Страсть Шерил. Глава 2.

В которой Эйприл строит комнату пыток для Шерил.

Перевод, оригинал: Cheryl's Passion Ch. 02 by Schlank©

Эйприл дала мне несколько минут чтобы я восстановила дыхание и прекратила плакать. Когда, наконец, я перестала реветь, она подняла ключ от наручников так, чтобы я могла его видеть:

— Для твоего второго наказания, мне нужно чтобы ты повернулась и смотрела на меня. Если я отстегну тебя, ты повернешься и дашь мне снова заковать тебя?

Какой невыносимый выбор! Мой разум не мог смириться с ситуацией, в которую поставила меня Эйприл. Я была уверена, что рабыня всегда беззащитна и вынуждена смиренно принимать любые наказания. Никто не предлагает ей сотрудничать со своими мучителями!

— Если ты думаешь, что это через чур для тебя, просто скажи, - посоветовала мне Эйприл. – Я могу освободить тебя и уйти в любую минуту. И ты больше никогда не увидишь меня.

Мысль о том, что Эйприл может покинуть меня моментально привела меня в чувства. Она напугала меня и придала мне мужества чтобы сотрудничать с Эйприл и помочь ей устроить мое следующее наказание.

— Я повернусь и вы снова сможете заковать меня, Госпожа, - наконец сказала я Эйприл и была вознаграждена выражением лица Эйприл, которое не смогла точно расшифровать. Была ли она удивлена? Было ли это выражение радости? Уважения? Или какая-то смесь всего вышеперечисленного?

Эйприл отстегнула мои запястья, и я развернулась лицом к Госпоже, как и обещала, чтобы она снова приковала меня.

— Вот умница, - похвалила меня Эйприл, после того как мои руки были снова защелкнуты в стальные оковы.

— Ты очень смелая, - сказала она. – Ты могла бы пойти легким путем, но решила быть моей рабыней и принять следующее, очень болезненное наказание.

— Спасибо вам, Госпожа, - ответила я. Она сказала, что я храбрая, но, если бы она только могла слышать, как стучит сейчас мое сердце, вероятно, она изменила бы свое мнение. Я чрезвычайно боялась, того, что произойдет дальше, но в то же время хотела этого. Несмотря на страх, я понимала, что должна принять наказание и стать тем, кем мне суждено быть.

Эйприл тем временем стерла несколько слезинок с моего мокрого лица, неожиданно наклонилась и страстно поцеловала меня в губы. Я никогда еще не целовалась с девушкой. Я почувствовала необычную гордость за то, что мой первый поцелуй случился сейчас, когда я была обнажена, беспомощна, прикована к бетонной стене и получила поцелуй от доминантной девушки, которая только что беспощадно порола мою бедную, обнаженную попу кожаным ремнем.

Язык Эйприл вторгся в мой рот и я с восторгом впустила его. Я позволила ее языку исследовать мой рот, скользить над моим собственным языком и возбуждать нервные окончания в моем рту, о существовании которых я до этого не знала. Я застонала прямо в рот Эйприл и она контролировала мой стон своими губами и языком.

Покалывающие ощущения от поцелуя Эйприл начались у меня во рту и распространились по всему моему голому телу, наконец дойдя до заветного места между моих бедер, увлажняя меня и увеличивая в размерах мой клитор.

Ее поцелуй, сперва напористый и страстный, постепенно становился нежным, продолжительным и любящим. Оторвавшись от моих губ, оставив меня беспомощно стоять прикованной к стене, она поцеловала мои груди, быстро найдя соски и целуя их, а затем стала жадно сосать их по очереди, один за другим, заставляя меня стонать от безумной страсти и вызывая одновременно напряжение в клиторе и в сосках.

— Иногда Госпожа может быть нежной, - объяснила Эйприл. – Госпожа не должна объяснять почему и когда это произойдет снова. Я делаю то что хочу и когда захочу.

В ответ я застонала. Я была во власти похоти и отчаянно жаждала ощутить рот Эйприл снова на своих губах, сосках и между бедер. Я бесстыдно широко развела ноги, в приглашении, однако Эйприл не стала трогать мою текущую щель.

Эйприл перестала лизать и сосать мои соски, оставив их непристойно мокрыми и вставшими, покрасневшими и пульсирующими. Они были такими твердыми, что болели. Я ныла, задыхаясь, но моя Госпожа могла делать с моими сосками все что захочет. Прикованная к стене, я не могла помешать ей.

Чем щедрее она была по отношению к моим соскам и чем больше внимания уделяла им, тем сильнее зудела моя промежность, истекая от желания. Я стонала и охала, но Эйприл не обращала на это внимания. Мой клитор увеличился и показался из-под своего капюшона, половые губы набухли, мое влагалище было неприлично мокрое.

— Думаю, пришло время для второго наказания, - сказала Эйприл, отодвигаясь в очередной раз от одного из моих чувствительных сосков и наклоняясь за своей сумкой.

Она достала маленький кожаный хлыст и показала его мне. Хлыст разделялся на девять кожаных плетей. Я не разбиралась в видах хлыстов, но маленький размер этой вещицы, вселил в меня надежду что он не причинит мне большую боль. Я даже подумала, что он выглядит довольно мило.

— Эта плетка особенная, - объяснила мне Эйприл. – Госпожа использует ее только когда собирается пороть груди рабыни или половые губы. Возможно я не буду трогать сегодня твою дырку, но я определенно хочу выпороть эти чудесные, твердые и круглые груди. Они такие бесстыдные, торчащие и увесистые, что кажется, что они буквально кричат мне, чтобы я обратила на них мое внимание!

Я стояла голая и беспомощная у стены и наблюдала как Эйприл размахивается своим маленьким хлыстом. На мою беззащитную левую грудь обрушился первый жестокий, жалящий удар плети, оставляя красный рубец на моей нежной розовой кожи.

— Аааааааааааххххх! – закричала я, корчась от боли и шока. Я предполагала, что из-за маленького размера, плетка не доставит мне много боли. Я ошибалась. Плетка жалила намного хуже, кожаного ремня, прошедшегося недавно по моей попе. Это была адская мука!

Несмотря на ошеломляющую боль, я не стала просить Эйприл остановиться. Я сама хотела и умоляла быть Эйприл моей Госпожой и принять меня как свою рабыню. Недопустимо было даже представить, чтобы я сейчас передумала. Я была намерена полностью выдержать все испытания, которые приготовила для меня Эйприл, и не просить о сострадании. Я собиралась быть ее рабыней, а значит принимать наказания как положено рабыне.

Мои оголенные груди подпрыгивали под жалящими ударами маленькой плетки, оставляющей на моей нежной юной кожи, красные отметки от каждого удара, а когда кожаная плеть задевала мои чувствительные, набухшие соски, я кричала особенно громко. Я полностью отдалась боли, и весь мир сейчас сконцентрировался для меня в этом мучительном наказании. Несмотря на то, что Эйприл била меня хлыстом почти не размахиваясь, все же, боль была ужасной.

