Выйдя из зала я ещё некоторое время стоял у двери и думал куда пойти. Выбор был не велик. Я мог пойти в клуб, снять там классного парня и трахаться до утра. Мог попробовать отыскать Антона и поговорить, ведь разговор всё равно должен был состояться, да и мне нужно было определение. Я ухмыльнулся от той картины, которую я представил в этом любовном треугольнике. Ещё я мог поехать домой и провести этот вечер с родителями, они давно звали меня на ужин. Недолго думая, я выбрал второй вариант. И причин для этого у меня хватало. Во-первых, и вопреки всему, я хотел увидеть Антона. Я набрал его номер. Пошли гудки. Он сбросил звонок. Значит, он был точно дома. Потому, как если бы он был в каком-нибудь клубе, то незамедлительно бы ответил, чтобы показать мне, как он хорошо проводит время без меня. Либо был третий вариант, он был с кем-то. Я решил рискнуть и поехал к нему домой. Почему-то я был уверен, что он там. (его квартира пустовала сейчас, так как мы не могли найти постояльцев)

По этой дороге я уже не раз ходил, но сейчас, чем ближе я подходил к дому Антона, тем сильнее меня пробирала внутренняя дрожь. Я волновался, и я боялся. Чего? Боялся, что после того, как о увидит меня, то набросится на меня с кулаками, а драться с лучшим другом и со своим любимым парнем мне как-то не хотелось. Я поднялся по лестнице и позвонил в дверь. Никто не открыл, и я позвонил ещё раз. «Значит, всё-таки у кого-то с кем-то» — сделал вывод я и уже развернулся уходить, как раздался щелчок замка и дверь приоткрылась. Я резко развернулся и дёрнулся к двери.

Когда я вошёл в нос ударил резкий запах перегара. «Значит бухал». Я прошёл в квартиру. В зале никого не было. Послышались звуки, доносящиеся с кухни. Я не разуваясь направился на звук. За столом сидел Антон. Я едва узнавал в нём того, человека, которого видел буквально несколько дней назад. Не мытый не расчёсанный, вся одежда не понять в чём. Лицо грязное и местами поцарапанное, заросшее щетиной. На левой скуле виднелся синяк от моего удара. От него исходил смрадный запах немытого тела. За несколько дней человек превратился в конкретного бомжару. И сейчас меня посетили мысли: «Это из-за меня он довёл себя до такого состояния или из-за Данислава?».

Я расчистил стул от всякого хлама и сел за стол напротив Антона. Он поднял свою голову и посмотрел на меня своим пустым взглядом.

— А это ты. — Прохрипел он. — Пить будешь?

Я поставил стакан. Но когда он его наполнил, пить я не стал. Он налил себе и обхватил свой стакан, но тоже не стал его опустошать. Всё это время он безотрывно продолжал смотреть на меня.

— Что добить меня пришёл? — Он откинулся на спинку стула и развёл руками в стороны. — Ну вот я. Действуй.

Он смотрел в мои глаза, а я смотрел в его. Мы смотрели так довольно долго и не моргали. Потом я встал и подошёл к Антону. Он закрыл глаза. Я не знаю, чего он ожидал, что буду вымещать на нём свою обиду. А может ждал, что я его поцелую или обниму. Не знаю, скорее всего, ожидал худшего, потому что глаза он не просто закрыл, а зажмурил.

Я опустился на корточки и положил свою голову на его колени. И меня совершенно не волновала эта тошнотворная вонь, которую он сейчас источал. Не волновало и то, что его джинсы были не понятно в чём испачканы.

— Прости меня Антош. — Я не видел сейчас его лица, но наверно он удивился. Он открыл глаза. Я почувствовал, как его рука опустилась на мою голову, и зарылась в мою шевелюру. Он потеребил мои волосы так, как это делал раньше. Он делал так, зная, что мне нравится это. — Я ведь люблю тебя. — Потом я сделал паузу. — Любым. — Опережая его слова, продолжил я.

— Что, даже таким?

— Даже таким. — Выдохнул я. — Даже таким. — Я почувствовал, как на щёку мне упала капля, потом ещё одна, за ней другая. Я поднял голову. Антон плакал. Я за столько лет ни разу не видел его слёз, чтобы у него не произошло. Слёзы катились по его щекам оставляя грязные разводы.

— Почему — он вздохнул сквозь слёзы — почему ты до сих пор меня любишь? — Его голос дрожал и вибрировал и теперь он уже откровенно ревел. — Я ведь... — он захлебнулся в собственных слезах — я ведь там у зала не хотел этого говорить. Я потом сильно пожалел, что так сказал...

— Потому что просто люблю. — Я вытер его слёзы со своей щеки и наши глаза встретились. Они были полны любви и нежности, как тогда, когда его рука коснулась моей. Сейчас наши глаза, как два зеркала, отражали состояние души друг друга. — Давай я тебя помою, как ты это любишь. — Предложил я. В ответ он лишь улыбнулся.

Я помог ему добраться до ванной. Быстро расчистил ванную от завалов бутылок, грязного белья, осколков чего-то, чего уже не разобрать. Сполоснул ванную и помог Антону в неё забраться. Потом принёс два полотенца. Разделся сам и залез к нему. Антон не то с удивлением, не то с непониманием посмотрел на меня. Я молча развернул его спиной к себе, и он облокотился руками о стену.

И вот мои руки под теплыми струями воды гладят тело любимого человека. Я нежно намыливаю его шевелюру, лицо и каждую руку по отдельности. Смываю мыльную пену, которая грязными струями стекает в ванную. Мои руки опускаются на его плечи, потом на грудь. Спускаясь ниже по животу обхватывают член и яички, которые я так люблю ласкать и которые уже успели покрыться растительностью. Второй рукой я аккуратно оголяю головку и намыливаю её. Потом смываю. Дыхание Антона начинает сбиваться. Он прижимается ко мне всем своим телом, его член начинает медленно набухать. Закончив с его промежностью, медленно намыливаю спину, потом ягодицы. Моя ладонь скользит по ложбинке между ягодицами и палец начинает играть с его мышцами анального отверстия, а вторая рука гладит мошонку. Антон выгибается и томно выдыхает. Я снова выдавливаю гель и намыливаю ноги спускаясь по внутренней стороне бёдер.

