– Итак, что ты думаешь о моем предложении? – спросил я Эллен за столиком в ресторане.

– Мне оно нравится, потому что позволит сосредоточиться на учебе, но у меня есть некоторые опасения.

– И какие же?

– Два, и на самом деле серьезных. Сначала я отказываюсь от квартиры, прощаюсь с агентством, а через месяц ты передумываешь. Не будет ни квартиры, ни работы, ни полной нагрузки в колледже, который мне придется бросить, чтобы использовать время для поиска работы. Далее следует проблема неприкосновенности частной жизни. Сейчас у меня нет бойфренда, но если и когда он у меня появится, как мне приводить его домой?

Мысль о том, что у Эллен будет бойфренд, меня совсем не радовала, но я должен был ожидать, что в какой-то момент он может появиться. Мне просто нужно выбросить это из головы.

– Чтобы развеять твое первое опасение, я заключу с тобой юридически обязывающий контракт, в котором будет пункт о продлении и финансовые штрафы за досрочное расторжение. Я заключу его на два года. Это даст тебе достаточно времени, чтобы закончить колледж, а затем понять, что ты будешь делать со своей степенью. Взяв полную нагрузку, ты, вероятно, закончишь через год или полтора, а два года дадут тебе некоторую подушку. По истечении двух лет мы можем обсудить продление контракта. Что касается твоего второго опасения, я не вижу проблемы. У компании есть учетная запись в сети гостиниц «Бест Вестерн», и я впишу твое имя в список тех, кому разрешено пользоваться этой учетной записью. Если тебе неловко приводить его домой, ты можешь воспользоваться «Бест Вестерн». Что еще?

– Что мне сказать матери?

– Это зависит только от тебя. Скажи ей все, что захочешь. Просто дай мне знать, чтобы, если до этого дойдет, я смог тебя поддержать. Может быть, сказать ей, что я нанял тебя сидеть у меня дома, потому что я много путешествую по делам.

К концу вечера она решила принять предложение и в понедельник уведомила об этом агентство и сообщила своему арендодателю, что в конце месяца не будет продлевать контракт. Две недели спустя, в среду, я помог ей перевезти вещи в дом в Ридженси-парк.

***

В четверг утром мне пришлось усомниться в своем здравомыслии при заключении сделки с Эллен. Я встал в свои обычные пять утра, чтобы сделать утреннюю тренировку на оборудовании, которое я установил в своем подвале. Когда я добрался туда, то обнаружил, что Эллен уже встала и занимается на тренажере. На ней были очень короткие шорты, а под майкой она явно не носила лифчика. Мгновенная эрекция! Мгновенная очевидная эрекция! Чтобы Эллен ничего не заметила, мне пришлось тренироваться спиной к ней.

И это было лишь начало.

Похоже, ее любимым спальным костюмом была безразмерная футболка, и она не задумываясь передвигалась по дому утром только в ней и большую часть времени без лифчика под ней.

Что меня действительно доконало, так это то, что произошло, когда я ей сказал, что являюсь членом загородного клуба и внес ее имя в список как члена моей семьи. Однажды в субботу около полудня она вышла из своей комнаты в том, что она со смехом называла бикини, но это были не более чем три очень маленьких треугольных кусочка ткани, скрепленных несколькими кусочками бечевки, и сказала мне, что собирается в клуб, полежать у бассейна и понежиться на солнышке. К счастью, в этот момент на мне были мешковатые спортивные штаны, так что, она не могла увидеть, как это на меня подействовало. Я указал на клочки ткани и спросил:

– В этом?

– Конечно. А что с ним не так?

– Только то, что ты доведешь некоторых из этих старых пердунов до сердечного приступа. Надеюсь, никто не утонет, потому что спасатель не будет обращать внимания ни на что, кроме тебя.

– Ты говоришь так мило.

Она повернулась и пошла к двери, а я увидел эту чудесную задницу с крошечной ниткой, проходящей между ее ягодицами, и был поражен, что не упал в обморок из-за всей крови, что прилила к моему члену, чтобы превратить его в железный прут, которым я мог бы забивать гвозди.

***

Прошло два месяца, и я пользовался Эллен в среднем два раза в неделю, и обычно приглашал ее на ужин в субботу или воскресенье. Она, казалось, была очень довольна нашим соглашением, и в доме не было никакой неловкости. Она давала мне множество «стояков», но мне удавалось скрывать их от нее, хотя я участил свои визиты к Таше.

Единственная проблема, с которой я столкнулся, была с моим бухгалтером, который сказал, что я не могу (или, по крайней мере, не должен) делать то что делаю, проводя через бухгалтерские книги компании. В конце концов, мне пришлось сказать ему, чтобы он сделал это, а затем сделал все возможное, чтобы обеспечить законность. Если придется заплатить какие-то дополнительные налоги или что-то еще, пусть просто сделает это.

– Какого черта?! – заорал я на него. – Это мои чертовы деньги, и я буду делать с ними все что захочу.

Однажды вечером на благотворительном мероприятии со мной и Эллен разговаривала Моника Коис и вдруг ни с того ни с сего спросила:

– Когда ты собираешься надеть ей на палец кольцо, Роб?

Эллен рассмеялась и сказала:

– Он боится делать мне предложение. Думает, что слишком стар для меня.

– А это не так? – спросила Моника.

– Ни в малейшей степени.

– Лучше поторопись, Роб, пока она не сбежала.