Маленький и такой милый с виду хлыст или точнее плетка, отчаянно обжигал мои голые и беззащитные груди, оставляя меня вопящей от боли и извивающейся в надежных стальных кольцах. Попытки увернуться были бесполезны, но боль была настолько интенсивной, что я не могла контролировать реакцию своего тела.

Когда мои груди были отмечены как минимум дюжиной перекрещенных ярко красных отметок от ударов, Эйрил, наконец прекратила бить мое беспомощное голое тело.

Потная, заплаканная и задыхающаяся, я чувствовала как мои груди пульсируют от ужасной, кусающей боли.

Эйприл дала мне несколько секунд, чтобы я справилась со слезами и затем спросила:

— Ты все еще хочешь, чтобы я была твоей Госпожой?

— Да, - ответила я, всхлипывая, сломленным голосом.

— Я могу быть очень суровой Госпожой, - напомнила мне Эйприл, - и испытания которые я выберу, могут быть достаточно жестокими. Ты уверена, что хочешь этого?

— До, Госпожа, - воодушевленно сказала я, в то время как по моим щекам стекали слезы. – Да, я хочу этого. Я хочу суровые наказания. Об этом я мечтаю по ночам. Я жажду такой жестокости. Не знаю почему, но я отчаянно хочу этого.

— Похоже ты уверена в этом, - сказала Эйприл.

— Я абсолютно уверена, Госпожа. Мне нужно это. Еще несколько недель назад я не знала, что такие отношения возможны, но сейчас, когда я открыла их для себя, я думаю, я не смогу жить без этого! Мне нужна суровая госпожа, чтобы она наказывала меня, унижала, относилась ко мне как к своей собственности!

— Это как раз по мне, - заверила меня Эйприл, - Мне просто нужно знать наверняка, что ты действительно этого хочешь.

Мои ягодицы и груди пульсировали от ужасной, нудящей боли, но я улыбнулась словам Эйприл. Похоже она согласна быть моей Госпожой и обращаться со мной так, как я мечтала об этом.

Затем, Эйприл положила свою руку мне между ног. Она больно взялась за мои набухшие половые губы и принялась грубо мять их пока я не начала тяжело дышать, перемежая вздохи стонами. Тогда Эйприл неожиданно вошла в меня пальцем, проникая глубоко в мою влажную дырку.

Я резко выдохнула, и Эйприл вынула палец, но лишь затем, чтобы снова пронзить меня, но на этот раз уже двумя пальцами. И, кажется, в этот раз она проникла глубже, исследуя мое мокрое влагалище.

— Ааааааххх, - застонала я. Эйприл продолжила свое вторжение, в этот раз войдя в меня тремя пальцами. Она двигала пальцами во мне грубо, с силой, проникая в меня снова и снова, заставляя меня стонать, задыхаться и плакать. Все жёстче и жёстче трахала она меня пальцами и когда я была уже на грани оргазма, она схватила мои чувствительные соски свободной рукой и сильно сжала их, как раз перед тем, как яростный взрыв похотливого удовольствия накрыл меня с головой.

Издевательство над моими бедными сосками, казалось только усилило мой долгожданный, сокрушительный оргазм. Я испустила полный похоти и сладострастия крик, который был настолько громкий и вызывающий, что моя мама просто должна была слышать его, даже у себя наверху.

Я продолжала стонать и плакать, а Эйприл целовала меня, снова и снова. Я стонала прямо ей в рот и пыталась ответить ей поцелуем, насколько это было возможно. Я была вымотана физически и эмоционально и едва могла контролировать свои двигательно-моторные функции.

Когда Эйприл оторвалась от поцелуя, она произнесла, констатируя:

— Это был твой первый день, Шерил.

— Да, Госпожа, - согласилась я. Все еще сбивчиво дыша, мои слова скорее напоминали вздох.

— Напомни мне, - сказала Эйприл, - хочу услышать от тебя, произнеси громко, как прошел твой день.

Когда я начала говорить, меня поразила чудовищность собственных слов:

— Сегодня меня впервые приковала к стене женщина. Сегодня меня впервые выпорола Госпожа. Сегодня первый раз, когда меня поцеловала женщина. Сегодня впервые женщина играла с моей киской и довела меня до оргазма.

— Думаю, теперь ты больше не девственница, да, Шерил?

— Да, Госпожа, - ответила я.

— И кто лишил тебя девственности, Шерил?!

— Вы, Госпожа, - ответила я.

— Эйприл Ладд лишила Шерил Манро девственности, - зло сказала Эйприл, с удовлетворением, - мне нравится, как это звучит.

Пока я была все еще прикована к стене, Эйприл поцеловала меня и снова стала играть с моими сосками, крутя розовые шишечки между пальцами пока они не затвердели. Я застонала, а моя киска снова запульсировала, в ожидании продолжения.

Наконец, Эйприл прервала поцелуй и сказала:

— Я собираюсь отстегнуть тебя от стены, дорогуша, но затем, я хочу надеть тебе наручники, защелкнув их за твоей спиной.

— Конечно, Госпожа, - ответила я.

Когда Эйприл освободила мои запястья, я послушно свела руки за спиной, скрестив запястья, терпеливо ожидая, когда Эйприл оденет на меня стальные оковы.

— Ух, какая послушная у меня рабыня, - похвалила меня Эйприл, - Такая послушная! Такая исполнительная!

Застегнув наручники, Эйприл обняла меня, трогая мою спину и опускаясь между моими бедрами, снова трогая мои половые губы.

— Вы снова собираетесь довести меня до оргазма, Госпожа?- спросила я, корчась под ее прикосновениями к моей чувствительной, текущей вагине.

— Как раз наоборот, моя жадная маленькая рабынька, - ответила Эйприл. – Теперь ты встанешь на колени и с помощью своего девственного язычка, обслужишь мою пизду.

Встать на колени без помощи рук, оказалось довольно сложно. Вдобавок, ситуацию ухудшило то, что пол был бетонный и грубый для моих бедных коленей, но моя Госпожа пожелала, чтобы я встала на колени на бетонный пол и я покорно подчинилась.

Стоя на коленях, я ждала пока Эйприл приготовиться. Она сняла свою обувь, свою юбку и трусики. Она не торопилась и делала все изящно и грациозно. В конце концов, ей незачем было спешить, ведь она знала, что я никуда не денусь. Я была раздета, скованна и покорно стояла на коленях. Эйприл могла собираться сколь угодно долго.

— Это твой первый раз, - объяснила Эйприл встав рядом со мной, в то время как ее розовые половые губы были в сантиметрах от моего лица. – Я объясню тебе, как правильно пользоваться своим невинным языком, чтобы ублажить женщины.