Как же я люблю прикасаться к его коже. Мне нравится то чувство, которое возникает, когда я провожу рукой по его телу. Я мог гладить его часами, что собственно я и делал, после нашего секса. И Антон сладко засыпал под мои лёгкие поглаживания.

Я закончил с мытьём и вылез из ванной. Сначала вытер себя, потом помог выбраться Антону и вытер его с ног до головы.

— Антош, — я протянул ему щётку и зубную пасту — надо почистить зубы. Ты сам или мне это сделать?

— С этим я справлюсь сам. — Он снова улыбнулся.

Освежающий душ оказал на него некое оздоравливающе воздействие — он заметно посвежел. Пока он чистил зубы я расчистил кровать от горы одежды и всякого хлама. Пришлось открывать окна во всей квартире, чтобы выветрить зловонный запах, царивший в ней. Потом вернулся к Антону. Мы вышли из ванной, и я усадил его на кровать. Мне пришлось буквально проводить раскопки, чтобы найти хоть какую-нибудь одежду. Всё, что мне удалось найти из чистого белья, это пижаму, которую ему подарили на день рождения. Он её так ни разу и не надел. Она всё это время пролежала в упаковке.

— Давай, подними руки, мне нужно тебя одеть.

— Пижаму? — Он посмотрел на меня как на идиота.

— А другого чистого белья нет. Пока ты дома, походишь в ней, а потом, когда постирается, наденешь чистое.

Он поднял вверх руки. Я помог ему одеться, потом причесал растрёпанные волосы.

— Ну вот. Теперь ты стал похож на человека. — Я улыбнулся и обнял его.

— Спасибо тебе за то, что ты есть! — Проговорил он мне в живот, когда я обнял его голову и прижал к себе.

Я по чувствовал, как моя футболка намокает и немного отстранился. Он снова ревел. Я медленно приблизился к его лицу и языком слизал все его слёзы.

— Не нужно воды. — Я отстранился от Антона и присел рядом с ним на корточки.

— Ты не злишься на меня?

В ответ я поцеловал его. Рука Антона легла мне на плечи и он, заваливаясь на кровать, увлёк меня за собой. Наши губы слились в нежном поцелуе. Как же сильно я его хотел, но я не хотел его таким. Я аккуратно выскользнул из его объятий.

— Не сейчас, мой хороший, не сейчас. — Он посмотрел

на меня. В его глазах я увидел страх. Я улыбнулся. — Не бойся, я не оставлю тебя. Сейчас я бы хотел, чтобы ты немного поспал. Я не буду закрывать дверь, если что нужно будет, зови. — Я вышел из комнаты и направился в кухню. Нужно было навести порядок и постирать грязные вещи.

Я никогда не видел Антона таким разбитым. Всегда «агрессивен», всегда готов помочь другому, всегда в движении и в оптимизме, всегда ведущий и активный. Сейчас он был сломлен и подавлен. Я не знаю, что сломало его больше, то, что он думал, что это я наехал на Данислава, либо то, что он сказал тогда мне у спортзала, либо то, что я не сдержался и ударил его. Хотя, наверно, всё вместе. И сейчас сильному человеку нужна была помощь я и был готов её оказать, даже если потом он всё равно решит расстаться...

Вся эта уборка буквально выбила меня из сил. Я плюхнулся в кровать, где спал Антон и мгновенно вырубился.

Утром я проснулся от того, что пальцы Антона нежно скользили по моему лицу, потом его нежный поцелуй в губы, соскальзывающий на шею. Его рука скользнула вниз к моему члену. Он прошёлся по всему стволу и поиграл яичками. Стоял у меня уже как каменный. А он всё не спешил. Потом его губы скользнули вслед за рукой. Языком зацепившись за углубление пупка, он поиграл им не много. Я почувствовал, как он обдал горячим дыханием головку моего члена, которая была уже вся в смазке. Но в рот брать не стал. «Дразнит подлец. « — Он прошёлся языком от основания члена до самой головки. Его игры всегда заводили меня до нервного изнеможения. Потом резко ввёл мой член себе в рот на всю длину и резко освободил его. Он вернулся к моим губам, слегка покусывая нижнюю губу. Потом полностью лёг на меня, погружая в новую волну чувств и ощущений.

— Антош... — хотел я сказать...

— Цсс — приложил он палец к моим губам — никаких слов! — После чего продолжил свои игры.

Теперь он взялся за мой член. Он любил глубоко загонять мой член себе в горло. Иногда он просил меня это делать слишком жёстко и грубо. Но сейчас он всё делал так нежно, что у меня начала кружиться голова от тех чувств, которые наполняли меня. Я попытался обнять его, но он грубо отстранил мои руки. — Неа. Никаких обнимашек. — Пояснил он, отстранившись от моего члена. — Руки под голову и закрой глаза. — Скомандовал он так, словно я был его подчинённый. После чего снова вернулся к моему члену. Он двигался, меняя темпы и глубину ввода, иногда оказывая, то сильное, то слабое воздействие на головку моего члена. Его командный тон меня заводил ещё больше. «Он никогда не делал так, что на него нашло?» Но чтобы он там не делал, это доставляло мне огромное удовольствие. Он не давал мне закончить, лишь доводил до предела и когда я был на пике окончания, он отстранялся и переключался на мой живот. И вот он в очередной раз доводит меня до пика. Я выгибаюсь и готовлюсь к разрядке, которая уже начинает вырываться наружу в сочетании с моим воплем. В этот момент он вводит мне в мою дырочку палец. Я от неожиданности вздрагиваю, открываю глаза, но чёткость зрительного восприятия резко теряется и меня накрывает волна небывалого оргазма. В этот момент его палец на что-то там надавил. От чувств, накрывших меня в этот момент у меня потемнело в глазах. Сперма заполняла рот Антона. Он до самого упора вогнал мой член себе в рот и медленно двигался пальцем по той самой точке, где простата ближе всего к толстой кишке. От чувств, которые меня накрывали я буквально ревел, как дикий зверь. Антон начал плавно двигаться, облизывая остатки спермы на моём члене. В ответ на его движения моё тело слегка вздрагивало, растекаясь в благостном успокоении. Когда моё тело начало успокаиваться от оргазмических содроганий, он аккуратно вынул свой палец из моего ануса и тут меня охватил ужас всей этой ситуации, ведь в активной роли всегда был я и потому никогда не готовился к таким номерам. И сейчас мне было не приятно осознавать тот факт, что его палец был в моей неподготовленной попке. Однако, судя по всему, всё обошлось. И сейчас я продолжал наслаждаться послевкусием от такого секса, потому что никогда я ещё не испытывал такие чувства и ощущения. Я не знал, что массаж простаты может настолько усилить оргазм. Антон поднялся и собрался в душ. Я едва набрался сил, чтобы поднять свои ослабевшие руки и взял его за запястье. Мне даже ничего не пришлось говорить. За столько времени совместной жизни, мы научились понимать друг друга без слов.