Когда Моника отошла, Эллен сказала:

– Мы проводим на этих мероприятиях много времени вместе. Может быть, для приличия нам стоит купить мне кольцо, чтобы я носила его, когда мы придем на одно из них.

– Откуда взялось это «Он думает, что слишком для меня стар»?

– Должна же я была что-то сказать, а это было первое, что пришло мне в голову. На всякий случай, если тебе интересно, это не так.

– А это и правда не так?

– Как я и сказала Монике, ни в малейшей степени.

На следующий день была суббота, и я повел Эллен в ювелирный магазин и предложил ей выбрать кольцо. Она выбрала маленькое недорогое обручальное кольцо, но я сказал «нет».

– Если мы собираемся это сделать, нам нужно действовать на полном серьезе. Выбери что-нибудь по крайней мере в полкарата.

– Ты уверен?

– Я не могу допустить, чтобы кто-нибудь подумал, будто я – дешевка, когда дело касается моей дамы.

Эллен выбрала одиночный бриллиант в полкарата в платиновой оправе, и она была подходящего размера для ее пальца, поэтому мы вышли из магазина с ним в кольце. Мы зашли пообедать, а когда закончили есть и выпили после еды чашку кофе, Эллен спросила:

– Могу я сейчас коснуться немного личного?

– Полагаю, что да.

– Почему мы делаем то, что делаем? Я вообще не понимаю наших отношений. Ты кажешься идеальной добычей для какой-нибудь счастливицы. Зачем тебе нужна я? Почему это кольцо – не на пальце настоящей невесты? Сначала я думала, что ты гей или один из тех парней с эректильной дисфункцией, и используешь меня в качестве маскировки, но иногда я вижу твою эрекцию, когда ты смотришь на меня, и я чувствовала ее, когда мы танцевали. Что происходит, Роб?

Я посмотрел на нее несколько секунд, пытаясь придумать разумную ложь, но потом решил, что к черту все это, и сказал правду.

– Я нахожусь в положении, когда мне нужна женщина, чтобы выполнить роль, которую выполняешь ты. И я из тех парней, что нуждаются в женском обществе, но больше не доверяю женщинам.

Я рассказал ей все, от Марси до Шери, а затем сказал:

– Я просто не могу позволить, чтобы это случилось со мной еще раз, поэтому решил, что лучше всего для меня делать то, что мы делаем сейчас.

– Тогда следующий вопрос: почему ты не пошел дальше? Я говорила тебе, когда ты впервые заговорил об этом, что иногда предоставляю дополнительные услуги. Почему ты не воспользовался этим?

Я объяснил ей свои мысли, и она посмотрела на меня так, словно у меня было две головы.

– Я знаю, что у тебя есть позывы, Роб, я видела штаны с горбом, и не могу поверить, что такой здоровый мужчина, как ты, довольствуется только ручной стимуляцией.

– Я и не довольствуюсь, – сказал я, а затем рассказал ей о своих еженедельных визитах к Таше.

– И ты планируешь прожить так всю оставшуюся жизнь?

Я пожал плечами и затребовал счет.

По дороге домой она молчала, а когда мы приехали, уехала на своей машине за покупками. Вернувшись, она приготовила ужин, и за ужином мы разговорились, а затем она ушла в свои комнаты, чтобы поработать над курсовой работой, которая должна была состояться на следующей неделе. Я пару часов посмотрел телевизор, а потом решил, что на сегодня хватит.

***

Проснулся я, думая, что мне снится эротический сон, но обнаружил, что в моей постели лежит Эллен с моим членом во рту. Сквозь сон я пробормотал:

– Что ты здесь делаешь?

Она оторвалась от меня и сказала:

– Сэкономила тебе полторы тысячи долларов.

– Но я не хо...

– Замолчи. В этом вопросе у тебя нет права голоса, – и она опять принялась сосать меня. Когда она была удовлетворена тем, что я достиг того, что она хотела, она поднялась и опустилась на меня, а после этого природа взяла верх. Я кончил, и думаю, что кончила и она, а потом она опять возбудила меня, и во второй раз я уже уверен, что у нее был оргазм, а после того как я получил свой, мы заснули, прижавшись друг к другу.

Проснувшись утром, я был в постели один. Я встал, принял душ и направился на кухню, чтобы приготовить кофе. Войдя на кухню, я увидел, что Эллен готовит завтрак... голая! Она прекратила то, что делала, подошла ко мне и поцеловала.

– Обычно я не готовлю в обнаженном виде. Это просто мой способ дать тебе понять, что прошлая ночь не была спонтанной и неповторимой. Если ты настолько глуп, чтобы сказать «нет», я буду уважать твои желания, иначе же привыкай к тому, что я – твоя приятельница по постели.

– Почему? Почему ты это сделала и почему хочешь продолжать это делать?

– По нескольким причинам. Во-первых, я – здоровая женщина с довольно хорошим сексуальным влечением, а с учетом колледжа и того, что я делаю для тебя, у меня не было времени найти себе парня, и я чертовски возбуждена. Во-вторых, я хотела снять с тебя штаны с нашего первого свидания, но одно из моих железных правил, когда я эскортирую, заключалось в том, что я никогда не сделаю первый шаг. Я всегда ждала, когда меня позовет клиент. Ты даже не представляешь, как мне было трудно придерживаться этого правила, когда дело касалось тебя. Я все ждала, что ты что-нибудь скажешь, но ты так ничего и не сказал. Когда ты сделал мне это предложение, я была уверена, что мы окажемся в твоей постели в первый же вечер, когда я буду здесь, но этого не произошло, а вчера я узнала почему. Поэтому я решила, что если ты не собираешься делать этот шаг, то все будет зависеть от меня. Прошлой ночью я взяла быка за рога, и вот мы здесь.

