздохнули и закатили глаза; я не заметил этого, слишком пьяный, под кайфом, расслабленный.

"О-о-о, это дешево!"

Ему удалось выглядеть почти оскорбленным, насмехаясь надо мной своими глазами.

— Зачем? Я знаю своих конкурентов. Перестань ныть и пей!

Я заворчал, моя уверенность пошатнулась, мне стало стыдно за себя. Когда я отпил из своего бокала, Джакс поймал мой взгляд.

— Ого, сделай настоящий глоток! И твоя очередь, давай, поторапливайся!

"Да, маленький Сааамиии!!"

Аврора почти запела, наслаждаясь тем, что воспользовалась моей слабостью.

«Не так уж сложно придумать то, чего ты не делал!»

Она была права, но в тот момент, растерявшись и оказавшись под давлением, я совершенно растерялся. К счастью, Синди обещала помочь. Она притянула меня к себе и прошептала на ухо:

— Ладно, скажи... Хм... «Украл что-нибудь». Верно?

Она проверила, заглянув мне в глаза, чтобы убедиться, что я ничего не украл. Не знаю, говорил ли я ей прямо, что никогда ничего не крал. Скорее всего, она просто предположила. И, как всегда, оказалась права. Но меня удивила не столько точность её догадки, сколько чарующая зелень её глаз, успокаивающее пламя, в отличие от ледяной яркости Авроры и абсолютной конкретности Джакса.

В конце концов я кивнул и медленно откинулся назад. Я подождал немного, повернулся и увидел нетерпение Авроры и самодовольную ухмылку Джакса.

— Я никогда ничего... не крал.

Все трое опустили пальцы, одновременно сделали глоток, и я разинул рот. Синди пала от собственного меча ради меня?

— Что... Вы все... Почему??

Я тоже был немного ошеломлен этим открытием. Семьи Джакса и Синди были богаты настолько, что я и мечтать не мог о таком, так зачем им было воровать? А ведь совсем недавно я считал Аврору идеальной... Эта вера определённо пошатнулась, но мне всё ещё было трудно смириться с новым открытием. Синди ответила первой.

«О, я не знаю... Это было захватывающе! Я просто взяла немного косметики. Я думаю, что это этап, через который проходят все девочки-подростки. Верно?»

Она посмотрела на Аврору, которая радостно согласилась.

«Точно! Я взял дешёвые украшения в универмаге».

Мы все повернулись к Джаксу, ожидая его объяснений. Ему не в чем было себя винить, да он и не нуждался в объяснениях, его ухмылка свидетельствовала о том, что он не смущается.

«Меня не зря называют Мистер Укради-мою-девушку...»

Мы все в унисон застонали от его ответа: из-за того, что он нас обманул, из-за того, что это было банально, и немного из-за приступа ревности, который пульсировал внутри меня, и я могу только предположить, что они тоже это почувствовали.

"Ладно, моя очередь!"

Синди с хитрой улыбкой наклонилась вперёд и посмотрела через стол на Джакса.

«Никогда в жизни я не... ломал руку, падая с дерева».

Он вздохнул, сделал глоток из своего бокала и откинулся на спинку стула. Я в замешательстве переводила взгляд с одного на другого. Что-то из их прошлого? Он подтвердил моё подозрение.

— Чёрт... Девятый класс играет нечестно, тебе не кажется?

— Надела платье? Карма, сука!

Я не мог не рассмеяться вместе с ней, и он присоединился к нам, подняв руки вверх. Это был странно непринуждённый смех, более расслабленный, чем я обычно видел у Джакса.

"Хорошо, хорошо".

Аврора, стоявшая в стороне от разговора, не была забыта.

— Ладно, моя очередь! Никогда в жизни...

Она переводила взгляд с одного на другого: на Синди, на Джакса, снова на меня.

«...оскорбил кого-то во время лекции!»

Она замолчала, пристально глядя мне в лицо. Потребовалась секунда, но я отчётливо вспомнил, как он массировал мне шею, шептал на ухо, уговаривал стать его шлюхой. Я покраснел от воспоминаний, от того, что она заговорила об этом, от того, что она знала. Откуда она знала? Мои глаза расширились от предательства; должно быть, Джакс рассказал ей. Я повернул к нему голову, и он усмехнулся, услышав отсылку Авроры, и его взгляд стал тревожно-похотливым, как будто он тоже что-то вспомнил.

— Извини. Слишком хорошо, чтобы держать это при себе. Я просто хотел, чтобы ты закончил.

Его извинения не были убедительными, а улыбка, которую он изобразил после, говорила о том, что он сделал бы всё это снова и даже больше.

— Всё в порядке, это звучало горячо! Но пей, маленькая шлюшка!

Синди предложила мне с бокалом чудесного сладкого напитка, который в какой-то момент освежили и который становился всё вкуснее с каждым глотком. Она также напомнила нам, что нужно перезапустить игру, и Джакс ответил, что готов.

«Ладно, никогда в жизни я не... Стояла на коленях перед парнем».

И снова мы все вздохнули и сделали по глотку, привыкнув к дешёвым победам Джакса. Бутылки пустели пугающе быстро, и на мгновение у меня закружилась голова. Потом я понял, что все смотрят на меня, и не знала, что сказать. Синди снова спасла меня тихим шёпотом.

— Скажи, что ты был на яхте.

— Я никогда в жизни. .. не был на яхте.

Все остальные опустили руки и сделали по глотку. Пьяное любопытство пересилило мою природную сдержанность, и я засыпал их вопросами.

— Какая... яхта? Насколько она была большой? Я никогда даже... даже... не был на корабле!

Они все смеялись надо мной: Джакс снисходительно и высокомерно, Аврора насмешливо и жестоко. Даже Синди не смогла сдержать смешок в ответ на мои восторженные вопросы. Он ответил за всех.

«Это дом моего отца... больше 60 метров? В нём четыре спальни, столовая, кинозал, бассейн... у его друзей дома больше, но... это чертовски круто».

Он закончил с ухмылкой, которая могла бы лишить меня дара речи, если бы я уже не была безмолвна от этого нового откровения. 200 футов ничего для меня не значили, но четыре спальни, столовая и кинотеатр? И бассейн?! Это было больше, чем мой семейный дом.

Джакс понял, что эта идея вскружила мне голову, и сменил тему, оставив комментарий, который не выходил у меня из головы ещё долго после окончания вечера.

«Может быть, если ты будешь хорошо себя вести, я как-нибудь покажу тебе его».

Но в тот момент игра продолжалась. У Синди и у меня был по одному поднятому пальцу, у Джакса и Авроры — по два. Была очередь Синди, и она уравняла шансы.

«Никогда в жизни я не... не трахалась в палатке».

Я уловил намёк, вспомнив, как Джакс и Аврора ходили в поход перед началом учёбы, и хихикнула, увидев, как Синди торжествующе улыбается, пока они пьют. Все вокруг смеялись, и мы перешли к финальному раунду.

Настала очередь Авроры, и на её лице появилось задумчивое выражение, как будто она обдумывала идеальное заявление, которое одновременно уничтожило бы меня и унизило.

Затем медленно расплылась в улыбке, все шире и шире, злобной и греховной.

"Я никогда. .. не проваливал занятия".

На мгновение воцарилась тишина, но музыка продолжала играть, пока мы смотрели друг на друга, ожидая, когда кто-нибудь опустит палец.

Аврора наконец-то разрушила чары, и её улыбка стала ещё более жестокой, когда она заговорила снисходительно, даже для неё.

— Сами... разве ты не провалил год, глупышка?

Я на мгновение растерялся. Откуда она знала, что я провалил экзамены? Но это было в прошедшем времени не просто так. С помощью Джакса я быстро получила пятёрки по всем предметам. Я пытался объяснить, но терялся под пристальным взглядом.

— Н-нет... я... он... Джакс...

Я в замешательстве переводил взгляд с одного на другого, и по моему телу разлился ещё один румянец. Короткое обращение к Синди показало, что она не собирается мне помогать, ухмыляясь с явным злорадством из-за ошибки Авроры, допущенной по незнанию. Наконец, Джакс вмешался, чтобы спасти меня.

— О, да. Я исправил оценки Сэми.

Он был немного груб и продолжал смотреть на меня, пока говорил. Я смутился под его пристальным взглядом в внезапно наступившей напряжённой атмосфере и пожалел, что не могу провалиться между диванными подушками.

Из-за гнева, исходившего от Авроры, атмосфера была напряжённой. Она застыла в неподвижности, больше не подпрыгивая в такт звучавшей песни. Я был забыт; Джакс завладел её вниманием. Когда она всё-таки пошевелилась, это было лишь её лицо, которое сначала приняло нейтральное выражение, а затем нахмурилось.

"Что".

Это была скорее угроза, чем вопрос, и я по-настоящему испугался её, радуясь, что она не смотрит на меня.

Джакс не сдвинулся с места, продолжая разглядывать меня с голодным блеском в серых глазах. Его тон был пренебрежительным, как будто не имело значения, что он не сказал ей, что фактически отдаёт мне двести тысяч.

"Мы поговорим об этом позже".

Это был недостаточно хороший ответ, и она чопорно встала, широкими шагами направилась в ванную и хлопнула дверью. На мгновение воцарилась тишина, прежде чем Синди нарушила её.

"Неловкийдддд..."

Я начала чувствовать на себе взгляд Джакса, который ласкал мою кожу, снимая с меня тонкую одежду. Он был слишком близко; он мог бы протянуть руку и взять меня. Но в тот момент это был просто бизнес.

"Ладно, давай продолжим играть".

В том, как он смотрел на меня, было что-то такое, от чего я нервничал, а сердце билось быстрее. Я пробормотал протест, который он легко проигнорировал.

"Н-но... Аур..."

«— Она проиграла, теперь мы остались одни. Никогда в жизни...»

Он сделал паузу на мгновение, отпив глоток из своего бокала, не разрывая зрительного контакта. Это было сделано исключительно для драматического эффекта; по тому, как мерцали его глаза, я понял, что он точно знал, какой вопрос задаёт, и, вероятно, продумал его ещё в начале игры.

"...не получал членом в задницу".

Я съёжился, ужаснувшись прямоте и грубости этого заявления. Сердце бешено колотилось в груди, и бокал в моей руке заметно дрожал. Я хотел убежать, напуганный не только словами, но и тем, как он их произнёс, всеми подразумеваемыми причинами и последствиями, которые я только мог себе представить. Но Джакс удерживал меня на месте своей смертоносной ухмылкой.

Краем глаза я увидел, как Синди опустила палец и поднесла чашку к лицу. Чёрт. Мы проиграли. Я попытался взять себя в руки, успокоиться, выдержать его взгляд с вызовом, который мне пришлось изобразить. Но когда я опустил палец и поднял свой напиток, чья-то рука схватила меня за локоть, чтобы остановить.

"Э-э-э".

Я наконец оторвала взгляд от Джакса и посмотрела на Синди, которая погрозила мне пальцем с видом всезнайки.

— Ты никогда не получал член в задницу. Разве что ты трахался с кем-то без меня!

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы подобрать слова для ответа, игнорируя её шутливый выпад.

— Что? Н-но... я... ты...

Я запнулся, смутившись, и попытался задать вопрос, ничего не раскрывая перед Джакс. Но ей было всё равно, что я хотел сохранить в тайне.

— Нет, детка. Мой страпон не считается. Он сказал «член».

Я мгновенно покраснел, когда она сказала это, и мне захотелось оказаться где угодно, только не перед ним. Когда я обернулся, его ухмылка превратилась в широкую улыбку, и он не смог скрыть садистское удовольствие за привычной маской превосходства.

— Она трахнула тебя в задницу, да? Как это было?

"Хммм... Это... Уххх..."

Чистая паника. Как ответить на такой вопрос? К счастью, Синди ворвалась в беседу, прервав мой сбивчивый ответ.

— Ну же, Сами, твоя очередь! Игра ещё не закончилась!

Она почти вплотную прижалась ко мне сзади, уткнувшись подбородком мне в плечо. Я почувствовал запах алкоголя в её дыхании, услышал его в её хриплом шепоте.

«Ты можешь победить его! Помнишь, как ты ходил на его игру?»

Я закрыл глаза, сначала наслаждаясь ощущением её кожи на своей и её горячим дыханием у моего уха. Затем я отчётливо услышал её слова и вспомнил ту ночь. Его спортивные достижения, его выдержку и уверенность, но больше всего его толстый возмутительный член, когда они с Джей вдвоём трахали Бьянку. Почему она просила меня вспомнить об этом?

Внезапно мне пришло в голову.

— Э-э-э... Я никогда... не играл в футбол!

Синди обняла меня сзади, безмолвно поздравляя. Но я не сводил глаз с Джакса, который продолжал широко ухмыляться. Медленно его последний палец опустился, и, хотя его слова были сказаны, он не утратил контроля над ситуацией.

"У меня все, я выхожу из игры".

Он залпом выпил свой напиток, словно это была вода, затем смял одноразовый стаканчик и поставил его на стол.

"Хорошая игра. Ты знаешь..."