Я тысячу раз фантазировала о том, как доминирующая женщина принуждает меня вылизывать ее до оргазма, однако в реальном мире это был мой первый раз. В своих фантазиях я была экспертом по использованию своего языка, однако, в реальном мире, с Эйприл, реальной девушкой, я последовала ее инструкциям и делала в точности так, как она мне велела.

Она учила меня как вылизывать складки ее щели, начиная лизать левую губу, затем правую, а затем, скользкую расщелину между ними.

Вылизывать ее киску правильно означало, плавные и медленные движения языком, начиная с ее ануса и затем выше и выше. Я никогда не лизала женщинам раньше, поэтому была очень удивлена, обнаружив, что соки Эйприл, по вкусу оказались почти такие же как вкус сливочного масла.

Эйприл начала стонать, почти с первого моего движения. Решив, что это комплимент, я почувствовала гордость, за то, что я достаточно стараюсь, раз моя Госпожа стонет. Единственным недостатком было то, что чем сильнее она стонала, тем сложнее мне было понимать ее инструкции.

Наконец, она указала мне чтобы я лизала капюшон ее набухшего клитора и, слушая ее стоны, я подумала, что ей действительно понравилось, как я делала это.

В завершении, она сказала мне взять ее твердый, набухший клитор между зубами (аккуратно, не кусая!) и сосать его. Я делал в точности как она говорила мне. Похоже, Эйприл нравилось как я сосала ее клитор. Ответом на мои старания, были дрожащие ноги Эйприл, безумные шипящие звуки и ее раскачивающиеся бедра.

Бедра и таз Эйприл качались так сильно, что я несколько раз потеряла контакт с ее вагиной. Когда это случилось второй раз, Эйприл схватила меня за волосы и уткнула лицом себе в промежность, продолжая держать так, чтобы я больше не прекращала лизать ее пизду.

Оргазм Эйприл был коротким, мощным и громким. Уверена, что моя мама слышала, как кончила Эйприл. Я благодарила Бога, что в доме больше никого не было. Думаю, я была бы безумно унижена, если бы кто-нибудь из маминых друзей или коллег по работе, услышали бы наши крики в кульминационные моменты. Представляю, как бы они потом смотрели мне в глаза.

— Итак, это был твой первый раз, когда ты довела девушку до оргазма, - сказала Эйприл, - Еще одно «впервые» у тебя сегодня.

И правда. Сегодня случилось так много всего. До сегодняшнего дня, я никому не делала куннилингус. И Эйприл понравилась моя работа, настолько, что она приказала мне довести ее до оргазма второй раз, как только она переведет дыхание.

Второй раз мне потребовалось больше времени, прежде чем Эйприл кончила. И ее второй оргазм был не таким ярким, однако, ее бедра скакали яростно как у необъезженной лошади, а ее упругие ляжки также дрожали и тряслись, так что я была уверена, что хорошо постаралась.

— О, да, - мечтательно сказала Эйприл, отдышавшись после второго оргазма. – Ты хорошая ученица. Я буду рекомендовать тебя всем своим друзьям.

Я была вполне уверена, что это последняя часть предложения была шуткой, но переспрашивать испугалась. Неужели Эйприл станет рассказывать своим друзьям о моих навыках в исполнении куни? Предложит ли она им меня? Это звучало унизительно и маловероятно, но, пожалуй, возбуждающе.

Эйприл стала одеваться, однако она все еще не дала разрешения мне встать с колен. Стоять голой, на коленях, на бетонном полу, было очень неудобно, однако не позволительно было бы рабыне встать без разрешения. Поэтому я продолжала стоять, ожидая дальнейшие приказания от Госпожи.

Когда она была полностью одета и ее юбка выглядела свежей и презентабельной, Эйприл взглянула на меня и сказала:

— Окей, Шерил, теперь можешь встать.

Встать, без помощи рук, было сложно, однако мне удалось это.

— Ты выглядишь такой послушной и милой сейчас, - вздохнула Эйприл, - В тот момент, когда ты мучилась, пытаясь встать без помощи рук, ты выглядела такой уязвимой и сабмиссивной! Если бы только у нас тут было зеркало!

— Может быть мы можем установить одно? – высказала я предположение.

— Отличная идея, - оживленно ответила Эйприл, - У меня есть много мыслей, о том, что мы можем установить здесь! Два железных кольца в стене, для наручников, это хорошо для начала, но этого мало для комнаты пыток. Этого недостаточно. Мне надо поговорить с твоей мамой и возможно, она даст разрешение на переоборудование вашего подвала.

В удивлении я подняла брови. Я не думала, что Эйприл захочет изменить и переоснастить наш подвал. Что конкретно собиралась она установить?

— Сейчас как раз самое время, сходить и спросить ее, - добавила Эйприл оживленно, - Пойдем, Шерил.

Эйприл схватила меня железной хваткой за правую руку и повела к ступенькам. Я слегка запаниковала от мысли о том, что мама увидит меня такой. Я была голой, потной, начисто выбритой внизу, а на моей попе и грудях все еще были отлично видны красные полосы от порки.

— Госпожа, - запротестовала я, - Может быть мне следует одеться? Неужели мы хотим чтобы моя мама видела меня, прежде чем следы от ударов исчезнут?

— Да, мы хотим, чтобы твоя мать видела эти следы, - ответила Эйприл, - У тебя больше нет секретов от твоей мамы. Я ожидаю, что ты будешь ей рассказывать обо всем, начиная с этого дня.

Я не знала, как мне следует вести себя. Мне было очень неудобно показаться в таком виде перед мамой, но я не знала, как донести это до Эйприл.

И пока я сомневалась, Эйприл просто усилила свою хватку и направила меня вперед. Мягким, но решительным тоном она добавила:

— Я держу тебя за руку и ты идешь со мной. Вот так. Правой, левой, правой, левой.

Шаг за шагом я поднималась по лестнице и скоро мы оказались на первом этаже. Эйприл продолжала держать меня за руку и вскоре мы вошли в гостиную и оказались лицом к лицу перед моей мамой.

Мама сидела за столом в гостиной, разложив перед собой какие-то отчеты. Она занималась бумажной работой, которую взяла с собой на дом. Обычно, мама не отвлекается, когда изучает месячные отчеты о продажах или другие, подобные документы, однако, когда Эйприл привела ее голую, выпоротую юную дочь, в наручниках в комнату, это привлекло внимание моей мамы.

Мама подняла голову:

- Эйприл?

Она вложила множество эмоций и подтекста в одно это слово. Я практически почувствовала невысказанные вопросы: «Почему ты привела мою дочь голой и связанной в гостиную? И почему она щеголяет отметинами передо мной?»

— Я надеюсь сделать кое-какие изменения в вашем подвале, - сказала Эйприл, - я оплачу покупку оборудования, но я хотела бы сперва получить ваше одобрение.