Говоря это, она развязала мой халат и взяла мой член в руки, и тот напрягся, когда она подрочила его.

– Не паникуй, детка, я не ищу от этого ничего, кроме сексуального удовлетворения.

Она опустилась передо мной на колени, и ее рот сменил ее руки. Через минуту или две она встала, села на кухонный стол и раздвинула ноги.

– Начни мой выходной день прямо сейчас. Накорми меня своей колбасой, а потом я накормлю тебя блинами, и мы посмотрим, как дальше пойдет день.

В то воскресенье мы так и не оделись, ходя друг за другом по дому и наверстывая упущенное. В ту ночь Эллен переехала из своей спальни в мою.

***

В течение следующих шести месяцев мы с Эллен жили практически как муж и жена. На мероприятиях люди замечали обручальное кольцо и начались вопросы «когда свадьба?». Эллен говорила, что это произойдет только после того, как она закончит учебу, получив свой диплом, и мысль о том, что она на самом деле получит этот диплом, наполняла меня ужасом. Как только она получит его, я ее потеряю.

Единственное, чего я никогда не делал, – это не лгал самому себе, поэтому мне пришлось взглянуть фактам в лицо. Я ее любил. Я любил ее и не хотел потерять, но в то же время боялся связывать себя обязательствами. У меня все еще оставалось недоверие к женщинам (хотя что-то внутри меня кричало: «Эллен не такая, Эллен другая»), а еще был тот факт, что Эллен никогда не рассматривала наши отношения иначе чем деловое соглашение с аспектом «друзей с привилегией». Но мой страх потерять ее был сильнее, чем сумма всех других моих страхов, и поэтому я сделал решительный шаг.

Это случилось на благотворительном вечере ради Армии Спасения, и мы с Эллен разговаривали с Горацием Бриско, когда к нам подошла Гейл Бриско.

– Вы уже назначили дату? – спросила она. Прежде чем успела ответить Эллен, я сказал:

– Она выпускается в мае следующего года, так что, мы планируем свадьбу в июне. Я еще не уверен, будет ли это первая неделя или вторая, так что, резервируйте обе. Я рассчитываю разослать приглашения в первую неделю мая.

Эллен ошеломленно смотрела на меня, когда Гораций и Гейл сказали, что ни за что на свете не пропустят этого, а затем повернулись и пошли поговорить со Стэном Уитманом.

Эллен посмотрела на меня с выражением, которое я не смог прочитать, а затем сказала:

– Мне показалось, что я что-то упустила. Я, кажется, забыла о разговоре, в котором мы назначили дату свадьбы. Кое-что еще я тоже пропустила. Я спала, когда ты просил меня выйти за тебя замуж?

– Должно быть, так и было. На тебе обручальное кольцо, и я не смог бы его надеть на тебя, если бы ты не сказала «да».

– Ты серьезно?

– Да, серьезно.

– Почему все повернулось на сто восемьдесят градусов? Я помню, как ты говорил мне, что не доверяешь женщинам и никогда больше не поставишь себя в такое положение, чтобы тебе причинили боль.

– Это было до тебя. До меня дошло, что, если я не сделаю ни одного шага, ты закончишь учебу, получишь свой диплом и продолжишь жить своей жизнью. Я не думаю, что смог бы возвращаться домой, когда там не будет тебя. У меня не хватило смелости спросить тебя прямо, поэтому сегодня вечером я тебя спровоцировал.

– Ты не думаешь, что, возможно, тебе следовало поговорить со мной, прежде чем говорить Горацию и Гейл то, что ты им сказал? Что, если бы я сказала: «О, нет, это неправда».

– Зачем бы ты это сделала? Это ведь ты всем говорила, что мы назначим дату, как только ты получишь диплом. Что ж, выпускной уже близок.

– Ты уклоняешься от проблемы, Роб. Что, если я не захочу выходить за тебя замуж?

– Тогда, я думаю, ты этого и не сделаешь.

– С чего ты взял, что я выйду за тебя замуж?

– Ты казалась счастливой, живя со мной и деля со мной постель, так почему бы мне и не подумать, что ты могла бы выйти за меня замуж?

– То, что мы делали, – не то же самое, что быть в браке.

– Конечно, то же самое. Мы все делаем вместе. Мы делаем все друг для друга. Мы чертовски уверены, что подходим друг другу по всем статьям в том, что касается сексуальной близости. Мы прижимаемся друг к другу, обнимаемся и делаем все, что делают супружеские пары. Господи, Эллен, мы даже ходим вместе за продуктами, так что, не говори мне, что то, чем мы занимаемся, – это не то же самое, что быть женатыми. Мне нравится то, что мы делаем, и я хочу продолжать это делать. Это означает, что я должен на тебе жениться, прежде чем ты сможешь уехать.

– Здесь не то место, чтобы вести этот разговор, Роб. Мы поговорим об этом, вернувшись домой.