Его взгляд стал голодным, а на лице появилась новая улыбка — хитрая, обаятельная, не совсем самодовольная, но чуть-чуть довольная собой.

«...Говорят, ничто не сравнится с настоящим...».

Это была не та подавленная реакция, на которую я надеялся. Он, кажется, был рад проиграть. Мои подозрения усиливались, хотя и были скрыты под тяжёлыми слоями густого дыма от травки и алкогольных паров. Но даже так они были достаточно сильны, чтобы заставить меня нервно оглядеться, что было тревожным предвестником страха. Я поймал себя на том, что убегаю от серых глаз Джакса, попадая прямо в ловушку изумрудных глаз Синди. Разговаривая с ним, она пристально смотрела на меня.

«О, вы бы слышали, как она сходит с ума по искусственному члену! Она может не пережить настоящий член».

Хотя в её голосе слышалась насмешка, было в нём и что-то ещё. Многообещающее, опасное. Тот же тон, который она использовала, когда я косячил и меня ждало наказание. Я почувствовал боль в заднице, вспомнив о пробке внутри меня, забытой во время нашей пьяной игры в догонялки.

Я не мог зацикливаться на этом; рядом со мной кто-то зашевелился, и я повернулся и увидел, что Джакс придвигается ко мне, пока не прижимается ко мне всем телом, его джинсы трутся о мою обнажённую ногу, а пиджак трется о мою руку. Одна его рука гладит меня по спине, а Синди с другой стороны перелезает через диван и садится рядом, обнимая меня за плечи.

— Я думаю, она сильнее, чем кажется. Разве я не рассказывал тебе, как она иногда за мной бегает?

Они оба засмеялись, как будто он сказал что-то смешное, и Синди ответила. Разговор был обо мне, но они вели себя так, будто меня там не было.

— Она такая маленькая... Ты же не думаешь, что ей будет больно, да?

От этого слова с ударением я повернул голову и увидел, что глаза Синди горят ненасытным, всепоглощающим пламенем. Она ухмыльнулась, как Джакс; когда он заговорил, я переключился обратно и увидела оригинал, а также его пристальный, насмешливый взгляд.

«Детка, я переспал со многими зажатыми девственницами...»

Было непонятно, обращается ли он ко мне или к ней, пока он не сопроводил небольшую паузу подмигиванием.

«...Это будет лучшая ночь в её жизни. Гарантирую».

От его подмигивания по моей спине пробежала дрожь, а низкий голос, в котором он произнёс обещание, заставил меня покраснеть в миллионный раз. Я заёрзал на своей греховной пробке, чувствуя себя ещё более беспомощной. Что происходит? Как это происходит так быстро? Синди не давала мне времени прийти в себя, тихо говоря мне на ухо, одной рукой поглаживая моё бедро, а другой — грудь, шею и подбородок.

— О, я не знаю... Я вроде как доверяю ему... А ты?

Она могла бы быть дьяволицей с таким соблазнительным обещанием в голосе. Её руки заставляли меня смотреть на него, не давая отвернуться, а он раскуривал ещё одну сигарету, всё время оглядываясь на меня. Я был пьян от него, очарован каждой деталью: лёгким напряжением мышц его челюсти, когда он затягивался, тем, как его грудь расширялась, когда он делал глубокий вдох.

Я был так очарован, что не заметил, как рука, обхватившая мою голову, потянула меня вперёд. Затем его губы прижались к моим, его язык оказался у меня во рту, а его дым — в моих лёгких. Я бы упал в обморок, если бы он, Синди и диван не поддерживали меня.

Наверное, я отключился. Следующее, что я помню, — как откинулся назад, а он сделал ещё одну затяжку. Синди что-то бормотала мне на ухо; она долго говорила?

—. ..Ты не думала об этом, Сэми? Разве тебе не интересно, какой у него большой член? Этот прекрасный член?

Её голос был мягким и нежным, и я впервые попытался ответить, защититься, найти оправдание, отсрочку, что угодно, лишь бы затормозить этот неуправляемый автомобиль, в котором я ехал.

"Я... хммм... я..."

Затем он заговорил, и его сильные слова заглушили мои слабые, лишив меня всякого выбора.

"Почему бы тебе не пососать его".

Это был не вопрос. Рука Синди снова легла мне на голову, удерживая мой взгляд на нём, но в этом не было необходимости. Мой взгляд был прикован к его промежности, когда он расстегнул молнию, обнажив узкие трусы и чудовищную выпуклость. Я потерялся в своих ощущениях: горячая кожа со всех сторон, его рельефный пресс, когда он стянул с себя рубашку, её горячее дыхание и чувственный голос у моего уха.

— М-м-м, тебе стоит просто пососать его член... Посмотри, насколько он твёрдый. Может быть, он позволит тебе потереться об него...

Появилась выпуклость, а затем он вышел наружу. Вот так просто, выскочил и затрясся, как непристойно торчащее копьё. Сколько бы раз я ни видел его инструмент, у меня перехватывало дыхание, настолько он был ужасен и неотразим. Я облизнул губы, битва была проиграна, война казалась обречённой.

Рука Синди надавила мне на затылок — или, может быть, это была рука Джакса, которая притягивала меня к себе. Может быть, и то, и другое. В любом случае, моё лицо оказалось у него в паху, щетинистые, коротко подстриженные волосы на лобке щекотали мой подбородок, член тёрся о щёку. Он не был полностью возбуждён, и когда я лизнул его член сбоку, то почувствовал, как он дернулся и напрягся.

Я провел языком вверх по его члену, пока не оказалась над головкой, затем осторожно поцеловал кончик, прижимаясь к его широкой, похожей на колокол головке. Глубоко вдохнув, я задрожал от волнения и напряжения, меня окутал пьянящий мужской мускус его гениталий, смешанный с нотками одеколона, едкого пота и, самое главное, пьянящим запахом его яиц или предэякулята.

Что бы это ни было, оно закрыло мои глаза и перенесло меня в тот последний раз, когда он излился на меня, покрыв моё хрупкое тело своей сильной спермой. Содержимое его тяжёлого мешочка было таким впечатляющим, таким внушающим благоговение... Мне не терпелось снова стать причиной его освобождения.

С этим предвкушением я набрался смелости и облизал своим языком его возбуждённый фаллос. Было так приятно чувствовать его внутри себя, наполняющего мой рот, растягивающего меня, как анальную пробку, но в большем размере. Более того, это давало мне задачу: служить. Я остро ощущал каждое движение и толчки, как его член продолжал расти и дёргаться у меня во рту, пока мой язык скользил по бугристым, пористым бокам. Когда он стонал, я чувствовал, как это вибрирует в нём и во мне, словно космическая, физическая связь; отголоски Большого взрыва, взрывающиеся наружу, сжимающиеся внутрь, стремящиеся к единой цели.

Его удовольствие.

В этой мотивации я нашел сладостное утешение. Игры были напряжёнными; я не склонен к соперничеству, и стресс от того, что я был на виду и поддерживал лёгкую, но напряжённую болтовню, изматывал меня. Даже последовавшая за этим дискуссия обо мне, но без моего участия, утомляла эмоционально и умственно, а моя неспособность вмешаться и защитить себя или даже принять участие усугубляла мою естественную тревогу.

Однако внизу, толстый член, занимавший мой рот, мозг, сердце и всё остальное... Мне не нужно было делать выбор, кроме как о том, как я буду дальше ласкать его пульсирующее орудие. Это был желанный, расслабляющий покой, который позволил мне на секунду задуматься, понять, что происходит.

Мы закончили игру в выпивку, но не было ощущения, что она закончилась. Или, может быть, она закончилась раньше, как только Джакс сделал то третье, многозначительное, непристойное заявление. Настала моя очередь, я «выиграл»... Но это не казалось реальным. Точно так же, как их разговор после этого не казался реальным. Это было правдоподобно; всё, что говорили Синди и Джакс, было абсолютно искренним в их непринуждённой, гладкой манере общения, в их сверхъестественной уверенности. Но это всё равно не казалось реальным; какое-то неопределимое чувство готовности или, по крайней мере, понимания, куда они направляются. Я знал, что в итоге окажусь на коленях перед Джаксом. Может, даже дальше еще что-то будет...

Я отпрянул от очевидного вывода, пытаясь выбросить из головы его третье утверждение, но безуспешно. «Возьми член в задницу». Неужели это произойдёт той ночью, как неизбежность? Я так долго этого боялся, что это перестало иметь значение, превратившись в абстрактное понятие, а не в конкретное действие.

Неужели это будет так больно? Синди была с ним, и Аврора, и многие другие девушки... И он обещал быть нежным... Ну, не совсем, но он намекал на это. На самом деле это было лучшее время, мой лучший шанс; Синди была рядом, чтобы защитить и успокоить меня. И она сказала, что верит Джаксу... Если кто-то и мог заставить его быть со мной помягче, так это она.

Моё сердце забилось чуть сильнее, когда я понял, что у меня остаётся всё меньше причин бегать от его толстого члена, проникающего в мою задницу.

Надо мной раздавался гул голосов, невнятных и неразборчивых, — или, может быть, я просто не особо прислушивался. В любом случае, что они говорили, не имело значения; эти слова были не для меня. Я знал только, что рука по-прежнему лежала у меня на затылке, мягко, но настойчиво прижимая моё лицо к большому раскачивающемуся члену, который определённо был предназначен для меня.

Это было грубое пробуждение, когда другая рука схватила меня за волосы и оторвала от члена, и я заморгал от яркого света в комнате. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, я задыхался и кашлял, вытирая слюну с губ. Когда я смог проморгаться, то с ужасом обнаружил, что ледяные голубые глаза Авроры смотрят прямо на меня.

— Как тебе вкус члена моего парня, шлюха?

"Бу-у-у..."

Я был совершенно ошеломлён и не мог даже промолчать при её внезапном появлении — девушки моей мечты. Она усмехнулась, глядя на моё глупое, пьяное выражение лица, а затем по-настоящему удивила меня. Она больно схватила меня за волосы и притянула к себе.

Я упал вперёд, на ноги Джакса, и почувствовал, как его горячий стальной член трётся о моё предплечье. Но ещё более ощутимой, чем его член, была Аврора, прижимавшаяся своими губами к моим.

Она изнасиловала мой рот своим. Это было грубо, но только так можно это описать: её язык скользил в моем рту, как какое-то мстительное существо, её поцелуи были настойчивыми, она прикусывала мою губу так, что было больно. Она даже сильно ударила меня, когда оторвалась от меня. У меня не было времени возразить, я лишь издал сдавленный звук удивления и боли; она толкнула меня обратно, снова насадив на его твёрдый член.

Он прижимал меня к себе, пока его член не вошёл в меня, и я не подавился. Моё горло спазматически сжалось вокруг его толстого вторженца, и я почувствовал, как ещё один из его глубоких низких стонов пронзил меня, спустившись прямо к моей анальной пробке, почти вибрируя в ней. Я не мог остановить своё тело от сочувственного напряжения, сжимающего пробку, и это чистое ощущение заставило меня застонать в ответ, гудя вокруг его члена. А потом раздался этот голос, жестокий и злой, шипящий мне в ухо.

"Глупая маленькая сучка!"

Аврора снова стащила меня с его члена, чуть не сбросив с него, и сама наклонилась вперёд. Она заменила меня, яростно сося его член, сохраняя самообладание, и мне не нужно было смотреть ему в глаза. Она выглядела чертовски великолепно: большие голубые глаза, в которых читалась искренняя преданность, её красивые упругие груди покачивались при каждом взмахе золотистых локонов. Я покраснел, мне было стыдно, я чувствовал себя неполноценным.

Но я снова упала в объятия Синди, и она, как и много раз до этого, успокоила моё бешеное сердцебиение. Нежная рука повернула мою голову к ней, и её поцелуй был полной противоположностью поцелую Авроры: спокойный, нежный, но настойчивый, почти... любящий. Когда она отстранилась, я глубоко вздохнул, наконец-то сумев перевести дух. Она улыбнулась, очаровывая меня, а затем отвернула мою голову обратно к Авроре.

Джакс полностью разделся, позволив всем своим рельефным мышцам двигаться и напрягаться, пока он вытягивался на полу, заложив руки за голову. Он также отодвинул в сторону стол, освободив место, чтобы Аврора могла встать на колени перед ним между его раздвинутыми ногами. И она, не теряя времени, приступила к делу, работая над его гениталиями, как одержимая.

Её левая рука ласкала его яйца, опускаясь и натягивая их, не останавливаясь ни на секунду. Правая рука двигалась в том же ритме, сжимая его член и мастурбируя его, в то время как её рот плотно обхватил его толстую головку. Я мог лишь в благоговении наблюдать за её красотой, мастерством, преданностью. Во мне закипала ревность: как ей удавалось выглядеть такой красивой, полностью унижаясь? Как ей удавалось сохранять самообладание, не сводя с него глаз и думая только о нём, даже когда она глубоко насадилась на его член? Синди начала комментировать происходящее у меня за спиной, горячо и хрипло шепча мне на ухо.

— Что за чёртова шлюха... Разве она не горячая? Разве ты не хочешь БЫТЬ ею, Сэми?

