Вдвое больше или ничего. Часть 1

DOUBLE OR NOTHING автор other2other1

Глава 1 - Преданный

В детстве, если я не был в школе или не тусовался с друзьями, я был на рабочем месте с отцом, зарабатывая немного карманных денег. Я всегда помогал ему рыть траншеи или таскать трубы. В школе я усердно работал, но не был отличником, мои табели успеваемости были хорошими, но я никогда не собирался в колледж. Тем не менее, я хорошо управлялся со своими руками, и это проявилось на практических занятиях. Папа был водопроводчиком, работавшим в основном на рынке жилья, поддерживая нескольких застройщиков и время от времени выполняя коммерческие сантехнические работы. Там, где мы жили в Мейтленде, обычно у папы было много работы, которая занимала его на стройке. У него был один ученик, а потом, когда я был свободен, я. Я был уверен, что тоже стану сантехником. У меня было мускулистое телосложение, и я мог быстро схватывать вещи, как только папа показывал мне их.

Я познакомился с Кэрол в средней школе, мы поладили и начали встречаться в следующем году. Я думал, что между нами пробежала добрая искра. Мы смеялись над одними и теми же шутками, в основном наслаждались одной и той же музыкой и имели схожие интересы в кино. Она была стройной блондинкой с красивыми светлыми волосами, карими глазами, хорошими сиськами, а также круглой попкой, которую, безусловно, приятно было сжимать. Большинство людей описали бы ее как симпатичную девушку. Не модель, но она могла повернуть голову или две, когда хотела. Меня зовут Терри Смит. Я высокий, крепкого телосложения, благодаря работе с моим отцом. У меня короткие каштановые волосы, карие глаза и широкие плечи благодаря сочетанию генетики и большой работы с папой на работе.

Короче говоря, ближе к концу средней школы мы с Кэрол подарили друг другу девственность, я бы хотел сказать, что это было умопомрачительно, но мы оба были неловкими и неопытными. Тем не менее, мы справились и много трахались после этого, когда у нас появилась такая возможность. Однако проблема возникла, когда Кэрол пропустила месячные, узнав, что беременна. Было несколько слез и несколько расстроенных родителей с обеих сторон, но мы помолвились, когда оба закончили среднюю школу. Вскоре после того, как мы поженились, родилась Маккензи. В то время как я любил Кэрол, Маккензи был моей гордостью и радостью. Если я не работал, то проводил время с Маккензи. Я был там, когда она начала ходить. Ее первым словом было «Папа», и, повзрослев, она наслаждалась общением со мной на рабочем месте, как и я со своим отцом. Кэрол не всегда была фанаткой этого, но она не возражала, так как это давало ей время встречаться со своими подругами без ребенка на буксире.

Когда дело касалось нас с Кэрол, наши отношения не всегда были легкими. Мы многое делали вместе, я любил ее, но нам также приходилось работать над отношениями. Я полагаю, что это так же, как и у многих других пар. После рождения Маккензи иногда мне казалось, что я стою на пути Кэрол. Никогда ничего открыто не говорилось. Однако к тому времени, когда Маккензи исполнилось три года, я почувствовал, что Кэрол смотрит свысока на то, что я водопроводчик. Мы были дружелюбны, и я бы сказал, любили друг друга. У нас была довольно активная сексуальная жизнь, с обычными взлетами и падениями в течение нескольких месяцев, мы трахались каждый день, а иногда, когда обстоятельства не способствовали, между занятиями сексом могло пройти несколько недель.

В общем, я думал, что мы хорошая пара, пока однажды не вернулся домой после тяжелого рабочего дня. Это было пятнадцать лет спустя. Теперь я был мастером-сантехником, сертифицированным в нескольких отраслях сантехники и по целому ряду продуктов, и, как и у моего отца, у меня было несколько разных застройщиков, с которыми я работал. Я немного больше занимался коммерческим субподрядом, чем папа, и у меня все было в порядке. Как семья, мы были достаточно состоятельны, и ни Кэрол, ни Маккензи не нуждались. Школьные принадлежности или походы по магазинам, они получали то, что им было нужно, и большую часть времени то, что они хотели.

В тот роковой день я вернулся домой и припарковал свой грузовик на подъездной дорожке нашего дома с тремя спальнями. Машины Кэрол не было, так что я предположил, что ее еще нет дома. Я скинул грязные ботинки и зашёл в пустой дом. Мебель, картины и бытовая техника отсутствовали. Сначала я подумал, что нас, возможно, ограбили, но все было слишком аккуратно, ничего не было сломано, и такие вещи, как телевизор и мой рабочий ноутбук, все еще были на месте. Я пытался дозвониться до Кэрол, но звонок переходил на голосовую почту.

Я начал писать ей сообщение: «Кэрол, я только что вернулся домой, и, похоже, многого не хватает, позвони мне, когда...».

В этот момент я вошел в кухню и увидел, что стол все еще на месте, однако на середине стола была стопка документов и письмо сверху. И тут я всё понял и повесил трубку на середине сообщения. Мой желудок внезапно наполнился желчью. Письмо, лежавшее поверх бумаг, было адресовано «Терри», и мне показалось, что оно смотрит на меня, как свернувшаяся змея, готовая ужалить меня. Поскольку ни одна из моих девочек не была дома, пропало много мебели и были зловещие документы, я знал, что у меня плохой день.

Я выдвинул кухонный стул и открыл судьбоносное письмо. Я знал, что могу избежать этого, но рано или поздно мне придется его прочитать, так что было нужно избавиться от этого, как от пластыря. Кэрол писала:

«Терри,

К тому времени, как ты прочтешь это письмо, мы с Маккензи уже съедем из дома. Я хотела бы сказать, что я сильная женщина, чтобы встретиться с тобой лицом к лицу, но правда в том, что я не хочу видеть выражение гнева, которое, вероятно, сейчас у тебя на лице. Я не хотела никаких обсуждений или разговоров между нами, поэтому вместо этого я выбрала этот путь.

Нет лучшего способа сказать это, но я влюбилась в другого мужчину, который намного лучше, чем ты когда-либо был, и мы с Маккензи переехали к нему сегодня. У тебя возникнут некоторые вопросы, поэтому я сообщаю тебе кое-что из того, что тебе нужно знать, чтобы ты не пытался преследовать Маккензи или меня.

Твой первый вопрос будет о том, «кто он». Ну, он врач Маккензи, и я выбрала его, потому что он может обеспечить нас так, как ты никогда не смог бы, будучи водопроводчиком. Твой следующий вопрос будет о том, «как долго», ну, я встречаюсь со Стивеном уже полтора года. Было трудно скрыть это от тебя, и мы с Маккензи часто думали, что ты заметишь, но ты никогда этого не замечал. Я бы сказала, что мне жаль, однако на самом деле это не так, и ничто из того, что я скажу, не поможет отодвинуть в сторону то, что, я уверена, что ты сейчас чувствуешь. Наконец, ты захочешь знать, «почему?». Что ж, это сложный вопрос. Но все сводится к выбранной тобой профессии. Ты водопроводчик, а он врач. Он может обеспечить нам лучшие вещи в жизни, в то время как ты всегда будешь работать в грязи. Ты был любящим отцом, хорошим мужем, и ты хорош в постели. Когда я пишу это, я чувствую некоторое раскаяние, однако для нас с Маккензи того, что ты можешь дать нам, как сантехник, недостаточно.