— Эйприл, ты вообще-то не живешь тут, - сказала моя мама, неодобрительно глядя на мою Госпожу, - Почему ты думаешь, что я позволю тебе перестраивать мой дом?

— Ну, вообще-то это необходимо для вашей дочери, - ответила Эйприл, - Чтобы ее можно было наказывать и доминировать над ней. Железные кольца в стене — это хороший старт, но нам нужна полностью оборудованная комната для наказаний, а значит, ваш подвал потребуется переоборудовать.

— Да? И как?

Эйприл принялась перечислять список вещей, которые она хотела установить в подвале. Идеи добавить еще железных колец в стены и огромное зеркало звучали вполне разумно, но мама остановила Эйприл, когда та дошла до установки позорного столба, специального места для порки и моторизированного подвеса с креплением к потолку.

— Время от времени ко мне приходят гости, - напомнила мама Эйприл. – Я не могу допустить, чтобы спустившись в подвал они увидели позорный столб или пост для порки. Они подумают, что я серийный маньяк или сумасшедшая, которая держит в подвале людей, прежде чем убить их. Я не собираюсь разрушать свою карьеру только из-за того, что моя дочь проходит через эту фазу.

— Фазу? – перебила ее я.

— О, это не просто фаза, - вмешалась Эйприл, - Я была более жестока с Шерил, чем обычно бываю с новичками B&D. Ее наказания была болезненными, особенно для человека без опыта, такого как она, однако она хотела, чтобы я продолжала. Я дала ей несколько возможностей прервать нашу сессию и отступить, но она была слишком разгоряченная и возбужденная чтобы прерваться. Вне зависимости от того, насколько больно я делала ей, она выбрала продолжать сессию.

Эйприл сделала пауза, а затем добавила:

— Это не фаза. Это всепоглощающая страсть для нее. Абсолютно точно, это ее предназначение.

— Это правда, Шерил? – спросила меня мама. – Это всепоглощающая страсть для тебя?

— Да, - ответила я маме, - Это все, о чем я могу думать. Мое желание быть беспомощной, униженной и жестоко наказанной. Это что-то вроде твоего увлечения карьерой.

Мама замолчала надолго, вероятно, обдумывая то, что сказала Эйприл и я. Мама всегда тщательно подбирает слова, прежде чем говорить. Даже когда она уверена в своем решении, она обдумывает верный ответ.

— Хорошо. Это не фаза, - наконец допустила мама. – Но, тем не менее, тебе по-прежнему нельзя превращать наш подвал в подземелье Инквизитора. Тебе надо найти возможность доминировать над моей дочерью без установки дополнительных девайсов в нашем доме.

Лицо Эйприл осталось спокойным и задумчивым, в то время как она размышляла над словами матери. Определенно, Эйприл и моя мама обе были интеллигентными, мудрыми женщинами и обе они обдумывали опции и тщательно выбирали слова прежде чем говорить.

— Что если я возьму Шерил к себе домой, чтобы наказывать ее там? – спросила Эйприл. – Уверена, что моя мама позволит мне переоборудовать наш подвал.

— Что ж, это было бы идеальным решением, - ответила мама, кажется, ехидно, улыбаясь, - Чем меньше я буду вовлечена в сексуальную жизнь дочери, тем мне будет спокойнее. К тому же, Шерил уже во18 лет. Она совершеннолетняя по закону. Если ты хочешь забрать Шерил к себе домой для разного рода эротических наказаний, то и обсуждать это тебе стоит с ней. Она сама может принимать решения касательно собственной сексуальной жизни.

— Я только «за», - сказала я Эйприл, когда она посмотрела на меня, ожидающе.

Итак, вопрос был решен.

Эйприл переговорила со своей матерью и начала приготовления по превращению их подвала в пыточную для меня. Мама Эйприл настаивала на встрече со мной прежде чем произвести все изменения в подвале. Переустройство требовало некоторых денег и времени. К тому же, я занималась сексом с Эйприл и мама Эйприл хотела знать с кем трахается ее дочка.

* * * * * * * * * *

Кристина Ладд была изящной, хорошо одетой и ухоженной женщиной. Думаю, ей было около сорока, хотя она выглядела отлично для своего возраста. Она была стройной блондинкой, также, как и ее дочка, с узкой талией, одетая в отлично сшитые черные брюки и блейзер.

Миссис Ладд настояла на том, чтобы встретиться со мной один на один, без присутствия Эйприл. Она не хотела, чтобы ее мнение обо мне повлияло на Эйприл.

— Садись, Шерил, - тепло сказала миссис Ладд, - У нас будет дружеская беседа.

Я села в удобное кресло, в гостиной мисс Ладд. Она села на диван. Казалось она улыбалась тепло и приветливо, чего нельзя было сказать о ее глазах. Эта улыбка была типа такой, с которой люди обращаются к незнакомцу, стараясь быть вежливыми, но еще не уверенные в том, что человеку можно доверять.

— Конечно, - сказала я, пытаясь изо всех сил чтобы мой голос прозвучал дружелюбно и искренне, - Что мы будем обсуждать?

— Давай поговорим о моей дочери, - предложила миссис Ладд, - Она интересует нас обоих. Я знаю, что я чувствую по отношению к моей дочери. А что чувствуешь ты, думая о ней?

— Об Эйприл? – спросила я, - Она удивительная. Она высокая, красивая, импозантная, самоуверенная… даже немного пугающая. Как одна из тех, Северных воительниц из скандинавской мифологии.

— Ты имеешь в виду, Валькирия? – спросила миссис Ладд, поднимая бровь.

- Да, точно! Валькирия! Именно!

— Значит в основном ты воспринимаешь мою дочь как высокую блондинку, которая физически пугает тебя и напоминает тебе о Валькирии из скандинавских мифов. Это все что ты можешь сказать про нее?

— Мне во18 лет и Эйприл совсем недавно лишила меня девственности, - протестующе сказала я, - вы серьезно думаете, что я могу воспринимать ее как-то кроме как в сексуальном аспекте на данный момент?

На секунду миссис Ладд нахмурилась, но затем ее теплая и приветливая улыбка вернулась.

— Значит, моя дочь интересует тебя чисто в сексуальном плане? – спросила она.

— Да, - ответила я. – Это плохо? Вы ожидали чего-то другого?

— Вообще-то это не плохо, - спокойно ответила взрослая женщина, - хотя, возможно, было бы лучше, чтобы между вами была не только похоть.

— Что? Почему? В моем возрасте, кажется, секс — это то, на чем основываются отношения.

Миссис Ладд опустила, а затем снова скрестила ноги. Она просто проигнорировала мое высказывание.

— За последние два года, моя дочь приводила в дом пять девушек, чей интерес в ней был чисто сексуальный. Ни одна из них не продержалась больше шести недель.

Я сидела, пораженная откровением миссис Ладд. Я с трудом могла представить себе, что такая потрясающая девушка как Эйприл может иметь проблемы с любовницами.

