Больше всего меня интересовал вопрос что она будет делать с тем состоянием до которого ее успел довести Пашка. Меня, конечно, интересовали и его дальнейшие действия, но не так сильно. Пусть с Мишкой хоть друг друга трахают, идиоты. А вот мама... Так – то я знал, что женщины тоже мастурбируют, но думал, это скорее для тех, что помоложе. Вот я бы, например, будь постарше, и не вспоминал бы о рукоблудии, трахая все что шевелится. Это сейчас, пока мне никто не дает, позволяю себе вздрочнуть разок – другой в день. А уж когда вырасту – ни – ни, только естественным образом. Так что с мамой ясности не было. И никакой возможности проверить это – тоже.

На улице начинало темнеть, когда заскрипели ступеньки ведущей на чердак лестницы и в люке показалась мамина голова.

– Вов, ты тут?

– Тут. – подал я голос.

Мда, надо сюда электричество провести. А то за окном только сумерки, а здесь уже почти ночь.

– Вов, я с тобой поговорить хочу. – Мама села рядом со мной на кровать. – Ты уже достаточно взрослый, чтобы знать о... ну... о том, что происходит между мужчиной и женщиной.

– Угу. – я не понимал к чему она клонит.

– Понимаешь, я свободная женщина и мне тоже иногда хочется... ммм... мужского внимания. Некоторые считают, что для этого нужно заводить серьезные отношения, а некоторые – что это не обязательно. Я, наверное, отношусь ко вторым. Вов, ты понимаешь о чем я говорю?

– Ну да, мам... О том, что тебе нужно... – я попробовал облечь свои мысли в более – менее приличные слова, но в конце концов выдал то, что вертелось на языке:

– . .. тебе нужно иногда встречаться с мужчинами... э – э – э. . в постели. И ты не хочешь заводить с ними долгие отношения. Так?

– Так. Ты очень удачно сказал. Человека, с которым хочется долгих отношений найти непросто. А женский организм так устроен, что ему это. . ну, постель... нужно для здоровья. – она замолчала, но потом все же добавила – И, что уж там скрывать, просто для удовольствия.

– Я понимаю, мам.

– Вов, тебя не шокирует то, что я сейчас говорю? Ты все же мой сын, я не должна...

– Брось, мам. – перебил я ее. – Какая разница, если я все равно обо всем догадывался? Что я, маленький? Понятно же, что все женщины делают "это". Почему ты должна быть исключением?

– Ну да, конечно, какой уж тут секрет... – она вздохнула – Так ты не обиделся бы, если бы я кого – нибудь себе здесь нашла? Ревновать не будешь?

Вон оно все к чему... – понял я. – Это чтобы лишний раз от меня не скрываться. И то правда – как тут что – то можно скрыть в таких условиях? Я вон и так уже все знаю. Но признаваться в этом, конечно, не стану.

– Не буду. Только кого ты тут найдешь? Усатого? Или братцев этих? Так я сразу скажу – не нравятся они мне, братья эти... но дело конечно твое.

– Не знаю еще. А чем тебе уса... Тьфу! Не усатый, а Александр! Чем тебе Александр не нравится?

– Так он же женат! – я не стал уточнять, что жена нисколько не мешает ему трахать свою подругу. То, что человек может иметь две жены пока еще не помещалось в моей голове.

Я не увидел в темноте, но почувствовал как мама улыбается:

– Ну и что? Как будто это им, женатым, когда – то мешало. Тем более где тут неженатые? Юрка, и тот женат. А братья мне тоже не нравятся.

– Почему? – не удержался я от вопроса, тут же подумав, что хотя бы сегодня задавать его не следовало.

Наступила продолжительная пауза.

– А знаешь, Вовка... . – вздохнув, сказала мама – Хочешь я тебе еще кое в чем признаюсь, хоть и не должна говорить этого сыну?

– Говори, мам.

– С Пашкой мы уже успели один раз. Нет, полтора. – вдруг хихикнула она.

– Как это?

– Ну последний раз мы не довели до конца. Понимаешь, эти козлы хотели, чтобы я с ними с двумя сразу... – мамин голос стал злым. – Я им что, шлюха? Вот ведь сволочи...

Видимо, маме надо было выговориться. Я снова услышал относящийся к братьям ряд нелестных эпитетов, которые обычно матери не произносят при сыновьях.

– Да ладно тебе, мам. – я придвинулся к ней, обняв за плечи. – Черт с ними. Послала ты их – туда им и дорога. Что, этот Пашка был так хорош в этом деле, что есть о чем жалеть?

– Да не... – немного остыла она – Честно тебе сказать – так себе мужичок. Бывало и получше.

– Да? – теперь я и в самом деле был удивлен. – А что не так? Вроде же веками выверенный процесс, где там можно напортачить?

– Ну по большому счету негде... – согласилась мама. – Но дьявол кроется в деталях. Не могу сказать, что осталась совсем без удовольствия, но могло быть намного лучше. Вот ты, например, девок за сиськи щупал? – неожиданно спросила она.

– Э – э – э – э... было такое. – признался я.

– И как ты это делал?

– Ну как... брал и щупал... как я это объясню?

