Владимир закончил съемку детей на веранде и они втроем направились в дом.

— И все же у тебя как главы семьи есть еще несколько секунд, чтобы принять определенное решение по Оле, - быстро сказала мне жена, - так «да» или «нет»?

Меня почему-то охватил такой приступ волнения, что я не мог и слова вымолвить. Когда открылась дверь, и они вошли, я лишь кивнул Гале в знак своего согласия.

— Владимир, хотите чаю бергамот с имбирным печеньем для аромата продолжения фотосессии? – спросила жена фотографа.

— Не откажусь. У вас вообще очень уютно. Дом, в котором чувствуешь себя защищенным от непогоды внешнего мира.

— Тогда присаживайтесь за стол и немного подождите, чтобы чай настоялся. Я люблю свежезаваренный. Оля, пойдем - поможешь мне сервировать стол.

Дочка бросила на нее слегка удивленный взгляд, но ничего не сказала и просто пошла за мамой. То время, когда мы остались втроем в гостиной, Сергей расспрашивал Владимира о его фототехнике. Я же предпочел молчать в ожидании, чем закончится разговор жены с дочкой на кухне. Галя же явно позвала Оле переговорить, поскольку чай можно было бы вполне заварить и одной.

Оля вскоре вернулась и стала раскладывать сервизные блюдечки с чашками. Выражение ее лица было несколько напряженным и сосредоточенным. Я пытался поймать ее взгляд, но она явно избегала смотреть на меня и это не предвещало ничего хорошего. Я подумал, что мне не стоило кивать жене на ее последний вопрос. Но через минуту выражение лица дочки стало спокойным – видимо, она приняла для себя какое-то решение. Но какое?

За столом тем временем продолжалась беседа на нейтральные темы. Наконец, жена встала и прошла к дивану. Поняв знак, Владимир отставил чашку и тоже вышел из-за стола. Галя выглядела словно отстраненной от нас. Она задумчиво поправила прическу, чуть вздохнула и начала раздеваться под мерное щелкание фотоаппарата. Я взглянул на детей: Оля смотрела на меня уже с легкой поощряющей улыбкой, а Сергей смущенно созерцал что-то на потолке. Контраст из настроений почему-то развеселил меня.

— Ну вот и все, - послышался голос Гали, - оказывается, это не так уж сложно. Главное - сделать первое движение на выдохе, а дальше уже чувствуешь некоторый драйв.

Она стояла перед объективом совсем голая и абсолютно спокойная. Я сделал было движение на выход из-за стола, но тут меня опередила дочка:

— Папа, сейчас мой выход на подиум.

Подойдя к маме, она медленными дразнящими движениями и глядя прямо в объектив Владимира стала расстегивать джинсы. Освободившись от них, принялась стаскивать с себя колготки. Теперь она была перед нами в сиреневом пуловере, ниже которого на ней были только черные кружевные трусики.

— Дальше снимаю только один предмет своего одеяния. Предлагаю мужчинам всенародным голосованием определить - какой именно? – с вызовом посмотрела она на меня и на Сергея.

Мы в ответ только и смогли молча переглянуться по поводу ее напора на нас.

— Кажется, с вашим коллективным мнением все понятно и прозрачно, - продолжала ёрничать дочка, - а я то, наивная, думала, что женская стыдливость – это нежное искусство повышения своего обаяния! О как жестоко я ошибалась!!!

— Оля, мужчины часто выбирают женщин просто по придури – и чем симпатичней придурь, тем больше им нравится женщина, - усмехнулась Галя, глядя на меня.

— О эта высокая музыка придури во мне! – трагическим тоном продекламировала дочка, скатывая ткань трусиков со своих бедер и обнажая интимную прическу на лобке в виде сердечка.

Я невольно отметил про себя, что начало половых губ у Оли расположено довольно высоко – так же как и у Гали. Это открытие подействовало на меня волнующим образом и мой член ожил.

— Как же буду сейчас со стояком фотографироваться? - думал я, выбираясь из-за стола.

Я старался как-то справиться со своим возбуждением, максимально оттягивая момент полной обнаженности, но у меня все равно это не особо удачно получилось. Было ужасно неловко.

— Будь проще и народ к тебе потянется, - пошутила Галя, уже почти вгоняя меня в краску перед детьми и Владимиром.

Закончив общий план и подробные съемки моей неловкости, фотограф вопросительно взглянул на Галю.

— Я полагаю, что сейчас стоит перейти к парным снимкам, потом все возможные варианты трио, а завершить эту часть сессии уже полным семейным портретом.

— Это вполне логично – так что продолжаем, - кивнула она, - пусть сначала парные детей.

Оля поманила пальцем Сергея из-за стола. Тот вышел под объектив, словно деревянный от смущения, и встал по стойке «смирно» рядом с обнаженной ниже пуловера сестрой.

— Смотрятся очень контрастно, - хохотнула мне Галя, и направилась сменить Олю.

Рядом с голой мамой Сергей выглядел уже довольно недоуменным. Особенно, когда Галя заботливо поправила ему сбившуюся на лоб прядь волос.

— Смена пажеского караула, - объявила потом она, приглашая занять место сына перед фотографом.

— Если можно, не так торжественно. Все-таки у нас приватная съемка, а не на доску почета, - попросил Владимир, - вполне можно и похулиганить…

— Это легко, - подхватила Галя, кладя растопыренную ладонь мне на низ живота, - будем считать это твоим фиговым листком.

При этом, как только я расхохотался от нелепости ситуации, она довольно крепко сжала ладонь почти в кулак, зажав мой член между своим средним и безымянным пальцами.

— Мама, что-то у тебя фиговый листок получился совсем неприлично дырявым, - расхохоталась Оля.

Все, включая меня, пришли в веселое расположение духа. Так что мой парный снимок со смеющейся дочкой получился почти в обнимку. А на фото с одетым сыном мы церемонно пожали друг другу руки, гордо взирая в объектив.

— Предлагаю правило для композиции три, - сказал Владимир. Поскольку в кадре будет либо две женщины и один мужчина, либо одна женщина с двумя мужчинами, то тот пол, который в кадре в меньшинстве, должен быть в центре, - в том числе в центре воодушевляющего внимания остальных позирующих.

Когда в центре позировал я, Галя и Оля томно прильнули ко мне по бокам. При этом я остро ощущал кожей бедра обнаженность лобка дочери. Такое же интимное прижимание боком ко мне, Оля сохранила и при съемке вчетвером.

— Признаться, это самый пикантный семейный портрет, который мне приходилось делать, - прокомментировал Владимир.

— А теперь, дорогие детки извиняйте, но нам предстоит продолжение фотосессии в спальне, - объявила Галя, - и это зрелище не для слабонервной малышни.

На что Оля только недовольно хмыкнула, поведя плечом…