Екатерина Александровна Тумак, по всем отзывам своих знакомых и подруг, была идеальной мамой своего восемнадцатилетнего сына Степана. Она неплохо зарабатывала, как стоматолог в одной из частных клиник Санкт-Петербурга, поддерживала чистоту и создавала комфорт в большой квартире в самом центре города, для сына и гордилась тем, что всегда поступала правильно в воспитании сына. В 2009 года «Правильное воспитание сына», внезапно стала сложнее.

— Мама, у меня есть кое-что из техникума, что ты должна прочитать, — сказал Степан, возвращаясь из техникума однажды. Екатерина Александровна подняла взгляд, от медицинского журнала на своего восемнадцатилетнего сына и поняла, что всё серьёзно. Он протянул ей бумагу, и её сердце сжалось. Было написано в бумаге, что у шести учащихся техникума при сдачи анализов нашли положительный тест на «ВИЧ», и всем учащимся настоятельно рекомендуется пройти повторные анализы.

«Господи! Какой ужас!», — сказала Екатерина Александровна, когда до неё дошло, что было написано в записке. «Сыночек, пожалуйста, скажи, что ты не занимался сексом». Степан опустил взгляд в пол, подтверждая её худший страх. «Ну, хотя бы скажи, что ты использовал защиту во время секса?». От Степана не было ответа, и сердце Екатерины Александровны сжалось в нехорошем предчувствии.

— Степан! Ты почему не отвечаешь на мой вопрос?

— Прости, мама, я пробовал использовать презервативы, но, наверное, у меня аллергия на латекс или что-то подобное. Каждый раз, когда я надеваю презерватив, кожа моего члена становится болезненной и раздражённой, и я теряю эрекцию. Я просто не могу им пользоваться».

Екатерина Александровна потянулась к телефону и позвонила своему бывшему. Он был хорошим отцом, который к тому же был врачом. Она объяснила, что произошло, и в течение часа Степан прошёл тестирование в клинике, где работал его отец. Когда на следующий день поступил звонок, от бывшего мужа, что всё в порядке «ВИЧ», не обнаружен, Екатерина Александровна тяжело вздохнула с облегчением, но понимала, что должна что-то сделать, чтобы не допустить беды сына. Она слишком хорошо знала силу подростковых гормонов и как трудно ему будет сделать правильный выбор. Она сразу же обратилась в Интернет в поисках решения. Она сделает всё, чтобы обеспечить безопасность сына.

Новости, по поводу его аллергии на латекс были плохими. Единственный презерватив, не изготовленный из латекса, не был одобрен для предотвращения распространения «ВИЧ». Екатерина Александровна продолжала искать решение. Однажды ночью она наткнулась на чат, где увидела других, оказавшихся в такой же ситуации родителей. Она была потрясена крайними мерами одной, из матерей.

Отчаянные времена требуют отчаянных мер, написала женщина на форуме. Она заявила, что готова на всё, чтобы защитить своего сына, от смертельной болезни, и заключила с ним частный договор. Она знала, что мальчик займётся сексом, воздержание, от секса в их возрасте, — нереалистичное решение, поэтому сказала своему сыну, что когда ему понадобится разрядка, она поможет ему. Он, в свою очередь, пообещал воздерживаться, от любых сексуальных контактов и позволить ей осмотреть его после возвращения с вечеринок или свидания. Женщина писала, что хотя сначала это было очень неудобно, они уже привыкли, и мальчик был так взволнован, что она была уверена, что он не допустит ошибки и не рискует потерять свои привилегии. Через некоторое время они оба почувствовали себя комфортно, и она написала, что ей это действительно понравилось. К удивлению Екатерины Александровны, другие женщины признались, что делали то же самое, и все согласились, что из-за экстремального характера ситуации с «ВИЧ», это было лучшее решение, для их сыновей.

Сначала Екатерина Александровна посчитала эту идею абсурдной. Это был инцест, и это неправильно, наверняка должен быть другой путь решения проблемы. Но в течение следующих нескольких дней эта идея витала у неё в голове. Екатерина Александровна представляла, как это будет и как сын отреагирует. Степан был симпатичным мальчиком, в отличной форме и всегда уважительным к ней. У него была трогательная улыбка, которая всегда согревала её сердце. Он очень походил на своего отца в старшей школе, и Екатерина Александровна всегда помнила, как она была взволнована, когда они начали флиртовать с её бывшем мужем. В конце концов она решила подойти к Степану с этой идеей.

— Сыночек, я хотела бы с тобой кое-что обсудить, — сказала Екатерина Александровна однажды вечером, когда Степан смотрел телевизор. «Это из-за этой ситуации с «ВИЧ», и твоей неспособности иметь безопасный секс в презервативе. Это полностью привлекло внимание сына, и он выключил телевизор. «Дорогой, я так боюсь, что ты окажешься в ситуации, когда примешь неправильное решение. Я знаю, как это бывает, для мальчиков твоего возраста и как ты будешь соблазнён заняться сексом с какой-нибудь девочкой, без презерватива подвергая себя опасности заразиться «ВИЧ».

— Я знаю, мама, об этом, я тоже переживаю. Но что я могу сделать? Чтобы не подцепить эту заразу?

— Ну, я прочитала кое-что в Интернете, что звучит безумно конечно, но, возможно, стоит подумать тебе. Екатерина Александровна объяснила идею сыну и с облегчением почувствовала, что он не вышел из комнаты сразу а сидел с задумчивым лицом, осмысливая безумное предложение своей матери.

— Конечно, мамочка, ты права, это безумное предложение с твоей стороны конечно. Степан долго смотрел на неё. «Ты серьёзно? Готова на это пойти?».

— Дорогой, я люблю тебя и как твоя мать, готова на всё, чтобы обеспечить твою безопасность. Даже это. Если бы я помогла тебе, ты бы пообещал, что никогда не будешь делать ничего с другой женщиной?

— Ну, наверное, да мама, но...

«Но что?».

— Ну, ты же говорила, что поможешь мне, когда мне это понадобится...

— Да, это было бы справедливо, сыночек.

— Эм...м, но мама, мне это очень нужно регулярно.

— Сколько раз, сыночек?

— Ну, обычно мне нужно опустошать свои яички, как минимум два-три раза в день, — сказал Степан.

— Это много конечно. Но для мальчика твоего возраста это нормально. Когда ты обычно это делаешь сыночек?

— Я почти всегда мастурбирую утром в душе. И иногда, когда я возвращаюсь домой с техникума. И всегда перед сном!

— Тогда если бы я помогала тебе, во все эти моменты, ты бы выполнил свою часть нашей сделки? И никого не слушать, я серьёзно. Даже твоего лучшего друга Мишку. Можешь пообещать мне это сыночек?

