Краткое содержание.

Близняшки Лисса и Курай идут на кастинг в модельное агентство. Вместе с ними на него идут Нэти и ее подруга Ирэн, которая внешне хоть и похожа на Нэти, но явно старше и ее и близняшек.

Кастинг проходит в спокойном стиле с применением отбора и разных конкурсов, где конкурсантки должны показать себя. Один из партнеров по конкурсу разжег желание и фантазии Курай. Наступила середина конкурса и пока жюри решало по отбору, и тех, кто пройдет в финальную часть, конкурсантам дали возможность перекусить и немного отдохнуть.

— --------------------

Курай.

Я допила чай, будто глотая остатки своей неуверенности, и поставила чашку на блюдце чуть громче, чем хотелось. Звук отчётливо отозвался в ушах. Лисса что-то обсуждала с Сашей, Марта смеялась над чем-то, что сказал Артём, Нэти наклонялась ближе к Эльдару, а я… я чувствовала, как внутри нарастает нехватка воздуха.

— Я... выйду на минутку, — пробормотала я, вставая.

— Всё в порядке? — Лисса посмотрела на меня пристально. Её взгляд всегда был внимательным. Слишком внимательным.

— Просто… хочется подышать, — улыбнулась я и, не дожидаясь ответа, повернулась к выходу.

Шаги отдали по мрамору, как эхом, и с каждым шагом мне становилось легче. Я толкнула стеклянную дверь и оказалась во внутреннем дворике. Там пахло камнем, осенью и свежестью. Свет был мягкий, отражённый от белых стен, и воздух прохладно щекотал шею. Я втянула его глубоко, будто впервые за день.

Между высокими колоннами была широкая лестница, ведущая на нижний уровень, и одна из её мраморных перил была занята. Ирэн. Она сидела так, будто перила были созданием специально для неё. Ноги перекинуты, пальцы держали тонкую сигарету. Она смотрела вперёд, не на что-то, а скорее — внутрь себя.

Я замедлила шаг, потом подошла. Не спрашивая разрешения, не выменивая взгляда. Просто села рядом. Она молча протянула мне сигарету, но я покачала головой. Она усмехнулась и затянулась сама.

— Устала? — её голос был ровным, низким, немного хриплым.

Я кивнула.

— Немного. И перегрелась, наверное.

— Бывает, — отозвалась она. — Особенно в первый раз.

Мы замолчали. Не было нужды заполнять паузу. Она не была неловкой — она была… тёплой. Как музыка без слов.

Ирэн смотрела куда-то в даль. Я — на её сигарету. Белая бумага, тонкие пальцы. Лак на ногтях чуть облупился. Её волосы были растрёпаны, как после ветра или танца. Я только сейчас поняла, насколько неправильной она казалась — в этом своём покое, в умении быть вне всех систем.

— Ты не любишь сидеть с нами? — спросила я, не обидой, просто вслух.

Она улыбнулась чуть боком.

— Не то чтобы… просто не умею быть в компании. Я как будто... отдельно.Пауза.— Мне проще — наблюдать.

Я кивнула. Понимала. Иногда я тоже чувствовала себя не на своём месте даже среди близких или друзей. Просто я старалась притворяться, что всё нормально. А Ирэн… нет.

— Тебе было хорошо в танце? — спросила она вдруг, не глядя.

Я замерла. Память вспыхнула. Эльдар. Его рука. Его взгляд. Моё тело, дрожащее и тёплое. Желание. Мысли, которых я испугалась. Голова на плече, ускользающий контроль. Ком под кожей.

— Да, — сказала я слишком тихо. Потом выдохнула. — И нет.

— Потому что испугалась себя? — догадалась она.

Я кивнула. Ирэн кивнула в ответ, будто мы только что договорились молчать об этом — и всё равно понимать.

Она выкинула сигарету, придавила её носком. Встала, опёрлась спиной о колонну и посмотрела на меня.

— Ты не обязана делать ничего, к чему не готова, — сказала она, — но ты имеешь право хотеть. Даже если страшно.