— Хм… Я не знала этого, - наконец ответила я.

— Эйприл очень красивая, интеллигентная девушка, но она жестокосердная стерва по отношению к своим девушкам. По крайней мере, одна из них выбежала отсюда в слезах и теперь даже не разговаривает с Эйприл.

— В слезах? – спросила я, - Вы знаете почему?

Миссис Ладд отрицательно покачала головой, но добавила:

— Я видела коллекцию Эйприл – хлысты, ремни, стеки… так что, могу быть вполне уверена в своих догадках.

— Ох, - сказала я.

— Это пугает тебя?

Я задумалась на пару секунд прежде чем ответить. Возможно, я брала пример с Эйприл.

— Это пугает, - ответила я миссис Ладд, - но страх, это часть того, что делает секс с вашей дочерью таким особенным. Он необходим. У меня сильнее стучит сердце и пульс учащается.

— О, - спокойно ответила миссис Ладд, - так ты одна из них.

— Одна из них? – переспросила я, смутившись от ее комментария.

— Не обращай внимания, это не важно, - ответила мне женщина, - Я скажу Эйприл, что она может начинать переоборудовать подвал. Уверена, она обрадуется.

* * * * * * * * * *

Около недели потребовалось на то, чтобы доставить и установить все в подвал семьи Ладд, но, когда наконец все было готово, стало ясно, что это того стоило. Подвал не выглядел точной копией инквизиторского рабочего места, но теперь он определенно напоминал камеру пыток.

В южном углу помещения расположился позорный столб. Ближе к северной стене установили пост для порки. Тяжелые цепи с металлическими кандалами закрепили на северной стене для того чтобы сковывать мои запястья и лодыжки в распластанной позе, а огромное зеркало у южной стены было установлено так, что я могла видеть насколько покорно, жалко и прелестно выгляжу я, когда меня наказывает Эйприл.


Хотя все приспособления, которые купила Эйприл, определенно были новыми, они были сделаны так, что выглядели как будто бы им не менее сотни лет. Глядя на них, казалось, что их использовали чтобы сковывать сотни невинных девушек… Они выглядели угрожающе серьезно.

— Ну так, с чего бы ты хотела начать? – спросила Эйприл.

— Мне можно выбрать? – улыбаясь спросила я. Мое сердечко забилось как у счастливой калибри в груди и я принялась осматривать различные приспособления в комнате, как ребенок, разглядывающий сладости в магазине.

Наконец я подошла к кандалам у северной стены. Я положила свои руки в них, и нежно потерла пальцами цепи, закрепленные на стене. Они выглядели намного тяжелее и солиднее, намного пугающе чем мои наручники. Можно было почувствовать власть над собой, когда ты закован в такой метал.

— Ага, кажется, ты сделала выбор, - улыбаясь сказала Эйприл. – Теперь избавься от своей одежды и мы устроим этим кандалам тест-драйв!

По-девичьи пискнув от восторга, я мигом сбросила одежду в воодушевлении. Когда я оголилась, Эйприл поместила всю мою одежду в железную коробку и закрыла крышку на замок. Замок закрылся с торжественным скрипом.

Я стояла голая напротив стены и смотрела на коробку, в которой Эйприл только что заперла мою одежду. Я почувствовала холодок, когда услышала лязг замка и поняла смысл этого ритуала. Я была абсолютно голой и теперь Эйприл распоряжалась моей одеждой. Сколько я буду оставаться голой теперь решает Эйприл.

Затем, повернувшись ко мне, Эйприл сказала:

— Хорошо, голая девка, повернись задом к стене и подними руки.

Затем Эйприл дотронулась до моих грудей и направила меня назад, пока я не уперлась в шлакобетон стены. Повинуясь, я подняла руки и Эйприл поочередно зафиксировала мои запястья в кандалах.

— Раздвинь ноги, - приказал мне моя Госпожа, затем она наклонилась и пристегнула к нижним звеньям цепи мои лодыжки.

— Теперь, посмотри на себя в зеркало, рабынька, - приказала Госпожа когда я была распята.

Девочка, которую я увидела в зеркале, выглядела в точности как рабыня из моих фантазий. Она была голой, ноги разведены далеко друг от друга, чисто выбрита, так, что ее щель была выставлена на обозрение для любого и доступна для того, чтобы прикоснуться к ней. Даже издалека мне было заметно как блестят мои соки у входа во влагалище.

У девушки в зеркале были подняты руки и ее груди также поднялись и были открыты к просмотру. Было видно, как от возбужденного дыхания поднимаются и падают ее груди, привлекая к себе еще больше внимания. Она была выставлена напоказ, беззащитна и уязвима, совершенно очевидно, что любой мог делать с ней сейчас что угодно.

Вид моего собственного отражения моментально завел меня, я задышала еще чаще, в приступе похоти, при этом наблюдая как картина падающей и поднимающейся молодой груди в зеркале становится все более драматичной. Кроме этого в зеркале стали отчетливо видны мышцы живота девушки.

— Я выгляжу как какая-то девственница, которую приносят в жертву языческому богу, - наконец сказала я, и мой голос звучал странно и незнакомо, хриплый и прерывистый от возбуждения.

Эйприл улыбнулась, рассмеявшись моему комментарию и ответила:

— Тебе уже поздно быть невинной жертвой, любовь моя! Этот корабль давно уплыл!

Затем она сделала три шага по направлению ко мне, так, что могла дотянутся до меня. Она твердо взяла меня за подбородок, с нежностью глядя на меня и повернула мою голову, заставляя смотреть в ее глаза.

— Хотя, конечно, ты все еще можешь быть жертвой, - добавила она, - добровольной жертвой в удовлетворении моего жестокого аппетита.

Я смотрела в прекрасные, ярко голубые глаза Эйприл и мое сердце ускорялось. Ее слова о жестокосердии, ее прекрасное лицо, уязвимое положение в котором Эйприл зафиксировала меня, все это сложилось в необычный пучок страха, разжигающего огонь в моих чреслах.

— Будьте жестоки со мной, Госпожа, - сказала я и затем Эйприл наклонилась вперед и поцеловала меня.

Я открыла свой рот чтобы получить ее язык и губы и затем вдруг… атмосфера была нарушена появлением матери Эйприл.

— Эйприл, ты сделала дубликаты ключей от кандалов и ящика в твоем подземелье?

— Мам, - огрызнулась Эйприл, - Неужели похоже на то, что сейчас подходящее время задавать мне вопросы?

— О, прости, Эйприл, - саркастически сказала миссис Ладд, - Конечно, давай подождем, пока ты потеряешь единственный ключ и нам придется звать кого-нибудь чтобы освободить твою голую лапушку. Уверена, ты с радостью бросишься объяснять какому-нибудь лысому, пятидесятилетнему, жирдяю, почему у тебя в подвале прикована девушка к стене.