Степан посмотрел на мать и сглотнул. Идея действительно начинала доходить. Вдруг он посмотрел на мать иначе, не как на маму, а как на женщину. У неё были короткие светлые волосы, и она всегда носила свободную одежду. Он не мог вспомнить, когда в последний раз действительно хорошо рассмотрел её тело. Он знал, что у неё несколько лишних килограммов, но также у неё очень большая грудь. Он понял, что одна только мысль, об этом начинает его сексуально возбуждать.

— Конечно, мама, обещаю, — сказал Степан.

Екатерина Александровна тоже поняла, что эта безумная идея становится реальностью, и они были на грани немыслимого шага в их жизни.

— Ладно, тогда договорились, — сказала Екатерина Александровна.

— Похоже, тебе придётся просто сказать мне, когда будешь возбужден.

— Мама... Степан замолчал, голос был хриплым.

— Да, дорогой? — сказала Екатерина Александровна, зная наверняка, что будет дальше.

— Я сейчас возбужден.

— Ну, думаю, нет лучшего времени, чем сейчас. Екатерина Александровна подошла к дивану и села. «Иди сюда, малыш, обними меня». Степан наклонился, а Екатерина Александровна обняла его. Она прижала его голову к своей груди и почувствовала, как его руки обвивают её. «Я люблю тебя, детка!».

— Я тоже тебя люблю, мамочка, — сказал Степан.

— Встань, дорогой, — сказала Екатерина Александровна. Степан встал и повернулся к ней. Екатерина Александровна подвинулась так, чтобы сесть на край дивана, прямо перед ним, лицо её было на уровне паха сына. Когда Степан с недоверием посмотрел вниз, его мама протянула руку и расстегнула его ремень на джинсах. Степан чувствовал, как его член набухает в джинсах. Екатерина Александровна заметила это, понимая, что его выпуклость очень большая. Она задумалась, унаследовал ли её сын щедрый подарок от бывшего мужа, и начала немного радоваться, узнав об этом.

Когда ремень был расстёгнут, дрожащие руки Екатерины Александровны схватили его джинсы и немного возились с пуговицей, прежде чем наконец расстегнуть её. Её взгляд был прикован к выпуклости, которая становилась всё больше. Она невольно облизала губы, пока Степан наблюдал. Её красивые пальцы нашли молнию и начали расстёгивать её. Степан почувствовал вибрацию в паху, и его член зашевелился, скользя вверх, по бедру.

Екатерина Александровна схватила его за пояс и начала стягивать джинсы с его бёдер. Его трусы были слегка опущены, но зацепились, за растущий член. Екатерина Александровна была несколько удивлена, обнаружив, что из его опущенных трусов не торчат лобковые волосы. Он полностью брил свой лобок?, подумала она.

Теперь его член был огромным монстром, доходящим почти до пупка. Дыхание Екатерины Александровны было глубоким, когда она смотрела на него, затем провела пальцами, по всей длине члена. Он дернулся, когда её пальцы коснулись мягкой кожи, покрывающею голову члена. Затем она обхватила его рукой, ощущая тепло и твёрдость.

Степан не мог поверить, насколько он возбужден. Он никогда в жизни не был так возбуждён. Екатерина Александровна также была удивлена, обнаружив, как её тело реагирует на это. Она хотела, чтобы это был просто физический акт, для него, а не сексуальный акт, который им обоим понравится. Но она не могла ни остановиться, ни отрицать жар, который рос между её ног.

Дрожащими руками она схватила член и вытащила его, увидев его идеально гладкий и безволосый лобковый бугор, а затем толстый ствол его члена. Екатерина Александровна не могла поверить, насколько он большой. На самом деле он был больше, чем у её мужа. Она поняла, что оно должно быть не менее двадцать сантиметров в длину и почти толщиной с её запястье. Когда она полностью сняла его трусы, его весь член торчал прямо у её лица. Большая фиолетовая голова была в нескольких сантиметрах, от её глаз. Она наблюдала, как он медленно становился длиннее и твёрже, поднимаясь к его плоскому животу. Когда трусы спустились, Екатерина Александровна увидела его гладкий мешок с яйцами и почувствовала тепло от его больших, яйцевидных яиц. Она поняла, что никогда раньше не видела такого великолепного мужского члена. У неё во рту потекли слюнки. Она бы с радостью взяла его в рот, но это было слишком неправильно. Ей нужно было поддерживать какую-то границу, подумала она?

Екатерина Александровна на мгновение отвела взгляд, от его растущего члена и встретилась с ним взглядом. Его глаза были влажными, губы слегка приоткрыты. Взгляд в глаза матери в этот момент заставил его член дернуться и подняться выше в воздух. Он выделялся сильнее, чем когда-либо. Он был длиннее её лица, и ей пришлось поднять взгляд, чтобы увидеть его головку члена.

Пока Екатерина Александровна смотрела, пред сперма текла из его дырочки головки и свисала толстой прядью, тянувшийся к полу. Екатерина Александровна протянула палец и впервые коснулась его сока, подняв палец к растущей головке члена. И наконец, наконец, она коснулась члена сына. Степан ахнул, когда она гладила его головку густым соусом, восхищаясь мягкой чувствительной кожей. Снова его член дернулся, выделяя ещё больше скользкого сока. Екатерина Александровна очень хотела коснуться головку языком, но сопротивлялась.

Она подняла другую руку и схватила горячий ствол. Екатерина Александровна услышала, как сын резко вдохнул, и почувствовала, как её киска дрожит. Она, как и он, никогда не была так сексуально возбуждена. Её трусики были полны её вагинальных выделений. Она знала, что если сын коснётся её «Любовной дырочки», она сразу кончит.

Екатерина Александровна начала медленно ласкать его набухший член. Да, он был больше, чем у её бывшего мужа. Она помнила, как глубоко он касался её, как широко растягивался её, как сильно наполнял рот, когда она сосала его. Прошло слишком много времени с тех пор, как она была с мужчиной, как она вдруг поняла.

Хотя Степан мастурбировал в душе тем утром, он знал, что больше не выдержит этого. Он смотрел вниз, пока его прекрасная мать ласкала его сильно возбужденный член. Она опустила его, с похотливым взглядом — Степан направил член прямо ей в лицо, и она начала ласкать его быстрее.

Степан закрыл глаза, пытаясь сдержаться, наслаждаясь восхитительным ощущением её тёплой руки на своём возбужденном члене. Его колени согнулись, а бёдра начали двигаться навстречу её руке. Он был так близок к тому чтобы кончить. Екатерина Александровна чувствовала его приближающийся оргазм, что возбуждало, её ещё сильнее. Она знала, что через мгновение увидит, как горячая сперма её сына вырывается, из головки члена. В мире не было ничего, чего она хотела бы больше, чем увидеть, как его сперма вылетает наружу. Она даже не думала, куда он упадёт, просто хотела наблюдать, как он выстреливает своим семенем. Екатерина Александровна мастурбировала его член быстрее.