По дороге домой было тихо, Эллен смотрела в пассажирское окно. Когда мы добрались до дома, она прошла в гостиную и села на диван. Как только я сел, Эллен сказала:

– Я не хочу выходить замуж, Роб, – она помолчала, а потом сказала: – Нет, не так. Я не хочу выходить замуж сейчас. Я с нетерпением ждала получения диплома, чтобы у меня была своя жизнь. Чтобы я могла получить настоящую работу и жить нормальной жизнью, а не жизнью, сосредоточенной на мужчинах. Чтобы просыпаться утром и не задаваться вопросом, не придется ли мне идти на какую-нибудь коктейльную или какую-либо еще вечеринку с каким-нибудь слизняком, который, возможно, и прошел проверку агентства, но у которого неприятный запах изо рта или запах тела. Чтобы иметь возможность вернуться домой с работы, зная, что могу просто беситься и не одеваться, и не краситься ради мужчины, которого я никогда раньше не видела и, вероятно, никогда не увижу снова.

– То, чего я с нетерпением ждала, – это существование свободного человека. Я не против мужчин, Роб, Мне просто нужно от них отдохнуть. Последние четыре года моя жизнь вращалась вокруг мужчин. Двое, трое или пятеро разных мужчин каждую неделю. Свидания, от которых я не могу отказаться, потому что мне нужны деньги. Мне нужно время «для себя», Роб. Я хочу немного побыть наедине с собой; когда мне не придется посвящать время никому, кроме себя.

Я сидел и слушал ее, и понимал, что она говорит, но понимание этого не облегчало боли, которую я начинал чувствовать. Еще одна женщина, которую я хотел, не хотела меня. То, что я сам сделал это с собой, ничуть не помогало. Я поклялся, что никогда не позволю другой женщине вонзить в меня свои когти настолько глубоко, чтобы это причинило мне боль. Вот почему в первую очередь я пошел по пути эскорта. Это была моя собственная проклятая вина.

Эллен прочла по моему лицу и быстро сказала:

– Это – не твоя вина, Роб. Я просто не готова. Я до слез счастлива, что ты хочешь меня настолько, чтобы пожелать на мне жениться. Просто я не готова.

На это мне нечего было ответить, поэтому я молча пожал плечами, встал и вышел из комнаты. Я разделся и из-за сигаретного дыма, который был на мероприятии, решил принять душ, прежде чем лечь спать. Я мыл голову, когда занавеска раздвинулась, и ко мне в душ вошла Эллен.

– Ничего не изменилось, Бобби, – сказала она, взяв мыло и тряпку для мытья и начав мыть мой член. Результат был предсказуем, и я взял ее сзади, в то время как она оперлась о стену.

После, лежа в кровати и глядя в потолок, я думал о ее комментарии. Конечно же, изменилось все. Она уедет. В каком-то смысле это будет даже хуже, чем с Марси, Энни и Шери. С этими тремя все произошло быстро... бум-бум, и все закончилось, если не считать боли... но с Эллен у меня впереди было еще семь месяцев, чтобы дождаться конца. Семь месяцев, чтобы это съело меня, а потом Бог знает, как долго все продлится, после того как она уйдет. Я был недостаточно силен. Я не мог этого вынести. Я не мог страдать в течение следующих семи месяцев.

На следующее утро, когда мы сели завтракать, я спросил ее, не знает ли она, где хотела бы жить, когда съедет?

– Я не особо не задумывалась. У меня еще есть время, прежде чем это случится. А что?

– Я подумал, что мы могли бы использовать эти выходные, чтобы посмотреть квартиры.

Она смотрела на меня несколько секунд, а затем сказала:

– Это не обязательно должно быть так, Бобби.

– Нет, должно, Эллен. Все будет кончено, когда ты закончишь колледж, а я не могу, просто не могу страдать в течение семи месяцев, зная, что грядет. Лучше сделать разрыв сейчас, чтобы я смог начать пытаться справиться с этим. Моя сделка с тобой остается неизменной, но вместо того чтобы жить здесь, ты будешь жить в своей собственной квартире. Я позабочусь о квартплате и коммунальных услугах в первые годы, в остальном ничего не изменится.

Она положила вилку и сказала:

– Хорошо. Если ты так хочешь.

Она встала, соскребла с тарелки в мусоропровод, поставила ее в посудомоечную машину и вышла из комнаты, не сказав больше ни слова.

***

В тот вечер Эллен осталась в своей комнате, а в субботу за завтраком вручила мне список квартир, которые хотела посмотреть. Она сказала, что четвертая, которую мы посмотрели, ей нравится, поэтому она подготовила документы. Она подписала договор аренды на один год, а я выписал чек за первый год и страховой депозит. С того момента как она села за стол для завтрака, пока не подписала договор аренды, не думаю, что мы сказали друг другу больше семидесяти пяти слов, и поездка домой прошла в молчании. Как только мы вернулись домой, я протянул ей кредитную карточку и сказал:

– Тебе понадобится мебель, кастрюли и сковородки, занавески и все такое. Купи то, что, по твоему мнению, тебе понадобится.

– Какой у меня лимит?

– Бери все что хочешь или думаешь, что тебе понадобится. Если не покупать позолоченную мебель, ты не сможешь исчерпать эту карту.

Она посмотрела на меня с непроницаемым выражением на лице, а затем повернулась и вышла из комнаты. Я слышал, как примерно через полчаса она вышла из дома. Когда я лег спать, ее еще не было, а утром я проснулся один. Я знал, что она дома, потому что слышал шум душа в ванной в конце коридора. Я был на кухне, готовил кофе, когда услышал, как открылась, а затем закрылась дверь гаража, так что, я понял, что она опять вышла.

