'' Ikarus'' мчал по шоссе. Водитель был не в силах освободиться смутной тяжести в душе. Что-то жгло, не давало покоя. Надо было хорошенько обдумать: что же делать дальше? На откидном сидении, выставила на обозрение округло-точеные колени, женщина. Читает, или делает вид, бело-голубой "Новый мир". Тонкие пальцы с вишневыми ногтями неспешно листают страницы. Подняла голову, глянула искоса, краешком глаза из завесы черно-смоляного каре, блестящего будто варом крашенным. И снова склонила шею, на которой белый шарфик скрывает морщинки. Маленький нос с едва заметной горбинкой, глаза в тени длинных ресниц с загнутыми концами, прелесть пухлых, ярких губ. Немолода, хотя и хорошо сохранилась, высока и стройна. Проблемных лет "за..." Выглядела она весьма привлекательно и вместе с тем достаточно строго, по-деловому, в бледно-сиреневом костюме из жатки и белых туфлях-лодочках. Голые ноги холеные и гладкие. Какие иногда штуки выкидывает жизнь, какие нежданно-негаданные встречи устраивает. Отъебать её не проблема... Первый шаг уже сделан : сама хочет, аж на стену лезет. Пусть обломилось в Лавре, поправим в гостинице. Там для водителей бронировали отдельный номер... Конечно не "люкс", а такой, где и и кровать для двоих узковата, а простыни серы и волглы, в санузле ванна с желтыми потеками и унитаз с гремящим бачком. И то хорошо, что "удобства" не в коридоре. Больше все его занимала "шестерка". Куда она подевалась?

Несется под колеса серый асфальт с черными пятнами "ямочного ремонта", мелькает полустертая разметка... Отодвинул форточку - поток воздуха освежил его, зашелестел страницами журнала. Зинаида Николаевна положила его на торпеду.

— Не дует? - осведомился Володька одарив ее белозубой улыбкой и подмигнув, ни мало ни заботясь, что за ними могут наблюдать. Женщина ответила ему лишь уголками губ, едва заметно. Она расстегнула пуговицу на жакете, распахнув его, повернулась вполоборота. Сквознячок шаловливо нырнул под юбку, где появилась предательская влага между губок и тепло внизу живота. Желание накатывало.. . Так растет неутоленная жажда у путника, бредущего по раскаленным пескам. На щеках заиграл румянец, на лбу выступила испарина, а колкая слюна в рту мешала говорить. Зинаида Николаевна сглотнула слюну, вздохнула и сказала, сказала как можно спокойнее:

— Нет, все хорошо, Володя... Жарко только... Скорее бы добраться, погулять по свежему воздуху...

— Зинаида Николаевна, в Калязине, окромя затопленной колокольни, и смотреть нечего. Всю старую часть города затопили. Вот Углич другое дело...

Он принялся описывать красоты Угличского Кремля, поражая знанием таких подробностей, каковых преподаватель истории и не знала. Слушала спокойно, с любопытством, не дрогнув ни одной черточкой лица. Прибавилось и слушателей на передних рядах. А одна со светло-соломенными волосам собранными в конский хвост, с острыми холмиками грудей обтянутых футболкой, воскликнула:

Ух, ты! Дядь Володь, а вы проведете со мной индивидуальную экскурсию? Вечером вы свободны? Так интересно рассказываете... Заслушаешься!

И лукаво улыбается зелеными кошачьими глазами.

— Аксено-ва! Ты что себе позволяешь? - сказала Зинаида Николаевна с напускной серьезностью.- Товарищу водителю отдыхать надо...

Девушка обиженно фыркнула, хотела что-то сказать, но преподаватель, так посмотрела на нее, что она осеклась на полуслове. Спорить с Зинаидой себе дороже...

Между тем, в глубине салона началось какое - то оживление. По тесному проходу к ним спешила полная девушка с гладко причесанными волосами и толстой косой переброшенной через плечо.

Зинаид Николаевна, Зинаид Николаевна! - затараторила она, глотая буквы румяным ртом. - Там Наташе Шаховой плохо! Тошнит!

