Солнечный свет будит меня, и я сонно ворочаюсь. Я чувствую, как Дэвид прижимается к моей спине, обнимая меня. Я чувствую что-то еще, и у меня слегка перехватывает дыхание, когда я понимаю, что к моей ягодице прижат его вставший по утру пенис. Я стараюсь не двигаться, наслаждаясь этим моментом так долго, как только можно. Но затем реальность погружается в меня, и я понимаю, что если он проснется и обнаружит свою эрегированную прижатость ко мне, его реакция на это будет не слишком положительной. И поэтому я осторожно отодвигаюсь от него, тихонько выскальзывая из постели. Я стою и смотрю на него сверху вниз. Едва заметные морщинки на его лице, появившиеся за последние несколько лет, сейчас почти незаметны. Он выглядит умиротворенным по сравнению со вчерашним вечером. Я украдкой смотрю на его телефон; у нас еще есть час перед тем, как вставать, поэтому я оставляю его спать и пользуюсь временем, чтобы принять душ.

Как ни стараюсь, но я не могу выбросить из головы ощущение его тела, прижатого ко мне. Моя долгая и односторонняя любовь с ним - это неправильно, и все, что я делаю, так это мучаю себя. Но я чувствовала его... твердый... готовый... Я задумываюсь, мысленно гадая, о чем он мечтал во сне. Но скорее всего, -фыркаю я, - что это было просто ощущение теплого тела рядом с ним, которое заставило его тело ответить. Я печально вздыхаю и потягиваюсь, позволяя горячей воде некоторое время стекать по моей шее и плечам.

Затем я подстригая свои разросшиеся лобковые волосы до более четкого треугольника. Но потом передумываю и внезапно по наитию, намыливаюсь и начинаю бриться там наголо. Умываюсь и выключаю воду, хватаю полотенце и похлопываю себя по спине, пока с меня не перестает капать вода. Потом оглядываю себя перед большим зеркалом. Теперь, когда я побрилась, я чувствую себя странно голым. Обнаженная... и раскрепощенная, как будто я сбросила слой кожи. На самом деле это трудно описать. Я смотрю на себя, критично поджав губки. В свои двадцать три года я все еще выгляжу достаточно молодо, чтобы меня спрашивали об удостоверении личности, когда я покупаю вино в супермаркете.

Нежно провожу кончиками пальцев по груди, наблюдая, как мурашки бегут по ней и по плечам. Мне нравится быть стройной. Я знаю, что хорошо выгляжу по реакции парней на меня, но, по крайней мере, я знаю, что не использую это знание им во зло. Мои глаза скользят вниз по моему твердому, подтянутому животу. Меня немного забавляет, как странно выглядит место соединения моих нижних губ. Вполне можно понять, почему мужчинам (по-видимому) это так нравится. Интересно, а любит ли Дэвид девушек с полностью бритым лобком?

Затем я сердито качаю головой и начинаю вытирать волосы полотенцем. Это бессмысленная фантазия, и флирт в ней - пустая трата моего времени и эмоциональной энергии. Я заворачиваюсь в полотенце и направляюсь на кухню, где пытаюсь спокойно начать готовить еду к завтраку.

Слышу шаркающие шаги Дэвида, направляющегося в душ. Я ненадолго мечтаю о том, чтобы украдкой взглянуть туда к нему, но эта фантазия гарантировано подпадает под категорию "плохая идея", поэтому я не действую импульсивно. Вместо этого я завариваю себе чашку чая и стараюсь вести себя как подобает приличной младшей сестре.

В конце концов он выходит, голый по пояс, с полотенцем, обернутым вокруг него. Я стараюсь не пялиться на него слишком явно, но ясно, что он тренировался более регулярно, чем показывал. Впрочем, трудно не впечатлиться: он очень хорошо сложен. Он одаривает меня расслабленной улыбкой.

— Надеюсь, ты не против, что я в полотенце, - говорит он.

Я фыркаю и неопределенно машу рукой на себя и свое полотенце.

— Что хорошо для гусыни, то хорошо и для гусака, - говорю я.

Он забирается на один из барных стульев и наклоняется над стойкой.

— Как завтрак?

— Почти готов, - говорю я, - хотя, надеюсь, ты не против всего лишь фруктов и мюсли, потому что сегодня вечером мы будем есть очень много.

— Звучит неплохо, - говорит он. - Ты хорошо спала?

— Как ребенок, - отвечаю я. – А ты?

— В основном, да.

— Что значит в основном? - с любопытством спрашиваю я.

— Ага. Ты разбудила меня в какой-то момент, но я думаю, ты в это момент спала.

— О, - я прокручиваю это в голове. - Я что-то не помню.

— Все в порядке, я немного погладил тебя по спине, и ты успокоилась.

Он улыбается.

— Ты герой моих грез! – иронично подмигиваю я ему, и он фыркает в ответ.

Мы спокойно едим, а потом я убираю за собой, пока Дэвид допивает кофе.

— Эм?- тихо спрашивает он.

— Да?

— А что случилось у тебя с Джейсоном?

Я медленно поворачиваюсь к нему лицом.

— Что ты имеешь ввиду?

— Вы двое, кажется, очень хорошо ладили друг с другом. И вдруг - катастрофа.

Я пожимаю плечами.

