Вытащив из – под кровати обе сумки, перерыл их обе, прежде чем нашел бинокль, заботливо упакованный на самом дне. Если бы специально не искал – никогда бы на него не наткнулся. Вооруженным глазом рассматривать Женю стало гораздо интереснее, но легкое поскрипывание лестницы подсказало, что мама поднимается ко мне. Я еле успел спрятать оптический прибор в сумку.

– Что это тут у тебя творится? – удивилась мама, глядя на разбросанные по кровати вещи.

– Да так, сумки разбираю...

– А – а – а, ну – ну... – мама утратила к этому интерес и подошла к окну. – Вов, ты видел, как Женька загорает?

– Видел... – не стал я врать. Я ж не виноват, что она в таком виде.

– И как тебе?

– Что "как"? – я подошел и стал рядом.

– Как тебе ее купальник?

– Прикольно. Вся задница видна.

– Нравится?

– Чему там нравится? – буркнул я – Взяться не за что. Ты бы в таком купальнике намного выигрышней смотрелась.

– Да – а – а? – рассмеялась мама – Это точно! Я вообще за последнее время пару лишних килограмм набрала. Вот только купальника такого у меня нет. О – о – о, смотри – ка!

Женя вновь перевернулась на спину, подставляя грудь солнцу и нашим взглядам.

– Тоже скажешь, грудь маленькая? – спросила мама.

– Скажу! Мам, ну ведь правда маленькая, разве нет?

– Зато красивая. Не то что у меня.

– Мам, у тебя лучше!

– Вов, ну откуда тебе знать – то? Ты что, меня голой видел?

– Нет, мам, но вот же... не совсем голой, но... – вспомнил я сцену у реки.

– А, ну да, помню... Так лифчик на то и нужен, чтобы поддерживать грудь в выгодном положении. А без него... А у Женьки, смотри, и так...

Тут нашу познавательную беседу прервал звук заводящейся машины. В чистом деревенском воздухе растекся запах выхлопных газов. Двигатель рыкнул пару раз и выглядывающий из – за дома братьев зад их машины укатился из поля зрения.

– О, братья куда – то поехали... – прокомментировал я это.

– Это Мишка. – на автомате ляпнула мама.

– С чего ты взяла? Может Пашка.

– Ну может и он. Я не знаю. – исправилась она. – Ладно, пора мне.

Она спустилась вниз. Я переждал возникшую там суету, связанную со сборами и услышав как хлопнула входная дверь скатился по лестнице. Подскочив к печке чертыхнулся, вернулся обратно, откопал из сумки бинокль и снова занял позицию на печи.

Торопился я зря. В доме братьев пока еще никто не появился. Не знаю, где мама была все это время, но я уже начал подумывать что проиграл вчистую и все интересное происходит где – то в другом месте. В этот момент в окне напротив что – то мелькнуло и я поднес к глазам бинокль.

В комнате были мама и Пашка. Мама с любопытством оглядывалась, изучая интерьер. Пашка обнимал ее сзади, целуя в шею и пытаясь раздеть. Сегодня она не сопротивлялась и очень быстро осталась в красивом светло – фиолетовом белье, сплошь состоящим из кружев. На этом Пашка приостановился и разоблачился сам, сразу и полностью, с торчащим готовым к бою членом. Маму это не испугало, она даже потрогал его за этот предмет, а вот потом Пашка увлек ее за собой в сторону кровати, в недоступное для наблюдения место. Я чуть не застонал от досады.

Насколько мог я сдвинулся в сторону, вжавшись в стену. Так было видно кусочек кровати примерно с полметра. Сначала там появилась мамина голова лицом вверх, потом над ней нависла Пашкина. Его губы прижались к маминым и стало заметно, что кровать ритмично покачивается. Пока я пытался представить, что происходит в невидимой мне области, обе головы исчезли. Пашкина тут же появилась снова, лицом вверх. Мамы видно не было, но кровать снова закачалась. Воображение тут же дорисовало невидимый фрагмент.

Кровать раскачивалась все сильнее и сильнее, но вдруг Пашка пропал из виду. Снова появилась мама, опирающаяся на руки. Раком – догадался я. Судя по тому как она раскачивалась от Пашкиных толчков тот очень старался. Я смотрел на это и страшно жалел что не вижу всей картины. Это, однако, не мешало мне онанировать. Мама вновь пропала, на этот раз надолго. Наверное закончили – решил я. Подтверждая мою догадку они вышли в центр комнаты, к разбросанной одежде. Мама была уже в трусах и лифчике, снова не дав мне возможности посмотреть на нее без одежды. Пашка, болтая висящим членом, помог ей одеть платье, поцеловал на прощание и проводил до двери.

Я застегнул штаны и поплелся к себе на чердак, размышляя о том, что сегодняшний день – явно не мой. Вроде бы, с одной стороны, все видел и могу рассказать когда и что они там делали, но в то же время не видел своими глазами ничего. Даже подрочить толком не смог.

Обратно мама вернулась быстро. Я едва успел подняться наверх.

– Вов, ты здесь? – услышал я ее голос, веселый и довольный.

– Здесь!

– Ты не помнишь, у нас вода в душе есть?

– Должна быть. Я утром натаскал.

– Отлично!