— Беременная наверно наша Шахеризада... - бросила Аксенова, а остальные прыснули смешком. Задаваку и отличницу Шахову они явно недолюбливали.

— Аксенова! - гневно бросила Зинаида Николаевна, вскочила с такой стремительностью, что предательски треснула юбка и бросилась в хвост автобуса.

— Люк откройте, пацаны! - крикнул Володя, привычным движением толкнул рычаг впреред, выключая шестую передачу... И катясь на нейтрали, принял вправо, притормаживая педалью и двигателем. Он вырулил на более менее ровный участок, правда чуть под уклон. Вздохнул ручник и автобус тревожно замигал оранжевыми огнями. Едва дверь плавно откатилась, Зинаида Николаевна и девчонки вывели худющую, бледнющую Наташу... Про таких говорят в народе: "Ни сисек, ни пиписек и жопа с кулачок!" За ними шумной гурьбой устремились другие студенты,  к ближайшей посадке. Дело житейское : "мальчики - налево, девочки - направо"

— Не разбредаться! Не разбредаться! - встревоженной наседкой кричала Зинаида Николаевна. Шаховой полегчало на свежем воздухе и она устремилась вслед за всеми.

Бросив взгляд в зеркало: зеленой "шестерки" не было, Володя тоже вышел. На душе все равно было неспокойно. Не спеша обошел автобус, для проформы постучал по покрышкам и ключом-квадратом открыл отделение запасных колес и достал продолговатую затерханную сумку.

— Что нибудь случилось? - раздался сзади обеспокоенный голос Зинаиды Николаевны.

От неожиданности, присевший на корточки Володя, чуть не завалился на спину.

— Да нет, все в порядке, - заверил он ее, закрывая крышку. - Инструмент достал, пока стоим натяжку ремней проверю...

— Не надо волноваться, Володя... Потом я вам все позволю...

— А с чего вы взяли, что я волнуюсь? - ответил он грубовато.

— Да не смотрите на меня букой! Я вижу, что вас что-то волнует... Странно маневрируете, выехали на встречку, а потом вернулись... Загнали на обочину эту зеленую машину? - она вопросительно подняла тонкую бровь. - Может надо бы было остановиться и узнать все ли у них в порядке?

"Ага, разбежался!" - зло подумал Володя, обернулся назад, где шоссе взбегало на взгорок. - Да там выбоина была, вот и объехал... А идущий сзади должен соблюдать дистанцию и скоростной режим....

— Странно, но вы не включали сигналов поворота. Я видела, что боковой повторитель не горел и контролька тоже не щелкала. - размышляла вслух Зинаида Николаевна, недавно получившая любительские права.

— Вас проводить "попудрить носик"?... - ему хотелось прервать этот неприятный разговор.

— Спасибо, Володенька... - женщина лукаво улыбнулась. - Я боюсь, что мы с вами заблудимся... Все приходит для тех, кто умеет ждать!

— Слова приписываемые пройдохе Талейрану, - усмехнулся он и повторил по-французски. - Tout est pour sa vent attende...

Зинаида Николаевна изумленно уставилась на него.

— Я все более и более поражаюсь. Все таки первое впечатление самое яркое и правильное! Как жаль, что приходиться иметь дело с оболтусами, а не с такими, как вы талантами. Вы непременно должны учиться! Хотя бы заочно, но учиться... - убеждала она его. - Я помогу вам, у меня есть связи...

— Нет, нет, Зинаида Николаевна... Не обижаетесь моим отказом...я не плохо зарабатываю и всем доволен.

— С чего вы взяли, что я обиделась! - возмущенно воскликнула она и поинтересовалась, улучив момент узнать о его семейном положении. - У вас что, семеро по лавкам?

— Да нет никого! - рассмеялся он. - Я даже не женат.

— Почему-у-у ? - протянула Зинаида Николаевна, нетерпеливо переступая ногами, как застоявшаяся кобылка.

— Видимо еще впереди... - ответил он и решил ускорить её уход. - А мы не слишком привлекаем внимание Ваших оболтусов? Может вас все таки проводить?