— Окей, Мам, - ответила Эйприл после тяжелого вздоха. – В твоих словах есть смысл. Нет. У меня нет дубликата ключей.

Мама и дочка смотрели друг на друга, в то время как я, чувствуя себя совершенно некомфортно, была унизительно выставлена напоказ. Я никогда не подозревала, что мама Эйприл увидит меня голой и прикованной, так как сейчас.

— Дай мне ключи, - сказала миссис Ладд. – В мили отсюда есть мастерская. Я вернусь назад с дубликатом через двадцать минут.

Эйприл сперва начала спорить с мамой, но, осознав, что отдав ключи у нее будет возможность избавиться от мамы на некоторое время, она отступила и отдала ключи миссис Ладд.

— Она вернется скоро, да? – спросила я, волнуясь. Я по-прежнему оставалась распята у бетонной стены. Не хотелось бы остаться прикованной на долгое время, в случае, если поездка миссис Ладд затянется на часы.

— Не волнуйся насчет моей мамы, - уверила меня Эйприл, - Она скучная, но надежная. Если она сказала, что будет через двадцать минут с копиями ключей, значит так и будет.

Затем Эйприл взяла одну из моих беззащитных грудей в руку и сказала:

— Так что вопрос в том, что мы будем делать в эти двадцать минут?

Прежде чем я смогла ответить, Эйприл взяла обе моих груди в свои руки. Я вздохнула, когда она сильно сжала мою нежную, уязвимую плоть и затем сильно ущипнула мои соски.

Меня обожгла боль от жестоких пальцев Эйприл, но затем она взяла в рот мою левую грудь и стала сосать мой сосок. Эротичное покалывание появилось и распространилось от соска, на другие участки моего тела.

Я застонала в то время как Эйприл жадно прильнула к моей груди, изголодавшись посасывая мою обнаженную, чувствительную плоть и теребя своим злым языком мой твердый, чувствительный сосок.

Волны отчаянного желания разлились по моему голому и беспомощному телу в то время как Эйприл завладела моим соском, сося его со всей силы и заставляя меня задыхаться от сексуальной жажды. Иногда, маленькие зубы Эйприл кусали мою чувствительную, налившуюся кровью плоть, мой эрегированный сосок и тогда я кричала от боли, но тут же возвращались ее губы и язык и продолжали игры с сосками, оставляя меня в исступлении от сумасшедшей похоти.

Наконец, Эйприл оставила мою левую грудь в покое, прекратив терзать ее ртом и языком и начала щедро проявлять свои эротические таланты в отношении моей правой груди.

Я безуспешно забилась в своих кандалах. Не то чтобы я всерьез хотела освободиться, однако мой бедный клитор был уже настолько напряженный, что болел. Между ног было мокро, но Эйприл не трогала меня там. Она только игралась и мучала меня, доводя до сексуальной лихорадки, однако не делала ничего чтобы я смогла кончить.

— Госпожа, пожалуйста, - умоляла я, - Если вы собираетесь и дальше возбуждать меня, хотя бы дайте мне разок кончить.

Эйприл посмотрела на меня, оторвавшись от моей правой сиськи. Мои соски были красными и торчащими. От шаловливых губ Эйприл они также были влажными. В этот момент я осознала, что мои соски скорее принадлежат Эйприл, чем мне.

— Рабыням не подобает жаловаться, - проинформировала она меня, глядя своими кристально голубыми глазами, - Если я хочу продолжать мучать тебя, держа в болезненном состоянии на грани оргазма и запрещу тебе кончать, тебе придется принять это страдание и пытку воздержанием.

Она игриво облизала один из моих гиперчувствительных сосков и затем добавила:

— Сегодня я больше не хочу слышать никаких просьб от тебя. Хорошие рабыни принимают пытки молча и не пытаются указывать своим хозяевам, что им делать.

— Да, Госпожа, - сказала я с трудом. Я крепко зажмурила глаза, сжала ладони в кулаки и вытянулась в своих кандалах. Я чувствовала, как во мне кипит жажда сексуальной разрядки, однако я собиралась быть хорошей и послушной рабыней, поэтому я решила больше не жаловаться.

Эйприл продолжала мучить мои груди и соски, пока последние не стали каменными и не болели от любого прикосновения. Тогда она чуть отодвинулась от меня и плюнула по очереди на каждый сосок. Покрытые слюной Эйприл, напряженные и чувствительные настолько, что даже малейшее дуновение касающееся их, теперь заставляло меня хныкать и извиваться.

— Ты чувствуешь это? – спросила Эйприл, издеваясь, - Да, думаю ты сейчас крайне отзывчива. Сможешь угадать, что последует дальше?

Я вся взмокла от пота, моя грудь тяжело вздымалась и опускалась, я стонала и всхлипывала. Способность слагать слова в фразы, покинула меня. Я поняла вопрос Эйприл, но не знала, что ответить. И даже если бы я подобрала слова для ответа, я не доверяла больше своему голосу. Казалось, вся моя кровь сосредоточилась сейчас в набухших сосках и нудящем клиторе, а моя гортань осушена и больше не может функционировать нормально.

А затем, мой ответ перестал быть актуальным, потому что нас снова унизительно прервали.

— Я вернулась, - прокричала миссис Ладд, сверху. – Потребовалось немного больше времени, чем я рассчитывала, но теперь у тебя есть дубликаты ключей!

Я услышала звук от высоких каблуков миссис Ладд. Звук становился все ближе и ближе. Наконец, миссис Ладд встала передо мной и протянула ключи своей дочери.

Сжав зубы, я еле удержала стон. Как унизительно, что миссис Ладд увидела меня на пике возбуждения. Почему мать с дочкой не могли побеспокоиться о ключах вчера? Почему они дождались пока я предстану голой, скованной, текущей от похоти, с торчащим возбужденным клитором, дрожащая от желания.

— Я, пожалуй, оставлю один комплект ключей в моей спальне, - сказала миссис Ладд дочке, - И, думаю, тебе стоит хранить один комплект у себя, а третий набор оставить здесь, в подвале.

Я подавила зарождающиеся внутри меня рыдания и постаралась не привлекать к себе внимания, однако, когда Эйприл повернулась ко мне, подыскивая укромное место для ключей, миссис Ладд бросила быстрый взгляд в моем направлении, но взгляд ее при этом был равнодушным. Казалось, что увидеть голую молодую девушку, прикованную в ее подвале, мокрую от похоти и дрожащую от желания, было для миссис Ладд привычным делом.

Когда ситуация с ключами разрешилась, миссис Ладд развернулась и покинула подвал, не обернувшись. Она не проявила ни малейшего интереса ко мне. Как будто бы я была частью фурнитуры.

Скоро я забыла про миссис Ладд, потому что рука Эйприл скользнула вдоль моего бедра, к моей промежности. Она ласкала внутреннюю сторону бедра, мои ляжки, ягодицы, все кроме моей пизды. Она умышленно избегала дотрагиваться до моей текущей щели, невыносимо мучая меня, зная, как я жду ее прикосновения там.