Я уверена, что у тебя много вопросов, но это все, что ты от меня получишь. Что касается развода, то есть несколько вещей, которые тебе нужно знать. Во-первых, я взяла всю мебель, какую хотела. Все остальное - твое. У Маккензи есть своя комната, так как она не будет видится с тобой по причинам, которые я объясню через минуту. Я уже разделила наши финансы, я забрала половину наших сбережений. В конце концов, я хочу получить половину капитала в доме, так что мы попросим наших юристов разобраться с этим.

Первый пакет документов – это прошение о разводе.

Второй пакет - это набор документов об усыновлении для Маккензи. Стивен усыновит ее, не заблуждайся, это то, о чем мы с Маккензи твердо говорим тебе, произойдет. Если ты их подпишешь, тебе не нужно будет платить алименты на её содержание. Прямо сейчас я уверена, что у тебя разбито сердце, но мы обе этого хотим.

Последний документ - это запретительный судебный приказ, который будет действовать до завершения развода. Это для того, чтобы ты держался подальше от Стивена, Маккензи и меня, пока все не закончится.

Мне жаль, что все так получилось. Но, к сожалению, сантехник никогда не сможет обеспечить нас так, как это может сделать врач. Так что это тот выбор, который мы сделали.

Прощай, Терри.

Кэрол».

************************

Я, должно быть, просидел там полчаса, прежде чем двинулся с места. Все мои эмоции были в смятении. Я не был уверен, что чувствовать в тот момент, так как моя жена и дочь только что оставили меня без предупреждения. Если письмо было верным, всё продолжалось в течение восемнадцати месяцев, и я был слеп к этому. Я прочитал письмо три раза, прежде чем раздался стук в дверь. Я медленно встал и направился к двери. Это была моя старшая сестра Ким.

— Терри, я получила сообщение от Кэрол, в котором говорится, что тебе нездоровится и тебе нужна помощь.

Она бросила на меня любящий взгляд, и внезапно на меня нахлынули эмоции. Я рухнул на пол у входа, рыдая.

— Они ушли.

Она села рядом со мной.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что они ушли? Терри, что происходит?

Я все еще держал письмо в руке и протянул его Ким. Она читала его, пока я сидел на полу.

Ее шея покраснела, когда она прочитала письмо.

— Эти гребаные суки! - почти закричала она, закончив письмо. Эта гребаная шлюха и ее неблагодарная дочь.

Я был ошеломлен ее гневом. Хотя Кэрол и Ким никогда не были близки, они были дружелюбны, как родственники, и Ким всегда была рядом с Маккензи, когда ей это было нужно.

Она посмотрела на меня сверху вниз.

— Братишка, мне нужно привести тебя в порядок. Сидеть здесь и плакать - это не то, как принято в нашей семье. Давай заставим тебя двигаться!

Она помогла мне добраться до ванной и включила для меня душ. Я все еще был в грязной рабочей одежде, поэтому, получив приказ сестры привести себя в порядок и вернуться на кухню, я провел добрых десять минут в душе, просто позволяя горячей воде течь по моей спине. Я признаю, что большую часть времени я жалел себя и смущался из-за того, что я сделал неправильно, потеряв жену и дочь в один момент.

Выйдя из душа, я услышал, как Ким ругается на кухне. Поэтому я вытерся, оделся и направился к ней. Она сидела и читала каждый из документов, которые оставила Кэрол. Она увидела, как я вошел в комнату, и довольно сильно зарычала. Обычно я бы нахмурился, если бы кто-то открывал и просматривал юридические документы. Однако Ким была не просто моей старшей сестрой. Она также была моим адвокатом. Поэтому, когда я сел, она потянулась через стол и положила свою руку на мою.

— Как у тебя дела, Терри?

Я посмотрел на нее:

— Я не знаю Ким, я думаю, что я в шоке, я имею в виду, я даже не ожидал, что это произойдет. Я не знаю, что я сделал, чтобы моя жена и дочь бросили меня без предупреждения. Ничего не предвещало это, даже сегодня утром, когда я выходил за дверь. Кэрол, как обычно, поцеловала меня в щеку, а Маккензи обняла меня и пожелала хорошего дня. Ничего такого, что заставило бы меня задуматься...

Ким нахмурилась.

— Терри, просматривая эти документы, я вижу, что они очень тщательно приготовлены. Я могу сказать, что эти сучки со своим юристом потратили много времени на их подготовку. Это давно продумано с холодной головой. Тем не менее, это также привлекает внимание к нескольким вещам.

— Например, что?

— Ну, в то время я не думала об этом, однако в течение последних нескольких месяцев Кэрол задавала мне несколько вопросов о том, как поддерживается правовая база в отношении ваших финансов. Например, в чем разница между вашими деловыми и личными финансами. Я думала, она намекала на то, что вы, ребята, хотите расширить этот дом или отложить больше для Маккензи, когда она поступит в университет. Однако теперь я вижу, что все дело было в этом, она махнула рукой на документы о разводе, которые держала в руках. Это также имеет смысл, почему Кэрол хотела, чтобы я была здесь сегодня вечером. Она знала, что я буду представлять тебя, и она явно хочет, чтобы это было сделано быстро, чтобы она могла выйти замуж за этого ублюдка Стивена Моррисона.

Я кивнул:

— А как насчет Маккензи и этого усыновления, о котором она говорила?

Ее настроение омрачилось:

— Для меня это самое худшее, что они сделали, это лишает тебя возможности быть отцом. Этот документ, - она взяла бумагу в руки, является полностью завершенной документацией об усыновлении. Обычно, подготовка усыновления занимает много времени, чтобы дойти до этого момента. Из четырех необходимых подписей Стивен, Кэрол и Маккензи уже подписали, нужна только твоя подпись, и Стивен Моррисон юридически усыновит ее, как только Кэрол выйдет за него замуж.

Я снова кивнул, чувствуя, как всё выходит из-под контроля.

— Я мало что могу сделать, не так ли?

— Ты многое можешь сделать, но это было бы дорого, и, честно говоря, учитывая то, как Кэрол и Маккензи позиционировали это, время, которое они потратили, я не думаю, что оно того стоит. И Терри, здесь не только Кэрол. Твоя, маленькая принцесса, участвовала в этом почти с самого начала, если я правильно прочитала эти документы об усыновлении. Они надули тебя, братишка.

Я продолжал кивать и ничего не говорил, просто смотрел на свою руку в руках старшей сестры. Ким сжала мою руку.

— Терри, посмотри на меня.

Я посмотрел на Ким:

— Прямо сейчас, ты оцепенел, ты прав в том, что сказал раньше. Я думаю, что твое тело находится в состоянии шока, и я не хочу, чтобы ты пил, хотя знаю, что сейчас это заманчиво. Она улыбнулась, и на ее лице появилось странное выражение.

— На самом деле, я хочу, чтобы ты сейчас же поехал со мной в больницу!

— Больница, зачем?

— Как твоей сестре, мне нужно убедиться, что с тобой все в порядке. Но, как твоему адвокату, мне нужно, чтобы ты мне доверял.