Сын был так близок, что когда она коснулась его бедра, его яйца сжались, и он почувствовал, как начался оргазм. Он сдерживался, сдерживал это, чувствуя, как оно нарастает. Екатерина Александровна тоже это почувствовала, тихое «Да», вырвалось, из её полных губ, когда её глаза смотрели в его щель на головке.

Екатерине Александровне казалось, что это происходит в замедленном режиме. Она услышала, как Степан застонал, как раз в тот момент, когда его бёдра резко поднялись вперёд. Его член был в нескольких сантиметрах, от её лица, когда щель на головке раздвинулась, и первая струя горячей спермы вырвалась к ней. Она прошла, по короткому промежутке между ними и попала ей прямо в лоб. Она ахнула, и ещё один заряд спермы выстрелил, попадая на её щёку. Она невольно направила его ствол прямо в свой открытый рот, когда следующий заряд вырвался и попал глубоко в горло. Екатерина Александровна закашлялась, удивлённая, когда ещё одна порция семени сына вырвалась и покрыла её верхнюю губу.

Степан смотрел вниз, как струи горячей спермы вырывались наружу, покрывая сладкое лицо матери. Казалось, что это никогда не прекратится. Он был так возбуждён, а её рука продолжала дрочить его член, что его сперма продолжала литься, заливая её лицо, затем выливаясь на её двигающуюся руку, пока наконец он не сжал мышцы мошонки и не выплеснул последнюю порцию спермы из пульсирующих яиц. Екатерина Александровна смотрела на его член в сперме, казалось, не замечая спермы, стекающей, по её лицу и стекающей длинными белыми струями с подбородка. Этот образ отпечатался в мозгу Степана. Мать посмотрела на него и провела тыльной стороной руки, по подбородку, не замечая, что её рука покрыта горячей спермой сына, и она только больше размазала её по лицо. Они молчали, глядя друг на друга целых двадцать секунд, не говоря ни слова. Наконец Степан пришёл в себя и был охвачен смущением, стыдясь того, что только что об кончал лицо матери своей спермой, и бросился в свою комнату.

Екатерина Александровна на мгновение сидела в недоумении, затем спокойно пошла в свою комнату. Она зашла в ванную и закрыла дверь. Она уставилась в зеркало на своё лицо, покрытое спермой. Всё её тело покалывало, от возбуждения. Она засунула руку между ног и нашла промокшие трусики. Она коснулась клитора и сразу кончила, глядя на сперму сына, покрывающую её лицо. Она никогда в жизни не кончала так сильно и долго. Наконец она сняла трусики и вытерла его сперму со своего лица промокшими трусиками. Она бросила их в корзину, для грязного белья и включила душ. Она поняла, что не была шокирована произошедшим, и ни стыдилась этого. Она знала, что поступила правильно для сына, и была рада их новым отношениям, со Степаном.

Степан молчал, за ужином. Он едва встретился взглядом и ушёл, из-за стола через пять минут, почти не прикоснувшись к еде. Екатерина Александровна боялась, что совершила большую ошибку, но искренне верила, что цель оправдывает, безусловно, необычные средства. Она не хотела, чтобы в доме наполнялась атмосфера напряжения, поэтому решила немедленно прояснить свои отношения с сыном.

Перед тем как лечь спать, Екатерина Александровна тихо постучала в дверь комнаты Степана. Она толкнула дверь и увидела, как он что-то прячет, очевидно, порно-журнал, под подушкой. Она пересекла комнату и села на край кровати.

— Сыночек, нам стоит поговорить о том, что произошло сегодня днём, — сказала она. «Думаю, мы оба были удивлены, как всё сложилось, но я не хочу испытывать напряжение между нами, хорошо?».

Степан кивнул, лицо его покраснело, от смущения. Он посмотрел на маму, сидящую в светло-голубой очень прозрачной ночной рубашке. Это было далеко не простое нижнее белье, оно имело довольно глубокое вырез, и он понял, что это действительно показывает, насколько большие её груди. И явно под ним не было бюстгальтера.

— Тебе понравилось то, что мы сделали сегодня сыночек? — спросила Екатерина Александровна. Степан кивнул и старался не смотреть на её грудь.

— Если мы хотим это сделать вновь, нам нужно привыкнуть выражать мысли друг с другом, дорогой», — сказала она, наклонившись вперёд и убирая волосы с его лба. «Скажи мне, ты смотрел, какой-то порно-журнал перед тем, как я вошла? Ничего страшного в этом нет сынок, я знаю, что они у тебя есть.

Степан кивнул, вызывая улыбку на лице Екатерины Александровны. Она снова наклонилась вперёд, залезла под подушку и взяла порно-журнал. Это движение приблизило её грудь к его лицу. Он был заворожен их размерами. Её запах тоже был возбуждающим, и голый член Степана раскрылся, под простынями.

Екатерина Александровна посмотрела на порно-журнал и увидела, что там очень много женщин её возраста. Она пролистала пару страниц, улыбаясь.

— Сыночек, большинство этих женщин моего возраста. Ты предпочитаешь женщин постарше?

Степан снова кивнул головой. Она заметила, что его взгляд опустился к её груди, и поняла, что её соски были твёрдыми и торчали сквозь прозрачную тонкую ткань ночной рубашки. Она посмотрела вниз и увидела выпуклость, под простыней, поняла, что член сына снова возбудился.

— Помни, о нашей договорённости, дорогой, если ты возбужден, я должна тебе помочь. Мне кажется, тебе нужна помощь сейчас. Они оба рассмеялись над двойным смыслом её комментария, что сразу же сняло напряжение. Екатерина Александровна потянула, за простынь. «Сейчас, мама поможет тебе сыночек».

Глаза Екатерины Александровны внимательно изучали обнажённый торс сына. Он был загорелым и стройным, без единого волоска на своей идеальной фигуре. Его член, уже был полностью эрегирован и парил над животом, доходя чуть ниже пупка. Екатерина Александровна гладила его живот и грудь, изучая его член. Её руки приблизились к нему, но отстранились, прежде чем коснуться мальчика, дразня мальчика. Она заметила бутылочку лосьона на его тумбочке и взяла её. Она щедро брызнула в ладонь и начала массировать его грудь и руки. Степан лежал, глядя на свою прекрасную мать. Её прекрасное лицо словно контрастировало с её сексуальным телом. Она была одновременно заботливой матерью и пышной, сексуальной фигурой. Он любил её нежно и глубоко жаждал. Это сочетание делало, её ещё сексуальнее.

Екатерина Александровна улыбнулась ему и стянула простыню с его ног. Она нанесла, ещё лосьона на руки и начала массировать его крепкие бёдра. Сын очень стеснялся, насколько он голый, перед матерью и насколько явно видно его возбуждение. Её движения заставили один плечевую лямки начнушки соскользнуть вниз, обнажая верхнюю часть её большой левой груди. Он жадно смотрел на неё, поднял глаза и увидел, как мама улыбается ему, не делая ни малейшего движения, чтобы прикрыться.