— Я не готовился.

— Позволь мне...

— У нас ещё будет много времени — перебил он меня. Я отпустил его руку, и он скрылся за дверью. — Спасибо, что прибрался. — Крикнул он мне уже из кухни.

Я поднялся и одевшись, пошёл в кухню.

— Пожалуйста. — Я зашёл в кухню и сел за стол.

Антон занимался готовкой.

— Ты извини, я тебе много всяких глупостей наговорил... — Он хотел ещё что-то сказать, но его голос прервался. Я знал, что ему было очень неприятно от осознания того, что произошло между нами за это время. — Я не хочу расставаться с тобой — как-то сдавленно после паузы продолжил он. — И, если ты простишь меня, давай останемся вместе. — Всё это говорил он мне стоя у плиты спиной ко мне. Я знал и слышал, что все эти слова даются ему очень тяжело. Но я был бесконечно рад тому, что он хочет, чтобы мы оставались вместе.

Я подошёл со спины и обнял его, прильнув к его голому торсу.

— Конечно, я тебя простил и уже давно. Ты же у меня самый дорогой мне человек.

Он развернулся ко мне и его губы коснулись моих.

— А чего же ты так долго шёл? — Выдохнул он мне прямо в лицо.

— Сейчас сгорит. — Антон быстро развернулся и продолжил приготовление. Я вернулся за стол. — Я боялся. — Ответил я на его вопрос.

— Чего? — Он развернулся ко мне лицом, чтобы показать мне своё удивление. — Это мне стоило бояться.

— Боялся того, что ты захочешь расстаться со мной. Боялся, что захочешь мне ответить за то, что я тогда у спортзала не сдержался.

Антон разложил наш обеденный завтрак по тарелкам и расставил на столе.

— Ну хорошо, что всё так разрешилось. — Мы принялись уплетать завтрак. — Как там Илюха, он наверно замучил тебя своими расспросами обо мне и о том, что между нами произошло?

— Вопросов было не много, а вот удивлению не было предела.

— Удивлению — Антон поднял свой взгляд на меня — с чего бы это?

— Он всё о нас знает. — Выпалил я как из пушки и судя по реакции Антона, мой словесный снаряд угодил прямо в цель. От моих слов он аж поперхнулся, да так сильно, что мне пришлось ему помогать.

— Как б*ять он всё о нас знает? Ты ему рассказал? На*уя? — Хрипел Антон охрипшим голосом сквозь слёзы, которые выступили у него из-за того, что он подавился.

В его глазах были и страх, и удивление одновременно. Оно и было понятно, ведь удивлялся он тому, что я до сих пор не в гипсе, а страх от того, как теперь смотреть ему в глаза.

— Я тогда из-за нашей с тобой ссоры очень сильно подавлен был. Илюха это заметил, и он предложил мне поехать к нему. Точнее, он меня буквально заставил. У него мы выпили чаю с коньячком, чтобы хоть немного расслабиться и потом я ему всё рассказал. Точнее он сам как-то догадался. Я лишь дополнил его догадки.

— Бл***ть — протянул Антон, откидываясь на спинку стула — это просто о*уеть. И ты не побоялся?

— Конечно я побоялся и даже уже был готов опи*дюлиться, но как видишь я сижу перед тобой.

— И что теперь делать? Как теперь будем вместе заниматься? Б*ять, он же нас на спаррингах просто в фарш месить будет.

— Не ссы, не будет.

— Это ж откуда такая уверенность? — Антон изучающе на меня посмотрел. — Ты что все-таки его совратил? — С победоносным тоном спросил он.

— Ха — выдохнул я — если бы.

— А вот это уже интригует. — Взгляд Антона изменился. Он загорелся любопытством.

— Антон, как ты к тому пареньку Даниславу относишься?

— А причём тут он? — Взгляд изменился. — Ты давай тему не меняй.

Он пошёл наливать нам чай.

— И всё же.

— Ты ревнуешь?

— Есть немного — признался я, — но я сейчас не об этом.

— Я хочу остаться с тобой. Он меня более не интересует. — Ты это хотел услышать.

— Это я хотел, услышать не столько для себя, а сколько для тебя. — Снова непонимающий взгляд с его стороны.

— А это-то тут причём? Я чёт совсем ничего не понимаю.

— Да похоже дрогнула крепость нашего Илюши под натиском парня?

Антон буквально плюхнул кружки на стол, от чего чай из них разлился.

— Да ну нах... — только и выдохнул он, присаживаясь на стул. — Быть того не может.

— Я тебе говорю. Данчик его задел чем-то.

— Бл***ть. Это ж пи*дец полный. — И он расплылся в хитрой улыбке.

— А не х*й лыбиться, ничего у них ещё не было.

— Блин, жалко пацана. — Как бы подводя итог, сказал Антон и посмотрел на меня.

— Я тоже так думал, пока не поговорил с Данчиком и пока мне Илья мне не рассказал многое.