— Ааааааахх, - стонала я, отчаянно желая, чтобы она коснулась моей дырочки, однако Эйприл не собиралась исполнять мое отчаянное желание.

Казалось сердце скоро вырвется из груди, я слышала только пульсацию крови в висках. Я текла и сгорала в сексуальной агонии, однако Эйприл продолжала мучение. Если бы я не была прикована к стене, то сейчас же довела бы себя пальцами до оргазма, яростно проникая в себя, но, металлические кандалы, сковывающие мои запястья, были крепкими и очень эффективно сдерживали руки от каких-либо действий.

Эйприл мучала меня так часами (или, возможно, мне казалось так), касаясь моих бедер, сисек, моей спины, гладя мой живот и ребра, любую часть моего тела, за исключением того, что нужно было мне больше всего – моей трепещущей, мокрой киски.

В то время как мне снова и снова было отказано в сексуальной разрядке, мои слезы капали из глаз и тихо скатывались по лицу.

В какой-то момент Эйприл потратила больше нескольких минут, играя только с моими сосками, крутя их между указательными и большими пальцами так агрессивно и так долго, что я была готова кончить только от одной этой стимуляции, но в последний момент, Эйприл убрала свои пальцы и отойдя от меня на шаг назад, сказала:

— Я собираюсь оставить тебя так сейчас, но я вернусь к тебе немного позже.

Я громко застонала и начала вырываться, борясь со своими кандалами. Мое тело отчаянно жаждало физический контакт. Я корчилась и выла, глядя как Эйприл идет к лестнице и исчезает из моего поля зрения. Когда я осталась одна, я снова начала плакать.

Если бы только мои ноги не были так широко разведены, возможно я могла бы сжать бедра вместе и получить таким образом облегчение, однако кандалы закрепленные на моих лодыжках делали этот план невозможным.

Слезы текли по моему лицу потоком, мое сексуальное горе достигло такого уровня, что соски и клитор пульсировали невыносимой болью. Всхлипывая и постанывая, я мучилась вопросом, как долго Эйприл собирается издеваться надо мной таким образом.

Наконец, спустя, казалось, часы, Эйприл вернулась в подвал, и я издала слабый, вздох облегчения, но, когда я поймала ее в поле зрения, я увидела, что она была не одна.

Сперва я подумала, что с ней рядом ее мать. Но, у мамы Эйприл были длинные светлые волосы, которые она собирала сзади. А у женщины, которая шла за Эйприл была короткая стрижка, как у мальчика при этом ее волосы были темно-коричневые. Кто бы это ни был, это точно была не мама Эйприл.

Рефлекторно, я попыталась прикрыть свое тело руками, но, конечно, кандалы не позволили мне сделать это. Тот, кого привела Эйприл с собой, увидит во всей красе, потную, голую, юную девушку с торчащими сосками, мокрыми половыми губами, совершенно очевидно возбужденную и униженную.

— Шерил! – громко сказала моя Госпожа, вставая рядом с другой женщиной так, чтобы я не могла видеть ее, - Помнишь тренера Дженни, правда?

Эйприл изящно сделала шаг в сторону и мой рот открылся в полном недоумении, потому что передо мной стояла моя тренер по бегу. Я была заведена и возбуждена до этого, но сейчас я почувствовала, как мое лицо начинает полыхать еще больше, в смущении от того, что моя бывшая наставница видит меня голой, с широко разведенными ногами, с неприлично выставленной на обозрение, мокрой вагиной.

— Привет, Шерил! - произнесла моя коуч, а ее улыбка становилась все шире с каждым шагом, - Не думала, что я когда-нибудь увижу тебя снова. И уж точно не ожидала, что увижу тебя голой, в подобном виде.

— А что, - спросила Эйприл, - Девушки которых вы тренировали, принимают душ после длинных забегов, да и вообще, после любых забегов? Уверена, они должны быть изрядно вспотевшие.

Тренер Дженни мгновенно отвлеклась от меня, чтобы ответить на вопрос Эйприл.

— Конечно, они принимают душ, - ответила она, - но существуют жесткие правила для учительниц, тренеров и других школьных работников, и эти правила делают невозможным подсмотреть за ученицами, когда те голые. Исключения из правил допускаются лишь в экстренных ситуациях…, например, если у ученика приступ или что-нибудь в этом духе. Так что, я никогда не видела Шерил голой.

— О-откуда вы знаете друг друга? – спросила я, как только смогла заставить себя говорить.

— Ну, после того как ты назвала имя своего коуча и где она работает, - Эйприл лукаво улыбнулась, - И еще я знала, что ты привлекала ее сексуально. Так что я пошла в школу Фэйрвинд и спросила Дженни, не хочет ли она увидеть тебя снова и посмотреть, как ты поживаешь после выпуска.

Тренер Дженни снова повернулась ко мне, - Как только Эйприл назвала твое имя, она полностью заручилась моим вниманием.

— Вероятно, тренер никогда не переставала думать о тебе, - добавила Эйприл, - Ты произвела на нее впечатление.

Я застонала в то время как коуч Дженни плотоядно и не торопясь осматривала мое беспомощное, растянутое голое тело. Что может быть более унизительно?

— Почему бы вам не дотронутся до нее? – спросила Эйприл мою бывшую наставницу.

— Ты уверена, что она не возражает? – спросила мисс Дженни, с сомнением.

— Она здесь потому что она хочет испытать, что значит быть чьей-то собственностью, быть униженной и наказанной, - ответила Эйприл. – Она получает сексуальное удовольствие от чувства беспомощности, от того, что находится в моей власти. Это так, Шерил?

Конечно, это было именно так. Это было абсолютной правдой. Каждую ночь я фантазировала о том, что меня раздевают и отдают на растерзание властной женщине. Однако, это всегда была нереальная женщина, образ, и я никогда не думала, что однажды меня будет унижать и оскорблять реальный женщины, одна из которых окажется знакомой со мной еще со школы.

Я не сказала ничего этого вслух, ответив лишь скромно:

— Да, Госпожа. Это правда.

— Вау! – воскликнула тренер, - Теперь я догадываюсь почему ты отказала мне тогда в походе на концерт. Похоже, мне надо было пригласить тебя к себе в дом, в качестве голой рабыни, чтобы ты убралась в моем подвале, моем гараже, а затем бы я жестоко выпорола тебя.

Слова коуча Дженни что-то изменили внутри меня и картинка, всплывшая в голове, на которой я голая, на коленях, тружусь в темноте, в грязном гараже, под жестким контролем тренера, выкрикивающей мне команды и собирающейся наказать меня, снова возродила мое желание и полностью прогнало чувство смущения.

— Мне нравится эта идея, - произнесла Эйприл, плотоядно улыбаясь.