Она сразу перешла к сути, озвучив мысль, которая пришла мне в голову раньше. Я был слишком ошеломлен, чтобы ответить, и это ощущение усилилось, когда Синди опустила руку к моим ягодицам, чтобы подразнить основание пробки внутри меня. В ответ я лишь издал стон.

"Мммунх!"

Синди продолжила, ничуть не смущенная неудачным разговором.

«Она действительно любит его член, да? Представь его в её тугой маленькой попке. Держу пари, что позже она позволит ему трахнуть её в попку, как думаешь?»

Мой взгляд скользнул по её подтянутой круглой попке, едва заметной под нижней частью кокетливой юбки, по красным трусикам, которые выглядывали при каждом движении Джакса. Синди читала мои мысли. Или, может быть, она вела их или говорила именно то, о чём я думал в тот же момент, когда думал об этом. Я мог представить, как Аврора радуется члену Джакса в своей заднице, мог представить, как она принимает его, смеясь надо мной. Синди продолжала, дьявол на моём плече.

— Это же так приятно, Сэми. Я видела, как он заставил кончить столько девушек, трахая их в задницу! Разве ты не хочешь кончить так же?

Она мурлыкала, и пока она говорила, рука, державшая меня за подбородок, ослабила хватку (я был слишком заворожён, чтобы отвести взгляд), и её указательный и средний пальцы скользнули мне в рот. Я машинально засосал их, мечтая оказаться на месте Авроры и снова обхватить ртом его член. Я застонал, продолжая сосать её пальцы, и она продолжила.

"Мммннн..."

«Он ВСЕГДА заставляет меня кончать так сильно... Помнишь, как он заставил меня кончить прямо на тебя? Разве ты не хочешь кончить для него, как грязная девчонка?»

Я хотел. Я просто хотел сделать для него что угодно, чтобы вернуть его внимание, чтобы он смотрел на меня так, как я желал, так, как он смотрел на Аврору, прямо ей в глаза, а она смотрела на него в ответ, и её длинный язык извивался вокруг его толстой головки. Как будто они были в своём собственном мире.

«Ты хочешь вернуться к его члену, детка? Умоляй меня. Скажи мне, чего ты хочешь».

Она снова прошептала, соблазнительно, как шёлк. Я хныкал и стонал в её руках, ёрзая на пробке, умирая от желания хоть как-то разрядиться. Всё это подтолкнуло меня к тому, чтобы превратить звуки нужды в слова.

— М-м-м... Син! Пожалуйста! Я хочу его член! Пожалуйста-а-а!

"Ха-ха!"

Я говорил слишком громко, почти кричал. Джакс рассмеялся, довольный моими мольбами. Я завладел его вниманием и отчасти пожалел об этом.

«Хорошая, чёрт возьми, девчонка! Иди сюда, сучка».

Синди подтолкнула меня вперёд, и я упал на него, одной рукой прижавшись к его прессу, а другой — к его плечам. Я не смог сдержать стон от того, каким невероятно твёрдым и горячим было его тело, а также не смог подавить тихий вскрик от удивления и боли, когда он грубо схватил меня за волосы и поднял мою голову так, что моё лицо оказалось в нескольких сантиметрах от его.

"Ты хочешь быть моей маленькой шлюшкой?"

Конечно, я бы готов. Тогда Джакс мог бы сказать или сделать что угодно, я был так рад угодить ему. Все что угодно.

"Да, пожалуйста, пожалуйста!"

Он фыркнул, увидев моё чрезмерное усердие, но погрозил мне пальцем, насмешливо поправляя меня.

"Да, папочка".

Достоинство было осколком воспоминаний о прошлом. Я последовал его поправке, растягивая слово, пытаясь звучать сексуально, или соблазнительно, или как-то ещё.

"Да, папочка!"

Но Джакс сталкивался с более опытными потенциальными шлюхами, чем я. Он принял серьёзный вид, игнорируя мои игривые намёки.

"Ты собираешься разделить приятное с моей девушкой?"

Он крепко держал меня за голову, но я смотрел на Аврору одними глазами, и в сердце у меня кольнула ревность, когда он подчеркнул «моя девушка». Она всё ещё сосала его член, как пылесос, и смотрела на Джакса, как фанатка. Я попытался утвердительно кивнуть, но его хватка на моей голов была крепкой.

"Да, папочка!"

Его глаза слегка расширились; я поддался легче, чем он ожидал. Проверяя удачу, он надавил сильнее, продвигая меня ещё на шаг вперёд.

"Ты позволишь мне трахнуть свою неженскую задницу?"

Я колебался, и это было всё, на что он мне дал время. Он был на грани терпения, хотел немедленного подчинения, а во мне ещё оставалось сопротивление (пусть и слабое). По крайней мере, в отношении анального секса. Поэтому, когда он увидел, что я замешкался с ответом, он бесцеремонно толкнул меня на пол, где я упал на колени, запутавшись в собственных конечностях.

«Пососи мои яйца, чёртова дразнилка».

Неудачное падение на пол причинило боль, но не такую сильную, как внезапная перемена в его тоне: от заинтересованности к скуке в одно мгновение, из-за чего я искренне пожалел, что не согласился с его требованием так быстро и громко, как только мог. Синди не дала мне предаваться жалости к себе, помогая мне подойти к Авроре и его ногам. Я знал, что делать, не задумываясь, схватился за мускулистую ногу, как за спасательный круг в бушующем море, и подтянулся к нему. Синди не смогла удержаться от последнего дразнящего рывка за основание моей пробки через мои узкие трусики, и я поёрзал задницей и заворковал от удивления и удовольствия, но не прекратил свою новую миссию — вернуть его расположение.

Я прополз под своей школьной любовью, светловолосой красавицей, странно спокойной в ситуации, которую я и представить себе не могла до той ночи. Там, между его обнажёнными ногами, болтались его яйца, слегка покачиваясь, пока Аврора раскачивалась на его толстом члене прямо над ними. Кажется, я на мгновение остановился - я почти не почувствовал, как её рука неуклюже схватила меня за голову, пока она поклонялась ему, и притянула меня к его промежности вместе с собой. Это было похоже на гравитационное притяжение его шаров размером с планету.

Когда моё лицо соприкоснулось с его горячим, влажным мешочком с яйцами, я не смог сдержать стон, сорвавшийся с моих губ, и прижался к нему, уткнувшись носом в его мужественность. Его запах опьянял меня, горячий и насыщенный, напоминая о том, как часто я был покрыт его семенем. Не осознавая этого, я открыл рот, чтобы вдохнуть, и втянул в себя немного морщинистой кожицы его яиц. Я пососал, и одно из его идеальных овальных яичек легко вошло мне в рот.

Затем Аврора подалась вперёд, насколько могла, одновременно притягивая меня к себе, и наши губы встретились у основания члена Джакса в неловком, небрежном поцелуе. Это не было сексуально, но, должно быть, сработало либо зрелище, либо ощущение, и Джакс подтолкнул нас к продолжению со стоном удовольствия.

— О боже, да, чёртовы голодные шлюхи. Залезай, сука!

Вторая половина его заявления показалась мне бессвязной, и я был в замешательстве, пока не почувствовал, как Аврора пошевелилась рядом со мной. Затем, за его тяжёлыми яйцами, я увидела Синди, которая заняла параллельную позицию с другой стороны его гениталий. Джакс был в восторге; я слышал это в его голосе между стонами от удовольствия.

— Фу, чёрт, да... Какие идеальные маленькие шлюшки... Чёрт... Не забывайте о командной работе, девочки!

Даже Джакс, привыкший к такому обращению, наслаждался жизнью. Мы действительно работали как команда, каждый из нас поклонялся своему мужскому началу. Я чувствовал, как его яйца оттягиваются от меня каждый раз, когда Синди дёргала, и изо всех сил старался держать во рту горячий, наполненный спермой орган, за который я отвечал.

Я понял, что мои глаза были закрыты; я открыл их и не мог понять, что вижу. Когда я различил очертания тел, то увидел Аврору надо мной, которая раскачивалась вверх-вниз на толстом члене Джакса. Её обычно прекрасное и невозмутимое лицо было искажено; рот был неприлично растянут, макияж размазался и потек, в том числе тушь, которая стекала по лицу. Изо рта и с подбородка свисали пузырящиеся нити слюны, которые колыхались при движении. Некоторые отскакивали от её движений, рикошетили и попадали в меня, и я слегка вздрагивал от их ударов.

Мои глаза снова закрылись, и я не открывал их, позволяя другим чувствам взять верх. Меня переполняли физические ощущения: горячая кожа его яичек у меня во рту, его мускулистые ноги, двигающиеся рядом со мной, извивающиеся тела Авроры и Синди, которые тёрлись об меня, даже случайное прикосновение чьей-то руки к моему лицу, груди, паху. Мои уши наполнились звуками, от которых я задыхался, хватал ртом воздух, стонал, хрюкал, ворковал, вздыхал; всё это слилось в безмолвном, неприкрытом выражении групповой похоти. Пьянящий, терпкий запах его потных яиц и преобладающий аромат его спермы, ожидающей внутри, в сочетании со сладкими духами девушек подействовали на меня как наркотик, подстёгивая. Они развеяли мои опасения, и я перестал себя контролировать.

Затем вспыхнул яркий свет, и я открыл глаза, обнаружив, что Авроры надо мной больше нет, только потолок на заднем плане и толстый член Джакса на переднем. На секунду я оцепенел, прослеживая взглядом вены, и ещё усерднее засосал его яички, завидуя его члену.

Синди появилась в поле зрения, и на её лице было то же выражение, которое я представлял на своём. Она даже не замечала меня, совершенно сбитая с толку и в благоговейном трепете перед огромным членом Джакса, хотя знала его много лет. Одним плавным движением она поглотила его член, как и Аврора до неё, и её обычно красивое лицо исказилось от восхищения. Когда Синди начала ублажать член Джакса, Аврора устроилась на его бедре напротив меня. Это не было совпадением, когда чья-то рука схватила меня за сосок и больно ущипнула, заставив вскрикнуть от удивления и боли, не выпуская изо рта свой пикантный десерт.

Честно говоря, я мог бы весь день сидеть там со своими двумя великолепными «подружками» и сосать его висящие на стене трофеи. Но Джакс услышал мой писк, и, думаю, мне нужно было поблагодарить (или обвинить) Аврору за то, что она вернула его внимание ко мне. Одним уверенным движением он стряхнул нас со своего члена, вызвав хор хныканья и жалобных стонов. Он наклонился вперёд, схватил меня за руки и одним плавным движением поднял с пола и усадил к себе на колени.

Внезапно мы оказались лицом к лицу, его пронзительные серые глаза поглотили меня, стерев из памяти всё, что было до этого. Я сидела на нём верхом, и его твёрдый член на секунду прижался к моей заднице, прежде чем Синди и Аврора опустили его на свой уровень, борясь за него. Он даже не обратил на них внимания, полностью сосредоточившись на мне, и я горел от... всех возможных эмоций. Стыд от его лёгкой ухмылки, чистая радость от его безраздельного внимания, гордость и триумф, чистый восторг от того, что он не отказался от меня, страх перед тем, что он приготовил. Тот, кто сосал его член, выпустил его изо рта, и он сильно ударил меня по заднице. Это был мощный удар, и я крепко сжал анальную пробку, бессвязно хныкая. Ухмылка Джакса стала шире, он воспринял этот звук как борьбу с искушением. Он тоже был недалек от истины.

Его удача настроила его на игривый лад. Ухмылка стала ещё шире, и он положил руки мне на бёдра, крепко, но легко. Они были такими большими и сильными; это только подчёркивало, как легко он меня поднял, какой маленькой и уязвимой девчонкой я был в этот момент. Одна из этих больших рук с любовью провела по моему бедру, обжигая гладкую, изогнутую кожу. Когда он, наконец, добрался до моей груди, он смело положил руку на одну из моих грудей, прикрытую (едва) странным шарфом, который Синди ранее завязала бантом. Его толстые пальцы мгновение поигрывали этим бантиком, как будто он прокручивал в голове какую-то идею, обдумывая ее со всех сторон. Затем с уверенной силой он сильно дернул за петлю, развязывая обертку и позволяя ей упасть с моего тела.

Я ахнул от удивления, когда он сделал этот дерзкий шаг, и попытался прикрыть свою обнажённую грудь. Но его руки оказались там раньше меня, и они были намного сильнее. Он убрал мои изящные пальцы, взял мои соски в свои грубые ладони и нежно погладил, словно поворачивал диск на сейфе. Это вызвало у меня волну ощущений, и я снова сжал анальную пробку внутри себя, желая, чтобы она трахнула меня в ответ.

«Чёрт, детка, я обожаю такие маленькие сиськи. Милые крошечные соски всегда твердеют...»

Джакс вернул меня к реальности, продолжая ласкать мою чувствительную обнажённую грудь. Ухмылка превратилась в ухмылку, и я почувствовал себя как-то... комфортно; полностью под его властью. Достаточно комфортно, чтобы я не закрылся от него, когда он обратил внимание на мою грудь, которая была не больше, чем комариный укус. Они были причиной моего беспокойства. Но я не сорвался - Джакс признал мой недостаток и всё равно принял меня. Его желание сделало всё это несущественным.