Её слова легли в меня как-то глубоко, мягко. Как плед. Не приговор. Не указание. Просто… разрешение.

Я посмотрела на неё и впервые ощутила, насколько она старше. Не по паспорту — по взгляду. По этой… усталости, в которой была сила. И что-то внутри меня расслабилось.

— Ты ведь… много где бывала, да?

— Да, — кивнула она. — И не всегда по доброй воле.

Я опустила глаза.

— А если ты хочешь — но не уверена. Это… нормально?

— Это единственное, что и должно быть. Всё остальное — ложь.

Я сжала пальцы на коленях, склонив голову. Её голос, тихий и твёрдый, обнажал во мне то, что я сама не осмеливалась называть. «Хочу, но не уверена» — это была не просто фраза. Это было про меня всю. Про мою кожу, трепет внизу живота, про то, как глаза сами ищут Эльдара, а тело… тело само говорит то, что я не умею словами.

— Ты ведь… много где бывала, да? — спросила я вдруг, не зная, зачем. Просто потому что почувствовала: ей можно задать вопрос, и она не оттолкнёт.

Тишина. Глубокая, не стыдная. Как перед тем, как обнять кого-то. Или перед тем, как признаться в чём-то.

Потом Ирэн выдохнула, наклонилась, упёрлась локтями в колени. Из уголка губ снова тянулась лёгкая, сухая усмешка. Та, за которой всегда пряталось что-то большее, чем просто ирония.

— Вы с сестрой… лесбиянки, да?

Я вздрогнула. Не от вопроса — он был прямой, но не грубый. А от того, как неожиданно он прозвучал. Как будто... вывернул наружу что-то такое, что я сама обычно держала где-то под кожей.

Я не ответила сразу. Только почувствовала, как внутри всё сжалось, как пульс заколол под рёбрами. Но потом — вдох. Спокойный, медленный. Честный.

— Скорее… бисексуалки. — Я взглянула на неё, чуть скосив глаза. — Нам и парни нравятся.Пауза.— А что, заметно?

Ирэн чуть повернула голову и усмехнулась, не глядя на меня:

— Для знающего человека — да.—Потом, спустя пару секунд, добавила с чуть более серьёзным выражением:— Но дело не в том, как вы друг на друга смотрите. А в том, как вы чувствуете себя, находясь вместе.

Я замолчала. Мне нечего было сказать — потому что она попала в точку. Потому что с Лиссой я никогда не чувствовала себя одной. Как будто нас связывало не только детство и ДНК, а что-то более… плотное. Тёплое. Между душами.

— Но что случилось сейчас? — спросила Ирэн. — Я же вижу, ты на взводе.

Я повернула к ней лицо. Она смотрела прямо. Не в упор, не требовательно, а просто… ровно. Как будто в её глазах не было страха услышать правду. И тогда… я выдохнула. Медленно. Тяжело.

— Это всё… он. Эльдар.Слова сами выходили. Я не сдерживалась.— Он… я не знаю. Я не знаю, почему он меня так… включает. Я с ним даже не была близко. Просто мы танцевали. Просто мы… разговаривали. Он сидел рядом, а мне казалось, что у меня внутри кто-то развязал все узлы и...— Я замялась, потупилась, уткнулась взглядом в свои колени.— Моё тело будто не слушается. Всё время думаю о нём. Даже… Даже как это было бы. Если бы… ну ты поняла.

Ирэн долго молчала. Потом медленно потянулась за сигаретой, закурила, сделала один глоток дыма — и только потом тихо сказала:

— Ты взрослеешь. Вот и всё.

Я фыркнула.— Потому что мне восемнадцать?

— Настоящее взросление не по паспорту. Это когда ты вдруг понимаешь: у тебя есть тело. И что оно хочет. И что оно не всегда будет ждать, пока разум решит.

Я закрыла глаза. Она точно знала. Она говорила так, будто… прошла сквозь это раньше меня. И что-то во мне отозвалось мягким, почти больным пониманием.

— Но я девственница, Ирэн, — сказала я вдруг. — И… у меня внутри всё кричит: «Не спеши». Я ведь даже не уверена, как это... когда мужчина... внутри.

