Жанна

На третьем курсе института я влюбился в Жанну – девушку из медучилища. Она была великолепна – высокая блондинка, наивные зеленые глаза, ноги от ушей...

Жанна – приезжая, лишних денег у нее явно не было. Наверное, я показался ей респектабельным кавалером – несмотря на грузность и неуклюжесть, я ездил на новенькой "Приоре" (подарок родителей), мог позволить себе угощения в кабаках, не говоря о том, что одет был весьма прилично. Я, не веря в свое счастье, стал делать Жанне подарки, баловал ее по мере возможности, а она в ответ не строила из себя недотрогу и позволяла мне в сексе почти все, что я захочу (правда, делала это без энтузиазма, но и не кривилась даже когда я попросил ее помочиться на меня в ванной).

Когда я предложил ей выйти за меня замуж, то она сразу согласилась. Возможно, она просто устала жить в общаге и хотела переехать в мою благоустроенную квартиру (как мне намекали мои родители, что этой деревенской пройдохе от меня нужна только прописка), но мне было плевать. У меня, махнувшего на себя рукой, рядом появилась прекрасная девушка. Правда, после свадьбы у нее стали проявляться стервозные нотки в характере, но я на это смотрел сквозь пальцы, как и на то, что к сексу она по – прежнему относилась без особого интереса, хотя и не отказывала, ласково называя меня извращенцем.

И тут возник он – мой ужас. Детство вернулось совершенно неожиданно, когда мы с Жанной возвращались из кино, проходя под ручку около дома. А на улице стояла толпа пьяных, орущих парней во главе с празднующим возвращение из армии Гошей... Боже, я уже и забыл про него, воспоминания об унижениях ушли куда – то далеко – далеко. Но не безвозвратно, потому что я вновь почувствовал тот самый липкий страх внутри, эту прямо – таки мистическую робость перед своим кошмаром. Ничего не подозревающая Жанна о чем – то беззаботно щебетала, когда Гоша заметил меня и нетрезвой походкой двинулся к нам, перегородив дорогу:

– Привет Шарик! Ты почему не празднуешь мое возвращение из армии? Страх потерял, а?

Я начал бормотать что – то невнятное:

– Да я бы, того самое, с радостью... Просто не знал...

– Плохо, что не знал! А что это за великолепная красотка с тобой?

– Это моя жена...

– Жена? Шарик, ты женился на такой богине без моего разрешения? Да ты офигел! – он отвесил мне легкий подзатыльник, а у Жанны глаза на лоб полезли от его наглости, и от того, что я вместо возмущения натянул на лицо привычную с детства заискивающую улыбку.

– Ну, ты же в армии был, вот и не было возможности спросить разрешения...

– Ладно, выпей за мое возвращение, – он протянул мне граненный стакан с водкой, и я, прилично хлебанув, поперхнулся.

– А ты все такая же баба, даже водку пить не научился, – он небрежно махнул на меня рукой и повернулся к моей жене, – А тебя как звать, ангел небесный?

– Жанна, – растерянно ответила она.

– А меня Игорь. Ты ослепительно прекрасна, Жанна. Надеюсь, ты мне позволишь продемонстрировать, что такое настоящий мужик, а то Шарик – то не знает, как с девушками надо обходиться, чтобы им было хорошо. Такой сексапильной девушке как ты нужен достойный партнер. Это я сейчас в состоянии не стояния, а потом я все для тебя сделаю. О кей?

Жанна еще более изумленно посмотрела на меня: я продолжал глупо улыбаться, одобрительно кивая Гоше.

– Да не смотри ты на этого олуха, – он взял руку моей жены, поднес к своим губам и поцеловал в ладонь, – Ты такая сладкая. Выпей со мной за знакомство, – Игорь крикнул, чтобы Жанне принесли коньяка. Она вновь взглянула на меня, видимо, рассчитывая на мою поддержку или хоть на какую – то реакцию. Но я ничего не мог с собой сделать: мысль о том, что Гоша прямо сейчас может сказать моей жене, что я ему несколько лет делал минет по первому его требованию – парализовала не только мою волю, но и тело. Я превратился в манекен с глупой улыбкой. И Жанна, поняв, что ждать от меня помощи бесполезно, разочарованно вздохнула и покорно взяла из рук Гоши протянутый ей фужер. И даже улыбнулась ему. Или мне показалось? Да нет, это не было похоже на фальшивую мимику: она ему улыбнулась той самой осторожной улыбкой, которой девушки одаривают заинтересовавших их особей противоположного пола.

– Моя богиня, выпьем на брудершафт...

Они выпили, и Игорь бесцеремонно обнял Жанну, прижал ее к себе и поцеловал в губы. После армии он стал еще здоровее, так что правильнее сказать – не обнял, а сгреб мою жену в охапку, так что она повисла на нем, а ее руки беспомощно опустились. Меня поразило, что Жанна даже не пыталась как – то освободиться из объятий этого пьяного казановы. Ну, хоть бы для приличия посопротивлялась его наглым приставаниям, обозвала его как – нибудь, влепила пощечину...