Она взяла лосьон и нанесла его выше паха. Она сжала бутылку, и линия крема попала прямо на его твёрдый член. Степан почувствовал, как его член дернулся, когда прохладный крем покрыл его. Екатерина Александровна опустила его вниз, искусно прикрывая его гладкие яйца. Затем она поставила бутылку и полюбовалась его впечатляющим членом, теперь покрытым жёлтым кремом. Степан почувствовал, как крем стекает, по боку его члена, словно холодная глазурь.

— Сыночек, ты действительно вырос в очень симпатичного молодого мужчину, Стёпка. У тебя действительно потрясающий член. Степан был удивлён, услышав, как его мама использует такую непристойную лексику. «Ты не против, если я говорю «Член», да, дорогой? В конце концов, я смотрю прямо на него. К тому же, насколько я помню, ты недавно брызгал спермой мне на лицо из него своей спермой».

Степан сглотнул и почувствовал, как её руки скользят, по его бёдрам. Он понял, что мама больше не дразнила его. Её глаза были устремлены на его пульсирующую, покрытую лосьоном эрекцию члена. Её руки продолжали подниматься, пока они не нашли его гладкие яйца, и мама начала нежно их массировать.

— Раздвинь ноги для меня, малыш, — сказала Екатерина Александровна, раздвигая его бёдра. Степан поднял ноги, и она заставила его их расставить как можно шире. «Вот так, сыночка, позволь маме заставить тебя чувствовать себя хорошо. Это наша договорённость, да? Я забочусь о тебе, а ты не трахаешь ни одну, из своих подружек, верно?». Слушать, как мать так говорит, пока она гладит его по яйцам и смотрит на этот член, сводило Степана с ума.

Наконец Екатерина Александровна подняла руку и схватила его пульсирующую мужественность. Её пальцы обхватили его толстый ствол и медленно поднялись вверх, пока она не взяла его головку члена в руку. Она крутила её в руке, наблюдая, как его бёдра дергаются в ответ. Соблазнительная улыбка появилась на её губах. Ей явно нравилось играть с огромным членом сына.

Екатерина Александровна улыбнулась ему и опустилась на колени рядом с сыном. Она наклонилась, чтобы потереть его член, и её ночная рубашка свисала низко, открывая глубокую впадину декольте. Она знала, что он смотрит на её полные груди, и это её заводило. Она подумала снять ночную рубашку, чтобы он мог увидеть её обнажённую грудь, но почувствовала, что это может быть слишком. Екатерина Александровна боялась, что всё выйдет, из-под контроля. Она поняла, что беспокоится не о сыне, а о себе. Она была настолько возбуждена, что если бы её сын сделал хоть малейший шаг, она была бы бессильна его остановить. Лучше не настаивать, иначе она бы переспала с собственным сыном.

Вместо этого она начала гладить его длинными движениями. Она увеличивала движения, зная, что это заставляет её грудь соблазнительно подпрыгивать перед твёрдым взглядом сына. Екатерина Александровна посмотрела на него и увидела, что он поглощён тем, как её большие груди дрожат перед ним. Другая бретелька ночнушки соскользнула, и ночнушка свисала низко на её дрожащих грудях. Она сдвинулась и села на корточки. Пятка ноги прижималась к её киске, давая ей столь необходимое трение. Пока она подпрыгивала, её клитор прижимался к пятке ноги. Екатерина Александровна закрыла глаза и вошла в ровный ритм, который им обоим нравился.

Степан умирал, от желания протянуть руку и потрогать грудь мамы. Он знал, что она кончает, пока дрочит ему члену. Её рот был открыт, и она громко дышала. Одна рука долго гладила его член, а другая массировала яйца. Она посмотрела вниз сквозь полузакрытые глаза и улыбнулась ему, затем опустила руку между его ягодиц. Пока одна рука медленно гладила его длинный, твёрдый член, она мастерски дразнила его анус. Степан не мог поверить, что это сексуальное существо — его мать. Что с ней нашло?

Екатерина Александровна начала двигаться быстрее, по своей ноге. Это было слишком приятно. Ей было всё равно, видит ли сын, что она получает удовольствие, ведь справедливость есть честность, правда? Степан полностью погрузился в проницательные пальцы матери и поднял колени в воздух, открывая для неё своё интимное отверстие. Екатерина Александровна улыбнулась и аккуратно ввела палец ему в ягодицы. Степан простонал и запрокинул голову.

— Боже мой, мама, это невероятно.

— Молодец, малыш, пусть мама заставит тебя чувствовать себя хорошо. Мама будет тереть твою простату, дорогой. Я знаю, что это будет приятно. Екатерина Александровна сильнее терлась, о свою пятку. Она чувствовала, что приближается к оргазму. Степан наблюдал, за экстазом на лице матери, когда она быстрее прижималась к своей ноге. Её грудь безумно подпрыгивала, под теперь, уже обтягивающей ночной рубашкой, которая почти свалилась с её груди. Её рука двигалась вверх и вниз, по его члену, палец извивался в его тугой попе, ища простату. Наконец она коснулась её, и Степан взорвался. Его сперма вырвалась наружу, приземлившись на грудь. Он застонал и извернулся в восторге. Это довело Екатерину Александровну, до предела, и они кончали вместе в долгие, извивающиеся оргазмы, сотрясающие кровать. Екатерина Александровна напряглась, повернув голову в сторону, скривившись от страсти, когда оргазм сотрясал её тело. Сперма продолжала вытекать, из члена сына, образуя белую лужу на его загорелом животе. Наконец они остановились и уставились друг на друга, переводя дух. Екатерина Александровна позволила пальцу выскользнуть, из прямой кишки сына, и его ноги расслабились на ней.

Екатерина Александровна улыбнулась своему измождённому сыну. Она наклонилась, над ним и вытерла его сперму краем своей ночной рубашки, выжимая последние капли, из его члена. Затем она мягко поцеловала его в лоб, пожелала спокойной ночи и тихо вышла, из комнаты. Она забралась в кровать и задумалась, как же ей вообще удастся не трахать своего прекрасного мальчика.

На следующее утро Екатерина Александровна проснулась мокрой и возбуждённой. Ей снилось, что её сын сидит над ней, его прекрасный член направлен на её мокрую киску. Она потянулась, чтобы попытаться его остановить, но обнаружила, что её руки привязаны к стойкам кровати. Это сделало её ещё более горячей, и она наблюдала, как он медленно опускает член, почти касаясь её раскрывшейся «Любовной дырочки». Будильник прервал её сон, оставив её с глубоким желанием.