— Пи*дец, я словно на десяток лет из жизни выпал.

— Ну ничего, сегодня на тренировках, Палыч тебя быстро вернёт.

Андрей улыбался в предвкушении, какое наказание за пропуск тренировок, да ещё перед соревнованиями Палыч для него выдумает...

— Какие тренировки? — Страх, недоумение и чувство стыда смешались на лице Антона. — Я же там просто расплавлюсь от стыда.

— Ну я же не расплавился.

— Как же мы теперь в одной душевой мыться будем, если он всё знает о нас?

— Да ладно тебе, мы же с Даниславом уже мылись. — Я хитро улыбнулся. — Я ему даже показал ту кабинку, в которой когда-то сам постоянно мылся.

Антон потёр своё лицо, снимая напряжение. Мы принялись за продолжение уборки. За эти несколько дней квартира превратилась в место погрома. Почти до самого вечера мы занимались наведением чистоты. Не было времени даже, чтобы обратить друг на друга внимание. Только после того, как везде было чисто и убрано, мы с большим облегчением плюхнулись на диван и наши руки автоматически потянулись к друг другу. Мы не заметили, как наши губы встретились в поцелуе.

— Антош, — вдохнул я полной грудью, оторвавшись от его губ — я тебя сильно хочу.

Он снова хитро и в тоже время дразняще улыбнулся.

— У нас есть два варианта: я иду в душ, или мы предаёмся разврату орально. Хотя нам всё равно надо помыться, а то я после этой уборки очень сильно вспотел.

Я мигом подскочи с дивана и потащил Антона в душ. Страсть, как я любил начинать секс с принятия душа или совместного принятия ванны. Эти мокрые волосы тоненькие струйки воды, стекающие по его лицу и телу, доводили меня до пика возбуждения за считанные секунды. Я просто обожал мыть моего любимого Антона. Мыл я его всегда не спеша, поглаживая каждый участок тела, а когда вся мыльная пена была смыта я начинал ласкать его языком во всех местах. Антон к концу принятия такого душа уже весь дрожал от возбуждения и желания, а меня подкидывало от его желания.

В такие моменты, он буквально накидывался на меня и трахал мой член своим ртом очень грубо. Я запускал пальцы в его волосы и сжимая их в кулаке с силой вгонял свой член до упора. А когда я был уже на пике, он резко отстранялся от моего члена и переключался на ласки моего тела. Потом он брал смазку и смазав свою дырочку и мой член, резко с болью насаживался на мой член на всю длину. Орал он в такие моменты во всю глотку, извергая все известные нецензурные эпитеты, из глаз проступали слёзы, но он не останавливался, резко снимался и снова вход на полную длину и комнату наполнял вопль Антона. Когда боль утихала и становилась уже наслаждением, он передавал управлением мне и полностью мне подчинялся. Такой дикий секс и боль, приводили каждого из нас к фееричному оргазму. И после того, как мы обессилившие лежали на кровати, я размазывал его или свою сперму по его телу, словно крем. Мы могли так пролежать часами, но уже надо было собираться на тренировки, поэтому мы снова помылись и пошли в зал.

— Чёт я очкую, Андрюха. — Уже почти у самого входа. И он уже собрался развернуться, чтобы уйти, но на встречу нам шёл Илья.

Внутри у Антона всё клокотало. Он не знал куда себя деть. Его глаза бегали из стороны в сторону. И с каждым приближением Ильи, Антон всё больше дрожал.

— Не ссы, прорвёмся. — Пытался успокоить его Андрей.

— Блин, я наверно пойду переоденусь да разминаться начну. — Буквально промямлил Антон и не дожидаясь ответа скрылся за дверью в спортивный зал.

ИЛЬЯ

У входа остался один Андрей. Антон поспешил в раздевалку. Подходя к двери, я не мог не заметить, что Андрей буквально излучает свет. Значит у них в Антоном всё наладилось. Я пропустил Данислава вперёд, а сам остановился возле Андрея.

— Смотрю у вас всё наладилось.

— Ага. А вы, я смотрю... — провожая Данислава взглядом — уже вместе.

— Пошли на тренировку. — И я шуточным подзатыльником подтолкнул его к двери.

Когда мы зашли, Антон уже разминался. Он старался не смотреть в мою сторону, а если и смотрел, то украдкой, как бы проверяя мою реакцию. Я же не подавал виду, словно ничего не изменилось, хотя почему словно? Моё отношение ни Андрею, ни к Антону не изменилось. Для меня они оставались теми же друзьями. Я махнул ему в знак приветствия. Он немного замялся, но тоже ответил мне на приветствие.

— Он сильно переживает. — Пояснил Андрюха.

— Разминайтесь, у меня для вас будет особое задание.

— Бл*, да ты копия Палыч становишься.

— Хуже. — Я хитро улыбнулся. — Данислав, занимаешься по общей программе.

Мы вышли в зал и принялись за разминку. Антон с Андреем всё это время держались особняком. Андрюха постоянно что-то говорил Антону, наверно пытался его успокоить, что удавалось ему очень плохо. Разминка была закончена и я пошёл к ним.

— Берите щиты, снимайте перчатки и за мной на ринг.

Оба переглянулись, не понимая, чего я от них хочу.

— Это тебя Палыч надоумил на такое наказание.

— Я тебе не Палыч. — Ответил я Андрюхе. — И так, ваша задача нападать на меня. — Пояснил я, когда мы уже стояли на метах. — Я буду защищаться. Сегодня работаем только руками. Посмотрим, как получится. Сначала, как всегда медленно, потом с нарастающей скоростью.

После тренировки мы все четверо смывали с себя запах пота и обсуждали моменты тренировки. Нельзя было не заметить, что Андрей и Антон были удивлены тому, как я ловко сочетая те приёмы, которым меня научил Палыч, отводил любую атаку парней.

Мы помылись и вышли в раздевалку. Разговаривать больше было не о чем и в раздевалке воцарилось молчание.

