Закончив занятия в университете Аня, как то стало уже заведено, зашла за мамой на работу. И дождавшись ее у входа, взявшись с ней за руки отправилась по обычному маршруту. Сначала в супермаркет за продуктами, химией и прочими мелочами, а после домой.

Однако сегодня у дверей квартиры их как было велено, послушно поджидал молодой человек нареченный Ольгой. При появлении Марины и Анны оно смущенно покраснев потупила глаза к полу.

— Что стоишь? Раздевайся! – Хитро сощурившись с ходу, объявила Анна.

— Простите что? – Замямлила, растерянно переспрашивая, Ольга.

И тут же получила от приблизившейся госпожи хлесткую пощечину:

— Я тебе велела раздеться бестолочь! – Величественно и спокойно, не повышая тона, повторила приказание девушка. – Или ты мнишь будто тебя пустят в сии альковы в мужском обличие?

Вконец стушевавшийся юноша промолвил в оправдание:

— Но меня здесь могут в любой момент увидеть.

Марина укоризненно посмотрела на Ольгу:

— Не похоже чтобы ты об этом заботился, когда мастурбировал перед моей дочерью. – Давая понять, что в курсе видео и его содержимого, женщина полезла в сумочку за ключами.

Сердце девочки похолодело. Ибо она вдруг осознала всю полноту своего положения. Что она на самом деле принадлежит не одной, а двум проказницам единовременно. Которые вольны делать с ним все, что им вздумается, поскольку она в их полной власти из-за дурацкого видео. Ведь надо же было повестись на несуразицу что, импровизируя сочинила Аня про то что ей как будущему гинекологу якобы необходимо иметь наглядное представление об мужской эякуляции. Да, возможно на тот момент в глубине души она возможно и догадывалась о кроющемся обмане, но слишком был велик соблазн кончить на глазах у нравящейся девушки. Однако как оказалось, в том и таился подвох, что даже за такое крошечное удовольствие цена может быть значительно высока.

А воображение Ольги уже рисовало самые чудовищные картины. Представляя их девочке хотелось пуститься прочь со всех ног без оглядки, но она безвольно раздевалась. Покуда женщина отпирала дверь, она под одобрительным взглядом госпожи Анны Андреевны сняла с себя черные джинсы, широкую бесформенно висевшую на ней светло-серую толстовку и белую хлопчатую майку. Оставшись в одних лишь простеньких девичьих хлопчатых сиреневых трусиках в мелкий черный цветочек и белых по щиколотку носочках.

— И их тоже. – Спокойным уверенным тоном повелела Анна.

— Анна Андреевна пожалуйста!

Девушка оскалилась:

— Мне выложить твое видео в сеть?

— Нет, не надо! – Замотала головой Ольга.

— Тогда снимай остальное!

И под страхом воплощенья угрозы, девочка исполнила требуемое, лишив себя трусиков и носочков. Ибо боязнь заставляла ее подчиниться, но было еще нечто притягательное сексуальное в отводимой роли податливой услужливой рабыни, принуждаемой лизать ступни ножек двоих столь прелестных хозяек. Прислуживать им в их сексуальных забавах, а ежели позволят то и старательно вымыть языком их киски и анусы соблазнительно упругих попочек. За что при должном проявленном усердии еще разрешат, быть может, понюхать ихней сабе свои трусики.

Наверное по этому она пришла сюда сегодня по первому требованию госпожи. Не по причине шантажа заснятым видео, а потому что в маленькой ранимой транс гендерной душе желала этого. Шантаж же был формальностью. Тем предлогом обязующим подчиниться....

Так как подлинная специфика отношений домины и ее нижней заключается для последней в возможности принадлежать. Осознанно вверяя себя, свою волю, тело, душу и жизнь своей владелице. С тем чтобы, растворяясь в ней как в бескрайней вселенной, не думать не о чем кроме стремления угодить именно ей. Будучи в ее руках слабой бесхребетной вещью не способной к самостоятельному решению или действию.

Плети, наручники, зажимы, аналогично как и боль, насилие, жестокость, всего на всего атрибуты предназначенные для усугубления эротического эффекта, а так же отождествления главенствования доминирующей особы.

Однако это скрытое сексуальное переживание молодой девочки Оли с лихвой выдавал напрягшийся наливающейся эрекцией половой член.

— Проходи. – Распахнув перед Ольгой дверь, Марина окинула взглядом ее наготу.

За последнее, прошедшее, время бедра девочки заметно округлились приобретя окончательную женственность. Благодаря чему тело наделенное парой очаровательных маленьких грудок, получило завершенное сходство с девичьим. Единственным существенным отличаем, от которого теперь оставалось лишь наличие меж стройных худеньких ножек внушительного размера пениса.

