Вернувшись, она повторила вчерашние действия – унесла утку и влажной губкой обтёрла мой член. Затем наконец – то расклеила мне рот, осторожно отделяя от моей кожи полосы пластыря, и я с облегчением пошевелил освободившимися губами. Тут же она наклонилась ко мне, и мы слились в долгом, страстном поцелуе. Целовалась она изумительно – мягко, но в то же время настойчиво и уверенно. Положительно, наши отношения выходили на новую ступень.

– Устал, наверно, в одной позе лежать, да? – спросила она, как только поцелуй окончился.

– Есть маленько, – сказал я, ухмыляясь.

– Сейчас.

Достав из шкафа ключи, она наклонилась к моим ногам и отомкнула их от столбиков кровати. Я с наслаждением начал сгибать их в коленях, но дальнейшие её действия оказались для меня сюрпризом – одним из замков она быстро сковала браслеты на моих ногах вместе, после чего ушла обратно к шкафу и положила ключи обратно. Я продолжал оставаться прикованным к кровати за руки и шею – с той лишь разницей, что мог теперь сгибать и разгибать ноги.

– Слушай, это уже не смешно, – сказал я, по – прежнему улыбаясь. – Я и так тут целую ночь у тебя провалялся. Давай развязывай меня, я есть хочу.

Она недоумённо посмотрела на меня.

– Тебе разве не понравилось вчера ночью?

– Вчера ночью было просто супер, – сказал я. – Но делу время, потехе час. Поигрались – и будет. Давай, пойдём поедим, а потом будет твоя очередь.

Она отрицательно покачала головой. Затем снова подошла к кровати и легла рядом, закинув на меня ногу.

– Знаешь, – сказала она, лаская моё тело свободной рукой, – как мы начали встречаться, всё стало по – другому. Раньше мне нравилось быть связанной, чувствовать себя беззащитной и всё такое. Но когда появился ты... Связывать тебя оказалось так здорово. Гораздо лучше, чем себя саму. Я даже не думала, что это так возбуждает – связывать другого человека, и знать, что только ты его можешь освободить. В первый раз, когда я тебя тут оставила, я ушла в ту комнату и кончила так, как здесь вообще ни разу не кончала. Понимаешь? И потом, когда ты меня тут связывал, я могла представлять теперь только тебя. Что это не я связанная и беспомощная, а что я – это ты, связанный мной. Я даже не думала, что могу так кончать – так долго и по столько раз. Ты не представляешь себе, как это заводит. На работе я больше думать не могла ни о чём, кроме выходных – как ты снова ко мне приходишь и снова становишься моим пленником.

– Ну так какие проблемы? – продолжая улыбаться, сказал я. – Мне тоже нравится, когда ты меня связываешь, так что не вижу повода разбегаться. Тем более у меня скоро отпуск, можно будет провести вместе аж пару недель подряд.

Она молча смотрела мне в глаза, и я никак не мог определить, что же за выражение в нём таится. Затем она снова наклонилась ко мне, и между нами состоялся ещё один поцелуй – ещё более долгий и сладкий, чем предыдущий.

– Глупенький, – сказала она, убирая с лица волосы. – Зачем ждать? Вот же мы, прямо сейчас вместе. Разве тебе не хорошо?

– Хорошо – то хорошо, но жизнь – то не стоит на месте. – Мне уже начала надоедать эта затянувшаяся шутка. – Наши встречи – это, конечно, прекрасно, но надо ж и работать иногда. Не говоря уже про всё остальное.

– Какое остальное? – Встав с кровати, она начала снимать с себя футболку и штаны. Под ними ничего не было. – Вся моя жизнь – вот тут, в этой комнате. – Она перевернула меня на бок, легла сзади и прижалась ко мне всем телом, лаская руками мой торс. – Я не хочу, чтобы ты уходил. Да и ты, я смотрю, тоже не хочешь, – улыбнулась она, потеребив мой начавший непроизвольно оживляться член.

– Слушай, хватит уже, – сказал я. – Я всё понимаю, но уже не смешно. Отвяжи меня наконец, я все бока себе отлежал. Да и настроения уже нет.

Я почувствовал, как напряглось её тело.

– Как это нет настроения? – сказала она. – Вон, ты же возбудился уже. Как нет? Я же вижу, что ты меня хочешь.

– Ну стоит и стоит. Мало ли что стоит. Я уже сам хочу постоять, на собственных ногах. Сколько можно лежать – то.

