Сообщение, пришедшее на телефон от абонента «массаж» наполнило меня предвкушением. Было оно предельно лаконично, и состояло всего из пары слов — «сегодня, в 9».
Да, отсутствие лишних разговоров — одна и тех черт, что делает автора сообщения совершенно уникальной женщиной. Татьяна на редкость молчалива и уравновешена, и мне порой кажется, что в прошлом она достаточно долго проработала с предельно тихими пациентами, врачом, который всё знает, но уже ничего не может. Уточнять у неё, конечно, не стал. Во-первых, прошлое красивой женщины — это только её дело, как и возраст. Во вторых — знание ответа мне ничего не даст, а вот лишние вопросы могут многое испортить. Татьяна Сергеевна лишних вопросов не любит, вообще.
Убедился я в этом еще в самом начале нашего знакомства.
День первый.
Из-за неприятного последствия поездки на тропический юг, учился кайтингу, пришлось посетить врача. Он то и назначил десяток сеансов физиологических процедур в таком месте, что ни себе посмотреть, ни друзьям показать. Почитал в интернете советы по прохождению специфического массажа, провёл дома чистку и прочую гигиену, закупился стерильными «расходниками», а смазка у меня осталась от «экспериментов» с предыдущей подружкой. Хорошая смазка, качественная — совсем не то, что в аптеках для этих процедур обычно советуют.
В медцентр я шел с некоторой опаской — тот самый инет полон шутками на тему здоровых волосатых мужиков-массажистов и тем сильнее было моё удивление, когда в кабинете меня встретила миловидная симпатичная женщина. Без слов она забрала у меня карточку и отошла к своему столу. Чуть старше тридцати, невысокая, стройная, с совершенно спокойным взглядом серо-стальных глаз. Прическа — собранные в тугой хвост каштановые кудри, минимум косметики, тонкий аромат духов, пробивающийся сквозь «медицинский» запах в кабинете. Стандартный белый халат, откровенно маленькая грудь, узка талия и шикарнейшие бёдра, переходящие в не менее шикарные ножки, затянутые в тонкие, телесного цвета, чулки. Именно чулки, а не колготки — оценить этот нюанс и все прелести фигуры медсестры я смог, когда она немного наклонилась у стола, что-то быстро вписав в поданную мной медкарту.
Бейдж на груди сообщал, что мою будущую «мучительницу» зовут Татьяна Сергеевна, и она старшая медсестра физиолог.
Всё так же, без слов, легким кивком она отправила меня за ширму. Футболка, пляжные шорты и плавки заняли свои места на вешалке, а я — на кушетке, в коленно-локтевой. Через пару минут томительно ожидания щелкнул замок в приемной, легкие шаги и тихо прошуршала пластиковая ширма. Я стоял лицом в стену, пусть мне не n лет и находиться нагишом в подобной позе рядом с красивой женщиной для меня не в новинку, но было что-то смущающее и даже немного постыдное в моём положении.
Шум воды в умывальнике, гул сушилки для рук — весь мир сжался для меня в звуки и слух. Снова легкие шаги и шелест открываемой упаковки перчаток. Звонкий шлепок растягиваемой резины.
Я представил, как Татьяна Игоревна сейчас аккуратно подтягивает тонкий прочный латекс на ладони и складывает вместе указательный и средний пальчики, всё с таким же строгим, нейтральным выражением лица.
Сейчас, вот буквально сейчас, эти самые длинные и красивые пальцы будут внутри меня. Мышцы, те, которые самые большие в человеческом теле, напряглись и сжались — и обостренным до предела слухом я смог уловить тихий смешок. Оказывается, чувства ей не чужды.
И моя психологическая защита, в которой я всячески «расчеловечивал» медсестру, оставляя за ней только простую функцию и представляя в виде бездушной бесчувственной машины — рухнула.
Сейчас. Меня. Будет. Иметь. В зад. Красивая. Женщина!
В кровь плеснуло адреналина, и уши мои предательски заалели.
Еще один тихий смешок.
Тонкая струйка прохладного геля потекла точно между ягодиц, добавляя в запах кабинета аромат ванили. Сильные пальцы в гладком латексе начали аккуратно втирать прозрачную смазку в анус, с каждым кругом всё усиливая и усиливая нажим. Неспешные скользящие прикосновения были до дрожи приятны.
Чего я, собственно, боюсь и чего стесняюсь?
Эта Татьяна Сергеевна таких задов видела не один десяток, а то и не одну сотню — так что относится ко мне и ко всем мне подобным совершенно спокойно. Ну, подумаешь, еще один комплект голых ягодиц! При чем, еще не самых паршивых, а вполне себе привлекательных, по словам моих подружек.
Паника, забитая потоком удовольствия, потихоньку сменялась расслабленностью и, да, возбуждением.