Войдя в прихожую вслед за Ольгой, Анна зажгла свет:

— Вещи положи вон там. – Она указала на угол на полу возле шкафа.

Сама же девушка устроилась на кожаном мягком приземистом пуфике, элегантно забросив ногу на ногу.

Притворив за всеми лязгнувшую металлом запора тяжелую входную дверь, Марина уселась с ней рядом на точно такой же пуф.

Обе представительницы прекрасного пола мало походили на доминирующих стерв из брутального порно. Легкий, не выделяющийся макияж, подведенных бровей и ресничек. Спокойные тона помады бледно розовый у матери и красный матовый у дочери. Румянами и тональным кремом нимфы не пользовались. Облачение же не отличалось ни толикой претенциозности. У Марины оно было представлено обтягивающими голубыми джинсами с заниженной талией и белоснежным тоненьким бадлоном, сквозь тончайший покров которой отчётливо проступал контур столь же белоснежного бюстгальтера. А у Анны простенькими черными стрейчевыми облегающими джинсами с высокой талией и стильной элегантной красной футболкой в белую полоску.

Однако, не смотря на этот отсутствующий изыск, обыденной прозаичности одежд, обе госпожи были неотразимо привлекательны. Словно неземные волшебные существа, пред которыми смиренно стояла нагая Ольга, с трепетом в сердце, ожидая повеления. Следя за задумчивым покачиванием обутой в синюю замшевую туфельку ножки госпожи Анны.

В отношении этих, то туфелек на не высокой танкетке и было первое ее приказание:

— Сними с меня обувь! – Скаля зубки, молвила Анна Андреевна.

Не заставляя хозяйку ждать, Ольга, не медля опустилась перед ней на колени, и бережно дрожащими руками лилейно снял со ступней владычицы поочерёдно сначала правую, а затем левую туфельку. Оставив хозяйку в тонких цвета беж эластичных нейлоновых носочках.

— Их тоже. – Коротко произнесла девушка.

И Ольга сняла и их с ее чудесных маленьких стоп, на аккуратненьких коротеньких ухоженных пальчиках которых бросался в глаза ярко-черный педикюр, покрывающего коготки лака. В точности такой же как на коготках пальчиков ступней Марины. Который был виден благодаря тому, что на женщине были черные кожаные сандалии на среднем каблучке. Однако помимо педикюра на пальчиках женщины поблескивали декоративные серебряные кольца. По типу перстеньков со стразиками.

Залюбовавшись холеными ножками владелиц Оля, машинально по наитию поднесла к лицу снятые с Анны носочки, вдохнув душистый аромат.

— Я тебе разве разрешала это делать? – Приподняла ровные дуги бровей девушка.

— Просто я не смогла удержаться. – Испугано проговорила дрожащим голосом, стоящая на коленях девочка. – Простите меня....

Но игнорируя лепет рабыни, Анна Андреевна отстегнула от сумочки ремешок.

Ольга поняла, что ее сейчас накажут. Выпорют словно непотребную девку. И она не ошиблась. Ремень со свистом взвился в воздухе и направляемый твердой девичьей дланью хозяйки хлестко опустился на упругие ягодицы девочки. Оставив на них четкий алеющий след и заставив пронзительно вскрикнуть от боли.

— Что же так орешь?! – Анюта поморщилась от чрезвычайно громкого возгласа.

— Может заткнуть ей рот? – Облизнув кончиком язычка покрытые бледно-розовой помадой губы, предложила Марина.

Наблюдавшая за игрой дочери, она вдруг захотела полноценней в ней поучаствовать. Ибо зрелище склоненной у ног ее дочери покорной раболепной девочки трансвестита, вдруг показалось ей невероятно возбуждающим. Пробуждающим древний азарт хищницы. Дремлющую склонность к насилию, жестокости, так же как оказывалось нуждавшуюся в своей в своей форме воплощения, сексуального удовлетворения. И если прежде Марина планировала быть исключительно пассивным наблюдателем в играх дочери, то теперь в ней проснулось желание принять более активное участие. Что весьма понравилось Анютке, вместе с поступившим предложением о кляпе. Послав маме любовный воздушный поцелуй, она окинула глазами прихожую:

— Что бы такое использовать в качестве кляпа? – Проговорила задумчиво девушка в слух.

Марина молчала набираясь храбрости на следующий шаг. Лишь выдержав длительную паузу женщина, наконец, решилась, пнув носком сандалии Ольгу в бок:

— Сними.