— Не волнуйтся, мы можем сделать тебе их побольше, если хочешь.

Он заметил мою первую реакцию на его комментарий, и что-то в моём лице заставило его подшутить надо мной. Несмотря на его тон, я знал, что он не шутит, но он не стал ждать моего ответа. Вместо этого он наклонился ко мне, прижался лицом к моей груди и взял в рот один из моих сосков. Я снова ахнул от удивления, совершенно потрясённый тем, что он сделал что-то подобное. Затем я застонал и закрыл глаза, когда его грубый язык коснулся моего чувствительного соска, и ничего не смог с собой поделать.

"Ооооо, Джаааххх..."

Он усмехнулся и прикусил мой сосок; слегка, всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы я зашипел от боли. Он уже перешёл на другую сторону моей груди, целуя и облизывая, успокаивая затянувшийся шок от его зубов. Он сравнял стороны, во второй раз прикус был гораздо менее сильным, и, когда он вернулся на уровень моих глаз, на его лице была печальная улыбка, как будто он знал, что был слишком груб. Но он никогда бы не извинился, просто сменил тему.

— Давай, только между нами. Ты не задумывался?

Его голос был низким, серые глаза — холодными и блестящими, как серебристые лунные озёра. В тот момент я почти поверил, что это было только между нами. Синди и Аврора остались позади и внизу, шум их похотливого обожания заглушался электронной музыкой, которая грохотала и пульсировала под всем этим. Но даже когда мы были только вдвоём, я с трудом общался с ним, не понимая вопроса.

"Что... хм...?"

"Интересно, на что это будет похоже?"

Он был настойчив, почти требователен, как будто мы уже обсуждали это раньше, и мне нужно было вспомнить. Наверное, я забыл об этом, так как была поглощен чувствами. Я всё ещё не понимал, к чему он клонит, и мне нужна была дополнительная помощь.

"Эээ.. что...?"

Он терпеливо улыбнулся, сделал глубокий вдох, призывая меня успокоиться. Я понял, что моё сердце бешено колотится; положив руки ему на плечи, я почувствовал, как они дрожат, как листья на ветру. Мой глубокий вдох, последовавший за его примером, сотряс всё моё тело. Он был неподвижен, как скала, и объяснял тихо и мягко.

— Ты думал о том, чтобы взять мой член в свою тугую маленькую попку?

Я хотел взбеситься от его слов, почувствовал, как снова заколотилось сердце, и крепче сжал его широкие плечи. Но его голос и взгляд были такими спокойными, и его пример глубокого дыхания помог успокоить мои расшатанные нервы, вернул меня с края пропасти. Я сделал несколько глубоких вдохов и на мгновение замер, а Джакс воспользовался этим, чтобы преодолеть моё сопротивление.

— Ну же, детка, раскрой секрет. Ты ведь думал о моём члене, да?

" Э- э- э. .. я..."

Я чувствовал, как рушатся мои стены, пока я отчаянно тянул время, а моя защита таяла под его непринуждённой, соблазнительно-успокаивающей манерой. Мы были единственными людьми в мире, и его голос понизился до рокота, который слышала только я.

— Я знаю, что ты это сделал. Просто признайся. Перестань меня дразнить.

Инструкции сломили меня. Я сопротивлялся, и сопротивлялся, и сопротивлялся. И боролся, и страдал, и снова сопротивлялся. Но настал момент, когда я должен был признать, что хочу этого. И если я не мог признаться в этом самому себе, мне нужно было признаться в этом ему, чтобы он мог мне помочь. Моё последнее сопротивление рухнуло, и я подчинился его настойчивой воле.

— Я... Я хочу твой член...

"Папочка.Где?"

— Э-э-э... Д-папочка... Что... Где?

Он ухмыльнулся моей пьяной медлительности, но в его глазах читался голод, который пробудил во мне ответное желание.

"Где ты хочешь мой член, детка?"

На секунду я запнулся и замялся, а Синди озорно прервала мою иллюзию уединения.

«Она ЛЮБИТ сосать твой большой толстый член, папочка! Может, тебе стоит засунуть его обратно в её глупый рот!»

Взгляд Джакса не отрывался от моего лица, и он наслаждался тем, как я краснею из-за ненужного замечания Синди. Она была такой стервой! Я решил отомстить ей позже. Но Джакс заговорил, и его желания были важнее всего.

— О да? Ты хочешь, чтобы мой член был у тебя во рту?

Я был так счастлив, когда он задавал вопросы, на которые я знал ответы. Я был воодушевлен, чувство стыда исчезло.

— О да, папочка! Я так сильно его люблю.

Я похлопал ресницами, надеясь, что он на секунду задумается над советом Синди. Но он знал меня лучше, чем я сама, и на его лице мелькнула едва заметная улыбка, когда он отрицательно покачал головой.

— Нет... я не думаю, что это то, чего ты на самом деле хочешь.

Я сразу понял, что он имел в виду. Чего он на самом деле хотел. И я так сильно хотел сделать его счастливым. Настолько, что наконец-то призналась себе: он собирался меня трахнуть. Меня собирались трахнуть. В задницу. Его огромным пугающим членом.

От одной этой мысли меня бросило в дрожь. То ли от нервного напряжения, то ли от электрического разряда похоти, фантазий и желания. Ему придётся выманить это из меня, но я сделал первый шаг, которого он хотел.

"Моя...задница?"

Выражение его лица вызвало ещё одну волну предвкушения и нервного возбуждения, прокатившуюся по моему телу. Я вел себя хорошо, чтобы он гордился мной, и это было божественно — быть его, давать ему то, чего он хотел.

"Да, и что насчет этого?"

"Хм... я... Это... я..."

Я запнулся, не зная, как сформулировать ответ. Он дал мне подсказку, всё упростив.

— Чего ты хочешь, Сами? — вежливо спроси ты.

Он наклонялся ко мне так медленно, что я не замечал этого, пока он не прошептал мне на ухо эти последние слова, влажные и хриплые, приглашающие меня сделать то, чего мы оба хотели. Мой голос был скорее вздохом, чем речью, слабым, покорным.

— Пожалуйста... Папочка... Можно... Ты...

И всё же я колебался, не в силах даже отдаться ему. Он подбадривал меня, его низкий голос обещал то, чего я меньше всего хотел.

— Давай... Просто попроси. Я позабочусь о тебе.

В тот момент всё остальное исчезло. Прыгающий бас, Синди и её танцующие глаза, ненавидящий взгляд Авроры, запахи и вкус алкоголя и травки. Был только Джакс; весь его расплавленный жар, пульсирующая сила, точёная красота. Он хотел получить меня всю, делать со мной всё, что захочет. И он мог быть таким добрым богом. Он только что пообещал.

Я доверял Синди, в какой-то степени доверял и себе. Поэтому я доверял Джаксу; не своему обидчику и не соседу по комнате. Что-то гораздо более сложное.

"Пожалуйста... можешь трахнуть меня в задницу?"

Он отстранился, улыбаясь так же широко, как и всю ночь, и я растаял в его объятиях. Было так правильно делать то, чего он хотел.

"Конечно, детка. Раз уж ты так вежливо попросила".

Его ухмылка превратилась в ухмылку, которой я так боялся и которую так любил. Он позаботится обо мне, но на своих условиях, по-своему. Жестоко, но справедливо. Возможно, в основном несправедливо. Он проверит мои границы, и я могу только надеяться, что справлюсь. И он всё ещё не закончил со мной прелюдию.

"Как ты хочешь это сделать?"

Снизу я услышал, как тяжёлое яичко выскользнуло из пухлых губ, и Аврора насмешливо пропела:

«Лицом вниз, задницей вверх — вот как мы любим трахаться!!»

Он рассмеялся в ответ на её комментарий, и, думаю, это был достаточно хороший ответ и вечеринка по-настоящему началась.

Он оттолкнул двух других от своей промежности и обнял меня одной рукой, подняв так, словно я ничего не весил. Меня взволновала мысль о том, что он так же поднимал других девушек, их волосы развевались, а они ахали от удивления, как и я. Он уложил меня на диван лицом вниз, нежно, но уверенно, почти как когда я танцевал для него, но с меньшей яростью и неистовостью. Тогда он сорвался на меня; в присутствии Синди и Авроры он был более сдержанным.

Я же, с другой стороны, не контролировал себя. Когда он толкнул меня на диван, ощущение его сильной руки на моей пояснице, ткани на моём лице и обнажённой задницы вернуло меня в ту ночь; внезапное яркое воспоминание о том, как его рука давила на мою голову, пока я не подумал, что лопну. Его большое опасное орудие скользило по моей заднице, угрожая моей дырочке.

В отличие от того случая, у меня всё ещё были те сомнительные брюки, которые дала мне Синди. Я знал, что это ненадолго.

Однако на тот момент я остался в одежде. Кто-то забрался на диван позади меня. Пара нежных, гибких рук погладила мои бёдра, сжала ягодицы и скользнула вниз по спине, пока не встретилась с тяжёлой, удерживающей меня рукой Джакса. Я чувствовал, как их пальцы переплетаются с его пальцами, скользя по моей коже, а голос Синди едва слышно обращался к нему.

"Это ТАК чертовски горячо, папочка".

Затем послышалось движение, чмоканье губ, тихие стоны. Я всё ещё была прижат их сцепленными руками и не мог пошевелиться, чтобы увидеть, что происходит. Я ненавидел неведение. Тишина, непредсказуемые звуки... Я не мог сдержать стон от чувства вины и нервного расстройства.

"Мм-циННн..."

Мой стон заглушил их голоса, побудив их к приглушённому бормотанию. Затем я почувствовал, как их руки скользят по моему телу, дразня мягким трением. Синди прижалась ко мне, и я вздохнул, отчаянно нуждаясь в её тепле и мягкости. Она прижалась губами к моему уху, и от её дыхания по моей спине пробежала приятная дрожь под обжигающей рукой Джакса.

— Ш-ш-ш, Сэми, у тебя так хорошо получается! Он совсем с ума сходит из-за тебя. Видишь, как он продолжает забывать о ней? Это всё из-за тебя!

Она торжествовала, даже поздравляла меня; её позитивная энергия помогала успокоить нервы, которые расшалились из-за моего уязвимого положения. Возможно, я был обнажён, но я знал, что Синди позаботится о том, чтобы всё было в порядке, пока её руки гладили и дразнили моё тело. Она продолжала, её голос был успокаивающим, а слова — опасными.

«Просто расслабься... Аврора достаёт смазку... Он разденет тебя... Вытащит эту маленькую пробку... И хорошенько тебя оттрахает...»

Её голос был таким хриплым и чувственным, что я задыхался, просто слушая, как она описывает, что должно было произойти. Это звучало так просто... Так легко... Так хорошо... Я сжал ягодицы вокруг пробки внутри себя и подумал, насколько большим будет Джакс. Синди продолжала шептать мне на ухо, подстрекая меня непристойностями.

«Ты такая грязная маленькая шлюшка, да? Сосёшь член, как шлюха... Но это было чертовски горячо. Ты быстро учишься! Чёрт... Сексуальная извращенка!»

Она замолчала, чтобы посмеяться над своей неудачной шуткой, а я был слишком потрясен, чтобы делать что-то, кроме как стонать от мурашек, которые вызывал каждый её горячий шёпот, проникающий глубоко внутрь.

«Ты станешь маленькой извращенкой после того, как он превратит твою задницу в киску».

На мгновение в её голосе послышалась угроза. Затем он стал высоким, как у школьницы, мечтающей о любви.

«Держу пари, тебе нравится, когда я задаю тебе хорошие, сложные вопросы. Ты не спишь всю ночь, изучая его большой толстый член».

Она особенно сильно прошептала «толстый член» прямо мне в ухо, и я ахнул от нахлынувших чувств.

Затем рука Джакса соскользнула с моей спины, и я застонал от досады, отчаянно желая, чтобы он прижал меня к себе. Через секунду его рука вернулась, но уже в другом месте: он взял в ладони две большие половинки моей попки, сжал их, а затем грубо пошлёпал, пока мой стон смущённого удовольствия не присоединился к его одобрительному ворчанию.

"Нннннуххххх..."

— Чёрт возьми, да. Я люблю эту задницу, детка.

Я не мог ответить, да он и не ждал ответа. Синди продолжала шептать мне на ухо, пока он лапал меня, и я на мгновение вернулась мыслями к её чувственным обещаниям.

«...пугливая киска. Будет немного больно — всего секунду... Но потом, о боже, Сэми... Тебе это чертовски понравится... Он такой хороший... Этот большой член проникает туда, куда ты даже не можешь себе представить...»

Пока она шептала мне на ухо, а его руки продолжали мять мою задницу, я почувствовал движение с другой стороны. Это мог быть только один человек, и я вздрогнул, когда её рука легла рядом с рукой Синди на моей спине, прижимая меня ещё сильнее к дивану. Должно быть, она приподнялась, чтобы повторить позу Синди, потому что она слишком сильно прикусила мою мочку уха, прежде чем начать шептать.