Она собрала документы, усадила меня в свою машину и отвезла в больницу. Я и не подозревал, что эта поездка навсегда изменит мою жизнь, оказав огромное влияние на ближайшие несколько лет.

Ким отвезла меня в больницу, и по дороге мы почти не разговаривали, я просто смотрел в окно, задаваясь вопросом, что я сделал, чтобы заслужить это.

Наконец мы добрались до больницы и встали в очередь ожидания. Проходя через эту игру с клиентами раньше, Ким попросила конкретного врача, и нам сказали, что нам, возможно, придется немного подождать. Пока мы сидели и ждали, Ким прошлась по деталям во всех документах. Я просто сидел там, проводя немного времени в своем телефоне, просматривая Facebook. Я заметил, что и Кэрол и Маккензи заблокировали меня. Я был удивлен, хотя, полагаю, мне не следовало этого делать, они просто выбросили меня из своей жизни, ни разу не оглянувшись. Я провел некоторое время в нескольких группах, проверил пару электронных писем, и все из-за отсутствия других дел. Мы сидели около сорока пяти минут, и я только что убрал свой телефон, когда увидел, как вошла пожилая дама. У нее были огненно-рыжие волосы и поразительные зеленые глаза. У нее также была молочно-белая кожа и превосходная фигура для женщины, которой, как я думал, было за сорок. Она была на костылях из-за того, что ее левая нога была в гипсе. Когда она подошла к нам, один из ее костылей зацепился за край одного из больничных стульев и оттолкнув костыль и споткнувшись, она начала падать. Не раздумывая, я вскочил со стула и нырнул, чтобы поймать ее. Я еле успел, когда мы оба упали. Я держал ее за талию и убедился, что она приземлилась на меня вместо твердого кафельного пола. Мы оба вскрикнули, падая. После минутного шока я помог ей подняться. Она была смущена, извинялась и благодарила меня от всего сердца.

Я помог ей сесть на одно из сидений рядом со мной и Ким, в то время как одна из дежурных медсестер, заметивших падение, подошла, чтобы проверить нас. Голос рыжеволосой женщины был мелодичен и приятен, когда она обратилась к медсестре.

— Я в порядке, милая. Этот прекрасный молодой человек спас меня!

Я покраснел. В тридцать два года, прошло несколько лет с тех пор, как меня называли молодым. Медсестра проверила ее данные и вернулась через несколько минут, сообщив ей, что она прошла регистрацию и ее врач скоро прибудет за ней.

Она повернулась ко мне, и мы поговорили несколько минут. Я узнал, что ее зовут Марта, ее муж Уильям парковал машину после того, как выпустил ее у главных дверей, не желая, чтобы она многг ходила. Они были из другого города, и она случайно упала и сломала лодыжку около недели назад. Это должен был быть ее последний осмотр, прежде чем они получат разрешение ехать домой. Через несколько минут вошел ее муж и присоединился к нам. Мы пожали друг другу руки, и Марта представила нас. Они были замечательной парой, и по тому, как они держались за руки, можно было сказать, что они действительно любили друг друга.

Пока мы разговаривали, выяснилось, что Уильям был одним из крупнейших поставщиков сантехники в округе, и я хорошо знал его компанию, так как довольно часто пользовался её продукцией. Так что в течение следующего короткого времени мы завели импровизированный разговор о сантехнике. Я обнаружил, что общение с ними расслабляет, и на несколько минут я забыл обо всем, что со мной происходило, наслаждаясь встречей с действительно прекрасными людьми. Когда зашел разговор о том, что мы здесь делаем, я пожал плечами, и вмешалась Ким.

— Это немного деликатно, так что мне придется положиться на ваше благоразумие, если вы не против? Уильям и Марта кивнули головами.

— У Терри сегодня ужасный день. Сегодня днем он вернулся домой и обнаружил, что его дом опустел. Его жена и дочь бросили его без предупреждения ради другого мужчины. Все, что он получил, было письмо «дорогой Джон» (прим. переводчика: о расставании), документы о разводе и два самых отвратительных документа, с которыми я когда-либо сталкивалась, в виде документов об усыновлении и судебного запрета. Итак, я привела его сюда для обследования и, в случае необходимости, лечения. Это может выглядеть на вид не так, но он находится в состоянии шока, и я хочу, чтобы медицинская запись показала его душевное состояние.

Уильям и Марта просто посмотрели на меня. Я вернулся в свое оцепенелое состояние, когда Ким рассказала этим двум людям краткое изложение моей истории. Когда Ким высказала свою точку зрения, Марта потянулась и положила руку мне на плечо.

По ее щеке скатилась одинокая слеза.

— Боже мой, Терри, я не понимаю, как они могли это сделать. Ты, очевидно, добрая и нежная душа. Не каждый рискнёт своим здоровьем, чтобы помочь совершенно незнакомому человеку, как ты сделал это со мной всего несколько минут назад. Я знаю, что мы тебя не знаем, но ты не похож на человека, который заслуживает такого обращения со стороны двух людей, которых ты любишь.

Я не был уверен, что сказать, но, будучи старшей сестрой, Ким снова вмешалась:

— Он не делал ничего, кроме как любил и обожал обеих этих девочек в течение многих лет. Его жена утверждает в своем письме, что быть сантехником просто недостаточно хорошо для них обоих и что врач, из-за которого они его оставляют, может обеспечить их гораздо лучшее.

Уильям фыркнул и покачал головой. Ким продолжила.

— Я не знаю, что за человек этот Стивен Моррисон, но то, что он сделал это, показывает, что у этого человека полностью отсутствует мораль.

Я услышала, как Уильям и Марта резко вдохнули.

— Ты сказала, Стивен Моррисон? - спросил Уильям.

— Да, доктор Стивен Моррисон, - ответила Ким. Она склонила голову набок и приподняла бровь:

— А в чём дело?

Уильям коротко взглянул на Марту, и она слегка кивнула головой.

— Извините.

Уильям встал и подошел к стойке регистрации.

Мы с Ким с недоумением посмотрели на Марту, здесь что-то происходило.

— Уильям только что пошел сменить моего врача. Видите ли, я должна был встретиться с доктором Моррисоном для обследования.

Теперь настала наша с Ким очередь резко вдохнуть.

— Уильям и я придерживаемся определенных, скажем так, стандартов. И Терри, и узнав твою историю, я не потерплю, чтобы со мной общался кто-то, кто может быть настолько холодным и наглым, чтобы украсть чью-то жену и дочь, делая то, что они сделали с тобой. Так что мы сменим нашего врача.

Через несколько минут Уильям вернулся и сел рядом с Мартой. Не прошло и минуты, как сам мужчина, доктор Стивен Моррисон, вальсируя, вышел, чтобы узнать, что происходит. Он заметил Уильяма и Марту:

— Извините, мистер и миссис Делотис, мне сказали, что вы..., а потом он увидел, что я сижу там.

Стивен Моррисон был старше нас с Кэррол, плотного телосложения, с короткими светлыми волосами песочного цвета и несколько пухлыми пальцами. Он был на голову ниже меня, и у него был довольно круглый живот. Но доктор Стивен Моррисон шел как человек, у которого в заднице прочно застряла серебряная ложка, скорее всего, ему дали все в жизни и никогда ни за что не приходилось бороться.

