Полученные мною сведения давали мне зыбкий шанс реализовать не только ту, древнюю фантазию, восходящую ещё чуть ли не "Капитану Оргазмо", но и на порядок более примитивную. Вас никогда не возбуждали в раннем возрасте те фрагменты тех фильмов, где гангстер ловким выстрелом задевает лямку белья танцовщицы и то слетает с неё? Ну а как насчёт по сигналу слетающего с девушки дистанционно управляемого платья?

Это, однако, был шаг в сторону от моей основной идеи.

Шалость.

Реализация же главной моей похабной задумки подростковых лет требовала трудолюбивого черчения схем и кропотливой работы с непривычными для моих грубых рук тонкими материями.

При этом всё равно могло ничего не получиться.

Почему?

По множеству разных причин.

Скажем, Z – образная схема проводки, составленная мною мысленно в уме ещё после того постинга на том женском форуме, как я позже неожиданно для себя сообразил, оказалась бы недееспособной просто ввиду чрезмерной толщины требуемого изолянта. А как провести нити проводника таким образом, чтобы в нужный момент напряжение не было чрезмерно рассеяно окружающей тканью? Не говоря уже о том, что включение необходимой последовательности контактов и тем более дистанционное управление ими требует наличия вшитого и замаскированного чипа – микроконтроллера – впридачу к так же замаскированной батарее.

Впрочем, не буду вдаваться в детали.

Кроме того, даже если бы мне удалось безупречно выполнить чисто техническую часть плана, оставалась ещё часть социальная.

Мне требовалась жертва.

Жертва, которую я бы достаточно знал заочно, чтобы иметь шанс подбросить ей тем или иным образом мину с сюрпризом. Жертва, за которой при этом можно было бы пронаблюдать.

Тут мне также косвенно помог мой сосед.

Поселившись в одной из моих комнат, Вадик, казалось, перетащил за собой из Винницы едва ли не большую часть своих деловых и личных контактов; телефоны разрывались чуть ли не постоянно – как мой стационарный, так и Вадиков мобильный. Оказалось впридачу ко всему, что значительная часть Вадиковых контактов живёт даже не в Виннице, а в одном городе со мной, так что Вадиму ничего не стоило вскочить из – за обеденного стола, не доев до конца суп, бросить... "У меня дела", после чего, повязав галстук с меланхолически – лирическим видом, удалиться в неизвестном направлении.

Случалось и обратное.

Вконец обнаглев, он приглашал своих местных приятелей и даже приятелей их приятелей ко мне – "Ничего страшного, если Антоха с Галинкой пробудут у нас пару часиков?" – причём мне всё это приходилось неким образом терпеть.

А что делать?

Приглядываться.

Изучать. Коллекционировать информацию и составлять списки. Собирать сведения и личные контакты.

Всеми дозволенными и не вполне дозволенными способами.

Если же кто – то в силу забывчивости так и норовит оставить без присмотра на столе или на диване свой полураспахнутый ноутбук – или, допустим, мобильный телефон – тем лучше.

SET

Светлана Ириленко, блондинка двадцати трёх лет от роду, обладательница удивительно чистых и удивительно светлых голубых глаз, стояла у зеркала со слегка смущённым видом.

Смущение, собственно, было органичной частью её натуры.

Света ещё в школе предпочитала сидеть на последней парте и отвечать на вопрос учителя только в том случае, если спросят. Нельзя было при этом назвать её плохой ученицей – она много читала и всегда старалась заучивать задаваемый материал. Социальная доля её личности, однако, всегда пребывала где – то на первобытнообщинном уровне развития, если не на более раннем. Общение и Света – свести воедино эти два понятия в принципе было невозможно.

Она поднесла руку к чёлке, чуть поправив отбившийся от пробора светлый волосок.

Органичная часть или нет, на этот раз смущение имело под собой более чем закономерную и естественную причину.

Не каждый день девушки выходят замуж.

Более того, со Светой, в силу особого склада её натуры, этого могло бы вообще никогда не произойти. Будучи внешне ангельски невинной и обворожительной на взгляд постороннего наблюдателя, сама себе Света в силу той же застенчивости спуску не давала – и признавалась себе зачастую, что внешность её скорее привлечёт ищущих лёгкой добычи пикаперов, чем кого – либо серьёзного. Говоря же о внутреннем содержании Светы, достаточно сказать, что строгое воспитание её – или, как кто – то бы сказал, комплексы – начисто исключали как мысль о мимолётной интрижке с кем бы то ни было, так и вообще чрезмерно глубокие помышления о нюансах своей личной жизни.

Так бы ей и отцвести недолгий срок своего бабьего века, растеряв через несколько десятилетий все свои белые лепестки, если бы не встреча с Кириллом.