«Ты, грёбаная шлюха. Ты хоть знаешь, как тебе ПОВЕЗЛО, что мой парень хочет тебя? И что я позволяю ему трахать тебя?.. Он порвет твою задницу, а потом вернётся к моей идеальной, тугой киске, пока вся футбольная команда будет трахать тебя...»

Обычно это вызвало бы у меня почти истеричную тревогу, но происходило так много всего: слова Синди, музыка, Джакс и его большие лапы, травка и алкоголь. Всё слилось воедино, и события развивались так быстро, а мои реакции были такими замедленными, что даже эмоции отставали.

Всё это размытое пятно отошло на второй план, когда пальцы Джакса пробрались под край моих трусиков. Он привычно потянул их вниз, скользя по моим бёдрам, пока они не оказались у моих согнутых коленей. Его руки снова оказались на моих ещё более открытых ягодицах, и я, должно быть, покраснела так же ярко, как красные трусики, когда он снова сжал их, и тепло его пальцев проникло сквозь тонкое нижнее бельё.

Я задумался, видит ли он мою пробку, и, словно прочитав мои мысли, он схватил её за основание, где она выпирала из-под трусиков, и слегка пошевелил. Я не смог сдержать стон, и по моему телу пробежала заметная дрожь — физическая реакция на его игривое поддразнивание моей задницы.

"Оооо, папочка..."

Он рассмеялся надо мной, его голос перекрыл бормотание Синди и Авроры.

— Вот и всё, детка, перестань драться.

Затем он резко стянул с меня трусики, обмотал их вокруг моих коленей, оставив меня полностью обнажённой перед ним. Его маленький подарок.

Я почувствовал, как нарастает паника, но девушки тоже повысили голос, и я осознал, что они усиливают послание Джакса. Неужели они всё это время говорили мне в уши?

«...Перестань бороться с Сэми, пусть он победит. Ты заставил его ждать достаточно долго, теперь можешь насладиться победой...»

«...Перестань сопротивляться, тупая шлюха. Веди себя как глупая маленькая шлюшка, и тебя оттрахают как шлюху...»

Они оба говорили одновременно, и я с трудом разбирал слова, потому что мне и так было трудно сосредоточиться. Затем Джакс усложнил задачу, шлёпнув меня одновременно по обеим ягодицам.

"О-о-о!!"

Он крепко схватил меня, раздвинул ноги, и мне было так хорошо, что я не могла этого вынести. Я извивался под тремя парами рук, которые удерживали меня и исследовали, хныкал и стонал, не находя выхода. А девочки только усугубляли ситуацию.

—. ..Хорошая девочка, он просто немного подразнит тебя...Просто подожди...

—. ..О, потом ты пожалеешь, что он не просто отшлёпал тебя...

— Становишься нетерпеливым, да?

Я чувствовал, как его ухмылка излучает самодовольное удовольствие, когда он смотрел на мою обнажённую круглую попку и пробку, торчащую из моей дырочки. Он продолжил, но его голос звучал небрежно, как будто он говорил скорее сам с собой, чем со мной.

— Не волнуйся, сучка. Ты это получишь.

Должно быть, он отвлекся, исследуя мои сокровища, потому что одна его рука соскользнула с моей щеки, схватила пробку и потянула. Недостаточно сильно, чтобы вытащить ее, но достаточно, чтобы надавить на мой сжавшийся сфинктер, заставив меня напрячься и застонать от нервного удовольствия. Все заметили это и прокомментировали.

—. ..Просто доверься ему... Он не причинит тебе вреда... Тебе будет так хорошо...

«...Глупая маленькая дурочка, продолжай сопротивляться... Заставь его быть грубым с тобой...»

"Тебе это нравится, да?"

Я не мог ответить, но я почти не участвовал в разговорах, которые велись вокруг меня, скорее была темой, чем участником. Джакс говорил лишь для проформы, продолжая играть с моей задницей, невзирая на мои чувства по этому поводу. И он играл долго. Он ещё раз слегка потянул за пробку, затем его руки вернулись к моим ягодицам, чувственно лаская, разминая и распределяя жир на моей заднице, и в моей голове вспыхивали цветные пятна. Он вторгся в меня пальцами, так глубоко захватив мои ягодицы, что подразнил стенки моей дырочки, а затем растянул меня до предела. Я почти не заметила его тихий свист, полный удивления, сквозь шепот девушек.

—. ..Разве тебе не нравится? Это нормально, если тебе это нравится...

—. ..Ты говоришь как глупая маленькая шлюха...

Я даже не осознавал этого, но громко выражала своё удовольствие: визжал, скулил и стонал, как из открытого крана. Я попытался остановиться, но он шлёпнул меня по заднице, и я не смог сдержать пронзительный вскрик удивления и дрожь, пробежавшую по мне.

"О, да. Ей это нравится".

Джакс что-то пробормотал себе под нос, но я почему-то услышал это так, словно мы стояли лицом к лицу. Его мягкая самоуверенность провоцировала меня, заставляя краснеть, что смешивалось с моим общим возбуждением от каждого его прикосновения.

Затем он по-настоящему исследовал меня, его пальцы касались стенок моего растянутого отверстия, двигая пробку. Они были скользкими, и я на секунду задумался, почему, прежде чем почувствовала, как на меня капает прохладная жидкость.

"О, папочка!"

Я не знаю, что происходило, но каким-то образом мне удалось контролировать свой тон и выражение лица, чтобы казаться слегка оскорблённой, изображать слабую, злую нерешительность, которая, как я знал, нравилась Джаксу. Прямо тогда я не чувствовал себя нерешительным, но я знал, что ему нравится, и каким-то образом взял себя в руки, чтобы немного подыграть ему. Девочки тоже знали.

"... хорошая девочка..."

"... тупая шлюха..."

Джакс не ответил, слишком занятый моим достоинством, чтобы оценить представление. Его пальцы коснулись моих самых интимных мест, когда он схватил пробку и начал тянуть. Сначала это было лишь лёгкое давление, но он прилагал всё больше и больше усилий, и через пару секунд я почувствовал напряжение в кольце, когда оно натянулось на выпуклую пробку. Затем, с дополнительным усилием, оно прорвалось, растянув меня вокруг самой толстой части. Я пискнул скорее от удивления, чем от боли, но с ноткой страха, которую Джакс заметил.

— Не волнуйся, детка, оно того стоит. Нет боли — нет результата.

Он подвигал пробкой, словно иллюстрируя свою мысль, и я рефлекторно сжался, задыхаясь, пока моё растянутое отверстие пыталось ухватиться за скользкую гладкую пробку, то втягивая её, то выталкивая. Это было так неправильно, так беззащитно перед каждой его прихотью. И это было так правильно, воспламеняя все мои чувства, всё моё тело покалывало. Так чертовски хорошо, что я хотел большего. Я хотел его член.

Он чуть-чуть вытащил пробку, и мой анус прижался к эластичной головке, и остановился. Несколько мгновений он держал его, растягивая меня. Я понял, что тяжело дышу. Затем он снова протолкнул его внутрь, растягивая меня, и я ахнул.

—. ..Ты такая чертовски сексуальная, Сэми...

—. ..Ты такая грёбаная шлюха...

Он снова остановился, удерживая мою задницу в раскрытом положении, и это затянулось на несколько мгновений. В конце концов он снова медленно вытащил из меня пробку. И остановился. Затем вытащил ее еще на сантиметр. И остановился. Затем снова вставил ее, на этот раз вырвав из моих губ отчаянный стон, пока Синди и Аврора продолжали шептать мне в уши свои похотливые признания.

"Охннооо..."

«...Ещё немного, детка... Позволь ему поиграть в свои игры...»

—. ..Не нравится, когда тебя дразнят, шлюха?... Ты это заслужила...

Он полностью засунул пробку в меня. Однако к тому времени я уже чувствовал жар его обнажённого возбуждённого члена у своей задницы. Должно быть, это было игрой моего воображения, но я действительно ощущал волны тепла от его потрясающего инструмента, и этого было достаточно, чтобы я вспотел. Или, может быть, я снова покраснел или мне было тяжело, потому что меня прижимали и растягивали мою задницу.

Какой бы ни была причина, это мгновенно перестало иметь значение, когда Джакс медленно, но очень уверенно вытащил из меня пробку. Странное, постыдное, унизительное ощущение опорожнения кишечника заставило меня уткнуться лицом в диван, заглушая стон подушкой.

"О!неееет..."

—. ..Ш-ш-ш, детка, всё в порядке, расслабься...

—. ..Чёрт, не будь таким слабаком...

Мой анус сжался и расслабился, а затем снова сжался, уже не контролируя себя. В моей голове возникло странное ощущение, что он умоляет о его члене, отчаянно нуждаясь в том, чтобы его снова наполнили. Я чувствовал это отчаяние глубоко внутри себя, сильное желание, не похожее ни на что из того, что я испытывал, усиливающееся из-за неоспоримой, неизбежной, невероятной реальности происходящего вокруг меня.

Его руки, сильные и скользкие от смазки, снова схватили меня за ягодицы, и его большие пальцы почти проникли в моё сомкнутое отверстие. Затем он раздвинул меня, и я раскрылся, моя молящая, подмигивающая дырочка была полностью обнажена и унижена.

Возможно, предсказуемо (но не для меня) Джакс больше не просто смотрел на мою задницу. Он тихо пробормотал что-то, прежде чем по-настоящему удивить меня.

"Чертов ребенок..."

Через мгновение, которое дало мне время расшифровать его тихие слова, полные искреннего восхищения, он наклонился вперёд, и я взвизгнул ещё громче, когда его сильный язык прошелся по моей сжавшейся дырочке и проник внутрь, извиваясь и скользя.

"О Боже!!"

—. ..Разве это не чертовски хорошо? Его язык такой же большой, как и его член...

—. ..Ты ведь будешь такой тупой, развратной шлюхой, да?..

Я был рада, что лежу лицом вниз, обмякая и постанывая, зарывшись поглубже в подушки, которые, как я надеялся, помогут скрыть моё смущение и возбуждение. И то, и другое было очень заметно, я уверен, потому что каждое крошечное движение его невероятно проворного языка в моей заднице вызывало новую волну дрожи, которая пробегала по моему телу от чувствительного бугорка до самых мышц, заставляя мои руки отчаянно хвататься за диван в поисках опоры, или облегчения, или чего-то ещё. Я тяжело дышал, прерывисто постанывая и вскрикивая, пока он продолжал двигаться во мне, почти с любовью лаская мою попку.

Когда он вынул свой язык из моего ануса, то не смог удержаться и шлёпнул меня по ягодицам обеими руками, отчего я подпрыгнул на несколько сантиметров, несмотря на то, что Синди и Аврора удерживали меня. Но даже этого было недостаточно, чтобы я поднял голову, зарытую в песок, полностью отдавшись на милость моих «друзей». Вместо этого я издал сдавленный писк, заглушённый подушками дивана.

"Оуууу!!"

«...О-о-о, как же больно...»

—. ..Ай! Ты это заслужил...

Я мог только представить, как эта ночь изменит мои отношения со всеми ними, снова. Издевательства Авроры станут только более изощрёнными и жестокими, если её мстительная ревность из-за внимания Джакса о чём-то говорит. Синди заставит меня описывать каждое мгновение в долгих, мучительных подробностях, я был уверен... Но я на самом деле с нетерпением ждал этого срыва, её забавных подшучиваний и шуток, сексуального и порочного ощущения ещё одного секрета только для нас. И для него... Я не знал, как он изменится. До этого никто никогда не вылизывал мне задницу; как между нами снова может быть всё как раньше? Будет ли это как с Авророй и даже Синди, как они обещали: внезапная потеря внимания, превращение в предмет мебели на его пути? Или, может быть, вопреки всему, всё сложится так, как я надеялся?

Я не осмеливался мечтать, и все мои фантазии прекратились, когда Джакс прикоснулся губчатым кончиком своего раскалённого докрасна члена к моему бедному нежному входу, вернув меня в тот момент. Он заговорил, и его слова были снисходительными, высокомерными и чертовски возбуждающими.

«В последний раз спрашиваю, детка. Убеди меня. Чего ты хочешь?»

Я едва мог думать, но дьявол и ангел на моих плечах давали подозрительно одинаковые советы.

—. ..Сделай это, Сэми...Это будет так невероятно...

—. ..Боже, да покончи ты с этим уже наконец...

Я почувствовала, как напряжение пронизывает меня насквозь, и не смог устоять. Я хотел его не только для того, чтобы оставаться в безопасности, или чтобы угодить Синди, или Авроре, или даже ему. Я хотел его ради себя, ради чувств, которые испытывал из-за внимания Джакса, из-за его присутствия. Я хотел впустить его в себя глубже, чем кого-либо другого, отдаться ему и позволить ему поступать так, как он хочет. Я хотел божественного, изысканного, лёгкого удовольствия от того, что позволял ему использовать меня так, как он себе представлял. Я хотел, чтобы он покорил меня, хорошенько поимел, сделал из меня такую же великолепную девушку, как многие другие. Я хотел, чтобы он сделал меня одной из этих великолепных девушек. Поэтому я охотно, пусть и запинаясь, произнес слова, которые, как я думал, он хотел от меня услышать.