Глядя на меня, он внезапно проигнорировал Уильяма и Марту. Теперь я был в поле его зрения, и он оглядел меня так, словно я была пиццей трехдневной давности, которую оставили на кухонной скамейке.

— Тебе, Терри Смит, не позволено здесь находиться! В его голосе появилась насмешка, его манера важного врача была потеряна в мгновение ока.

Ким встала и встала между Стивеном и мной.

— Доктор Моррисон, я Ким Смит, старшая сестра Терри и его адвокат. Я заявлю здесь для протокола, что мы понятия не имели, кто вы, как вы выглядите или даже что вы работали здесь до нескольких минут назад.

Если слова Кима и заставили его задуматься, он этого не показал, действительно, усмешка на его лице стала еще острее.

— Это не имеет значения, он нарушает запретительный судебный приказ и должен немедленно уйти!

— Как пожелаете, доктор Моррисон, пожалуйста, обратите внимание, что я буду записывать это взаимодействие и ваши требования. Мы сейчас уезжаем и будем искать лечение для Терри в другом месте.

Стивен рассмеялся - это был противный мерзкий смех.

— Лечения, - фыркнул он. Быть неудачником, не лечится, он выпятил свою дряблую грудь, его жена и дочь бросили его ради лучшего человека. Он тупой гребаный водопроводчик.

Я заметил, что все в приемной, включая Уильяма и Марту, пристально смотрели на него. Но, не обращая на присутствующих внимания, он продолжил:

— От также, жалкий гребаный рогоносец, неудивительно, что он нуждается в лечении. Но это будет где-то в другом месте, так как ему не рады в этой больнице, и он нарушает запретительный судебный приказ, так что уходите, прежде чем я попрошу охрану сопроводить вас с территории больницы.

Ким кивнула.

— Я запишу ваши слова и ваши уничижительные комментарии в адрес мистера Смита. И, пожалуйста, обратите внимание, что в соответствии с вышеупомянутым судебным запретом, теперь, когда мы знаем, что вы здесь, мы уходим, заявила Ким.

Я начинал закипать. Передо мной стоял напыщенный осел, который разрушил мою семью, украл мою жену и решил сделать мою дочь своей. Я встал и сжал кулаки. Я мог бы вырубить этого жирного ублюдка одним ударом. Кому какое дело до тюремного срока. Это того стоило бы. Но, когда я двинулся к этому придурку, именно Уильям остановил меня. Он положил руку мне на плечо, прежде чем мой гнев вырвался наружу, посмотрел на меня и покачал головой, прежде чем я сделал что-нибудь глупое.

Стивен повернулся к Уильяму и Марте, теперь игнорируя меня, его манеры внезапно вернулись.

— А теперь, мистер и миссис Делотис, пожалуйста, следуйте за мной, я сейчас проведу ваш осмотр. Пожалуйста, поймите, что то, что сказал вам этот человек, скорее всего, неверно и не должно влиять на ваше решение о лечении.

Уильям снова покачал головой, его рука все еще лежала на моем плече, когда Ким собирала наши вещи, чтобы мы могли уйти.

— Доктор Моррисон, я только что стал свидетелем ваших комментариев. Запретительный судебный приказ или нет, вы проявили неуважение к кому-то, кто испытывал боль, находясь в месте исцеления. Я не могу с чистой совестью позволить, чтобы мою жену лечили в такой больнице, как эта, где люди с вашим положением могут небрежно обращаться с людьми так, как вы только что обращались с мистером Смитом здесь. Поэтому мы будем искать лечение в другом месте.

Он повернулся и помог Марте подняться на ноги. Она опёрлась на костыли, и мы вчетвером направились к главному входу. Уильям остановился и повернулся, когда раздвижные двери открылись, затем еще раз обратился к Стивену так, чтобы слышали все присутствующие.

— Доктор Моррисон, сообщите директору больницы и вашему региональному директору, что с этого момента моя финансовая поддержка будет прекращена в этой больнице и ее региональных медицинских центрах. Вместо этого я перенаправлю её в другой медицинский центр, где его сотрудники являются профессионалами. Когда они спросят меня «почему?» я точно знаю, что им сказать.

С этими словами он повернулся к нам и оставил Стивена стоять там, как рыба, вытащенная из воды, с разинутым ртом.

В итоге мы вчетвером отправились в частную больницу в нескольких минутах езды дальше по дороге. К сожалению, у них не было отделения неотложной помощи. Однако они были открыты, и, похоже, имя Уильяма открыло несколько дверей. Нам назначили врача, доктора Мардж Хилл.

Я настоял на том, чтобы Марту обследовали первой, и она вышла через несколько минут с разрешением ехать домой.

Когда меня отвели на консультацию, Ким пошла со мной, рассказав доктору Хиллу о том, что произошло. Доктор Хилл сделал несколько анализов и взял образцы крови.

— Мистер Смит, из тестов пока очевидно, что вы испытываете легкую форму шока после сегодняшних событий. Вашей сестре нужен медицинский документ о проверке вашего физического состояния и умственных способностей. Большинство людей не понимают, что эти события могут изменить химию тела, и не думают о том, чтобы сразу пройти проверку.

Мардж улыбнулась мне:

— Она присматривает за тобой.

После того, как анализы были завершены, включая анализ крови, мы вернулись в комнату ожидания, и я был удивлен, обнаружив, что Уильям и Марта все еще ждут нас. Мы поговорили несколько минут, и я обнаружил, что они хотят убедиться, что со мной все в порядке. Ким дала им знать, что со мной все будет в порядке, поблагодарив их за заботу. Мы обменялись подробностями, Марта заставила меня пообещать, что я буду звонить им раз в неделю, чтобы сообщить, что со мной все в порядке. Я обещал, и я рад сказать, что я более или менее сдержал это обещание в течение следующих шести месяцев, держа их в курсе того, что происходило.

Когда Ким отвезла меня домой, она уложила меня в постель и убедилась, что я принял лекарства, которые мне прописали, чтобы помочь мне заснуть. Она подоткнула мне одеяло, поцеловала в голову и сказала, что проверит меня утром. Я крепко спал и проснулся только поздно вечером следующего дня.

********************

Для меня последующие месяцы были немного похожи на ходячий сон, от которого я никак не мог очнуться. Все, что я делал, это ходил на работу и возвращался в пустой дом.

Просмотрев документы, Ким поговорила с адвокатом Кэрол и Маккензи. Неохотно она заставила меня подписать документы о разводе и документы об усыновлении всего с парой незначительных изменений. Её совет состоял в том, что Маккензи была в восторге от Стивена, и мне больше не нужно было быть ее отцом.

Примерно за месяц до нашей последней даты суда, когда развод должен был стать окончательным, произошли две вещи. Во-первых, это был мой тридцать третий день рождения. Я получил сообщения от друзей, и мне даже позвонила Марта, пожелав мне счастливого дня рождения от имени Уильяма и ее. Ким и ее муж Пол вместе с моими родителями пригласили меня на ужин. Я был очень благодарен, но очень сдержан. Я больше всего на свете надеялся, что смогу получить какое-нибудь сообщение от своей дочери. Однако ничего не поступило, никаких сообщений, ничего. Я думал, что попытаюсь позвонить, но, полагаю, это может быть преследованием в соответствии с судебным запретом и может привести к неприятностям, поэтому я не стал.