Я позвонил нескольким знакомым парням, а затем поехал в загородный клуб, сыграл восемнадцать лунок, а затем долго обедал с ними. Вернувшись домой, я обнаружил на кухонном столе свою кредитную карточку, а поверх нее – обручальное кольцо, которое купил для Эллен. В тот вечер она не вернулась домой, и ее не было там, когда я вернулся с работы на следующий день. Когда она не вернулась домой в понедельник вечером, я проверил ее комнату и обнаружил, что все ее вещи исчезли. Я позвонил ей на мобильный, и когда она ответила, сказал:

– Привет. Где ты была?

– Ты хотел, чтобы я ушла, вот я и ушла. В какие вечера я тебе понадоблюсь на этой неделе?

«Во все», – хотел я сказать, но не сказал.

– На этой неделе у меня ничего не запланировано.

– Я не собираюсь устанавливать проводной телефон, так что, когда я тебе понадоблюсь, позвони мне на сотовый.

Я сказал: «хорошо, пока» и повесил трубку. Я получил то, что хотел. Ее не было дома, и мне не придется страдать, находясь рядом с ней в течение следующих семи месяцев. И это меня убивало.

***

Прошел остаток недели, и я начал привыкать просыпаться без Эллен рядом. Привыкать не к тому, что ее там не было, но к одиночеству по утрам.

В понедельник я рано пришел на урок, взял в кафетерии пирог и кофе и увидел, как Эллен и какой-то парень вошли вместе, прошли через очередь, а когда Эллен подошла к кассе, я увидел, что она заметила меня, но заплатив, она подошла к столику на другой стороне зала и села с парнем, с которым вошла. Я допил кофе и отправился в класс.

Во вторник днем мне позвонил Стью Миллер и пригласил на коктейльную вечеринку в пятницу вечером, и я сказал ему, что буду. Я потянулся к телефону, чтобы позвонить Эллен, но в последнюю секунду решил этого не делать. Я позвонил в «Премьер», узнал, что свободна Меллиса, и договорился о встрече с ней.

Несколько человек на вечеринке, казалось, удивились, увидев меня с Меллисой, а не с Эллен. Там были Гораций и Гейл, и я видел, что Гейл едва сдерживается, чтобы не подойти и не спросить меня, где Эллен. Наверное, это хорошо, потому что я понятия не имел, что ей говорить.

***

Я пытался найти себе занятие на выходные, но что бы ни делал и куда бы ни ходил по дому, я видел что-нибудь, что напоминало мне об Эллен. Что ж, я прошел через это вместе с другими, и мне каким-то образом удалось выжить, и в конце концов, это я тоже оставлю позади.

В понедельник, идя на занятия, я старался избегать кафетерия и любого шанса увидеть Эллен. На работе у меня было несколько важных проектов, в которые я смог погрузиться, и это помогло мне отвлечься от мыслей о ней. В среду мне понадобился эскорт, поэтому я снова позвонил в «Премьер». В тот вечер моей спутницей была очень привлекательная брюнетка. Трейси была всем, чего можно было желать на свидании, и она висела у меня на руке и вела себя как женщина, решившая отгонять любую другую женщину, которая могла иметь виды на ее мужчину. Горация на этом мероприятии не было, но была Гейл, и я видел, что любопытство сжирает ее заживо.

К четвергу я почувствовал необходимость и позвонил Таше, чтобы узнать, не свободна ли она? Она была свободна, и я пригласил ее на ужин и шоу, а вечером она спросила меня, где я пропадаю, поскольку она давно меня не видела. Я всегда мог поговорить с Ташей... это была одна из причин, по которой я пытался сделать ее своей любовницей... поэтому я рассказал ей об Эллен, о том, как она появилась и как все закончилось. Таша посочувствовала мне, а потом сказала, что хотя бы ненадолго отвлечет меня от мыслей об Эллен.

Но ей это не удалось.

Секс был удовлетворительным, но он не отвлекал меня от мыслей об Эллен. Что бы ни делала Таша... а ничего из этого не было плохим... я думал: «Эллен бы сделала не так» или «Эллен бы поступила так...»

Когда я одевался, чтобы уходить, Таша сказала:

– Мне нравится видеться с тобой, Роб, и я не спешу тебя прогонять, но если твои чувства к этой девушке настолько сильны, как ты говоришь, тебе нужно что-то с этим сделать. Тебе нужно найти какой-то способ оставаться на связи и быть ей другом. Тебе нужно показать ей, что ты интересуешься ей, но в то же время готов уважать ее желания. Я могу ее понять, Роб. Я вижу, что она ощущает потребность отдохнуть от мужчин. Я и сама думала об этом раз или два. Похоже, ты ее волнуешь, но она не готова остепениться. Дай ей немного пространства, Роб. Оставайся на связи, будь другом, но дай ей немного пространства. Я не уверена, что имею на это право; это просто что-то, что я где-то слышала, но я говорю что-то вроде: «Если любишь что-то, дай ему волю. Если оно к тебе вернется, значит оно всегда было твоим. Если же нет, то оно никогда не было твоим с самого начала».

***

В пятницу вечером было заседание Совета по искусству, и мне было интересно, как все пройдет, потому что в совете была и Гейл. Конечно же, когда встреча закончилась, Гейл ухватила меня и пригласила выпить с ней кофе. Я не мог быть невежливым, поэтому сказал «хорошо». Я знал, что это произойдет, поэтому, когда она спросила, где в последнее время была Эллен, у меня была готова история. Я пожал плечами и сказал:

– Она сказала, что ей нужно немного пространства. Я не разговаривал с ней три недели.