— Скорее это была больше шутка, чем идея, - ответила тренер.

Эйприл коснулась локтя мисс Дженни и сказала ей:

— Спросите ее сами.

Тренер Дженни непонимающе посмотрела на нее и тогда Эйприл пояснила:

— Спросите Шерил, придет ли она в ваш дом, чтобы выполнить грязную работу для вас в голом виде, а затем получить суровое наказание.

Видно было, что коуч Дженни сомневалась, но затем она повернулась ко мне и сказала:

— Шерил, что ты скажешь, если я приглашу тебя к себе в дом в эту субботу. Я хочу, чтобы ты, абсолютно голая, убралась у меня в подвале и гараже, а затем встала передо мной на колени и ждала жестокую и болезненную порку.

— Да, я сделаю это, - выпалила я оживленно, даже прежде чем полностью осознала ее вопрос. Я бесстыдно хотела принять ее предложение. Я знала, что подобно наркоману, я не могу остановиться в своем желании подчиняться и быть униженной. Я уже подчинялась Эйприл, которая унижала и наказывала меня, но я с радостью подчинюсь и мисс Дженни.

— Она еще та, маленькая дрянь, - прокомментировала Эйприл и тренер Дженни с готовностью согласилась.

— Хорошо, Шерил, - сказала коуч Дженни, - В субботу утром, в восемь часов. Жду тебя без опозданий. Я дам тебе адрес, когда ты не будешь голой и у тебя будет куда положить записку.

Я кивнула и улыбнулась своей бывшей наставнице. Это будет очень унизительно, но я уже была в ожидании. Раньше я никогда не фантазировала насчет того, чтобы стать рабыней коуча Дженни, но я быстро возбудилась от идеи, которую Эйприл и мисс Дженни придумали относительно меня.

— У Шерил очень высокий болевой порог, - давала советы Эйприл, - Так что, когда будете наказывать ее, лучше не жалейте сучку.

Моя бывшая тренер по бегу вопросительно подняла брови:

— Насколько высокий порог?

— Ну, она еще не испытала настоящий хлыст и стек, - объяснила Эйприл, - Но если вы будете бить ее ладонью или кожаным ремнем по голой заднице, то можете драть ее сколь угодно долго и как хотите сильно. Я предпочитаю ладонь. И обычно я заканчиваю порку, когда ее задница становится цвета сырого гамбургера (красная как фарш).

Мисс Дженни снова сомневаясь повернулась ко мне и спросила:

— Шерил, это правда?

— О, да, - ответила я, кивая, - Обычно Эйприл подводит меня к зеркалу после порки, так что я могу видеть насколько красной становится моя попа. Обычно она оставляет ее обжигающе горячей, ярко красного, чуть фиолетового цвета. Она не гнушается телесных наказаний.

Беседа о том, как лучше наказывать мою голую попу продолжилась и тренер в конечном счете согласилась что, стоя на коленях, я получу по своей пятой точке сполна, однако, она настояла на наличии стоп-слова.

Эйприл и я никогда не использовали стоп-слово. Негласно мы решили, что Эйприл достаточно опытна и образованна чтобы знать какое наказание я могу вынести и не превысит мой предел. Коуч Дженни совсем не была уверена в своих способностях преподавать дисциплину и поэтому она хотела, чтобы используя в крайнем случае стоп-слово, я могла бы остановить ее.

Стоп-слово, которое она дала мне было «марафон», однако, про себя, я заранее решила, что не буду его использовать. Я хотела, чтобы порка была настолько страшной и интенсивной, насколько это возможно.

Затем, Эйприл дотронулась до коуча Дженни и сказала:

— Мы провели чертовски много времени, разговаривая. Но, вы так и не потрогали ее. Вы не хотите?

— Конечно, хочу, - возразила тренер, - Меня просто увлекла дискуссия о склонностях Шерил и…

Мисс Дженнике замолчала, а затем закончила:

— Ничего. Не важно сейчас.

Затем, внезапно руки тренера Дженни оказались на моих твердых, обнаженных грудях. Она взяла их в свои ладони, мягко приподняла их, как будто взвешивая, сжала их и затем стала крутить пальцами мои соски. Я стонала в то время как она крутила их, посылая покалывающие сигналы возбуждения вниз, в мою промежность.

Коуч Дженни вздохнула спустя секунду после того как я начала стонать, а затем, подвал наполнился звуками женской похоти и страсти.

Крепко держа меня за груди, коуч Дженни нагнулась вперед и поцеловала меня в губы. Продолжая целовать меня, она крутила мои соски между пальцами. Я стонала, так как мои соски уже были сверх чувствительными, а ее пальцы все продолжали стимулировать их, однако коуч Дженни использовала свой рот чтобы заглушить мои девичьи стоны.

Я стонала и издавала похотливые звуки прямо в рот моей бывшей наставницы, в то время как она страстно и не торопясь целовала меня. Похоже, она с большой неохотой оторвалась от моего рта, чтобы сделать вдох, но уже через секунду наш поцелуй продолжился.

Она засунула свой язык глубоко в мой рот, завоевывая его, делая его своим. Иногда, она довольно грубо играла с моими сосками, больно дергая и щипая их, но всегда в эти моменты ее рот приглушал мои вскрики боли и ахи.

Когда коуч Дженнике наконец перестала трогать и щипать мои соски, она также прекратила и целовать меня, отодвинувшись на шаг назад. Обе мы тяжело дышали к этому моменту, тренер Дженни улыбалась лучезарной улыбкой.

— Потрогайте ее теперь внизу, - посоветовала Эйприл, - спорю, что между ног у нее болото.

Все еще тяжело дыша, коуч Дженни посмотрела на меня, будто бы спрашивая мое разрешение.

— Да, сделайте это, - тяжело выдохнула я ей в лицо, - Я хочу, чтобы вы сделали это. И даже, если бы я не хотела, я не могла бы помешать этому. Я прикована, и кандалы широко раскрывают меня. Мои гениталии выставлены на всеобщее обозрение. Вы можете делать что захотите со мной.

Казалось невозможным, но улыбка тренера стала еще шире и затем ее ищущая рука оказалась у меня между ног. Я нагнула голову и с восхищением смотрела как рука взрослой женщины ощупывает мой лобок и мое влагалище. Затем она посмотрела на свою руку, которая была влажная от моих соков.

— Хотите довести ее пальцами до оргазма? – спросила Эйприл, - она очаровательно скулит, когда корчиться, кончая.

Коуч Дженни энергично кивнула, казалось, боясь произнести ответ вслух. Ее охватил блудливый транс и слова больше не были нужны ей, так как ей управлял инстинкт и разврат. Сейчас самым важным было прикосновение одного тела к другому.

— Жгите, - напутствовала Эйприл взрослую женщину, - Пронзите ее пальцами как можно глубже и трахайте снова и снова. Она отчаянно жаждет вашего прикосновения.