Затем она услышала, как Степан закрыл дверь в ванную и включил душ. Её мысли вернулись к разговору прошлого дня, когда он признался, что регулярно мастурбировал, во время утреннего душа. Она решила воспользоваться туалетом, чтобы справить нужду.

Екатерина Александровна тихо открыла дверь и увидела, что он уже в душе. Непрозрачная дверь душа выдавала грубый силуэт его высокого телосложения. Она прошла в ванную и села на унитаз. Она уставилась на мужественную фигуру перед собой, и когда Степан отвернулся от воды, она увидела форму его полу эрегированного члена. Екатерина Александровна почувствовала, как теперь уже знакомый толчок прошёл в её киске. Потом она увидела, как его рука опустилась и схватила член. Степан мыл свой длинный член, и он быстро начал расти. Он только начал задумываться о том, чтобы навестить мать ради облегчения, когда дверь душа открылась.

— Доброе утро, радость моя, — сказала Екатерина Александровна с улыбкой, скользя взглядом, по сыну. Его тело было влажным, от мыла, и он убрал руку, от члена. Он подпрыгивал перед ней, дразня её ещё сильнее. «Тебе нужна помощь, дорогой?».

Степан стоял молча. Его мать была в короткой белой ночной рубашке. Неужели она действительно собирается присоединиться к нему в душе? Она действительно была и думала о том, чтобы снять одежду и раствориться в этом великолепном теле. У неё всё ещё было достаточно контроля, чтобы отбросить эту мысль, поэтому она вошла в горячий душ в ночной рубашке.

Сын наблюдал, как маленькие капли воды брызгали на неё, медленно покрывая белую ткань. Он слегка повернулся, и ещё больше воды брызнуло на его мать. Она стояла неподвижно, глядя прямо на него, пока тонкая одежда собирала больше воды и начала прилипать к коже. Екатерина Александровна сделала небольшой шаг вперёд и взяла мыло, из рук сына. С выверенным терпением она повернула кусок мыла в руках, создавая густую белую пену.

Екатерина Александровна протянула руку и начала намыливать гладкую грудь сына. Его мышцы были подтянуты, твёрды и блестели в мыльной воде. Пока она любовалась его великолепным телом, вода стекала, по её рукам, продолжая мочить её маленькую ночную рубашку. Ей не нужно было смотреть вниз, чтобы заметить, что она начинает прилипать к её большой груди, словно белая плёнка. Она почувствовала, как её соски становятся твёрдыми и прижимаются к ткани. Её заводило, что Степан смотрел на её грудь, а его теперь уже полностью эрегированный член показывал, как сильно он ценит её зрелые изгибы. Она покачала плечами взад-вперёд, зная, что это заставит её мокрые грудь затрястись, для него.

Она провела мыльными руками, по его худому животу, промывая живот и таз, но избегая любого контакта с его возбужденным членом, который соблазнительно торчал перед ней.

— Повернись, малыш, — сказала Екатерина Александровна. Степан подчинился, и тёплая вода смыла мыло, по его телу и полилась дождём на возбужденный член. Он почувствовал, как мыльные руки матери ласкают его широкие плечи. Он был удивлён, насколько сексуально это ощущается, когда она моет ему подмышки. Это была эрогенная зона, о которой он даже не подозревал. Он закрыл глаза и наслаждался теплой водой и её крепким, но деликатным прикосновением.

Екатерина Александровна провела руками, по его пояснице. Она наблюдала, как река белых пузырей стекает, по его спине и попадает в трещину его мускулистой попы. Это был первый раз, когда она хорошо рассмотрела эту задницу. Он был идеально сформирован. Щеки были хорошо очерчены. Его трещина была длинной и лишь скрывала чувствительное отверстие. Идеальные полукруги образовались там, где щеки встречались с сильными ногами. Она намылила руки и скользнула ими, по щекам.

Степан почувствовал, как руки мамы ласкают его задницу. Она глубоко массировала ягодицы, затем позволила пальцам провести, по нежному изгибу его складки. Она увидела, как мурашки, по его рукам пробежали, и улыбнулась. Вода брызгала, по лицу, а мелкие капельки воды смочили волосы.

Екатерина Александровна присела и помыла ему ноги. Она почувствовала его крепкие икры. Его ноги были раздвинуты настолько, чтобы она могла видеть свисающую мошонку. Ей полностью нравился этот вид на него, видя, как его мужественные черты капают тёплой водой. Она намылила руки и массировала внутреннюю сторону его гладких бёдер. Степан раздвинул ноги шире, и она увидела его маленький, чистый анус. Подняв руки выше, она коснулась низа его яиц и почувствовала, как сын напрягся. Она обхватила его яйца скользкой рукой и нежно их мыла. Другая рука начала тщательно очищать его щёлку, нежно поглаживая анус. Она была вознаграждена звуком его тихого стона.

— Повернись, малыш, — сказала она хриплым шёпотом. Степан сделал это, и его твёрдый член коснулся её лица. Она притворилась, что игнорирует это, и начала мыть ему бёдра. Она прислонилась к нему и снова потянулась, чтобы вымыть его задницу. Его бушующий член гладил её лицо. Тот факт, что она игнорировала это, возбуждал Степана, ещё больше. Екатерина Александровна подняла взгляд и встретилась с взглядом сына. Она двигала его бёдра влажными руками, заставляя его член тереться туда-сюда, по её лицу.

Екатерина Александровна немного отодвинулась назад, прервав контакт с его длинным членом. Он указывал на неё, в нескольких сантиметрах, от её лица. Снова она намылила его гладкую мошонку. Одна рука сжала, только основание его члена и опустила его так, чтобы он был направлен прямо на её лицо. Сын наблюдал, как мама открыла рот. Она удержала его взгляд и наклонилась вперёд, позволяя его большому члену войти в её рот, не касаясь. Целую минуту она наблюдала за ним, мыла его, вдыхала его чистый запах с его членом в открытом рту. Степан был безумно возбуждён и наконец двинул бёдрами, заставляя свой член коснуться внутренней стороны её рта.

Екатерина Александровна продолжала держать рот открытым. С его членом она не могла проглотить, и слюна, скапливавшаяся во рту, начала стекать, по губе и подбородку. Она позволила капнуть и образовала тонкую нить. Потом она поняла, что делает. Она сосала твёрдый член сына. Это была черта, которую она не была готова переступить. Она откинулась назад и наконец провела рукой вверх, по его члену.

Степан смотрел на маму. Её ночная рубашка была полностью промокшей, и она была почти голая. Лучше, чем голая, подумал он, такая чертовски сексуальная в мокром ночнушки. Теперь он видел, насколько большие её соски. Они были не менее одного сантиметра в диаметре и прекрасного розового оттенка. Соски были длинными и толстыми, и он отчаянно хотел их пососать. Его руки должны были коснуться их, и он почувствовал, как теряет самообладание.