— Он решил, что гораздо важнее воткнуть свой член в какую-нибудь девятнадцатилетнюю девицу, чем забрать меня с занятий в университете.

Дэвид откидывается назад.

— А… Тогда понятно.

— Ага. Все та же вечная история, только с другим главным героем.

Он печально качает головой.

— Он показался мне хорошим парнем.

Я вздыхаю.

— Так оно и было. Но теперь это уже не важно. Я думала, что наконец-то нашла кого-то, кто мог бы сделать меня счастливой, вот и все. И он это сделал. Ну, точнее, в основном сделал. Во всяком случае, - мрачно говорю я, - теперь моя жизнь снова на одиноком острове.

Он встает и обходит стойку, протягивая руку, чтобы обнять меня. Я ничего не могу с собой поделать, я немного плачу, но он крепко держит меня, пока дрожь не прекращается, затем крепко сжимает и целует в лоб.

— Ты найдешь кого-нибудь, Эм, кто будет относиться к тебе так, как ты того заслуживаешь.

Я сокрушенно качаю головой и горько смеюсь.

— Может быть, когда-нибудь в очень будущей жизни.

С сожалением я отпускаю его и отворачиваюсь, чтобы протереть глаза. Полотенце слегка сползло, и я поправляю его.

— Думаю, нам пора начинать собираться, - говорит он.

Я оборачиваюсь и, прищурившись, поглаживаю его по щеке.

— Ага. Кстати, тебе нужно побриться.

— Будет сделано, - бормочет он и неторопливо уходит.

Я откидываюсь на столешницу, и мне вдруг становится грустно. Возраст усугубляет мою безнадежную любовь к нему. Я качаю головой, провожу пальцами по влажным волосам и заставляю себя улыбнуться. По крайней мере, он мой брат. По крайней мере, у меня есть хоть что-то от него.

— --

Я сижу перед туалетным столиком, сушу волосы феном, чтобы они лежали волнами, которые, как я знаю, идеально обрамляют мое лицо. Потом встаю и разворачиваю полотенце. Мои глаза слегка покраснели, но я знаю, что через полчаса это пройдет, и поэтому я не беспокоюсь. Беру кружевные черные трусики и бюстгальтер без бретелек и надеваю их. Затем к ним присоединились чулки с плетеным плющом узором, которые я нашла в том же винтажном магазине, где было мое платье. Мне нравится эффект листьев, вьются по моим икрам и бедрам. Ненадолго останавливаюсь. Теперь платье и маленькие серебряные серьги с лилиями. Я оцениваю себя, весьма довольная. Синий и серебристый оттеняют голубизну моих глаз, и все, что мне нужно, это немного основы и немного подводки для глаз, и я готова.

Дэвид стучит в мою дверь.

— Не возражаешь, если я войду, Эм? - спрашивает он.

— Конечно же, нет.

Он делает шаг вперед и останавливается, любуясь мной.

— Да, сегодня вечером я определенно буду флиртовать с бабушками.

Я улыбаюсь ему через плечо, восхищаясь его элегантными черными брюками и белой рубашкой. Потом я замечаю маленький бархатный мешочек, который он несет.

— Что это?

— Досрочный подарок на день рождения моей самой любимой сестренке.

— Вообще-то, я твоя единственная сестра, - серьезным тоном сообщаю я ему.

— Да, и тут у меня не особого выбора. Но ты по любому моя самая любимая сестра, - отвечает он.

Я смеюсь над ним.

— Дэвид, ты веселый идиот.

Он улыбается и протягивает мне пакет. Любопытствуя, я развязываю шнурки, затем разворачиваю пакет в руке. Мое сердце останавливается.

— Дэвид! Это просто нечто!!!

Я взволновано дышу. Кулон - серебряное ожерелье, украшенное маленьким голубым камнем грушевидной огранки в простой оправе, украшенной крошечными жемчужинами. Он лаконичен и в то же время ошеломляет. Именно такой предмет я бы носила. Он идеально подходит для такого мероприятия, как то, на которое мы сейчас поедем.

— С досрочным днем рождения, Эмили.

Я встаю и, отбросив всякую осторожность, обвиваю руками его шею, крепко прижимая к себе.

— Дэвид, ты не можешь так меня баловать.

— Могу и буду, - говорит он, прижимая меня к себе. - А теперь надень его; у меня была гипотеза, что он тебе подойдет, но доказательство - в примерке.

— Помоги мне, - умоляю я и отворачиваюсь, убирая волосы с шеи.

Дэвид вешает кулон мне на шею, застегивает его и отступает. Я любуюсь им в зеркале, потом поворачиваюсь и смотрю на него.

— Он прекрасен.

— Топаз и жемчуг чистой воды. Стильный и сдержанный, как и ты. Надеюсь, тебе понравится.

— Нравится? Дэвид, это чудесно!

Машинально я встаю на цыпочки и целую его. Он издает удивленный звук, и я запоздало понимаю, что поступила неразумно, но мне все равно. Он мягко высвобождается и смотрит на меня сверху вниз, затем обнимает меня, ничего не говоря.

— Мне нужно закончить готовиться, - говорит он через некоторое время.

— Я знаю. Я тоже. Дэвид... спасибо. Это самый приятный подарок, который кто-либо когда-либо покупал для меня.

Он улыбается мне, и я понимаю, что сама прощаю себе свою оплошность.