"Ох-... Пожалуйста, Джей..... Папочка... Выеби меняяяя!"

Он лишь усмехнулся, уверенный в своей победе, и его пылающий член снова коснулся моего дрожащего ануса, дразняще угрожая, и его руки снова схватили и раздвинули мои ягодицы, вызвав ещё один приглушённый стон с моих сдавленных губ.

"О-о-о, пожалуйста".

Синди потом скажет мне, что я дрожал, но она не могла понять, от возбуждения или от страха. Но в тот момент я был полностью сосредоточен на его тупом таране, который тыкался в мой задний проход. Не знаю, молил ли я о нём или о пощаде. Я боялся, что каждое движение будет яростным толчком, который разорвёт меня, заставит кричать, разрушит (относительное) самообладание, которое мне пока удавалось сохранять. Даже его голос заставил меня вздрогнуть, в нём звучала решимость.

«Не торопи меня сейчас...»

Он начал продвигаться вперёд, медленно и осторожно, но с неумолимой стихийной силой желания. Его член был обжигающе горячим, и непреклонная сила, с которой он входил в мою внезапно оказавшуюся неподатливой дырочку, вызывала неприятное сопротивление. Оно усиливалось с каждой секундой мучительного ожидания, с каждым миллиметром продвижения его члена вперёд, с каждым крошечным усилием, с которым мой напуганный анус сдавался.

—. ..Просто расслабься, детка, всё будет хорошо. Глубокий вдох... Выдох... Вдох...

«...Это будет так больно, он такой чертовски большой. Тупой педик...»

Я изо всех сил старался не обращать внимания на Аврору и сосредоточиться на Синди. Глубокие вдохи. Расслабься. Всё будет хорошо. Я подстраивался под её дыхание, мне было легко, когда она говорила прямо мне в ухо. Я сосредоточился на её словах, даже когда они перестали иметь смысл, наслаждаясь нежной лаской её голоса, который каким-то образом заглушал ругательства Авроры, вылетавшие из её рта, как пули.

Джакс всё это время давил на меня, но, должно быть, его терпение иссякло. Рука, не направлявшая его член, крепко схватила меня за ягодицу, растягивая меня ровно настолько, насколько нужно. После короткого ощущения напряжения мой сфинктер поддался, и его набухшая головка проникла в меня.

Когда он раскрыл мою последнюю тайну, вспышка боли лишила меня самообладания, сменив его потребностью в бегстве. Я громко вскрикнул, пытаясь приподняться на руках или хотя бы на локтях, чтобы отстраниться, отползти или сделать что-нибудь ещё.

"А-а-а-а!!"

Но когда я оперся руками о подушку, чтобы встать, Синди и Аврора уже толкали меня с обеих сторон, придавливая своим весом и силой. И всё это время их двойная атака на слух не прекращалась.

«...Это самое сложное, детка... Ты так чертовски хорошо справляешься... Продолжай дышать...»

«...Сучка, не вздумай сейчас сбежать... Неженки-шлюхи получают по заслугам...»

Рука Джакса, такая большая, что он почти накрыл ею мою задницу, двинулась вперёд и вниз, вдавливая меня в диванную подушку. Он насмешливо упрекнул меня, но не смог скрыть удовольствие, которое получал, доминируя надо мной, и это сквозило в его смехе.

— О, не убегай, держи эту маленькую попку прямо — чёрт, она такая тугая...

Он сжал мою ягодицу, а затем шлёпнул меня. Я подпрыгнул и снова взвизгнул от удара, из-за чего мне пришлось вжаться в его толстое вторжение, что, в свою очередь, заставило меня осознать, что мне больше не больно. Вспышка была именно такой: мгновенной, яркой, но недолгой, переходящей в тупую пульсацию, которую я ощущал в каждой вене, в каждом сантиметре своего тела. Но ещё больше моего внимания привлекало то, как я ощущал его толстый, твёрдый как камень, пульсирующий от возбуждения член. Я был растянута сильнее, чем когда-либо прежде, и это было именно то, что я себе представлял, зная о зверином превосходстве его мужественности. Я мог бы поклясться, что даже чувствовал его сердцебиение, сильную и быструю кровь в его венах, пульсацию его члена, передающуюся мне через нашу связь.

Он остановился, не дойдя до конца, и я был благодарен ему за то, что он дал мне возможность взять себя в руки, пусть и ненадолго. Я тяжело дышал, как будто только что проиграл в напряжённой гонке, и понял, что вцепился в подушку под собой так, что костяшки пальцев побелели от напряжения. Я попытался разжать руки, но снова сжал их, когда почувствовал движение в своей заднице.

— Чёрт возьми... Давай, детка, возьми этот член.

Джакс тихо ворчал, по-прежнему разговаривая сам с собой. Но, как и раньше, я слышал его так, словно он был у меня в ушах. Что-то в том, что он говорил, в том, как он это говорил... ворчал, как животное, с эволюционным мозгом ящерицы, а не с рациональным мышлением, испытывая первобытную потребность. Вместо того, чтобы чувствовать себя неловко, загнанным в ловушку, плаксивым, слабым... Это заставило меня почувствовать себя сексуальной, когда Джакс вёл себя так, говорил так, только с моим телом. Я был особенным; я мог заставить царственного, стоического, возвышенного Джакса вести себя как обычное спаривающееся животное. В тот момент тот факт, что это я был тем, кого трахали, кто стонал, задыхался и извивался под ним, только разжигал страсть.

Синди и Аврора тоже услышали его ворчание и отразили это чувство в своих ободряющих словах.

«...Тужься, детка, тужься... Не переставай дышать... Чёрт, ты такая горячая... Ты справишься...»

«...Не позволяй ему войти до конца... Ты никогда не будешь прежней после него, шлюха...»

Я сосредоточился на совете Синди, отчаянно пытаясь не обращать внимания на язвительные слова Авроры. Но я знал, что они были правдой; я уже никогда не буду прежним, только после того, как ВСТРЕТИЛ Джакса. Принял его чёртов член... Что ж, это всё изменило.

Особенно мой анус, который растягивался, чтобы вместить его внушительный член. Казалось, это длилось целую вечность, но в конце концов его член полностью вошёл в меня, и я немного расслабился, ощущая, как растягиваюсь до предела, сжимаясь вокруг диаметра его ствола.

Но это привело лишь к новому ощущению: я был заполнена больше, чем когда-либо прежде. Конечно, поначалу это было не так. Я несколько часов носил довольно большую анальную пробку, и даже его член, огромный и выпуклый, не мог сравниться с моими пробками. Но по мере того, как он продолжал мягко, но настойчиво давить, всё больше и больше его члена проникало в меня, и я начал по-настоящему ощущать, насколько он большой.

Глядя на него, посасывая его, проводя с ним время в целом, я по-настоящему оценил (на грани страсти) член Джакса. Но когда я почувствовал, как он входит в меня, сантиметр за сантиметром, дюйм за дюймом, миля за милей, это показалось мне бесконечным. Я потерял всякий самоконтроль, полностью сосредоточившись на дыхании, чувствуя, как его член проникает в меня всё глубже и глубже. Я смутно осознавал свои движения: извивался и корчился, хватаясь за всё, что мог найти. Мой рот двигался, но я уверен, что не произносил ни одного понятного слова, превратившись в стонущего, хнычущего, беспомощного идиота. Я знаю, что Синди и Аврора всё ещё были там. Я чувствовал их жар и тяжесть, придавившие меня, вздрагивал от их тёплого дыхания и чувственных голосов в моих ушах. Но все слова, которые они произносили, — ободрение, оскорбления, что угодно, — были совершенно неважны. Важен был только его член.

И это было безумно важно. Его было так много, и он просто... заполнял меня. Заполнял потребность, которую я только начал исследовать, и заполнял её так, как я и представить себе не мог. Затем он сильно толкнулся внутри меня, и его резкое, сильное движение заставило меня сжаться от шока, что, в свою очередь, заставило его скользнуть чуть глубже, что, в свою очередь, заставило его величественный член снова пульсировать от неистового удовольствия в моей тугой заднице. Это было похоже на то, как если бы он мог поднять меня в воздух одной лишь силой своего большого раскачивающегося члена. Он был таким мощным, возвышался надо мной, проникал в меня, брал меня сзади, превращая в свою нежную шлюшку.

Я знаю, что, по крайней мере, вскрикнул, но не могу вспомнить, как это прозвучало. Я просто помню вспышку света перед глазами, нарастающее ощущение, которое подкралось незаметно, а затем обрушилось на меня почти с силой удара.

Когда я снова обрел контроль над своим извивающимся телом, мои бёдра были влажными, и я почувствовал, что вес девушек с обеих сторон сменился горячим, неподвижным присутствием Джакса, который дышал мне в затылок. Изменилось ещё кое-что: я рискнул взглянуть вниз и увидела, что одна из его ног была поднята на подушку дивана, что давало ему превосходство в силе. Это также позволяло ему лежать на мне, прижимаясь широкой, мускулистой грудью к моей изящной спине. Затем он заговорил, и его голос перекрыл всё остальное в мире, как сигнал тревоги в тихой комнате.

— Чёрт, ты так сильно сжалась, когда кончила, детка. Ты горячая маленькая сучка, ты это знаешь?

Я всё ещё был слишком ошеломлен спадом накатившего на меня оргазма, чтобы ответить, и он это знал. Его рука легла мне на грудь, слегка сжав сосок, затем скользнула вверх, к шее, которую он крепко, но без намёка на боль, обхватил. Это был акт доминирования, напоминающий мне, что я в его власти, но не причиняющий мне вреда. Он слегка повернул мою голову и прошептал прямо мне в ухо.

«Я вошёл так глубоко, как только мог, детка. Теперь ты моя маленькая шлюшка. Каково это?»

И тут я вспомнил его огромный член внутри себя и снова почувствовал его, полностью заполняющего меня. Не могу поверить, что смог забыть об этом хоть на мгновение. Я уже собирался заговорить, но осознание пронеслось сквозь мои медленно восстанавливающиеся мысли, как вышедшая из-под контроля машина, и я смог лишь издавать звуки.

— Фу... Чёрт... Угу...

Джакс усмехнулся, и от его мрачного, тёплого смеха по моей коже пробежал холодок, который смешался с покалыванием, которое вызывало каждое лёгкое движение его вторгшейся силы. Он всегда играл в свои игры, неисправимый в том, чтобы издеваться надо мной в моменты моей наибольшей слабости.

— Ну же, детка, поговори со мной. Всего одно слово. Как тебе нравится мой член?

«О-о-о... у-у-у... а-а-а... о-о-о!»

Я всё ещё был не в себе, с трудом складывая звуки в слова, борясь с дурманом наркотиков, алкоголя и затуманившего разум оргазма. Из-за трудностей с общением в сочетании с его настойчивостью я запаниковал: что он сделает со мной, если я не выполню такую простую команду? Я отчаянно хотел сделать его счастливым, но моё тело не подчинялось мозгу. Я был полностью в его власти, любое наказание было бы ужасным. Но я делал всё, что мог! Это не моя вина, что его член был слишком хорош, чтобы о нём говорить!

Джакс мог читать по моим глазам, что я расстроен, и всегда знал, что у меня на уме. Чтобы прекратить мои жалобы, он пошёл на компромисс.

— Ладно, ладно, сучка. Не волнуйся. Просто скажи «спасибо».

— Ух... Т- спасибо... Фух... спасибо...

Мой голос был таким же тихим и высоким, как и всегда, отражая мои чувства. Маленькая, слабая девчонка - совершенно беззащитная перед его ненасытным желанием. Мне немного стыдно в этом признаваться, но, когда я услышал свой стон, доносившийся из-под него, я испытал лёгкое удовольствие. Я звучал как грёбаная порнозвезда. Джакс тоже одобрительно хмыкнул, его голос обволакивал меня.

"Хорошая девочка".

Его рука соскользнула с моей шеи, и он отстранился от меня, оставив меня снова всхлипывать и желать, чтобы его успокаивающее тепло вернулось и защитило меня от всего. Но он просто освободил место, и его руки вернулись к моим пышным ягодицам, грубо лапая их, пока он небрежно скомандовал.

«Помогите ей, девочки. Ей это нужно».

Синди и Аврора, словно по волшебству, склонились с обеих сторон. Накрыли, обняли, прижали меня к себе. Чья-то рука потянула меня за подбородок в сторону; я не знал, чья это рука, пока не встретился взглядом с Синди, чьи изумрудные глаза горели, как костры, и её решительный язык не проник мне в рот. Аврора воспользовалась тем, что я повернул голову, и заговорила в одиночестве, но её голос был более чем способен трахнуть меня.

—. ..Чертовски жалко. Ты кончил от одного толчка, тупой педик. Он вытрахает из тебя всю дурь, а когда закончит, мы пойдём в клуб, и он обо всём забудет...