Я вздрогнула от собственных слов. Я впервые произнесла это вслух. Стыдно? Немного. Но в то же время — честно.

Ирэн не смеялась. Не отвернулась. Она просто смотрела — долго. А потом мягко, едва слышно произнесла:

— Девственность — это не про физику. Это про разрешение себе.

— Разрешение?

— Да. Когда ты впервые позволяешь себе захотеть. По-настоящему. Без страха. Без стыда. Без того, чтобы оборачиваться на чужие правила.

Я слушала её и чувствовала, как сердце бьётся быстрее.

— А если… — начала я, — если я вдруг захочу не того, кто будет бережным. А наоборот. Кто будет грубым. Или... не остановится.

Её лицо осталось спокойным.

— Значит, ты просто фантазируешь. У всех есть тени. Главное — знать, что ты хочешь на самом деле. И что ты готова сказать «нет».

Я опустила голову, улыбнувшись.

— А если я не смогу?

— Сможешь. Потому что ты уже себя слышишь. А это — самое главное.

Мы сидели так ещё пару минут. Ирэн докурила, стряхнула пепел с пальцев, не торопясь. Я смотрела в белое небо, которое выглядело как пустая страница. И вдруг поняла: мне стало легче.

Не потому что всё стало ясно. А потому что я впервые сказала это вслух.

Мы сидели так ещё пару минут. Ирэн докурила, стряхнула пепел с пальцев, не торопясь. Я смотрела в белое небо, которое выглядело как пустая страница. И вдруг поняла: мне стало легче.

Не совсем ясно, почему именно сейчас, не совсем понятно, что именно помогло. Возможно, просто возможность впервые произнести вслух то, что так тревожило меня внутри. А может, дело было в спокойной тишине Ирэн, в её взгляде, в её молчаливом принятии моих слов без упрёка и удивления.

Я чуть повернула голову, чтобы рассмотреть её профиль — аккуратный нос, чуть надменный изгиб губ, прищуренные глаза, словно она разглядывала что-то, известное только ей.

— Ирэн? — спросила я вдруг. — А насколько заметно… ну… что мы с сестрой… лесбиянки? Или бисексуалки? Ну, ты понимаешь.

Она усмехнулась, не сразу ответив, как будто взвешивая, стоит ли говорить открыто или ограничиться дежурной шуткой.

— Для тех, кто хочет увидеть, это заметно. Ты и Лисса… вы обе транслируете друг друга. В жестах, взглядах, движениях. Между вами есть… напряжение. Его сложно объяснить, но легко почувствовать, если знаешь, на что смотреть.

— И жюри это тоже видит? — я почувствовала лёгкий укол тревоги. Мне не хотелось выглядеть странно, неестественно или как-то… неправильно.

— В жюри есть люди, которые не первый раз сталкиваются с такими вещами. Они смотрят глубже, чем просто на внешность. — Ирэн подняла бровь и слегка улыбнулась. — К тому же я довольно часто бываю на подобных кастингах. И поверь, насмотрелась.

— То есть ты модель? — я вдруг удивилась, что не спросила этого раньше.

Она слегка покачала головой, чуть небрежно стряхивая с плеч волосы, как будто хотела сбросить с себя этот статус.

— В некотором роде — да. Но у меня нет контракта с каким-то конкретным агентством, нет постоянного представительства, если ты об этом. Хотя… да, я модель. Просто свободная.

Я нахмурилась, не совсем понимая, о чём идёт речь. Для меня модель всегда ассоциировалась именно с агентством, с какой-то чёткой структурой, с контрактами и бумагами, которые подписывают красивые девушки.

— А разве бывает модель без контракта? Я думала, это обязательно, — призналась я, чувствуя себя немного глупо.

— Бывает, — кивнула Ирэн. — Контракт — это бумага, которая связывает тебя с агентством на определённый срок и прописывает, какие заказы ты можешь брать, сколько процентов агентство получает с твоих заработков, где и как оно представляет твои интересы.