Я, ну... был у меня в прошлом небольшой, пара тройка встреч, опыт интима с парнями, причем как в активной, так и пассивной роли. С точки зрения чисто физиологических ощущений — было даже приятно, а вот в эмоциональном плане — точно не моё. Ну не те эмоции, когда целуешь и ласкаешь парня, совершенно не те.
Кстати, гель, который сейчас помогает проникновению, тоже появился у меня в прикроватной тумбочке не просто так. Та моя подружка, ради которой покупалась смазка, в интимных экспериментах «топила» за принцип обоюдности. Так что на вопрос о расширения «географии» интима я получил закономерный интерес и к моим «аппетитным булочкам». Кроме смазки и более прочных версий презервативов был так же куплен и небольшой анатомический страпон. И в первый же вечер после покупки, под мартини (для неё) и мадеру (для меня) все приобретенные аксессуары были пущены в ход и все желающие были пущены в зад. С обоюдным, как мне казалось, интересом и удовольствием. В итоге получилось как в старой шутке «оказалось — показалось». Девушка через пару недель стала требовать слишком много моего времени и внимания без какой либо отдачи, а в момент ссоры еще и заявила что «теперь сам себя страпоном удовлетворять будешь, тебе нравилось, а мне — нет».
Ну, к черту ту сучку, расстались и расстались, главное же — как вести себя при ласках в таком месте я знал. Поэтому, прикрыв глаза и сосредоточившись на ощущениях, я постарался расслабиться не только психологически, но и расслабить соответствующие мышцы.
Пальчик Татьяны мгновенно воспользовался возможностью и проник внутрь, не глубоко, буквально на одну фалангу.
Еще несколько капель геля капнули на кожу, заставив меня вздрогнуть от контраста температур. Смазка показалась ледяной для разогретых и размятых «половиночек». Пробежав пару сантиметров по коже они «нырнули» в приоткрытое колечко, а следом тут же нырнул пальчик массажистки, развивая и усиливая достигнутый успех.
Еще немного расслабив мышцы, я подался назад и буквально наделся на длинный тонкий и сильный палец медсестры. Мой выдох при этом было легко спутать со стоном. Хотя, кого я обманываю — это и был стон удовольствия.
Из-за спины долетело удивлённое «хм».
Замерев на секундочку, пальчик начал так же неспешно двигаться уже внутри меня, рождая крошечные волны удовольствия и неги.
Вот он вынырнул почти полностью, еще пара капель геля, и снова он во мне.
К вращению добавились движения вперед-назад, помогая мне еще больше расслабиться и спокойно, без сжатия, впускать в себя обтянутое в латекс и смазку удовольствие.
Несколько движений вверх-вниз приоткрыли анус еще больше — и к первому пальчику присоединился второй.
Их движения стали уверенней и жестче, но при этом они оставались все такими же нежными и приятными. Я же, полностью отдавшись накатывающему наслаждению, опустился ниже, опираясь на локти, и еще больше прогнув спину.
К моему огромному сожалению, приятная пытка длилась всего секунд тридцать. Войдя в меня до упора, Татьяна Игоревна быстро нащупала искомую железу и начала ту самую «физиологию», ради которой и проводилась столь долгая и приятная подготовка. И хоть касания и поглаживания не вызывали каких либо болезненных ощущений, мышцы рефлекторно сокращались, зажимая глубоко вставленные пальцы. И если после первого и второго сокращения Татьяна ждала, пока я снова расслаблюсь,
то после третьего она начала оставшимися пальцами гладить и придавливать основание члена. Видимо знала что делала — от таких нажатий я тут же расслаблялся, позволяя ей продолжить массаж.
Поглаживания простаты сменились аккуратными сжатиями, каждое из которых я, вольно и невольно, сопровождал приглушенными стонами — ощущения были дразнящими и яркими, «простреливая» с головы до пят, вызывая дрожь и жар одновременно.
Да моя бывшая при всём её желании и типа «любви» не делала мне так хорошо, сколько ни старалась! Ни в первый раз, ни даже поднабравшись опыта.
От глубин тела возбуждение передалось и к члену. Нет, он не стоял как кол, но и не висел поникшим. Прозрачный секрет, удержать который было совершенно невозможно, капелька за капелькой падал на кушетку, образовывая уже небольшую лужицу. Я тек, тек как настоящая шлюшка — и меня это совершенно не смущало и не волновало.
Волновало меня сейчас только одно — как долго еще будет продолжаться это великолепие.
Продолжалось, к сожалению, не долго, как и всё хорошее и приятное в нашей жизни.
Вот Татьяна перестала массировать саму железу, и доставившие мне столько удовольствия пальчики пошли наружу. Не знаю, сознательное было это движение или нет, но разомлевшие от ласки, трения и движения мышцы резко сократились, удерживая их внутри.