Во-вторых, неделю спустя Маккензи исполнилось пятнадцать лет. И снова, зная, что у меня могут быть неприятности, я ничего не сделал. Однако в тот вечер, около девяти, я получил текстовое сообщение с неизвестного номера.

«Ты должен позвонить мне, поздравить с днем рождения и сказать, что ты подарил мне на день рождения».

Я просто чуть не сошёл с ума. Было очевидно, что это была Маккензи. В течение почти пятнадцати лет Маккензи всегда так радовалась моему дню рождения, всегда крепко обнимала меня и пыталась избаловать так очаровательно, как это могут только дети. Поскольку наши дни рождения были близки, мы всегда старались заставить друг друга чувствовать себя особенными.

В этом году я даже не получили никакого сообщение на свой день рождения, хотя она знала, что мне, скорее всего, одиноко и больно. Но в день ее рождения она хотела, чтобы я позвонил ей и сказал, что я ей подарил. В сотый раз с тех пор, как все это началось, я задавался вопросом, куда делась заботливая маленькая девочка, которую я когда-то любил, и которая с удовольствием ходила со мной на работу. Конечно, я не перезвонил ей и не написал. С отчаянья, я ударил рукой в стену. Раньше, я бы остался без руки, но сейчас это был просто гипсокартон. Я просто рукой пробил дыру в стене, и провела большую часть вечера, положив костяшки пальцев на пакет со льдом, кипя от злости.

На следующий день Ким пришла проведать меня и заметила мою руку, дыру в стене и мое в целом подавленное настроение. Когда она спросила, что случилось, я показал ей текст. Она подошла и обняла меня, сказав, что поняла.

— Не волнуйся, Терри, я тоже ничего не подарила этой маленькой сучке.

Я посмотрел вниз и на свою красную и распухшую руку.

— О, Терри, - ее тон смягчился, - мне жаль, братишка. Я знаю, что это причиняет тебе сильную боль.

Затем, в течение следующих получаса, она просто обнимала меня.

Наш день в суде наступил вскоре после этого, и я был там с Ким на одной стороне, в то время как Кэрол была со своими адвокатами. Злобный ублюдок сидел позади них на другой стороне зала суда от нас. Он продолжал пристально смотреть на меня, в то время как Кэрол даже не смотрела мне в глаза. Маккензи, очевидно, была в школе и не присутствовала.

Когда вошел судья, обе стороны представили свои окончательные заявления. Затем оба адвоката представили наши согласованные финансовые отчеты на дату расставания, когда Кэрол и Маккензи съехали. Затем судья рассмотрел обновленные документы. Он уже видел их большую часть раньше, поэтому просмотрел дополнительные материалы. Он откашлялся, и начал свою речь:

— Что касается дела о разводе между мистером Терри Смит и миссис Кэрол Смит, отмечается, что ходатайство миссис Кэрол о разводе удовлетворено.

Кэрол, Стивен и ее команда вздохнули с облегчением. Судья поднял руку.

— Однако в заявлении о разводе есть несколько примечательных моментов, на которые я хотел бы обратить внимание.

Во-первых, этот суд рассматривает более чем справедливую долю слушаний о разводе, и не часто мне приходится сталкиваться с тем, что супруг бросает своего партнера, который, по сути, является любящим и заботливым мужем и отцом. Я также не часто вижу, чтобы дело об усыновлении касалось развода. Поэтому, когда действительно возникает ощущение, что что-то не так, я склонен проявлять больший интерес к тому, кто что просит.

Юристы Кэрол перестали улыбаться и посмотрели на судью. Мы с Ким ничего не сказали.

— Хотя нет никаких юридических оснований для того, чтобы этот развод не мог быть разрешен, я должен сказать, что я потрясен поведением миссис Кэрол Смит и ее дочери. Намеренно вводить в заблуждение любящего мужчину в течение многих месяцев, вступая в половую связь, систематически работая над тем, чтобы оставить его и ограничить его доступ к своей дочери - это верх морального разврата. У меня также есть показания мистера и миссис Делотис по поводу инцидента, произошедшего в день расставания.

Судья посмотрел на меня.

— Мистер Смит проявил истинный характер, и когда ему встретился один из людей, указанных в запретительном приказе - доктор Стивен Моррисон, вместо конфликта он удалился.

Как уже упоминалось выше, нет никаких юридических оснований для прекращения этого развода. Однако на основании индивидуальных ходатайств обеих сторон, следующее будет отмечено с точки зрения разделения активов.

Я видел, как Кэрол и ее команда юристов напряглись. Ким пристально смотрела на судью, происходящее её просто изумляло, она никогда такого не видела.

Судья продолжил.

— Миссис Кэрол Смит предоставляется половина сбережений на совместных счетах, которыми владели мистер и миссис Смит. Отмечается, что это уже было обработано, и совместные счета были закрыты.

Далее, отклоняется ходатайство о том, чтобы все и полностью университетские средства, предназначенные для мисс Маккензи Смит, на сумму, - судья проверил свои записи, - сто сорок две тысячи долларов, были переведены миссис Кэрол Смит на содержание ее дочери. Все ахнули.

— Ваша честь, я возражаю, - закричал адвокат Кэрол.

— Возражение отклонено, советник. Как показывают финансовые отчеты, г-н Смит перечислил 100 % средств на этот счет, в то время как г-жа Кэрол Смит не предоставляла никаких денежных средств в течение многих лет, несмотря на то, что работала.

Отмечается, что одним из обработанных документов было требование к мистеру Смиту отказаться от претензий на свою дочь, поскольку мистер Стивен Моррисон желает усыновить мисс Смит, с одобрения миссис Кэрол Смит и мисс Маккензи Смит.

Поскольку мисс Маккензи Смит еще не достигла университетского возраста и не желает сохранять фамилию мистера Смита - этот суд не видит причин, по которым мистер Смит должен быть вынужден выплачивать средства кому-то, кто не хочет быть членом его семью. Эти средства останутся во владении мистера Смит в полном объеме.

Если он решит выделить средства на продолжение образования других лиц, в соответствии с сегодняшним постановлением, это будет полностью на его усмотрение.

Я был удивлён. Я делал депозиты на этот счет для Маккензи с тех пор, как она родилась, и узнать, что мне не придется ничего из этих денег отдавать Кэрол или Маккензи, было полной неожиданностью. Судья продолжил:

— Ходатайство о том, чтобы мистер Смит выплачивал супружеское содержание и алименты на дочь с даты раздельного проживания до даты, когда миссис Кэрол Смит выйдет замуж за вышеупомянутого доктора Стивена Моррисона, отклоняется. Судя по петиции и тому, как мистер Смит был брошен миссис Смит и мисс Смит, этот суд считает, что ему ни в коем случае не были предоставлены разумные возможности для ответа. Далее следует понимать, что мисс Смит и миссис Смит проживали с доктором Моррисоном со дня расставания. Согласно письму, которое миссис Смит оставила мистеру Смиту в день расставания вместе с петициями в этот суд о том, что миссис Смит и мистер Моррисон поженятся сразу же после моего решения. И, наконец, усыновление мисс Смит произойдет непосредственно после свадьбы. Поэтому этот суд не видит оснований для удовлетворения просьбы о поддержке.