Екатерина Александровна поднесла кусочек мыла к его яйцам и намылила их. Мыльной рукой она массировала член сына. Она провела мыльной рукой между его ягодицами и по чувствительной попе. Руки сына начали двигаться вперёд к огромным, влажным грудям матери. Екатерина Александровна видела, как его руки медленно двигаются к её груди. Она вздрогнула в предвкушении. Её грудь всегда была чрезвычайно чувствительной, особенно соски. Прошло, так много времени с тех пор, как мужчина прикасался к ней там. Когда её бывший муж впервые это сделал, ещё в школе, она потеряла контроль и была бессильна остановить его. В итоге он впервые трахнул её за ту ночь. Он узнал её секрет: «Её чувствительные соски — ключ к её киске».

Екатерина Александровна знала, что это крайне опасная зона. Как только он коснулся её, она теряла всякую контроль. Она усилила ритмичные движения, по его члену. Её единственной защитой было заставить его кончить и кончить быстро. Сын наклонился, протянув руку к её возбуждённым соскам. Она уронила мыло, ввела палец в тугую задницу сына и сосредоточила движение своего рта на его чувствительной головке члена.

Глаза Степана закатились, когда он почувствовал, как её скользкие губы скользят, по головке его члена. Он почувствовал, как его яйца сжались, и он боролся с приближающимся оргазмом. Наконец он посмотрел на неё с твёрдой страстью в глазах и схватил её каменные соски. Звук, который Екатерина Александровна издавала, и выражение её лица были чистой и абсолютной страстью. Её губы лихорадочно гладили его покалывающую головку, и Степан почувствовал, как оргазм накрыл его, когда из его набухшей головы вырвались потоки спермы и упали на влажную грудь матери. Его стоны смешивались с её, когда он кончал. Она почувствовала, как его ягодицы сжали её палец. Она наблюдала, как удовольствие искажает его красивое лицо. Потом он закончил и отпустил её соски. Она вынула палец, из его ануса и погладила его тугую задницу.

— Господи, — сказала Екатерина Александровна, — «Это было хорошо. Нам лучше быть осторожнее, дорогой, прежде чем зайти слишком далеко. Так что тебе хватит продержатся учебный день в техникуме?».

Степан кивнул и улыбнулся. Екатерина Александровна встала и вышла, из душа. Она увидела себя в зеркале и поняла, насколько обнажённой выглядела. Она схватила полотенце и поспешила в свою комнату. Она была шокирована, увидев время, и вдруг поняла, что у неё не будет времени ухаживать, за своей возбужденной дрожащей киской. Она и так опоздала на работу. Екатерина Александровна провела остаток дня в длительном состоянии сексуального напряжения.

Сын смотрел телевизор, когда его Екатерина Александровна вернулась домой вечером с работы. Он заметил, что мама подстриглась и принесла большую сумку, из магазина белья.

— Мамочка, ты отлично выглядишь. Мне нравятся твоя новая прическа. Ты купила много интимных вещей, для себя?

— Спасибо, дорогой, — сказала Екатерина Александровна с улыбкой. По правде говоря, именно благодаря восхищённым взглядам сына она решила попробовать надеть что-то более сексуальное. «Не знаю, может, я увлеклась в магазине. Было столько всего, что мне понравилось, что я не мог решить, что выбрать, поэтому в итоге купил все».

— Хочешь устроить мне показ мод мамочка? — сказал Степан. Он становился смелее, привыкая к их новым отношениям. Екатерина Александровна колебалась, думая о некоторых более откровенных вещах в сумке. «Давай будем честны, я уже видел тебя голой мама».

— Ладно! Если ты действительно хочешь увидеть сорока трёхлетнюю женщину в нижнем белье. Пошли ко мне в мою комнату!

Степан сел на её кровать, пока она несла сумку в ванную и закрыла дверь. Через минуту она вышла только в кружевном розовом бюстгальтере и подходящих трусиках. Бюстгальтер скрывал гораздо больше, чем показывал, но она была по-настоящему прекрасной. Степан, свистнув ей немного.

— Спасибо. Неплохо, для женщины моего возраста?

— Неплохо, для женщины любого возраста, — сказал Степан. Екатерина Александровна вернулась в ванную.

Через мгновение она вернулась в сочетании чёрного бюстгальтера и трусиков. Этот бюстгальтер действительно поднимал её грудь. Сердце Степана забилось в груди.

— Мне этот комплект белья очень нравится, — сказал Степан.

Следующая демонстрация была ещё лучше. Екатерина Александровна была в комплекте с леопардовым принтом. Бюстгальтер опускался низко, едва прикрывая её соски. Проходя через комнату, Степан наблюдал, как её большие груди покачиваются. Её грудь была слишком большой, для этого бюстгальтера, и в движении бюстгальтер медленно сполз вниз, открывая верхнюю часть её больших сосков. Степан остался, без слов и просто уставился на свою сексуальную маму. Екатерина Александровна читала его выражение глаз. Она прошла через всю комнату и вернулась и подмигнула ему через плечо.

— Сыночек, дорогой, мне на самом деле нужна другая пара трусиков, для следующего раза. Что-то белое. Они в моём верхнем ящике. Можешь принести их мне?

Степан порылся в трусиках мамы и нашёл пару, которая на самом деле выглядела довольно маленькой. Идеально, подумал он. Он толкнул приоткрытую дверь и увидел, как мать отрезает бирки с белого бюстгальтера. Она была голая. Она увидела его отражение в зеркале и быстро положила руку на грудь, а ладонь — на киску. Она выглядела потрясающе. Степан заметил её взгляд на его пах и понял, что спортивные штаны выражают его явное одобрение. Они долго стояли, глядя друг на друга, прежде чем он положил трусики на столешницу и ушёл. Вместо того чтобы вернуться к кровати, он подошёл к её комоду, чтобы закрыть ящик. Что-то ярко-розовое привлекло его внимание. Он взял её и посмотрел на неё. Это был микро бикини. Он видел их фотографии в интернете, но никогда не думал, что у его матери будет что-то настолько скандальное. Нижняя часть была в основном шнурком с кусочком ткани, для паха, который едва скрывал тюбик помады. Верхняя часть была не намного больше, в основном из верёвок, а два розовых треугольника с трудом спрятали бы печенюшку «Oreo».

Через мгновение Екатерина Александровна вышла. На ней была маленькие белые стринги, которые едва касалась её бёдер. Тонкая ткань бюстгальтера была плотно натянута на её пышную грудь. Её соски выступали на полсантиметра вперед.

— Что ты нашёл сыночек в моих вещах? — спросила Екатерина Александровна. Она быстро узнала бикини, в котором её бывший любил её видеть. Она и мечтать не могла носить его вне дома, но однажды он убедил её позагорать на даче. Она согласилась и наслаждалась его благодарным взглядом, когда наносила солнцезащитное масло. Позже днём она заметила подростка по соседству, который смотрел на неё из-за забора. Она вскочила и побежала к дому, не замечая, что её смазанное маслом тело выглядит ещё лучше в движении. Но её бывший муж это сделал, и с тех пор он часто просил её носить его в спальне. Однажды он даже купил ей «Хула-хуп», и дрочил свой член, наблюдая, как она его пробует.