— Нет, нет Володя... Потом, все потом... Я вам обещаю. - лепетала она и опять лукаво улыбнулась.- Только предупреждаю, что я женщина вольных нравов и не признаю запретных частей тела. Вы согласны?

Володя промолчал, а сам подумал: " Это что, пизду ей лизать?". Зинаида приняла его глубокомысленное молчание как согласие.

Мимо пронеслась фура, обдав спутной струей, так что автобус закачался на пневмо-баллонах. Водитель "фафакнул" воздушным сигналом, так что заложило уши. Они стояли скрытые от посадки, где весело гомонили студенты, двенадцати -метровой тушей автобуса. Никто их видеть не мог... Кроме Аксеновой, стоявшей сзади у моторного отсека. И все слышавшей. "Ах сука, сама глаз на водилу положила, а на меня зыркала, будто сжечь хотела!" - злорадно думала девушка.

Зинаида Николаевна торопливо перешла дорогу и спустилась в кювет и скрылась в молодой поросли, колыхнув ветвями. Володька проводил глазами ее фигурку скрывшуюся между белыми стволами берез, опустивших свои зеленые космы, и раскрыл сумку. Быстро соединил обрезанные ложи и стволы, пощелкал хорошо смазанными курками и переломив, снарядил двумя жаканами. Потом убрал "отрез", так называют в их краях обрез, в сумку и двинулся к задней части автобуса. Аксенова отпрянула назад и едва успела избежать встречи с ним.

Зинаида забралась довольно далеко, на прогалину, где на траве лежали солнечные пятна. Автобус виднелся на дороге ярким пятном, поблескивающим стеклами и хромированными колпаками колес. Быстро скатала на талию узкую юбку и спустила до колен кружевные трусики. Присела и зажурчала струей, распугивая снующих мурашей. Облегчившись, принялась промокать щель бумажной салфеткой и не удержавшись от соблазна, принялась ласкать себя пальчиками...

Вдруг сзади щелкнула сухая ветвь. Она резко обернулась, едва не упав в спущенных трусах.

— О, Зинаида Николаевна ! Какой прелестный вид! - раздался голос Саши Завершинского. - Вы продолжайте, продолжайте... А мы с Костяном полюбуемся....

— Пошли вон наглецы! Я вас... Я вас... - она дрожащими руками натягивала трусики, а слова застревали в горле.

— Что вы нас? - повышая голос, вопросил второй, Костя Лагунов. - Заложите?!... А?! За что?...

— Я! Я!... - она поспешно оправляла юбку.

— Головка от хуя! - закричал Завершинский, брызгая слюной, а на лице еще отчетливо выступили багровые прыщи. - Это мы расскажем!

— Что вы расскажите!? - перебила его Зинаида.

— Как вы заигрывали с этим шоферюгой, уединялись с ним в Лавре... - методично перечислял здоровяк Логунов.- Хороший мужик, Зинаида, свет Николавна?!

Оба рассмеялись, нагло рассматривая ее с ног до головы.

— Какое вам дело, с кем я разговариваю!? Пошли вон! И я забыла!...

— А мы не забыли! Хорошие снимочки получились! - Лагунов потряс расчехленным аппаратом, болтавшемся на его толстой шее. - Весь институт узнает и муженьку пошлем! Устраивает?...

— Что вам от меня надо, сволочи!? - ее голос дрожал.В глазах изумление, стыд, растерянность.

— Зачеты это само собой и поебывать будем... - сказал Лагунов и указав на Завершинского, загоготал, - У Санька вы первая будете! А я помогу, если промажет! Сегодня ночью и начнем!

— Уйдите! - она приложила ладони к распаленным щекам, словно остужая.

В окрест разнеслись басовитые, требовательные сигналы, словно поезд предупреждает о своем появлении. Володька поставил на автобус воздушку тепловоза, лишь обрезав раструб медного рожка.

Он собирал своих заблукавших пассажиров, не ведая еще, что опасность, шелестя по асфальту покрышками зеленой "шестерки", неотвратимо настигает...