|
|
Новые рассказы 79452 А в попку лучше 11685 +8 В первый раз 5147 +3 Ваши рассказы 4647 +5 Восемнадцать лет 3464 +4 Гетеросексуалы 9345 +2 Группа 13482 +3 Драма 2934 +2 Жена-шлюшка 2616 +5 Женомужчины 2074 +1 Зрелый возраст 1737 +1 Измена 12252 +8 Инцест 11948 +4 Классика 367 Куннилингус 3265 +4 Мастурбация 2253 +1 Минет 13322 +5 Наблюдатели 8047 +6 Не порно 3079 +3 Остальное 1084 +1 Перевод 8049 +5 Пикап истории 725 По принуждению 10793 +5 Подчинение 7256 +7 Поэзия 1476 +2 Рассказы с фото 2519 +2 Романтика 5608 +3 Свингеры 2328 Секс туризм 510 Сексwife & Cuckold 2495 +4 Служебный роман 2428 Случай 10178 +5 Странности 2727 +2 Студенты 3621 +6 Фантазии 3304 +1 Фантастика 2849 +1 Фемдом 1478 +5 Фетиш 3245 +7 Фотопост 787 Экзекуция 3234 +6 Эксклюзив 348 +1 Эротика 1917 +1 Эротическая сказка 2518 +2 Юмористические 1531 +1 |
Идиотка Автор: Человекус Дата: 2 июля 2015
— И что, ты в самом деле думаешь, что я тебя найму? — Но... Вы же прислали мне приглашение... Выбрали мое резюме... — Ты идиотка! — Почему? — По двум причинам. Первая — твое лицо. Оно смазливое, а это значит, ты идиотка. Умных красавиц не бывает, как и красивых умниц. Кроме того, ты решила, что я отобрал тебя по другой причине, и тем самым подтвердила первую. — Вы отобрали меня... потому что вам понравилось мое лицо? — Ты не просто идиотка, а глухая идиотка! Я не сказал, что оно мне понравилось. Я сказал, что оно смазливое. Объективно смазливое — безотносительно меня или еще кого-нибудь. Вникаешь? — Пытаюсь. А надо? — Ну, хотя бы попытайся. Лучше поздно, чем никогда. В твоей красивой голове, как-никак, плещется один-другой миллиграмм мозгов. — И зачем тогда вам понадобилась моя красивая голова? — Полюбоваться. Красотки — необходимое звено жизненного цикла: они вдохновляют людей с мозгами. Что ты закончила, мисс Бюст? — Чикагский художественный. Я же писа... — Что-о? И какого рожна художница с сиськами подает резюме в один из самых популярных дайжестов Чикаго? — Я работала в университетской газете. У меня есть опыт. Я писала в резю... — Ты до сих пор думаешь, что я его читал? После того, как увидел твое фото? Ты знаешь, что с тобой хочется сделать, когда видишь твое фото? — Так вперед! — она была уже на пределе. — Делайте, чего же вы стоите! Мне раздеться? Шеф, прищурясь, смотрел на нее. — Вообще-то да, — сказал он. — Раздевайся. — И вы даже не стесняетесь говорить мне это? Вы, самодовольный циничный пошляк! — Раз я циничный и самодовольный — почему ты до сих пор здесь? — Потому что мне нужны деньги! — с отчаяньем крикнула она. — Деньги, говоришь? — Да, деньги! Я до последнего надеялась, что их можно заработать другим путем. Но если это не так, и — я наивная идиотка, — пусть лучше это сделает со мной кто угодно, но только не вы, мистер Пенис-Вместо-Мозгов! — Такой ты мне больше нравишься, — спокойно сказал тот, когда она умолкла, переводя дух. — Мозгами не пахнет, но характер налицо. Раздевайся. Она застыла, глядя на него изумленно, как на собаку с пятью ногами. — Это не для того, чтобы тебя трахнуть, — сказал шеф. — И не надейся. Это испытание. — Испытание? — Повторяя за мной, как попугай, ты подтверждаешь, что ты идиотка, а я и так это знаю. Да, испытание. Пройдешь его — возьму на работу. Раздевайся. Она открыла было рот, но тут же закрыла его, так и не издав ни звука. Метнув в шефа горящий взгляд, она гордо вскинула голову — и потянула с себя блузку. — Продолжай, — сказал он, когда она осталась в одном белье. — До конца. Она стянула с себя лифчик, обнажив великолепные груди, налитые, будто их надули изнутри. — До конца! Снимая трусы, она запуталась в них и чуть не упала. — Да, в