– Покажи. – мама схватила мою руку и положила себе на грудь. Несмотря на лифчик и довольно толстую кофточку, ладонь моя наполнилась восхитительно мягким и в то же время упругим маминым телом. В голове вдруг зашумело. Я осторожно сжал руку.

– Так как ты это делал? – допытывалась мама.

Я сжал руку еще сильнее.

– И все?

– Все.

– Понятно. – мама с некоторым усилием отцепила мою руку от себя. – Вот и он так же. Только сильнее и больнее жмет. Ну то есть он думает что так и надо. Вообще – то большинство мужиков так думает. Ты вон тоже... Уж не знаю, с чего вы это взяли... Так вот он во всем такой. Делает, как сам считает правильным, нет бы спросить что я хочу...

– Мам, а можно я спрошу? А как надо? – заинтересовался я.

– Не так. Нежно надо и осторожно. И вообще сжимать не обязательно, хотя иногда... Как бы тебе объяснить?

– Мам... – я затаил дыхание – А ты покажи...

– Давай руку! – после недолгих раздумий решилась она.

Мама схватила меня за запястье и вопреки ожиданиям потащила руку под кофту, а когда я коснулся лифчика одним движением сдвинула чашечку вверх. Прямо в центр моей ладони уперся крупный твердый сосок.

– Нет. не так! Не жми сильно! – подсказывала мама. – Сначала погладь. . Здесь. . – она передвинула мою руку. – И здесь. Теперь вот так. . пальцами... Ага, хорошо... Теперь здесь. . Нет, вот так... Да, правильно... И сосок тоже... и вокруг него... Можешь чуть сжать... ага, здесь. Все, сильнее не надо... Да, хорошо... Ох!

Я, несмотря на дикое желание просто стиснуть мягкую грудь, тщательно выполнял все ее указания, иногда уточняя, как лучше. Судя по маминому громкому участившемуся дыханию, делал я все правильно. Это оказалось целое искусство – ласкать женскую грудь! Я, гордый собой, прислушивался к маминой реакции на каждое мое движение и уже тянулся другой рукой ко второй ее груди, как вдруг она оттолкнула меня.

– Мам, ты чего? – не понял я – Если что – то неправильно, так ты скажи!

– Все неправильно! – выдохнула она. – Я тут с тобой чуть не... Понимаешь, Вов, у меня очень чувствительная грудь. Не надо ее больше трогать, а то я совсем голову потеряю.

– Ну хорошо... – разочарование мое было велико. Я только вошел во вкус и готов был играть с маминой грудью всю ночь напролет.

Мама встала и отошла к окну, уставившись на улицу. Я остался на кровати, спрашивая себя, правда ли я только что ласкал ее грудь, или это мне приснилось.

– Вовка, поди – ка сюда! – с непонятным азартом вдруг позвала меня мама. – Посмотри, я действительно вижу то, что вижу?

Я подошел к ней.

– Вон, вон там. – указала она.

Теперь я разглядел, что происходит на участке Юрика и Женьки. Несмотря на сумерки, хорошо было видно что они трахаются. Женька стояла коленями на деревянном кресле, грудью упираясь в его спинку, а сзади энергично втыкал в нее член Юрик. Все это происходило прямо во дворе, рядом с крыльцом. К нам они расположились ровно боком, что позволяло отлично все рассмотреть.

– Трахаются... – вырвалось у меня. В другое время я бы обрадовался такому, но как вести себя при маме пока не сообразил. Может, надо сделать безразличный вид и отвернуться?

– Давай посмотрим... – шепотом разрешила мама мои сомнения. – Они нас тут не заметят?

– Нет.

Юрик, распаляясь, периодически принимался трахать жену сильнее и резче. От этого кресло под ней начинало опасно раскачиваться и ему приходилось останавливаться, вынимая из Жени член, а потом возвращаться к прежнему темпу. Мы с мамой стояли рядом, молча за этим наблюдая. Через некоторое время я не выдержал и достал бинокль. В оптику были видны даже синеватые вены, обвивающие Юркин орган и торчащие Женькины соски.

– О, что у тебя есть! – увидела бинокль мама. – Дай – ка мне посмотреть.

Она поднесла его к глазам и застыла, вглядываясь в трахающуюся парочку. Я подождал, но вскоре понял, что добровольно мне бинокль не отдадут.

– Мам – протянул я из – за ее плеча руку к прибору – Я тоже посмотреть хочу!

– Подожди. – она схватила мое запястье, прижимая к себе. – Сейчас...

Вряд ли она сделала это специально, но моя рука оказалась прижата к ее груди. Лифчик все еще оставался сдвинутым вверх и через кофточку я ощутил ладонью напрягшийся сосок. Пальцы уперлись в твердую пуговицу, которая выскользнула из петли едва я до нее дотронулся.

Остальное я делал уже осознанно. Юрка и Женя меня интересовать перестали. Я делал вид что пытаюсь вытащить из маминой руки свою, мама не давала, возвращая ее на место и сильнее прижимая к себе. Судя по результату, делала она это совершенно автоматически, захваченная происходящим на соседнем участке. Результат же был таков, что расстегнутая вверху кофточка сдвинулась и в ладонь мне легла обнаженная грудь. А дальше... дальше я, благодаря маминому уроку, знал что делать.