Наконец, что касается основного жилья, принадлежащего мистеру и миссис Смит, я предоставляю полное пользование домом мистеру Смиту без каких-либо финансовых санкций. Как уже говорилось ранее, и у г-жи Смит, и её дочери уже есть новое основное место жительства, которое им ничего не стоит. Если мистер Смит продаст этот дом, он должен будет предоставить 40 % прибыли после уплаты налогов миссис Смит.

В зале воцарилось изумлённое молчание. Я не думаю, что кто-то ожидал такого исхода.

— Развод мистера Смита с миссис Смит разрешен, этот суд завершён.

Нас выпроводили из зала суда, пока рассматривалось следующее дело. Ким была в восторге, редко развод шел на пользу потерпевшей стороне, особенно мужчине, в котором речь шла об опеке, но Кэрол сильно навредила себе, оставив это письмо и потребовав, чтобы я разрешил Стивену усыновить Маккензи.

Выходя из суда, мы прошли мимо Кэрол и Стивена вместе с их адвокатами. Когда мы приблизились, они замолчали и посмотрели на нас. Ким держала меня за руку и вела мимо них с широкой самодовольной улыбкой на лице, Стивен пристально смотрел на меня. Кэрол выглядела расстроенной, а потом разозлилась, когда мы почти прошли мимо нее. Я смотрел на неё и продолжал идти. Я услышал, как она прошептала: «Ублюдок!», но Ким заставила меня двигаться дальше, прежде чем я успел ответить.

В тот вечер мне позвонили родители, мама чувствовала себя плохо, но была рада услышать результат, и в то же время грустила, что больше не увидит свою внучку. Папа был прагматичен, но в то же время расстроен. Пол подошел, присоединившись ко мне и Ким. Ким, Пол и я закончили тем, что съели гамбургеры и выпили пару кружек пива. Это не было праздником, никто не выигрывает в разводе, но я вышел из всего этого относительно невредимым в финансовом отношении. Единственный неожиданный звонок поступил на следующий день от Уильяма и Марты.

— Привет, Терри, как у тебя дела?

— Учитывая все обстоятельства, не так уж плохо. Тем не менее, я чувствую, что мое сердце уже никогда не будет прежним, предательство Кэрол причиняет боль, но Маккензи... Я просто не понимаю, как мне с этим жить.

— Мы понимаем, сынок, - заметил Уильям. Мы любим наших дочерей, как саму жизнь, когда кто-то бросает тебя ни за что, кроме денег, а мужчина с избыточным весом, у которого проблемы с отношением и комплексом превосходства, сбивает с толку.

Мне пришлось согласиться с Уильямом. Это сбивало с толку. Хотя я никогда не предвидел этого, оглядываясь назад, я вижу, что меня никогда не было достаточно для Кэрол. Она всегда стремилась к последней моде, тратила деньги, которые у меня были, быстрее, чем я мог их заработать. Мне приходилось довольствоваться подержанным грузовиком для работы, в то время как у нее был новый Лексус. В то время я ничего не понимал. Думаю, теперь я понимаю. Меня ей было недостаточно, и она научила свою дочь тому же самому.

Я чувствовал себя подавленным из-за потери моей дочери. Я думаю, они тоже это почувствовали, когда Уильям сменил тему

— Так что ты собираешься теперь делать, Терри?

— Честно говоря, я не уверен, я разговаривал с папой, и я подумываю о том, чтобы продать дом и уехать, так чтобы у меня не было шанса столкнуться с кем-нибудь из них. У меня есть мой грузовик, мои инструменты и навыки, и я могу найти работу практически в любом месте, поэтому я чувствую, что отъезд может быть хорошей вещью.

На мгновение они замолчали

— Терри?

— Да, Марта?

— Ну, мы с Уильямом разговаривали, и нам кое-что интересно?

Мое любопытство достигло пика, с тех пор как я встретил эту пару, они относились ко мне как к семье, несмотря на то, что не знали меня. С того дня в больнице, они волновались обо мне, как будто я был одним из их детей.

— Что именно?

Я слышал какие-то приглушенные жесты, и что-то происходило, Уильям прочистил горло.

— Эм, Терри, мы хотели спросить, не согласишься ли ты приехать и поработать на нас?

— Работать на вас, ты имеешь в виду в "Delotiz"?

— Ну да, недавно один из наших менеджеров решил уйти на пенсию, он работал в компании более сорока лет, и мы не можем найти никого с нужными навыками, чтобы заменить его. Однако, поскольку ты сантехник и знаешь наш продукт и его использование, ты мог бы быть идеальным на этом месте.

Мы я хотели дождаться, пока твой развод будет окончательным. Так что, если ты подумываешь о переезде, возможно, ты был бы открыт для нашего предложения?

Я потерял дар речи, эта пара только что предложила мне то, что звучало как должность менеджера у них.

— Терри, ты здесь? - спросила Марта.

— Эм, да, извините, ребята, вы просто шокировали меня, конечно, мне интересно. Это может быть тот ход, который я ищу.

Мы провели следующий час, обсуждая детали, они сказали мне, что им нужно, и, хотя это немного выходило за рамки моего управленческого опыта, оперативные детали вполне соответствовали моим возможностям сантехника. Они нуждались во мне, чтобы помочь контролировать качество их производственного процесса. Как я упоминал ранее, "Delotiz" производит широкий ассортимент сантехнических изделий, продаваемых здесь, в Австралии, и за рубежом. У них есть три склада и несколько грузовиков для доставки и логистики. И ключом к их успеху было качество их продукции. Поэтому предложить мне роль в управлении их качеством было большим делом как для них, так и для меня. Они дали мне знать, что моя зарплата будет почти вдвое больше моего текущего годового дохода в качестве индивидуального предпринимателя, а с учетом бонусов за производительность это может быть намного больше, если я приложу усилия.

Я согласился при условии, что смогу передать контракт на проверку  Ким, прежде чем официально подписать его. Они были довольны этим и одобрили, что я забочусь о себе. Когда я сообщил об этих новостях Ким, она была очень рада за меня. Это позволило бы мне уехать из города подальше от Кэрол и Маккензи. И она знала Уильяма и Марту по больнице, так что знала, что мои новые боссы были хорошими людьми. Поэтому на следующий день я согласился и начал процесс переезда.

Вместо того чтобы продать дом, я пошел к агенту и решил сдать его в аренду. Таким образом, я мог бы получать от этого доход и ничего не платить Кэрол. Я был готов переехать, примерно через шесть недель. Для себя я нашел небольшую арендуемую квартиру недалеко от офиса "Delotiz", это была квартира с двумя спальнями, парковкой и кладовкой, что давало мне достаточно места для моего грузовика и инструментов. Агентство по прокату было счастливо, что я возьму квартиру в аренду сразу на двенадцать месяцев.