— Завтра у меня днюха, если кто забыл, напоминаю. Хочу пригласить вас всех в «Олимп». Завтра к семи вечера, чтобы все были там. Я уже забронировал вам столик.

По раздевалке раскатился радостный возглас. Мы смеясь вышли из раздевалке и наткнулись на Палыча. Улыбки мгновенно слетели с наших лиц. От него исходил какой-то запах. Похожий на запах больницы.

— Ты — ткнул он пальцем в меня — останешься, остальные свобоны. — Нужно ещё по заниматься.

Я отдал ключи от машины Даниславу, а сам вернулся в раздевалку. В мокром и отяжелевшем кимоно я вышел в центр зала.

— Сегодня я покажу тебе последнюю серию приёмов и атак. — Он принялся мне показывать и объяснять все движения. — А теперь настоящий бой. Я нападаю, ты отражаешь атаку и контратакуешь. — В знак готовности я кивнул.

И вот сошлись в танце двух бойцов: мастер и ученик. Палыч атаковал резко и быстро и я пропускал почти все удары. По залу раздавались звуки от моего падения на маты. При каждой его атаке, я понимал, что будь это настоящий бой мои руки и ноги уже были бы все переломаны. Мне понадобился час, чтобы хоть как-то начать понимать движения Палыча. И вот нова его атака, я отвожу все его выпады и резко атакую. Палыч отступает. У него нет выбора. Я не останавливаюсь и он уже не успевает отреагировать, как одна моя рука останавливается возле его виска, а вторая у области сердца. Палыч замирает и расплывается в улыбке. Он знает, что мой удар в висок, если бы я его завершил, мог либо парализовать его, либо убить. Но если бы от этого удара он смог увернуться, то удар в область сердца, мог вызвать его остановку.

Палыч обнял меня и похлопал по спине.

— Мне больше нечему тебя научить. Теперь тебе осталось только оттачивать своё мастерство. И я очень рад, что оно в надёжных руках. — С этими словами он пожал мне руки и ушёл к себе.

На следующий вечер мы все напомаженные сидели за столиком, который для нас забронировал Илья. Через несколько столов от нас сидели его родители. Это был ресторан смешанного типа. Здесь и зал для трапез и небольшая сцена, на которой иногда проводились выступления. Конечно, нельзя было не заметить стоящего в центре этой сцены белого рояля. Я в таком месте был первый раз и для меня это казалось все в диковину. Я рассматривал интерьер, людей, которых было не мало, судя по всему, приглашённых было мало, все остальные были просто сторонними наблюдателями.

Возле рояля стоял микрофон. В какой-то момент свет в зале намного приглушили и на сцену вышел человек в чёрном фраке. Его фигура и походка мне была знакома, но я не мог узнать его. Он прошёл к роялю и сел за инструмент. «Сегодня» — начал он и я сразу понял, что это был Илья — «у меня День рождения и в этом зале сейчас сидят самые близкие, родные и дорогие мне люди. И я хочу в знак признательности их дружбы посвятить несколько композиций, которые я сам написал». — Он отодвинул микрофон и развернулся к инструменту. Опустил руки и немного их потряс. О том, что за роялем сидел Илья догадались и Антон с Андреем. Мы все трое переглянулись.

— Офигеть, никогда бы не подумал, что Илья играет на пианино. — Произнёс я с глубочайшим уважением.

— Да я сам в шоке. — Не без удивления произнес Андрей. Его подхватил и Антон.

Зал наполнил звук от первых нежных аккордов. Потом пауза и полилась лёгкая ненавязчивая мелодия. Последняя композиция заставила меня прослезиться. Она словно рассказывала о внутренних переживаниях, о чувствах, которые скрывались под этой стеной неприступности. О той боли, которая была пережита и о той буре эмоций, которая вулканом прорывалась наружу.

Я смотрел на любимого мной парня и не мог на него наглядеться. Его руки двигались очень плавно и быстро. Осанка ровная, без лишних движений, словно всё его тело, застыло и только руки и пальцы не имели костей. Я смотрел на то, как он изящно двигался, перемещая пальцы по клавиатуре и понимал, что всё сильнее влюбляюсь в этого человека. Это был не тот рыцарь, который был готов смести всё на своём пути. Сейчас он был сама грация. Меня удивлял это противоположный образ, который до сего дня оставался где-то в тени.

С небес на грешную землю меня спустил лёгкий толчок Андрея.

— Это он для тебя играет. — Прошептал он мне на ухо. Я укоризненно на него посмотрел.

— Вряд ли это что-то изменит. — Я тяжко вздохнул от осознания своих слов.

— Дурачок — подключился к разговору Антон. Он пожурил мои волосы и улыбнулся. — Поверь нам, если Илюха такое делает для тебя, то это многое значит и многое меняет. — Антон посмотрел на Андрея и снова улыбнулся. — Ты не смотри на его суровый взгляд, это маска. На самом деле он очень дорожит тобой и хочет быть с тобой... — Он хотел ещё что-то сказать, но Андрей его перебил...

— В общем, Данчик, он тебя любит. Уж поверь мне, я знаю.

После бурных аплодисментов сторонних наблюдателей, Илья подошёл к столу, за которым сидели его родители. Они о чём-то оживленно беседовали, а я просто не сводил с него глаз. И мне на какой-то миг показалось, что я ревную его даже к самому себе. Я улыбнулся и поспешил отогнать эту навязчивую мысль. Последнее, чего я не мог не заметить в общении Ильи с родителями, так это то, как их лица внезапно изменились и от прежней радости не осталось и следа. Однако, лицо Ильи не изменно испускало радость.

Он сел за наш столик.

— Что ты такого им сказал?

Илья расплылся в улыбке.

— Ничего такого, чего бы они не смогли пережить. Спасибо, что пришли. Я очень рад...

Илья много говорил и улыбался. Он действительно был рад. Я его таким никогда не видел. Обычно строг, всегда сосредоточен, менее улыбчив и немногословен. А сегодня, его словно подменили. Но как бы там ни было, он мне нравился любым.

Сегодня Илья показывал, или точнее, проявлял нам свою дружбу и всех это удивляло не меньше моего.