Для Ольги то было наивысшим счастьем. Удостоиться вниманием от второй госпожи, дотронуться до ее ножки, быть ей полезным, получив тычок под ребро ее чудесной ножкой. И окрыленная девочка с готовностью, быстро сладив с не хитрыми застежками, помогла Марине разуться. После чего женщина имела возможность с легкостью освободиться от джинсов. А за ними и от черных трусиков танга. Их она протянула дочери:

— Как раз подойдут.

— Вполне! – Одобрила Анна, все больше поражаясь прогрессии сексуальной раскрепощенности матери.

Но прежде чем сунуть ее трусики в рот нижней, девушка понюхала их сама, поднеся к своему хорошенькому чуткому девичьему носику. Вобрав их дивный аромат благоухания тела и лона любимой женщины, пропитавшего тонкую легчайшую воздушную ткань. Как же этот аромат был прекрасен. Его чарующие нотки, проецируясь, отзываясь между ножек, в половых органах, негой растущего возбуждения....

Аня не сводила с матери поблескивающих игривым озорством карих глаз. И лишь как следует насладившись запахом ее трусиков торжественно мурлыкнула покорно остающейся на коленях девочке:

— Открой рот!

Ольга подчинилась широко раскрыв свой ротик. В который девушка тут же впихнула мамины трусики, в сунув их глубоко в самую глотку. Затем ухватив за волосы, с силой притянула девочку лицом к полу. Поставив тем самым в деликатную позу. На четвереньках, приникнув передней частью к линолеуму, а заднюю высоко отклячив. А что бы Ольга особо не дергалась во время экзекуции, Аня наступила босой ножкой на голову, крепче придавив к твердой поверхности пола.

Ремешок сумочки вновь взвился в верх. Описав в воздухе дугу, он со свистом опустился на упругие округлые ягодички девочки, высеча из нее вместе с хлестким отзвуком шлепка, глухое надрывистое мычание. Не давая девочке опомниться, следующий удар не замедлил себя ждать, а за ним быстрой чередой последовали третий, четвертый и пятый. Отпечатавшиеся свежими новыми полосами на пылающей огнем коже ягодицах. Лишь после шестого удара госпожа сделала продолжительную паузу. С тем чтобы полюбоваться удаляющейся теперь уже в их общую спальню, мамой. Соблазнительно покачивая изящными овалами бедер, она шествовала плавной не принужденной поступью, по пути снимая через голову бадлон. Меж тем как Оля с замиранием сердца ждала продолжения. Что, по сути, тоже было своего рода пыткой, издевкой доминирующей особы, заставляющей нижнюю по мучатся в томлении. Когда она не знает, что вот-вот испытает боль.... Важно только не затягивать....

Посему Анна проводив взглядом маму, едва она скрылась в дверном проеме, обрушила седьмой удар с такой внезапностью и силой что слезы брызнули из глаз девочки. Нагое тело дернулось, но стопа сдержала порыв, а кляп погасил крик превратив в нечленораздельное хрипящее мычание. Далее последовали еще два удара с интервалом задержки в три секунды. Не менее сильных и мощных с оттяжкой. От которых дыхание Ольги окончательно перехватило и ноздри девочки задвигались, жадно всасывая воздух.

К финальному десятому удару в прихожую возвратилась Марина, в привычном излюбленном мягком белом байковом коротеньком халатике на запах с длинным рукавом. Доходивший женщине чуть выше середины бедра, он так обольстительно выставлял напоказ ее идеальные стройные ножки.

— Ты не через чур усердствуешь? – Спросила Марина, потянувшись, запуская тонкие пальцы обеих рук себе в золотистые спадающие до плеч шелковистые локоны.

— Я уже закончила! – Победоносно с гордостью возвестила Анна и, убрав ступню ножки, приблизилась к матери.

Приобняв ее за талию, девушка привлекла женщину к себе и та охотно прильнула к ней, подставляя уста губам дочери. Нежным и сладким. Обменявшись с ними восхитительными, страстными, жаркими поцелуями. Только после этого, насытившись их девичьей негой, подставляя продолжающим ее ласкать губкам девушки, изгибы шеи Марина обратилась к Ольге:

— Мы в душ, а ты пока займешься ужином!

С готовностью быстро вскочив на ноги, Ольга кивнула:

— Как прикажите.

Раболепие девочки очень импонировало женщине и она продолжала напутствовать:

— Разогреешь «мясо по-французски» и сделай салатик из огурки с помидоркой.