Пока я готовился к переезду, я услышал, что Стивен и Кэрол поженились. Это также означало, что Стивен удочерил мою дочь, что ж, теперь она была Маккензи Моррисон. Я больше не был ее отцом. Я думал, что это ударит меня намного сильнее, но этого не произошло. Пока мне было грустно, это было именно то, что произошло. Наверное, я двигался вперед по жизни.

Вечером перед моим отъездом пришли мама, папа, Ким и Пол, и у нас была самая потрясающая тайская еда из места, которое Пол недавно нашел. К сожалению, это был третий последний раз, когда я видел маму за пределами больницы, в то время мы не знали, но у нее был рак, пока они делали анализы и мама и папа не получили диагноз.

Мама спросила:

— Итак, теперь, когда все сказано и сделано, ты ничего не слышал ни от Кэрол, ни от Маккензи?

— Нет, мама, от них ничего. Я слышал, у них была большая свадьба. Маккензи была на свадебной вечеринке и всем хвалилась о своем новом отце.

— Да, но я слышала, что в раю уже есть проблемы! - сказала моя сестра с блеском в глазах

— Действительно? - Спросил я.

Она кивнула:

— Да, очевидно, после того вечера в больнице доктор Стивен Моррисон был отправлен на испытательный срок. Очевидно, потеря одного из их крупных доноров и то, что они ушли в другую больницу, привлекло к нему пристальное внимание руководства. Но, конечно, также помогло то, что какой-то адвокат где-то смогла предоставить доказательства и свидетелей, которые видели, как он непрофессионально кричал на пациента.

Мы все засмеялись:

— Какой-то адвокат?

— Ну, я слышала, что она невероятно хороша собой и обладает острым умом! Она улыбнулась. Но, я собираюсь присматривать за доктором Придурком. Я сказала руководителю больницы, что, если появятся еще какие-либо жалобы, мы будем требовать возмещения ущерба. Их ответом было назначить ему испытательный срок, и в течение следующих двух лет ему не полагается никаких бонусов. Так что я уверена, что между этим и отсутствием денег с твоего университетского счета все не так радужно, как должно было быть для молодоженов и его новой дочери.

На следующий день прибыли грузчики, забрали остальную мебель и сдали ее на хранение. Я бы отправил её себе в будущем, если бы она мне понадобилась. После этого пришла бригада уборщиков и убрала дом, готовая к приему моих новых жильцов. Я укладывал инструменты в грузовик, готовясь к поездке в свою новую квартиру, когда услышал один из немногих голосов, которых меньше всего ожидал.

— Куда ты собираешься, папа?

Обернувшись, я увидел мою бывшую дочь Маккензи. Чуть дальше по улице я увидел Кэрол, сидящую в своем Лексусе и наблюдающую за нами.

— Прочь, - был мой простой монотонный ответ.

— Но, папа, почему ты уезжаешь? Теперь, когда все сделано, ты можешь снова увидеть меня. Я бы очень хотела с тобой повидаться. Ты можешь снова баловать меня и подарить мне подарок на мой день рождения, который, я уверена, ты мне приготовил!

Я хмыкнул и ничего не сказал, проверяя крепления моего багажа. Внутри я разрывался между желанием броситься к своей маленькой девочке, чтобы обнять ее, и криком о том, как она причинила мне боль.

Маккензи наблюдала за мной несколько минут, а затем заговорила тем надутым голоском, который все дочери используют, чтобы добиться своего от любящего отца.

— Папа, ты что, не рад меня видеть?

Мой ответ был мгновенным.

— Нет, не совсем. Я вообще не хочу тебя видеть, - я снова повернулся к ней, позволив гневу последних шести месяцев просочиться в мое выражение лица.

— Маккензи, тебе сейчас пятнадцать, так что тебе нужно начать изучать, как устроен мир взрослых. И после того, что ты и твоя сука-мать сделали со мной, прямо сейчас, между нами, твоя взрослая жизнь начинается здесь и сейчас!

Я старался не слишком злиться и вдвойне старался не ругаться.

— Так что нет, я не заинтересован в том, чтобы видеть тебя, баловать тебя или дарить тебе какие-нибудь подарки.

— Но, папа, я все еще твоя маленькая девочка, ты все еще мой отец!

Я чуть не взорвался. Вместо этого я ударил кулаком в бок своего грузовика, так, что металл прогнулся.

Маккензи в ужасе отпрянула от меня.

Я заговорил с девушкой, которая когда-то была моим самым ценным достоянием.

— Нет, я больше не твой отец. Ты и твоя шлюха мать потребовали, чтобы я отказался от этого права, когда я вернулся домой в тот день, когда вы оставили меня без всякого предупреждения. Я не мог попрощаться и выйти хоть на какую-то связь больше шести месяцев, так как вы обе получили запретительный судебный приказ на меня! Крупная слеза скатилась по моей щеке. Я выпрямился и посмотрел на Маккензи.

— Чем я вообще заслужил, чтобы со мной так обращались? Ты можешь мне сказать? Ты можешь, Маккензи?

Я чувствовал себя ужасно, ругая пятнадцатилетнего подростка, но шесть месяцев боли выходили из меня. Кэрол вышла из машины и направилась к нам, она могла ясно слышать, что я говорю.

— Я пришел домой в тот день, и твоя мать разорвала мне сердце. Я любил ее и давал ей все, что мог. Когда ей нужно было выйти, я был дома, чтобы присмотреть за тобой. Когда ей нужно было приготовить ужин или прибраться в квартире, я помогал. Когда кто-то из вас болел, я заботился о вас. Если ей нужна была новая одежда или обувь, я заботился о том, чтобы у нее были на это деньги. Но этого было недостаточно.

Кэрол теперь стояла позади Маккензи, ничего не говоря. Затем, в первый раз, я позволил любви, превратившейся в ненависть, обрушиться прямо на мою теперь уже бывшую жену.

— Она взяла у меня то, что хотела, притворяясь, что отвечает на любовь, которую я ей дарил, и завела роман, о котором я не подозревал почти два года. Я ничего не замечал, потому что любил ее. Но это было не самое худшее предательство. Ты хочешь знать, кто предал меня сильнее, чем твоя мать, Маккензи?

Она смотрела на меня, как олень в свете фар.

— Это ты Маккензи, моя собственная дочь, - я ударила себя в грудь, снова заливаясь слезами. Моя собственная плоть и кровь предала меня. Твоя мать вырвала мне сердце, но ты встала на него, растоптала и подожгла. Ни разу никто из вас не потрудился проверить, все ли со мной в порядке. Когда твой новый отец сказал вам, что я в больнице, кто-нибудь из вас потрудился проверить, все ли со мной в порядке или я ранен? Нет! В мой день рождения не было ни поздравления с днем рождения, ни сообщения о том, что ты скучала по мне. Но в свой день рождения, Макензи, ты говоришь мне, что я могу позвонить тебе и рассказать, какой был твой подарок. Я понятия не имел, что я мог сделать такого, что вы обе добавили оскорбление к травме, наложив на меня запретительный судебный приказ, когда вы обе оставили меня. Потом вы обе сказали мне отказаться от моих прав быть твоим отцом. Меня предали самые близкие мне люди.