Аврора действительно описывала мой худший кошмар, но дело было не в жёстком сексе, не в том, что Джакс был грубым, и даже не в том, что он ходил с ней по клубам. Самым кошмарным было то, что он мог устроить такой безумный, божественный, меняющий жизнь секс, а потом просто продолжать свой день, забыв обо мне. Я знал, что это возможно: я видел множество сообщений, обнажённых и полуобнажённых селфи, в которых все умоляли хорошенько оттрахать их. Я знал, что каждая девушка в кампусе хотела его. Аврора была права, он собирался полностью забыть меня. Трахаться со мной, а потом переспать с Авророй и множеством других девушек. Вероятно, он перейдёт от меня сразу к дикой оргии с множеством девушек, достойных моделей, которые будут бороться за его удовольствие. Как я мог надеяться сравниться с ними?

Затем он начал выходить из меня, и все мои мысли, полные надежды или страха, вылетели из моей головы.

"О-о-о!!"

Он двигался медленно, но даже при этом его член двигался разрушительно, и казалось, что он перестраивает мои внутренности, всё глубже проникая в мой растянутый анус. Я не мог не сжиматься вокруг него, не понимая, то ли выталкиваю его, то ли отчаянно пытаюсь удержать. В любом случае, это было по-настоящему странное сочетание абсолютного дискомфорта и странного, запретного экстаза; стоны от смущения смешивались со стонами от удовольствия, и чувства, бушующие внутри меня, были ещё более запутанными. Возможно, почувствовав моё смятение, Синди оторвалась от моих губ и вернулась к моему уху.

«...О боже, ты так быстро кончила! Грязная сучка... Ты сойдешь с ума, когда он кончит...»

Её руки гладили мою грудь, спускались к промежности и слегка теребили мой маленький, истекающий влагой забытый клитор. Она прекрасно меня знала, играла со мной, как с инструментом... и я не мог реагировать, поглощённый тем, что делал Джакс. Его член всё ещё выходил из меня; я думал, что это будет длиться вечно, пока толстая головка не растянула мой сфинктер. Он оставил его внутри, максимально растягивая меня, и я не смог сдержать стон чистой похоти, озвучив свои истинные желания из-за чистого разочарования.

— Уффф... Уффф, чёрт возьми, папа!

Он посмеялся надо мной, и его смех эхом прокатился по тем частям его тела, которыми он прикасался ко мне. Но он не выполнил мою просьбу. Вместо этого он дразнил меня, насмехаясь над моим необузданным желанием.

"Будь осторожен в своих желаниях".

Его голос лишил меня дара речи. Он был таким властным, как древний монумент — восьмое чудо света. Таким жестоким, но в то же время отстранённым. Я просто хотел доказать, что он не прав, доказать, что я не такой, каким он меня считал. Доказать, что я могу быть ему важен. Но я также боялся его и с трудом находил слова.

— Пф-ф-ф... Пф-ф-ф-пожалуйста!

"Хорошая девочка".

В его тихом поощрении, сочившемся с его языка, как мёд, и таком же сладком для моих ушей, была особая притягательность. Без лишних слов он вошёл в меня, погрузив своё мясистое орудие в меня плавным толчком, который заставил меня откинуться на подушки дивана, наполнил меня до отказа и вырвал из моего горла приглушённый крик.

"О!"

Должно быть, я представлял собой нелепое зрелище: лицо уткнуто в угол между сиденьем и спинкой, задница высоко поднята, наполненная невероятным членом Джакса. Но мне было не до смущения, потому что он сделал обратное движение: так же быстро и плавно вышел из меня, пока внутри не осталась только его толстая головка, и я отчаянно хотел его всего.

Он дал мне это и даже больше, когда начал трахать меня по-настоящему. Я принимал его член. Он вколачивался в меня, долбил... меня. И это было чистое, покорное блаженство.

«мфф! Аамфф! Чёрт!»

С моих губ сорвалось ругательство, едва различимое сквозь подушки. Синди была права: его толчки были идеальными. Он входил в меня под углом, вращая тазом по кругу, так что его толстый, длинный член полностью меня возбуждал, доходя до каждой точки. Он умело подстраивался под ритм, время от времени слегка меняя его, чтобы мне не было слишком удобно, сводя с ума дразнящими движениями, даже когда трахал меня.

"О ЧЕРТ!"

Он попал в точку внутри меня, о существовании которой я даже не подозревал, вызвав волну удовольствия, которая поднялась от кончика его умело управляемого члена. Это был ещё один оргазм, нарастающий, несмотря на слабую боль в промежности от недавнего оргазма. Я не мог не стонать, каждый толчок его члена возносил меня на новые уровни блаженства.

«Чёрт возьми! Чёрт! О, чёрт!!»

Я не понимал, что говорю, из меня вырывались какие-то случайные звуки. Мой разум, самообладание... Всё это было сметено его настойчивым вторжением в мою задницу. Всё, что я мог делать, — это цепляться за всё, с чем соприкасались мои руки. Глубокое дыхание осталось в прошлом, и я не мог контролировать издаваемые мной звуки. Я смутно осознавал присутствие девушек, которые всё ещё удерживали меня и шептали мне на ухо. Но всё, что они говорили, затмевали мои собственные крики удовольствия и повторяющиеся влажные шлепки. Он что, бил меня? Потом я понял, что это был звук моего собственного анального секса: большой толстый член Джакса входил и выходил из моей хорошо смазанной задницы, его тяжёлые яйца шлёпали по моим ягодицам. Я не мог не поддаться его ритму, отвечая на каждый последующий шлепок и тихое ворчание, которые его сопровождали.

"О! Ух! Ух! Ух! УХ! УХ! УХ! УХ!"

С каждым разом мои стоны становились всё более высокими и женственными, а также громче, по мере того как Джакс постепенно наращивал темп. Каким-то образом я знал, что глубоко внутри он превращает меня в девушку. Я наконец-то понял, почему они говорили мне «получилось» в моём полубессознательном состоянии. Это был преобразующий опыт, сделавший меня слабее и сильнее — я стал и больше бояться его и меньше. Он превращал меня в Сэми, и, несмотря ни на что, я чувствовал благодарность и радость от того, что он использует меня.

Он зарычал надо мной, и внутри меня поднялась волна, опасная пенящаяся вода, коснувшаяся облаков моего возбуждённого, пьяного, под кайфом, трахнутого, оттраханного в лицо, полностью оттраханного разума. Затем я кончил во второй раз, мой маленький клитор задрожал, и несколько влажных капель упали на мои бёдра. Я дёргался и бился, как сумасшедший, но мне некуда было деваться, меня удерживали мои три непростых друга.

«О боже мой! О!! А-а-а!!!»

Он трахал меня прямо во время спазмов, а Синди и Аврора прижимались ко мне ещё плотнее с обеих сторон. Их голоса звучали у меня в ушах, горячее дыхание и приглушённые, соблазнительные интонации; но я был невосприимчив ко всему, кроме него. Насколько я знал, они могли быть настоящими суккубами — с рогами, крыльями и всем остальным, — и я всё равно лежал бы ничком, принимая их непристойные чувства в своё подсознание. Я никогда не чувствовал себя так хорошо — физически и эмоционально. Я был в центре внимания Синди, Авроры и даже Джакса. Если бы я предупредил себя об этом в старшей школе или даже несколькими месяцами ранее, я бы никогда не поверил.

Я заплатил за эту привилегию, и продолжал платить, пока Джакс стонал и входил в меня, а я извивался вокруг его безумного члена. Хотя это было жертвоприношением, эта цена сама по себе была божественной. Бескорыстная, бездумная божественность подчинения, когда ты отдаёшь себя тому, кто в свою очередь полностью поглощён тобой. Сила бессилия. Бог или раб, это был абсолютный экстаз.

В конце концов, последние остатки напряжения покинули моё тело, клитор слабо пульсировал, и я ещё глубже погрузился в объятия диванных подушек, изнурённый колоссальными усилиями, которые потребовались, чтобы принять его любовь. Но Джакс был неиссякаемым источником энергии, особенно когда дело касалось секса, и он ещё не закончил со мной.

В какой-то момент во время моего оргазма он замедлился и остановился, погрузившись в меня, наполняя меня так, что я не мог в это поверить. Затем его рука опустилась на мою шею сзади, тяжёлая и грубая. Она обхватила моё горло спереди, и он поднял меня с мягкого, тёмного, тёплого дивана на светлую, холодную середину комнаты. Я ахнул, и от того, что оказалась на виду, и от того, что его член ещё глубже вошёл в меня, когда он отвёл меня назад.

"А-а-а!!"

Он прижался ко мне, вынуждая выгнуть спину, так что я оказался глубоко насажен на него, а моя голова откинулась назад, прижавшись к его голове. Другой рукой он обхватил мою выпяченную грудь, начал небрежно играть с моими сосками и сжимать мои маленькие груди, говоря мне на ухо и слегка смеясь.

— Чёрт возьми, детка... ты такая чертовски тугая, когда кончаешь. Сделай это ещё раз, и я наполню твою задницу.

Я тихо и низко застонал, неосознанно сжимаясь вокруг него и дрожа при мысли о том, что его горячая сперма окажется внутри меня. Я даже не задумывался об этом, и эта мысль обрушилась на меня как тонна кирпичей. Джакс увидел, какой эффект это произвело, и нажал на нужные кнопки.

— Тебе это нравится, малышка? Хочешь, чтобы я оттрахал твою маленькую попку? Оттрахал эту тугую маленькую... чёрт!... Киску... Мы же можем назвать её киской...

Я слышал ухмылку в его голосе, видел, как он доволен своей идеей. То, что он назвал меня ласковым прозвищем, было неслучайным.

«Маленькая киска. Мне нравится. Звучит распутно, да?»

Я мог лишь застонать в ответ, и он усмехнулся, приняв это за согласие. Это прозвучало распутно. Я прозвучал распутно, и он это отметил.

— О да, детка... Эта киска тугая, как перчатка... Ты продолжаешь сжиматься и стонать... Чёрт... чёрт... как сучка в течке...

Краем глаза я видела Синди и Аврору по обе стороны от себя. Но мне было плевать на них, я уже слишком далеко зашел, насаженный на член Джакса, нелепо изогнутый и униженный до предела. Мне в голову пришло только одно, и я удивился, когда мне удалось это произнести. Мой голос звучал не так, как обычно, он был невнятным, искажённым.

«О да, папочка, я люблю твой член, папочка...»

Я поёрзал, радуясь, что насытился, но желая, чтобы он продолжил меня трахать, и он тихо и глубоко рассмеялся мне в ухо.

— Чёрт! Ты горячая маленькая сучка! Чёрт возьми... Я близок к финишу, детка, ты готова? Не кончай, пока я не кончу, слышишь?

Даже мысль о том, чтобы снова кончить, заставила меня содрогнуться. Это было слишком, слишком унизительно, слишком возбуждающе! Но Джакс закончил играть и полностью вытащил из меня свой член. Я ахнул, но не успел ничего сказать, как он резко снова вошёл в меня, и я вскрикнул.

"Йоу!"

Он был таким чертовски БОЛЬШИМ! Потом назад, потом толчки, и снова, и снова — всё это время он прижимал меня к себе, моя задница выгибалась к нему, грудь отводилась назад, мой подбородок был в его руках.

«О! Ах! Ан! Ах! Ааа!!»

Это было чертовски приятно. Я мог принимать в себя его член снова и снова. Он наполнял меня, доминировал надо мной, разрывал меня изнутри. И он собирался кончить. Одна мысль о том, что его член пульсирует внутри меня, наполняя меня своим горячим, густым семенем, вызывала смутное возбуждение, нарастающее с каждым глубоким проникновением, задевающим мою точку G, или простату, или что-то ещё.

«А-а-а! О-о-о!! А-м-м-м-м!!»

Я вскрикивал при каждом толчке, удивляясь, что меня затыкают, когда вторая рука Джаккса освободила мою грудь и нашла мой открытый рот, просунув несколько пальцев за щёку. После того, как я сначал замер от неожиданности, я последовал его неявному совету и начал сосать, приглушая свои крики до хрюканья и стонов, достаточно тихих, чтобы Джаккс всё ещё мог слышать их прямо у моего уха.

«Хорошая шлюшка... Знает, что делать этим милым ротиком...»

«Мнннхх... Мнннх-а! Мммнхх...»

Я застонал, обхватив его толстые пальцы, отчаянно желая согласиться. Да, я был ЕГО хорошей шлюхой, хотел использовать свой милый ротик только для него, сосать всё, что мне посчастливится получить. Я бы сказал ему об этом, если бы мог, но ему не нужно было слышать мои слова, чтобы знать, что я стараюсь ему угодить. И моя работа была эффективной.

«Чёрт, эта горячая маленькая задница... Чёрт... Ты, чёрт возьми, МОЯ... Хорошая маленькая сучка... Собираюсь... Тьфу... Чёрт... Уфф...»

По мере того, как он терял контроль, его толчки становились менее ритмичными, более неистовыми, более жёсткими, небрежными и безумными. Шлепки влажной кожи о влажную кожу возобновились, и моё тело содрогалось от его усилий, когда он довёл меня до нового уровня страсти. Я мог лишь реагировать на его движения, превратившись в совершенно беспомощную, прекрасную куклу под его неоспоримой мужской волей. Это было достаточно горячо, непредсказуемое насилие, словно скачка на взбешённом быке...