Будучи внешне невысоким, худощавым как и она, черноволосым загорелым парнем, он один сумел распознать в хрупкой златоволосой девушке с печальным лицом за письменным столом районной библиотеки:

: нечто, требующее раскрытия.

Он обратился к ней – что он тогда сказал? Какой – то незначительный вопрос по поводу одной из выписанных им книг. Света, подрабатывавшая тогда библиотекарем, уже потянулась за шариковой ручкой, чтобы поставить нужные росписи, однако отвлеклась на его вопрос.

Тот первый разговор меж ними продлился не меньше получаса. В конце же его Кирилл, смущаясь неведомо чему, попросил у Светы номер ещё телефона.

Света, сама себе удивляясь, дала номер:

Вибрация у правого бедра, ощущаемая даже через ткань платья, отвлекла Свету от воспоминаний.

Что это?

Телефонный звонок? Нет, в этом случае прозвучала бы начальная мелодия песни "Этот мир".

SMS – сообщение.

От Кирилла.

"В коробке, перевязанной синим шёлковым шарфом, стоящей у открытого окна лоджии, тебя ожидает сюрприз. Немного неоднозначный, но, надеюсь, ты меня не убьёшь, my sunny. Я сам немного смущаюсь, так что давай сегодня вообще никак не будем говорить об этом, ни единым словом. Ты знаешь, какой я".

Дальше стоял смайлик, долженствующий символизировать ли виноватое смущение, то ли хитрый намёк, но Света даже не подумала о его предусмотрительной многозначности.

"Считай меня: немного извращённым, что ли, но мне бы хотелось, чтобы ты была в этом сегодня на свадьбе. Именно в этом. Ради меня".

Выйдя в лоджию с прижатым к груди телефоном и терзаясь несколько неоднозначными – как и предполагаемый сюрприз – предчувствиями, Света кинула взгляд в сторону раскрытого окна. Так и есть, коробка, перевязанная синим шёлковым шарфом. Несколько кривовато поставленная, словно Кирилл, желая сделать сюрприз, впихнул её прямо через окно – благо жила Света на первом этаже.

Нескольких движений тонкими музыкальными пальцами Светы хватило, чтобы шарф выпустил коробку из своих объятий.

Она недоумённо хлопнула глазами.

Ещё раз хлопнула.

Бельё.

В коробке лежало белое полупрозрачное кружевное бельё, трусики и лифчик странной ни разу не виденной прежде Светой ажурно – абстрактной формы, ассоциирующейся не то с новогодними снежинками, не то с листьями клёна.

Редкая фирма?

"Мне бы хотелось, чтобы ты была в этом сегодня на свадьбе".

Света растерянно – затуманенным взглядом посмотрела на экран. Номер Кирилла. Да нет, что за глупая мысль, ведь и манера выражений принадлежит Кириллу, да и кто ещё мог знать, что он любит называть её на иностранный манер my sunny – солнышком?

О том, что эту манеру выражений и это прозвище вполне мог заучить наизусть кто угодно, достаточно долго общавшийся с Кириллом и слышавший его рассказы о ней, она не подумала.

"Ради меня".

Слегка залившись краской, но в то же время в глубине души улыбаясь неожиданно проявившимся заворотам Кирилла – и нашёл же время продемонстрировать, что тоже, при всей своей необычности и одухотворённости, принадлежит к перманентно озабоченному мужскому полу, – Света перенесла коробку вместе с бельём к себе в комнату, постеснявшись извлекать из неё бельё прямо в открытой взглядам окружающих лоджии.

Встав прямо перед большим настенным зеркалом, у которого она ещё недавно наводила марафет, Света потянула за язычок вниз молнию платья.

Невольно чуть – чуть залюбовавшись своим телом, но в то же время со стыдом отметив совершенно неуловимые для окружающих недостатки изящной фигуры, она завела руки за спину и нащупала крохотную застёжку бюстгальтера.

Несколькими мгновеньями позже её былое бельё – обычное белое, без изысков, из синтетической ткани, – оказалось на софе рядом с там же лежащим платьем. Узорчатые трусики с неровными, словно у листьев клёна или крапивы, краями, тесно облегли её бёдра. Светлые чашечки лифа прохладно сдавили грудь. Света сглотнула слюну.

То ли по причине необычного дизайна, то ли по причине неразношенности, новое бельё казалось тесно прилегающим к коже и словно бы слегка давящим на все её уголки одновременно. Тот же факт, что она надевает сейчас бельё, подаренное другим человеком, пусть и любимым, создавал на краю сознания странное позорно – приятное ощущение, будто она действует в некотором смысле у него на глазах.

Мысль эта вновь заставила её чуть заалеть.

Прижав руку к правой груди, она провела ладонью по разгорячённой плоти через узорчатую ткань лифа:

Устыдившись внезапной вспышки гормонов, Света заставила себя выбросить все посторонние мысли из головы и переключиться на подготовку к свадьбе.