Так что Маккензи, никаких подарков на твой день рождения. Ничего не будет на Рождество или другие праздники. Если тебе что-то понадобится, не звони мне, не проси меня помочь тебе. Вы обе чуть не убили меня, так что от меня больше ничего не осталось. Я больше не твой отец, и, честно говоря, ты так эгоистично поступила, что я не узнаю ту милую девушку, которую я любил больше жизни. Если ты чего-то хочешь, тебе нужно пойти и спросить своего ублюдочного нового отца, потому что для меня в тот день, когда вы обе ушли, вы обе умерли. Я буду оплакивать вас обоих всю оставшуюся жизнь и легче думать о тебе мертвой, чем живой, после того, что вы обе сделали со мной. Это будет меньше боли.

К концу моей страстной речи слезы ручьем полились из моих глаз, это были первые настоящие слезы, которые я выплакал за последние месяцы. Маккензи, не в силах этого вынести, повернулась и побежал обратно к машине, мое сердце снова разбилось, но ничего нельзя было поделать. Кэрол попыталась поймать ее, но она пробежала мимо.

Кэрол повернулась ко мне, когда хлопнула дверца машины, закрывая от меня Маккензи, и моя теперь уже бывшая жена снова обрушила на меня свою ярость.

— Как ты мог так поступить, Терри, она твоя дочь и хотела прийти и загладить свою вину. Ты настоящий первоклассный ублюдок. Ты это знаешь!

— Иди нахуй, ёбаная шлюха. Она больше не моя дочь, и я такой только из-за того, как ты себя повела. Всё, это больше не моя проблема, не так ли? Ты позаботилась об этом!

Она пристально посмотрела на меня.

— Так вот оно что, ты просто, блядь, сдаешься и убегаешь, как жалкое подобие мужчины, Стивен был прав насчет тебя!

— Пошёл нахуй твой жирдяй муж тоже. Кэрол, как я уже сказал, ты и твоя дочь уничтожили меня. Ты забрала каждую унцию любви, которую я питал к вам обоим, и убила ее. Вся эта бумажная волокита и эти чертовы документы об усыновлении! Они готовились месяцами, и вы обе должны были участвовать в этом. Твоя дочь знала, что ты собираешься трахнуть меня. ОНА ЗНАЛА! В то утро, когда вы уехали, вы обе вели себя так, словно ничего не должно было случиться!

И трахни меня, Кэрол! В последнюю ночь в постели ты ни разу не дала мне никаких гребаных указаний на то, что собираешься уходить.

Кэрол покраснела и на мгновение опустила глаза в землю, вспоминая наш последний раз, когда мы занимались сексом.

— Но к черту это, ты гребаная ледяная королева, чтобы так заниматься со мной любовью, а потом просто выйти за дверь.

Я продолжал давить.

— И для протокола, это не я, это ты отказалась от меня. Ты нарушила наши брачные клятвы и трахнулась с другим мужчиной, став изменяющей шлюхой. Это ты повела себя как сука и убежала, даже не поговорив со мной глаза в глаза, а потом сделала все, чтобы я не смог остановить тебя. Ты манипулировала Маккензи, чтобы стать такой же эгоцентричной избалованной сукой, какой стала сама. У тебя могло бы хватить порядочности позволить моей дочери быть моей дочерью. Но нет, ты, блядь, должна был поступить по-своему. Ты сделала то, что хотела, чтобы трахнуть любого, кто встанет у тебя на пути. Так скажи мне, Кэрол, ты когда-нибудь любила меня?

Она смягчилась на мгновение и выглядела так, словно собиралась начать извиняться, затем что-то промелькнуло у нее в голове, и ее глаза сузились.

— Пошел ты, Терри! Знаешь что, мне и моей дочери будет хорошо без тебя, Стивен в два раза лучше тебя, и нам будет хорошо без твоей зарплаты водопроводчика!

Я рассмеялся.

— Да, он в два раза больше, чем я, тебе лучше следить за этим. Живот у придурка довольно большой. Должно быть, трудно застрять под всем этим весом, когда он толкает в тебя этот маленький член-карандаш. И до того, как ты встретила его, я не помню, чтобы ты когда-нибудь жаловалась на то, что я сантехник раньше!

— Знаешь что, Терри...

Я поднял руку и вздохнул.

— Кэрол, прекрати. Вы с Маккензи сделали свой выбор. Теперь вы должны понять, что я больше не являюсь частью того, что вы делаете. Я дал вам деньги, которые требовал суд, и поскольку я больше не участвую в тех решениях, которые ты принимаешь в отношении себя или вашей с хуем дочери, я решаю уйти и исключить себя из уравнения.

— Но эти деньги были Макензи, а не твои, ты должен отдать их ей!

— И вот мы пришли к главному. Все дело в деньгах! Более того, теперь, когда все это сделано, ты так и не сказала, что сожалеешь о том, как обращалась со мной, как ушла, как так небрежно настроила мою собственную дочь против меня, издав запретительный судебный приказ.

Теперь Кэрол смотрела в землю, и на ее лице было что-то похожее на стыд.

— Очевидно, что ты пришла сюда только за одним - за деньгами! Я, конечно, мог бы дать вам что-нибудь с этого счета, но, черт возьми, нет! Ни ты, ни она не получите ничего из этих денег. Когда вы двое выбрали крошечного доктора, чтобы удочерить ее, вы потеряли эти деньги для нее. Ты и ее новый отец сможете найти деньги, если она поступит в университет, ты та, кто продолжает говорить, насколько лучше этот скользкий кусок дерьма. И поскольку Маккензи больше не моя дочь, я приберегу это до того дня, когда, возможно, у меня появится ребенок, который будет любить меня безоговорочно и отдам эти деньги ему.

Кэрол выглядела так, словно вот-вот взорвется. Я посмотрел на Маккензи, рыдающую на пассажирском сиденье. Я не знал, было ли это потому, что она потеряла меня. Скорее всего, я никогда этого не узнаю. Я снова поднял руку, прежде чем Кэрол успела что-то сказать.

— Кэрол, что бы ты ни собиралась сказать, это не поможет. Мы закончили. Знай, что когда-то я любил Маккензи и тебя всем, что у меня было, я бы отдал свою жизнь за любую из вас. Но знай, что теперь это ушло, и вам не понравится то, что пришло этому на смену, если вы будете продолжать настаивать. Так что возвращайся к своей новой жизни и делай, что хочешь. Я делаю со своей то, что хочу!

С этими словами я повернулся и продолжил закреплять крепления на своем грузовике. Она стояла там около пяти минут, просто уставившись на меня. Затем она повернулась и ушла. Краем глаза я наблюдал, как она еще пару минут сидела в своей машине, разговаривая с Маккензи. В один момент Маккензи попыталась выйти из машины. Однако, похоже, Кэрол сдержала ее. Я ни разу не взглянул на них, я просто продолжал закреплять свои инструменты в грузовике. Затем, когда я делал последние проверки и обходил свой грузовик, я заметил, что их машина исчезла.

Я потратил еще несколько минут, чтобы убедиться, что все готово. В доме было чисто. Я сел в свой грузовик и уехал. Я не был уверен, что будет дальше в моей жизни, но я постараюсь быть готовым к этому. Ха, готовым к этому, я и не подозревал, что жизнь была готова бросить мне проблемы, к которым я никогда не был готов…