— Илюха, а что с тобой произошло такого, что ты так распинаешься? — Интонации, с которыми Антон задал этот вопрос, намекали на явный контекст.

— Многое, Антоха, многое. — Он в шутку ударил его по плечу и посмотрел на Данислава.

— Бл*ть — выдохнул Андрей — когда-то я был готов убить за такой же взгляд в мою сторону.

Илья раскатисто рассмеялся.

— Вы уж простите, у меня через неделю соревнования, хочу взять мастера, потому не составлю вам компанию — усиленно тренироваться надо.

В общем, всё было шикарно. По крайней мере, для меня. Мы долго сидели, о многом говорили и каждое слово, слетавшее с губ Ильи, я буквально съедал. Он иногда ловил мои откровенные взгляды на себе, но не подавал никаких ответных реакций. Это меня раздражало, но длилось это не долго. Эта весёлая компания буквально растворяла моё раздражение.

Далеко за полночь мы разошлись по своим квартирам. Все это время, пока мы ехали с Ильёй домой, я молчал и искоса поглядывая на него. Я уже все решил ещё в тот момент, когда увидел его за роялем. «Блин, отдался бы ему прямо на этой сцене, прямо на рояле» — мысленно рисуя картины нашего с ним секса, рассуждал я. Иногда наши взгляды встречались, и я стыдливо отводил свой взгляд. Илья молча смотрел вперёд и улыбался.

Так вот, я уже решил, что в эту ночь, какие бы меня не ждали последствия, я все же склоню его к сексу. И пусть потом делает, что хочет. Я больше не могу терпеть, не могу просто находиться с ним рядом и наблюдать его моющимся. Но судя по тому, как Илья смотрел на меня и по его улыбке, я был уверен в том, что сегодня он мне позволит многое и даже больше. Нет, конечно, он не позволит мне быть с ним в активной роли, но сейчас для меня это было совершенно не важным. С ним я был готов быть в любой роли, даже в роли раба, если бы он только этого захотел.

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как мы уже оказались в квартире. Лишь слова Ильи вернули меня из моих голубых мечтаний. Он ушёл в душ. Я сел на диван и принялся обдумывать то, как мне воплотить свой план. Ведь, если он откажется от секса, то физически мне просто не хватит сил его склонить. Поэтому, нужно было действовать очень осторожно.

Илья. (В ресторане)

Подходя к столику, где сидели мои друзья, я не мог не заметить, как Данислав буквально съедает меня глазами, точнее будет сказать раздевает. Я был уверен, что сейчас он фантазирует на тему нашего с ним секса и не будь здесь людей, он наверняка бы попытался это сделать ещё на сцене. Я иногда смотрел на него, так, чтобы никто не замечал. Любовался этой красотой, к которой меня тянуло все больше и больше. Внутренний голос, который некогда вопил, уже охрип и потерял силу. Сейчас оставалось только перешагнуть через свой страх. Я улыбнулся своим мыслям. И все же я влюбляюсь в этого парнишку, полностью и без остатка. О нем, как ни о ком другом мне хочется заботиться, хочется быть с ним и слушать его пусть и по молодецки глупые, речи. Его голос меня сводил с ума. Не было ни одного дня с момента нашего знакомства, чтобы я не вспоминал о том, как его руки скользили по моему торсу, как утром, он страстно и нежно меня целовал, как перетерпев жуткую боль от удара поцеловал меня в ванной. Вспоминая это, я всегда улыбался, по телу растекалось приятное тепло и незаметно для себя я начинал возбуждаться.

И вот мы едем домой. Данислав упорно молчит, о чем-то думает или фантазирует, иногда поглядывает в мою сторону. Наши взгляды встречаются и меня снова наполняет тёплое чувство. Я улыбаюсь. Я уже решил, что этой ночью позволю этому пареньку сделать с собой почти все, что он захочет. Почему почти все? Наверно потому что я пока ещё не готов быть в роли девушки или как там у них — в пассиве. Хотя, думаю, что когда-нибудь под напором ласк этого парнишки я все же сдамся. Я уже просто, откровенно говоря, хочу его. Я понимаю, что сейчас ему не легко, ведь я провел очень чёткую грань и довольно жёстко обозначил её. Но тем и острее момент, тем и насыщеннее краски, когда идёшь на ощупь, когда не знаешь какова будет реакция. Когда мы вошли в квартиру, Данислав все ещё витал в своих мыслях. На какое-то время мне удалось его выдернуть из того мира, когда я сказал, что пойду в душ. Я намеренно акцентировал на этом внимание, ведь раньше я так не делал. Надеюсь парень поймёт мой намёк, потому что у меня просто не хватит сил первым к нему подойти. Хоть бы он поступил, так, как нам обоим хочется. С этими словами я скрылся за дверью в ванной.

Я тщательным образом намывал себя во всех местах. Сбрил волосы там, где раньше никогда не брил. Я хотел, чтобы все было на высоком уровне, но я совершенно ничего не знал о мире однополых отношений, потому боялся сделать что-то не так. Ведь я до сих пор не знаю, как и чего хочет Данислав. Я вышел из ванной обернувшись полотенцем ниже пояса.

— Я расстелил тебе пастель. — Данислав указал рукой в сторону моей спальни.

Я посмотрел на диван и перевёл взгляд обратно на Данислава.

— Это я себе постелил. — Пояснил он, когда увидел немой вопрос на моем лице. И, кажется, он не мог не заметить, как на моем лице отразились нотки сожаления.

— Я бы поужинал. А ты что-нибудь будешь?

Данислав разделся до трусов и направился в ванную.

— Выпью, что предложишь.

— Я налью тебе кофе. — Я пошёл в кухню.

— С коньяком. — Послышалось из ванной.

Перед тем, как пойти в кухню, я включил телевизор и пошёл готовить кофе Даниславу и греть себе ужин. Он довольно долго мылся. Устав его ждать я поел и пошёл прилечь на диван. Незаметно для себя, я задремал и не услышал, как Данислав вышел из ванной. Накрываться я не стал и лёг как был.