Мама быстро переоделась в халат и побежала на улицу мыться. Я спустился вниз. По комнате была разбросана ее одежда. Трусики лежали у самой двери. Я поднял их. В промежности расплылось большое влажное пятно. В нос ударил запах женщины и мужской спермы. Мой член обрел каменную твердость. Я колебался всего несколько секунд, а затем извлек его из штанов и прислушиваясь не скрипнет ли дверь лихорадочно заработал рукой. Когда мамины трусики приняли на себя еще и мое семя я постарался положить их на то же место где взял и тихонько убрался к себе. В то, что она заметит следы моего преступления я не верил. Не станет же она их разворачивать и рассматривать – не многовато ли жидкости из нее вытекло.

Остаток дня прошел без приключений. Мама выглядела чрезвычайно довольной, я старался не подать виду, что что – то знаю. Дачники, которым завтра на работу, разъезжались. Пашка с Мишкой набрались наглости и заскочили к нам попрощаться. Впрочем, как я понял из разговоров, их трудовая деятельность не мешала им устроить себе выходной и среди недели. Но вот именно завтра они должны быть в городе, о чем очень сожалеют. Особенно, надо полагать, сожалел Пашка.

Утром, по традиции стоя у окна, потягиваясь и обозревая окрестности, я к своему удивлению обнаружил что Женя с Юркой тоже никуда не уехали. Юрка, полностью оправившись от позавчерашних возлияний, сидел за столиком во дворе и что – то прихлебывал из бокала. Напротив него с книжкой расположилась Женя, в таком же виде как и вчера.

– Проснулся? – в люке показалась мамина голова. Не иначе – услышала как я тут топаю.

– Ага.

– Здоров ты спать – она выбралась и подошла ко мне. – Обед уже скоро.

– Да ладно, еще и одиннадцати нет...

– А это мало, по твоему? О, гляди – ка, Женька! И Юрка тут! – заметила она молодежь. – Ты опять на Женькины сиськи пялишься?

– А я виноват, что она в таком виде перед окнами вертится?

– Ну ладно, ладно, шучу...

Тем временем Юрка допил то, что у него было и пожелал удовольствий. Уверенный, что их никто не видит, он разделся догола и вертелся вокруг Женьки, потрясая перед ней напрягшимся членом. Теперь мама с интересом наблюдала за представлением.

– А ничего у него... – комментировала она – Ровный, толстый, красивый... Да и сам он парень неплохой. Чего эта дурочка там ждет?

Женька отмахивалась от мужа как от надоедливой мухи. Юрке это надоело, он сгреб жену в охапку и потащил в дом, чудом не споткнувшись на крыльце.

– Мам, я вчера забыл спросить, как вы погуляли – то?

– Погуляли? – не поняла сначала мама.

– Ну ты вчера с какой – то теткой ходила же?

– С какой теткой? А – а – а... – сообразила она. – Гуляли. да. Неплохо так побродили. Зря ты с нами не пошел.

Конечно, теперь – то ей можно что угодно мне наплести. – подумал я, а вслух сказал:

– Да? Тогда в следующий раз я с вами пойду. Когда, говоришь. вы опять собираетесь?

– Не знаю. – сбавила тон мама. – Только не жалуйся потом что скучно.

– Не буду. – пообещал я – Ты только не забудь про меня.

Чувствовалось, что я ее сильно озадачил. Теперь и предъявить мне несуществующую тетку затруднительно, и отвязаться от меня для интимных встречь как – то надо.

Сегодня мы разбирались с сараем. До самого вечера мы делили его содержимое на три кучи: "сжечь", "вывезти на свалку" и "пусть пока здесь полежит". Самой большой, как я и думал, оказалась третья. В разы больше первых двух вместе взятых.

– И стоило возиться? – уныло посмотрел я на дело наших рук.

– А какая тебе разница? Тебе все равно делать нечего.

– Нашел бы чего. А так только перемазались все. Может на речку сходим? – предложил я без особой надежды.

– А пойдем! – неожиданно согласилась мама.

Мы подхватили полотенца и потопали к реке.

В этот раз купальник у мамы был с собой, поэтому ничто не помешало нам остаться на общем пляже. Тем более что вслед за нами туда же подошел знакомый усатый мужик со своими двумя тетками. Одна из них оказалась его женой а вторая ее подругой, зачем – то увязавшейся с ними на дачу. Обе тетки, несмотря на возраст, выглядели очень неплохо, так что я с пользой провел время, любуясь женскими телами. Обратно мы возвращались уже затемно.

Утро вновь выдалось солнечным. Потянувшись, я выглянул в окно. Женька сегодня отсутствовала. Полусонный, я сполз вниз. Мама выдала мне кружку чая, бутерброд и уселась напротив.

– Что у нас на сегодня? – спросил я, отхлебывая из кружки.

– Выходной. – сообщила мама. – Я тут подумала, что это мы каждый день в хлопотах да в хлопотах... надо же и отдыхать. Так что на сегодня объявляю выходной. Будем есть, спать, гулять, загорать и купаться.

Наконец – то! – обрадовался я. – А то дача, дача... Не дача, а каторга какая – то.

– И с чего мы начнем?

– Ну спать и есть ты пока не хочешь. – рассуждала мама. – купаться рано, вода еще не прогрелась. Так что выбирай: гулять или загорать?

Идти неизвестно куда я не захотел и выбрал:

– Загорать!