– С какой стати ей делать нечто подобное?

– Я думаю, что она передумала выходить замуж. Просто у меня такое чувство, но она не начинала говорить об этой потребности «в пространстве», пока мы не начали строить реальные планы на свадьбу.

Настала очередь Гейл пожать плечами, и она сказала:

– Я могу это понять. Когда приближалась моя свадьба, я сильно нервничала. Не раз мне хотелось убежать в горы. Держись, Роб, все получится.

Я проспал субботнее утро и не вставал с постели почти до девяти. Я сидел за кухонным столом, пил кофе и читал спортивный раздел ежедневной газеты, когда зазвонил телефон. Я схватил со стойки радиотрубку и ответил:

– Алло?

– Доброе утро, Роб.

– Доброе утро, Эллен. Приятно слышать твой голос.

– Ты мог бы услышать его раньше, если бы позвонил.

– Телефон работает в обе стороны, Эллен, как ты выяснила сегодня утром.

– Ты говоришь странно.

– Так ли это? Я предположил, что ты не хочешь со мной разговаривать, так зачем же мне было звонить?

– Это смешно, Роб. С чего бы мне не хотеть с тобой разговаривать?

– Я могу лишь указать на тот факт, что ты не звонила в течение двух недель, не пыталась поговорить со мной, съезжая... Это мне пришлось звонить тебе, чтобы узнать, где ты... А потом был тот день в кафетерии, когда ты изо всех сил старалась избегать меня и села в другом конце зала. Все это говорило мне о том, что ты не хочешь со мной разговаривать. Следовательно, я и не потрудился позвонить.

– Так вот почему ты обратился в агентство, вместо того чтобы позвонить мне?

– Частью из-за этого.

– Я же говорила тебе, что ничего не изменилось, кроме наших условий жизни. Я полностью рассчитываю быть твоей партнершей, когда она тебе понадобится. Нет необходимости звонить в агентство.

– Я знаю, Эллен, но как только ты уiла, объяснив причину, я решил, что для меня будет лучше всего полностью порвать с тобой.

– Это не должно быть именно так, Роб.

– Я думаю, что для моего благополучия так должно быть. Мне очень жаль, Эллен.

– Мне нужно кое-что прояснить, Роб. В тот день в кафетерии не было ни пренебрежения, ни моего нежелания говорить с тобой. Пол входит в группу из пяти человек, которые работают над назначенным классным проектом для нашего класса бизнес-стратегий, и мы были в кафетерии, чтобы выпить кофе и поговорить о нашей части проекта. Столик, за которым мы сидели выбирал Пол, а не я. И, честно говоря, я не была уверена, что ты захочешь со мной говорить. Мне показалось, что ты очень торопился найти для меня место для ночлега, чтобы убрать меня от себя.

– Да ладно тебе, Эллен, ты же знаешь, почему я это сделал. Я объяснил тебе это, еще до того, как мы отправились на поиски квартиры.

– Да, ты объяснил, Роб, и тогда это имело для меня не больше смысла, чем сейчас. Все, что я сказала, это то, что я не хочу выходить замуж сразу, и что мне нужно какое-то время, чтобы пожить нормальной жизнью без мужчин, которые были бы в ней главным компонентом. Я никогда не говорила, что ты мне безразличен, и никогда не говорила, что ты полностью исчезнешь из моей жизни. Я сказала тебе, что хочу сделать и почему. Помнишь, что ты рассказывал мне о том, что чувствовал после Шери? Ты не хотел иметь ничего общего с женщинами. Именно так я отношусь к своей карьере эскорта. Я хочу на какое-то время уйти от мужчин. Это все. На какое-то время, но не навсегда.

– Я понимаю, Эллен, но мне от этого не легче. Это – не твоя вина, Эллен, все из-за меня. Именно я позволил себе влюбиться в тебя. Именно я решил использовать эскорт, а не ходить на свидания и, возможно, найти другую женщину, которая втянет меня в это, а затем в конечном итоге приклеится ко мне. Именно я выбрал тебя из всех остальных на презентационном видео агентства. Я сам сделал это с собой, Эллен. Береги себя. Счастливой жизни. Пока.

Я повесил трубку и через несколько секунд снова почувствовал к себе жалость. К полудню я был зол на себя за то, что позволил этому добраться до меня, когда у меня были способы и средства что-то с этим сделать.

***

Какой смысл иметь много денег, если ими не пользоваться? Все, что потребовалось – четыре телефонных звонка. Один – Таше, чтобы узнать, свободна ли она в течение недели. Один – Биллу Перкинсу, чтобы сообщить ему, что в течение недели он будет возглавлять компанию. Один – в чартерную компанию в аэропорту и один – в отель в Кабо-Сан-Лукас. В шесть часов вечера мы с Ташей потягивали шампанское на высоте шести километров на самолете Лирджет, несшем нас провести неделю Благодарения на пляже и на солнце.

Дни были заполнены подводным плаванием, парусным спортом, скольжением на парусной доске и лежанием на пляже, греясь на солнце. Ночи мы проводили с Ташей, делая все, что она могла придумать, чтобы отблагодарить меня за оплаченный отпуск. Я могу честно сказать, что ни разу не подумал об Эллен, вплоть до захода на посадку, когда мы возвращались домой и Лирджет выпустил шасси. И то это произошло тогда лишь потому, что именно в этот момент Таша спросила:

– Как у тебя дела с Эллен?

– Я последовал твоему совету, милая. Я отпустил ее.