В какой-то момент, я почувствовал горячее прикосновение к своей груди. Руки Данислава нежно поглаживали мои соски, играя с ними. Поглаживая, его руки крадучись спускались вниз. Слышу, как его дыхание начинает сбиваться. С одной стороны, от возбуждения, с другой — от страха. Но останавливаться он не намерен, и его рука распахивает полотенце. На какое-то мгновение он останавливается, чтобы лицезреть мою негу, и его рука плавно опускается на мой член сползая к его основанию. Он несколько раз проводит вдоль члена, который уже начал увеличиваться в размерах, потом переключился на мошонку и яички.

Я уже давно проснулся, но подавать вид не стал. Боялся спугнуть его и прервать столь приятный момент, который дарили мне его прикосновения. Я почувствовал его дыхание у себя на лице. Замер. Решается поцеловать меня или нет. Видно желание становится сильнее, и он припадает к моим губам. Страстно и бесцеремонно. В этот момент я открываю глаза. «Если — думаю — сейчас попытается уйти, не позволю». Но он лишь отстраняется и говорит:

— Плевать на последствия. Я так больше не могу. — В его глазах я читаю сожаление, но не от того, что он решился, а от того, что не решился на это раньше. Я поднимаю руки и хочу заключить его в объятия, но он перехватывает мои руки запустив свои пальцы между моих. Вытягивая их, он плавно опускается и наши губы снова сливаются. Я пытаюсь ему отвечать. По началу у меня выходит весьма коряво, но в какой-то момент наш поцелуи начинают приобретать большую страстность. Он опускается и ложится на меня всем телом. Я чувствую прикосновение его тела к своему и мне становится очень приятно. Напряжение внизу нарастает и мой член уже стоит колом. Возбуждение Данислава тоже достигло своего пика и наши члены трутся друг о друга. Это дарит нам обоим столь долгожданное удовольствие. Он отрывается от моих губ и медленно спускается вниз, играя с моими сосками. Его язык проваливается в мой пупок, и волна чувств раскалывается про всему телу. Член подергивается в такт сердцебиению. Его рука касается моей мошонки и немного оттягивает её вниз, от чего головка моего члена оголяется и член принимает строго вертикальное положение. Медленно, играя с ней, он погружает член в свой рот. Я издаю стон наслаждения, которое растекается по всему телу и заставляет меня едва вздрагивать. Он вводит его полностью. Его нос упирается в мой лобок. Делает несколько движений вверх вниз. Я пребываю в неистовом блаженстве, которого не испытывал ещё никогда. Я комкаю под собой простынь.

Не останавливаясь Данислав нащупывает мои руки и кладёт их себе на голову. Я зарываюсь в его мягкую шевелюру. Он подкладывает свои руки под мои ягодицы и даёт мне понять, чтобы я начинал двигаться. И я начал выгонять в его ротик свой член. Ох сколько чувств и эмоций я тогда испытывал. Какое было блаженство. Я чувствовал, что скоро кончу. В этот момент Данислав отстранился.

— Не так быстро, красавчик.

Его губы немного припухли и блестели и это меня заводило ещё больше. Я буквально сгреб его в охапку и прижал к себе. Уложил его на спину, полностью блокировав свои объятием. Я смотрю на него хищным взглядом. Как же я люблю этого парня. Никогда бы не подумал, что вот так сильно влюблюсь в парня. Если бы мне кто-то сказал это три года назад, я бы обеспечил тому долгие больничные. Но сейчас Данислав лежал подо мной полностью обездвиженный, а я смотрел на его и не мог оторваться. Я наслаждался прикосновение его тела, я наслаждался тем, как наши члены упирается друг в друга и то чувство, которое возникает от напряжения в яйцах. Его запах вспотевшего тела. Я опустил свою голову и сделал глубокий вдох.

— Как же ты приятно пахнешь — выдыхая произнёс я.

— Это мыло я купил именно для тебя. — Данислав улыбнулся. Его белые зубы оголились. Ровные красивые, встроенные словно по линейке. Как же я люблю эти глаза и улыбку — отметил я для себя.

— Нет, сейчас именно твой запах — и я слизал с его лба выступившую испарину.

Данислав засмеялся.

— Щикотно.

Я коснулся края его губ и прошёлся языком до уха. Проиграв с его мочкой я проник в глубь. Данислав тяжело и прерывисто задышал. Его руки обхватили мою голову. Он прижался ко мне ещё сильнее. Я освободился от его объятий и проделал тот же путь, который он проделал недавно на моем теле. Что меня дёрнуло, я не знаю, но сейчас меня несло на парусах любви и страсти и противиться я этому не стал.

Отмечу, что никогда не делал парню минет, более того, только одна мысль повергала меня в абсолютное отвращение. Но сейчас, рядом с любимым человеком, все мои принципы и моральные устои были разрушены и я наслаждался процессом. Мне нравилось делать это тому, кого я так сильно люблю. Мне нравилось, что от моих действий Данислав испытывает удовольствие и это только подкидывало дров в нашу топку страсти.

Конечно, это был мой первый минет, и я старался делать его как можно лучше.

— Я хочу тебя — прошептал мне на ухо Данислав, когда, оторвавшись от его члена я впился в его губы.

Я немного отстранился от него и немного удивился его желанию. Все-таки член у меня не маленький и не тонкий.

— Ты точно этого хочешь?

— Да. Войди скорее. — Он протянул мне тюбик с лубрикантом.

Я приподнялся, давая ему перевернуться на живот. Увидев торчащую между его ягодиц плоскую рукоятку, выполненную в виде граненного алмаза, я усмехнулся.

— Что это?

— Это для того, чтобы было проще обоим. — Пояснил Данислав. — Только вынимай аккуратно. Он уткнулся лицом в подушку.

Аккуратно вынув анальную пробку, я обильно смазал свой член и представшую перед моим взором розовое колечко анального отверстия.

— Не торопись. Ты должен понимать, что это у меня первый раз. Мне нужно привыкнуть.