стриптиз-баре ты явно не работала... Я был прав: ты идиотка. Такое тело высасывает из генов все соки, не оставляя мозгам ни капли. Вот тебе мое задание. Выйди в коридор, спустись на первый этаж, в холл, сорви цветок с герани, которая там растет, и принеси мне. — Вы извращенец, — прохрипела она. — И псих. — Ты ничего нового мне не сказала. Ну? Осторожно ступая, будто пол был усыпан стеклом, она прошла к двери, оглянулась на шефа, вдохнула, выдохнула — и скрылась за дверью. В воздухе, казалось, остался отпечаток тугих ягодиц. Шеф долго смотрел ей вслед. Затем вздохнул, взял со стола чей-то портрет в рамке и стал смотреть на него. Дверь открылась раньше, чем он ожидал. — Вот! — тонкие пальцы вертели гроздь розоватых цветов. — Куда вам ее? В петлицу? Или за ухо? — Неплохо, — хмыкнул шеф, пялясь на ее гениталии. — Полторы минуты. А ну-ка иди сюда! — Зачем? — Трахать не буду, не надейся. Иди-иди... Медленно, как к тигру, она приблизилась к нему. Быстро вытянув руки, он схватил ее за бедра и, крепко удерживая, влез пальцем прямо в вагину. — Сухая, — сказал он, не обращая внимания на визг. — Рассказывай, как это было? Или лучше я тебе расскажу. Что ты нашла в коридоре? Портьеру? Завернулась в нее, как голубец, подошла к лифтеру и дала ему двадцать баксов? — Десять... — Вау! И тот, конечно, оказался рыцарем? Чистая работка. Ты наполовину принята. — Наполовину? — Да. Осталось еще одно испытание. Пошли. — Куда? — Туда же. Он вывел ее, голую, в коридор. — Будешь упираться — выгоню. Вот прямо так, как есть, и пойдешь домой... Слушай и вникай: я провожу тебя к лифту, ты спустишься вниз, САМА сорвешь там такой же цветок, САМА принесешь его мне... а я подожду у лифта. Что такое? — Я вас ненавижу, — простонала она. — Это хорошо. Пойдем, Ева без яблока. — Ага, все-таки запомнили мое имя! А говорите — резюме не читали. — Я... — шеф запнулся, — я с фильтром читал. Главное запомнил, мусор отфильтровал... Ну, как ощущения? Они окунулись в поток офисного планктона, хлынувший из лифта. Люди ахали-охали, улыбались, переглядывались, говорили «вау» и задирали брови до самой макушки, особенно мужчины. Шеф невозмутимо шествовал вперед. — Ребят, это у нас экспонат. Руками не трогать, — говорил он, оглянувшись на Еву, которая погибала от стыда. Губы ее скривились в невообразимой усмешке, соски набухли, как сливы. — Нет. Не могу, — дернулась она. — Сделаешь это и еще кое-что — возьму за 700 баксов в неделю, — спокойно сказал шеф. — Кое-что — это что?! — Увидишь. Пошла! — он втолкнул ее в переполненный лифт. Полюбовался на шок пассажиров, на пунцовый лоб Евы — и, когда двери закрылись, присел на диван. На лице его играла мрачная улыбка. Он сидел, глядя в одну точку, довольно долго, потом стал поглядывать на часы. Прошло семь минут. Заерзав, шеф наконец встал и нажал кнопку лифта. Дверь открылась, и оттуда с толпой возбужденных клерков выплеснулась Ева, малиновая сверху донизу. На лице ее застыла все та же усмешка — щеки держали ее, как розовый крем. — Что ты им сказала про меня? — спросил он, входя за Евой в свой кабинет. — Правду, — хрипло сказала Ева. — Что это новое требование при приеме на работу в ваш дайжест. Держите, — она сунула ему в петлицу ветку герани. Потом схватила его руку и сунула ее себе между ног. — Ну как, теперь не сухо? — Нет, не сухо, — протянул шеф, щупая маслянистый бутончик. Ева смотрела на него в упор. — Слово есть слово. Беру тебя на испытательный срок. Пятьсот баксов в неделю. Двести долой, потому что позорить начальство некрасиво. Даже правдой. За эти пятьсот баксов ты будешь исполнять любые мои прихоти, а я буду смотреть и делать