Она похлопала меня по руке и больше не сказала ни слова. Когда я проводил ее до двери, она крепко поцеловала меня, а когда она открыла дверь, я сказал:

– Если ты когда-нибудь решишь остепениться, оставшись только с одним мужчиной, вспомни обо мне, хорошо?

– Ты будешь номером один в списке, Роб, обещаю.

***

Следующие две недели пролетели незаметно, и единственное мероприятие, на котором я присутствовал, я посетил в одиночестве. Я в значительной степени решил, что, пока доступна Таша, я могу обойтись без женщин в своей жизни. Это не значит, что не было женщин, которые хотели бы быть в моей жизни, но я просто больше не хотел хлопот. Зачем тратить столько времени и сил на то, чтобы построить отношения лишь для того, чтобы увидеть, как они портятся.

На третьей неделе декабря у нас была корпоративная рождественская вечеринка. Я арендовал один из бальных залов в «Хилтоне», организовал концертную группу и питание. Некоторые девушки в офисе спрашивали меня, не могут ли они украсить зал, и я дал им кредитную карточку, сказав, чтобы они ею воспользовались.

У них повсюду были ленты и банты, а в углу стояла рождественская елка с подарками под ней. Мона, моя секретарша, организовала обмен подарками «от тайного Санты» с лимитом в десять долларов, и я написал имя Кэрол. Я купил ей диск ее любимой певицы, и хотя он стоил больше десяти долларов, я не думал, что кому-то будет не все равно.

Мы поужинали, а затем я произнес короткую речь и поблагодарил всех за помощь в том, чтобы сделать этот год отличным для компании, а затем удивил всех, раздав бонусные чеки, которых никто не ожидал. После чего Мона взяла на себя раздачу подарков под елкой, и когда она назвала меня по имени, я подошел, и она протянула мне маленькую коробочку. Вернувшись на свое место, я открыл ее. На хлопчатобумажной подложке лежала ключ-кара с прилепленной запиской, на которой было просто написано: «Номер 412». Я быстро оглядел комнату, но никто не обращал на меня никакого внимания. Я положил карточку в карман и задался вопросом, кто (или что) ждет в номере 412, но это должно было подождать, так как я не мог покинуть свою собственную вечеринку.

Начала собираться группа, и я получил следующий сюрприз. Все женщины в комнате встали, подошли к моему столу и выстроились в очередь. Во главе очереди стояла Мона и попросила меня встать. Немного смущенный, я выполнил ее просьбу, а она подошла и поцеловала меня.

– Счастливого Рождества, босс, – сказала она, отодвигаясь в сторону и позволяя Шерри из бухгалтерии встать передо мной и поцеловать меня. Та также пожелала мне Счастливого Рождества, прежде чем отойти в сторону и позволить встать передо мной Эллисон.

Эллисон была одной из тех девушек, которые попросили меня позволить им заняться украшением. Она рассмеялась, увидев выражение моего лица, и указала вверх. Я посмотрел и увидел, что стою под большим кустом омелы. Мона и Шерри были замужем, но Эллисон была холостой, и целуя меня, она немного поиграла язычком. Когда она прервала поцелуй и отошла, то облизнула губы, улыбнулась мне и сказала: «Ням!» Когда она отошла, я подумал, не ее ли я найду в номере 412.

Эта мысль исчезла, когда свою очередь заняли остальные женщины. Почти все одинокие женщины, целуя меня, немного играли языком и, что удивительно, так же поступили три замужние. Последней в очереди была Бетти, которая была одним из моих инженеров-почвоведов. Она была замужем, но пришла на вечеринку без мужа. К тому времени, когда она подошла ко мне, уже начала играть группа, люди были на танцполе, и никто не обращал внимания, когда Бетти поцеловала меня. Она не просто слегка просунула мне язык – она засунула его мне в горло, и, делая это, скользнула правой рукой вниз по моему телу и пару раз потерла мой твердый член (эй, у тебя тоже будет такой, после того как над тобой поработают семнадцать женщин), а когда она отошла, то одарила меня озорной маленькой улыбкой и сказала:

– Позже, детка.

Когда она ушла, я сразу же подумал о номере 412, а затем меня схватила Мона и вытащила на танцпол.

После Моны мне пришлось танцевать со всеми другими дамами, и все женщины, которые целовались со мной под омелой с языком, взяли за правило тереться ногами о мой член (который они постоянно поддерживали своими действиями).

Самой нахальной была Бетти. Она держала свою ногу в постоянном контакте с моей эрекцией на протяжении всей композиции, которую я танцевал с ней. Как только музыка закончилась, она наклонилась ко мне, лизнула в ухо и прошептала:

– Не хочешь вернуться под омелу?

Я хотел. О да, конечно хотел, но спросил:

– А что насчет твоего мужа?

– Его здесь нет, а ты есть.

К тому времени я уже хотел ее. Видит Бог, я ее хотел, но она не только была замужем, она была моей служащей, и я не мог этого сделать. Я бы не поступил с мужем Бетти так, как поступила со мной Марси, а даже если бы и был достаточно вшивым, чтобы поступить так с Бетти, я знал, что секс с сотрудницей – это серьезное табу и может привести к тоннам и тоннам проблем. Тогда я подумал: «А что, если именно ее я найду в 412 номере»?

– Не очень хорошая идея, – сказал я ей. – После того первого раза под омелой, а затем и этого танца, встать еще раз под этот куст сорняка заставит меня захотеть сделать то, что я не должен делать.