Но ещё лучше было осознание того, что я делаю это с ним. Это из-за меня его дыхание стало таким тяжёлым и поверхностным, его стоны стали более животными и неконтролируемыми, его хватка усилилась, а мышцы напряглись. Из-за меня он потерял способность говорить, контроль, который он почти всегда сохранял. Он собирался кончить в меня. Ради меня. И с этой мыслью я почувствовал, как в третий раз нарастает возбуждение, глубоко в паху, воспламеняя моё тело. Я не мог больше сдерживаться.

К счастью, в этом не было необходимости.

Рука на моей шее слегка сжалась и его пальцы выскользнули из моего рта, оставляя слюну на коже, пока он не схватил меня за ягодицу. Он крепко держал меня за задницу, заполняя своим членом, и я, открыв рот, издавал звуки в такт его неритмичным толчкам, едва различимые как слова.

«О боже... О! Ши-! Ун-! О! Джа-! Ухх! Фуг-! О боже-! Чёрт!!»

Мои мышцы напряглись, но он удерживал мой жалкий вес своим членом размером с дерево, глубоко погружённым в меня, и железной хваткой на моей шее. Рука на моей заднице тоже крепко сжимала её и поднимала меня вверх и вниз, используя меня как игрушку. Используя мою задницу, чтобы удовлетворить свой член. Он рычал от удовольствия, низко и гортанно, и я всё сильнее и сильнее ощущал нарастающее чувство в своей ноющей промежности, и мой стон был не столько от удовольствия, сколько от дискомфорта, признаком неудержимого принудительного удовольствия. Моя задница сжалась вокруг члена Джакса, и когда я почувствовал, как он слегка дернулся, я понял, что меня ждёт.

"Онооо..."

"Блядь, да!!"

Джакс тоже это знал, и его рычание в моём ухе было жестоким и торжествующим.

— Фуф... Чёрт, да... эта задница... чёрт... Чёрт возьми, МОЯ.

Не успел он договорить, как его член стал тверже внутри меня, и я кончил, сотрясаясь всем телом, как при землетрясении. Может, потому что это был мой третий раз, но точно потому, что я был слабой девчонкой, я кончил раньше него. Я пришел в себя под его рычание, пока не подумал, что он может причинить мне боль. Его член пульсировал внутри меня, и его слова эхом отдавались в моей пустой голове.

"Сожми как следует... эту киску"...

Он трахал мою попку, наполняя меня своей сущностью, навсегда оставляя на мне свой след. Я не мог не сжиматься вокруг него с каждым завершающим толчком, стоная от ужасной смеси боли и удовольствия. После первых нескольких выстрелов звук нашего секса стал более влажным и хлюпающим, и я почувствовал, как его горячее, густое семя стекает по моему паху и бёдрам. Я застонал и задрожал, осознав, что наполнен его членом и спермой.

"О... мой... боже..."

Я звучал как пьяный в стельку, но уже не осознавал этого. На самом деле я чувствовал только его: его кожу, прижатую к моей, упругую полноту его члена, который все еще пульсировал внутри меня, его сильные пальцы, впивающиеся в мою задницу, его обжигающее дыхание на моей шее. Он замедлялся, его дыхание было тяжелым от удовольствия, и он ослабил хватку, позволяя нам обоим упасть на диван.

Снова лёжа в безопасности на подушках, я чувствовал себя невероятно комфортно, окружённая со всех сторон: диван снизу, Джакс сверху. Он был тяжёлым и неподвижным, но его вес был весом силы и защиты. Я чувствовал себя по-настоящему в безопасности под ним, а доказательства его любви (или, может быть, просто страсти) вытекали из меня и стекали по моим ногам, но я не замечал этого.

Пока я лежал под ним, весь мир перестал существовать. Ни девушек, ни профессоров, ни семьи, ни общества — только он и я, на нашем собственном интимном уровне существования. Он схватил меня за лицо, и я почувствовал себя совсем маленьким, таким лёгким, что он мог бы держать меня на ладони. Он повернул мою голову, чтобы дотянуться до моего уха, и зарычал напряжённым, но мягким голосом, всё ещё приходя в себя после собственного оргазма.

— Чёрт, Сами... Чёрт! Ты, блядь... Горячая маленькая шлюшка... Теперь ты, чёрт возьми, моя! Наполнил эту маленькую задницу... Чувствуешь? Ты... чёрт!... Ты МОЯ.

Я мог лишь утвердительно застонать в знак полного согласия. Я не помнил, что Джакс был вторым человеком, который заявил права на меня и мою задницу... Но это была проблема для другого раза.

Мне нравилось, каким растерянным он был, как он подбирал слова и ругался, когда они не подходили. Я делал это; я и моя тугая, распутная задница. Я хотел, чтобы он никогда не уходил. Просто оставался вот так, внутри меня, надо мной. Мы вдвоём в нашем собственном мире.

Но мы не получаем того, чего хотим.

Спустя, казалось, целую вечность, он приподнялся, тяжело опираясь одной рукой мне на спину, и скатился с меня. Затем его смягчившийся, но всё ещё массивный член выскользнул из меня, и я пискнул от шока. Мне было скорее неприятно, чем больно, но моя некогда тугая задница определённо изменилась после этой встречи, и его выход заставил меня почувствовать себя внезапно намного более опустошённой и холодной. Мой сфинктер непроизвольно сжался в поисках его толстого члена, но он убрал его, и мой жадный анус испытал лишь разочарование, когда вместо того, чтобы получить ещё один член, из моего ануса небрежно вытекла струя его всё ещё дымящейся спермы. Я застонал от смущённого удовольствия, почувствовав, как она капает на бедро и стекает по обнажённой коже.

Осознав, что меня больше не держат, я вытащил ноги из-под себя и застонал от боли. Я буду так сильно болеть. Я сполз на пол, остро ощущая собственную наготу, и меня накрыл стыд от того, что я только что сделал. Я не мог сдержать икоту, которая переросла в тихое всхлипывание от растерянности.

Затем тёплые руки Синди обняли меня, и она опустилась на пол, чтобы быть рядом со мной. Её голос был быстрым и тёплым, с мягким дыханием и успокаивающими интонациями.

— Всё хорошо, Сэми. Ты так хорошо справилась. Я так горжусь тобой. Ш-ш-ш, не говори, детка... Плачь, если нужно, всё хорошо...

Я немного всхлипнул, но сумел сдержаться. Я не мог плакать перед Джаксом. Не сейчас. После... этого. Синди продолжала меня успокаивать.

— Боже, ты такая невероятная, Сэми. Как ты себя чувствуешь? Больно? Да, но ты в порядке.

Она отвергла мои жалобы ещё до того, как я их озвучил, и оказалась права. Со мной всё будет в порядке.

«Я НИКОГДА не видел, чтобы Джакс так злился... ты свела его с ума. Что он сказал?»

Перебирая в голове мысли и чувства, я почти собрался с духом, чтобы ответить, когда она потянула меня вверх.

— Пойдём, Джакс вышел, давай приведём тебя в порядок.

Она потянула меня в сторону ванной, что отчасти ответило на мой вопрос. Где он? Я лихорадочно огляделся, внезапно почувствовав необходимость увидеть его, но Синди закрывала за нами дверь ванной.

Она усадила меня на унитаз и отвернулась, чтобы я мог побыть наедине с собой, осыпая меня весёлыми комплиментами и подбадривая. Когда я закончил, она затащила меня в душ, где ласкала и мыла меня, нашептывая на ухо ещё больше нежных слов. Мы быстро помылись, и когда мы вышли, я едва не дрожал, когда она сунула мне в руки пушистое полотенце, а затем тяжёлую красно-чёрную фланелевую пижаму.

Я успела только натянуть штаны, когда услышала, как открывается входная дверь. Они уходили. ОН уходил. И у меня не было возможности... Сделать что-то. Сказать что-то. Сказать ему хоть что-нибудь. У меня внутри всё сжалось; мне казалось неправильным отпускать его, не сказав ничего больше.

Моё сердце внезапно заколотилось, и я со странной решимостью направился в ванную, подальше от Синди, игнорируя её вопросы. Я распахнул дверь ванной и увидел, что Джакс уже наполовину переступил порог, а Аврора стоит сразу за ним, уже в коридоре.

Они оба выглядели так, будто в ту ночь не произошло ничего примечательного, — невозмутимые и непринуждённые, как будто они не только что не овладели мной, телом, разумом и душой. Сквозь дверь я видел великолепное, возбуждающее клубное платье Авроры, но был гораздо больше сосредоточен на Джаксе в его обычном, небрежно-крутом образе. Мой голос был похож на писк, когда я закричал, отчаянно пытаясь привлечь его внимание, прежде чем дверь захлопнулась.

"Джекс, подожди!"

Он остановился, развернувшись в открытой двери, и я увидел его самую самодовольную ухмылку. Я перелетел через комнату, и то, как слегка расширились его глаза... Я почувствовал себя странно грациозным. Даже красивым. Но, подойдя ближе и страшась увидеть холодный серый цвет его глаз, я запнулся и опустил взгляд. Я поднял руки к его груди, наблюдая, как мои маленькие кулачки впиваются в натянутую ткань его футболки, чувствуя его мускулистую силу.

Проходя мимо него, я услышал разочарованный вздох Авроры и почувствовал, что она теряет терпение. Это придало мне решимости сделать свой ход. Неважно, было ли это смелостью или страхом.

Я положил руки ему на грудь и наконец поднял лицо, чтобы встретиться с ним взглядом. Мои глаза были широко распахнуты и умоляли, бросая вызов его ледяным серым глубинам, в которых, как я надеялся, была бесконечная преданность. В порыве бурных, мелодраматичных эмоций я нашел в себе силы и, встав на цыпочки, поцеловал его в щёку. Затем, едва дотянувшись губами до его уха, я прошептал, надеясь, что ни Синди, ни Аврора не услышат мою постыдную мольбу.

— Д-... Не... Забудь меня?

Затем я отстранился и посмотрела ему в лицо, надеясь на какой-нибудь положительный ответ. Это не имело особого смысла в качестве прощальной просьбы. Конечно, он не забудет меня; мы были соседями по комнате. Но я имел в виду это на более глубоком уровне, всё ещё помня об угрозе Авроры заставить его забыть о моём существовании. «Не забывай... что ты сделал со мной. Не забывай... что я сделал для тебя».

Во плоти, всего в шаге от меня, Аврора насмехалась, устав от того, что я откладываю нашу ночь.

"Aхх! Так жалко. Джакс, пошли! Пошли нахуй! Я хочу трахнуть тебя!"

Джакс не двигался, продолжая смотреть на меня с ухмылкой. Но в его глазах была странная тень, как будто он что-то обдумывал или уже принял решение, но тщательно подбирал слова. Я вздрогнул, чувствуя себя ещё глупее из-за того, что не надела кофту, и по моему телу побежали мурашки. Но будь проклята температура и жалобы Авроры; я бы ждал его вечно.

К счастью, мне не пришлось этого делать. Ухмылка никуда не делась, но он наклонился ко мне. Зная, чего ожидать, я закрыл глаза, отдавшись на волю судьбы; я снова растворился в его мощной фигуре и мускусном аромате одеколона, пота и секса.

Затем его горячее дыхание коснулось моего уха, и я чуть не упал в обморок. Я был рад, что он не стал продолжать, потому что ещё одно слово — и я бы рухнул на пол.

— Никогда. Ты, чёрт возьми, моя.

Он молчал, но в его рычании была та же яростная сила, что и в первый раз, когда он произнёс эти слова, погрузившись глубоко в меня. Это простое повторение и уверенность, стоящая за ним, развеяли мои сомнения.

Затем дверь закрылась, он ушёл, и я услышал, как Аврора радостно визжит, когда он гонится за ней по коридору. Несмотря на его твёрдое заверение, моё беспокойство и страх вернулись так же быстро, как и исчезли. Я скучал по нему. Как я мог по нему не скучать?

Я обернулся и увидел Синди, которая ждала меня с понимающей, грустной улыбкой на лице и распростёртыми объятиями, полными бесконечного сострадания. Я бросился к ней, и слёзы хлынули из моих глаз. Отчасти это был стыд и боль от того, что я сделал той ночью. Отчасти это было разочарование и тревога из-за отсутствия Джакса. Но было и то, чему я не мог найти объяснения: радость, горе, гнев, облегчение и эмоции, которые я до сих пор не могу понять.

В то время как мои отношения с Джекс стремительно заходили на неизведанную территорию, та ночь еще больше активизировала Синди и меня. Я доверял ей... Просто, абсолютно. Тотально. На край света и за его пределы. Когда она вела меня к кровати и утешала, мы были так близки, как никогда... никогда. Уместно, учитывая, что она собиралась подойти еще ближе и навестить мой родной город и семью. Я знал, что все пройдет отлично, что моя семья полюбит ее. Я и представить себе не мог, что во время этого визита Синди раскроет несколько своих новых навыков и втянет меня в самое безумное дерьмо, в котором я когда-либо участвовал.

И все это только для меня.