— Только не забудь приправить черным молотым перцем. – Так же наставительно добавила Анечка, вытаскивая изо рта у Оли мокрые от слюны мамины трусики. – И масло. Для салата обязательно только натуральное подсолнечное. Оно предает салату насыщенный вкус, аромат и консистенцию.... Оливковое масло добавляют лишь насмотревшиеся кулинарных шоу очумевшие без секса домохозяйки.... Но не перепутай его с обычным рафинированным. Натуральное темнее, в бутылке без этикетки.... Ты все поняла?

— Конечно Анна Андреевна. – Опять закивала послушная девочка.

— Только сперва, тебя следовало бы приодеть. – Резонно заметила Марина. – Бегать голой по кухне в конце концов не прилично.

— Да и не гигиенично. – Обнимая маму за талию, Анютка, направляясь вместе с ней в свою бывшую комнату, поманила пальчиком Ольгу за собой. – Детка идем!

Поскольку Аня окончательно передралась в постель и комнату мамы, ее бывшие апартаменты переоформили под небольшую гостиную. Убрав все лишнее, в ней оставили собранный оливкового цвета диван с парой кресел по бокам от приземистого не высокого круглого обеденного стола убранного бордовой скатертью под причудливой, под старинную бронзу, люстрой. На стене напротив стола с диваном и креслами крепился широкоформатный телевизор. А рядом высился гигантский ореховый угловой шкаф. Служивший для хранения всего того что не помещалось в основном гардеробе женщин. То что более не носилось в виду изменчивости моды, вкуса или по причине того что наскучило. В этом то шкафу и вознамерились хозяйки подобрать одежду воспитаннице.

— Трусики у тебя уже есть. – Вручив девочке в руки извлеченную минуту назад из ее ротовой полости деталь нижнего белья марины, произнесла госпожа Анна, снимая с себя элегантную красную в белую полоску футболку. Под ней на девушке был атласный красный бюстгальтер, выполненный из изысканного кружева с блестящей люрексной нитью по чашкам. Анна расстегнула крючки его застежки:

— Можешь пока поносить. – Обнажив прекрасные юные приподнятые груди с торчащими напрягшимися розовыми сосочками, она протянула свой лифчик девочке. Успевшая уже одеть трусики марины Ольга поспешила его примерить. Однако к сожалению он оказался ей немножечко на размер велик, ибо грудь Ани была определенно больше в объеме. Но все равно девочка осталась чрезвычайно довольна. И не только тем что могла прикрыть им свои маленькие первого размера грудки с коричневыми крошечными сосочками на их округлых покатых холмиках. Но и тем, что это была вещь, принадлежавшая ее хозяйке, хранившая на себе тепло ее тела.

Тем временем Марина отыскала пару плотных, сорок ден, колгот, чтобы утягивать изрядно выпирающий в трусиках из-за эрекции член Ольги. Затем женщина извлекла из шкафа плиссированную в складку желтую шелковую юбку и льняную оранжевую кофточку свободного кроя на пуговицах с широким рукавом до локтя и свободно открытой горловиной без ворота.

В таком облачении Оля выглядела довольно милой, застенчивой, обаятельной девочкой. Единственно, что добавила Марина в качестве финального штриха к образу девочки, так это свои коралловые бусы.

— У меня к ним кажется, найдутся не плохие серьги! – Сняв джинсы и красные из тончайшего ажурного кружева трусики, Аня набросила на обнаженное прекрасное тело темно-синий шелковый коротенький халатик.

— Только уши придётся прокалывать. – Заметила женщина.

— Спасибо вам Марина Андреевна и вам Анна Андреевна, я постараюсь не разочаровать вас. – Пролепетала Оля.

То, что Марина и Анна не гласно решили, не сговариваясь сотворить из обычного трансгендера полноценную леди, было бесспорно. Для них то было увлекательнейшим эротическим развлечением. Сравнимым пожалуй по специфике с игрою в куклы или маскарад, где Оля, она же Алексей, выступала в роли игрушки. Иль даже питомца. Хотя для Оли такая мелочь уже не имела значения. Она просто смотрела на хозяек с влюбленным обожанием, воспринимая любой их каприз как высшую волю. Посему когда хозяйки Марина и Анна вернулись из душа с мокрыми волосами, пахнущие арбузным мылом и лавандовым бальзамом, их встречал накрытый в гостиной стол, со всем положенным для нижней сучки прилежанием.... В соответствии с которым, пускай и при зажжённом верхнем свете, горели восковые свечи, в хрустале бокалов алея дышало рубиновое словно кровь молодое крымское вино. А на белых тарелках пышело жаром нежнейшее мясо, сдобренное картофелем и шампиньонами под корочкой расплавленного сыра. Très appétissant (очень аппетитно. Французский).