– Если беспокоишься о Томе, то не надо. Ему будет все равно, если я расскажу ему все, когда вернусь домой.

– Это лишь половина дела, Бетти. Иди работать в Лумис и Бейнбридж или в какую-нибудь другую компанию, а потом пусть Том позвонит мне и скажет, что все в порядке, и я наброшусь на тебя как утка на майского жука, но я не стану вешать рога на мужа или заводить интимную связь с сотрудницей, какой бы соблазнительной она ни была.

Она пожала плечами, показала мне язык и сказала:

– Кайфоломщик. С тобой совсем не весело, и ты никогда не узнаешь, что упустил, потому что мне нравится работать на тебя, и я не собираюсь менять работу.

Все, что я мог сделать, это рассмеяться и проводить ее обратно к столику.

***

Еще час, и вечеринка начала сворачиваться, а затем пришло время для меня принимать решение. Подниматься в номер 412 или нет? Желаю ли я рискнуть, обнаружив там ожидающую меня Бетти? Я бы не хотел отказывать ей дважды за один вечер, но отказал бы, по уже приведенным причинам. Но почти наверняка та, кто находился в этом номере, была сотрудницей, и мне также придется ей отказать. Лучше даже не ходить. Да, точно! Ни в коем случае я не мог пойти и посмотреть, кто там в 412-м. И, возможно, мое заключение было ошибочным. Может быть, там была и не женщина. Может быть, там – толпа людей, желавших, чтобы вечеринка продолжилась. Как бы то ни было, любопытство настаивало на том, чтобы я поднялся в номер. Выходя из бального зала, я увидел Мону, говорящую по мобильному телефону, и она помахала мне на прощание.

Добравшись до номера 412, я приложил ухо к двери, чтобы понять, не слышно ли звуков веселящихся людей, но либо вечеринки не было, либо дверь была слишком толстой, чтобы через нее мог проникать звук. Я глубоко вздохнул, вставил ключ-карту в щель, открыл дверь и вошел в комнату.

Я нашел последнее в мире, чего можно было ожидать.

На кровати передо мной, одетая лишь в большой красный бант и использующая вибратор, лежала Эллен.

Она отбросила вибратор в сторону и сказала:

– Тебе нужно поторопиться, Бобби. Я использовала его, чтобы разогреться и промокнуть для тебя, а батарейки почти сели.

– Что ты делаешь?..

– Не сейчас, Бобби, – сказала она, соскользнув с кровати, опустилась передо мной на колени и взялась за молнию. – Поговорим позже, но сейчас перед тобой очень горячая и возбужденная женщина, о которой необходимо позаботиться.

К тому времени она вытащила мой член из штанов и засунула себе в рот, и мое желание задавать вопросы вылетело в окно.

Это был изнурительный вечер. Мы занимались любовью – жестко, быстро и неистово, так, как это было у нас давно, – а затем перешли к позе 69, пока Эллен не сделала меня достаточно твердым, чтобы удовлетворить ее, а потом занялись любовью во второй раз. После, лежа с Эллен в объятиях, я спросил, что она здесь делает?

– Я очнулась, Бобби. Я очнулась и поняла, что тебя может не быть рядом, когда я решу прекратить свое одиночество. Я должна была спросить себя, стоит свобода на некоторое время, которую я хотела, лишь бы побыть в одиночестве, того, чтобы потерять тебя, и ответом было громкое: «черт возьми, нет!» И вот я здесь. Если ты рад меня видеть, обязательно поблагодари Мону за помощь в организации.

– Откуда ты знаешь Мону?

– Ты забыл, что я – тоже служащая? Я должна была заполнять бланки для страховки и тому подобное, и именно Мона занималась этими вещами. Кроме того, мне приходилось каждые две недели ходить в офис, чтобы забирать свою зарплату. Моне палец в рот не клади. Она сразу поняла, в чем заключаются мои должностные обязанности, и, хочешь верь, хочешь нет, она была рада за тебя. Она прониклась ко мне симпатией, и мы встречаемся за обедом по крайней мере раз в неделю. Я даже встречалась с ней и некоторыми другими девушками из офиса, чтобы выпивать после работы. Со многими из них я подружилась. Сегодня вечером они все мне помогали. Они должны были возбудить тебя и обеспечить, чтобы к моменту, когда доберешься сюда, ты так обезумел от похоти, что сорвал бы с себя одежду и изнасиловал меня.

– Ты весь вечер лежала здесь и играла сама с собой, ожидая, когда закончится вечеринка?

– Конечно же нет, глупый. Мне позвонила Мона, чтобы сообщить, что ты уже в пути, чтобы я смогла подготовиться к твоему приходу.

– Полагаю, я и впрямь в долгу перед Моной. Будет ли достаточно ее приглашения на свадьбу?

– Не знаю. А будет ли свадьба?

– У тебя есть сомнения?

– Ну да. Здесь чего-то не хватает.

– Чего?

– Разве ты не должен сделать мне предложение, чтобы я могла дать ответ?

Я скатился с кровати на колени и взял ее правую руку в свою.

– Не окажешь ли мне честь стать моей женой?

– Ну, не знаю... Это – важное решение для девушки, и требуется некоторое время, чтобы подумать. Я дам ответ утром, но прямо сейчас тебе необходимо забраться обратно, чтобы я смогла поработать над тяжелым случаем с эрекцией.

***

Мона на самом деле была на свадьбе. Она была у Эллен подружкой невесты.