– Ну так что же ты сразу не сказал, – с облегчением, как мне показалось, произнесла она. Встав и сходив к шкафу, она отомкнула мне ошейник, и я впервые за много часов смог наконец сесть и согнуть одеревеневшую спину. После этого она отцепила от ошейника мои скованные вместе руки и помогла сесть на кровати, свесив ноги на пол.

– Сможешь сам встать, или помочь? – заботливо спросила она.

– Конечно, смогу, – сказал я. – Ноги только расстегни, и смогу.

– Зачем? Ты же любишь, когда ноги вместе связаны, ты сам говорил.

– Люблю, но не до такой же степени! – Я уже начал понемногу раздражаться. – Давай уже снимай эти дурацкие замки. Это уже не смешно, в конце концов. Поиграли – и хватит.

Она больше не улыбалась и внимательно смотрела на меня взглядом, который мне совершенно не нравился. Затем, не говоря ни слова, подошла ко мне и с силой толкнула меня так, что я упал обратно на кровать. В следующую секунду цепь уже снова приковывала мой ошейник к кровати. Я настолько опешил, что даже не понял, что произошло – и когда наконец осознал, то разозлился всерьёз.

– Ты совсем чокнулась, что ли? – заорал я. – Выпусти меня! Я не могу с тобой тут всё время торчать! У меня свои дела есть, меня работа, друзья ждут! Я что тебе – игрушка, что ли?

Ни говоря ни слова, она отошла к шкафу и стала искать что – то на полках. В ярости, забыв, что это бесполезно, я начал дёргаться в своих оковах, но они держали крепко. Она быстро вернулась ко мне, держа в руках кляп – сбрую. Я понял, что сейчас произойдёт, и попытался сесть спиной к стене, чтобы отбиваться ногами. Но она, опередив меня, повалила меня на спину, села мне на грудь и принялась втискивать шар кляпа мне в рот. Я корчился и извивался на кровати что было сил, отмахиваясь скованными руками, но сбросить её не мог – она сидела слишком близко к шее. Наконец ей удалось втиснуть кляп мне в рот, и она быстро застегнула его сзади. Я в бешенстве замычал и выгнулся на кровати так, что она едва не потеряла равновесие. Но всё – таки удержалась, и быстро застегнула все остальные пряжки одну за другой. Моя голова оказалась тесно обхвачена кожаными ремнями, не дававшими ни как следует раскрыть челюсть, ни выпихнуть шар кляпа языком. Затем она встала и вновь вернулась к шкафу. Оттуда послышался характерный звон цепей. Я потянулся к застёжкам кляпа, чтобы расстегнуть их, но успел справиться лишь с той, которая была на подбородке – она вернулась опять и, приковав к моим ногам новый кусок цепи, рывком притянула их к моей голове и закрепила другой конец цепи на кровати. Я оказался согнут пополам, но продолжал зачем – то орудовать над застёгнутым кляпом. Схватив меня за руки, она быстро открыла замок, сцеплявший их вместе – видимо, чтобы застегнуть его снова, но уже за моей спиной. На мгновение руки оказались свободны, и я с силой толкнул её в плечо. Но и это не помогло. После нескольких минут борьбы она всё – таки смогла завернуть мне руки за спину и сковать их там – я даже не знал, что она может быть такой сильной. Затем она снова застегнула пряжку кляпа, встала и, по – прежнему не говоря ни слова, вышла из комнаты, выключив свет.

Я снова остался один, и снова меня окружала кромешная тьма. Прошло, наверное, с полчаса, прежде чем я обессиленно затих в своей новой позе – убедившись, что вырваться из неё невозможно. Тяжело дыша, я пытался успокоиться и осмыслить положение, в котором оказался. Положение было незавидным. Произошло то самое, чего я опасался, приходя сюда на нашу первую встречу – я был беспомощен против своей воли, и со мной действительно могли сделать сейчас что угодно. С той лишь разницей, что плана освобождения на этот раз не было. Все мои друзья привыкли, что по выходным я почти никогда не провожу с ними время, и меня явно бы не хватились. Да и на работе, наверно, прошло бы несколько дней, прежде чем меня начали бы искать. Сгорая от стыда и унижения, я клял себя последними словами – за то, что согласился остаться здесь на ночь, за то, что вообще отозвался на это чёртово интернет – объявление. Но толку от этого никакого не было. От моих терзаний вокруг не становилось светлее, а замки на моих цепях не распадались в пыль.