— Может отложим

на потом?

— Нет, я хочу сейчас — и он приподнял свою попу. Мой член упёрся в его раскрытую дырочку. Я слегка надавил и моя головка провалилась. Я почувствовал как нечто горячее плотно обхватило головку члена. Я едва сдерживался, чтобы не войти полностью. Ведь это был мой самый любимый человек и я просто не мог причинить ему боль. Однако, от моего проникновения Данислав вскрикнул. Я резко остановился.

— Давай прекратим. Я не хочу делать тебе больно.

В ответ на мои слова, он начал приподнимать свои ягодицы, все глубже насаживаясь на мой член. Меня снова наполнило приятное чувство. Когда мои яйца уперлись в его ягодицы, мы плавно опустились на диван. Это движение меня буквально наэлектризовало.

— Не двигайся пока. Дай мне привыкнуть.

И я не двигался, наслаждаясь тем, как попа моего любимого приятно сдавливает мой член. Когда Данислав привык к моему члену, он давал понять, что мне можно начинать двигаться. Я не стал заставлять долго ждать себя. Первые несколько движения я делал плавно и не спеша выводил член полностью и снова полностью погружался.

Сколько же чувств тогда меня наполнило. Нет таких слов, чтобы описать всю глубину чувств и гамму ощущений, которая наполняет человека в тот момент, когда он занимается сексом, а в нашем случае любовью с любимым человеком.

— Хочу немного пожестче. — Проревел от возбуждения в подушку Данислав. Да он буквально ревел от каждого входа, от каждого движения. И я начал более грубо в него входить, чем дарил ему неистовое наслаждение. Я это понимал по тому, как он пытался мне подмахнуть своей попой для более глубокого проникновения в него. Вместе со звуками от шлепков, квартиру наполнял звук страсти, издаваемый Даниславом.

— Как же хорошо. — То и дело страстно выдыхал он.

— Данчик, я сейчас кончу. — С этими словами я хотел выйти из него, чтобы кончить на постель.

— Не вздумай выходить. — Прорычал он диким зверем. — Я хочу, чтобы ты кончил в меня.

Он привстал на коленках и я смог взять его член в руку.

— Кончаем вместе. — Я помогал ему рукой. Он стоял на коленках, я входил в него сзади, одновременно дрочил ему.

— Я готов — выдохнул он и охватив мою голову прижался ко мне всем телом.

— Бл***ть — вырвалось у меня, в момент, когда я начал кончать. — Сука — заорал я во все горло, когда волна неистово страсти и оргазма цунами раскатилась по моему телу. И сейчас мне было все равно слышит кто-то нас или нет.

Судя по аналогичному воплю Данислава, его накрыла такая же волна. Обессиленные мы улеглись.

— Не выходи, мой любимый. Побудь ещё во мне. — И я не выходил. Никто до этого дня ещё не называл меня любимым. Мне, несмотря на то, что это говорил парень, это очень нравилось. Я лежал, выдыхал запах его потного от нашей страсти тела и наслаждался этим парнишкой. Мы перевернулись на бок и так не выходя из моего любимого солнышка, уснули.

На утро мы проснулись почти одновременно. Точнее я проснулся от того, что Данислав покрывал моё лицо поцелуями. Он улыбался своей красивой улыбкой и это наполняло меня радостью.

— Как же я счастлив — прошептал он мне на ухо, когда я открыл свои сонные глаза — что ты у меня есть.

— Я постараюсь, что бы так было всегда. — Я не мог не признать, что вопреки всем моим принципам и устоям, этот парнишка заставил сломаться их все. И сейчас я был рад, что так получилось. Потому что Данислав является именно тем лучиком света в моей беспросветной жизни.

Ведь моя работа — она напрямую связана с самыми тёмными уголками человеческой сути, с самыми её ужасными и подлым сторонами. А когда с тобой такой человек, как Данислав, то даже в самые тяжёлые дни мне становилось очень легко, стоило ему лишь прикоснуться ко мне.

Данислав решил учиться на нейрохирурга и я всячески помогал ему в осуществлении его желания. Мы жили душа в душу, наслаждаясь каждым моментом, когда находились рядом. И оказывается секс не единственный момент, через что можно проявлять свою любовь и нежность. Мы очень часто выезжали на природу с Антоном и Андреем, где, конечно устраивали фееричную оргию. Там мы могли быть самими собой, не стесняясь сторонних глаз и не боясь быть кем-то осуждёнными.

Так пролетел год. У Данислава начался второй курс. Я же отложил свою сдачу на мастера, потому как хотел ещё пройти обучение на тренера, на что потребовалось бы время. А оставлять Данислава в пик нашей любви я не хотел.

Палыч... А что Палыч, он был рад, что на наших лицах снова улыбка и жажда занятий. Это помогало его школе выигрывать для него призовые места, что прибавляло ей престиж и соответственно, увеличение учащихся. Возможно он догадывался о нас — четверых, хотя мы никогда не показывали никакой привязанности за пределами домашних стен, но я думаю, что Палыч знал, хоть и молчал. Он даже не пытался намекнуть. А возможно и не знал.

Так вот, осенью, когда у Данислава начнётся второй курс, я решил поехать сдать на мастера и выучиться на тренера. Это в будущем для меня открывало большие перспективы, ведь я прекрасно понимал, что долго работать в этой компании не смогу — слишком большая нагрузка и либо потом мне нужно будет уходить в инструкторы, либо, как Палыч — в тренеры.

Перед отъездом, я обсудил с Даниславом очень важную тему. Парень молодой, секса хочется часто, как вариант, я предложил ему для разрядки компанию Андрея и Антона. Все же парни свои — уже проверенные, а учебный год, это все-таки внушительный срок. И конечно, я обсудил это с ребятами. Они, разумеется, не смогли удержаться от ехидных шуточек, но охотно согласились.

И вот мы все стоим в аэропорту, объявляют мою посадку. Данислав с мокрыми от слез глазами обнимает меня. Я стираю слезы с его щёк. Мы прощаемся и мой самолёт исчезает за облаками.