выводы. Ева молчала, тяжело дыша. — Одевайся. Завтра придешь в десять утра и принесешь статью о деле Хопкинса. Две машинописных страницы. Побольше намеков, поменьше философии. — Почему вы думаете, что я в теме? — У тебя есть целая ночь для того, чтобы быть в ней. Да, и что у тебя за прическа? Шатенка, волосы до лопаток... Это не стиль «Йеллоу Дайжест». Чтобы завтра же покрасилась в лимонный цвет! Пару прядок можешь сделать зелеными. Свободна! Он подождал, пока хлопнет дверь. Потом сел в кресло и вдохнул глубоко, будто хотел втянуть в себя весь воздух кабинета. *** — Ты идиотка! — Где-то я уже это слышала, — издевательски протянула Ева. — И услышишь еще миллион раз, пока не станешь мертвой идиоткой. рассказы эротические Пораскинь своими куриными мозгами: куда ты годишься с таким цветом головы? — Вы же сами сказали... — Я сказал специально, чтобы проверить тебя. Мне не нужны послушные паиньки без своего мнения. — А что, мне не идет? — Ева тряхнула лимонной гривой, красиво уложенной на одну сторону, как и раньше. В ней, как травинки в стоге сена, зеленели тонкие прядки. — Тебя мы даже не обсуждаем. Оно не идет «Йеллоу Дайжесту». А ну-ка... ну-ка... Порывшись в столе, он достал электробритву. — Ну-ка... иди сюда... — Вы что, собрались выбрить мне голову? — А что с ней еще делать? — Нет! — Бззззз! — Он включил машинку и, жужжа вместе с ней, стал надвигаться на Еву, как киношный монстр. Ева отступила. — Нет! Нет! Я не могу... — Бззззз!.. Ева хмыкнула — и откинула лимонную шевелюру с левой стороны. Шеф застыл. Жужжание прекратилось. — Охренеть. Кто это тебя так? — Не ваше дело. — Допустим, не мое. Но ты все равно идиотка, — говорил шеф, глядя на красноватый шрам, зиявший вместо ушной раковины. — Почему не сделала операцию? Пришили бы тебе протез — и брейся на здоровье. Такой красотке без уха — как Форду без трости... — А вы знаете таких, кто бесплатно протезы пришивает? — хрипло спросила Ева. — Потому что за деньги — не вариант, ибо у меня их нет. Пока. Шеф постоял, молча глядя на нее. Потом подошел к сейфу, достал оттуда какие-то бумаги, что-то написал — и протянул их Еве: — Держи. — Что это? — Счет, — сказал шеф. — Найдешь клинику доктора Боула. Здесь все реквизиты. Скажешь — пусть все расходы снимают с этого счета. Ева неподвижно смотрела на него. — Вы дарите мне операцию? — хрипло спросила она. — Почему? Это же тысячи баксов!.. — Бери, пока не передумал. И давай-ка к делу. Принесла статью? Ева еще какое-то время смотрела на него, потом взяла сумку и достала оттуда мятые страницы. — Рыбу заворачивала? Ну-ну... — шеф погрузился в чтение. Пробежав глазами текст, он ухмыльнулся. — Так. Очень хорошо. Отлично. — Что, правда, что ли? — Правда — у Бога в раю. Переделай. Ева во все глаза смотрела на него. — Пишешь, что Хопкинс — жертва обстоятельств, и виновато общество? Отлично. Просто превосходно. А теперь напиши все наоборот: что Хопкинс — вонючий ублюдок, а общество терпело его, пока не стало невмоготу. — Но... Но ведь я же так не думаю! — Конечно, не думаешь: тебе нечем это делать. Я от тебя не думанья жду, а работы. Вперед, детка! И чтобы без уха не возвращалась. Сроку тебе — до понедельника. Аривидерчи! Она ушла, а он, выждав время, взял со стола фотографию в рамке, опущенную картинкой вниз, и кивнул изображенному на ней мужчине. *** В понедельник Ева вошла в кабинет и торжественно показала новенькое ухо, откинув лимонно-зеленую гриву. Оно было неотличимо от настоящего. — Это фокус такой, да? — спросил шеф. — Ты просто втянула его в себя, а потом развернула обратно, как антенну?.. — Спасибо вам. Никогда не думала, что буду говорить вам