— Понятно… — я всё ещё чувствовала лёгкое замешательство. — А что тогда такое… материнское агентство? Я слышала, ты упоминала…

Ирэн слегка улыбнулась моей неопытности и терпеливо начала объяснять:

— Материнское агентство — это первое агентство, которое берёт модель под своё крыло. Оно управляет твоей карьерой в самом начале. И даже если потом ты заключишь контракты с другими агентствами за границей или в других городах, материнское всё равно будет получать процент и контролировать, какие предложения ты получаешь. Они заинтересованы в том, чтобы ты была успешной и приносила прибыль. Понимаешь?

— А у тебя такое было? — я заинтересованно посмотрела на неё.

— Поначалу, да. Теперь - нет. У меня другой путь. Я сама себе агентство, — она тихо усмехнулась, будто в этом была какая-то своя особая гордость.

— Но это сложнее? — я ощутила, что чем больше мы говорим, тем яснее я понимаю, насколько Ирэн сложная и одновременно сильная.

— Намного, — спокойно ответила она. — Но так — интереснее. Ты сама решаешь, на что идти, что делать и что — нет. Хотя рисков больше. Можно обжечься.

— Как сигаретой? — неожиданно пошутила я.

Она негромко засмеялась.

— Именно. Но зато никто не диктует, как жить и кого любить. И насколько сильно проявлять себя в той или иной роли.

Я почувствовала, как внутри меня снова что-то взволновалось. Слова «проявлять себя» пробудили в памяти странное чувство, которое я испытывала рядом с Эльдаром. Это было глубже, чем просто влечение, и одновременно намного тревожнее.

— Ладно, — сказала Ирэн, прерывая мои мысли, — нам пора обратно, а то начнут искать.

Я кивнула, медленно поднялась, и мы вместе направились обратно к двери. Но стоило нам войти в помещение, наполненное мягким шумом голосов и ароматами чая и сладостей, как Ирэн вдруг остановилась и повернулась ко мне лицом.

Её взгляд был прямым и внимательным. Она прищурила глаза, будто всматривалась куда-то глубже, чем просто в мои зрачки, пытаясь прочесть что-то, о чём я молчала.

— Не утихает? — спросила она вдруг тихо, чуть понизив голос.

Я вздрогнула, мгновенно поняв, о чём она говорит. Моё тело снова отреагировало мгновенным жаром и лёгким комком внизу живота. Я покачала головой, не в силах даже соврать.

— Нет, — прошептала я едва слышно.

Она немного помолчала, как будто принимала решение. Затем её взгляд снова стал мягче, и она взяла меня за руку. Не сжимая сильно, просто лёгкое, уверенное прикосновение, полное какого-то тихого обещания и поддержки.

— Идём, — сказала она мягко.

Я не спрашивала, куда мы идём, но шла за ней, доверившись почти инстинктивно. Мы прошли мимо столиков, минуя знакомых ребят, никого не задев и не привлекая внимания. Мои шаги казались неуверенными, как будто я шла по воде и боялась оступиться.

Только когда я увидела перед собой знакомую табличку «Женская уборная», моё сердце вдруг гулко стукнуло в груди, и я подняла взгляд на Ирэн. Она тихо улыбнулась уголками губ.

— Расслабься, — прошептала она, снова чуть усмехаясь, — я не собираюсь делать тебе больно или что-то подобное. Просто тебе нужно привести себя в порядок. Иначе это состояние будет отвлекать тебя весь оставшийся день. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Я не знала, что именно она собирается делать. Но доверие, которое я ощутила к ней в этот момент, оказалось неожиданно полным и беспрекословным. Я не боялась. Только чувствовала, как где-то глубоко внутри снова просыпается странная нежность, тревожность, смешанная с благодарностью.

Ирэн держала меня за руку спокойно, почти буднично, будто это было самое обычное действие на свете — как взять платок или поправить шарф. Но внутри всё было иначе. Внутри я дрожала. Где-то глубоко, под кожей, внизу живота, в основании бёдер, в самой сердцевине лона — я чувствовала, как меня тянет. Не к ней. Нет. А к самой себе. К тем ощущениям, которые я боялась назвать. К телу, которое я боялась отпустить.