Нет, ничего этого не произошло. Я понимаю, что сам виноват в том, что вел себя по – дурацки по только мне известным причинам, но и она как – то уж слишком легко покорилась более сильному, более дерзкому самцу. И даже ответила на его поцелуй, который продолжался гораздо дольше, чем дружеский. А я молча стоял в ожидании, когда Гоша отпустит мою жену, чувствуя, что мои 14 сантиметров вновь начинают бешено пульсировать, как тогда, в детстве. Наконец, Игорь разомкнул свои объятия, и вернул Жанну на место. Она, не оборачиваясь на меня, быстрым шагом пошла домой, а я – за ней следом.

Дома жена налила себе холодный сок из холодильника, выпила залпом, а потом вонзила в меня свой взгляд:

– Дима, я не понимаю, что происходит. Почему ты позволяешь Игорю себя унижать?

Я заметил, что носик и щечки у Жанны покрылись румянцем, так случается, когда она либо злится, либо возбуждена. А что с ней происходило сейчас? Она возбуждена или злится? Или и то, и другое одновременно? Я не знал как себя вести, при этом не умел врать. Но из страха, что слово за слово, и я могу рассказать жене свою страшную тайну о Гоше и мне, я пошел на обман:

– Унижение? О чем ты говоришь? Просто он пьяный был, вот и все...

– Ага, пьяный! Чего это он тебя Шариком обзывает?

– Это еще со школы... У него прозвище – Гоша, а у меня – Шарик. У меня ж фамилия – Шаров, поэтому и прозвище такое. Так что тут ничего унизительно, – конечно я не стал раскрывать жене, что прозвище связано не только с фамилией, но и с лишним весом, из – за которого меня в школе дразнили Толстым Шариком.

– Ничего себе, ничего унизительного. Ты – женатый мужчина, а он говорит, что ты не мужик...

От этих слов из уст жены меня пробил холодный пот. Я очень боялся, что она заподозрит, что за определением "не мужик" кроется не только расхожее выражение, но и моя страшная тайна. Я попытался взять себя в руки:

– Просто он из армии вернулся, вот и строит из себя героя...

– А почему это ты у него должен спрашивать разрешение – жениться на мне или нет?

– Ну, я всегда его уважал, и часто с ним советовался. Вот и все...

Тут возникла минутная пауза. Жанна о чем – то сосредоточенно думала, видимо, решая задать мне следующий вопрос или нет. Наконец, она решилась. Причем, и по ее взгляду, и по интонации было понятно, что она не злится, скорее, волнуется, пытаясь сказать что – то очень важное для себя:

– Герой Игорь – или не герой, а меня обнимал и целовал, пока ты в сторонке стоял и молчал в трубочку... – и она внимательно посмотрела мне прямо в глаза, посмотрела с какой – то надеждой или тревогой, как будто ожидая услышать от меня нечто судьбоносное.

Время на раздумья не было, и я попытался представить свершившийся факт, как невинную шалость давнего приятеля:

– Ну, успокойся, родная. Игорь – мой друг, ты – моя жена, вот он на радостях и позволил себе немного лишнего

– Немного лишнего? А что же тогда МНОГО лишнего? Чтобы он меня изнасиловал?

Что за игривый тон у моей жены? Это уже было не возмущение и не раздражение, а, скорее, кокетство. Ведь она вроде как выясняет со мной отношения... Или Жанна, чувствуя собственную вину за слабость в поведении с другим мужчиной, прибегнула к тактике: лучшая защита – это нападение? И в подтверждение своей гипотезы, я с удивлением обнаружил, что в глазках моей жены забегали чертики. Но я не стал делиться своими подозрениями с Жанной, а вполне серьезно ответил:

– Не стал бы он тебя насиловать... Он даже не грубил, а наоборот, вел себя с тобой нежно...

– То есть ты хочешь, чтобы другие мужчины вели себя с твоей женой нежно? – тут уже Жанна не выдержала и искренне рассмеялась.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, родная. Пойдем в постель, я хочу тебя...

Все это время с момента приставания Гоши к моей жене возбуждение не покидало меня, и мой член рвался в бой. Меня не удивило, что Жанна с легкостью согласилась заняться со мной любовью, но вот то, что она откликнулась на мое предложение с энтузиазмом – это было что – то новенькое. Ей вдруг сильно захотелось секса? С чего бы это? Ее дальнейшее поведение так же показалось мне странным. Вместо спальни она пошла в ванную, сказав мне:

– Пойду приму душ, а ты пока раздевайся.

– Любимая, зачем в душ? Я сам тебя подмою, язычком...

Но она сделала вид, что не услышала мои слова и быстренько захлопнула дверь. Зашумела вода. Жанна вышла из ванной голой, благоухающей гелем и была стерильно чиста. Хотя раньше она не мылась перед сексом, так как я ей объяснил, что обожаю натуральный запах ее тела, что он меня заводит. Так почему она нарушила привычный ход вещей? Это я выяснил после нашего секса, когда вошел в ванную и заглянул в корзину с грязным бельем. Так и есть, вглубь белья Жанна закопала свои трусики, которые только что были на ней. Я их достал, и многое стало понятным: трусики насквозь промокли от ее соков любви. Моя жена сильно возбудилась, и хотела скрыть это от меня. А значит, возбудил ее не я. И мои 14 сантиметров вновь неожиданно пробудились. Я не смог сдержаться и сделал это: стал слизывать соки Жанны с ее трусиков, вдыхая ее ароматы и мастурбируя себя. Кончил быстрее, чем во время занятия любовью. Затем убрал трусики жены обратно в корзину, чтобы она ничего не заметила.