спасибо, но... спасибо! — Спасибо будешь говорить, когда я сбрею твою ужасную траву с макушки. — Вы немного опоздали, — с обаятельным злорадством сказала Ева, потянув себя за лимонную прядь. Шевелюра сползла прочь, обнажив розовый и блестящий, как полированная мебель, череп. — Ах ты... Ну наконец-то ты меня обставила! — всплеснул руками шеф. — Все, засунула своего босса в задницу, и он свисает оттуда, как невысранная какашка... Лысая голова сияла торжеством и оттого была прекрасна даже без волос, хоть их и было безумно жаль. — Я купила несколько париков. Не хотите так? А так? — Ева превратилась вначале в кудрявую милашку, затем в элегантную брюнетку-каре. — А где Хопкинс? — свирепо прорычал шеф. — Или, пока тебе пришивали новую антенну, ты отлынивала от работы? — Нет. Держите, — она протянула ему текст. Бегло просмотрев его, шеф скомкал мятые листы и выбросил в корзину: — Так... Блестяще! Великолепно! А теперь — новое задание. Знаешь Энтони Брюмора? — Того самого? — По всей видимости, да. Сегодня и завтра он в Чикаго. Любым способом вытяни у него интервью. Вот тебе диктофон. — Но... но как я... Он же такой, вы знаете... И о чем я буду его спрашивать? — Вот у него и поинтересуйся. К вечеру будет — выплачу восемьсот баксов наличными. Нет — только пятьсот, да еще и... — Что? — Немного косметики тебе не повредит. Вот это, — шеф взял что-то со стола, — вот это — несмываемый маркер. По-моему, на твоей лысине не хватает опознавательных знаков... — ... Это невозможно! — выкрикнула Ева, входя к нему вечером. — Он еще больший псих, чем вы. Предлагает такое, что и повторить стыдно. Гоните пятьсот и рисуйте на мне все, что хотите! — Но маркер несмываемый, — напомнил шеф, подходя к ней. — Сегодня я разрисую тебе голову, а завтра, если придешь без интервью, выкрашу чернилами всю тебя. Вот они, в бутылочке!.. Сжав губы, Ева молчала, и тот изрисовал ей лысину надписями «Еvа», пока они не покрыли ее от лба до затылка, наподобие волос. — Постой. Это еще не все. А ну-ка... — шеф достал электробритву и сбрил Еве ее роскошные брови, одну за другой. Евино лицо, обезображенное до неузнаваемости, горело улыбкой веселого отчаянья. Снова взяв маркер, шеф нарисовал ей тоненькие, как у Пьеро, брови дужками, а потом заставил ее закрыть глаза и сделал жирную подводку на веках. Грим завершился несколькими мушками на щеках и на шее. — Готово! Подойди-ка к зеркалу... Кабинет огласился визгом, перешедшим в истерический хохот. Никто никогда не сказал бы, что это эксцентричное существо — та же красавица, которая пришла сюда неделю назад, хоть на ней и была все та же голубая блузка. — Теперь тебе нужна новая одежда. Держи, — шеф вручил Еве, вздрагивающей от смеха-плача, несколько купюр. — И пошла вон отсюда, пока я не разрисовал тебе задницу. Придешь завтра ни с чем — выкрашу в черный цвет. Назавтра Ева швырнула ему диктофон: — Вот ваше интервью. — Ага! Я знал, что он клюнет на твою разрисованную голову! Ты была в парике? — Нет. — Молодец! И как тебе это удалось? Из него уже два месяца никто не может ничего вытянуть. — А вы послушайте. Там все понятно, — бесцветным голосом сказала Ева, устраиваясь на диване. Ее невозможно было узнать: вместо женственного костюма на ней были черные кожаные брюки, куртка и ботинки на высокой платформе. На шее и на запястьях красовались стальные цепи. Лысина и лицо по-прежнему остались разрисованными, ногти были выкрашены в черный цвет. Новый образ довершала кроваво-красная помада на губах. — Отличный вид, — кивнул шеф, включая диктофон. — Тааак, ну что у нас тут? Самодовольный голос, искаженный динамиком, гудел, изрыгая непрерывный поток