Марина появилась к самому ужину. Осмотрев нас критическим взглядом, она вздохнула:

— Наверное, мне тоже нужно раздеться.

— Если тебе стыдно раздеваться, то не раздевайся. Тебя же никто ни к чему не неволит. Только вот если будешь раздеваться, то тогда уж не при Сережке - а то у него точно на тебя сразу встанет и ты будешь смущаться еще больше.

— Мама, ну хватит тебе дразниться! – возмутился сын, - что я маленький, что ли?

— Потому и предупреждаю Марину, что ты не маленький.

Мы с Сережей прошли на кухню, и вскоре к нам присоединилась обнаженная Марина. Она пока что явно чувствовала себя не совсем в своей тарелке.

— Ну что, может тебе налить с устатка и для храбости? – предложила я. – Есть настойка на черноплодной рябине с медом и корой дуба. Классика дачной жизни.

— Давай, но потом не удивляйся, если меня на песни потянет, - оживленно согласилась она.

— Ты только голой на столе не танцуй - а все остальное можно.

Через двадцать минут нашего импровизированного застолья с разговорами полчаса никакого психологического барьера между тетей и племянником уже не было. Сережка довольно откровенно пялился на грудь Марины - и похоже, что той это внимание нравилось.

— Я так думаю, что юношей завораживает женская грудь только потому, что им подсознательно хочется впасть в ранее детство. Как будто ты, Сереж, тогда не накормился, - поддразнила я.

— А мне кажется, что парни думают, что чем больше у девушки грудь, тем она глупее, - хохотнула Марина.

Сережка смутился:

— Ничего я не думаю. Просто красиво и все тут. И вообще я ни при чем.

— Ну да, как же. У тебя только что такой взгляд был, как будто ты хочешь свою ненаглядную тетушку за титьки полапать. Одно слово, озабоченный безобразник, - рассмеялась Марина, - сиречь охальник окаянный.

— Да уж, нудист из него пока еще тот… Чуть что, сразу кое-что бодренько поднимается в знак приветствия, - подыграла я сожалеющей интонацией.

Сережка тут же машинально закрыл пах рукой.

— Ох, и как мы летом на Утриш поедем с такой его реакцией на все, что движется, - притворно вздохнула я. – позора не оберемся. Глядишь еще, и прогонят нас с пляжа за то, что он свое возбуждение контролировать не научился.

— Да ладно, Света, не ругай его. Дело молодое. Это даже забавно. На стол не лезет, чтобы из себя античную статую передо мной изобразить, - уже хорошо. Как выразился один жизнерадостный герой одного американского сериала: «Мы все начали жизнь с сосания сиськи. Если повезет, то и закончим сосанием сиськи. Любой, кто против сисек — против самой жизни».

Мы все расхохотались.

— Однако, Марина вполне освоилась. Кажется, пора оставить их вдвоем, - подумала я про себя.

Вслух же сказала:

— Звучит как тост! Наливай.

Мы чокнулись стопками с возгласами: «За жизнь!» Поболтав еще минут пять, я поднялась из-за стола.

— Ну ладно. Что-то я устала сегодня. Вы тут продолжайте веселиться без меня. Спать пойду.

Лицо Марины сразу стало серьезным. Она бросила на меня тревожный взгляд – мол, а мне-то что теперь делать.

— Марина, если Сережка будет вести себя плохо, разрешаю тебе его отшлепать по попе. А лично я спать, - произнесла я, изображая зевоту. – Посуду потом не забудьте за собой убрать.

Я намеренно оставила дверь спальной открытой, чтобы слышать, что там на кухне. Разговор Марины с Сережки был приглушенный. Слов я разобрать не могла, ориентировалась больше по интонациям.

Минут через пятнадцать послышались шаги. Марина заглянула в спальню и тихо позвала:

— Свет, ты уже спишь что ли?

Я не реагировала. Она позвала еще, не повышая голос. Потом повернулась, и закрыв дверь спальной, пошла на кухню. Я подождала еще с полчаса, но Марины не возвращалась и я уснула.

— - -

Через какое-то время я проснулась от того, что Марина легла ко мне в постель. Она снова тихо позвала меня, но я никак не откликнулась, изображая глубокий сон.

— - -

Когда я встала, Марина уже хлопотала на кухне одетой.

— Долго еще вчера сидели? – осведомилась я

— Ну где где-то с часик болтали.

— Пока всю черноплодку не выпили, что ли ?

— Да, нет, Свет. Мы без тебя уже не пили. Просто болтали и все.

Я промолчала.

— - -

Днем на мою почту пришло сообщение от Марины:

— Мы с Сережкой вчера целовались и он упросил меня дать пососать грудь. Больше ничего не было. Прости.

Я ответила:

— Ну что было - то уже было. Продолжаем жить дальше…

Потом через полчаса послала еще дополнительный вопрос: 

— Тебе хотя бы понравилось?

Ответ гласил:

— Он у тебя такой восторженный лизун и целовун! 

Когда я пересказала по телефону последние события мужу, он был почти что разочарован тем, что не случилось  большего, чем произошло.