— Давай посмотрим на тебя в этом наряде мамочка, — сказал Степан.

— Только в твоих мечтах. Это купальник почти ничего не прикрывает.

— Пожалуйста, мамочка, ты бы в нем так сексуально смотрелась.

«Степан!», — сказала мама.

— Надень его, и я буду готовить ужин каждый вечер этим летом? Екатерина Александровна замолчала, поняв, что он говорит серьезно.

— И убираться на кухне. Это было очень заманчивое предложение. Екатерина Александровна почувствовала, как ее киска становится влажной, от его внимания и огромной выпуклости в его спортивных штанах.

— Хорошо, но тебе лучше выполнить свою часть сделки.

— Я так и сделаю, мама. Обещаю. Екатерина Александровна схватила бикини и пошла обратно в ванную. Степан проследил взглядом за ее попкой, которая была лишь частично прикрыта маленькими белыми трусиками.

Степан вернулся к кровати и сел. Появилась мама, одетая в короткое белое кимоно, и встала перед ним.

— Не могу поверить, что я это делаю. Она покачала головой.

— Чтобы надеть что-то из этого, нужно сделать восковую депиляцию. Это может выглядеть вульгарно, но решать тебе сынок.

— Екатерина Александровна медленно развязала пояс и стянула кимоно с плеч. Сердце Степана остановилось. Его мама была почти полностью обнажена. Ее соски окружали маленькие треугольнички, которые приподнимались над ее грудью, из-за твердых сосков. Но что было, еще более возбуждающим, так это ее киска.

Поскольку у Екатерины Александровны не было возможности нанести воск или побриться, Степан увидел, что ее лобок весь покрыт светлыми волосами. Две завязочки начинались у нее на бедрах и тянулись вниз, к тонкой ткани, прикрывавшей ее половые губы. Екатерина Александровна была так возбуждена тем, что ее сын был так близко, что ее половые губы распухли, и ткань обтягивала их, как мешочек. Степану было легко представить, что это розовые половые губки ее киски, спрятанные под пушистым холмиком.

— Ну, как, ты одобряешь это? — тихо спросила Екатерина Александровна сына. Он смог только кивнуть, не в силах оторвать глаз, от ее соблазнительного тела. Степан посмотрел мимо нее туда, где в зеркальной дверце шкафа отражалась ее задняя сторона. Розовая полоска спускалась, по ее щелке, обнажая ее соблазнительную попку.

— Почему, только, я одна в нижнем белье? Разве это справедливо. В конце концов, мужчина хорошо смотрится в одном нижнем белье.

Степан встал. Екатерина Александровна не отступила, и они стояли в шаге друг, от друга. Он развязал шнурок пояса и стянул спортивные штаны. Наклонившись, чтобы снять их с ног, его голова оказалась в нескольких сантиметрах, от её округлых грудей, и он позволил себе коснуться одной из них лицом. Он услышал её резкий вдох, но мама не двигалась. Когда спортивные штаны были сняты, Степан встал, глядя на маму. Она взглянула вниз на эрекцию сына. Потом снова в его глаза.

— Садись, дорогой мой мальчик, — сказала Екатерина Александровна. Степан так и сделал и долго смотрел на едва прикрытую промежность матери, прежде чем она опустилась на колени перед ним. Снова её взгляд был прикован к его паху. Она отчаянно хотела почувствовать его член во рту. Её киска горела, и она знала, что находится в очень опасной территории. Она схватила его член сквозь трусы. Это было жарко и жестко. Она просто уставилась на него, восхищаясь им. Ей нравилось, как она могла видеть гребень головки. Она провела ногтем по нему, и Степан вздрогнул. Екатерина Александровна улыбнулась.

— Давай снимем это, дорогой, — сказала Екатерина Александровна. Степан поднялся с кровати, и Екатерина Александровна потянула трусы вниз. Она заставила меня попытаться достать член, но вскоре он освободился и был направлен прямо в потолок. Она чувствовала запах его мускуса. Ей нравилось, что он брился. Он выглядел ещё больше и каким-то образом более обнажённым. Она раздвинула его ноги, чтобы лучше рассмотреть яйца. Она схватила ствол и сжала его. Она заметила, как задница сына сжалась, когда она это сделала. Она провела рукой к головке и сжала ещё немного. Она слышала, как его дыхание учащается. Она коснулась его ануса, и Степан застонал. Ей понравился этот звук, и она продолжала играть с его попой. По какой-то причине ей очень хотелось коснуться её языком.

Степан посмотрел в зеркало на почти голую мать, стоящую на коленях перед ним. Она выглядела очень распутной женщиной.

— Мама. Это был шёпот, такой тихий. Екатерина Александровна посмотрела на него блестящими глазами. Нет, я не могу, подумала она. Но её желание было ощутимым. Она снова посмотрела на его фигуру. Её голова наклонилась вперёд, и она поцеловала его. Екатерина Александровна отстранилась в шоке от того, что ей очень хочется его член. Она буквально чувствовала его во рту. Она снова наклонилась и поцеловала его, на этот раз мягкими, влажными губами. Степан не мог дышать. Екатерина Александровна знала, что это неправильно, но не могла оторвать губы, от головки члена сына.

Степана дразнили безнадёжно. Ему нужно было засунуть свой член в рот матери. Екатерина Александровна почувствовала, как его рука на затылке начинает опускаться. Она пыталась сопротивляться. Потом она почувствовала, как Степан наклонился и схватил её сосок. Она застонала, и Степан заставил мать опустить голову и почувствовал, как его член наконец скользит, по её губам.

Екатерина Александровна почувствовала, как его рука сжимает её другой сосок, и поняла, что полностью сосёт член сына, без принудительного давления. Она почувствовала, как её киска дернулась. О, Господи! Как же ей нужно было потрогать себя. Степан ущипнул и потянул чувствительные соски матери и почувствовал, как её сопротивление ослабло. Вдруг она начала сосать его член, будто от этого зависела её жизнь. Она услышала, как сама стонет и сосёт его член. Она плюнула ему на яйца и погладила их. Она снова плюнула, и вскоре они стали покрытыми и скользкими. Она ласкала их и жадно сосала его член. Она забыла, как сильно ей нравится сосать мужской член. Она покачала головой вверх и вниз, чувствуя, как он прижимается к задней части шеи. Её желание трогать её киску становилось невыносимым.