Впечатленные старанием Ольги Анна с Мариной хором радостно взвизгнули, усаживаясь рядом на просторном диване. Ольге отвели место в кресле справа. И скромно сидя в нем, как мышка, она, сияя от счастья, смотрела на обожаемых хозяек. А те с аппетитом потчуясь ужином трогательно ухаживали друг за другом подкладывая салатик и умилительно щебеча.

— Ты помнишь, что обещала Олю попользоваться Свете? – Промолвила Марина.

— Да, помню.

— Кстати как тебе она?

— Красивая, приятная, милая. – Кратко охарактеризовала Аня.

Марина сделала обильный глоток вина:

— А ты не хотела бы попробовать с ней?

— Не поняла?

— Допустим, к примеру, пригласить ее в нашу постель.... – Доев женщина, отставила тарелку и долила себе в бокал вина.

— Тебе мало меня одной?

— Не в том дело.

— Тогда в чем? – Анюта пытливо посмотрела на маму. – Насколько помнишь, я едва не покончила с собой, добиваясь тебя. А тут вдруг оказывается, что в тебе сокрыта та еще извращенка и развратница.

Марина поняла укор дочери. И взяв в руки ее маленькую тонкую длань, поднеся к губам, нежно поцеловала фаланги длинных пальчиков:

— Прости меня. – Виновато прошептала женщина. – Но я раскрылась по настоящему только с тобой и благодаря тебе. Ибо до того как мы сблизились став парой я только и делала что вечерами мастурбировала проглядывая бессчётные порно сайты. Лишь мечтая о сексе во всех его замечательных проявлениях, разносторонних гранях, забывая что с каждым днем, годом, часом мое тело увядает. Оно пока еще прекрасно и желанно но, сколько еще времени оно сможет оставаться таковым? Я об этом не задумывалась. Замуровав сексуальность под заскорузлой могильной плитой благонравия. Однако ты своей любовью, спасла меня, переменив все! Ты показала мне, насколько неописуемо сильно я могу быть любима и желанна. И что с моей стороны, по крайней мере, в высшей степени, неописуемо глупо лишать себя столь преданной трепетной любви, вместе с теми необычайными плотскими радостями, что несет она с собой. Пускай ты мой ребенок.... Мораль нужна лишь для придания остринки некоторым шалостям.... Я каждый раз кончаю с тобой, словно улетая на другую планету. Мне даже не передать насколько это ярко! И я не желаю, чтобы эти испытываемые эмоции хоть на толику померкли.... Я не хочу, чтобы наш секс со временем интегрировал в обыденность.... Ты запретила мне говорить об этом, но действительность такова, что наступит момент, когда я перестану привлекать тебя, да и мне самой уже не будет хотеться секса. Однако мне хотелось бы чтобы к этому моменту у нас осталась масса воспоминаний о сладчайших пикантных приключений пережитых вдвоем....

Анюта за думалась, и помолчав с минуту промолвила:

— Мамуля это я должна просить у тебя прощения, за то, что я такая эгоистка, оказалась такой не внимательной дочерью. – Встав с места, обойдя стол, Анна пересела к матери на колени, лицом к ней, обвив берестами рук шею. – То, что я не вольно раскрыла, высвободила в тебе для меня самой оказалось признаться сюрпризом. Потому как ты мне представлялась излишне правильной. Через чур благовоспитанной. Да, я знала что ты смотришь порно. Особенно тебе нравится порнография с девочками. Но я и предположить не могла, что твои фантазии не ограничиваются лишь тем, что у тебя на видео дисках.

— Да уж чем тише омут, тем профессиональнее в нем черти! – Изрекла старую сакральную мудрость Марина.

— Хотя мне следовало догадаться по той переписке, что ты вела со Светлану Л из Норильска.

Огромные синие глаза Марины в изумлении раскрылись еще больше:

— Ты читала нашу с ней переписку?

— Честно говоря.... – Анюта шаловливо закатила глазки к небу. – За нее себя выдавала я!

На секунду женщина утратила дар речи. Потом жутко покраснела стыдливым румянцем:

— Ну, ты и писька! – Марина шлепнула сидящую у нее на коленках дочь ладонью по попке. – Это не Олю, а тебя выпороть следовало бы....

— За что? – Наклонив голову, девушка нежно поцеловала мочку уха женщины. – Было очень даже забавно!

— Ничего забавного! – Не смотря на сквозящее в словах возмущение, Марина, прикрыв глаза, таяла под нежностью ласк губ дочери. – Мне неловко от того что я там писала.