Мы вошли в уборную. Тихо. Как будто в храм. Свет здесь был мягче, воздух — прохладнее, зеркала отражали блики из окна, и всё вокруг казалось будто отделённым от остального мира. Мы были здесь вдвоём. Только мы. И я чувствовала, как ускоряется пульс.

— В кабинку, — тихо приказала Ирэн, и я послушно кивнула.

Внутри было чисто. Просторно. Дверь захлопнулась с мягким щелчком, и её рука отпустила мою — только для того, чтобы тут же оказаться на моей щеке. Пальцы провели по коже, прохладные, с тонким запахом табака и чего-то терпкого. Губы Ирэн не коснулись моих — она просто смотрела. И только потом, медленно, наклонилась, чтобы легко прикоснуться к уголку рта, как будто пробуя на вкус не поцелуй, а намерение.

Я вздохнула. Глубоко. И не дышала, когда её ладони легли мне на плечи, спускаясь ниже, вдоль рук, потом обратно вверх — по рёбрам, под грудью, касаясь ткани и скользя под неё. Она не торопилась. Ни один жест не был хаотичным. Ирэн не искала, как мы с Лиссой — она знала. Куда прикасаться. Когда. И как.

Она расстегнула пуговицы блузки, не спеша. Одна. Вторая. Третья. Я дрожала не от холода — от предвкушения. От страха, перемешанного с доверием. От того, как осознанно вела она себя — как будто вся сцена давно разыграна в её голове, и теперь она просто воплощает её шаг за шагом.

Когда ткань скользнула с моих плеч, я осталась в лифчике. Ирэн коснулась его краешка, будто спрашивая взглядом — можно? Я кивнула. И когда лямки скользнули вниз, а грудь оказалась обнажённой, я впервые не спряталась руками. Её ладони были тёплыми. Мягкими. И когда она обвела подушечками соски, я зажмурилась, потому что тело откликнулось мгновенно. Не вспышкой. А влажным, глубинным откликом, словно мой клитор почувствовал её ласки даже раньше, чем она опустилась ниже.

— Ты вся… чувствительная, — шепнула она, целуя мой живот. — Это хорошо.

Я не ответила. Только вцепилась пальцами в поручень кабинки. Когда её губы опустились ниже, к линии пояса, я задохнулась. Ткань трусиков была уже влажной. Я чувствовала это — как будто в промежности что-то налилось и медленно выливается в ожидании. Ирэн осторожно провела пальцами по краю, потом прижалась губами — сквозь ткань — к самому центру моего желания. И я не выдержала: вдохнула резко, чуть громко, и тут же прижала ладонь к губам.

— Шшш… — прошептала она, легко улыбаясь.

Трусики соскользнули вниз. Я стояла, опершись о стену, одна нога чуть отставлена, губки лона влажные, набухшие, раскрытые. Клитор пульсировал так, будто молил о прикосновении. И оно пришло — тёплое, влажное, как поцелуй.

Ирэн не спешила. Её язык прошёлся вдоль губок — от основания вверх, легко и уверенно. Я всхлипнула. Не громко — в себя. Зарылась пальцами в волосы, потом — в ладонь, прикусила. Иначе бы сорвался стон. Она работала уверенно — не как мы с Лиссой, когда были резки, страстны, порой неловки. Нет. Здесь было умение. Осознанность. Чёткий ритм. Паузы. Давление. Влажность.

Она знала, как нужно обхватить губами мой клитор — не слишком сильно, но так, чтобы я закатила глаза. Она знала, когда отступить, когда снова коснуться боковой складки, когда скользнуть языком внутрь — не глубоко, но достаточно, чтобы я почувствовала, как моя пещерка отзывается пульсацией. Она то обводила контур, то задерживалась на одной точке, и это сводило меня с ума.

Я чувствовала, как мои губки раздуваются от возбуждения, как клитор становится почти болезненно чувствительным. Как всё внутри поднимается — мягко, но неуклонно. Не всплеском. А волной.

