Марина сидела на краю постели, в полнейшем ступоре, не зная, что ей делать. Из-за остаточного хмеля в голове все путалось и мысли в голове лихорадочно плясали. Она не могла поверить произошедшему, но на губах еще пылали поцелуи дочери, а запястье еще хранило тепло ее промежности. Да она пару раз фантазировала по поводу секса с дочерью, но когда это вдруг случилось, оказалась морально совершенно к тому не готова. Однако самое страшное заключалось в том, что Марина абсолютно не представляла как ей вести себя дальше. Притворяться, будто ничего и не было казалось не возможным. Особенно с этой Аниной манерой ходить по дому демонстрируя свое тело и нижнее белье….

Внезапно Марину осенила догадка. Что если все эти подарки и знаки внимания все это время были любовными ухаживаниями…..

— Бред! – Упрямо отвергая очевидное, произнесла в слух женщина.

В этот момент ее душевных терзаний дверь приотворилась и в комнату вошла Анна.

— Мамочка все хорошо? – Как ни в чем не бывало, спросила девушка.

— А как по твоему? – Заламывая в отчаянье руки, уставилась на нее Марина. – Подумать совестно, чем мы с тобой только что занимались.

— Мам прости. Не злись. На меня нашло и…. И я…. Я воспользовалась твоим состоянием…. Сама не пойму как так вышло….

— Ты говоришь так, будто для каждой девушки лазать в трусы собственной матери нормальное дело! – Воскликнула, протестуя Марина.

— Ты хочешь, чтоб я призналась, что люблю тебя? – Опускаясь подле матери на колени, с замиранием сердца пролепетала девушка. – Так знай что для меня ты самая желанная из всех женщин на свете….

— Анна замолчи! Прекрати, пожалуйста. – Перебила, резко повысив голос, откровение дочери Марина. – Оставь меня! Иди к себе в комнату!

— Но мам….

— Анька я сказала, оставь меня, уйди….

Упорство матери ранило чувства девушки. Вскочив с колен, она опрометью выбежала из комнаты, через минуту воротившись с большим кухонным ножом в руках.

— Значит, ты хочешь, чтоб я ушла?! – Закричала, в исступлении девушка, положив широкое острое лезвие ножа поперек линии вен. – Как же ты не понимаешь, что я не смогу жить без тебя! Я убью себя, если ты меня отвергнешь!

— Ты сума сошла! – Резко подскочив с постели к дочери, Марина выхватила у нее из рук нож. – Совсем спятила?

— Да я не нормальная, потому что люблю тебя. – Задыхаясь от душащих слез, дрожа, выпалила Анна. – Я умру ради тебя….

Хлесткая звонкая пощечина заставила девушку замолчать.

Марина никогда прежде не била Аню и теперь впервые подняла на своего ребенка руку. Что было для самой женщины глубочайшим шоком. Но еще большим потрясением это было для не привыкшей к насилию девушки. Слезы потоком брызнули из ее больших карих глаз. И зажав ладошкой пунцовую от затрещины щечку, Анна стремительно умчалась к себе. Оставив мать одну в абсолютной растерянности посреди комнаты. Помедлив та, беспомощно опустилась обратно на кровать, сжимая в левой руке отобранный у дочери кухонный нож.

Происходящее казалось Марине каким-то не мыслимым фарсом. Как в бреду женщина отложила нож на край ночного столика, не помня себя разделась. И оставшись только в белых трусиках, легла в постель, накрывшись одеялом. Однако уснуть у нее ни как не получалось. Закутавшись в мягкий полог синтепона, словно куколка в кокон она, одержимо перебирала в голове хоровод беспокойных донимающих мыслей. Об Анне, о том, что случилось между ней и дочерью в полумраке прихожей, о сексуальной ориентации дочери и опять о случившемся. Но как бы не прокручивала она в мозгу ситуацию, виня во всем то Анну то себя, ей приходилось признать, что секс с дочерью ей понравился. И это еще больше тревожило женщину, лишая сна.