— Ты о своих фантазиях по поводу того чтоб снять проститутку, или интереса к симпатичным негритяночкам? – Шепча на ушко, перечислила девушка. – А может о задумке переспать с племянником сыном тети Иры, моим двоюродным братом. Или о признании, что однажды в давке метро потрогала незнакомую девушку за попку.

— Нютик перестань, не хочу вспоминать.... – Прерывисто дыша, хмелея от неги поцелуев, вымолвила женщина, впиваясь пальцами в голые бедра дочери.

Но девушка продолжала шептать:

— Гораздо интересней при обнаружившихся обстоятельствах то о чем ты не написала, то что было умолчано. – Кончик девичьего языка повторил контур узора ушной раковинки женщины, поиграл с мочкой ушка, после чего бархатные губки вобрали ее в горячий ротик, где острые зубки слегка укусили ее....

Если это была пытка, то самая прекрасная и восхитительная из всех. И Марина не смогла ей противится:

— Мне хотелось бы поучаствовать в небольшой лесбийской оргии.... – Наконец тихо, полушепотом призналась она. – Хочу испытать двойное проникновение.... Хотела бы заняться любовью в общественном месте, в раздевалке или уборной....

— Или прямо за столиком кафе на глазах, какой ни будь случайной незнакомки. – Доканчивая новой фантазией Анюта.

Марина покосилась на не сводящую с них глаз Ольгу, меж тем как дочь, нашептывая, все красочней рисовала ей картинку:

— Представь, что мы на закрытой вечеринке свингеров. И за наш столик случайно подсаживается мало знакомая девушка.

Слова дочери еще сильней заводили, и без того уже возбудившуюся, мокренькую от желания женщину. Да и сама Анюта порядком текла от них:

— Потрогай меня.... – Шепнула, не прекращая сексуальной пытки, оседлавшая бедра матери девушка.

Придерживая левой за талию, Марина просунула правую к дочери под шелковый коротенький халатик. Как и она девушка была без трусиков и достаточно мокренькая, для того что бы сложенные вместе средний и безымянный пальчики женщины с легкостью вошли в ее влагалище.

— О, да! – Протяжно, громко выдохнула Аня, инстинктивно подавшись вперед насаживаясь на мамины пальчики. Вторгшиеся в ее лоно подобно твердому пенису. При этом девушка вся выпрямилась. Ее голова запрокинулась далеко назад, а личико озарилось выражением сладчайшего блаженства. Воплотившегося в томном, срывающемся с приоткрытых алых губ, стоне. Издаваемом Анною на выдохе, как аккомпанемент в такт ритму своих бедер. Динамично двигая которыми, возбужденная, переполняемою желанием девушка, размашисто ударяясь холмиком Венеры, лобочком об ладонь матери. Что безумно, так чудесно, хлестко раздражало клитор.

В предвкушении, что увидит оргазм госпожи, Ольга ощущала, как ее отвердевший половой член готов прорвать тонкую ткань колгот и трусиков своей мощной эрекцией. Чтоб не кончить преждевременно, девочка сдавила головку пениса бедрами, но это имело обратный эффект. Ибо сперма хлынув растеклась по ее ляжкам. И Оля до боли закусила нижнюю губу, дабы не выдать себя хозяйкам стоном.

В этот же самый момент Анюта пронзительно вскрикнула:

— Мама! Мамочка я сейчас кончу!

— Давай детка, давай моя хорошая! – Марина зарылась лицом в ложбинку меж грудей дочери, покрывая ее поцелуями. – Кончай моя девочка.

И девушка кончила. Бурно. Сотрясаясь всем своим естеством юной плоти в накатившей лавине оргазма, она, изнемогая беззвучным стоном, обмякла на шее матери.

— Умничка моя хорошая. – Шептала ей та, прижимая к себе и чувствуя как сокращаясь мышцы влагалища дочери плотно сжимают внутри ее пальцы, по которым обильно стекает ее сок.

Немного подождав Марина вынула их из лона дочки. Мокрые, в ее выделениях. Женщина протянула руку через стол к Ольге:

— Оближи!

О подобном маленькая сучка несмела и мечтать. Тут же взяв в рот и начав обсасывать пахнущие секрецией, вымазанные слизью выделений девушки пальчики женщины, наслаждаясь вкусом смазки госпожи. Вяло наблюдая за тем, как смакует пальчики ее мамы, Аня пристально изучала мордашку своей подопечной, заметив пылающий на ее щеках слишком яркий не сошедший румянец:

— Мам тебе не кажется, что за пахло спермой?