Ирэн продолжала. Её язык был вездесущим. Скользким. Обволакивающим. Иногда она просто дышала, позволяя горячему воздуху ложиться на распаренную плоть. Иногда — пощипывала край губки зубами. Я дрожала. Я прижималась к ней бедром. Я хотела её… нет, не в себе. Я просто хотела остаться в этом ощущении навсегда.

Когда я почувствовала приближение, это было не «ураган» — как с Лиссой. Не взрыв. А глубокое, тёплое освобождение. Как будто я долго держала в себе воздух — и теперь наконец отпустила.

Оргазм накрыл меня не стоном — вздохом. Губки сжались, пульсация прошла волной от промежности вверх. Живот вздрогнул. Бёдра подогнулись. А Ирэн… просто продолжала касаться. Медленно. Пока я не затихла. Пока всё не стихло.

Я чувствовала влагу — не только между ног. Она стекала. Она была принята. Ирэн, поднявшись, посмотрела на меня. Глаза у неё были спокойные. Без торжества. Без желания. Просто… ласково-знающие.

— Готова? — спросила она, застёгивая мне блузку.

Я кивнула. Губы всё ещё дрожали. Пальцы были мокрые. Колени — ватные. А внутри я чувствовала тишину.

Ту самую тишину, которая приходит после принятия себя.

Оргазм отступил не сразу. Он не исчез, не испарился — он, как тёплый дым, окутывал всё изнутри. Тело, по-прежнему подрагивая где-то глубоко внизу, медленно отпускало. И я — немного неловко, немного застенчиво — потянулась к трусикам, сдвинутым на колени. Лоно всё ещё пульсировало, чувствительное, влажное, раскрытое. Я поймала себя на том, что сжимала бёдра, будто не желая терять это ощущение… плотного тёплого удовольствия, как бархат на внутренней стороне кожи.

Я чуть повернула голову к Ирэн и прошептала, искренне:

— Спасибо.

— Не за что, — усмехнулась она, и в её тоне сквозила почти тёплая нежность. — Ты вкусная. В отличие от многих. Мне даже захотелось провести время с вами двумя. У меня никогда не было близняшек.

Я почувствовала, как у меня вновь замирает внутри.

— Пригласишь? — спросила она почти игриво, но в её глазах было серьёзное пламя.

— Обязательно, — ответила я. И это «обязательно» вышло каким-то… взрослым.

Пальцы уже коснулись трусиков, когда я вдруг замерла, вспомнив — все те моменты, когда я сама отдавалась. Когда ласкала Лиссу, когда позволяла себе тонуть в поцелуях и вкусах с Нэти. Тогда я делала это от чувства, от восторга, от бессознательной страсти. А Ирэн… Ирэн только что подарила мне не вспышку, а уверенную тишину наслаждения. И я вдруг захотела вернуть это ей.

— Ир… — я осеклась, и она тут же взглянула на меня с прищуром.

— Ирэн, — поправила она с мягкой строгостью. — Или Рэн. Только не «Ир». Не люблю.

— Хорошо. Рэн… — я выдохнула, — может, мне тоже поласкать тебя?

Она чуть наклонила голову, словно удивилась — но не слову, а смелости, с которой я его произнесла. А потом — покачала головой. Улыбка её была почти загадочной.

— Мне не нужно.

Она приподняла край юбки, и моё сердце застучало с новой силой. Я увидела её трусики. Чёрные. Тонкие. Полупрозрачные. И между ног — нечто, что сперва я не поняла. Ирэн ловко оттянула ткань в сторону, и я увидела маленькую татуировку — змейка, извивающаяся по её коже. Но главное было не в этом.

— Что это… — начала я, но уже понимала.

Она подцепила пальцами небольшое овальное устройство и вытянула его наружу — виброяйцо. Маленькое, покрытое гладким силиконом, с металлической вставкой. Оно поблёскивало, чуть влажное, и, кажется, всё ещё работало. Ирэн облизала его, медленно и нарочито, как леденец, потом вернула внутрь — будто ставя точку.