И, наверное, Марина так бы и встретила рассвет глядя в пустой потолок, если бы не странное возникшее внезапно из всех ее переживаний желание. Женщина сначала гнала его прочь, но оно оказалось сильней и, поняв, что без этого просто не уснет, она направилась в ванну. Там порывшись в корзине с грязным бельем она отыскала трусики дочери. Те самые голубенькие в которых она была вчера, покрасовавшись перед ней в распахнутом халатике. Они почему-то были очень грязными и от них сильно пахло мочой. Покопавшись еще Марина нашла другие. Классические хлопковые фиолетовые трусики с очаровательным серым цветочным принтом спереди. Женщина долго вертела их в руках пока, наконец, не поднесла их к лицу, понюхав то место, где они прилегали к киске. Аромат был волшебным и необычайно. Однако это был запах уже не девочки, а зрелой самочки, женщины. Зажмурившись, Марина вдохнула его еще раз, признавая, что он ей определенно нравится.

Воровато зажав их в руке, Марина в полумраке квартиры беззвучной поступью босых ног возвратилась к себе в комнату, обратно в постель. Вновь укутавшись в синтепоновое одеяло, она положила трусики рядом с лицом на подушку и, наслаждаясь их благоуханием, предалась забвению сна.

Правда, сморивший женщину сон оказался довольно не обычным. Ей привиделось, будто она лежит абсолютно голая на приземистом застланном пурпурной скатертью столике в мрачном затемненном помещении. Ее запястья и лодыжки были туго пристегнуты к его углам кожаными ремнями, делая ее полностью не подвижной и совершенно беспомощной. Лишь голова женщины была свободна. Повернув ее, она увидела стоящую перед нею дочь Анну. Так же обнаженную, как и она, но с фиолетовыми волосами и пристегнутым на поясе искусственным лиловым фаллосом.

Безмолвно приблизившись, девушка нежно провела рукой по волосам матери. И Марина увидела, что теперь вместо пластмассового у дочери между ног самый настоящий эрегированный пенис. Нет она не была мужчиной. Ее тело осталось девичьим, но детородный орган был мужским как у гермафродита или транссексуалки.

Продолжая безмолвствовать Анна, взобравшись на стол, легла на Марину сверху и, расположившись меж ее раздвинутых ног, ввела орган в ее лоно. Чувствуя, как фаллос дочери заполняет ее влагалище, доставая вплоть до самой шейки матки, Марина инстинктивно дернулась, но ремни держали надежно. А дочь, глядя ей в глаза с улыбкой торжествующего превосходства овладевала ею грубыми сильными толчками своего огромного твердого пениса. Постепенно наращивая темп своих телодвижений. Под воздействием которых женщина начала постанывать, любуясь собственной дочерью, жестко сношающей ее словно течную суку с ненасытностью зверя…. Но женщине это нравилось, ей хотелось этого все больше, еще и еще чтоб ощутить извержения семени прямо в самую матку….

Но Марина проснулась. Очнувшись от пережитого эротического сновидения сильно возбужденной, с диким отчаянным желанием секса. Не размыкая склеенных дремою век, женщина запустила руку к себе в трусики. Там было довольно влажно. Однако мастурбировать Марина не стала. Подняв полог век с изумительно голубых огромных глаз, она, поднявшись с постели, облачилась в излюбленный коротенький мягкий белый байковый халатик с длинным рукавом.

Забрав с подушки трусики дочери, с которыми спала, женщина отправилась в ванну, дабы вернуть их в корзину с грязным бельем, а главное смыть ночное наваждение. Чему бесспорно способствовал легкий душ. Включив который Марина, скинув халат, шагнула под теплые струи. Вода, в самом деле, мгновенно прогнала похмелье и остатки дурмана фантастического сна, вернув женщине силы. Так что, выйдя из душа полностью обновленной она, вернувшись в комнату начала приводить себя в порядок. Первым делом подбрила под мышками и лобок, чтоб были идеально гладенькими. Затем сделала макияж и надела пикантно обольстительный комплект нижнего белья из бежевого прозрачного кружевного полотна, оформленного по внешнему краю широкой полоской черного ажурного канта. В качестве наряда к нему Марина выбрала прекрасный леопардовый костюм из прямой мини юбки и идеального сидящего по фигуре подчеркивая грудь пиджака. Под который, женщина под одела выделяющуюся в низу декольте черную обтягивающую майку. Завершали же образ серебряные и ожерелье с несколькими белыми камушками.

На последок заглянув в комнату дочери и убедившись, что та тихонечко спит, Марина, поправив прическу обрамляющих личико до плачь золотистых локонов, ушла из дома. Ей необходимо было подумать, а главное она решила посоветоваться со знакомой психологом.

Продолжение следует…..