Марина вопросительно посмотрела на девочку Олю:

— А ну ка милая подойди.

Поднявшись из-за стола, робкой поступью нижняя девочка приблизилась к Марине и Анне, встав рядом.

— Подними юбку. – Потребовала усталым голосом Аня.

— Госпожа простите меня, пожалуйста. – Умоляющие попросила Оля.

Но хозяйка повторила приказание уже грозным повелительным тоном:

— Подними юбку овца тупая.

— Госпожа прошу....

— Не беси меня....

Поняв что подчиниться придётся за отсутствием у нее выбора, девочка стыдливо задрала подол короткой желтой юбочки. На трусиках и колготках под ней отчетливо выделялось обширное мокрое пятно растекшейся спермы.

— Я тебе сучке разрешала это делать? – Строго осведомилась Анна Андреевна.

— Нет, госпожа. – Робко, дрожащим голосом признала девочка. И рухнув на колени, припала устами к лодыжкам хозяйки, покрывая их поцелуями лепеча. – Только прошу, молю, заклинаю не наказывайте. Анна Андреевна пожалуйста, не наказывайте!

— Хорошо не буду. – Радушно улыбнулась увещеваниям подопечной, вставая с колен матери Анютка.

Она ласково погладила Олю по щеке:

— Открой ротик....

Доверяясь волеизъявлению госпожи, Ольга исполнила повеление. И тут же распахнув короткие полы шелкового халата, Аня прижалась к ее рту своей гладко выбритой, прехорошенькой, еще влажной после недавнего оргазма, терпко пахнущей смазкой кисочкой.

— Глотай! – Скомандовала девушка, крепко, с силой, прижав к своей промежности голову послушницы, пуская ей в ротик струйку мочи.

Теплая, солоноватая, она полилась в самое горло.

Пожалуй, наверное, для любой нижней моча ее домины является желаннейшим, восхитительнейшим, великолепнейшим напитком на свете. И Ольга не была исключением. Поскольку, прилежно с хлюпающим причмокиванием силилась проглотить мочу любимой хозяйки всю до последней капельки. Едва не захлебываясь ею, но справляясь довольно отлично.... Лишь только несколько капель пролившись на подбородок, стекли по нему упав на кофточку....

Пописав в ротик девочке, Анюта отпустила подопечную, опустившись на диван. А Марина протянула Ольге принесенный тем временем, полностью копирующий мужской член фаллоимитатор телесного цвета из мягкого и гибкого термопластичного эластомера:

— Если впредь захочешь кончить, то ты должна мастурбировать как девочка.

— Но у меня ведь нет киски....

— Ее тебе заменит попка! – И Марина присовокупила к фоллоимитатору не большой флакончик смазки.

После чего, сдвинув тарелки, уселась на стол перед дочерью, широко раздвинув перед нею свои шикарные великолепные стройные ножки. Благодаря отсутствию трусиков, ее киска предстала взору дочери сразу во всей своей красе. Гладко, тщательно выбритая, с набухшими и увлажнившимися от возбуждения ярко розовыми половыми губками.

Анюта не без удовольствия смотрела на приоткрывшийся ей на встречу бутон маминого цветка. Любуясь им, она провела указательным пальчиком по блестящим от смазки нежным лепесткам половых губок. Что, не медля отозвалось протяжным, томным, иступленным вздохом, изнывающей желанием женщины:

— Тебе нравится моя киска? – Спросила, томно она.

— Да, мамочка. – Ответила девушка.

Добавив к указательному средний пальчик, она развернула лепестки маминых половых губок, раскрыв вход в пещерку влагалища и волшебную вишенку налившегося клитора. Приблизив к маминой промежности личико, Аня взяла его ротиком и легонечко стала обсасывать. Едва ли не сходя от этого наслаждения ласкающего клитор ротика дочери, женщина схватывала трясущимися губами воздух:

— Нюта, Нюточка, деточка моя... доченька! – Переходя на крик, истошно взмолила она истошно. – Пожалуйста... милая засунь мне пальчик в попку....

Потворствуя желанию мамы, Анюта, приставив, надавила средним пальчиком на колечко ее ануса. Тот практически не противился, с небольшой над тугой вошедшему в его узенькое отверстице тонкому девичьему пальчику. Одновременно, с которым во влагалище женщины мамы Аня направила свой указательный. Оба они вошли в отверстия женщины почти полностью, даруя настоль сильное взрывное ощущение, что Марина мгновенно изогнулась дугой, вцепившись острыми пальчиками в скатерть. Смяв ее в сжавшихся до белизны кулачках.