скабрезностей. Потом голос согласился на интервью — но только, если Ева прямо сейчас вставит себе в вагину новый вибратор «Swееt Pussy», выпущенный фирмой «Lаcky Bruеmоr» в этом году. Дальше было собственно интервью. Ева задавала вопросы, проявляя незаурядную находчивость и чувство юмора; Брюмор отвечал в своем духе. Чем дальше — тем заметнее дрожал Евин голос, хоть она и пыталась совладать с собой. — Как ощущения, моя дорогая? — спросил Брюмор. — Великолепные. Не будем отвлекаться... ааа!... мистер Брю... Брюмор... Как вы ладите с организациями, защища... оооу!... защищающими нра... нравст... ааа... ааа... Ааааааааа!!! Аа! Аа! Аа!.. — Эксцентричная юная леди испытывает сильнейший оргазм, дамы и господа! — благодаря эсклюзивному вибратору «Swееt Pussy» фирмой «Lаcky Bruеmоr»! Лаки Брюмор — наслаждение за бесценок! Смотрите, как закатились ее глаза! Прямо сейчас маленькое чудо техники вибрирует в самой интимной части ее тела, исторгая из него новые и новые волны наслаждения... Мисс Ева, вам было хорошо? Расскажите о ваших ощущениях! Поделитесь тем, что вы пережили, с нашими покупателями!.. ... Ева сидела на диване — нелепое разрисованное существо с оттопыренными ушами и кукольными бровями-ниточками. Она казалась абсолютно безучастной. Шеф внимательно следил за ней. — Ну, и как ощущения? — спросил он. — Ты так и не рассказала. — А то вы не знаете, — сказала Ева, глядя в потолок. — Ты кончаешь, а на тебя все смотрят. — Это штука все еще в тебе? — Нет, конечно. — Раздевайся. — Что? — Если бы ты не хотела этого, ты бы вышла, когда я слушал запись, — сказал шеф, подходя к ней. — Раздевайся. Не отрывая от шефа пристального взгляда, Ева сняла с себя всю одежду и через минуту была полностью голой. Шеф бесцеремонно сунул руку ей в вагину. — Мокрая, хоть выкручивай, — крякнул он. — Где эта штука? — Он у меня забрал. — Врешь! Сунь ее в себя. Ева усмехнулась, достала из сумочки розовый вибратор и, отвернувшись от шефа, вставила его в вагину. — Могла бы не отворачиваться. А теперь читай мне вслух... что ты там помнишь из поэзии? «Ворона» помнишь? — Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой, над старинными томами я склонялся в полусне... — начала Ева, не отрывая от шефа странного взгляда. Вибратор тихонько гудел в ее раковинке. Когда «из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней» — ее голос задрожал, хоть она изо всех сил старалась сдерживаться и читать ровно. Каждое следующее «никогда» получалось все более надрывно, а на предпоследнем ее глаза вдруг закатились: — Никогдаааааа!... — взревела она. — Аааааа! А! А!... — и стала с силой тереть вагину, плюнув на стыд. Вибратор выпал и покатился по полу. Шеф подхватил его и выключил. — Могла бы дочитать, — сказал он. — Одна строфа осталась. Голая Ева корчилась на диване, терзая себя между ног, и умоляюще глядела на него. Тот отвернулся и отошел к окну. — У вас сегодня никого нет? — спросила Ева, когда отдышалась. Ее голос звучал слабо, как у больной. — Я себе иначе представляла будни «Йеллоу Дайжест». Где сотрудники? Где тысячи дел? Где работа, бьющая клюом? — Мой журнал — огромный организм, детка. Почки и печень работают на автомате. Мозгу не обязательно про них думать. — Почему вы так издеваетесь надо мной? — спросила Ева тем же тоном. Шеф повернулся к ней. — Почему все время оскорбляете меня? Унижаете, позорите? — спрашивала она без всякой злости, тихим, бесцветным голосом. — Почему вы подарили мне ухо, а потом изуродовали меня? Неделю назад я была красавицей, хоть и без уха, но это почти никому не было заметно. Сейчас я — чучело гороховое, и это заметно всем... И самое главное — почему все это мне так нравится? Я сошла с ума? Шеф пристально смотрел на нее. Затем подошел и присел к ней на диван. — Я думала, что терплю вас из-за денег. Я думала так совсем недавно, пару дней назад. И даже когда я кончала под прицелом камер, я так думала. Думала, что ненавижу вас. Видите? — она раздвинула ноги. На левой складке вагины краснела ссадина. — Это было дома, после того, как я для вас герань носила. Почему вы мучаете меня? Почему? Почему? — с тихим отчаяньем повторяла Ева. Шеф молчал. Потом заговорил, тщательно подбирая слова. — Когда-то у меня был друг. Лучший друг. Он умер. Незадолго до смерти он влюбился в одну очень красивую девушку. Он был мягким, нерешительным типом. Девушке он тоже нравился, но что-то у них с самого начала не ладилось. Ее, видно, раздражала его мягкость, то, что он всегда с ней соглашался и был ласков, как теленок. И девушка изводила его капризами. Так, во всяком случае, я думал. Однажды он с горя напился. Девушка зашла к нему, и они повздорили. Он кричал ей, что она его ни во грош не ставит, а она кричала ему, что он тряпка. Она сказала — «если бы ты мог ударить меня, отрезать мне что-нибудь... « Она завелась и изводила его, как умела. Так, во всяком случае, я себе это представлял. Тогда мой друг схватил нож, отрезал ей ухо и выкинул его в окно. Он был сильно пьян. Было много, очень много крика. Девушка, обезумевшая от страха и боли, кричала, чтобы мой друг немедленно нашел ее ухо. И тогда он влез в окно и выпрыгнул с шестого этажа. Через три дня он умер, а до того успел все это мне рассказать. Девушка несколько дней провалялась в больнице и пришла только на похороны. Она захлебывалась слезами, но я ей не верил. Прошло время. Мой «Yеllоw Digеst», прогорел, я продал его за бесценок новому владельцу, и тот открыл новые вакансии. Совершенно случайно один из конвертов с резюме попал мне в руки. Это была судьба. Черт, как же я хотел отомстить!... В моем распоряжении было все: офис (новый владелец въедет сюда только послезавтра), время, деньги — немного, но достаточно, чтобы выглядеть толстосумом в глазах нищей девчонки, слишком белокожей для того, чтобы зарабатывать так, как это делают все... Он взял Еву за руку. Та плакала. — Вы очень любили Дэйва, да? — спросила она сквозь слезы. — Да. Шеф подержал ее пальцы. Потом нагнулся к губам... Через минуту их тела сплетались в клубке истерических ласк. — Как... тебя... зовут... — хрипела Ева. — Нехорошо... забывать имя своего босса... — шамкал шеф, не отрываясь от ее сосков. — Ты... не мой... босс... Аааа! Так как? — Дэйв. — Что? Как это? Тебя тоже?.. — Вот так. Вот так! — повторял шеф, вламываясь багровым колом в Евины внутренности. — Вот так! Вот так! Вот так!.. Их бедра прыгали с такой быстротой, что слились в сплошное вибрирующее пятно. Ева улыбалась блаженной улыбкой наркомана. — Ты... идиотка... — хрипел Дэйв. — Ни одной женщине не понравится, если ее так грубо трахать... Я ебу тебя, как конь... — Ааааааа! — взвыла Ева, прогнувшись мостиком. — А! А! А!.. Дэйв уже ничего не говорил. Упав на Еву, он лежал ничком, а она гладила его по спине. — Скажи еще раз, что ты со мной сделал... — Я выебал тебя, как конь. Я влез в тебя огромным хуем и заебал тебя нахуй... — Иииииыы... — ныла Ева, ерзая бедрами. — Хочешь еще? — Даааа... Кряхтя, Дэйв целовал ее в губы, в соски, и вновь и вновь трудился над красивым ненасытным телом. 29128 1 20265 5 1 +8.19 [57] Оцените этот рассказ: 467
Серебро
Комментарии 16
Зарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора Человекус |
Все комментарии +19
ЧАТ +1
Форум +5
|
Проститутки Иркутска |
© 1997 - 2024 bestweapon.net
|