— Я всегда использую его на подобных мероприятиях, — сказала она. — Очень помогает. Поддерживает… фон.

Я смотрела, не отводя взгляда. Я думала, что мы с Лиссой были смелыми. Но рядом с Рэн — мы были словно девочки, играющие в взрослость.

— К тому же… — она наклонилась ближе и провела пальцем по моей блузке, там, где ещё ощущалась пульсация. — Ты возбуждаешься почти мгновенно. А это… чревато.

— Я… — я не знала, что ответить. Мне было то ли стыдно, то ли неловко, то ли… снова влажно.

— Вот, — перебила она, выуживая из сумочки ежедневную прокладку. — Очень рекомендую. Поверь, они спасают. Иначе трусики придётся менять трижды за день.

Я, краснея, взяла. Взгляд опустился вниз — и только сейчас я осознала, насколько сильно я промокла. Плотная влага между губок, липкость на внутренней стороне бёдер, и в голове только одна мысль: если кто-то сейчас обнимет меня — он почувствует мой запах.

Я неуверенно приладила прокладку к трусикам, стараясь не встречаться с глазами Рэн. Та не смеялась. Только наблюдала, как опытная актриса наблюдает за новой партнёршей на репетиции.

— Спасибо, Ир… Рэн, — поправилась я.

Она кивнула, а потом — резко, уверенно — притянула меня к себе. Губы коснулись моих. Сначала просто. Потом глубже. Поцелуй был не с жадностью, не с желанием. С принятием. Долгий, полный, зреющий. Как будто она сказала без слов: теперь ты — из наших.

Когда она отстранилась, я всё ещё держала её за руку.

— Не Ирэн. Просто Рэн, — повторила она, и её глаза сверкнули мягко, но определённо.

И тут… раздался глухой стон. Я вздрогнула. Ирэн резко повернулась к двери кабинки и положила мне руку на рот.

— Тихо, — прошептала она.

Сердце у меня забилось как сумасшедшее. Я ничего не понимала.

Соседняя кабинка.

Снова — стон. Ещё. Потом приглушённое, частое дыхание. Кто-то кончал. Совсем рядом.

Я почувствовала, как волна чего-то тёплого прокатилась по мне. Влажно. Горячо. Почти болезненно. Мне захотелось сжать бёдра.

Потом — вода. Раковина. И, спустя мгновение, цокот каблуков.

Мы замерли обе, а потом, почти одновременно, повернули головы к щели между дверью и полом. По кафельному полу, в изящных туфлях на каблуке, прошла женщина с длинными ногами и чёрной юбкой до колен.

Я посмотрела на Ирэн. Она уже смотрела на меня, смеясь глазами.

— Это была… — я беззвучно прошептала: — Дана? Из жюри?!

Ирэн только кивнула.

“Ахренеть…” — единственная мысль, которая родилась у меня в тот момент.

Потом — смешок. Настоящий. Зажатый в ладонях. И, конечно, смущение. Улыбка Рэн была спокойной. Будто она знала, что это случится. Что мы не одни такие.

Я поправила брючки, застегнула блузку. Сердце ещё гулко билось.

За дверью уже было слышно: звон тарелок, смех, и удар гонга. Тот самый — приглашение в зал.

— Начинается третий раунд, — шепнула Ирэн.

— Ну что ж, — выдохнула я, — теперь я точно не отвлекусь.

Рэн посмотрела на меня долгим взглядом.

— Не отвлекайся. Но помни, как чувствовать. Это важно.

Я кивнула. Всё ещё ощущая на губах её вкус. В паху — мягкое пост-возбуждение, будто тело не совсем отпустило, просто позволило вернуться к реальности. Но теперь я знала, что могу к этому прикоснуться — когда захочу. Потому что Ирэн вернула мне мое внутренние спокойствие.

______________

Полную главу в которой описывается кастинг и все этапы выложу чуть позже на бусти и на своей странице в ВК. Здесь оставила только эротический момент и прелюдию к нему.

https://vk.com/id537120240

https://boosty.to/verassa