Одни из бокалов опрокинувшись, разлился.

Близкая к оргазму женщина, повернув голову, поглядела затуманенным взором на Ольгу. Приспустив почти до колен колготки с трусиками она, придерживаясь за спинку кресла, стоя, чуть нагнувшись вперед, осторожно водила вверенным фаллосом в попке. Он был весьма велик для ее еще не разработанной дырочки, и девочка втиснула инструмент в себя с большим трудом, но его твердость в анальном отверстии доставляла райское удовольствие. Лишним доказательством чему был изрядно оттопыривший край желтой юбочки, эрегированный пенис.

— Подойди ближе детка! – Попросила осиплым от стона голосом Марина.

Не ловко ступая, с фаллосом в попке, Оля послушно приблизилась. И задрав желтый шелк юбочки так чтобы хозяйке было видно, опершись рукой о столешницу, положила на бордовую скатерть перед взором госпожи Марины член. Продолжая ублажать себя анально.

Вид раздувшейся багровой головки члена весьма нравился женщине. Будоражил ее ожиданием взрыва высвобождающегося семени. В то время как дочь самозабвенно трудилась лаская у нее между ног, сношая пальчиками попку и вагину. Плавно всовывая их, почти до основания, в подрагивающее трепещущее женское тело, не переставая, смакуя посасывать ягодку клитора.

— Госпожа разрешите мне кончить! – Зазвучал молящий голос Ольги.

— Кончай сучка! – Разрешила Марина, и пунцовая головка члена залила скатерть белой спермой. Выплескивая ее из уретры перед самым ее личиком.

Созерцая семяизвержение, Марина сорвалась на пронзительный крик:

— Нюта, Нюточка, детка!

Еще сильней изогнувшись, женщина вдруг предприняла инстинктивную отчаянную попытку оттеснить руками голову дочери от своей промежности. Но поняв, догадавшись, что мама будет кончать со сквиртом, Аня упорно не желала отстраняться от любимой вожделенной кисочки. Она, перестав обсасывать клиторочек и половые губки женщины, лишь самую малость отдалилась с таким расчетом чтоб увидеть всю красоты извержения. Которое, едва она извлекла из ануса и влагалища мамы оба своих пальчика, исторглось ей в личико, из мочеиспускательного канала женщины. Обильным веером брызг, окропив смешенной со смазкой мускусно пахнущей мочой щеки, уста, ресницы, все личико девушки. Радуясь ему, Анюта засмеялась восторженным звонким переливчатым смехом. Марина же обессиленно обмякла на столе, устремившись ввысь потолка осоловелым бессмысленным взглядом. Лишь через некоторое время, когда глаза обрели прежнюю осознанность ярко синего блеска, она приподнялась на локтях, виновато посмотрела на дочь:

— Прости меня Нютик! – Промолвила Марина. – Я слишком поздно почувствовала, что произойдет сквирт....

— А мне понравилось.... – Расположившись меж широко раздвинутых ног женщины, Аня игриво собирала губами, слизывала языком, оросившие ее бедра капельки. – Это было так не вероятно, здорово!

— Правда?

— Зачем мне лгать? – Сияя улыбкой, ответила вопросом на вопрос Анютка.

— Тогда помоги мне слезть. – Марина протянула девушке руки.

Аня взяла их, потянула и они обе переместившись, плюхнулись на диван, улегшись на нем в обнимку. Пока они вместе, довольные нежились в объятьях друг друга, Ольга, вынув из себя фаллос, быстро привела себя в порядок. Натянув обратно колготки и трусики. После чего уселась на пол подле переплётшихся ступней хозяек, прислонившись головой к подлокотнику спинки занятого ими дивана.

— Тебе понравилось у нас Оленька? – Промурлыкала, льнущая теснее к дочери, ее жаркому телу, женщина.

— Мне хорошо с вами. – Отозвалась девочка. – Я, чувствуя себя собой, той кем я, наверное, и должна быть....

Марина с Аней переглянулись:

— И нам доставило удовольствие твое прилежание. – Ответила за них обеих Анна Андреевна. – Будем рады видеть тебя у себя каждый вечер, в качестве избранной послушницы.

— Спасибо вам.... – С замиранием поспешила поблагодарить Ольга и собравшись духом добавила. – Счастливей меня, сейчас, в эту минуту, пожалуй, нет ни кого в целом свете. Ибо я уже давно смотрел на вас Марина Андреевна, как на небесное божество.... И то, что сегодня вы не просто приблизили меня к себе, а сделали своей вещью, для меня более чем сбывание грез....

Продолжение следует....