Степан тяжело дышал носом. Он был вне сдерживании. Он наклонился и хлопнул маму по ягодицам. Екатерина Александровна закричала из-за его твёрдого члена. Она дошла, до предела. Степа снова отшлёпал её, и рука Екатерины Александровны взлетела в её бикини. Сын резко прижал её голову вниз, и Екатерина Александровна почувствовала, как его головка члена вдавливается ей в горло. Он снова и снова шлёпал её сильными пощёчинами. Он хотел наказать её за то, что она такая шлюха. Он сильнее нажал на её головку, заставляя свой член проникать ей в горло. Она яростно терлась, о свой клитор, и с его последним шлепком её киска содрогнулась в самом мощном оргазме в её жизни. Ей нравилось кончать с членом во рту, это было её любимое занятие.

Степан наблюдал, как его мать лихорадочно трётся до оргазма, и чувствовал, как его яйца сжимаются. Пока она кончила, её анус дернулся, а её стоны массировали его член. С огромным членом сына, спускавшимся ей в горло, она не могла дышать и не могла вскрикнуть. Наконец член Степана взорвался и выстрелил своим горящим семенем в ожидающее горло матери. Екатерина Александровна не могла сглотнуть, а Степан наблюдал, как его сперма стекает, по члену и покрывает яйца. Он почувствовал, как мама давится его членом, который ещё больше спермы извергает спермы. Степан рухнул обратно на кровать, а мама поднялась, задыхаясь, её оргазм всё ещё вибрировал, по телу. Она положила голову ему на бедро, посмотрела на его покрытый спермой член, яйца наклонились и вылизала его дрожащий член, до чисты.

Екатерина Александровна не могла насытиться членом своего сына. В течение следующих нескольких дней она дразнила его, надевая новое нижнее бельё, а потом опускалась на колени и делала ему минет. Она поняла, что хочет кончить только с полным ртом семени сына. Она сосала его несколько раз в день. Он часто шлёпал мамину задницу, покрытую трусиками, и засовывал свой член ей в горло. Екатерина Александровна чувствовала себя такой шлюхой. Она почувствовала и стыд, и похоть. Она знала, что это цена, которую она заплатила за то, что была такой шлюхой, и ей это нравилось. Однажды она увидела, как её начальник смотрит на её нейлоновые колени, и почувствовала, что на ней табличка с надписью «Я — шлюха, сосущая член». Мысль о том, что он может подумать о ней, ужасно её взволновала.

А потом наступило неизбежное. Однажды вечером за ужином Екатерина Александровна пожаловалась на боль в шее.

— Иди мамочка в свою комнату и ложись на кровать. После того как я закончу мыть посуду, я сделаю тебе хороший массаж. Екатерина Александровна не стала спорить. Она задумалась, связано ли это с тем, что его предложение было таким добрым, или с тем, что его тон был авторитетным. Это было скорее похоже на приказ, чем на предложение.

Через несколько минут Степан толкнул дверь. Комната была освещена несколькими свечами, и он увидел маму, лежащую на кровати. Она была голая. Между её ног лежал тюбик детского крема. Член Степана, уже становился твёрдым.

Екатерина Александровна почувствовала, как он полз по кровати, и её глаза распахнулись, когда она почувствовала тёплую кожу его тела на своём. Она взглянула в зеркало и увидела, что её сын голый и садится на неё верхом. Это было слишком опасно. Почему она не могла открыть рот и остановить его. Слова были там, но губы не двигались.

Она почувствовала, как он занял позу. В этот момент его член коснулся её голой попы. Степан нанёс крем на спину и плечи мамы. Потом она почувствовала, как крем стекает ниже на её спине и по заднице, вниз по её ягодицам. Степан закрыл тюбик с кремом и коснулся спины матери. Он провёл руками вверх, и его член скользнул сквозь её смазанную складку. Он издал скользкий звук. Екатерина Александровна не могла пошевелиться. Будто её накачали наркотиками, её разум кричал: «Нет», но тело лежало неподвижно, ощущая каждый сантиметр его кожи на своей.

Степан водил руками вверх и вниз, по её спине и чувствовал, её тело на нижней стороне своего члена. Он стал ещё твёрже и наклонился ей на спину. Екатерина Александровна почувствовала его губы на своей шее и дыхание у уха. Он сдвинул таз и начал скользить вверх и вниз, по её влажной спине. Екатерина Александровна чувствовала его гладкий стержень и яйца на своей попе. Он опустился ниже, и вдруг его член скользнул, по её влажным половым губам, а головка коснулась её клитора. Екатерина Александровна кончила сразу. Её оргазм потряс её, и она сильно прижалась к нему.

Когда она расслабилась, Степан снова начал двигаться. Теперь его член скользил вверх и вниз, по её опухшим половым губам. Екатерина Александровна покачала бёдрами под ним, и вдруг почувствовала, как его головка члена прижалась к её отверстию влагалища. Они оба остановились, одержимые ощущением между ними. Екатерина Александровна подняла ягодицы, притянув его, ещё глубже.

— Нет, пожалуйста, — сказала Екатерина Александровна, без убеждённости, затем застонала, когда Степан наклонился и ввёл свой член прямо в влажную дырочку влагалища своей матери. Он сильно толкнул её, потом отстранился, а потом снова ввёл в неё свой член. Екатерина Александровна стонала из глубины горла и вскрикнула, когда сын резко вытащил свой член и поднял её на бёдра, поднимая её ягодицы высоко в воздух. Потом он посмотрел вниз и увидел, как его член снова вошёл, во влагалище матери. Степан держал мать, за бёдра и покачивался взад-вперёд.

Екатерина Александровна потянулась между ног и погладила его яйца. Она прижала запястье к клитору и позволила его яйцам скользить вверх и вниз, по её пальцам. Степан толкнулся в неё, заставляя её запястье скользнуть, по половым губам. Сын двигался всё быстрее и быстрее, оба задыхались и стонали. Изголовье кровати с грохотом ударялось о стену, свечи мерцали. Затем, с громким стоном, Степан выстрелил своей богатой порцией спермы глубоко в её влагалище оплодотворяя матку. Стенки влагалища выжали сперму из его яиц, и начался её невероятный оргазм. Волна, за волной блаженства накрыли её тело, пока она чувствовала, как член сына дергается в её утробе зачиная новую жизнь.

Степан перевернул маму на бок, всё ещё находясь членом внутри влагалища, и держал его в нём, пока они засыпали.

Сын перестал встречаться, со своими прежними девушками. Только с сыном, я наконец поняла, что такое любовь! Оказывается, это не плотская страсть, а всепоглощающее желание быть рядом, только с одним человеком! Все считают, что мы... сын с мамой. Мы не говорим, что мы муж и жена. Секса в наших отношениях более чем. Совокупляемся довольно часто. Правда, недавно мы решили завести ребенка. Сейчас я беременна, и я полностью счастлива. Мне кажется, что заниматься сексом буду, только, со своим сыном — он моя единственная любовь!