Я услышал очередное «хм», разобрать интонации которого не получилось. Толи вопросительное, толи заинтересованное.
Приняв правила игры, при которой что-либо говорить не следует, если можно обойтись без слов, я немного подался назад, снова насаживаясь на пальцы целиком, максимально растягивая и расслабляя анус.
Несколько секунд не происходило ничего. Я ждал, какое решение примет медсестра, а она, судя по всему, глубоко задумалась, легко, едва едва ощутимо, шевеля во мне пальцами. Но даже эти миллиметровые движения приходились на обласканную сегодня железу, заставляя меня мелко вздрагивать.
Представляю, как эта картина смотрелась со стороны.
Небольшой кабинет в медцентре, отгороженная ширмой кушетка, на которой в коленно-локтевой позе стоит совершенно голый парень. Пусть я далеко не бодибилдер, но плавание и кайтинг довольно требовательны к физической форме, поэтому с фигурой у меня всё более чем хорошо — мышцы не надутые, но пособием по анатомии опорно-двигательного аппарата поработать могу. Плюс загар от двухмесячного пребывания под жарким солнцем Индийского океана без пошлых белых пятен в районе плавок — времени и возможностей поваляться нагишом было более чем достаточно.
Так вот, возвращаясь к мизансцене.
На кушетке, низко опустив голову и сильно прогнув спину, стоит парень, а рядом, в аккуратном белом медхалате стоит красивая женщина с очаровательными, собранными в высокий хвост кудряшками, и два пальчика её затянутой в латекс ладошки полностью погружены в зад парня.
Только что кабинет был полон тихого движения — двигалась ладошка женщины, скользя в хорошо смазанном анусе, ей навстречу двигался парень, стараясь придать этому скольжению максимальную амплитуду и протяженность. Сейчас же единственное движение — только дрожь парня, будто от холода.
Ванильный запах смазки, едкий запах антисептиков, цветочный, едва уловимый, аромат духов женщины.
Поблескивающая на пластике кушетки лужица секрета. Поблескивающие крошечные капли пота, выступившие на спине и шее парня.
Его прикушенная в ожидании и нерешительности губа и плотно закрытые глаза. Её спокойный, отрешенный взгляд «в никуда», и ровные белые зубки, проглядывающие сквозь приоткрытые губы.
Почти тишина.
Дыхание. Его прерывистое, не успел еще отдышаться от коротких ритмичных стонов. Её — беззвучное, ровное, глубокое.
Её затвердевшие, возбужденные соски.
Его привставший, возбужденный член.
Так хорошо ей знакомое чувство внизу живота — тепло, влага, зуд, дополненное мягким давлением на пальцы.
Так хорошо ему знакомое чувство внизу живота — тепло, напряжение, зуд, дополненное дрожанием её пальчиков и трением латекса о простату.
Его покорность.
Её власть.
Секунда, вторая.
Легкая, едва заметная, буквально тень улыбки тронула её губы.
Практически без сопротивления пальчики выскользнули из моего, пусть и напряженного, сжатого, но еще и отлично смазанного и растянутого ануса.
Шлепнув меня по ягодице чтобы привлечь внимание, она коротким кивком указала на стопку бумажных полотенец, а потом — на вешалку с моей одеждой.
После чего, всё так же беззвучно, выскользнула за ширму.
Вот же!!
Блин!!
Ну, надежды юношей питают...
Тщательно протеревшись влажными салфетками и одевшись, я вышел в кабинет.
Еще не освободившееся от дурмана таких необычных, но очень чувственных ласк, сознание с трудом замечало окружающее. Внизу всё пульсировало, ныло от внезапной пустоты после такой приятной наполненности, и требовало продолжения.
Запах ванили дразнил, запах духов будил глухое разочарование.
Татьяна Сергеевна, слегка нагнувшись, стояла у стола и что-то быстро записывала на листке бумаги. На мгновение моё внимание проснулось, сосредоточилось на ажурной резинке чулка, выглядывающей в разрезе халата, оценило, восхитилось красотой, изяществом и эротичностью зрелища, и снова ушло в себя — старательно прокручивая в памяти короткие мгновения недавнего блаженства.
Дописав, медсестра открыла ящик стола и достала оттуда небольшую коробочку. Вместе с листком вручила её мне, и, всё тем же привычным кивком, указала на входную дверь.
В себя я пришел более-менее уже дома.
На листке бумаги, ровным, совершенно не «врачебным» почерком были написаны два предложения: «Завтра, в 17:45« и «За час до приёма». В коробке же, что мне вручила медсестра, лежала небольшая, диаметром сантиметра два в месте фиксации, анальная пробка.
